Туда, где живут драконы

Утром пошёл проверять схрон с рыбой. Ночью дождь прекратился, и натоптанные мной тропинки успели подсохнуть. Рыба была на месте. Выбрал две крупные тушки, две помельче оставил, решив проверить, насколько долго в пещере может храниться пища.

Как же трудно работать одной рукой. Хорошо ещё, что повредил нерабочую, но и то, где нужно что-то придержать или подправить, левая рука жутко ноет даже от небольшого давления на неё.

Выпотрошил, почистил и пожарил карасиков. Сковородка моя не требует масла, но это не значит, что мыть её не нужно. Кошка, несмотря на то, что с удовольствием сосёт молоко приёмной матери, вымотала из меня всю душу, услышав запах рыбы. Выпрашивала, тёрлась, требовала, кусалась, остановилась только когда получила пару маленьких кусочков. Потом ещё долго ходила за мной по пятам, в надежде на добавку.

К середине дня отправился на озеро, там был отличный пляж, который сегодня станет моей обсерваторией. Со сторонами света проблем у меня нет, наручный коммуникатор работает исправно, а вот время, настроено по стандарту, что никак не соответствует местным условиям. Из-за возникающей путаницы, точно знаю, что сбился в счёте дня на два, в какую сторону, сказать не могу. Как-то не пришло мне в голову ставить зарубки сразу, да и не мог я физически. Так что будем сегодня определять полдень.

Нарезал с кустов тонких ровных прутиков, выбрал место на пляже. Воткнул один прутик, стал наблюдать, как тень от него движется и укорачивается. С интервалом в десять минут, помечал окончание тени, новым прутиком.

На берег пришкандыбала Старшая, со своим интернациональным выводком. Скотинки чуть не порушили мои сверхточные измерительные инструменты. Кошка устроилась играть с больной рукой. Она впивалась в припухшее запястья коготками, пыталась укусить, а после, облизывала место укуса своим шершавым языком. А ещё она была горячая и утробно урчала, вызывая своими вибрациями, ноющую боль в суставе. Но боль это была больше приятная, чем причиняющая неудобства. Хотелось верить, что, таким образом, кошка изгоняет боль. Ведь не зря же говорят, что кошки знают, где болит, и всегда ложатся на это место.

Тень от прутика начала удлиняться. Выждав ещё дважды по десять минут, убедился, что это не обман, замерил все расстояния. Удалил все лишние прутики, оставив только центральный, и тот, что отмечал самую короткую тень. Выставил на коммуникаторе таймер, что бы завтра прийти на пляж к нужному времени и установить полдень. Ещё завтра попробую, приблизительно определить широту, на которой нахожусь. Формулу я не помню, но начертив на песке круг, подрисовав к нему солнце, которое на экваторе в зените, прикинул, как будет выглядеть расчёт.

Подобрал кошку на руки, поманил за собой Старшую с козлятами, пошёл в лагерь готовиться к обеду.

Во второй половине дня сделал из грязной половины ящика салазки, закрепив на нём парашютный строп. Резать строп было жалко, поэтому я несколько раз пропустил его через подготовленные отверстия, накрутив достаточно широкие помочи.

Сделал три ходки с запада на северо-восток, нагружая ящик камнями. От одной точки до другой, по моим меркам, около полутора километров, а может и больше. Тяжело оценивать расстояние по пересечённой местности, да ещё не по прямой. Нагрузка для ног получилась сумасшедшая. К концу второй доставки ноги гудели и требовали отдыха.

С окончанием третьей ходки, сам себе сказал, что Серёжа молодец, натаскал горку камней, а где брать глину, одним аборигенам известно.

На следующий день врубил умника и исписал расчётами половину пляжа, пытаясь вспомнить, чему какие синусы равны.

Вот, учитесь в школе, как следует, и даже не думайте, где эти синусы вам пригодятся в жизни, иначе попадёте как я, и будите своей необразованностью аборигенов смешить.

Вспоминая своего учителя геометрии, пожалел, что не драл он меня как сидорову козу, за слова, «да нахрена мне эти синусы». Но тут меня осенило, что всё проделанное, это филькина грамота. Что вот так вот на глаз, определить широту, можно только в равноденствие. Да и то, без таблиц и прибора, измеряющего точный угол, сделать это очень проблематично. А ещё, есть такие понятия, как кажущееся положение и реальное положение солнца. И всё, что я в принципе смогу вспомнить, касается вычислений на Земле, а здесь и размер планеты другой, и горизонт не такой, и атмосфера может преломлять свет иначе. Короче, убедил себя, что не в широте счастье.

Чтобы не страдать от безделья, пошёл по округе, увеличивать ареал обитания.

Но главной неприятностью стало появление стаи волков. И не как в прошлый раз, троица не осмелившихся приблизится особей, а полноценная банда хищников, в которой я насчитал двенадцать взрослых, внушительного размера животных, которые вынудили меня запереться в гарпии, на двое суток.

Пока волки были единственными крупными хищниками, которых мне довелось встретить. Но даже этот факт не вселял особого оптимизма.

Попробовав моё убежище на прочность, стая заняла выжидательную позицию, укрывшись за деревьями и кустарником. Стоило мне только сдвинуть фонарь, как волки, будто по команде, брали меня плотным кольцом окружения. Думаю, столь настойчивое внимание к моей персоне, было связано с присутствием трёх коз, разделяющих со мной пространство, неприступной для стаи крепости.

Через двое суток, возникла острая необходимость, переходить от глубокой обороны к нападению. Мы израсходовали запасы воды, животинки два дня ничего не ели, от чего были крайне обеспокоены, плюс, гадили божьи твари там же, где и жили.

Дабы не испытывать судьбу, сразу вооружился винтовкой, выбрав направление ведения огня. Заранее, несколько раз просчитал, с какой стороны волки приближаются быстрее. У меня был отличный шанс, подстрелить пару особей, и успеть закрыть за собой фонарь, прежде чем хищники реализуют потенциал своего нападения.

Снял винтовку с предохранителя, приготовился. Раз, два, три, фонарь с шипением откатился назад. Резко встаю в полный рост. Одиночный, в кинувшегося в мою сторону волка. Ещё одиночный, и тут же короткая очередь на три иглы, в хитреца, пытающегося улизнуть за куст. Так же резко сажусь и закрываю фонарь. Бах, бах, две увесистые туши, по инерции ударили в остекление гарпии, забарабанив лапами по фюзеляжу и плоскостям.

Выглядываю под стеклом, что бы оценить результаты своей стрельбы. Двое с пробитой грудью, кровь из пасти, хрипят, но ещё дышат. Вряд ли снова поднимутся на лапы. Ещё один, с разорванным боком, распростёрся у куста, изломав своим весом крупные и мелкие прутья. Двадцать минут беснования стаи окончились её очередным рассредоточением. Хищники не намеривались так легко сдаться. Стая снова разошлась по своим укрытиям.

Ещё через пятнадцать минут, к одному из подранков, приблизились двое. Они жалобно скулили, обнюхивали товарища, тычась в него носами, пытались зализать рану.

Да здравствует тактика гориллы. Бросил короткий взгляд назад, туда, где волки будут атаковать со спины, снова открыл фонарь, дал две короткие очереди в сердобольных зверей. Ели успел укрыться, снова услышал над головой бух-бух-бух.

– Ага, собаки серые! Не на тех нарвались! – злорадствовал я.

Второй получил пучок игл в грудь и шею, подыхает с разорванной глоткой.И так, промежуточные итоги. Минус пять, осталось семеро. Последние двое совсем жуткое зрелище. Первый с простреленным насквозь боком, кишки вывалились наружу, лежит в луже собственной крови.

Стая снова стихла, начала расходиться по своим засадам.

– Ну, уж нет, – радуюсь превосходству собственного интеллекта. – Вот вам нежданчик.

Всаживаю ещё две короткие очереди, по паре игл, в отступающего врага. Одного сразу наглухо, второму угла перебила позвоночник. Волк взвыл, закрутился юлой, пытаясь подняться, но больше чем опереться на передние лапы, у него ничего не получилось.

Стая, не то в конец озверела, не то в конец отупела, кинулась на закрывающийся за мной фонарь. Целый час в свирепом припадке они атаковали корабль. Рычали, грызли и царапали когтями. Их осталось всего пятеро, но вот только теперь, они не отдалялись от меня дальше, чем на расстояние одного прыжка. И отходить дальше, как мне показалось, больше не собирались. Началась тактика измора.

Придётся идти ва-банк. На дне рюкзака, лежат три свето-шумовые гранаты, что когда-то, были заботливо вставленные в поясные отсеки лётного скафандра. Не знаю, с каких времён так повелось, но три гранаты и игольник в нагрудной кобуре, это обязательный атрибут пилотов штурмовика. Очевидно, были прецеденты. Вот и сейчас, прецедент, был как нельзя под стать.

Будучи абсолютно уверенным, что не успею закрыть фонарь, приготовил нож, гранату и пистолет-игольник. Отбиваться с винтовкой в кокпите было не с руки, да и опасно, уж слишком велика убойная сила. Не ровен час, можно и рикошет словить.

Открываю фонарь, бросаю гранату, жму закрытие фонаря. Одна проворная тварь успевает запрыгнуть и её накрепко зажимает, ломая кости. В агонии, хищник хватает меня за шиворот и начинает трепать как тряпку. Все мои питомцы забились в дальний угол. Краем зрения вижу, как ещё одна тварь пытается протиснуть морду в образовавшуюся щель фонаря.

В этот момент бабахнуло так, словно это я сам башкой в колокол ударил. Уши заложило, все звуки слились в единый, переливающийся гул, мир раздвоился и поплыл в разные стороны. Не отдавая особого отчёта своим действиям, почувствовав, что хватка зверя ослабла, начинаю бить ножом куда-то над своей головой. Ощутил, как за шиворот потекла горячая и липкая жижа.

Сознание чуть возвратилось, едва напомнив о своём существовании, отдавая искину команду на открытие фонаря. Волчья туша выпала наружу, скатившись по фюзеляжу.

Вижу троицу волков, беспомощно валяющихся у плоскости. Именно здесь разорвалась граната. Вываливаюсь за борт, пробую подняться, земля уходит из-под ног, и я на четвереньках ползу к ближайшему переростку. Нож, с активированной подачей энергии на его лезвия, за одно движение отсекает монстру голову. Перекатываюсь, и повторяю движение, отрубаю ещё одну клыкастую морду. Добиваю третьего и слышу позади, леденящее кровь рычание.

Волк держится увереннее меня, видно, что его мир тоже, ещё не собрался воедино, но острый нюх, ведёт зверя куда нужно. Прицеливаюсь в голову монстра. Бах! Задние лапы резко просаживаются. Смещаю прицел чуть правее. Бах! Дыра в боку. Ещё чуть правее и ещё один бах. Широкая грудная клетка распахнулась рваной раной, зверь последний раз издал протяжный хрип вместо рыка, рухнул, одарив меня взглядом, полным ненависти.

Плевать. Сегодня я молодец. Сегодня я доказан своё право на жизнь, доказал своё превосходство.

Через полчаса, когда сознание вернулось к адекватному восприятию окружающего, попробовал отыскать в базе выживальщика, едят ли волчье мясо. Но, кроме того, что это один из самых серьёзных хищников, и главное не угодить в его меню, толком ничего не нашлось. Помнится, дед, говаривал, что волков не едят. То ли они каким-то бешенством болеют, то ли паразитами, а может просто мясо не вкусное. Понюхал рану одного из убиенных мною хищников, запашок и правда, мягко говоря, не очень. Ну их, от греха подальше.

Остаток дня потратил на то, чтобы перетащить туши как можно дальше от лагеря, на самый край, известной мне географии, и на помывку в озере.

"Стройка века"

Ну, что сказать, о задуманной мной, стройке века? Только пафосное название, а по своей сути, всеми нами любимый долгострой.

Вывихнутая рука ещё побаливала, и полноценная лесозаготовка не заладилась с самого начала. Три дня я пилил кедры, подходящего диаметра и избавлял стволы от сучьев и ветвей, чем внушительно пополнил запас дров для костра. Ещё я тщательно опилил гигантские деревья, те, что свалил у скалы, оставив удалённые ветви, неподалёку от места строительства.

Присутствие, ныне покойной, волчьей стаи, лишило меня привычных методов собирательства и охоты. Вся живность, даже наседки, покинули мой ареал обитания, вынудив меня перейти на рыбный рацион. Благо, рыбалка в моём исполнении, полностью удовлетворяла наши потребность, чему очень радовалась Кошка. Она росла как на дрожжах, и с удовольствием поглощала отварных и жареных карасей. Теперь я даже головы отваривал отдельно, дабы порадовать питомца.

Когда рука перестала напоминать о себе беспокойными ощущениями, приступил к первому этапу строительства, укладке первого ряда брёвен. Насколько я понял из видеороликов, каждый ряд называется венцом.

И так, при помощи длинной жерди, отмерил расстояние от скалы, до края пня, на который опрётся строение, отпилил её в размер, устроив себе смерок с фиксированной длинной. Получилось около шести с половиной метров. Вымерил по смерку ближайший ствол, отпилил.

Надо отметить, что вибронож для такой работы, куда лучше самой острой ножовки. Лезвие ножа вибрирует само, остаётся только задавать направление и слегка поддавливать, дабы ускорить процесс. На то, чтобы отпилить ствол в двадцать сантиметров, требуется около минуты.

Напрягся, в попытке сдвинуть отпиленное бревно, но куда уж там. Нет двигать его по паре сантиметров конечно можно, толкая или волоча за собой, но не о каком эффективном перемещении речи быть не может. Груз не столько тяжёлый, сколько неудобный, из-за распределения веса, на значительную длину. Поднял бревно за более тонкий конец, попробовал проволочить, держа его под мышкой. Затея, хотя и удалась, но тут же потерпела крах, как бы странно это не звучало. Вспомнил анекдот про чукчей, тянувших моржа за бивни. Я тянул бревно вниз, а мне нужно вверх, и развернуться с ним, среди деревьев, возможности у меня нет. С толстого края бревно тоже тянулось, но, гораздо с большим усилием.

Затратив немало усилий, доставил брёвнышко на место, и в процессе его укладки, сразу столкнулся с непредвиденной проблемой. Бревно катается, а мне нужно, что бы оно лежало ровно там, куда я его уложил.

Спилил часть бревна повдоль, уложил на место, порадовался результату. Бревно больше не каталось, но сместить его было можно. Когда уложу второй венец, как это делается на видео, брёвна переплетутся между собой, задавая жёсткость в углах конструкции. Но это в будущем, а пока, нужно придумать, как фиксировать бревно у скалы, ведь там, деревянной стены не планируется.

Попробовал вырезать в камне небольшое углубление. При подаче энергии на нож, камень неплохо поддавался. Бревно вошло в нишу, и сдвинуть его в бок, стало уже не возможно. Прорезал нишу вверх, на высоту предполагаемой стены.

Приволок ещё два бревна, одно на длинную стену, второе на торцевую, по отдельному смерку. Подготовил и уложил все брёвна, запилив их в замок и прорезав в камне ещё одно углубление. Получилось шесть с половиной на пять метров. Подумал, не слишком ли я размахнулся? Но очень скоро, убедил себя в том, что заняться мне всё равно больше нечем, и если уж куковать на этой планете, то делать это лучше с комфортом.

Я уже рассчитал, что год на Кедриуме составляет триста двадцать восемь сорокачасовых дней. И чтобы не особо выбиваться, из привычного мне летоисчисления, я поделил это на двенадцать месяцев. Получилось, что не месяц, то февраль, даже чуть меньше, по двадцать семь дней, с небольшим хвостиком. В итоге, какие-то месяцы, по двадцать семь, какие-то по двадцать восемь. Зима, здесь быстротечная, занимает всего пятьдесят-шестьдесят дней, так что до следующей зимы, со стройкой я должен успеть управиться.

Однако, продолжать ворочать на спине брёвна, мне очень не хотелось, и я занялся изготовлением блоков.

Вырезал первый пробный кругляк, процарапав отверстие в середине, прорезал канавку под строп. Как не хотелось портить стропы парашюта, но один из них, пришлось укоротить.

Короткий строп продел через середину кругляка, увязав его удавкой на бревне, второй, продел через проделанное мной отверстие, в основании пня у дома, вложил в ручей блока, и потянул. Это просто песня какая-то. Низкий тебе поклон до самой земли, дедушка Архимед, ну, или кто там, в древности, всё это придумал. Бревно подалось без особых усилий, хотя конструкция была не идеальна. Блок пытался крутиться по оси короткого стропа, который ещё и зацеплялся за край неровного отверстия. То, что дерево перетрёт стропу, я не боялся. Материал стропа был с родни металлическому тросу, только в разы легче и прочнее, а вот закусывание блока, меня не устраивало. Нужен был механизм подшипника.

В двигательном отсеке гарпии вырезал кусок небольшой трубки из какого-то прочного полимера. Трубку разделил на три части, переделал свой блочок, что бы трубка входила в центральное отверстие и свободно вращалась. Теперь строп не закусывал вращение блока, и не стремился перекрутиться вокруг себя самого. Подтянул ещё одно бревно, удовлетворившись результатом. Сделал ещё два блока, по такому же принципу, попутно вырезав отверстия в скале, так чтобы через них можно было продёргивать стропы, что позволит мне подтягивать брёвна до самого конца.

Второй и третий венец укладывал, как было показано в видеоролике, зарезая углы в замок, и прорезая треугольное углубление по всей длине. Углубление хорошо прилегало к бревну нижнего ряда, практически не оставляя зазоров и щелей между ними.

Объёмы проделанной работы мне нравились, хотя до захода солнца, оставалось не так уж и много времени. Я уже вливался в суточный ритм этой планеты. Мне тут начинало даже нравится, если бы не постоянное чувство недоедания. Мышцы восстанавливались и укреплялись, плюс дополнительная гравитация, чётко говорила о том, что для нормального функционирования, организм будет вынужден нарастить мышечную массу и укрепить кости. А для этого, его, организм, надо обильно насыщать кальцием и белками. Очень рассчитываю на то, что после гибели волчьей стаи, местная живность вернётся, и я снова начну разорять своих несушек.

Осмотрев своё строение, обнаружил несколько крупных изъянов. И почему, эти мысли мне не пришли в голову сразу. Представил, как зимой, камень скалы остынет, и будет передавать холод в моё жилище. То же самое, касается и земли. Плюс, я увлечённо начал возводить коробку, не подумав, как буду устраивать, запланированные внутренние стены. Более того, сами брёвна, нужно прокладывать между собой утеплителем, чью функцию в условиях леса, очень хорошо выполнит сухой мох. И главное, печь. Я ведь хотел сделать так, что бы печь оказалась посреди избы, максимально отдавая своё тепло внутрь помещения.

Ладно, завтра я разберу два ряда и начну возведение четвёртой стены и внутренних простенков, увязывая их так же, в замок. На утепление пола, подойдёт сухая хвоя, коей вокруг в изобилии. Но на сам пол понадобятся доски, которых у меня нет. Я оглядел кусок горбыля, который получился, при подготовке нижнего ряда брёвен, ну чем не доска? Взял оставшийся от бревна коротыш, попробовал распустить его ножом вдоль. Получилось четыре плахи, две горбатые, а две вполне себе похожие на доски, толщиной, сантиметра по три. Ну что ж, технология была понятна и вполне осуществима, решала половину вопроса. Вторая половина заключалась в отсутствии молотка и гвоздей, которых в ближайшие тысячелетия не предвидится.

С печью тоже была неразрешимая проблема. Никакого подобия материалов, из которых можно приготовить цементный раствор, нет. Даже глину нигде не встретил. Пойду, завтра за озеро, там ещё оставалась необследованная территория, с мелкими ручьями, утекающими куда-то в заросли кустов и леса. В общем, стройка или затягивается, или срывается, или надо поумерить свои аппетиты.

Поход за озеро оказался весьма затяжным по ряду причин. Во-первых, по моим подсчётам, я прошёл километров семь, если принимать во внимание всю кривизну маршрута. Нужно было обогнуть само озеро, заросли непролазных кустов, небольшое болотце, в котором ноги проваливались по самые колени и надёжно застревали. Во-вторых, кошка, увязавшаяся за мной, не поспевала и проявляла капризы. То ей надо было немедленно на ручки, то никак не желала на них сидеть, требуя полной свободы. Я уж было подумал, да лучше пусть она сбежит, да и всего делов, но её плачь и глазки кота из Шрека, заставляли меня возвращаться и подбирать капризку, когда та сильно от меня отставала.

В конечном итоге, обогнув болотце, я понял, что попал в необходимый мне строительный магазин. То вязкое вещество, в которое влипали мои ноги, было клейкое на ощупь, тягучее и эластичное. Я набрал его немного, в прихваченный с собой, прохудившийся пакет. Кочки болота, обильно порастали мхом, который можно было собрать и высушить. А один из кустов, натолкнул меня на идею с гвоздями. Стволы были утыканы наростами, длинными и острыми, словно шипы, сантиметров двенадцать внизу ствола, уменьшаясь в размере к его верхушке. Очевидно, таким образом, растение защищало свои плоды, грозди тёмно-синих ягод, до боли похожих на облепиху. На вкус я их не попробовал, так как не смог до них дотянутся, а вот десяток шипов срезал, прибрав их в карман.

Обратно вернулся значительно быстрее. Шёл по своим собственным следам, уже не ища пути обхода препятствий, и кошку-капризулю всё время нёс на руках, не смотря на все её старания освободиться.

Рассыпал мох на освещённой солнцем площадке возле стройки, на которой, из-за отсутствия нескольких спиленных деревьев, стало гораздо светлее, нежели было раньше. Пусть мох сохнет.

Рядом выложил небольшое количество вязкого болотного ила. Одну лепёшку размазал с внутренней стороны куска коры, другой, склеил два камня между собой. Отправился изобретать молоток.

Как выяснилось позже, ил, теряя влагу, засыхает и становится крепким как камень, а склеенные между собой камни, просто так разъединить уже не возможно.

Искомый материал на молоток, с трудом обнаружился в реакторном отсеке гарпии. Из элемента кронштейна крепления, вырезал металлический брусок, весом чуть больше килограмма. Беда заключалась в том, что все металлы конструкции, это сверхлёгкие сплавы, а зачастую, вообще композиты, но этот кронштейн, оказался как раз тем, что нужно. Его габариты не были слишком большими, а вес, прекрасно подойдёт для изготовления не очень увесистого молотка. На изготовление потратил часа три. Металл трудно поддавался резке, очевидно, был какой-то тугоплавкий и прочный. Долго придавал железке прямоугольную форму, проковылял в середине продолговатое отверстие, смастерил ручку. Нож, после таких работ полностью разрядился, пришлось доставать зарядную сеть.

Попробовал забить в дерево пару колючек. Результат почти вдохновил на подвиги.

Так, день за днём, по отработанному расписанию, я начинал с рыбалки и завтрака, после чего, вооружившись, импровизированными санками из половины ящика, совершал две ходки на болото, за мхом и илом. Для удобства пользования, пришлось смастерить деревянные грабли и лопату, которой стала пластина векторной тяги реакторной дюзы. Каждый раз нарезал две три горсти шипов-гвоздей, набирая их про запас. Ил приходилось обильно смачивать водой и накрывать кедровым лапником, что бы избежать образования твёрдой корки. Да и в запас ил привозить было нельзя, всё доставленное, нужно было немедленно урабатывать.

Постепенно в мои края вернулась живность. Пришли на насиженные места птицы, слышал в ночи похрюкивание местных кабанчиков, даже видел вдали мелкого оленя или косулю. Животное крайне осторожное и пугливое, так и не подпустило меня ближе, чем на пятьдесят метров. Старшая и Кошка всюду таскались за мной. Теперь уже рысь не просилась на руки, спокойно преодолевая путь на болото, туда и обратно. Коза же, провожала до края озера, потом долго втягивала ноздрями воздух и возвращалась. Козлята всё реже сосали титьку, в отличие от кошки, и охотно пощипывали травку. К вечеру у Старшей оставалось большое количество молока, и мне пришлось освоить процесс дойки. Кошка осваивала азы охоты, гоняя ящериц, обитающих возле скалы.

К исходу третьей недели, на стройке я имел аккуратно сложенные стены, высотою до пояса, дощатые полы, пространство под которыми заполнил сухой хвоей, оставив немного места для проветривания, чтобы хвоя не запрела. Венцы, обильно проложенные между собой высохшим мхом, я дополнительно защитил от продувания горбылями, приколоченными шипами полезного дерева. Два блока, что изготавливал заранее, выполняли у меня функцию крана, закреплённого наверху скалы. Мне пришлось задействовать абсолютно все стропы, но я не жалел, так как через два блока, вес любого дерева становился вчетверо легче, и был абсолютно мне по силам.

Печь приобрела чёткие очертания. Начиналась она из-под самого пола, имела дверцу для дров и поддувала, трубу с заслонкой регулятора тяги. Сторона, выходящая в будущую спальню, была полностью каменной. Я очень надеялся, что камень будет хорошо прогреваться, накапливая тепло, которое потом медленно отойдёт в помещение. В кухонной стороне была устроена целая варочная поверхность из большого плоского слоистого камня, на транспортировку и водружение которого, у меня ушло два дня. Дверки печи и крышки отверстий варочной панели, изготовил из, всё тех же, векторных пластин дюзы.