Корыта Франца Иосифа. Идеальный Российский императорский флот

– На сколько мы можем улучшить броню палубы в оконечностях? – спросил Чихачев.

– До двух дюймов, – уверенно ответил Де Бюи, видимо, это была ожидаемая домашняя заготовка.

– Ответь мне француз, почему в Вашем флоте используются одноорудийные башни, а мы сидим на двухорудийных? – поинтересовался Великий князь, – если нам на новый броненосец поставить аналогичные, то за три минуты мы классический броненосец выпустит восемь 12-дюймовых снарядов, а с двумя одноорудийными башнями шесть, за шесть минут шестнадцать и двенадцать, за десять двадцать четыре и восемнадцать, или меньше всего на 25 процентов.

– Смелое решение, – согласился француз, – но куда вес то девать? В оборону уходить? Носовой и кормовой броневые пояса дополнительно ставить? Давайте не будем пугать обывателя, проект и так хорош, а по деньгам выходит всего на 9 миллионов рублей, причем с моими скромными комиссионными по 44 тысячи рублей, с каждого корабля.

– Прикажу немедленно растиражировать чертежи, да совету МТК принять проект и заложить на Новом Адмиралтействе, Балтийском заводе и Галерном островке по одному кораблю, – распорядился Чихачев.

Сам же Алексей Александрович направился к своему старшему брату Александру III. Попасть на аудиенцию удалось лишь дня через три. Тот всё здоровье поправлял пошатнувшееся, после крушения поезда двумя годами ранее. После взаимного приветствия и объятий, да о воспоминаниях об отце Александре II, братья перешли к обсуждению дела, на немецком языке, ведь оба были голштинских кровей:

– Хочу отдать распоряжение, заложить на наших верфях три новых броненосных корабля, – рассказал Алексей, – а в трех малых эллингах еще три броненосных крейсера, потянет казна?

– Почём сейчас корабли и броненосные крейсера? – поинтересовался Александр.

– Новые броненосцы которые мне предложил Чихачев, со своим протеже Дю Буи, обойдутся казне по 9 миллионов рублей за штуку, в месяц придется выложить примерно 640 тысяч, чтобы строить нормально и без задержек, а для постройки крейсера, уже отработанного проекта «Адмирал Нахимов», необходимо 420 тысяч рублей финансирования, а так как планируется к постройке, три первого чертежа и три второго, то министерство финансов я попрошу выделять 1 миллион и 60 тысяч рублей ежемесячно.

– Брат, нет ли тут ошибки? Ведь крейсер стоит в два раза дешевле корабля, а затраты на его строительство лишь на треть меньше?

– Ты не учел, что благодаря оптимизации всех наших верфей, расширения штата чертежников, комплектацией постоянного состава рабочих с большим количеством пневматического и электрического инструмента, мы стали строить корабли быстрее и качественно. Тем более, все договорились, – продолжил генерал-адмирал, – что когда корабль строиться, никаких изменений в проект вносить не стоит, а лишь когда походит, то через некоторое время можно заменить артиллерию и броню, так как места их установки сделать съемными.

– Отличная идея, думаю Вышнеградский6 не будет против, хоть и выступает за всяческую экономию, я даже своему сыну Николаю, когда ему исполнилось шестнадцать, шесть лет тому назад, отказал в собственном дворе и 300 тысячах годового дохода, так экономил, да на благо страны все сохранял.

– Ты мне то в уши не вливай, – ответил Алексей, – здесь не дал, так он у тебя в Англии да Дании, как сыр в масле катался, да все по Европам раскатывает. Думаешь там без денег будут принимать? За красивые глаза? Мне то хоть не рассказывай, знаю я что и сколько там стоит. Ты лучше скажи что в целом с нашей империей?

– Ты и сам многое знаешь, так как в нашем кругу мы делимся информацией, – ответил брату Александр, – валовый продукт 19 миллиардов, сравнимый с Итальянцами, Американцами, Империей Цин и Австро-Венгрией. У Германской империи 28 миллиардов, у Французов 33 миллиарда, а у Великобритании с их Сити, который как паук захватил все торговые связи в мире, вообще 48 миллиардов.

– Что мне до этих миллиардов? Ты мне про содержание флота расскажи, – попросил Алексей, – и как мне строить флот против Германии, – когда у нее валовый внутренний продукт больше чем у нас в разы.

– Мы же не одни будем, в случае чего, воевать, – возмутился Александр, – французы на суше помогут, англичане на море и победим, а точнее предотвратим войну, направим усилия на мирное развитие. С флотом все просто. Я и министр финансов Вышнеградский выделяем почти 250 миллионов в год, или 20,8 миллиона в месяц на все моря и океаны, ты из этой суммы, на обслуживание существующих пятидесяти кораблей, три миллиона выложить должен. Мне доложили, что твой полоумный начальник Кронштадтского порта Макаров, задумал переоборудование трех броненосцев, тех, что у него в лед вмерзли, это еще по два с лишним миллиона, но правда, месяца на три всего. На торговое мореплавание в идеале миллионов пять отдавать бы, чтобы и Дальний восток не забывать, ведь железную дорогу, после глобального катаклизма мы еще не расчистили, вот и закупаем в Англии пароходы, для связи с тем регионом.

– Я этому Макарову только про снаряды замечание сделал, что мол почему у нас на Черном море более тяжелые, а на Балтийском более легкие, так он сразу бурную деятельность развернул.

– Вот при встрече и спроси у него, зачем, он и так наш, без того не богатый бюджет тряханул, жена у него наряды дорогие любит, но на мздоимца он не похож, хоть и протащил в Артиллерийский комитет МТК Бринка7, но и тот вроде работает, – произнес Император.

– Если я прикажу на строительство флота еще три миллиона в месяц выделять, то на науку у меня останется лишь миллионов шесть, что покроет производство опытных образцов и разработку их всего на половину потребного, – ответил брату генерал-адмирал.

– Ну и нормально, воевать ни с кем, слава Богу, пока не собираемся, так что возможно и нормально, – проговорил Александр III и вновь взялся за свой больной бок, который мешал ему кутить в Англии, как он хотел.

Алексей Александрович, после разговора с царствующим братом, посетил управляющего всеми тремя крупными верфями Санкт-Петербурга Михаила Ильича Кази. Донес до него волю брата, и распорядился готовить на верфях место под новые корабли. Грек-судостроитель оказался мужчиной понятливым и после нескольких минут ковыряния в своём блокноте доложил:

«На Новом Адмиралтействе, есть возможность заложить в Большом деревянном эллинге броненосный корабль «Хиос», а в малом деревянном эллинге броненосный крейсер «Адмирал Лефорт»; На Балтийском заводе будет прервана традиция строить лишь броненосные крейсера и будет заложен броненосец «Патрас», в честь славного сражения Российской империи в Архипелаге и броненосный крейсер «Граф Орлов Чесменский»; на Галерном островке будут заложены и построены броненосец «Наварин» и броненосный крейсер «Адмирал Кроун».

– У меня есть еще в заначке небольшая сумма, – сообщил Алесей Александрович, – давайте на заводе принадлежащему Русскому обществу механических и горных заводов заложим четыре миноносца типа «Батум», а то уж больно идея привлекательная, подойти к борту вражеского корабля, и засадить в него самодвижущейся миной.

– Отличная идея, – согласился Михаил Ильич, который каждый день благодарил Бога, что ему досталась такая замечательная должность, – названия я им давно придумал: «Меч», «Тосна», «Гагры» и «Подвижный», Вы не возражаете?

– Не возражаю, мне вообще все равно, – произнес генерал-адмирал, – как долго строиться будут и сколько они стоить будут?

– Теоретически за девять месяцев, как мать носит дитя, должны управиться, – сообщил Кази.

– Не слишком ли долгий срок? – уточнил Алексей Александрович.

– Не очень. Ведь требуется создать кораблик водоизмещением в 200 тонн, стоимостью 200 тысяч рублей, с машинами и котлами локомотивного типа, мощностью в 2660 л/с, скоростью в 27 узлов и вооруженному парой 15-дюймовых аппаратов для пуска самодвижущихся мин. Справятся, и не такие строили, – приободрил Великого князя главный судостроитель Российской империи.

Тогда поеду Макарова вздерну, а то вздумал мне казенные деньги на свои бесплодные проекты тратить, не посмотрю, что отличился в годы Русско-Турецкой войны, да и потом мины на Босфоре ставил на разной глубине, дисциплина и приказ есть то незыблемое, на чем стоит Российский императорский флот, – произнес Алексей Александрович и вышел из кабинета грека.

Путь в Кронштадт у генерал-адмирала, на хорошем извозчике, занял примерно два с половиной часа. День стоял солнечный, а мороз был умеренный, в этот один из крайних январских дней 1890 года. Вскоре перед глазами Великого князя предстал Степан Осипович и тот уже приготовил домашнюю заготовку:

«Вы же хотели на трех броненосцах лишь артиллерию усилить чуть-чуть, а в результате я вижу добавлены и два дымохода, для носовой кочегарки, кормовой мостик перенесен ближе ко второй дымовой трубе, а орудий, если было, главный калибр трогать не будем: шесть 6-дм и дюжина 3-дм, то сейчас, по моим данным оставили Вы шесть 6-дм, восемь 4,2-дюйма и четырнадцать 3,4-дюйма. Как Вы это объясните?»

«Вы же сами велели снаряды не облегченные заказать, а как на Черноморских броненосцах. Вот я и все такие заказал, увеличение веса компенсировал уменьшением орудий среднего калибра, так как 4,2-дюймовая пушка стреляет в два раза чаще, чем 6-дюймовая и в результате если в минуту раньше выстреливали восемнадцать снарядов максимум, то сейчас девять 6-дм и две дюжины 4,2-дюймовых, весом аж 26-кг бронебойный и 19-кг фугасный».

«Мостик то зачем надо трогать было? Это же расходы дополнительные и время на переделку, а также материалы новые потребны», – поинтересовался Алексей Александрович.

«Я так и так пытался угол поворота орудий калибром 9-дюймов улучшить, никак по другому не получается, у меня и сейчас зимой работы ведутся, так что к навигации успеем, все будет сделано», – заверил Макаров.

«Но, Вы такой перечень материалов запросили, что, как будто новый корабль строите».

«Переделка соглашусь глобальная, но она того стоит, все учтено, до последней заклепки, – оправдался Степан Осипович, – ничего лишнего нет и не предвидится».

После разговора в кабинете начальника Кронштадтского порта, на которую Степан Осипович был назначен в прошлом году, Великий князь в сопровождении контр-адмирала осмотрел все три строящихся корабля, рассказал в кратце о решении заложить на верфях Петербурга три корабля и три броненосных крейсера, и отбыл обратно к себе во дворец.

Степан же на следующий день, проверив ход работ на кораблях вмороженных в лед, направился к своему другу Дмитрию Ивановичу – ученому и изобретателю, находящемуся в почтенном возрасте 56 лет.

Товарищи обнялись и седовласый учёный стал рассказывать:

«На науку у нас Степан вновь денег не нашлось, выделена лишь половина от требуемого. При таком раскладе, я вижу возможность лишь месяцев через пять, принять для Российского императорского флота „голосовые трубки со свистком“, чтобы во время боя команды отдавать, да и иметь запас пробок деревянных, основных калибров германского флота, чтобы заделывать пробоины от бронебойных снарядов».

«Ты рассказываешь не свои изобретения, а Морского технического комитета, ты же химик, что по твоей епархии, когда флот получит новые взрывчатые вещества?» – за чашкой чая с баранками, спросил Макаров.

«Тут все еще печальнее, я нахожусь лишь на середине исследований, так как международная кооперация темнит. Все страны мира хотят первыми перейти на новые пороха, да и коммерческий потенциал здесь огромен. Я вообще, опасаюсь за свою жизнь».

– Переезжай ко мне, в Кронштадт, там то я тебя точно в обиду не дам, – предложил Степан.

Потом друзья еще долго беседовали, про то, что поведал как Великий князь, а Менделеев рассказал о переписке с видными учеными мира и о том, что через год двигатель для самодвижущихся мин может быть новый изобретен.

В Феврале в Кронштадте, куда переехал Менделеев, все-же задержали одного шпиона, который под видом рабочего, устроился на ремонтирующийся корабль «Гангут», а под пытками признался, что работал на разведку Австро-Венгрии.

Осмотрел Великий князь и подводную лодку Джевецкого, перед своим отъездом в Париж, чтобы заказать себе небольшую яхту, для поездок из дворца в Кронштадт.

Лодка Джевецкого

В осмотре сопровождал его Управляющий морским министерством. И если Чихачев отнеся к субмаринам скептически, так как в детстве ему рассказывали про субмарину Шильдера с пороховыми ракетами Константинова, а сам он видел еще субмарину Александровского8, раздавленную на глубине тридцати метров, то Алексей Александрович зная про итальянскую лодку «Дельфин», французскую инженера Губе и испанскую электрическую субмарину офицера Исаака Пераля, всерьез озаботился данной проблемой. Его озабоченность вылилась в решение, заложить еще партию миноносцев, для защиты, как кораблей с крейсерами, так и транспортов, которые входят в порты и выходят, так как в океане встреча с такими малыми подлодками остается делом маловероятным.

Если отношения с Австро-Венгрией из за поимки шпиона стали более натянутыми, то англичане прислали в Кронштадт к Макарову трех офицеров, что-бы поглядеть, что-же этот «беспокойный адмирал» надумал модернизировать на трех броненосцах. Сам Степан Осипович, хоть и хотел закончить модернизацию к марту-апрелю, но работы велись более неспешно, нежели он рассчитывал, и как сказали ему наблюдающие за строительством офицеры:

«К концу мая дай Бог управиться».

Более того, тщательное исследование Степаном Осиповичем модернизируемых кораблей Балтийского флота, показало, что лишь «Император Александр II», удалось построить, каким-то чудом, без перегрузки, а его систершип «Император Николай I» был перегружен на триста тонн, а «Гангут», строительство которого ускоряли, как могли, и за весовой дисциплиной не следили, вообще был перегружен на семьсот тонн, а броневой пояс своим верхним краем касался воды.

Сроки постройки кораблей и броненосных крейсеров, обещанные Михаилом Ильичем Кази тоже сдвинулись вправо, как только стал понятен объем, всего того, что необходимо было заказать для сооружения трех корпусов в 11700 тонн и трех корпусов водоизмещением в 4000 тонн.

Потуги генерал-адмирала в конструкторском бюро Невского завода привели к созданию миноносца «Ласточка» водоизмещением в 200 тонн, скоростью всего в 25 узлов, малой осадкой и увеличенной шириной, и всего с одним аппаратом для пуска самодвижущихся мин, но зато с семью 47-мм пушками Гочкиса, которые были способны, как растерзать миноносец врага, так и расстрелять замеченную под водой субмарину.

Алексей Александрович, как мужчина деятельный, решил построить четыре таких корабля на Балтийском море и четыре на Черноморском, они могли как служить флагманами отрядов миноносцев, так и просто охранять более крупные корабли от любых покушений. Только экипаж, на миноносцах типа «Ласточка», в связи со скромными размерами был ограничен восемнадцатью моряками и миноносец. Соответственно, он мог либо двигаться и пускать мину, или двигаться со стрельбой из мелкокалиберной артиллерии. Но мины пускать уже было из моряков некому, все были заняты. Своим конструкторским почином генерал-адмирал поделился со старшим братом. Александр III, до каких то миноносцев снисходить не стал ответив фразой: «Если считаешь нужным строй конечно», а сам выразил озабоченность поведением дипломатов из Австро-Венгрии в целом и флота в частности.

– Опасаться флота Двуединой монархии нам не стоит, – ответил брату генерал-адмирал.

– Ну ведь у них базы на Адриатическом море. Корабли KuK (Кайзеровского и королевского флота) могут выйти из него и захватить несколько наших коммерческих пароходов! Помимо экономического ущерба ведь и политический резонанс последует, так как все будут знать, что мы наше торговое судоходство защитить не с в состоянии, – ответил император.

– Почему не в состоянии? – удивился Алексей Александрович, – сейчас лед сойдет и отправлю пару броненосцев и несколько крейсеров в Средиземное море, пусть порядок наводят.

– Хорошо бы еще из Черного моря направить наши сильные броненосцы, – мечтательно произнес Александр III, – но эти проклятые договоры Лондонский 1871 года и Берлинский 1878 года не дают нам выходить из «нашего моря».

– Римляне называли подобным названием море Средиземное, – улыбнулся младший брат.

– Наша империя лишь осколок Великого Рима, чью историю сейчас не сочиняет лишь ленивый, – произнес император.

– Ты же знаешь, что правила существуют, чтобы их нарушать, давай я взойду на борт одного из броненосцев Черноморского флота, на второй ты, на третий сын твой Николай ему 22 года уже. Мы под своими штандартами выйдем через проливы. Ни одна сволочь нас не остановит, а если вякнет какая либо пушка, сотрем с лица земли вместе с укреплением, на котором она установлена.

– Отличный план, но ты все-же проконсультируйся у Чихачева или ещё у кого либо, из каких сил состоит флот Двуединой монархии, чтобы не бравировать напрасно, я тебя разумеется на убой не пошлю, но терять броненосцы, да и вообще корабли не стоит, у нас их и так не много.

– Хорошо брат, наведу справки и прикажу разведать, что у них на флоте и как, – согласился Алексей Александрович.

Чертёж торпеды Александровского, 1875 год

– Возможно, вместо австрийца Уайтхеда, самодвижущиеся мины заказать у нашего Александровского, ведь он душой радеет за свое дело, ни куда не сбежит и условия не ставит, да и гонорар просит умеренный, как я помню, всего 3000 рублей получил за свой патент, в то время, как Уайтхеду более миллиона отвалили.

– Дельно говоришь брат, поэтому ты и Император с большой буквы.

– Тогда возможно, миноносцы с тремя аппаратами для пуска мин заложить можно будет, в честь меня? – уже совсем вошел в дела флота Александр III, а так далеко брат пускать его не хотел и ретировался.

Генерал-адмирал вновь, через пару дней, посетил чертежную мастерскую Русского общества механических и горных заводов, но сколь не колдовали чертежники над кульманами но три аппарата для пуска мин, разместить в существующем корпусе не смогли, получался лишь уже знакомый «Батум», выполнить волю императора ни у кого не получилось.

Распрощавшись с господами-инженерами, Алексей Александрович, олицетворявший собой настоящего русского богатыря, направился к начальнику Кронштадтского порта, так как знал, что тот по своей инициативе собирает данные по всем флотам мира и всегда знает, где какой корабль находиться и базируется.

После приветствия Великий князь поинтересовался у Макарова: «Что ты знаешь о флоте Двуединой монархии? Грозен он или нет? Больно дерзко себя ведут подчинённые Франца-Иосифа, тот забыл доброту, которое явило ему российское оружие в 1849 году9, вероятно, надо бы напомнить».

– Австрийцы, а венгров на флот на пушечный выстрел не подпускают, тратят на флот меньше чем мы, процентов на тридцать, но у них нет таких протяженных морских коммуникаций, как у нас, поэтому вопрос бюджета не столь важен. Тоннаж флота у них 224 тысячи тонн, в то время, как у Российского императорского 113 тысяч. Броненосцев у них десять, а броненосных крейсеров целых двадцать семь».

– Ой запугал, на твой взгляд, победить то их можно каким либо образом? – поинтересовался высокопоставленный гость, – как они базируются, есть данные?

Австро-венгерская военно-морская верфь в Пуле, между 1890 и 1900 годами

– При входе в Адриатическое море, находиться 1-я эскадра флота Двуединой монархии, в составе броненосца и пяти броненосных крейсеров, которые у австрийцев, скорее всего, похожи на броненосцы 2-го класса, типа наших «Адмиралов Нахимовых», в четыре тысячи тонн, а также три бронепалубных крейсера и одного миноносца.

– Идем дальше. Что там базируется у второго крупного порта Франца Иосифа? Я имею ввиду у Сплита? – Алексей Александрович отлично знал географию не только Адриатического и Средиземного морей, а практически всех морей омывающих Евразию.

– Здесь размещена центральная эскадра флота KuK, в составе броненосца, пяти броненосцев 2-го ранга, трех бронепалубных крейсеров и одного дежурного миноносца, который используют больше на посылках, нежели оттачивают навыки скрытной атаки неприятеля.

– Что там у Полы, которая расположена практически на самой границе с Италией?

– Я не рассказал Вам, Ваше Высокопревосходительство, – подчеркнуто вежливо обратился Макаров, видимо ожидая подобного и к себе отношения, – на стапелях в Сплите стоят три броненосца и семь броненосных крейсеров, а в Поле еще броненосец и семь броненосных крейсеров.

– Вот! – Устремил палец в небо Великий князь, – из всего огромного их флота, в море способны выйти лишь шесть броненосных кораблей и дюжина (любил генерал-адмирал это французское словечко, означающее двенадцать подобных предметов), броненосных крейсеров или броненосцев 2-го класса, как Вам будет удобно.

– Вы не дослушали Ваше Высокопревосходительство, – промолвил Макаров.

– Я понял главное, наши три броненосца с Балтики и четыре из Черного моря разобъют их посудины при любом раскладе, – восторженно произнес Великий князь и после еще обсуждения малозначительных вопросов удалился.

В конце февраля встретился он и с Управляющим морским министерством и потребовал заложить разом восемь миноносцев типа «Ласточка» и еще восемь «Батумов», по четыре каждого вида, на Черноморский и Балтийский флоты.

– Побойтесь Бога Алексей Александрович, наши верфи работают на пределе. Постройка четырех «Батумов» обойдется в месяц обойдется в 136 тысяч рублей, а Ваш проект «Ласточка» более дорогой, он 147 тысяч рублей в месяц требует.

– Не расстраивайся, Государь и министр финансов делают всё возможное для флота и в месяц у нас профицит на 2 миллиона 480 тысяч рублей, при том же уровне расходов, что в январе, в заначке у нас 7,5 миллиона рублей, на случай поломки какого либо судна или экстраординарных расходов, так что выполняй.

– Так стапелей то нет, – взмолился Чихачев.

– Миноносцы для Балтйиского флота можно на верфи Крейтона10 в Або заказать, а на Черном море прямо на открытом стапеле верфи РОПиТ построить.

– Ваша взяла, – согласился скряга-управляющий, – отдам необходимые распоряжения, там только рады будут нашим распоряжениям.

– Твой протеже11 справляется? – вновь употребил французское словечко Алексей Александрович.

– Да, как может, уже корпус «Наварина» набран на 4,5%, установлено до 500 тонн стали, через 21 месяц обещают закончить, к концу следующего 1891 года, а стоящий рядом броненосный крейсер «Адмирал Кроун», он и там помогает, готов на шесть процентов и будет готов к лету следующего года.

– Поживем-увидим, – многозначительно произнес Алексей Александрович.

В марте, в столицу Российской империи пришли сведения, о дружбе Венесуэлы с Британской империей, а дипломаты, из ведомства Николая Карловича Гирса, улучшили отношения с Германской империей, путь не намного, но данный факт был более важен для Российской империи, нежели далекая Венесуэла.

В начале первого весеннего месяца, когда зима ещё свои права не отдала, в Архангельске учреждена община сестёр Красного Креста, а ближе к концу месяца, а именно в начале третьей декады (20 марта) – ушёл в отставку Отто фон Бисмарк, первый канцлер объединённой Германской империи, и все усилия Российских дипломатов, направленные на улучшение отношений между странами, пошли коту под хвост.

В апреле, лед уже стал освобождать, вмороженные в лед корабли, как в Кронштадте, так и во Владивостоке. На всех кораблях флота Российской империи готовились к дальним походам. Перед Управляющим морским министерством появились данные, что не очень дружественные правительства второстепенных морских держав: Австро-Венгрии, Японии и Чины, хотели приобрести, по дешевке, через подставных лиц, кое-что из запасов Российского императорского флота. На что были приняты весьма жесткие меры, вплоть до отсылки причастных людишек в Сибирь и ликвидации обнаруженных лазеек, с целью недопущения растраты казенного имущества.

Управляющий морским министерством – Николай Матвеевич Чихачев, прибыл к Великому князю на аудиенцию рассказать о данном инциденте и пообещал, как усилить контроль за сохранением запасов флота, так и то, что новая, относительно передовая технология именуемая: «голосовые трубки со свистком», будут испытаны уже в следующем месяце – мае, а защита внутренних элементов специально подготовленными пробками, под диаметр снарядов всех флотов мира, к июню. Более того, по словам Николая Матвеевича, есть шансы, к концу лета получить фугасные снаряды с носовым взрывателем CNF, взрывающиеся практически сразу после попадания, что повысит возможность зажечь корабль противника даже случайным попаданием, лишь бы оно пришлось во что-то воспламеняющееся. Но учитывая, что дерева на кораблях, как Российской империи, так и всех других стран было очень много, то ничего сложного и не было.