Они вернутся

Они вновь взвалили на себя поклажу, сверились по солнцу и зашагали на север.

Однако прошло еще с четверть часа, а никаких признаков речки по-прежнему не было видно.

– Что-то меня напрягает такой расклад, – снова начал терять терпение Леха. – Где уже эта долбаная Бобровка?

Юлька только плечи приподняла да головой мотнула: похоже, сомневалась в недавних Лехиных доводах.

– Слушайте, а вам не кажется это абсурдом? – проговорил Сергей. – Сначала мы хотели уйти от речки, а сейчас не можем дождаться, когда до нее дойдем? Давайте уж определимся…

– А чего тут определяться-то? – сдержанно возмутился Леха. – Как говорил дядя Федор, чтобы уйти от Бобровки, нужно сначала прийти к Бобровке!

– Парадокс Платона, – с кривой усмешкой прокомментировал Сергей.

– Ага, типа того…

Тут Юлька снова обернулась:

– А может, Леш, ты все-таки ошибся? Мы ведь уже километра полтора прошли…

– Да как ошибся-то? – загорячился капитан. – Я ж вам показывал на пальцах! Это элементарная логика!

– А к Бобровке логика неприменима, – возразил Сергей. – Ты разве до сих пор не понял?

Леха озадаченно приумолк. Поразмыслив несколько секунд, заговорил уже без былой уверенности:

– То есть вы считаете, что мы все-таки ушли от речки?

– Похоже, что так.

– Значит, будем поворачивать на запад?

– Ну давайте еще прошагаем с полкилометра – может, все-таки набредем на просеку или дорогу…

На том и порешили. Правда, вокруг простиралась такая нехоженая глушь, что поневоле закрадывалось сомнение, можно ли здесь вообще встретить хоть какие-то следы человеческой деятельности…

Однако метров через триста впереди все-таки замаячил просвет. Путники прибавили шагу: интересно, что там на этот раз?

Когда они увидели, куда вышли, их охватили смешанные и противоречивые чувства: удивление, растерянность, легкое разочарование – и в то же время облегчение и даже что-то вроде смутной радости.

Потому что перед ними опять был обрыв, под которым неторопливо несла свои воды приснопамятная Бобровка.

– Ну вот, а я что говорил! – нарушил молчание Леха, победоносно взглянув на спутников. – Логика – это правильная тема! А вы меня чуть было не убедили, что я лоханулся.

– Кто же знал, что Бобровка на два километра петли свои растянула, – проговорил Сергей, почесывая затылок.

– Я бы тоже никогда не подумала, – поддакнула Юлька.

– Ладно, давайте в темпе переправляться, – капитан взглянул на часы. – Уже начало третьего…

Они преодолели последнюю речную преграду – к счастью, на этот раз раздеваться не пришлось: чуть ниже по течению обнаружился толстенный упавший ствол, по которому перебрались на другой берег, – и вскоре опять шагали по лесу на север. У всех троих вновь затеплилась надежда встретить на пути просеку. Поэтому, когда через некоторое время между деревьями завиднелось открытое пространство, они воспрянули духом и наддали ходу…

А спустя минуту Юлька вдруг резко остановилась, так что Сергей с Лехой едва не налетели на нее. Оба тут же сбросили ношу, шагнули вперед – и застыли, обомлев и не в силах поверить в то, что увидели перед собой.

– О… опять? – старпом почувствовал, что его мутит. – Да сколько можно…

– Это уже ни в какие ворота… – вторил ему Леха.

А Юлька вдруг присела на корточки, сдернула очки, спрятала лицо в ладонь. Губы ее беззвучно что-то шептали.

– Ты чего, Юлико? – капитан подошел, тронул спутницу за рукав.

Она встрепенулась, подняла на него бледное лицо. В глазах поблескивали слезы.

– Вы еще не поняли? – она встала, переводя затравленный взгляд то на Леху, то на Сергея. – Это Бобровка… это она…

– Да ясно, что Бобровка! – дернул щекой старпом. – И что с того?

Юлька замотала головой.

– Это она, речка… речка нас не отпускает… Всё бесполезно… Мы никогда отсюда не выберемся…

Она отвернулась и вновь присела, уткнувшись лицом в колени. Лопатки ее мелко-мелко дрожали.

Леха неловко затоптался на месте, растерянно глянул на Сергея. Наконец шагнул к Юльке, присел рядом.

– Послушай, Юль… – он положил руку ей на плечо. – Ты успокойся, не переживай раньше времени… Может, Бобровка просто еще одну петлю здесь делает…

– Ага… – глухо пробубнила штурманша сквозь слезы, не поднимая головы. – Ты сам-то в это веришь?

– В любом случае не надо отчаиваться. Что-нибудь придумаем…

Между тем угнетенное настроение Юльки передалось и Сергею. Внутри у него заскребло, заныло: а вдруг сеструха права? И что тогда? Куда им теперь идти? Как выпутываться из этого замкнутого круга?

С досады он пнул со всей дури трухлявый пень – ошметки так и разлетелись в разные стороны.

– Приехали!

Леха обернулся, вмиг оценил душевное состояние товарища.

– Серый, не буянь. А то я тебя боюсь.

– А что еще остается? – бросил в ответ старпом. – Плясать, что ли?

– Да уж лучше спляши. Всяко культурнее.

– Тебе что – гопак или лезгинку?

– Танец маленьких лебедей. А мы с Юлико подхватим – представляете, какая будет картина? «Три придурка на Бобровке». Как тебе идейка?

– Брось, Леший, – сморщился Сергей. – Что делать-то будем?

– Да чего вы скисли оба? – капитан встал, энергично зажестикулировал. – Может, не так всё трагично, как вы себе нарисовали. Надо попробовать идти дальше – а там поглядим.

Юлька тоже поднялась, вытирая рукавом глаза. Вернула на нос очки, глянула на парней.

– Сколько раз мы еще должны переправиться, чтобы убедиться, что всё бесполезно?

– Юлико, я тебя прошу, не нагнетай. А то Серега, глядя на тебя, тоже в депрессуху впадает. А у филологов натура чувствительная, сама понимаешь, – Леха подмигнул товарищу.

Сергей скорчил кислую ухмылку.

…Они благополучно преодолели еще два речных «рукава». Но когда через полкилометра вновь уперлись в набившую оскомину водную преграду, тут даже Леха приуныл. Четвертая петля подряд – это было уже чересчур. И ладно бы речка извивалась с востока на запад, то есть в естественном для нее направлении, как и обозначено на карте. Но то, что она совершенно непостижимым образом растянулась с севера на юг (или с юга на север, непонятно), – это обескураживало и повергало в уныние.

Первые несколько минут Сергею хотелось рвать и метать. Юлька подавленно молчала, уйдя в себя, и не вмешивалась в разгоравшийся между спутниками спор.

После довольно продолжительных и громких препираний мужской состав экспедиции все-таки сошелся на том, что стоит попытаться еще раз. Последний. Если же окажется, что и это еще не конец, тогда… Впрочем, что будет тогда, никто толком не представлял.

С обреченностью волжских бурлаков вновь полезли в воду. Дно здесь оказалось илистым – ноги увязали по лодыжку, ступни обволакивало склизким холодом, на поверхность поднимались целые вереницы пузырьков высвобожденного газа, медленно уплывающие вниз по течению.

Выбрались на берег, побрели дальше. Метров через двести достигли соседнего «рукава» петли. Столь же угрюмо повторили процедуру. К счастью, на сей раз дно было песчаным и твердым, а глубина – всего-навсего по пояс.

Во время второго «рейса», когда Сергей нес мешок с палаткой, взгляд его упал на желтый березовый лист, проплывавший мимо по течению. На листе сидела бирюзовая стрекоза с темно-синими крыльями. Но не она привлекла внимание Сергея. Он остановился, провожая глазами эту импровизированную лодочку, и не мог понять, отчего под ребрами шевельнулось странное, настораживающее чувство. Как будто что-то было не так…

– Ты чего встал? – послышался сзади голос Лехи.

А спустя мгновение Сергея словно холодом обдало.

– Посмотри, – ткнул он пальцем в медленно удаляющийся лист.

– Ну и что? – недоуменно спросил товарищ.

– Ты в прошлый раз обращал внимание на течение? Ну, когда мы предыдущий «рукав» переходили.

– Да как-то не особо… Хотя погодь, – Леха вдруг изменился в лице. – Там пузыри со дна поднимались…

– Вот-вот! А в какую сторону они плыли?

Но Леха уже и сам всё понял.

– Твою мать…

Друзья огорошенно переглянулись. Было отчего впасть в ступор: и вереницы пузырьков, и лист со стрекозой несло течением в одном и том же направлении – справа налево! Но разве могут два соседних, параллельных участка реки течь одинаково – с востока на запад?! Как они тогда соединяются друг с другом?!

– Это же не может быть уже другая речка? – полувопросительно-полуутвердительно пробормотал Сергей. Хотя ответ и так был ясен: нет на карте рядом с Бобровкой никаких речек. Самая ближняя – Лосиха – находится километрах в двадцати пяти к северу…

– Эй, вы чего там застряли? – обеспокоенно окликнула их с берега Юлька.

Сергей глянул на капитана. Тот молча указал головой вперед.

Когда взобрались по склону, спутница пристала к ним с расспросами. Пришлось обрисовать ей ситуацию. Как и следовало ожидать, новость штурманшу отнюдь не обрадовала.

– Я же говорила, это всё аномалия… – убитым голосом пролепетала она. – Мы не продвигаемся на север… мы просто каждый раз возвращаемся обратно к Бобровке…

– Но мы же всё время по солнцу сверялись и шли в одном направлении! – ухватился Сергей за последнюю соломинку. – Как такое возможно?

– Да здесь, по ходу, всё возможно, – хмуро проговорил Леха. – Мы и сейчас лицом к северу стоим. И однако ж Бобровка – вот она, перед нами, во всей красе.

– Хочешь сказать, что, пока мы шли, нас постоянно перемещало в пространстве? И мы каждый раз оказывались к югу от речки? А потом опять выходили к ней? Только уже где-то в другом месте?

– Ну, типа того…

– Значит, все восемь раз, когда мы перебирались вброд, направление течения было одинаковым – с востока на запад?

– Не знаю, я за течением не следил. А жаль. Так бы давно уже просекли, что тут мутотень какая-то. Можно, конечно, обратно пойти и проверить…

– Проще уж тогда вперед, – возразил Сергей, – пока опять речку не встретим.

– Логично, – согласился Леха. – Если и в третий раз с течением будет такая же фигня – дальше уже можно не сомневаться.

– Вы что, опять хотите по зарослям тащиться? – с сочувствием посмотрела на них Юлька. – Вам не надоело?

– Надоело – это мягко сказано, – горько усмехнувшись, отозвался Сергей. – Но надо все-таки убедиться окончательно. Поставить жирную точку. Что скажешь, Леший?

– Согласен. Дадим последний марш-бросок. – Капитан достал флягу, отвинтил пробку. – Зато воду теперь можно не жалеть, – он сделал несколько обстоятельных глотков. – Во всем надо искать положительные стороны, да же, Серый? – и передал флягу другу.

Юлька хлопнула себя по лбу:

– Зачем я тогда полный котелок тащу, как дура? – Она схватила алюминиевую посудину, сорвала крышку и одним махом выплеснула всю воду в траву.

– Молодец, главное – вовремя сообразить, – прокомментировал Сергей, опорожнив флягу чуть ли не до дна. – Кстати, меня еще одна идея посетила. Давайте на пути внимательно посматривать вокруг. Может, удастся отследить тот момент, когда мы перемещаемся?

– Если до сих пор не замечали – значит, это как-то уж очень постепенно происходит, – рассудил Леха. – Но попробовать можно.

И вновь они побрели через лес, внимательно следя за обступающим их «пейзажем»: не произойдет ли вокруг какая-нибудь перемена, пусть и едва уловимая?.. Но, сколько ни старались, ничего подозрительного подметить так и не смогли…

Таким манером отшагали чуть ли не с километр, но Бобровки, как назло, всё не было.

– Да что опять за хреномудия? – возмутился Леха.

Речка как будто издевалась над путешественниками: пока они всеми силами стремились от нее удалиться – вновь и вновь появлялась на пути; зато сейчас, когда им хотелось поскорее до нее добраться, начала играть в прятки. Словно вознамерилась выжать из них последние соки…

Однако не оставалось ничего другого, кроме как упрямо шагать вперед. А речка всё не появлялась. И постепенно недовольство стало сменяться слабенькой, трепещущей надеждой: а вдруг произойдет чудо? Вдруг им все-таки удастся отойти от Бобровки на такое расстояние, где ее паранормальное воздействие окончательно сойдет на нет?

Чем дальше они шли, тем больше крепло это предположение. Все трое приободрились, стали глядеть веселее. В самом деле, сколько можно? Должен же весь этот абсурд когда-нибудь кончиться!..

Еще через какое-то время появились и первые проблески уверенности: всё будет хорошо, они сумеют разорвать этот замкнутый круг, обретут долгожданную свободу!..

А спустя каких-то пять минут окрестности огласились бешеными криками, руганью и возгласами отчаяния. Потому что путники опять вышли к речному берегу.

Бобровка подразнила их иллюзорной надеждой – и опять ткнула носом в действительность, поставила на место, недвусмысленно показав, кто тут главный…

Потребовалось некоторое время, прежде чем путешественники пришли в себя и немного успокоились.

– Ну и что будем делать? – мрачно спросил Сергей.

Юлька угрюмо молчала, шмыгая носом.

Леха какое-то время морщил лоб, кусал губы. Наконец, будто очнувшись, проговорил:

– Ну а зачем мы сюда пришли? – Он подобрал с земли сучковатую ветку и, злобно исказив лицо, со всего размаха швырнул ее в воду.

И сразу же остыл, постоял немного, наблюдая. А потом сплюнул сквозь зубы:

– Что и требовалось доказать…

Сергей с Юлькой недоуменно переглянулись, вновь перевели взгляд на воду. И тут до них дошло: ветка плывет по течению с востока на запад! А они-то и забыли уже, чего ради решились сделать еще один пеший переход…

– Итак, картина ясная, – глянув на спутников, подвел итог Леха. – Мы опять на южном берегу Бобровки. Вот только процесс перемещения отследить так и не получилось. Ну и хрен с ним, всё равно это ничего бы не дало… Ну что, экипаж, какие у кого предложения?

Предложений не было. На всех троих вдруг накатила страшная усталость. Юлька присела на сумку с лодкой, Старпом лег прямо на траву, подложив под голову палатку. Леха постоял-постоял – и тоже примостился рядом.

Какое-то время никто не произносил ни слова, все были погружены в свои мысли. Сергей почувствовал, что его начинает охватывать дремота.

И тут, как сквозь туман, донесся голос капитана:

– Знаете, я тут подумал… А что если мы неудачное место выбрали, чтобы выступить в поход?

– Как это? – отозвалась Юлька.

Сергей открыл глаза, глянул на друга.

А Леха между тем продолжал:

– Ну допустим, Бобровка – это не сплошь аномальная зона. Ведь по каким-то участкам мы спокойно себе плыли, и никаких глюков не наблюдалось – ни со временем, ни с пространством. То есть где-то аномалия присутствует, а где-то – нет. Может такое быть?

– Погоди, Леший… – Сергей приподнялся на локте. – Ты хочешь сказать…

– В той точке, откуда мы выступили, творилась какая-то хреномуть со временем, – напомнил капитан. – А вдруг всё дело именно в этом? Может, надо было просто свалить в другое место, ниже по течению, и начинать пеший поход оттуда? И тогда бы аномалия на нас не подействовала…

Сергей сейчас же принял сидячее положение.

– А что, это идея… Если всё и вправду так, как ты предполагаешь… Это же шанс вырваться! Леший, ты гений! Гигант мысли!

– Приятно слышать, – кивнул товарищ, не скрывая ухмылки.

Юлька тоже по достоинству оценила Лехину гипотезу. И даже немного воспрянула духом: глаза уже не блестели слезами, лицо просветлело.

– Сколько сейчас времени? – спросила она.

Леха глянул на часы.

– Начало пятого… Предлагаю надуть шлюпку, спуститься вниз по течению до удобного места и там встать лагерем. Если не заметим никаких аномальных сдвигов – утром свернем манатки и выдвинемся в путь.

Мысль казалась здравой. К тому же надо было подумать об ужине. За всё время блужданий по лесу Юльке удалось найти лишь несколько грибов да набрать немного ягод. Для трех изголодавшихся желудков это было равносильно издевательству. Поэтому оставалось уповать только на рыбалку.

Пока Сергей накачивал лодку, Леха вооружился лопатой и принялся за поиски червей, чтобы ловить рыбу прямо на ходу…

…Спустя еще пару часов они облюбовали небольшой песчаный мысок, поросший тальником. Он полого поднимался к зарослям кустарника, за которыми начинался лес.

За время недолгого плаванья им удалось выудить всего двух чебачков. Однако тут, за мыском, обнаружилась укромная тиховодина, подающая большие надежды на дальнейшее пополнение улова. Лучшего места для ночевки трудно было сыскать. Оставалось только выяснить, нет ли здесь каких-либо проявлений аномального характера…

День 13

К обеду все трое удостоверились в горькой истине: Бобровка не собирается их отпускать.

Поначалу всё шло хорошо. Они выступили в путь с поклажей на плечах и метров через четыреста вновь уперлись в речное русло. Сперва пали духом, но потом обратили внимание на течение: речка несла свои воды в противоположном направлении – и они решили, что это и в самом деле всего-навсего соседняя петля.

Переправились, прошли еще метров триста – и вышли ко второму «рукаву», который, как и положено, снова тек с востока на запад.

Но когда на пути и в третий раз встала водная преграда, они встревожились. А через полминуты и вовсе впали в отчаяние, потому что убедились: направление течения на этот раз не изменилось! Бобровка по-прежнему текла на запад! А это значило, что аномалия никуда не делась – их вновь перебросило на южный берег речки!..

Тогда они попробовали пойти на юг. Как знать – может, в той стороне злокозненное воздействие Бобровки ослабнет, а то и вовсе сойдет на нет?

Но и там их ждало разочарование. Уже метров через двести впереди среди берез завиднелся какой-то просвет. Путники не стали обольщаться: скорее всего, это опять речное русло, и теперь всё зависит от направления течения… Однако чем дальше они шагали, тем деревья становились всё более чахлыми, а потом и вовсе пошли мертвые стволы. Под ногами захлюпало, начались заросли тростника, среди которых, как палки, торчали обломанные остовы берез. Стало понятно, что впереди – то ли озеро, то ли болото. Не очень широкое, потому что отсюда виднелись темные кроны деревьев на другой стороне. Но тем не менее пути дальше не было.

Тогда горе-путешественники вернулись немного назад и решили продвинуться вдоль речки вниз по течению, а потом еще раз попробовать углубиться в лес, надеясь обойти топкую местность стороной.

Однако метров через сто Бобровка стала всё сильнее загибать к югу – пришлось тоже сворачивать. Довольно скоро потянулись высокие травянистые кочки, а почва между ними с каждым шагом становилась всё более сырой, так что через пару минут путникам стало понятно, что идти дальше не стоит и пытаться…

В итоге они были вынуждены опять надуть лодку и спустить ее на воду.

Проплыв метров пятьдесят, услышали громкое журчание, и вскоре в склоне левого берега обнаружилась неширокая промоина, из которой тонким водопадиком стекал ручеек, а чуть дальше зиял еще один овраг, откуда в речку впадал ручей уже побольше. Таким образом путешественники лишний раз убедились, что местность в той стороне и впрямь не самая подходящая для пешего марша.

– Выходит, остается только плыть вперед, – подосадовал Сергей.

– Ну и ладно, хоть отдохнем малость, – ответил Леха. – Если по чесноку, задолбало меня уже по лесу туда-сюда мотаться, – он зевнул, с наслаждением потянулся. – Эх, покурить бы еще!..

– Давно ты эту тему не поднимал, – с невеселым смешком отозвалась Юлька. – Я уж думала, отвык.

– Если так и дальше пойдет – в натуре отвыкну. Дней десять уже без сигарет – и ничего, терпимо. Поначалу мечтал: вот прибудем в село, первым делом пачку «LM» куплю или хотя бы «Родопи». А теперь думаю: может, ну их на фиг? Пора завязывать.

– Леший, от тебя ли я это слышу? – не без удивления покосился на друга Сергей. – Честно скажу: не ожидал. Делаешь успехи.

– Работаю над собой, – невозмутимо кивнул товарищ.

Юлька между тем достала блокнот и, как обычно, принялась что-то в него записывать.

– Давно ты этим делом не занималась, – глянув на нее, не сдержал ухмылки Леха. – Я уж думал, забросила.

– С чего это? – плечи штурманши передернулись. – Просто некогда было… Сколько сейчас времени?

– Двадцать минут третьего. А что?

– Да так. Помечаю очередную приметную деталь – овраги с ручьями. По-моему, мимо этого места мы еще не проплывали?

– А ведь верно! – оживленно подхватил Сергей. – Я тоже не помню такой приметы. Хоть немного, а обнадеживает…

А капитан глянул на солнце, поразмыслил о чем-то и сказал:

– Мне тут идейка одна в голову пришла. Давайте попробуем отслеживать все повороты Бобровки, а ты, Юлико, будешь зарисовывать ее русло в блокнот? Интересно все-таки поглядеть, насколько сильно она петляет.

– А что это нам даст? – посмотрела на него поверх очков Юлька.

– Покамест не знаю. Возможно, поможет лучше ориентироваться. Там поглядим.

Сергей идею поддержал. Ему тоже было не вполне ясно, какую практическую пользу можно будет из всего этого извлечь, но что-то в глубине души подсказывало: попробовать стоит.

Юлька хоть и без особого воодушевления, но все-таки согласилась примерить на себя роль картографа…

Через час можно было уже полюбоваться на первые результаты: нарисованный план наглядно демонстрировал, как Бобровка сначала забирает к югу, потом делает резкий поворот обратно на север, но довольно быстро меняет направление на западное, через некоторое время опять поворачивает на юг, после чего начинает плавно загибаться к востоку.

– Ну вот, уже кое-что, – одобрил Леха, глянув на план русла. – Знатные загогулины вырисовываются. Зато сразу понятно, что следующий поворот будет на юг, потому что на север течь некуда, видите?

Так оно и случилось: метров через сто Бобровка свернула в южном направлении, а затем опять потекла на запад – как раз куда надо. Юлька старательно зарисовывала все эти кренделя на заднем листке блокнота, а в промежутках между художествами ухитрялась еще и что-то строчить – судя по всему, излагала события вчерашнего дня. Леха орудовал веслами, а Сергей сидел на носу и предупреждал уже не только о возникающих на пути препятствиях, но и о каждом новом повороте, чтобы сестра, увлекшись дневниковыми записями, не прозевала очередную смену направления.

Западным курсом следовали не слишком долго: вскоре речка стала плавно заворачивать к северу. Вновь потянулись скопления коряг и колодин, и продвижение вперед замедлилось; а в одном месте и вовсе пришлось протискиваться под зеленым от мха полузатопленным стволом, корявым и изогнутым, словно спина доисторического ящера… В конце концов полоса препятствий осталась позади, а Бобровка между тем уже свернула на восток.

– Снова в противоположном направлении плывем! – посетовал Сергей.

– Не боись, сейчас опять должны повернуть, – заверил его Леха, мельком сверившись с Юлькиным планом. – Сначала на север, а потом, скорее всего, опять на запад.

Минут через десять и в самом деле последовал поворот. Но не на север, как было предсказано, а на юг.

– Не понял… – с озадаченным видом проговорил Леха. – Туда же вроде некуда заворачивать?..

Но это были еще цветочки. Через какое-то время Бобровка как ни в чем не бывало повернула в западном направлении.

– Ерунда какая-то выходит, – пожаловалась Юлька, продемонстрировав свои художества. Конечный участок речного русла у нее изгибался по кругу и упирался сам в себя. – Может, я что-то напутала?

– Вряд ли, – хмуро ответил капитан. – Мы же все за направлением следили… Скорее всего, это очередной аномальный выверт. Блин, Бермудский треугольник какой-то!

– Да уж, сравнение подходящее, – с сумрачным видом вторил ему Сергей.

Леха взял у Юльки план и некоторое время его рассматривал, хмуря брови. Грести он перестал, но невидимое течение медленно увлекало лодку вперед, постепенно разворачивая боком. Стояла тишина, лишь деревья лениво шелестели кронами да изредка слышался негромкий щебет птиц.

– Ну и что? – не выдержала Юлька. – Значит, нет смысла зарисовывать все эти изгибы и повороты?

Леха словно очнулся.

– Почему? Как раз таки смысл есть. Ведь если речка на плане пересекает сама себя – какой напрашивается вывод?

– Неутешительный, – проворчал Сергей.

– Согласен, утешительного тут мало. И всё ж таки кое о чем это нам говорит.

– О чем? – полюбопытствовала штурманша.

– О том, что мы снова переместились. Причем где-то вот на этом участке, – Леха ткнул пальцем в конечную петлю, – начиная с того момента, как речка стала загибать к северу и снова пошли коряги со стволами.

Сергей взял план, тоже внимательно его рассмотрел.

– То есть сейчас мы плывем совсем по другой части Бобровки, никак не связанной с предыдущим маршрутом?

– Выходит, так. И это даже можно проверить. Если попробуем вернуться назад и будем следить за направлением русла, то в какой-то момент оно начнет изгибаться уже по-другому – не так, как у нас тут нарисовано.