Русы во времена великих потрясений

По всей видимости, единственное, чем смогли ответить скифы, так это убийством одного из сыновей Киаксара. Геродот, правда вне связи со своим же сообщением об убийстве мидянами скифских вождей, пишет, что «орда мятежных скифов-кочевников переселилась в Мидийскую землю», а Киаксар их дружественно принял и отдал им своих сыновей в обучение искусству стрельбы из лука. Затем царь их незаслуженно оскорбил, после чего скифы убили одного из своих учеников, разрубили и выпотрошили его, как охотничью добычу, которую отведали ничего не подозревавший Киаксар и его гости. Скифы после этого бежали в Лидию. После того как царь этой страны Алиат отказался выдать скифов Киаксару, между Мидией и Лидией началась пятилетняя война, закончившаяся из-за солнечного затмения 28 мая 585 г. Исследователи полагают, что на самом деле война между странами вспыхнула из-за дележа «скифского наследства» в Азии, на которое претендовали оба государства. По условиям мира, скрепленного браком мидийского царевича и лидийской царевны, большая часть ранее подвластных скифам земель досталась Мидии. Скифам, утратившим своего последнего союзника, в Азии больше места не оставалось, и они должны были вернуться туда, откуда пришли, в Северное Причерноморье. В другом фрагменте Геродот сообщает, что лидийский царь Алиат изгнал киммерийцев из Азии (I, 16), и, вполне возможно, это известие относится не к киммерийцам, а к скифам.

Таким образом, мы видим, что в различных письменных источниках Древнего Востока в I тыс. до н. э. неоднократно фигурирует корень рос-/рас-/раус-/рус-. Близость приведенных выше источников к описываемым событиям представляет особую ценность, но встает закономерный вопрос: относятся ли эти случаи упоминания данного корня в регионе к нашим предкам? На мой взгляд, ряд обстоятельств позволяет ответить на него положительно. Во-первых, письменность в Междуречье появляется на рубеже IV и III тыс. до н. э.[45], однако интересующий нас корень начинает упоминаться в ней примерно две тысячи лет спустя, синхронно с появлением в регионе индоевропейцев. Уже это позволяет предположить, что эти явления были связаны между собой. Как минимум в двух случаях мы это можем утверждать наверняка: это персидское племя дерусиев и князь Рош, упоминаемый Библией вместе со скифами. В остальных случаях, как было показано выше, эта связь достаточно вероятна и вполне соответствует тому, что мы знаем о распространении индоевропейского влияния в данном регионе. Хоть большая часть индоевропейцев там принадлежала к ираноязычным племенам, однако засвидетельствованные письменными источниками факты пребывания там митаннийских ариев и германиев показывают, что там могли присутствовать и другие индоевропейские племена. Как уже отмечалось выше, название Рас в точности совпадает с индоарийским названием Волги, которую предки иранцев называли по-другому. То, что во времена Саргона II в именослове правителей Урарту появляется имя Русá, говорит не только о достаточно широком распространении в регионе данного корня, но и о его вариативности. Переходную форму между ними мы видим уже в 728 г. до н. э. в названии мидийского населенного пункта Раусан.

Понятно, что подобные факты не вписываются в традиционное представление об истории нашего народа и поэтому многие ученые, несмотря на непосредственную близость, а то и прямое совпадение рассмотренных в этой главе названий, предпочитают их не замечать. В тех случаях, когда источник оказывался слишком известен, как это было с Библией, искалось объяснение, позволяющее не связывать его с историей наших предков. Однако даже если считать ветхозаветного князя Роша результатом неправильного перевода, а имя урартского царя рассматривать как случайное созвучие, невозможно уйти от того факта, что Рас в письме Саргона II являлось названием какой-то территории, а дерусии во времена Геродота были иранским племенем. Таким образом, корень рас-/рус- на Древнем Востоке I тыс. до н. э. обозначал общность людей и, по всей видимости, занимаемую ими территорию. Однако была ли она связана действительно с нашими предками? Недавние генетические исследования северо-запада Ирана (иранского Азербайджана) показало наличие там гаплогруппы R1a, что авторы исследования совершенно справедливо связали с миграцией индоевропейцев в I тыс. до н. э. на Иранское плато. Следует обратить внимание, что согласно табл. 1 там зафиксирована не только азиатская R1a-Z93, но и европейская R1a-Z282. Весьма важно, что там присутствуют славянские R1a-M458 и R1a-M558, которые распространены в том числе в волжских популяциях[46]. Поскольку помимо интересующего нас корня в регионе отмечены следы пребывания свойственной именно славянам гаплогруппы, мы со значительной степенью вероятности можем предположить, что оба явления были непосредственно связаны с той частью русов, которых предки иранцев увлекли с их волжской прародины в ходе своей миграции на юг.

С другой стороны, не считая упомянутых Геродотом дерусиев и города Рос у Страбона, то после ухода скифов интересующий нас корень перестает употребляться в регионе. Наиболее логичным выглядит предположение, что значительная часть русов предпочла уйти из Азии вместе со скифами, нежели находиться под мидийским владычеством. В свете описанных Геродотом взаимоотношений мидян и персов данное обстоятельство косвенно свидетельствует, что бывшие в Азии русы изначально входили именно в персидский племенной союз. Поскольку предками как минимум части персов были носители срубной культуры, в состав которых входили абашевцы, которые еще ранее включили в свой состав часть балановцев, данные восточноевропейской гидронимии и археологии показывают, как часть наших предков вместе с ираноязычными племенами могла оказаться на Древнем Востоке I тыс. до н. э. Если часть русов ушла из Азии вместе со скифами, то оставшаяся под именем дерусиев стала известна «отцу истории» именно как персидское племя, что в очередной раз указывает на то окружение, в котором находилась часть наших предков после своей миграции на юг.

Глава 2. Возвращение в Европу

Вынужденные покинуть Малую Азию и вернуться назад, скифы сохранили привычку жить за чужой счет и, самое главное, соответствующую военную организацию. Благодаря последней царские скифы быстро становятся доминирующей силой на Северном Кавказе и Северном Причерноморье как в военно-политическом, так и в культурном отношениях. В археологическом отношении этому соответствует появление первых царских могильников в VII в. до н. э.

Как во время начала своего переднеазиатского похода, так и по возвращении из него скифы проходили через территорию Кавказа. В этой связи интересно сообщение римского поэта I в. н. э. Валерия Флакка. При перечислении скифского войска он называет в его составе следующие племена: «Здесь и благоухающие надушенными волосами микэи, и рати кессейские, и ты, невинный вследствии неведения металлов Аримасп, еще не раскапывающий своей земли, и Авхат, умеющий раскидывать широким кругом летучие арканы и притягивать петлями самые дальние отряды»[47]. Авхат здесь является эпонимом авхатов – упоминавшегося выше племени скифов-пахарей, ведущих свое происхождение от Липоксая, брата Колоская. Вместе с ним Флакк называет и «рати кессейские», название которых связано с Киссейскими горами (monies Cissii), под которыми Плиний понимал северо-восточные отроги Кавказа. Весьма показательно, что в то же самое время первый римский географ Помпоний Мела, написавший свой труд «Хорография» около 43 г. н. э., при описании Азии отмечает: «Выше амазонок и гипербореев – киммерийцы, киссианты, ахеи, георгилы, мосхи…»[48] В большинство рукописей стоит форма cisianti, которые находились где-то в районе Кавказа. Что касается ахеев, то они локализуются в северо-западной части современного района Сочи и на территории Туапсинского района, а георгилы связываются с современными грузинами. Плиний Старший приводит интересующий нас этноним уже раздельно: «Прямо за ними уже скифы, киммерийцы, киссы, анты, геогри и племя амазонок, последнее (простирается) вплоть до Каспийского и Гирканского моря»[49]. Как известно, позднее антами Иордан и византийские писатели называли союз славянских племен, который в данном тексте неожиданно упомянут в районе Кавказа. Следует обратить внимание и на «рати кессейские», равно как и Киссейские горы: данный корень фиксируется и на территории Персии. Из текста Геродота следует, что знаменитые Сузы находились в «земле киссеев», где протекали реки Хоасп и Гинд. При описании различных народов, входивших в войско Ксеркса, «отец истории» отмечает, что киссии были вооружены как персы, но, в отличие от них, вместо войлочных шапок они носили митры, под которыми комментаторы понимают повязки на лбу, концы которой свешивались по обеим сторонам лица[50]. В связи с последней особенностью приведем описание Авхата у Валерия Флакка: «У него издавна белые волосы, прирожденный знак; пожилой возраст уже образует простор на голове; обвивая виски тройным узлом, он спускает со священной главы две повязки»[51]. То обстоятельство, что часть территории Ирана называлась так же, как и часть Кавказа, подтверждает высказанное выше предположение о том, что скифы при своем возвращении в Европу увлекли с собой часть населения, жившего на Древнем Востоке. Едва ли является случайным совпадением и то обстоятельство, что в ахеменидскую эпоху сатрапия Киссия занимала в том числе и ту территорию, где во времена Саргона II существовала страна Рас (рис. 5). Название реки Гинда точно так же может указывать на присутствие индоарийского элемента, как и интересующее нас древнее название Волги.

Рис. 5. Сатрапии Киссия, Мидия и Персия в эпоху Дария I

Последний корень встречается и в описании Кавказа у Страбона: «На этом склоне гор от моря вплоть до самых вершин обитает на небольшом пространстве часть албанцев и армян, однако большую часть склона занимают гелы, кадусии, амарды, витии и анариаки. Некоторые паррасии, как говорят, живут вместе с анариаками, которых теперь называют парсиями; энианы же построили в области витиев укрепленный город, который называется Энианой…»[52] Древнейшим индоарийским названием Волги была Раса, и весьма показательно, что племя, содержащее в своем названии данный корень, фиксируется и на Кавказе. Поскольку других паррасиев Страбон упоминает в Аркадии, не исключено, что название кавказского племени древнегреческий географ мог немного изменить в соответствии с привычным ему названием аркадцев. Следует отметить, что более поздние источники отмечают присутствие уже собственно русов в данном регионе начиная с раннего Средневековья. Сведения о них будут приведены в седьмой главе этой книги.

Откуда могли появиться эти русы на Кавказе? В свете приведенных данных наиболее логичным является предположение, что это были потомки какой-то части русов, двинувшихся на север вместе со скифами и оставшихся в данном регионе. Археологи отмечают скифское влияние на местную кобанскую культуру Северного Кавказа, которое прослеживается со второй половины VII в. до н. э. Восточный вариант кобанской культуры частично совпадает с территорией будущего проживания кавказских аваров, в среде которых в раннем Средневековье будут отмечены и русы. В скифскую эпоху археологи фиксируют следующие изменения в восточном варианте данной культуры: «В целом для середины VII–IV вв. до н. э. заметно увеличение южной ориентировки. Вытянутые погребения в разных могильниках не имели устойчивого направления, но только среди них отмечены захоронения головой на запад. (…) В погребальном ритуале отмечены черты ранее неизвестные: засыпка дна могилы галькой или мелом…»[53] Однако похожие черты погребальной обрядности в более раннюю эпоху присутствовали как в балановской культуре, так и на Кивуткалнском могильнике на территории Прибалтийской Руси. Следует отметить, что в Балановском могильнике большинство мужских погребений ориентированы на юг, юго-запад и запад[54], что также следует соотнести с изменениями, произошедшими в кобанской культуре в скифское время. В 62-м погребении Балановского могильника белой известью были обмазаны его стены. С другой стороны, в связываемом со скифами кургане 1 у села Каякепт в Дагестане, погребальная камера была побелена[55].

Весьма интересные сведения дает и антропология: «Канонический анализ, помимо выявления территориального распределения краниологических комплексов, позволил сгруппировать их по принципу антропологической близости.

Одна из группировок объединяет население Кавказа среднего и позднего периодов бронзы, а также переходного к железу кобанской культуры Северного Кавказа, балановской культуры и поздней бронзы Прибалтики (Кивуткалнский могильник). Это долихо- и долихомезокранное население, с узким и высоким лицом, резко профилированным и с сильным выступанием носа»[56]. Обратившись к неожиданно упоминаемым на Кавказе римскими источниками скифам-пахарям, мы видим, что и «лесостепные группы скифов – серия из Медвина и сборная серия – отличались от причерноморских, имея более узкий и длинный череп, менее высокое и резко клиногнатное лицо. Эти особенности сближают их с отмеченными ранее узколицыми вариантами эпохи поздней бронзы»[57]. Таким образом, мы видим, что не только письменные и археологические, но и антропологические данные указывают на близость данных регионов.

Современные аварцы относятся к кавкасионскому антропологическому типу, однако палеоантропологические материалы из могильников Гинчи и Гоно в Западном Дагестане говорят о том, что в эпоху бронзы к сравнительно узколицему и длинноголовому типу европеоидной расы относилось население западных районов современной территории расселения аварцев[58]. В настоящий момент выделяется локальная культура эпохи средней бронзы (конец III – первая половина II тыс. до н. э.) Гинчи – Гатын-Кале, получившая название от дагестанского и чеченского селений, в окрестностях которых были обнаружены могильники этого периода. Специалисты полагают, что она сложилась на основе более ранней куро-аракской культуры[59], носители которой также относились к средиземноморскому антропологическому типу. В.В. Бунак вообще полагал, что понтийский тип присутствовал на Северном Кавказе с эпохи неолита. Поскольку узколицее долихокранное население фиксируется антропологами на Кавказе еще в доскифский период, очевидно, что, в отличие от других регионов, где данный антропологический тип ранее отсутствовал, ситуация на Кавказе является более сложной и для окончательных выводов необходимы дополнительные исследования краниометрических данных.

Следует подчеркнуть, что на Кавказе зафиксированы не только авхаты и анты, но и амадоки – одно из скифских земледельческих племен, проживавшее, как будет показано ниже, в Среднем Поднепровье. Все тот же Плиний, начав описание от Меотиды, далее движется на восток и перечисляет следующие племена: «А у Кавказского хребта – икаталов, имадохов, рамов…»[60] По этому поводу Л.А. Ельницкий писал: «С другой стороны, древнеиндийское amadaka, прилагавшееся к чуждым и диким племенам, позволяет заподозрить в нем этимологизацию амадоков или какого-либо близкого ему скифского имени, бытовавшего в заяксартской Скифии вместе с даями и позднее перенесенного далеко на запад. Промежуточными инстанциями в общем ареале распространения этого имени являются, вероятно, Плиниевы Imaduchi, Imadochi (Plin., NH, VI, 21) на Северном Кавказе и Птолемеевы Μοδοκαι (Ptolem., Geogr. V, 8, 10), локализованные на севере Азиатской Сарматии»[61]. Упоминание их Птолемеем указывает, скорее всего, на маршрут движения этого племени с Кавказа на запад. После скифских походов на правом (южном) берегу Сунжи у селений Гойты, Бамут и Мескер-Юрт фиксируются кочевнические захоронениями, чуждыми местным традициям и датируемые V в. до н. э. Показательно, что при этом они отличаются и от собственно скифских стандартов. В.Г. Петренко указал на определенное сходство гойтинских курганов с памятниками правобережья Среднего Приднепровья. В.Б. Виноградов предложил рассматривать их как трансформированные памятники савроматского круга. Однако его аргументация в первую очередь опиралась не на собственно археологические доказательства, а на рассуждения общего порядка о большей близости к Кавказу савроматов, чем населения украинской лесостепи, и то, что это не вяжется с исторической обстановкой V в. до н. э. Единственное, с чем можно согласиться в его рассуждениях, так это в том, «что рассматриваемые могильники могли быть оставлены прямыми потомками той части многоплеменных орд, которая после походов VII – начала VI в. до н. э. задержалась в присунженской равнине и развивала свою культуру не по канонам своей далекой прародины, а впитывая инородные элементы культуры»[62]. Впрочем, данное предположение аннулирует его же возражение географического плана. Кроме того, прямые свидетельства античных источников о пребывании скифов-пахарей на Кавказе подтверждают предположение В.Г. Петренко.

Необходимо отметить и антропологическое сходство населения обоих интересующих нас регионов. Чрезвычайно интересны результаты предпринятого А.Г. Тихоновым исследования погребений могильника VII–VI вв. до н. э. Уллубаганалы близ Кисловодска, на материалах которого археологи отмечают процесс взаимодействие местных (кобанских) и привнесенных (скифских) традиций. Мужские черепа характеризуются как европеоидные долихокранные с очень узким лицом, демонстрирующим основные черты средиземноморского варианта южной европеоидной расы. Женские черепа, наоборот, брахикранные. Однако самым неожиданным стал результат сравнения данной серии с другими. Сначала она была сопоставлена с различными группами Северного Кавказа. Выяснилось, что черепа из Уллубаганалы не выходят за рамки круга форм, характерных для Северного Кавказа VII в. до н. э. – I в. н. э. Затем было проведено сравнение серии из Уллубаганалы со скифами Причерноморья и Приднепровья. Результат, как признается сам А.Г. Тихонов, оказался весьма неожиданным: обнаружилось высокое сходство серии из могильника Уллубаганалы со скифскими группами Приднепровья и Причерноморья, причем это сходство превосходило сходство с северокавказскими группами[63]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Каховский В.Ф. Археология Среднего Поволжья. Чебоксары, 1977. С. 48, 42.

2

Бадер О.Н. Балановский могильник. М., 1963. С. 265 – 266.

3

Ставицкий В.В. О некоторых дискуссионных проблемах изучения лесной полосы Среднего Поволжья в бронзовом веке // Археология восточноевропейской лесостепи. Вып. 2. Том. 2. Пенза, 2008. С. 61 – 63.

4

Кузьмина О.В. Металлические изделия и вопросы относительной хронологии абашевской культуры // Древние общества юга Восточной Европы в эпоху палеометалла. СПб., 2000. С. 83, 91.

5

Трофимова Т.А. Антропологические материалы к вопросу о происхождении чувашей // Советская этнография. 1950. № 3. С. 61.

6

Хохлов А.А. Раритетные палеоантропологические материалы эпохи средней бронзы Самарского Поволжья и Приуралья // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010. Вып. № 6 – 1. Т. 12. С. 248.

7

Бадер О.Н., Халиков А.Х. Памятники балановской культуры. М., 1976. С. 81 – 82.

8

Бочкарев В.С. Культурогенез и древнее металлопроизводство Восточной Европы. СПб., 2010. С. 57.

9

Отрощенко В.В. О возможности участия полтавкинских и катакомбных племен в сложении срубной культуры // Советская археология (далее – СА). 1990. № 1. С. 111.

10

Хохлов А.А. Палеоантропология эпохи бронзы Самарского Поволжья // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Бронзовый век. Самара, 2000. С. 319.

11

Зубова А.В. Происхождение населения андроновской (федоровской) культуры Западной Сибири по одонтологическим данным // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2012. № 2. С. 75.

12

Потемкина Т.М. О некоторых спорных вопросах ранней и средней бронзы Волго-Уральского региона // СА. 1990. № 1. С. 120 – 127.

13

Иванов В.В. История славянских и балканских названий металлов. М., 1983. С. 32, 34.

14

Кузьмина Е.Е. Откуда пришди индоирии? М., 1994. С. 177.

15

Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2011. С. 197.

16

Геродот. История. М., 1993. С. 188.

17

Абаев В.И. К вопросу о прародине и древнейших миграциях индоиранских народов // Древний Восток и античный мир. М., 1972. С. 37.

18

Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и экономика древнего Ирана. М., 1980. С. 9 – 41.

19

Les Fastes De Sargon Roi D'assyrie (721 À 703 Avant J. C.) Traduits Et Publiés D'après Le Texte Assyrien De La Grande Inscription Des Salles Du Palais De Khorsabad Par Mm. Jules Oppert Et J. Ménant. Paris, 1863. Р. 3.

20

Хинц В. Государство Элам. М., 1977. С. 138, 140 – 142.

21

Геродот. История. М., 1993. С. 52.

22

Расторгуева В.С., Эдельман Д.И. Этимологический словарь иранских языков (далее – ЭСИЯ). Т. 2. М., 2003. С. 274.

23

Кузьменко Ю.К. Ранние германцы и их соседи. СПб., 2011. С. 12 – 13.

24

Дьяконов И.М. История Мидии. М. – Л., 1956. С. 202, примеч. 5.

25

Mayrhofer M. Onomastica Persepolitana. Wien, 1973. S. 226–227.

26

История Европы. Т. 1. М., 1988. С. 103.

27

Грантовский Э.А. Ранняя история иранских племен Передней Азии. М., 2007. С. 351 – 352.

28

Там же. С. 343.

29

Дьяконов И.М. История Мидии. М. – Л., 1956. С. 245.

30

Там же. С. 246.

31

Алексеев А.Ю. Хронография Европейской Скифии VII–IV веков до н. э. СПб., 2003. С. 119.

32

Иосиф Флавий. Иудейский древности. Т.1. М., 1994. С. 17.

33

Карышковский П.О. Лев Диакон о Тмутараканской Руси // Византийский временник. Вып. 17. М., 1960. С. 49.

34

Латышев В.В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. Вып.1 и 2. СПб., 1992. С. 11 – 25.

35

Страбон. География. М., 1994. С. 631, 696.

36

Акашев Ю.Д. История народа Рос: от ариев до варягов // http://www.litmir.info/br/?b=234442&p=33

37

Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия. Т. 3. М., 2009. С. 171 – 172.

38

Лавров П.А. Материалы по истории возникновения древнейшей славянской письменности. Т. 1. Л., 1930. С. 30.

39

Трубачев О.Н. В поисках единства. М., 2005. С. 180.

40

Карышковский П.О. Лев Диакон о Тмутараканской Руси // Византийский временник. Вып. 17. М., 1960. С. 48.

41

Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Т. 2. Тбилиси, 1984. С. 602, 611, 876.

42

Гура А.В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997. С. 456, 480.

43

Там же. С. 456.

44

Белявский В.А. Война Вавилонии за независимость (627 – 605 гг. до н. э.) и гегемония скифов в Передней Азии // Исследования по истории стран Востока. Л., 1964. С. 124.

45

Канева И.Т. Шумерский язык. СПб., 2006. С. 7.

46

Ardeshir Bahmanimehr, Fatemeh Nikmanesh. Paternal genetic affinity between Iranian Azeris and neighboring populations // Journal of Cell and Molecular Research. 2014. № 6 (1). Р. 29 – 37.

47