Проявитель

– Чего бля?

– Телефон, говорю, дайте.

Он нехотя протянул мне старый кнопочный телефон.

Я по памяти ввёл сообщение другу:

«Встречаемся на нашем месте в 14-00. Телефон с собой не бери. Это Кирилл, я в беде».

Отправил. Давно я не видел Нокию 1100. Перевернув трубу, я снял крышку, вытащил батарею.

– Эй, бля, ты чо…

Подцепил сим-карту и сломал её на две половины. Разобранный телефон подкинул соседу, тот не поймал всё сразу, и на пол упала батарея.

Я подошёл к окну. За рулём двух джипов сидели водители, один из охранников стоял на стрёме.

Надо переждать. Геройствовать не получится, с четвёртого этажа прыгать – верная смерть, по крышам тоже не пройти, значит остаётся только ждать.

Я вытянул из куртки кошелёк и, отсчитав 3 тысячи, протянул соседу.

– Это за моральный ущерб.

Он недоверчиво взял три хрустящих купюры.

– А за симку?

Я протянул ещё тысячу. Довольный выгодной сделкой, сосед пошёл на кухню, налил чай и вернулся смотреть своё кулинарное шоу.

Осталось верить, что Колька воспримет СМСку всерьёз и придёт в назначенное время.

Глава 9

До места встречи полкилометра.

Я спускался в лесную чащу.

Запах влажных листьев поднимался с земли, приятно щекоча ноздри.

Куцые деревья покачивали лысыми ветками на ветру.

Облаков не видно, всё небо затянуто серой непроглядной плёнкой.

До места встречи 400 метров.

Солнечный диск тусклой лампочкой еле-еле пробирался сквозь серый заслон.

Под ногами скользила листва, хрустели ветки.

Я впервые за долгое время задышал полной грудью.

Мне удалось перехитрить службу безопасности, но вопрос времени, когда они поймают свежий след.

300 метров.

Замедляю шаг… останавливаюсь. Что-то сбивало с толку.

Скосив глаза, я заметил, как от деревьев поднимаются еле заметные волны, похожие на те, что окружали меня в ванной. Волны двигались в такт колыханию веток, от чего казалось, что деревья переговариваются.

Тряхнув головой, я вернул обычное зрение.

200 метров.

Пройдя ещё несколько шагов, я принюхался.

Сел на корточки. Расчистил влажные листья. Приложил указательный и средний пальцы к холодной земле и расслышал еле заметное «Тук-тук-тук… Тук тук тук…». Этот звук напоминал дробь. Встав, я обнаружил заячий след, это было что-то вроде шлейфа из следов, по которому я мог проследить, откуда они начинаются и куда идут. След проходил точно под моими ногами и терялся за кустарником.

100 метров.

От новых навыков захватывало дух.

Всё это казалось невозможным и в то же время реальным.

Опытные следопыты всегда могли выследить животных. А что, если…

Я снова остановился, спрятав руки в карманах, и попробовал просканировать ровный строй деревьев. Сначала ничего не происходило, а потом… По мере того, как я щурился, углубляя взгляд, от деревьев исходило тепло, и на одной из веток я смог разглядеть оранжевый сгусток, как через тепловизор. Подойдя ближе, я обнаружил гнездо и два крупных яйца.

Сбоку хрустнула ветка, и, резко развернувшись, я опознал Колю. Верный своей привычке всегда надевать свободные худи и такого же кроя штаны, он стоял возле дерева, спрятав лицо в капюшон.

– Привет.

Он кивнул. Мы обменялись рукопожатиями, и только сейчас до меня дошло, что, увлёкшись открытием новых способностей, я остаюсь уязвимым. Как на таком близком расстоянии я не почувствовал друга?

– Что случилось-то? Ты меня не на шутку напугал и… – он продолжал держать меня за локоть, всматриваясь в лицо. – А что с твоими глазами?

Я не пытался просчитать варианты «удачного» ответа и постарался изложить всё по порядку, не упуская деталей. Мы сидели на стволе упавшего дерева. Коля внимательно слушал, в такт кивал, иногда задавал вопросы, но в основном просто молчал. Когда я закончил свою историю, по бледному лицу друга я понял, что совершил медвежью услугу. И теперь, обладая той же информацией, что и я, он не в меньшей опасности.

За долю секунды я просчитал следующие шаги службы безопасности. Если они не нашли меня дома, то принялись за родных и друзей. А значит они уже напали на след или вот-вот поймают его.

Глава 10

– Так, я всё равно не пойму. Ты сказал, что за тобой выехала служба безопасности?

Я кивнул.

– На двух машинах?

Я ещё раз кивнул, начиная понимать, к чему он клонит.

– Тебя в пятом классе избила одноклассница, а сейчас, чтобы скрутить тебя, необходимо 6-8 бойцов? Тебе не кажется, что…

– Это не логично? – закончил я.

Теперь уже кивал Коля. Я перевёл взгляд на содранную кожу на казанке. Нет, суперсил никаких нет, но это действительно было странно. Понятно, что нужна перестраховка, но такая…

– А кто мог предупредить тебя, отправив СМС?

За секунду перед глазами вспыхнул десяток-другой лиц коллег, которые за год работы как-то проявляли ко мне дружелюбие. Выделить же кого-то я был не в состоянии, да и дружелюбие, скорее, было условное, в рамках деловой этики.

– Нет, ума не приложу. – ответил я, залезая с ногами на покачивающийся ствол дерева, и заметил, как легко мне держать баланс.

– Зацепки? – не унимался Коля.

– Есть одна… – пожевав немного губы, я стал размышлять вслух. – В Satus Deus основная направленность – нейростимуляторы. Та фармацевтическая компания, которая сможет синтезировать легальный ускоритель мозга, на десятилетия вырвется в конкурентной борьбе, только вот…

– Что?!

– … то, что я капнул в глаз – это не нейростимулятор. Я не чувствую себя умнее, тут дело в другом. Мои рефлексы и чувства обострились, я могу по щелчку приказать себе сохранять спокойствие, и мой сердечный ритм выровняется. Я могу выследить животное, видеть в темноте, быстро реагировать и бог знает что ещё.

– Ты думаешь о том же, о чём и я? – засияв, спросил друг.

– Высока вероятность, что этот стимулятор был разработан для военных целей.

– Супер…

– Солдат.

Колян издал стон.

– Я хотел сказать супергероев!

Мы переглянулись. Эта гипотеза объясняла суровые меры безопасности и то, что за мной послали две машины. Но зачем звонил кадровик? Будто дали два разных распоряжения поймать меня. Один в мягкой форме, а второй… В сознании вспыхнул топот кожаных сапог по лестнице.

– Я тоже хочу капнуть.

– Ты дурак что ли? – еле успев подавить смех, спросил я.

– Я? Это я дурак?! А кто выкрал эту, как его… эмульсию? Кто капнул её и сейчас разыскивается по всему городу?

Молчу.

– Ты вообще, блин, подставляешь меня! Думаешь, они не возьмутся теперь и за мою жопу?

Молчу.

Удар по касательной летит в сторону плеча. Я перевожу корпус назад, балансируя на стволе дерева, и перехватываю руку.

– Я сказал, что тоже хочу. Мы с первого класса вместе, и если ты меня втянул в это, то иди до конца.

Глава 11

– Если ты не откроешь глаз, я не капну.

Колька издал стон, но щуриться меньше не стал.

– Ты же знаешь, я все эти капли-шмапли ненавижу. И вообще, вдруг со мной…

Он не успевает договорить, и я, поймав момент, большим и средним пальцами раскрываю ему глаз и капаю точно в глазное яблоко. Зрачок, как объектив фотокамеры, сначала сужается, а затем расширяется до размера вишнёвой косточки. Отхожу, давая другу сползти со ствола дерева.

– А то, что жжёт – так и надо? Ай-й-й…

Я подхожу к краю опушки. Смотрю на остатки эмульсии. Должно хватить надолго, прячу в карман. Разворачиваюсь. Коля всё так же трёт глаз, но отстранённо. Я фокусирую на нём взгляд, точь-в-точь как делал в ванной, чтобы разглядеть электромагнитное поле, и вижу фейерверк из искр в области головы.

– Ну как? – спрашиваю я.

Коля смотрит на руки, шевелит ноздрями, прислушивается, трогает лицо, повторяя всё то, что проходил я, привыкая к новому состоянию. Со стороны это напоминает второе рождение, когда вдруг переоткрываешь для себя все органы чувств. Запахи становятся не просто запахами, звуки не просто звуками, всё словно приобретает объём или форму.

Я сам втягиваю полные лёгкие воздуха и, прикрыв глаза, различаю компоненты и полутона: хвою, мох, смолу, труху…

Вот что значит запах леса. Это и опавшие листья, отдалённо напоминающие компот из сухофруктов, и земляника, от которой сразу выделяется слюна, и полынь, от которой першит в горле.

– Знаешь, это лучшее, что со мной могло случиться. – тихо, не вставая с земли, сказал Колька. – Впервые я полюбил тело.

Я знал, о чём он говорит. В школе мы всегда околачивались в рядах слабаков. На уроках физкультуры отжимания и подтягивания вызывали ужас. Тела хлюпиков, бледная кожа, дыхалка ни к чёрту, и только толстый слой одежды мог на время скрыть недостатки.

А сейчас? Тело так же худощаво. Да, мы стали старше, мудрее в чём то, но полюбить? Я подошёл и сел рядом.

– Ты понимаешь, что попало в наши руки? Эта формула может навсегда закончить войны. Конфликты отпадут сами собой.

– 10 минут назад ты думал, что препарат делает из солдат суперсолдат.

– Да, но… Понимаешь, мне не хочется воевать, я хочу, знаешь… ну просто жить, сделать то, что так долго откладывал. Сейчас мне кажется это такими нелепыми отговорками, я так многого себя лишал, не разрешал. И всё почему? Нерешительность, стеснение, скованность – всё это по рукам и ногам удерживало меня от самой жизни.

Я не перебивал, слушал.. и червяк сомнения медленно подгрызал меня изнутри.

А что, если препарат не только обостряет способности и инстинкты, но также проявляет все тёмное?

Коля всегда был добрым самоотверженным парнем и воевал только на джойстиках. А сейчас, разглагольствуя о мире во всём мире, он тонул в собственных фантазиях. Я чувствовал, что не всё так просто, и, попав в плохие руки, эмульсия проявит всё потаённое…

– Проявитель.

– Что? – сбивчиво спросил Коля.

– Я думаю, надо дать название препарату «Проявитель»

Друг смущённо улыбнулся. Ненадолго. Улыбка так же быстро исчезла, как и появилась. Его лицо вытянулось, краешек уха дёрнулся, и я сам обратился в слух.

Где-то на расстоянии метров 300 шёл отряд, тяжело ступая по лесной чаще. Я слышал, как кожаные сапоги ломают сухие ветки, как скрипят под ногами еловые шишки.

– Как? – спросил я.

Коля побледнел. Пождал губы.

– Я сказал матери… Что? Ты же знаешь, что я всегда всё рассказываю.

– Ну что, расскажешь тогда тем 14 вооружённым людям об идее мира во всём мире?

– Пятнадцати. – поправил он.

Я ухмыльнулся, ожидая ответа.

– В другой раз.

Мы бросились бежать, чувствуя, как по пятам следует отряд бойцов.

Глава 12

Две тёмные тени, жужжа, проскользили вдоль кустарника.

Не сбавляя темп, я взглянул на небо и в свете солнца увидел два зависших в воздухе квадрокоптера. Останавливаюсь. В глазах пляшут белые всполохи.

Просканировав землю в поисках камня, я остановил взгляд на спиленной коряге. Толстая высохшая ветка длиной не больше полуметра стала альтернативой камню. Разбежавшись, я прошибаю основание ветки ногой, и та с хрустом вылетает на землю. Молниеносно рассчитав траекторию и прикинув вес ветки, я сделал замах и со всей силы запульнул в один из квадрокоптеров. Конец палки угодил в пропеллер, дрон повело и, потеряв управление, он угодил в пышную сосну. Клацанье пропеллеров, бряканье и треск корпуса попеременно обрушивают вверх тормашками кусок пластика на землю. Один из пропеллеров ещё крутится, тонкая струйка дыма поднимается вверх. Коля, разбежавшись, добивает его ногой.

Второй квадрокоптер поднимается выше и улетает. Сзади доносятся приказы капитана, и.. я чую запах псины?

Всматриваюсь. Зрения убегает далеко вперёд, на 40-80-140 метров, и я фиксирую припавшую носом к земле овчарку.

Коля держится за бок, беготня его вымотала.

– Дай себе команду собраться. Усталость в твоей голове.

Морщины на его лбу разглаживаются. Дыхание восстанавливается.

– Готов?

Он кивает.

Мы бежим вглубь леса. По звуку квадрокоптера я понимаю, что он держит нас в радиусе видимости, оставаясь на безопасной высоте. Мы в ловушке, если только…

– Нам надо разделиться! – кричу я, перепрыгивая ручей.

Земля влажная, ботинки на два сантиметра проваливаются.

Коля, кивнув головой, побежал направо, я беру левее.

Заросли почти по пояс. Верхняя часть джинсов вся в лопухе.

На бегу выравниваю свой сердечный ритм, восстанавливаю дыхание.

Сзади гремит выстрел, и с верхних веток взмывают испуганные птицы.

Я сам ловлю душу на полпути к пяткам и призываю себя успокоиться.

Пока бегу, сомнения разрывают меня на части. Вдруг Коля ранен? Или убит.

Беру резкий поворот на 90 градусов и поднимаюсь вверх по оврагу. Влажная земля летит комьями вниз. Руками для баланса хватаюсь за торчащие корни. Ещё один выстрел. Подташнивает. Приказываю себе собраться. Осталось совсем чуть-чуть…

Последний пролёт. Перекидываю ногу и кончиком кроссовка задеваю булыжник. Сорвавшись, он сметает всё на своем пути и, образуя волну из земли, несётся вниз.

– ОН ЗДЕСЬ! – орёт голос снизу.

Жужжание возвращается, и летающий квадрокоптер снова исполняет зигзаги в небе. Больше никаких остановок.

Сердечный ритм всё сильнее выбивается за пределы нормы. По спине струится пот. Опушка лысеющих деревьев всё меньше. Не спрятаться. Не скрыться.

Одышка. Саднит горло. Хочется пить.

Что с Колей?

Ноги заплетаются. Я притупляю боль в щиколотках. Кажется, растянул сухожилие. Плевать. Если остановлюсь, неизвестно, что будет.

Впереди виднеется заграждение из покрышек высотой метра два и один бордовый контейнер с рекламной растяжкой – «ЭНДУРО ПАРК». Чем ближе я подбегал, тем сильнее был запах бензина и громче рёв моторов.

Забежав на территорию, я прижался с обратной стороны к металлической стене контейнера. За секунду я зафиксировал 9 мотоциклов, рассекающих полосы препятствия. Воткнутые вертикально шины служили ограждением гигантского поля. Змейка мотодрома вела через полосу препятствий. Тут и трамплины, и брёвна, через которые прыгали мотоциклы эндуро. Выглядываю назад, отряд из пяти человек бежит в мою сторону. Нас разделяет 45-50 метров. Думай, думай!

Я ещё раз оглядываю мотодром и замечаю мотогонщика, съехавшего с трассы. Мужчина, сняв шлем, прикуривает. Бегу в его сторону. Мимо проносится на полном ходу мотик и, въехав на трамплин, вылетает на 3 метра ввысь. Оббегаю заградительные покрышки и мчусь к парню. Он стоит спиной.

5 метров. Оббегаю мотик и сажусь. Ключ зажигания на месте. Убираю подножку.

Мне достаточно секунды, чтобы вспомнить принцип работы механики. Нахожу сцепление, выжимаю газ. Парень оборачивается. Сигарета повисает на его нижней губе.

– КАКОГО ХУЯ?!

Срываюсь с места. В зеркале заднего вида вижу, как он бежит за мной, размахивая руками.

В ушах стоит рёв от мотора. Трясёт. Мотодром кривой дорожкой ведёт по направлению к трамплину. Включаю вторую передачу. Мотик, как дьявол, вырывается вперёд. Обхватываю его плотнее коленями. Третья передача. Ветер свистит в ушах. Въезжаю на трамплин, переднее колесо отрывается от земли… затем заднее… время будто растягивается, я повисаю в воздухе и, пролетев несколько метров, под силой тяжести иду вниз. Тело успевает среагировать, и, правильно выставив корпус, я удерживаю мотик.

Арка выезда в 30 метрах. Два бойца уже забежали на территорию и, увидев меня, несущегося на полной скорости, разбегаются врассыпную. Вхожу в поворот, задним колесом обдаю гейзером из щебёнки бедных вояк.

Эндуро рвётся вперёд. Пять фигурок службы безопасности в зеркале заднего вида уменьшаются, а затем и вовсе скрываются из виду.

Ветер на четвёртой скорости хлещет щёки. Щурюсь. Впереди маячат бетонные многоэтажки.

Оторвался ли? Узкая тропа становится шире. Переходит в гравийку, а затем и вовсе появляется изъеденный асфальт. Капитальные гаражи как бы подводят черту между лесом и цивилизацией.

Останавливаюсь. Глушу мотор и прислоняю мотик к стенке гаража.

Может, стоит обратиться в полицию? Рассказать всё, как есть? Если они пустили в ход оружие, дело приобрело дурной оборот, и я в центре всего этого дерьма.

Если спустили приказ стрелять, что это – крайняя мера или попытка напугать?

Только сейчас я обратил внимание, что правая нога хромает. Надо подыскать укрытие. Пока я выиграл немного времени…

Глава 13

Первая мысль зайти в аптеку была откинута. Неизвестно как Проявитель поведёт себя с другими лекарствами. Да и что лечить?

Хромая, я посматривал на ногу. Лодыжка распухла. Нужен отдых.

Выйдя на проезжую часть, я ловлю такси и прошу подкинуть к парку «Сосновый бор».

Меньше камер, больше людей. Идеально.

Разместив руки на коленях, я попросил водителя выключить радио и ещё раз взглянул на лодыжку. Покраснение по коже шириной сантиметров 7. Поднеся палец, пощупал вздутие. Перелома я не чувствовал, только растяжение.

Закрыв глаза, я начал перебирать картотеку воспоминаний.

Сотни часов, проведённые за парами, и прослушанные вполуха лекции, как оказалось, откладывались в закромах памяти.

По сути, память – это набор услышанных или прочитанных слов. Чаще повторяешь – лучше запоминаешь? Верно, однако, чтобы разблокировать потаённые воспоминания, достаточно подключить набор ассоциаций. Запахи, ощущения, вкусы что-то вроде ключиков – триггеров, которые и позволяют «вспомнить», вытащить нужную информация из необъятного хранилища гиппокампа.

В дымке воспоминаний прорисовывается кафедра, затем профессор и его фирменный занудный бубнёж:

«Связки состоят из воды, белков коллагена и эластина, которые синтезируются клетками-фибробластами».

Я мысленно проматываю скучное бормотание и останавливаюсь на следующем высказывании.

«При растяжении волокна связок надрываются, а сосуды лопаются, образуя со временем гематому чуть ниже травмированного места».

Это уже что-то. Мотаю дальше…

– Да ёб вашу мать, когда асфальт постелят нормальный, я уже третий раз ходовку чинить буду! – это слова не профессора, а водителя, сжимающего в зубах зубочистку.

Я прошу его быть потише и в знак благодарности обещаю отблагодарить чаевыми. Он хмыкает.

Профессор, на чём вы остановились?

«В течение нескольких месяцев структура ткани, образовавшейся на месте повреждения, постепенно перестраивается, молекулы коллагена собираются в волокна, что обеспечивает изначальную прочность и эластичность связки».

Бинго, профессор!

Я возвращаюсь в картотеку воспоминаний и задаюсь вопросом синтеза коллагена. Перебрав несколько материалов, я останавливаюсь на следующем:

«Синтез коллагена – сложный процесс, в котором принимают участие многие микроэлементы: витамины РР, С, В6, железо, медь…».

Так, имеем что имеем. А что, если попробовать повлиять на обмен веществ? Всё же усвояемость микроэлементов – это задача микрофлоры.

Голова работала как центрифуга, подмешивая всё новую и новую информацию. Собрав всё воедино, я направил внимание в область щиколотки. Тепло медленно плескалось в районе ушиба. Что-то покалывало и как бы щекотало изнутри. Весь фокус на самоисцеление потребовал неимоверного количества энергии. Я выключил звук извне, перестав слышать сигналы автомобилей, вырубил терпкие запахи одеколона и табачного дыма, пропитавшие салон. Всё внимание на ушибе.

Покалывания прекратились, и, раскрыв глаза, я посмотрел на ногу. Покраснение исчезало. Для уверенности я провёл ладонью по месту ушиба. Никаких вздутий, кожа как кожа.

Машина остановилась. Я протянул пятисотку. Водитель напомнил про «премию за молчание», пришлось дать ещё. Открыв дверь, я осторожно вылез, перенося вес с одной ноги на другую…

Это не было чудом или магией, нет… Водила дал по газам. Это работа с внутренними восстановительными процессами, и единственное, что сейчас меня волновало, – это где можно не поесть, а пожрать. Голод, который свалился на меня, как только я встал, намекнул мне, что я залез в «заначку» из запасов организма, и теперь самое время вернуть должок.

Глава 14

Я сидел, как Тони Монтана из фильма «Лицо со шрамом». Сытый и.. удивлённый тому, как много в меня влезло. Если быть точнее, 15 хинкали с грибами плюс целый тазик зелени.

Что меня совсем сбило с толку, так это запах мяса… Он стал другим и напоминал собачатину, вымоченную в уксусе. Ещё до хинкали я сделал робкую попытку укусить шашлык из баранины, но тут же, кривясь, выплюнул пожёванный кусок в кулак. Рецепторы изменились, тело как будто само говорило, чего оно хочет.

Официантка рассчитала меня, забрала пустые тарелки, оставив вместе со сдачей мятную жвачку. Я вспомнил себя в студенческие годы. Тогда моим топливом были шоколадные батончики и газировка… Сейчас же меня совершенно не тянуло на сладкое. Я безразлично прошёл вдоль витрины с пирожными и вышел на улицу.

Прохладно. Застёгиваю куртку.

Найдя глазами относительно пустую тропинку «Соснового бора», я, неторопливо шагая, стал думать.

Уехать из страны? Паспорт в квартире, да и что это мне даст? Фору? Выследить человека в нынешнее время, когда мы всюду оставляем цифровой след, не проблема. Да и жить в страхе?

Полиция? Не выход, Satus Deus наверняка пустила щупальца в отдел по борьбе с преступностью. Вывернув всё в свою пользу, юридический отдел сделал меня козлом отпущения, ведь именно я выкрал собственность компании.

Журналисты? Вызвать резонанс? Шумиха замедлит их, однако добавит желание покончить со мной.

Отбрасывая один вариант за другим, я обошёл группу пенсионеров.

Казалось, идеального решения не существует – риск был везде. Я чувствовал себя на шахматной доске, где играл не я, а играли мной, и единственный вариант – это жертвовать ферзём, чтобы выйти в дамки. В дамки…

А что, если выйти на начальство самому? «Поговорить» в обход службы безопасности. Разузнав всё изнутри, я получу новый ориентир. А пока вынужден оставаться на шахматной доске и ждать следующего хода.

Кстати о ходе…

Я остановил бегуна в наушника. Парень нехотя освободил одно ухо.

– Подскажите, пожалуйста, время.

– 16-37

– Спасибо.

До встречи с Колей оставалось 23 минуты. В тот момент, когда началась погоня, мы условились встретиться в 5 часов вечера в «Сосновом бору» возле Ж/Д переезда.

Сами пути были заброшены, железнодорожное полотно со всех сторон было укрыто деревьями, и мы частенько в былые годы просто бродили по ним. У нас было правило: кто слушает – должен идти по рельсам, кто говорит – по шпалам. Чтобы не соскользнуть с рельсов, приходилось быть очень внимательным.

Первый поцелуй, первый секс, первое предательство… всё обсуждалось там. На тех путях, где когда-то ходил только поезд. Коля был единственным лучшим другом и был посвящён во все секреты… кроме рабочих. Устраиваясь в Satus Deus, каждый сотрудник обязан подписать документы о неразглашении. «Формальность.» – уверяли они. Я и не обсуждал. До сегодняшнего дня…

Когда впереди показался Ж/Д переезд, я без сомнения знал, что Коля будет ждать там. Он никогда не опаздывал. Никогда.

Выйдя на железнодорожное полотно, я пошёл направо, в то место, где потише, и через километра три можно выйти на конный ипподром.

Ничего не изменилось. Всё такие же ржавые рельсы, всё так же местами вырванные шпалы и разбросанный мусор. Всё так же.. кроме одного.

В мою сторону шёл человек в чёрном.

Глава 15

Из груди будто выкачали воздух. В глазах потемнело…

Человек в чёрном никто иной как капитан службы безопасности. Двигаясь мягко и уверенно, он на ходу поджёг сигарету и, улыбнувшись, помахал рукой.

Я замер.

– Не делай глупостей.

Я посмотрел по сторонам, из-за деревьев показались бойцы. Шестеро слева и пятеро справа… ещё трое шли позади. Все как один выглядели как элитный отряд – бронежилеты поверх чёрно-серых костюмов, автоматы, балаклавы на лицах. Лишь капитан был одет в строгий чёрный костюм и не скрывал лицо. Затянувшись, он взглянул на дорогие часы и остановился напротив меня. На расстоянии трёх метров я ощущал дорогой парфюм.

Бойцы окружали. Руки их лежали на прикладах полуавтоматических винтовок. Я такие видел только в фильмах. Капитан опустился на корточки, чтобы перешнуровать туфли, и в этот момент красная точка затанцевала в области груди. Снайпер…

В небе зашумел квадрокоптер. Капитан выпрямился, поправил лацкан пиджака и знаком дал сигнал квадрокоптеру отлететь.

– Кирилл Алексеевич, не пройдёте ли со мной? Нам есть о чём поговорить.

Бойцы попрятались за деревьями, от чего создавалось ощущение, что мы одни.

– Где Коля?

– Всему своё время. Давайте поговорим о вашей работе. – голос капитана был мягкий, тихий и чересчур учтивый.