Русы во времена великих потрясений

Из Средней Азии кочевые племена продвинулись дальше на юг. Появление персидских племен на Иранском плато В.И. Абаев датирует концом II – началом I тыс. до н. э.[17], а впервые они упоминаются в ассирийских текстах в IX в. до н. э.[18] Ведущей державой региона в ту эпоху была Ассирия, правителям которой удалось создать могущественную в военном плане империю. Столетие спустя в памятниках письменности этого государства начинает упоминаться и интересующий нас корень. Так, в письме ассирийского царя Саргона II, правившего приблизительно в 722 – 705 гг. до н. э., упоминается страна Рас (Ras), которая граничит с Эламом на берегах Тигра (рис. 3)[19]. Это название полностью соответствует индоарийскому названию Волги, притом что в иранской Авесте она называлась не Расой, а Ранхой. С учетом волжской прародины наших предков данное название представляет несомненный интерес. Поскольку до прихода индоевропейцев оно в регионе не фиксируется, у нас есть основание связать его именно с появлением там нового населения. По мнению западных исследователей, мидяне и персы в первую очередь заселили современный Иранский Курдистан, где они в 835 г. до н. э. встретились с ассирийским царем Салманасаром III. В начале VII в. до н. э. персы отделились от мидян и вдоль Загросских гор отправились на юго-восток. Точное местоположение страны Рас определить достаточно трудно, но из текста следует, что она находилась где-то в районе Тигра и граничила с Эламом – древним неиндоевропейским государством на побережье Персидского залива на территории современного Ирана (местоположение этого древнего государства можно увидеть на рис. 4, но, поскольку карта составлена для более позднего времени, на ней Элам показан включенным уже в состав Ассирийской империи). Соответственно, вопрос упирается в определение точных северо-западных границ Элама в рассматриваемый период. Современник Саргона II эламский правитель Шутрук-Наххунте II именовал себя «царем Аншана и Суз» (на первый город претендовали и персы) и в одной своей надписи утверждал, что завоевал 32 области. Из перечисленных в ней названий интерпретации поддается лишь Арман – современный Хольван[20]. Последний находится на реке Нижний, или Малый, Заб, левом притоке Тигра. Малый Заб берёт свое начало на восточных склонах Курдистанского хребта. Таким образом, упомянутая в письме Саргона II страна Рас находилась близ Тигра примерно по центру западной границы современного Ирана. Как видим, ее местоположение соответствует реконструируемому западными исследователями пути расселения иранских племен на своей новой родине, но само ее название указывает на то, что изначально носители этого названия не относились к иранской семье языков.

Необходимо отметить, что впоследствии среди персов упоминается одно племя с родственным названию этой страны корнем. «Отец истории» Геродот, рассказывая, как в 553 г. до н. э. Кир сверг мидийское господство, дает перечень поддержавших его персидских племен (I, 125). Сначала он перечислил четыре самых сильных племени, «от которых зависели все остальные», а затем дает название трех остальных, очевидно более слабых племен: «Другие персидские племена – это панфиалеи, дерусиеи, германии»[21]. В заключение же «отец истории» подчеркивает, что только эти семь персидских племен занимались земледелием, а все остальные ираноязычные племена являются кочевниками. Наибольший интерес для нас представляют названия двух последних персидских племен. Если название германиев почти полностью соответствует европейским германцам, то и в имени дерусиев проступает корень рус, указывающий на их связь с нашими предками. Что касается приставки де, то она может быть соотнесена с иранским энклитическим послелогом направления da, связанного, как предполагает ряд специалистов, с индоевропейским корнем указательного местоимения de, do, равно как и греч. δε[22]. Против понимания дерусиев как племени, связанного с русами, может говорить большой временной разрыв между их упоминанием у Геродота и первыми упоминаниями наших предков в Восточной Европе. Однако примерно такой же разрыв, хоть и меньший, существует и между иранскими германиями и германцами в Европе. Последние впервые упоминаются в латинской надписи 222 г. до н. э. Поскольку о подлинности этой надписи были высказаны сомнения, отметим, что еще до Цезаря германцы (γερμάνοι) упоминаются у греческого историка Посидония, жившего c 135 до 50 г. до н. э.[23] В пользу изначальной связи упомянутых Геродотом двух племен с поздними германцами и русами говорят как их оседлость, связанная с земледелием, так и их относительная слабость на фоне остальных персидских племен – очевидно, они представляли собой незначительную часть основной массы предков германцев и русов, двинувшейся на восток с индоиранскими племенами, которые в силу своей не очень большой численности не могли претендовать на доминирующее положение в Персии.

Рис. 3. Фрагмент письма ассирийского царя Саргона II с упоминанием страны Рас

Рис. 4. Карта древнего Ближнего Востока в VII в. до н. э.

Как уже отмечалось во вступлении, переходной формой от Расы к Руси должна была быть форма Раус. Она точно так же фиксируется на территории современного Ирана, причем в разных местах. Так, при описании похода ассирийцев на Мидию глиняная табличка из Нимруда 728 г. до н. э. среди других населенных пунктов упоминает Раусан[24]. В более поздную эпоху, уже во времена Персидской империи, в надписях Персеполя фиксируются имена Rauzaka, Rauzazza, Raziya, Ruzzakka, Ruzziš[25]. Необходимо подчеркнуть, что корень рус- также фиксируется в регионе уже во времена Саргона II. Еще одним его современником был царь Урарту Русá I, правивший с 730 по 714 г. до н. э. Данное имя носили еще два царя этого государства, последний из которых правил до 585 г. до н. э. Хоть Урарту и не было индоевропейским государством, однако в культурном и языковом отношении оно испытало индоевропейское влияние. Для него, как и для Элама, лингвисты отмечают языковые контакты с пришельцами с севера: индоевропейское pah-s- «защищать; пасти» ~ эламское baha «защита, защитник», индоевропейское аg- «вести» ~ хуррито-урартское ag- «вести», индоевропейское guhen- «разбивать, поражать» ~ урартское gunu-se «битва, сражение, война»[26]. Как отмечает Э.А. Грантовский, «по независимым данным устанавливается, что в VIII в. до н. э. в определенных районах на юге Урарту культ Халди (верховного божества этой страны. – М. С.) был связан с иранскими верованиями; в этой культовой среде было, в частности, известно иранское представление о “фарне”, бытовало иранское название бога – baga, а также возник синкретический пантеон, объединявший Халди с иранским божеством Мазда. Оба считались именно богами царей Мусасира (при Саргоне II и Русе I Урзаны, носившего, очевидно, иранское имя).

Следует заметить, что для указанного периода вплоть до времени, когда засвидетельствованы рассматриваемые имена (все не позже 714 г. до н. э.), в целом для данной территории не приходится говорить о политическом или культурном преобладании иранского этнического элемента. Поэтому приведенные данные, свидетельствующие о взаимовлиянии иранского и хурри-урартского элементов, могут быть объяснены лишь тем, что в ассиро-урартской полосе обитали значительные группы ираноязычного населения, вместе с населением иной языковой принадлежности принимавшие активное участие в этнических и культурных процессах, проходивших на этой территории. Следует также заметить, что приведенные данные подразумевают присутствие иранских племен в этих районах по крайней мере не позже конца IX в. до н. э., так как уже во всяком случае во второй четверти VIII в. до н. э. (а вероятно, и много ранее) были налицо результаты упомянутого смешения религиозных верований…»[27] Понятно, что Русá I, сын Сардури II, по происхождению не был русом, однако к появлению данного имени в урартском правящем доме вполне может быть отнесено объяснение, сделанное Э.А. Грантовским относительно другого его царственного современника: «Иранское имя царя Мусасира не свидетельствует обязательно о том, что он происходил из иранского племени (хотя и это возможно); как уже отмечалось, в рассматриваемую эпоху иранские имена появляются и в правящих родах, происходивших из старого местного населения»[28]. Таким образом, оно также может быть результатом иранского влияния или, учитывая несвойственность для самих иранцев исходной формы данного корня, результатом влияния пришедших с иранцами других индоевропейских племен.

Для того чтобы понять причину дальнейших событий, произошедших на Среднем Востоке, нам придется вернуться немного назад во времени, а в пространстве – обратиться к более северному региону. Речь идет о происхождении скифов. Выше уже приводилась легенда об этом событии, записанная Геродотом. Сам «отец истории» сомневался в достоверности этого мифа и, на основании других источников, считал этих кочевников выходцами из Азии. Среди современных ученых последняя версия оставалась предметом острых дискуссий, однако в свете того, что наиболее древние из известных на сегодняшний день памятников скифского звериного стиля происходят из Тувы (исследованный там курган Аржан датируется IX–VIII вв. до н. э.) и, как констатировали А.Г. Козинцев и В.И. Селезнева, ближе всего к причерноморским степным скифам в антропологическом отношении стоят чаахольцы из той же Тувы, не доверять утверждению Геродота нет оснований. Двинувшись на запад, скифы в конце VIII в. до н. э. разгромили обитавших в Северном Причерноморье кочевников-киммерийцев, вынужденных двинуться на юг. Первое упоминание о киммерийцах в Азии в письменных источниках относится ко временам все того же Саргона II. Его шпионы в Урарту в 722 – 715 гг. до н. э. доносили, что уже знакомый нам царь Руса I отправился на киммерийцев походом через область Куриани (Гурианиа), но был ими разгромлен. Воспользовавшись этим обстоятельством, Саргон II на следующий год внезапно напал на Урарту и ночью разбил армию Русы I у горы Уауш (как отмечает Э.А. Грантовский, для данного топонима предполагается иранская этимология). Сам царь был вынужден спасаться бегством, а победитель захватил город Мусасир, куда до этого Руса I перевёз царскую казну. Узнав об этом, правитель Урарту покончил жизнь самоубийством, бросившись на кинжал. В 679 – 678 гг. до н. э. киммерийцы попробовали напасть уже на Ассирию, но потерпели поражение. Новый правитель Ассирии Асархаддон с торжеством пишет: «Теушпу киммерийца, земля которого далеко, я убил и войско его уничтожил».

Примерно в этот же период на Азию обрушивается новая волна северных кочевников. Геродот пишет, что скифы, преследуя изгнанных ими из Северного Причерноморья киммерийцев, сбились с пути и, двинувшись вдоль Кавказа, вторглись в Мидию (I, 103; IV, 12). Согласно Страбону, саки (так обычно назывались ираноязычные кочевники Средней Азии, которых данный автор отождествляет с европейскими скифами) захватили лучшую землю в Армении, которая в честь их стала называться Сакасена (XI, 8, 4). В ассирийских источниках первое упоминание скифов-ашкуза относится к правлению Асархаддона и датируется 670-ми гг. до н. э.[29] Поскольку первые письменные упоминания о киммерийцах и скифах в Малой Азии разделяет примерно пятьдесят лет, часть современных исследований ставит под сомнение сообщение Геродота о преследовании одних кочевников другими и полагает, что вторжение скифов было обусловлено климатическими изменениями. Что бы ни было причиной появления в Азии второй волны кочевников, о масштабах вторжения говорит фиксируемое археологами относительное запустение Северного Причерноморья в VIII–VII вв. до н. э., когда по сравнению с предшествующим и последующим периодами там значительно сокращается число памятников, относящихся к этим векам. Первоначально скифы вместе с маннейцами и мидянами выступили против Ассирии. Вождем скифов тогда был Ишпакаи, убитый в ходе этой войны. Его преемник Партатуа (у Геродота Протофий) в ассирийских источниках именуется уже не вождем, а царем страны Ишкуза, то есть Скифского царства: «Партатуа, царем (страны) Ишкуза»[30]. Соответственно, предводитель скифов из племенного вождя превратился в царя, наподобии других правителей того региона, и этот титул признавала за ним Ассирия, самая могущественная держава того времени. Сама «страна Ишкуза» (рис. 4) включала, по всей видимости, не только собственно пришедших из Причерноморья скифов, но и подвластные им местные племена, которые теперь могли восприниматься по своей политической принадлежности окружающими так же, как скифы. Опасаясь могущества новых пришельцев и их союза со своими врагами, Ассирия поспешила перетянуть скифов на свою сторону, и Асархаддон предложил Партатуа в жены свою дочь. Благодаря этому союзу Ассирии удалось отбить мидян и удержать часть своих владений в их стране.

Описания дальнейших событий на Древнем Востоке в клинописных, античных и библейских источниках не всегда совпадают, в результате чего различные исследователи несколько по-разному интерпретируют произошедшее. Большинство из них полагают, что скифы разгромили киммерийцев в Малой Азии, а затем, заключив союз с Мидией и Вавилоном, выступили против Ассирии. В 612 г. до н. э. столица Ассирийского царства Ниневия после трехмесячной осады пала, ассирийский царь сжег себя вместе с наложницами, ассирийская знать была перебита, а город разрушен. Геродот пишет о 28-летнем владычестве скифов над всей Азией и о том, что фараон Псамметих дарами и просьбами убедил их не вторгаться в Египет. С другой стороны, пророк Иеремия следующим образом описывает нашествие северных кочевников на Иудею:

«Так говорит Господь: вот, идет народ от страны северной, и народ великий поднимается от краев земли; держат в руках лук и копье; они жестоки и немилосерды, голос их шумит, как море, и несутся на конях, выстроены, как один человек, чтобы сразиться с тобою, дочь Сиона. Мы услышали весть о них, и руки у нас опустились, скорбь объяла нас, муки, как женщину в родах. Не выходите в поле и не ходите по дороге, ибо меч неприятелей, ужас со всех сторон» (6: 22 – 25).

В свете нашего исследования несомненный интерес представляет и знаменитое библейское упоминание князя Роша:

«И было ко мне слово Яхве такое:

Сын человеческий! Обрати лицо свое к Гогу, в земле Магога, князю Роша, Мешеха и Тубала, и изреки на него пророчество.

И скажи: так говорит бог Яхве: вот, я на тебя, Гог, князь Роша, Мешеха и Тубала!

И заставлю тебя блуждать, и вложу удила в челюсти твои, и выведу тебя и все войско твое, коней и всадников, всех в одежде с багряными оторочками, полчище великое, в латах и со щитами, всех, вооруженных мечами: персов, кушитов и пунийцев с ними, всех со щитами в шлемах.

Гомера со всеми отрядами его, племя Тогармы с северных пределов, и все отрядами его, многочисленные народы с тобою» (Иез. 38: 1 – 6).

«И еще, сын человеческий, изреки пророчество на Гога, и скажи: так говорит бог Яхве: вот я на тебя, Гог, князь Роша, Мешеха и Тубала. И заставлю тебя блуждать, завлеку тебя, и выведу тебя из северных пределов, и приведу тебя на горы Израилевы.

И выбью лук твой из левой руки твоей, и выброшу стрелы твои из правой руки твоей.

На горах Израилевых падешь ты и все отряды твои, и народы, которые с тобою; отдам тебя на съедение хищным птицам всякого рода и полевым зверям.

На открытом поле падешь; ибо определил это, говорит Яхве великосущий.

И пошлю огонь на землю Магог и на живущих в безопасности на островах, и узнают, что я – Яхве» (Иез. 39: 1 – 6).

Хоть Иезекииль и жил в VI в. до н. э., однако исследователи полагают, что данные пророчества имеют под собой основу в нападениях скифов на Палестину во время их ближневосточного похода. Набег скифов на Палестину датируется примерно 635 – 625 гг. до н. э.[31] Кем же были эти народы, упомянутые в Библии? Так называемая «Таблица народов», приведенная в Книге Бытия и датируемая VIII в., отмечает: «Вот родословие сынов Ноевых – Сима, Хама и Иафета. Родились у них дети после потопа. Сыны Иафета: Гомер, и Магог, и Мадай, и Иаван, и Тубал, и Мешех, и Тирас. А сыновья Гомера: Ашкеназ, и Рифат, и Тогарма». Под именем Гомер в ближневосточных текстах упоминаются киммерийцы, которые символизировали собой крайний север. Магог устойчиво отождествляется со скифами, и это утверждение встречается уже у еврейского писателя I в. н. э. Иосифа Флавия: «Магог же положил начало тому народу, который от него получил название Магога, а ими (греками) именуется скифами»[32]. Прямо отождествлял Гога и Магога со скифами также и Феодорит Кирский[33]. Исследователи считают, что на момент составления «Таблицы народов» эти скифы находились между озерами Ван и Урмия. Под Мадаем в данном тексте имеется в виду Мидия, а под Иаваном – ионийцы в Малой Азии. Тубал, отождествляемый с племенем табалов, известным уже ассирийским источникам, находился в Южной Каппадокии. Под Мешехом традиционно понимаются мушки-мосхи в центральной части Малой Азии, а Тирас некоторыми исследователями раньше соотносился с туруша египетских и тиренами античных авторов. В письме Ашшуррисуа царю Саргону II (722 – 705 гг. до н. э.) упоминается, что страна Гамирра, то есть киммерийцы, платила дань Урарту, располагавшемуся на Армянском нагорье. В летописи Ашшурбанипала (668 – 626 гг. до н. э.) упоминается «Гаги, начальник страны Сахи». Последних отождествляют с саками, а Гаги – с Гогом в стране Магог Иезекииля[34]. Город «Рос – между Иссом и Селевкией» в Сирии упоминает древнегреческий географ Страбон (ок. 64 до н. э. – 20 н. э.), описывая его местоположение так: «За Эгеями идет городок Исс с якорной стоянкой и река Пинар. Здесь произошла битва Александра с Дарием. Залив называется Исским; на нем лежат города Рос, Мириандр… и так называемые Сирийские Ворота, граница между Киликией и Сирией»[35]. К сожалению, с чисто лингвистической точки зрения до сих пор не определено, из языка какого народа происходит название данного города – греческого, хеттского либо какого-то иного индоевропейского или неиндоевропейского народа. Данный факт показывает, что интересующий нас корень встречается не только близ Тигра, но и в Сирии.

По поводу распространенной версии, что в приведенных фрагментах Иезекииля слово «рош» на иврите означает «голова», «глава», «начальник» и, следовательно, не обозначает какого-либо народа, Ю.Д. Акашев замечает, что ни первоначального еврейского текста, ни оригинала его первоначального перевода на греческий не сохранилось, однако во всех греческих текстах Библии данное слово пишется как Ρος (Рос, а не Рош) и имеет значение названия народа. На основании этого вполне обоснованным выглядит предположение, что и в оригинале первого перевода на греческий, и в раннем ветхозаветном тексте оно писалось так же и имело то же значение. Осуществлявший же перевод Библии на латынь Иероним перевел данное слово как «голова», положив невольно основу другому толкованию. Кроме того, Иезекииль употреблял слово «Рош» три раза всегда в сочетании с Мешех и Тувал, а то, что последние являются названиями народов, никем не оспаривается. Следовательно, и первое слово следует также понимать как название народа. Поскольку в «Таблице народов» Мешех и Тувал упомянуты рядом с Тирасом, это обстоятельство свидетельствует в пользу того, что Рос фигурировал как народ, искаженным названием которого в данном случае выступал Тирас[36].

Последнее имя Ю.Д. Акашев связывает с нашими предками, понимая первый слог как указательное местоимение и, соответственно, все имя как «ти Рас», воспринятое древними семитами от самих носителей этого имени. Также он связывает с этим и античное название Днестра Тирас. Касаясь Иезекииля, он отмечает, что это народы Рош, Мешех и Тувал, объединенные под началом князя Гога и находящиеся на земле Магог. Иосиф Флавий, еще не знавший о существовании русов, Фираса считал родоначальником фракийцев, то есть локализовал его к северу от Греции. Однако, как только евреям стало известно имя Руси, оно было незамедлительно отождествлено ими с Тирасом. Еврейский автор «Книги Иосиппон», написанной им в середине Х в. в Южной Италии, по поводу потомства библейского Иафета констатирует: «Тирас – это Руси»[37]. Таким образом, мы видим, что связь Тираса с русами присутствует уже в раннесредневековой еврейской традиции. Следует добавить, что и в Житии Кирилла в перечне народов, имеющих свою письменность, в некоторых списках фигурируют загадочные «тоурсии»: «Мы же многы роды знаемъ, книгы оумѣюща и богоу славоу въздающа своимъ языкомъ кождо. Явѣ же соуть си: Ормени, перси, Авазъги, Иверiи, Соугди, Готьфи, Обри, Тоурсiи, Козари, Аравляни…»[38] Издавший этот текст П.А. Лавров понимал загадочное Тоурсiи, в других списках Тоурци, как описку «ти руси (ръси)», относя ее к готам. В рамках своей теории об индоарийском происхождении русов О.Н. Трубачев признает, что Тоурсiи имеют к ним прямое отношение: «Итак, кирилломефодиевское Тоурси может отражать дославянское название северопричерноморского народа tur-rus-. Это название, особенно в форме Тоурси (ЖК), затемненное до нечитаемости для сегодняшнего читателя и даже исследователя, после незначительной реконструкции обретает вновь минимальную понятность. Связь этнонима tur-rus- и “русских” письмен была, возможно, понятна Константину Философу тогда в Корсуни (Херсонесе), и он мог иметь в виду именно ее в Венеции через несколько лет»[39]. Само загадочное слово филолог понимает как тауро-руси – «тавро-русы».

Подобным образом и византийцы вскоре после того, как в поле их зрения попали русы, поспешили связать их с «князем Рош». Напрямую они отождествляются в Житии Василия Нового, написанном во второй половине Х в., поскольку «уже в житии мы можем прочесть: “Он (т. е. Василий) рек мне (т. е. составителю жития): “Знаешь ли, чадо Григорие, что имеет приключиться с царством Ромеев в четырехмесячный срок?” Я же говорю ему: “Не знаю, господин мой”. Он сказал: “Варварский народ придет сюда на нас свирепо, называемый Рос, и Ог, и Мог”; это же повторено ниже уже от имени Григория: “народ Рос, и Ог, и Мог идет на нас попущением божиим за наши грехи”. Хотя здесь отсутствует прямое указание на Иезекиила, но объединение Роса, Ог (= Гога), и Мога (= Магога) не оставляет сомнений, что инок Григорий, составитель жития Василия Нового, уже вполне сознательно отнес к русским темные выражения библейского пророка…»[40] Однако утверждение автора Жития Георгия Амастридского о том, что росы – это «губительный и на деле, и по имени народ», говорит о том, что уже его создатель соотнес с нашими предками библейское пророчество.

О пребывании части наших далеких предков на Древнем Востоке свидетельствуют и данные филологии. Лингвисты отмечают, что единое индоевропейское название пчелы b[h] e(i) восстанавливается лишь для группы диалектов: др.-исл. by-fluga, др. – англ. beo, др. – в. – нем. bia, лит. bite, латыш. bite, прусс. bitte, валл. bydarf, др.-ирл. bech, ст. – слав. bičelf, лат. fucus. Отмечая заимствование этого понятия индоевропейцами из др. – ег. bj.t (с показателем женского рода – t), Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванов особо подчеркивают, что это «слово могло попасть в праиндоевропейский язык лишь в ареале Ближнего Востока в условиях возможных контактов с египетским»[41]. Однако мы видим, что данное название пчелы присутствует не во всех индоевропейских языках, а лишь в германских, балтских, славянских и отчасти кельтских. Из всех этих народов, если судить по древним источникам, лишь славяне могли вместе со скифами оказаться на Ближнем Востоке и затем вернуться назад, принеся в Европу название пчелы. Известно, что оба этих лингвиста выступали с гипотезой об индоевропейской прародине в Малой Азии, однако предположению о заимствовании данного египетского слова во времена индоевропейской общности противоречит то, что оно отсутствует в большинстве других индоевропейских языков, в том числе хеттском и греческом, то есть тех народов, которые уже в историческую эпоху имели наиболее тесные контакты с Древним Египтом. Отсутствие этого слова в иранских языках исключает и скифское посредничество. Интересно отметить, что впоследствии на Руси покровителями пчеловодства считались соловецкие святые Зосима и Савватий. Их нередко называли «пчелиными богами». «Роль водяного как покровителя пчел унаследовали русские святые Зосима и Савватий, в дни памяти которых пасечник вынимает соты из улья и в полночь погружает мед в воду (иногда около мельницы), читая при этом заговор, чтобы обеспечить себе успех в пчеловодстве на предстоящий сезон»[42]. Согласно русским заговорам эти святые принесли пчел на Русь из Рима или из Египта[43].

Во время своего господства в Азии помимо сбора с каждого народа установленной дани скифы, по словам Геродота, «еще разъезжали по стране и грабили все, что попадалось». Понятно, что подобное до бесконечности продолжаться не могло, и в конце концов правитель Мидии Киаксар пригласил множество скифов в гости, напоил их допьяна и перебил. В.А. Белявский датирует это событие 594 г. до н. э.[44] Скифское царство оказалось обезглавленным и гегемония в Азии перешла к Мидии. Лишившись своих вождей, скифы не смогли оказать сильного сопротивления и сначала отступили на запад, к границе с Лидией.