Единые души

Владарг Дельсат

Единые души

Пролог

На самом-то деле сказку о вирусе придумали позднее.

Земля жила своей жизнью, пока вдруг не обнаружились люди с необычными способностями. Среди всех «школ» магии и колдовства внезапно для многих обнаружилась та, которая хоть чему-то учила. Остальные-то просто деньги выкачивали, а эти объединяли людей с какими-то особыми способностями. Казалось бы, что может кучка полушарлатанов? Но именно от них пошли те, кого потом назвали магами. Впрочем, случилось это намного позже того момента, когда человечество решило себя уничтожить.

Очередной конфликт Запада и Востока грозил вылиться в пшик, когда у правителя одной маленькой, но очень гордой страны не выдержали нервы. Провозгласив священную битву против сил Тьмы, он, не мудрствуя лукаво, воткнул ракету с ядерной боеголовкой в бряцавший оружием неподалеку флот извечного врага.

Извечный враг, желавший всего лишь понервировать оппонента, такому ответу несколько удивился. Сначала он, конечно, пытался понять, что случилось и куда его флот делся, а потом обиделся. Тут кто угодно обиделся бы. И с громкими криками о том, что красные и прочие нехорошие люди совершенно не понимают добрых слов, извечный враг ткнул маленькую, но очень гордую страну своим арсеналом. Страна была маленькая, арсенал попал неточно, и теперь уже обиделись соседи той самой страны. Очень сильно обиделись, потому что зло они копили веками. Накопленное зло выплеснулось, и минут через десять оставшиеся в живых на планете люди начали задавать логичный вопрос.

Кто-то спрятался в убежища, кто-то сумел пережить ядерную зиму, кто-то мутировал. Мутации были настолько разнообразными, что можно было только удивляться, но вот самой опасной для человечества оказалась та, при которой у человека развивались необычные способности. По примеру древних, они были названы магами. Кто знает, отчего это случилось… Спустя века установить это было сложно.

И вот так появилось то самое разделение, сложившееся на несколько десятков лет, пока из космоса не пришла очередная напасть. Именно об этой напасти потом сложили красивые легенды, им и принялись обучать стадо баранов, в которое превратилось некогда гордое человечество.

Раса Киан, названная затем Спасителями, таковыми, разумеется, не являлась. Беда человечества оказалась совсем в другом: названные «магами» мутанты отлично подходили для размножения этой расе, а вот все остальные нет. Именно поэтому все остатки чистокровного человечества были уничтожены «страшным вирусом». А сами мутанты работали инкубаторами для трёхполых киан, не забывая при этом время от времени размножаться.

Искусственный отбор сводился к устранению любой формы агрессивности у будущих инкубаторов, так как агрессивная фауна не могла нормально выносить потомство киан. Причина этого осталась неизвестной. Казалось бы, киан предусмотрели абсолютно все, но земляне, даже мутировавшие, были полны неожиданностей.

– Чрево порождает потенциальных вождей, – самка внимательно оглядела членов экипажа. – Они опасны, вопрос только в том, как выявить и что потом с ними делать?

– Выявить довольно просто, – ответила ей руководительница лаборатории. – Воспитывать мясо и чрево в духе гашения агрессии. В случае проявления хоть малейшей – отсеивать.

– Сказка нужна, – задумалась глава корабля.

– Сказку мы придумаем, – убеждённо произнесла сидевшая в самом углу безопасница.

На кораблях киан царил матриархат, то есть главными были особи женские – именно они могли как размножиться, так и отложить споры в других существ. Самцы разумом не обладали, содержась в загонах. История этого корабля, ставшего приговором человечества этого мира, была странной – он просто столкнулся с каким-то зондом этих самых землян, потеряв возможность уйти по своему маршруту.

И вот люди получили свою сказку – о гене агрессии, опасности агров… Поначалу они, конечно, не поверили. Но киан умели ждать и отлично владели химией. И вот когда первый агр принялся убивать, его, конечно, уничтожили. За первым последовал второй, а за ним и третий. Умело манипулируя, киан создали образ агра, как злобного страшного существа, не имеющего права на жизнь.

Правда, при этом оказалось, что, если агров уничтожать в детском возрасте, их рождается всё больше и больше. И вот тогда была придумана сказка о школах специалистов Войны, предназначенных для защиты Человечества от внешних угроз. Это было бы очень смешно, учитывая, кто её создал, но у киан не было чувства юмора. Создав эту «школу», они добивались вывода агров за пределы эгрегора планеты, что не вызывало массовый всплеск рождаемости. Именно поэтому метод был признан рабочим, а там «неправильных» существ можно было постепенно уничтожать, хотя сильно запуганные, почти сломленные агры могли быть использованы и, например, для освоения планет. Это было интересной идеей, пока…

Первый бунт случился по вине слуг – таких же агров, которым нравилось запугивать себе подобных. Решив оплодотворить самку, что было строжайше запрещено, слуга вызвал стихийный бунт, к счастью, довольно далеко от основного корабля киан. Уничтожив станцию, киан решили проверить остальные школы, что и стало их ошибкой, о которой они узнали слишком поздно.

Люди, которых инопланетные захватчики считали мясом, были опасны не только своей внезапно проявляющейся агрессивностью. Киан не дали себе труда изучить историю человечества, что их и погубило. Решив начать с проверки и возможного уничтожения младших, как более беззащитных, захватчики не учли факта того, что старшие могут принимать их как своих птенцов. Именно этот факт и стал началом конца расы киан в этом секторе космоса.

Захватчики вовсе не предполагали, что у несвязанных биологически особей может проснуться родительский инстинкт; кроме того, они не ожидали реакции на уничтожение предыдущей станции. Мясо, по мнению киан, было не в состоянии сделать логические выводы, поэтому было обречено, но всё случилось совсем иначе. Правда, расследовать эти события было некому, потому что восстание охватило станции, где готовившиеся к уничтожению агрессивные особи восстали моментально, а затем пали на головы предавших их, едва ли не закончив историю человечества окончательно.

***

Пошевелившаяся девушка глухо застонала. Парень, лежавший рядом, всё ещё был без сознания. За что их так настимулировали, она не понимала, но осознавала, что двигаться пока не в состоянии. Воспользовавшись остатками внутреннего резерва, она наложила лечебные чары на напарника, отчего тот вяло пошевелился.

– Вань, – шёпотом позвала девушка, – как думаешь, за что нас так?

– Не «за что», а «почему», Маря, – хрипя сорванным горлом, ответил юноша. – Гиата взбунтовалась, вот нас всех превентивно…

– Вот оно что… – Марья, чьё имя ласково сокращал напарник, вздохнула. – И что теперь?

– У нас зачёт на выживание, помнишь? – напомнил ей Иван.

Двое курсантов Старшей Школы Войны приходили в себя после «стимуляции». Наказаны они были, как и все на станции, превентивно, но эта мера не была оправданной, потому что показала молодым людям, что их жизни не стоят ничего.

– Куратор-то как усмехался, – припомнила Марья. – Как будто удовольствие получал.

– Вполне возможно… – Иван понял, что зацепило его внимание совсем недавно.

Куратор вёл себя неправильно: он будто наслаждался болью курсантов, особенно болью Марьи, при этом что-то делая рукой в кармане, судя по активным движениям. Что это может значить, Ваня не знал, понимая, что вряд ли что-то хорошее. К тому же, сам факт того, что произошло на станции, где были в основном младшие до двенадцати лет… В общем, выглядело всё плохо, а в официально сообщённую им версию Иван просто не поверил.

– Смотри-ка… – Марья внимательно смотрела на прошедший мимо иллюминатора корабль. Не узнать она его не могла.

– Спасители пожаловали, – мрачно усмехнулся её напарник. – Это не к добру.

– Ещё бы, – вздохнула девушка, сползая с жёсткой койки. – У нас сколько зарядов? – вдруг спросила она.

– Сколько натырили, столько и есть, – вздохнул Иван. – Считаешь, спровоцируют?

Этот вопрос остался без ответа. Что-что, а искусство войны пятнадцатилетние курсанты изучили очень даже хорошо. Кураторы и воспитатели пытались создавать вакуум вокруг каждой пары напарников, но в этом не преуспевали. Курсанты находили возможность для общения, обмена мнениями, ища свои пути для выживания.

Формирование именно таких групп напарников с разделением по полу давало хоть какую-то стабильность психики агров; кроме того, для получения абсолютной покорности достаточно было угрожать лишь одному из пары. За столько лет механизм контроля был отработан на отлично.

Марья потянулась за своим оружием, проверяя чистоту, боезапас, затем достала ножи, готовясь, как на выход. Иван внимательно наблюдал за напарницей, постепенно осознавая, что она это творит не просто так. Значит, у неё был некий мотив, который девушка не озвучила.

– А мотив? – наконец поинтересовался Иван.

– Предчувствие, – коротко ответила ему напарница. – Экипируйся давай.

– Ну, ладно… – кивнул юноша, повторяя движения Марьи. – Маря1, ты, конечно, боевик, но…

– Скоро начнётся, – медленно произнесла девушка, явно входя в боевой транс.

Вот это уже был не просто звоночек, а целый сигнал тревоги. Предчувствия, особенно у боевых магов, игнорировать было совсем нельзя. Именно поэтому с трудом собравший себя в кучку Иван принялся быстро одеваться и экипироваться. Если Марья сказала «скоро», значит, счёт на минуты. Это, конечно, никому понравиться не могло, особенно ему.

– Смотри, – кивнула на иллюминатор Марья. – Видишь?

За прозрачной поверхностью виднелось что-то необычное. Приглядевшись, Ваня понял, что видит курсанта из младших. Мёртвый ребёнок с изломанным последней мукой телом проплывал за прозрачной поверхностью иллюминатора. За что убили этого малыша, юноше понятно не было, но он почувствовал, что звереет, а когда увидел вторую жертву, то моментально взорвался. Вид ребёнка вызвал красную пелену бешенства, заставляя двигаться вперёд.

Подхватив рюкзак с зарядами, Иван выскочил в коридор, моментально увидев, что он не один. В радиальную галерею один за другим выскакивали постепенно терявшие связь с реальностью, вооружённые до зубов агры. Курсанты организовывались в отряды, переговариваясь в основном жестами.

– Скар! – выкрикнул Иван. – Там киан!

– Вот оно что… – ответил ему неформальный лидер восставших.

Построение мгновенно изменилось. Как убивать «Спасителей», агры не знали, но оружие позволяло устроить комбинированную атаку, потому группы рванулись к сектору младших. Восстание началось. Без особой подготовки, потому что она была просто не нужна, восставшие двигались туда, где был враг. Моментально растеряв весь свой страх, курсанты чуть ли не рычали.

– Стоп, – пришедший в себя Ваня остановил Марью. – В рубку, – коротко приказал он.

Что задумал напарник, она поняла просто мгновенно. Если развернуть станцию, то корабль киан не сможет отстыковаться, так как после этого упадёт на планету. Некоторые нюансы кораблей «Спасителей» были хорошо известны. Правда, курсанты не подозревали, что корабль ровно один, а его «нюансы» связаны исключительно с последствиями аварии.

Добежав до рубки, Иван открыл огонь, даже не задумываясь. Мгновение – и только тела на полу. Сам же он рванулся к пульту – включать маневровые. Было заметно, что на пристыкованном корабле что-то заподозрили, принявшись вызывать станцию, но Марья нажала кнопку оповещения и эвакуации. Она всё отлично понимала – кто-то должен пожертвовать собой, чтобы выжили другие, иначе смерть, и не самая простая, угрожала всем.

Корабль киан оказался развёрнутым к планете дюзами, когда Ваня дал первый импульс так называемым «маршевым» двигателем, предназначавшимся для вывода на орбиту и далее обычно не использовавшимся, если только станцию не нужно было уронить на планету, как уже случалось. Включился автоматический речевой информатор, требуя покинуть станцию, а Марья только оскалилась. У киан спасательных средств не было, поэтому те были сейчас в ловушке, судорожно пытаясь запустить основной свой двигатель.

От станции начали отлетать спасательные боты, один, два, пять… Иван дал импульс подлиннее, сводя их школу и тюрьму с орбиты, а Марья, кивнув ему, быстро вбивала коды в систему самоуничтожения станции. Они не разговаривали друг с другом – работать следовало быстро и гарантированно вбить киан в поверхность, что было возможно только методом подрыва станции, другого варианта просто не существовало.

На табло над основным экраном появился таймер. Марья опустила руки – она сделала всё, что могла. Девушка тихо расплакалась – теперь уже было можно. Её обняли уверенные руки напарника, дарившего тепло и надежду столько лет. Шли последние минуты их жизни, которые Марья хотела провести с Ваней.

Глухо загудел «маршевый», к которому присоединились и двигатели коррекции, разгоняя станцию. Киан смогли включить основной двигатель своего корабля, только это уже ничего не решало. Обнявшиеся молодые люди до самой последней секунды смотрели только друг другу в глаза, молчаливо разговаривая и плача. Потому что теперь уже было можно.

Глава первая

– И как вы здесь оказались? – поинтересовался женский голос, заставив курсантов открыть глаза.

Они обнаружили себя на зелёном покрывале растительности, названия которой Иван не помнил, вокруг стеной высились стволы более крупной флоры, а неподалёку от них стояла самка в чёрного цвета одеянии со странного вида оружием в руке. Самка явно была недовольна, но визуально опасности не представляла.

– Вы совсем в другой ветви миров должны быть! – возмущалась неизвестная.

– Это кто, Вань? – поинтересовалась Марья, с интересом разглядывая особь неустановленного пока вида.

– Фауна местная, – ответил Иван, пытаясь понять, как такое вообще возможно. – Только так не бывает. Нас объединённым взрывом должно было на атомы разнести.

– А вас и разнесло, – подтвердила названная фауной самка. – Да ещё и в другую ветвь миров унесло, теперь нужно разбираться, что с вами делать.

– У вас имя есть или только видовая принадлежность? – поинтересовалась Марья, с трудом осознавая, где находится и что тут делает.

– Я Смерть, – коротко ответила о чём-то раздумывающая самка.

Иван прижал к себе напарницу, вспоминая последние секунды. У киан выхода точно не было, а вот они с Марьей, судя по синему свечению, успели включить прыжковый, что означало – соединенная детонация со включённым прыжковым сделала очень грустно всей планете. В свою очередь это означало, что даже галлюцинаций быть уже не могло, потому что от него самого с Марьей точно осталась только мелкодисперсная пыль. Значит, наблюдаемое действительно имело место, несмотря на противоречие всему тому, что он знал.

– Интересное имя, – согласился юноша. – А о чём вы думаете?

– Вы станете другими, попав в один из миров, – сообщила ему Смерть. – Оттуда вас в школу заберут, постарайтесь выжить.

Иван видел, что напарница хочет что-то сказать, но в этот момент мир вокруг померк, чтобы моментально измениться. Всё тело прошила такая боль, что он не смог сдержаться, застонав. Рядом подобные звуки издавала сильно неодетая девочка лет навскидку одиннадцати, может, двенадцати. Всё тело болело, как после последней стимуляции, когда они вдвоём думали, что уже и не выживут.

Наскоро осмотрев себя, Иван понял, что одет лишь частично, при этом одежда выглядела каким-то странным тряпьём. Тогда он потянулся к девочке, чтобы осмотреть её. Какие-то тряпки обнаружились в районе груди, а тело было испещрено полосами, покрытыми запёкшейся кровью. Получалось, что её мучили методом мясорубки или чего-то подобного.

– Где теперь Марю искать… – прохрипел Иван, определив, что горло у него сорвано криком. Новостью это не было, как и сюрпризом, потому он попытался наложить на себя лечебный комплекс, что удалось лишь частично.

– Ванечка… – простонала лежавшая рядом девочка. – Ваня…

Что это Марья, Иван понял моментально, более внимательно оглядывая девочку, при этом медицинские чары не справлялись, только лишь чуть подействовав, что было очень нехорошо. Боль, по-видимому, тоже не снималась, что означало только очень скверные вещи, к которым он был морально не готов. Впрочем, с открытого места, полного трупов, – что характерно детских, – стоило убраться. Нужно было осознать память, пока она не схлопнулась, ну и понять, что делать дальше.

Осторожно поднявшись и преодолевая головокружение, Иван взял Марью под мышки и медленно поволок в сторону растительности. Девочка за время волочения открыла полные боли глаза, но молчала. Достигнув растительности, Иван осторожно уложил напарницу, постаравшись максимально замаскироваться. Голова кружилась настолько сильно, что пришлось сесть.

– Магия почти не отвечает, – резюмировал он. – Ты изменилась, подозреваю, что я тоже; где мы, непонятно, вокруг детские трупы, что происходит, непонятно.

– Давай покопаемся в памяти реципиентов, – предложила Марья, понявшая, что взамен обращённых в пыль тел они получили что-то другое. – А потом определим, что нам доступно вообще.

– Принимается, – кивнул Иван, погружаясь в память реципиента.

Это действительно следовало сделать как можно скорее, потому что без знания обстановки они были в постоянной опасности, а учитывая лишь частичный ответ магии, ситуация могла быть совсем нехорошей. Нацеленные прежде всего на собственное выживание, двое ставших детьми курсантов оценивали окружающую действительность очень специфически.

Память мальчика содержала отрывочные картины, что говорило о её частичной утрате в результате эмоционального потрясения, но даже то, что в ней содержалось, заставляло замирать в задумчивости. Получалась цивилизация агров, передравшихся между собой, причём какие-то «серые» и «чёрные» желали уничтожения той части агров, к которым принадлежали теперь Иван и Марья, поэтому, по-видимому, начали с детей. Информация в голове не укладывалась, особенно картины счастливого детства мальчика, которым стал сейчас Иван. Кроме того, получалось, что девочек не просто так уничтожали, а сначала некоторых из них оплодотворяли, что смысла совсем не имело.

Оценить содержимое памяти не представлялось возможным, потому что часть понятий аналогов у агра не имела. Например, любящие родители, школа, в которой не стимулируют, какой-то «пионерский лагерь», предназначенный не для тренировок, а для какого-то «отдыха». История мальчика не воспринималась, тогда Иван решил взглянуть только на последние события. А вот последние события говорили о том, что сначала Марью хотели оплодотворить, но что-то «чёрным» помешало, и тогда её просто до смерти забили, как и его самого. Значит, здесь были те, кого нужно было уничтожать. Хорошо запомнив отличительные признаки, Иван открыл глаза, чтобы обнять рыдающую Марью.

Память девочки изобиловала теплом и лаской. От неё никто не отказывался, её любили, отчего не плакать было просто невозможно. Пытавшаяся осознать свою память девочка просто совсем по-детски ревела, уже поняв, что здесь за слёзы наказания не будет, потому что никого живого и нет. Вместе с тёплыми картинами памяти Марья осознавала свою беззащитность перед лицом врага, как-то сумевшего почти уничтожить их магический дар. Впрочем, возможно, реципиенты изначально обладали крайне куцым даром, что было логически не противоречиво. Их с детства учили делать простые логические выводы: «плачешь – значит, жалеешь себя», «отказ родителей – твоя вина», «не справился – не хотел» и так далее, поэтому логически версия на жизнь право имела.

***

– Лучше бы во вторую Марсианскую попали, – осознав ответ чар точного времени, сообщил Иван. – А это даже не Тёмные Века, тут вообще доисторическое время, о котором мы ничего не знаем, то есть вообще.

– Дикие мамонты по городу бегут… – прохрипела робко улыбавшаяся Марья. – Но ни киан, ни кураторов, а об аграх они, по-моему, вообще не знают, и это хорошая новость.

– Учитывая, что у нас индекс сейчас такой, что лучше бить первыми, – вздохнул Иван, потому что эти-то чары работали исправно. – Итак, резюмирую: медицина почти не работает, боёвка тоже, зато действует бытовуха. Непонятно, что с менталом. Работа с мёртвой плотью невозможна совсем, несмотря на густой фон.

– Новости, получается, в основном плохие, – осторожно кивнула Марья. – Что делать будем?

– Пока прятаться, потому что ты не особо двигающаяся… Кстати, за что хоть тебя так? – поинтересовался он.

– Когда оплодотворить хотели, девочка испугалась, – объяснила она, разбираясь с наверченным на неё тряпьём. – И ударила ногой, судя по всему, хорошо попав. Но, получается, что в этом возрасте уже оплодотворяют?

– Судя по трупам, нет, – покачал головой Иван. – Просто звери попались, ну, помнишь, когда на Дари агр от гибели напарницы озверел?

– Вот прямо так озверели? – удивилась девочка, опуская тряпки, оказавшиеся чем-то вроде короткого плаща, в сторону ног. – Тогда уничтожение без вариантов.

– О чём и речь, – вздохнул он. – Значит, предлагаю так. Сначала маскируемся, потом добываем еду и оружие, хотя бы холодное, стараемся не попасться фауне. Принимается?

– Принимается, только обними меня сначала, – Марье, конечно, не впервой было чувствовать себя в окружении агрессивной фауны, но всё-таки ей отчего-то хотелось покоя, и эти свои желания она не понимала.

Осторожно пообнимав напарницу, Иван принялся копать – руками и бытовыми чарами, но силы уходили настолько стремительно, что пришлось остановиться. Выкопать удалось только небольшую яму, в которую он и затащил Марью, чтобы потом укрыть сверху элементами местной флоры. Маскироваться их учили очень хорошо, поэтому он надеялся на то, что замечены они не будут.

– Я полежу, – сообщил Марье Иван, залезая внутрь и укладываясь рядом с ней. – Штормит сильно.

– Так убили нас не самым приятным способом, – откликнулась она. – Потому и штормит.

Это он понимал и сам, поэтому, вытянувшись рядом с девочкой, прикрыл глаза. Сил не было, казалось, совсем, что означало – организм не справляется с многочисленными повреждениями, то есть они вполне так были критическими, что угрожало утилизацией. Но сейчас утилизировать их было некому, а учитывая индекс агрессии, ещё и опасно. Поэтому Иван настроился на выживание, для чего надо было найти что-то съедобное или убить кого-нибудь съедобного. Ну и разобраться с границами возможностей, конечно. Марья у него была пока лежачей, причина этого оказалась не ясна, но и долго задумываться не стоило, по его мнению.

Немного полежав, Ваня, стараясь не подниматься на ноги, выполз из укрытия, погладив задремавшую напарницу, на это никак не отреагировавшую. Добравшись до ближайшего ствола крупной формы флоры, он медленно поднялся, усилием воли гася дурноту, затем двинулся по спирали в поисках съестного. Медицинские чары работали в режиме определителя, поэтому довольно скоро Иван обнаружил заросли со съедобными ягодами. Сняв часть своей одежды, он использовал её как мешок. Набрав все доступные плоды, Иван вернулся к напарнице, чтобы употребить обнаруженное.

Ягоды оказались кислыми, с большим содержанием витаминов, но главное – они были натуральными, поэтому дети больше наслаждались самим фактом наличия именно такого питания.

Совсем не внезапно оказалось, что именно этого питания не хватало организмам, чтобы хоть как-то восстановиться, поэтому Марья через некоторое время почувствовала в себе силы подняться, но делать этого, разумеется, не стала, а вот Ваня разглядывал свою одежду. Выглядели что он, что девочка довольно неприятно, но не хуже, чем после более-менее серьёзной стимуляции, так что на эту тему Иван не задумывался. Сейчас задачи были довольно простые – питание и уничтожение любого, кто может угрожать.

– Ещё немного полежим, – предложил он напарнице. – А потом посмотрим, что здесь творится. Надо отойти подальше, потому что могильник может привлечь диких животных.

– Ты прав, – кивнула она в ответ.

Спорить тут было не о чем, напарник действительно был прав во всём, а это значило – надо найти в себе силы отойти вглубь густо заросшей флорой местности. Это и было основной задачей, по мнению Марьи. Поэтому сейчас она смирно лежала, напрягая и расслабляя мышцы, для того чтобы заставить их работать. Судя по всему, у местной фауны уязвимые точки находились там же, где и у них, что позволяло воздействовать на тело и без применения отчего-то забастовавшей магии.

Точное время им было тоже недоступно, потому что эпоха отстояла от их времени как-то очень далеко, поэтому цифры года не сказали почти ни о чём, а относительное время демонстрировалось такое, что хотелось проснуться. Кроме того, пространственные чары ответа не давали, а это могло значить и отсутствие возможности прямого перехода. Такая новость относилась к разряду очень плохих, при этом что делать, Марья не знала – к подобному переносу в реципиентов их точно не готовили.