Идолки́

– Это подойдёт?

Дима кивнул, взял карандаш и начал колдовать над бутылкой.

– Ну, как дела? – спросила Аня всех сразу.

Люба затараторила первой, выдавая в изумительных подробностях новости всего села за неделю. Тата наконец-то почувствовала подъём настроения. Она огляделась вокруг: река немного обмелела, на берегу уже зрели ягоды дикой ежевики, пахло спелыми колосьями пшеницы. Вся природа словно говорила о том, что половина лета прошла.

Девчонки выпили немного вина, закусив шоколадом. Димка один выпил треть бутылки, за что получил от сестры ощутимый подзатыльник.

– Вот джентльмен! – верещала Люба. – Нам, говорит, принёс.

– Я немного, продегустировать! – жалобно завопил он, убегая от разъярённой сестры.

Аня и Тата покатились со смеху.

Примерно через полтора часа они пришли к клубу, где громко играла музыка. Ночь уже захватила всё небо, запах костров приятно щекотал ноздри, а в траве стрекотали сверчки.

– Смотри, смотри! – Аня пихнула Тату локтем в бок.

Тата сначала не поняла, куда надо смотреть, и ничего особенного не заметила.

– Да на стоянку посмотри, первый ряд, – нетерпеливо сказала ей подруга.

Тата увидела знакомую красную семёрку, и ноги её за секунду стали как будто ватными. Она остановилась, не веря своим глазам, сердце бахало в груди так, что девушка слышала каждый удар.

– Ну пошли, пошли. – Аня с Любой взяли её под руки.

Тата опомнилась.

– Девчонки, отпустите, всё в порядке.

Они вместе подошли к клубу. Димка с диким скрипом открыл тяжеленную высокую дверь. На танцполе музыка играла так громко, что ушам стало неприятно, яркие сверкающие огни слепили глаза. Слева от входа в группе ребят стоял Саша, он повернулся и, увидев Тату, нежно улыбнулся. Девушка бросилась к нему в объятья, уткнувшись носом в его шею, она жадно вдыхала запах – такой родной, такой… Теперь будет всё хорошо. Саша гладил её по спине и целовал волосы, а затем, приложив ладонь, осторожно сказал на ухо:

– Давай выйдем, здесь шумно.

Они вышли на улицу и сели на лавочку. Слух всё никак не мог вернуться в норму, в ушах у Таты что-то пульсировало.

– Наконец-то ты приехал, – сказала она, и свой собственный голос показался ей каким-то глухим, будто из колодца. – Почему так долго?

– Извини, были дела, – ответил Саша, доставая из кармана сигареты. – Ты не против, если я покурю?

– Нееет, – нараспев произнесла девушка, улыбаясь.

– Я, как приехал, решил зайти за Аней и вместе помчаться к тебе, но её мама сказала, что вы уже ушли. Ну я и поехал к клубу, но здесь вас тоже не было. Решил тут подождать, понял, что вы пошли по тропе вдоль реки.

– Да, – тихо согласилась с его словами Тата.

Она обнимала его, и реки тепла разливались у неё по венам. Саша курил, шумно выпуская из лёгких дым, пальцы его левой руки утонули в кудрях Таты, а она, вдыхая этот запах, чувствовала себя самой счастливой на свете.

Через несколько минут он погладил Тату по плечу и ласково спросил:

– Заснула?

– Ммм? – Тата открыла глаза. – Нет, просто наслаждаюсь моментом.

Саша осторожно поцеловал её в тёплые губы, и у Таты мурашки побежали по спине – горький никотин показался ей слаще мёда.

– Подойдём к машине? У меня кое-что для тебя есть.

Тата ещё крепче его обняла и ответила:

– Всё, что мне нужно в этой жизни, сейчас у меня в руках.

Он тихо засмеялся.

– Ну вот, а я старался, бегал по городу, искал.

– Ну если старался, то пошли, – игриво ответила Тата.

Они, взявшись за руки, направились к машине. Вокруг сновали какие-то люди, играла музыка, отовсюду звучали смех и звон бутылок. Тата не замечала никого, она, наверное, не заметила бы даже жирафа, прошедшего в двух метрах от неё. Ей казалось, что все вокруг совершенно счастливы и что печали не было никогда. Саша открыл заднюю дверь в машине и достал оттуда букет бело-лимонных чайных роз и игрушку – милого сиреневого зайца с корзинкой в лапках. Он скромно протянул их Тате. У неё подкатил ком к горлу, но так там и остался. Если бы Тата умела плакать, слёзы бы уже текли по её щекам. Но она лишь обняла Сашу и прошептала:

– Я тебя люблю.

– Я тоже тебя люблю, – ответил он в ответ, и они медленно закружились на месте.

К ним подошла Аня и, обратившись к Саше, сказала:

– Извините, товарищ, а с соседкой вы не хотите поздороваться? Я уже второй час жду своей очереди.

Тата и Саша засмеялись. Он обнял одной рукой Аню.

– Привет, как дела? – спросил он.

– Уже не очень, – шутливо ответила она. – Ты взял мою подругу в плен, и, чувствую, что до конца лета я её больше не увижу.

– Увидишь, – улыбаясь, успокоил её Саша. – Мы будем заходить к вам по вечерам на «пятачок».

– О, большое спасибо, – раскланялась Аня, смеясь.

Саша ласково посмотрел на Тату и спросил:

– Пообщаешься немного с подружками? Мне нужно поговорить с ребятами.

– Да, конечно. – Тата выпустила его из объятий.

Он ушёл обратно в клуб, а девушка пошла с Аней на лавочку. В руках у Таты остались букет и зайчик.

– Видела, кто следил за вами всё время, пока вы сидели? – заговорщически спросила Аня у подруги.

– Нет, – растерянно ответила Тата. – Кто?

– Этот.

– Кто? – не поняла Тата.

– Ну… Э-Т-О-Т, – проговорила по буквам Аня. – Он и сейчас стоит за второй берёзой слева от входа. Только не смотри сразу, – одёрнула она попытавшуюся тут же обернуться подругу.

Тата выждала пару минут и осторожно посмотрела на деревья. За одной из берёз у клуба мелькнула долговязая фигура.

– Боже, я совсем про него забыла, – произнесла Тата, испуганно вытаращив глаза на Аню. – Я же сегодня по-тихому сбежала из дома, пока он на кухне поглощал блины моей ба.

– Теперь думай, что с этим неадекватом делать. Предлагаю рассказать Саше – он набьёт ему морду, и Этот за километр к твоему дому больше не подойдёт.

– С ума сошла? Меня ба убьёт, она же дружит с его бабулей, – ответила Тата, помотав головой. – Я, наверное, сама попробую его припугнуть. А ещё лучше – вообще перестану появляться дома, только ночевать там буду.

К подругам присоединилась Люба и, закурив, стала рассказывать свежайшие сплетни, в том числе и о приехавшем Саше. Минут через двадцать он вышел из клуба и извинительным тоном произнёс:

– Девчонки, прошу прощения, но на сегодня Тату забираю, увидитесь завтра.

Тата заулыбалась, Саша взял её за руку и снова повёл к машине.

– Мы тебе этого не простим! – крикнула им вдогонку Люба, и девчонки захохотали.

Саша открыл Тате дверь, и она села на переднее пассажирское сиденье. Сев за руль, он спросил:

– Куда поедем?

– Мне абсолютно всё равно, – улыбаясь, покачала головой Тата. – Главное, что с тобой.

Саша завёл двигатель и аккуратно выехал с парковки. Они молча ехали, цепляя радиатором траву, пока не оказались на главной сельской дороге.

– Ну теперь мне всё рассказывай, – улыбаясь, сказал Саша. – Я так скучал по твоему голосу.

Усилием воли не сказав вертящуюся на языке колкость о том, что если бы он умел пользоваться телефоном, то слышал бы её голос чаще, Тата начала рассказывать накопившиеся за год новости. Незаметно для неё они подъехали к полю, засеянному рожью, перед холмом. Саша заглушил двигатель и продолжил слушать Тату. Через некоторое время она с горечью в голосе спросила:

– Ну, что за дела так долго держали тебя в городе?

– Нужно было помочь родителям, – ответил он и вытащил сигарету из пачки. – Пройдёмся до дубов?

Выйдя из машины, Тата вдохнула свежий летний воздух, пронизанный ароматами полевых трав.

– Ты сменил регистрационный номер? – спросила Тата, глядя на его автомобиль.

Саша удивлённо посмотрел на неё.

– Да. Как ты поняла?

– Просто я помню твой старый, а сейчас другой.

Он изумлённо покачал головой и улыбнулся. Было уже около двух часов ночи, и сверчки, устав стрекотать, затихли, зато слышался протяжный заунывный свист ушастой совы. Дойдя до двух дубов и усевшись под ними, Саша и Тата обнялись и долго сидели молча, наслаждаясь звёздным небом. Парень начал целовать девушку через блузку в плечо, затем в шею. Тату пробила дрожь, и Саша, остановившись губами на её щеке, прошептал:

– Замёрзла?

– Нет, –тихо ответила Тата, покраснев.

Обнявшись, они просидели под деревьями до рассвета, болтая обо всём на свете.

На следующий день Артур завалился в дом Таты с огромным букетом красных роз и ужасной игрушкой-белкой каких-то неимоверных размеров.

– Что это? – шокированно спросила Тата.

– Это тебе, – сказал юноша, переводя дух. – Фух, еле донёс!

– У меня для тебя плохая новость: сейчас ты всё это обратно понесёшь, – ответила ему Тата мрачным тоном.

– Это ещё почему? – обиженно спросил он.

– Потому что я не приму от тебя никаких подарков.

– Почему?

– Потому, – зло сказала Тата. – Ты мне не парень, мне от тебя ничего не нужно.

– А от него нужно? – Артур посмотрел сначала на Тату, а потом на стоящий в вазе скромный букет роз.

– Да, – ответила она твёрдым тоном. – Уноси отсюда свои подарки и сам уходи.

– Я сейчас выкину всё в мусорный бак! – воскликнул Артур.

– Неси, – не дрогнувшим тоном ответила девушка.

Он, зло сверкнув глазами, вышел из комнаты.

Тата вздохнула и пошла обедать. Через некоторое время, услышав пыхтение бабушки в коридоре, она вышла ей навстречу.

– Ба! Зачем ты всё это сюда тащишь?

Бабушка пыталась занести одновременно букет и игрушку Артура. Отдышавшись, она сказала:

– Не знаю, почему ты не приняла его подарки, не буду лезть не в своё дело, но пропадать на мусорке этому добру не дам. Посмотри: цветы свежие, игрушка совсем новая! Наверное, дорогущие.

– Ты что, достала их из мусорного бака? – Тата вытаращила глаза.

– Да они и в бак-то не влезли, он бросил их рядом и ушёл.

Тата шлёпнула себе рукой по лбу и, покачав головой, пошла в свою комнату.

После полудня, чтобы скоротать время до вечера, Тата решила сходить на пирс. Она часто бывала там одна, ей нравилось наблюдать за плещущейся рыбой, летающими низко над водой птицами и насекомыми. Девушка взяла с собой альбом, карандаш и начала делать зарисовку стрекозы, сидящей на рогозе.

– Скучаешь? – раздался за спиной бархатный шёпот.

Девушка вздрогнула от неожиданности.

– Опять ты? – вздохнула она. – Пойми, я ценю всё, что ты для меня сделал, но давай не будем больше общаться, раз ты решил перейти черту.

– Ничего я не перешёл, – весело ответил он. – Просто мне было интересно, что ты больше любишь: его или подарки.

– Выяснил? – спросила Тата, удивившись его мыслям.

– Выяснил, – пробубнил он, засовывая травинку себе в рот. – Всё намного сложнее, чем я думал.

– И потраченных денег не жалко?

– Для тебя мне ничего не жалко. Если что-то нужно будет, говори.

Тата отрицательно покачала головой и, хмыкнув, продолжила рисовать. Артур бесцеремонно заглянул в альбом.

– Очень красиво, – закивал он с деловым тоном.

– Не подлизывайся, – буркнула девушка.

Юноша немного помолчал, затем спросил:

– Ну и чем он тебя зацепил? Там смотреть-то не на что – он с тобой одного роста, машина задрипанная, курит как паровоз.

– Заткнись, – моментально разозлившись, прошипела Тата, – это не твоё дело.

– Нет, ну мне просто интересно, – продолжил наступление Артур. – Что в нём есть такого, чего нет во мне?

– Душа, – брякнула, разозлившись ещё сильнее, девушка.

Артур внимательно посмотрел на неё. Через минуту слёзы медленно потекли по его лицу.

– У меня тоже есть душа, – прошептал он.

Тате стало стыдно за саму себя и досадно. Смягчившись, она виновато произнесла:

– Извини, я не хотела тебя обидеть. –Девушка коснулась рукой его плеча. – Конечно, у тебя есть душа. И она тоже кому-то понравится. Посмотри, много девчонок интересуются тобой, поглядывают в клубе на тебя – выбирай любую.

– Я уже выбрал, – сказал он и отвернулся.

Но потом Артур вдруг резко развернулся к девушке и обхватил своими большими руками её плечи.

– Тата, – он заглянул в её глаза, – скажи, ты чувствуешь, что я тебя люблю?

Девушка покраснела как помидор.

– Ты чувствуешь? – повторил он.

Тата растерянно молчала, а потом ответила:

– Если это признание, то оно озвучено максимально странно. Как я должна это чувствовать, если до сегодняшнего дня ты не говорил об этом?

– Ты что, не умеешь читать язык тела? – не смутившись, спросил он. – Неужели ты не видишь моего взгляда, не чувствуешь дыхания и того, что я стараюсь быть как можно ближе к тебе?

– Прекрати! – Щёки девушки полыхали как мак. – Всё, мне пора.

Она встала и, не оглядываясь, быстро ушла.

В эту ночь Саша и Тата бродили по скошенному ржаному полю, взявшись за руки. Ночь была тихой и сухой, ни капли росы. В разговорах они не заметили, как дошли до дороги, ведущей к соседней деревне.

Тата посмотрела на звёзды и произнесла:

– Как же красиво придуман этот мир…

– Придуман? – Саша улыбнулся. – Интересная формулировка.

– Конечно придуман. Придуман и создан, – ответила Тата. – Я верю в Создателя, в Бога.

– Хотелось бы не верить, а знать наверняка, – задумчиво проговорил он.

– Так нельзя. Вера – это свободный выбор. Если мы будем знать наверняка, то ни о какой свободе выбора не может идти речи. Мы будем скованы этим знанием. Нельзя силой заставить верить, так же, как и заставить любить. – Она вопросительно посмотрела на юношу. – Ты веришь?

Саша долго молчал, задумчиво глядя вдаль. Потом вздохнул и сказал:

– Я думаю, что человеку нужно во что-нибудь верить. Иначе ему будет очень сложно жить.

– Во что-нибудь? Интересная формулировка, – передразнила его Тата, задорно глядя на его реакцию. – И во что веришь ты?

Юноша притянул к себе девушку, осторожно убрав прядь волос с её лица. Затем сказал:

– Ну допустим не во что, а в кого. Я верю в тебя.

Тата резко помотала головой.

– Нельзя верить в человека. Нельзя. Как говорится в Библии «…всякий человек ложь»1. Все идолы человеческие будут сокрушены2. Можно человеку доверять, но не надо в него верить.

– Опять ты меня удивляешь, душа моя. – Саша ласково смотрел на девушку. – То есть мне нельзя в тебя верить?

– Нельзя, – протяжно ответила она, а потом грустно добавила: – Не хочу быть сокрушённой.

Саша тихо засмеялся, а потом поцеловал её в губы. Тата с жаром ответила на поцелуй, но через минуту он мягко её отстранил.

– Пойдём к дубам.

Ночь пролетела в разговорах, и они снова встретили прохладный и туманный рассвет.

– Ты с ним другая, – как-то сказала ей Аня. – Спокойная, счастливая, конечно. Но ты как будто стесняешься слово лишнее сказать, боишься громко засмеяться или, наоборот, разозлиться и обидеться. Почему?

– Потому что я люблю его.

– Ты пытаешься выглядеть перед ним… ну, не то чтобы лучше… Хотя да, стараешься быть идеальной. Но он должен знать, какая ты настоящая, Тата. Я правильно понимаю, что все претензии, которые ты озвучивала мне, остались в тайне от него? Почему ты не сказала ему, насколько тебе важно, чтобы он чаще тебе писал и звонил, что тебе было очень плохо весь год, что ты сильно страдала?

Тата покраснела.

– Я скажу, но потом, в конце лета. Хочу, чтобы сейчас всё было идеально, я весь год этого ждала.

– Каждая мелочь, каждая недомолвка может потом отразиться на отношениях, Тата. Ты это понимаешь?

– Хорошо, я с ним поговорю, но позже. Какая разница, когда сказать: сейчас или в конце лета? – спросила Тата подругу.

Аня ничего не ответила ей, лишь покачала головой.

Про Артура Тата совсем забыла, вместо дневных встреч с ним она уходила к Ане или Любе, чтобы поболтать, потому что от заката и до рассвета она была только с Сашей. Иногда юноша обиженно стоял вечером у её дома, но она сбегала через окно или через яблоневый сад, испытывая при этом жгучее чувство вины. В чат она почти не заходила, на СМС и звонки не отвечала. Бабушка причитала, что так нельзя, что нужно быть воспитанной и говорить с Артуром, если он приходит в гости, но Тата убегала и от её слов.

Когда она приезжала с Сашей в клуб, то видела мельком, как Артур весело смеялся в компании девчонок, но её это совершенно не трогало. Наоборот, она была рада, что наконец-то всё встало на свои места. Иногда они заезжали к друзьям и сидели в хижине, Тата всё время обнимала Сашу и молча улыбалась, слушая рассказы девчонок и ребят. Пару раз они всей компанией приезжали на пруд, разжигали костёр и жарили на огне сосиски.

Счастье переполняло её душу, ей всё нравилось: запах еды и дыма, искры, летящие в ночное дело, звуки плеска рыбы в пруду и прохлада ночной росы. Каждое ощущение она воспринимала ярко и радостно, у неё был хороший аппетит, и бабушка радовалась, говоря, что её щёчки очень понравятся родителям.

Саша всё время был спокоен и молчалив, лишь когда смотрел на Тату, нежно ей улыбался и, обнимая, гладил девушку по плечам. Они много катались на его машине, слушая музыку и долго обсуждая происходящие в мире события.

Глава 5

Зачем поникли два крыла

Твоей души?

Скорей расправь их!

Давай поделим на двоих

Печаль в тиши?

Я для тебя всю нежность сберегла…

Мария Сёма-Кузьмина, «Зачем поникли два крыла…»

Через две недели, когда сердце Таты только оттаяло от постоянных встреч с Сашей, днём Стрекозе пришло необычно длинное сообщение от Муравья.

«Прости, пришлось срочно уехать в город по делам, не успел приехать попрощаться лично, через неделю вернусь. Целую, не скучай».

Тата долго смотрела на буквы, а потом медленно закрыла глаза. Через секунду она со всей силы швырнула телефон в стену – он разлетелся на несколько частей.

Вечером Артур сидел и склеивал разбитые части пластмассового корпуса паяльником.

– Первый раз вижу, чтобы телефон падал из рук человека боком, летя не на пол, а в стену, причём с такой бешеной скоростью, – шутил он, довольно поглядывая на Тату.

Она со злой гримасой на лице показала ему язык. Юноша хмыкнул и продолжил собирать куски корпуса, как пазлы.

– Он что, тебя обидел? – вкрадчиво спросил Артур спустя некоторое время.

– Никто меня не обижал, – раздражённо ответила Тата.

– Наверное, тебе нравится, когда тебя обижают? – спросил он, затаив дыхание.

– Что за бред? – удивлённо возразила девушка. – Разве кому-то может нравится, когда его обижают?

Артур не ответил, внимательно рассматривая склеенные части.

Собрав и победно включив телефон, Артур отдал его Тате и сразу спросил:

– Что мне будет за ремонт?

– Спасибо тебе, – ответила девушка, взглянув на довольно грубую работу.

– И это всё?

– Могу заплатить. Сколько нужно? – спросила Тата.

– Деньги мне не нужны, заплати мне временем. Давай поиграем часок в карты на желание?

– На какое желание? – девушка недоверчиво посмотрела на Артура.

– Ну, обычные желания: спеть песню, присесть двадцать раз, задать вопрос и всякое другое.

– Ну давай, – согласилась Тата, всё ещё скептически поглядывая на юношу. – Только без поцелуев, хорошо?

– Хорошо, – согласился он, немного расстроившись, что она успела включить этот пункт в условия. – Но только помни: карточный долг – это святое, его всегда нужно отдавать.

– Ладно.

– Клянёшься, что будешь всегда отдавать карточный долг?

– Клянусь! – козырнула девушка, хихикнув.

Сначала Тате всё время везло и Артур комично и с энтузиазмом выполнял её желания: пел песни, рассказывал стишки, стоя на стуле и упираясь при этом головой в потолок, кукарекал под окном бабули так, что она, смешно нацепив очки, искала петуха. Девушка смеялась, и ей всё больше нравилась эта игра – она отвлекала от мыслей о том, что Саши опять неделю не будет рядом.

Потом она стала иногда проигрывать, и Артур пару раз тоже давал ей весёлые задания с песнями и стишками. В её третий проигрыш он в качестве желания задал вопрос:

– Ты с ним спала?

Тата смутилась.

– Такие вопросы нельзя задавать, – ответила она, покраснев.

– Не было такого условия, – быстро произнёс он, впившись в неё взглядом.

Девушка покраснела ещё больше.

– Можешь не отвечать, я уже всё понял, – сказал он, – ты с ним не спала. А, судя по твоему помидорному лицу, ты ещё вообще ни с кем не спала.

– Тоже мне, телепат, – буркнула Тата.

Артур усмехнулся.

– Что? – провокационно громко спросила девушка, пытаясь таким образом справиться с собственным смущением.

– Думаю, какой он дурак, вот что.

– Так, кажется, мы засиделись.

– Извини, я уже молчу. Давай последний раз сыграем.

Артур проиграл и в качестве желания отправился к себе домой бегом. Тата ухмыльнулась, посмотрев в окно на артистично галопирующего вдаль юношу.

На следующий вечер Тата снова не пошла с девчонками в клуб. Ей не хотелось выслушивать их ободряющие слова наподобие «Не переживай, он скоро снова приедет, теперь-то ждать совсем немного, у вас ещё будет почти целый месяц лета».

Артур пришёл к ней в гости и сразу предложил сыграть в карты на желание. Тата согласилась.

– А где твоя ба? – спросил он как бы между делом. – Хотел с ней поздороваться, но не нашёл.

– Она ушла к соседке и, судя по всему, это надолго, там юбилей, – махнула рукой Тата.

Юноша заметно приободрился. Он начал раздавать карты, периодически посматривая на Тату. Она задумчиво сидела на стуле, закинув ногу на ногу и опершись подбородком на руку. На ней были надеты розовая майка и джинсовые шорты, ногти на ногах покрыты розовым лаком в цвет майки.

– Красивый педикюр, – отметил Артур.

– Спасибо, – задумчиво ответила Тата, не придав его словам особого значения.

Юноша вздохнул, хлопнул себя по коленям, затем растёр ладони рук и сказал:

– Ну-с, приступим.

Тата весело фыркнула. Она снова выиграла подряд два раза, и Артур выполнил её несложные желания. Третий раунд они играли долго, но под конец парень обошёл её, оставив, помимо проигрыша, с «погонными» шестёрками.

– Так, я выиграл. Теперь моё желание. – Артур расплылся в широкой улыбке.

– Ну давай, говори, что хочешь. – Тата закатила глаза от вида его радостного лица.

Артур задумался. Его взгляд долго бегал по всем предметам в комнате. Он как будто не мог решиться сказать то, что думает. Потом он пристально посмотрел на Тату.

– Ну, что ты там придумал? – спросила она, удивившись от вида его быстро темнеющих глаз.

– Я… – Он нервно замялся, но затем резко выпалил: – Я хочу встать перед тобой на колени и целовать твои ноги.

– Нет, нет! Это исключено, – резко оборвала его Тата, удивлённо распахнув глаза. – Мы договаривались, что никаких поцелуев.

– Ну я же не прошу поцелуй в губы, это же только ноги, и я не коснусь твоей голой кожи, – умоляюще произнёс Артур. – Ты можешь надеть носки.

– Нет.

– Хорошо, ты можешь обуть кроссовки.

– Ты неадекватный?

Артур шумно вздохнул.

– Ну пожалуйста! Это же моё желание.

– Нет!

– Ты играешь не честно, – по-детски, но зло проговорил он. – У нас был договор.

– Этот договор исключал поцелуи.

– Хорошо, я не буду целовать, я буду лизать твои ноги.

– Фу! Ты чокнутый.

Он начал монотонно покачиваться на стуле из стороны в сторону. Через минуту из его глаз потекли слёзы, а нижняя губа задрожала.

– Вот теперь ты поступаешь нечестно, – сказала Тата, испытывая к нему жалость и раздражение одновременно, потом ей почему-то стало стыдно за саму себя.

Ещё несколько минут они сидели в полной тишине. Потом девушка, не выдержав, вздохнула и спросила:

– Как долго ты будешь целовать мне ноги? Мне нужно знать.

Артур тут же соскочил со стула и упал перед ней на колени. Тата, испугавшись его неожиданно резких движений, быстро подтянула колени к груди.

– Совсем недолго, пять минут.

– Нет, две минуты, не больше, – строго произнесла девушка.

– Три.

– Две!

– Хорошо, – согласился Артур. – Можно я разденусь?

– Нет! – возмущённо воскликнула Тата, она уже пожалела, что согласилась на это проклятое желание.

– Хорошо, хорошо, – быстро согласился он, словно боясь её спугнуть.

Тата встала со стула, подошла к шкафу, взяла с полки новые носки и надела их. Секунду она поколебалась, но потом вздохнула и снова села на стул.

Глаза Артура уже стали чёрными как ночь. Он смотрел на Тату с каким-то щенячьим восхищением, и ей стало не по себе.

Артур подвинулся к ней, его руки обхватили ножки её стула, на плечах заиграли мышцы, костяшки на пальцах побелели. Стул медленно поехал по полу, через несколько сантиметров упёршись в стену.