Узелки

Оля забрала у брата остатки трактора и за руку отвела на кухню.

«Вовсе я не неблагодарная, – думала Оля, кладя в тарелку кусок огненно-горячей рыбы. —Просто это не честно. Вот Вальке купили велик, хотя отец с ними не живет. А мне папа два года назад, еще до бабушки Зои, обещал. Два целых года прошло!»

–Ольга, слышь, что говорю-то?

Мама всегда «токала». Больше из их соседей никто так не говорил. Зато все вокруг мягко «гхэкали», и Оля тоже, за что мама ее всегда ругала.

–Че, мам.

–Не «чёкай» мне. Говори правильно. Ты опять в постель травы нанесла. Почему ноги не моешь перед сном, грязнуля?

–Ма, я мыла, честно! – в этот момент рыбья кость больно уколола ей язык. Оля полезла в рот двумя пальцами, нащупала торчащее рыбье ребрышко и, поморщившись, вытащила его.

–Не ври мне и не лазь в рот руками, – мама скормила Сашке последний кусочек мяса из борща и строго посмотрела на Олю. – Опять в кровати трава.

Мама сняла брата со стула, вытерла ему рот и повела его в комнату—укладываться спать. Оля вздохнула. Чтобы нагреть воду, надо было зажечь газ: просунуть горящую спичку в овальное отверстие газовой колонки и успеть передвинуть длинный рычажок с черной круглой бусиной на конце влево. Оля ненавидела эту колонку. Она постоянно обжигала спичками пальцы. «Может, холодной помыть?»– подумала она.

–Мой горячей водой! – раздался мамин голос из комнаты. – И чайник поставь.

Пока Оля мыла посуду под мерный шум газовой колонки, в темно-зеленом эмалированном чайнике с желтыми ободками закипела вода. Мама зашла на кухню и тяжело опустилась на стул.

Вытерев последнюю тарелку, Оля, набравшись смелости, снова начала:

–Ма, а Вале велик подарили…

Мама скептически хмыкнула:

–Из каких это щей ей купили велосипед? Без отца растет… Стыдобище. – Она налила полчашки крепкой, почти черной заварки и разбавила кипятком.

–Ей отец вчера на день рождения привез, – Оля не понимала, почему отсутствие отца – это «стыдобище». Но догадалась, что спрашивать не стоит.

–Лучше бы форму в школу купил, а то после сестры донашивает.

–Ма, а можно… мне велик на день рождения?

–И куда его ставить? В комнате места нет. А могли бы жить в трехкомнатной квартире, как люди. – Мама взяла карамельку из вазочки и с укором посмотрела на Олю, словно это она была виновата в том, что они жили не как люди.

–Ма, так в гараже же места много! – возразила Оля.

–Ты всё равно к бабе Лене поедешь на лето. Зачем тебе велик.

–А я бы дома осталась.

–Ещё чего. Я работаю – за тобой здесь смотреть некому.

Голос Оли дрогнул, став тихим и умоляющим:

–Мам… я не хочу к бабушке. Ну, пожа-алуйста… Можно я дома останусь?

–Нечего тут во дворе собак гонять. А там и за братом присмотришь, и на море накупаешься вдоволь. – Мама протянула руку, взяла с плиты чайник и налила вторую чашку чаю.

–Мы опять с арбузами поедем… – Оля прекрасно помнила каково это—целый день трястись по серпантину в душной машине, груженой арбузами.

–И с маслом, и с арбузами. Как обычно.

–Но мне же сидеть негде!

–Хватит! Не морочь мне голову. Иди гулять! – окончательно вышла из себя мама.

Вытерев полотенцем распаренные после горячей воды руки, Оля вышла под обжигающее июльское солнце. Ей было не гуляния.

«Лучше бы у бабушки Зои осталась жить, —пронеслось у неё в голове. – Мы бы по вечерам разговаривали, ездили бы к прадеду в скит, с богомолками сено заготавливали бы …»

Оля уселась на большой деревянный стол под каштанами и уставилась на свои сандалии. Странно, но сейчас жизнь в покрашенном голубой краской деревянном домике на краю деревни под Вологдой— сейчас та жизнь казалась ей самой счастливой и желанной жизнью на свете. А ведь там приходилось ходить в школу за пару километров в поселок; переходить реку по страшному навесному мосту; там спелая вишня была деликатесом, а мед намазывали на хлеб; там мороз был за тридцать, а летом солнце почти не садилось. И всё же, несмотря на тоску по дому и маме, теперь эта жизнь казалась ей счастьем.

* *. *.

Тенистый двор, огороженный с двух сторон воротами, зарос орешником, алычой и абрикосами. Под окнами первого этажа тянулись цветники, где в сумасшедшем изобилии теснились розоватые и сиреневые флоксы, желто-оранжевые бархатцы и фиалки.

Во дворе стояло два дома: кооперативная пятиэтажка, где жила Оля с родителями и младшим братом, и четырёхэтажка, которую заселили работники с телевидения – точнее из телецентра, чья телевышка возвышалась прямо за домами. В этой четырёхэтажке, в однокомнатной квартире первого подъезда, и жила подружка Валя с мамой и старшей сестрой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Поди- диалектизм вологодской области.