Путя не будет

–Я сына искала, —всхлипывая, ответила Аня.

–Ну-ну, искала она. —Сплюнув в свой кулак шелуху, женщина встала и начала сгребать со стола очистки от семечек в свою ладонь. —Шляется ночами, а сын чуть не утонул. Ребятишки привели. Мокрый весь, хнычет, мамку зовет, а мамка по мужикам разгулялась.

–Что ты сказала? —за спиной Ани появился Федя.

–Что слышал, —невозмутимым тоном ответила мать. —Ты на работе, а она детей оставила и смылилась.

–Ты где была? —Федя ткнул кулаком жену в спину.

–На ферме я была, а потом сына искала. —на повышенных тонах ответила она.

–Ой, да кому ты веришь? —усмехнулась свекровь, высыпая шелуху в помойное ведро. —Впервой, что ли, она от мужика приходит. Ты глянь на нее, опять вся опухшая. Видимо, так хорошо было, что аж разревелась от счастья. Вспомни, как она два года назад прибежала вся опилках, помятая. Растрепанная, в глаза тебе глядит и нагло врет. Это ж надо додуматься, детей бросить и бежать любовь искать. Федя, твоей любви ей мало, что ли? И не пойму я никак, что ты с ней нянчишься? Давно б прогнал и жил, как человек. Вот стоит и глазом не ведет. Другая б мать давно всю деревню на уши поставила, куда сынок родненький подевался. Она по кустам, а Семен на речку сбёг. Мал еще, чтоб одному на речку-то бегать. Сейчас спит, еле уложила. Плачет, мамку ему подавай. А где я ее возьму? Знать бы, где она и под каким хахалем песни воспевает, привела бы.

Федя слушал и в его душе разгоралась ненависть к Анне. Мать свою линию гнет, а он нет бы заступиться за жену, но материнское слово сильнее.

–Ну что ж, коли все на месте, и я пойду, —выговорившись, Клавдия подошла к сыну. —Лилька замуж собралась. Так что жду, —она обернулась на Анну и надменным тоном продолжила, —вас на свадьбу через месяц. Лиля не смогла сама оповестить. Любовь у нее. Там, в городе. Ох и повезло же ей с женихом. Не то, что тебе, сынок, со своей гулёной.

Она чмокнула сына в щеку и ушла, оставив супругов разбираться в сложившейся ситуации. Однажды Анна уже схлопотала, да так, что месяц дома сидела, не показываясь людям на глаза.

–Сейчас опять получит, на орехи, —довольная Клава шла домой, представляя, как Федя займется наглой девкой. —Пусть знает, как жизнь чужую рушить.

Федор взял Анну за горло и прижал к печи. Аня не могла дышать, но и молить о пощаде не стала. Она помнила, что пьяный Федя не любит слезливых слов. Тогда он становится еще злее, как зверь.

–И к кому тебя ноги носют? —грозно спросил муж, упершись своим лбом в лоб Анны. —А? Отвечай!

Анна захрипела. Мужицкие пальцы, сжавшие глотку, впились ногтями в нежную кожу. Ане было больно, но она молча роняла слезы и не смела отвести испуганный взгляд от лица Феди.

–К кому? —прорычал он, и из его рта полетели вонючие слюни прямо в лицо Анны.

–Папка! —от шума проснулся Сёма и вышел к родителям. Увидев, как отец прижал мать, заплакал. —Папка!

–Иди спать, —бросил ему сердитый отец, но мальчик подошел и прижался к его ноге. —Спать, я сказал! —громогласно приказал Федя, толкнув его ногой.

Мальчонка отлетел к стене. Анна, схватившись за запястье мужа, смогла вывернуться. Вцепилась зубами в его руку и с силой сжала челюсти.

–Падла! —завыл от дикой боли Федя.

–Только тронь Сёмку, —Аня подняла на ноги сына. —Только тронь. Себя не пожалею, а сына в обиду не дам.

Она подняла на руки плачущего мальчонку и унесла его в комнату. Федя, опустившись на корточки, зажимал пальцами второй руки место укуса и ругался на чем свет стоит. Боль разлилась от запястья к локтю, пульсируя и заставляя сухожилия натягиваться в струну.

–Гадюка. Ядовитая гадюка, —простонал Федя. Спрыснуть бы рану водкой, но она уже выпита с Юркой. Федя покрутил головой в поисках какого-нибудь снадобья, но ничего не придумал, как выйти на улицу и смочить укус своей мочой.

–Я тебе башку отверну, —проговаривал он про себя, глядя на кровоточащий, посиневший участок кожи руки и оправляясь на него. —Дождешься. И как бы это узнать, кто ж на тебя позарился? Ну ничего, узнаю. Не я буду, если мужика того в бараний рог не скручу.

Вернувшись в хату, Федя потоптался у порога, а потом решил спать на сеновале. Чем черт не шутит, вдруг Аньке в пустую голову взбредет огреть его чем-нибудь вроде обуха. Так и не проснешься. Тогда, считай, и не было Федора Кучкина. Сорвав фуфайку с гвоздя, мужик осторожно прикрыл одну дверь, затем – вторую и направился к сараю. Ночь теплая, хоть на траве укладывайся. Тишина, покой и мухи не кусают. Взявшись за подобие дверной ручки, Федя поднял глаза к небу.

–Что-то мне совсем худо, —сказал он мигающим небесным светилам и замолчал, словно ждал от них ответа.

Самая большая звезда три раза подмигнула Федору и застыла.

–Вот и я о том же, —сказал мужик, потянув дверь на себя.

Пройдя мимо кур, взволнованных незваным гостем, он приставил лестницу к стене, взобрался по ступеням и сел на край перекладины, которая вела на чердак. Свесил ноги, опустил голову и задумался.

–Обженились все, кому не лень, а смысл? В чем смысл этой самой женитьбы? Чтоб было с кем спать, кого гладить и целовать? Ну что ж, есть, а толку-то? Ни счастья, ни радости, одна тоска дремучая. Хотя вон, Юрка своей жизнью доволен, а тут хоть уходи. А зачем? Ну уйду и дальше что? К мамке с батькой? Опять смысла никакого. Если Лилька замуж выйдет – не факт, что в городе останется. Приедет к матери с мужем, а мне потом куда? Ну буду на печи ночевать и что? А ребенка родит? Да ну! Как пес скитаться по чужим углам – не дело. У самого ребятишки подрастают, так что сиди и не рыпайся, как говорится. Если не Анька, другая тоже надоела бы. Эт точно…

***

Аня лежала на кровати и думала о свекрови. Пропади она пропадом, языкастая ведьма. Только и знает, что над Федей жужжать, да сплетни собирать. И надо же, как всё складывается: что в тот раз приперлась, когда Ани дома не было, что в этот. Будто носом чует, когда надо прискакать и с мужем ее поссорить. Ехидна. Вдруг с улицы кто-то закричал. Аня привстала на локте. Прислушалась. Кажется, это соседка помощи просит.

–Что там у нее, —Аня поднялась, накинула халат и выглянула в окно.

Во двор вбежала полная женщина в сорочке, размахивая руками.

–Анька! Подымайся! Горим! Федор! Где вы все!!

Глава 26

Анька на секунду растерялась. Кто горит, где? Страх мгновенно пробрал ее, и она рванула на улицу. Во дворе полыхал сарай. Аня издала истошный крик и ринулась спасать животину. Не заметив сидящего у туалетной будки Федю, заорала еще громче:

–Господи! Зорька!! Курочки мои! Боров-то, боров! Как же это? Пропадет моя скотинка!!

–Зорька… вон, —послышался хриплый голос за спиной. —А Борька, там.

Аня машинально повернула голову направо. Корова стояла в самом конце двора и, махая хвостом, щипала траву. А рядом с ней мирно похрюкивал Борька. Аня обернулась, ощутив, как огромная глыба упала с плеч. Федя сидел на корточках, подпирая лопатками дверь уборной, и курил. К дому Кучкиных уже подбежали люди и, крича друг другу, поливали сарай водой из ведер.