Ленинград`84

– Понятно. А если в рожу?

– С теми базарить будешь.

Похожий на цыганенка парень бросает взгляд в сторону.

 «Опа!»

 Два мордоворота неспешно курят около мусорного бака. Ух ты, братва уже в это время грелась около бизнеса! Решаю не обострять.

 В принципе деньги у меня есть. Не зря два месяца горбатился на Соловках. Хоть и отдал половину матери, но на жизнь осталось. Плюс стипендия. Все лежит на сберкнижке. Я нашел её на дне кондового чемодана. Наверное, с таким еще дед ездил. На руках сейчас около пятидесяти рублей наличными. Но скоро стипуха, заживем! Перехожу улицу и двигаюсь в сторону общаги. Хочется пройтись, подышать воздухом, обдумать дела наши грешные.

 Вот это вштырило! Так меня в здешнем Питере еще не било. Аничков мост встретил неласково. Ангидрит налево! Я вскоре этих чертовых мостов бояться буду! Но больше всего удивил не сам мост. Уже начинаю привыкать, что мостовая чугун и бронза как будто искрят сине-зеленым. Откуда взялся проклятый дар и связан ли он как-то с моим возрождением в данном мире, не ведаю. Кто бы рассказал. Во всяком случае ни зомби, ни призраков я не видел.  Но больше всего меня удивили кони. Скульптурная композиция великого Клодта обозначает укрощение коня и символизирует власть человека над природой. Надо мной возвышалось четыре бронзовых скульптуры: «Конь с идущим юношей», «Осаживающий коня юноша», «Юноша, поверженный конём» и «Юноша, берущий коня под уздцы».

 Но я в эти минуты наблюдал иное. Как будто мое сознание раздваивалось и получалось одновременно рассматривать мост в двух мирах. Один разноцветный, обычный. Второй в зеленовато-синей тонировке. И вот в последнем эти скульптуры выглядели вовсе не так мило. И бронзовые люди, и кони с презрением взирали на меня. Да-да, именно на меня! Их головы поворачивалось, а тела шевелились, как живые. Помните старый фильм с Никулиным и Евстигнеевым «Старики-разбойники»? Там герою Никулина приснился кошмар, где за ним по музею гонялся скульптурный всадник. Только в моей реальности все ярче и страшнее.

В какой-то момент стало жутко. Я застыл посреди Аничкова моста, меня толкали, на меня ругались, но с места не сдвинули. Потусторонние фигуры как будто хотел что-то сказать мне. Их рты беззвучно открывались, глаза был живыми. Ноздри коней трепетали, а ноги нетерпеливо переминались. В том мире композиция означала совершенно иное.

Разбуди в себе зверя!

 Мне никогда не было так страшно. Даже когда меня в конце девяностых убивали бандиты, оставалось надежда. И все выглядели относительно знакомо. Ну, перетрем еще ситуацию и концами разойдемся. В итоге так и вышло. Позже убили их. Братва попалась больно наглая и беспредельничала не по понятиям. Здесь же мороз крепким наждаком продирал по коже, и было ничего не понятно. Как выйти из этого Запутосторонья? Что им надо от меня? Какова угроза с той стороны? Каким местом к этой жути относится будто бы случайно встреченная Синеглазка? Видимо, всплеск эмоций в голове дал в итоге требуемый выхлоп. Мои глаза остановились на воде и тут же резко отпустило.

 Ха-ха, в человеке важен не только разум, но и его эмоции.

Я поспешил дальше, но ощутив на спине чей-то пристальный взгляд, быстро обернулся. Но уже на берегу. Что-то мелькнуло в толпе на той стороне. Разглядеть я его не успел. Все-таки выходной день и народу на Невском много. Не помню, как добрел до общаги. Очухался уже с ножом в руке, чистя картошку. Целый мешок с собой с Беломорска привез. Там же капуста и морковь. Надо бы завтра щец наварить на неделю, чтобы было, что вечером пожрать. С утра двину в магазин за косточкой. Это с мясом проблемы, с костями в Союзе никогда не было.

 Так, успокаивая себя, начистил кастрюлю картофана и начал резать. Выбрал нож потяжелее. Тут даже не важна острота. Хитрость в ударе. Один корейский повар научил. Как и делать кимчи, и паровые пельмени. Занятная у корейцев кухня.

– Ничего себе ты самурай!

 Парня вроде Олегом зовут, учится на физмате. Живет рядом с нами.

– Есть сковородка побольше? Угощу!

– Счас найдем.

Чего не отнимешь от советской общаги – это дух студенческого нищебродского товарищества. Не знаю, остался ли он в будущем. Мои дети учились в городе, когда я еще в нем жил. Вернее, жил уже в пригороде, заперевшись в собственном доме. Так достали люди и их проблемы. Пять лет никого не хотел видеть. Благо средства на жизнь выцарапал у бесстыжей судьбы.

 Сковорода была что надо. Все чохом можно нажарить. Только взял в руки шмат маргарина, как раздался знакомый до коликов голос.

– Ты чего творишь, балбес? Такой хороший маргарин тратишь!

– Наська!

 Вот кого я не ожидал здесь увидеть, так эту красотку. Мы были знакомы еще по первому курсу. Она училась на филфаке. Настоящая русская красавица! Длинные светло-русые волосы до попы, мягкий овал лица, серые живые глаза, извечная улыбка с жемчужными зубками. Короткая юбка и черные колготы лишь подчеркивали длину и стройность ног. Она даже чуть выше меня оказалась. А я этого факта не помню. В той жизни мы как-то разошлись. Это на первом курсе зажигали. Отхожу в сторону, бесстыдна разглядывая девушку. Эх!!!

– Хороша!

– Да?

Настя крутится туда-сюда, являя миру «вкусную» фигурку. Водолазка туго обтягивает небольшую, но красивой формы грудь и показывает тонкую талию. Совершенно модельная внешность!

– Ты только похорошела за эти годы!

– Вот тебе за это подхалим!

Наська чмокает меня в щечку. Эх, а хочется большего! В той жизни она недолго проработала учительницей, как раз по стране пошла кооперативная волна, и Настя удачно вышла за богатого папика. Потом его сразила бандитская пуля. Вдова горевала недолго, некоторое время встречалась с банкиром. Того малость помяло при взрыве, началась дележка наследства при еще живом муже и отце. В итоге Настя вышла замуж за шведа, и больше я о ней ничего не слышал. Но сейчас о будущем грустить не пришлось. Девушка выхватила у меня маргарин и закричала:

– Изверг! На сале пожаришь, держи.

 «Я что – я не против!»

 Покорно взял завернутый в пергамент кусок и тут же начал ловко шинковать его, вызвав заинтересованность во взгляде девушки.

– В этом доме есть растительное масло и мука?

 Олег перестал изображать застывшую статую и тут же метнулся к дверце кухонного шкафа.

– Вот!

– Яйца, большую тарелку и венчик!

 «Ну, прямо ведущая кулинарного шоу!»

Я сноровисто жарил картошку на здоровенной чугунной сковородке, с ехидством наблюдая, как Настя пытается не обрызгаться, взбивая тесто. Затем её все-таки нашли фартук и минут через пять мы под чай с превеликим удовольствием поедали горячие пончики. Никогда не думал, что эта с виду манерная девчонка такая мастерица. Так и время иное. Половина родителей нашего поколения от сохи. Отсюда их извечная тяга к земле и дачным участкам. Не баловали они особо нас детишек, учили уму-разуму.

Мой фирменный кофейный ликер, созданный на основе принесенной парнями водки, пошел среди дам на ура. Мужская часть коллектива мое изобретение проигнорировала. То ли переживания последних дней, особенно сегодняшнего, то ли алкоголь, влитый не в вспитое тело так подействовал, но я здорово размяк, а затем и вовсе обнаглел. Очухался от жаркого дыхания и не менее жаркого поцелуя. После ощутил под руками мягкий ворох длинных Настиных волос. Затем самым нахальным образом мои ладони ушли ниже, захватив разом оба попочных полушария девушки.

– Ваня, не наглей.

Девушка мягко отодвинулась и с безмерным удивлением рассматривала меня.

– Что?

– Честно, не ожидала. Откуда такой опыт? Ты целуешься… как искушенный любовник. Ваня пошел по наклонной?

Гляжу на ухмыляющееся лицо девушки, а ей ведь нравится. Она сейчас здорово напоминает Аленушку из фильма «Чародей», превращенную в ведьму. Чтобы её расколдовать, Иванушке надо было её поцеловать. Пробую еще раз, тут же ощущая жаркий ответ. Опыт не пропьешь! Но ощущения… Как меня плющит! Снова прижимаю девичье тело ближе, оно горячит и безумно волнует. Это во мне гормоны говорят или алкашка? Скорее всего, и то, и другое.

– Осторожно, у тебя пальцы как крюки стальные. Я же девочка.

 Ладно. В этот раз поглаживание вышло мягче и настойчивей, Настя охнула. Видать, её тоже завело. Вон как глаза блестят.

– А так?

– Хорошо… – раздался прерывистый шепот, прерванный горячим поцелуем. Затем, когда мои ноги подкосились, девушка мягко вывернулась. – Не надо, Вань. Не сейчас.

«Старая песня о главном!»

 Я бы запросто мог её завалить, закрыть комнату на полчаса, и ничего бы она с собой поделать не могла. Но разум взрослого человека возобладал над юношеским безумством. Таким пошлым поступком я общение с ней на раз закрою. А мне в этот раз хочется большего.

– Что, я просто игрушка для забав?

Настя поправляла перед зеркалом одежду и волосы, странно поглядывая на меня. Её голос нарочито спокоен.

– Нет! Просто у меня есть парень. Сама не ожидала от себя… Ванечка, ты после армии совсем другой.

– Это плохо?

– Не сказала бы, – дверь открылась, и я успел напоследок рассмотреть кокетливый взгляд нашей принцессы.

Она со мной играла! Вот так всегда с ними. Не знаешь, где проходит граница дозволенного.

 «Пресвятые джигурдинки!»

Пожалуй, мне надо или выпить, или в душ. Раскочегарила Настя мой паровоз и свалила вдаль дальнюю. Еще одна из вскрывшихся проблем. Опыт пожившего на свете мужчины против незамутненных девичьих чар. Где, спрашивается, искать золотую середину?

6. Схватка

Ничего с собой поделать не могу. Тайна мостов никак не отпускает, так и тянет к себе. Чую, что там таится некая засада, но ничего поделать с собой не могу. Серега на меня обижается. Но пока каждый вечер я гуляю один. Хотя ему есть кем заняться. Отношения со Светкой понемногу развиваются. Дело даже дошло до жарких поцелуев. У меня тоже было желание в понедельник зайти в соседнее здание и найти там Настю. После некоторых раздумий пришел к выводу, что по всей видимости во мне бурлят гормоны и, как подруга эта писаная красотка принесет мне больше хлопот, чем удовольствий.

Для последних лучше девочки попроще – вопил мне житейский опыт. Анастасия же любила развлечения во всех проявлениях и красивую суету вокруг себя. Так что и дружок у нее сейчас, скорее всего, из мажорчиков. Мне с ним тягаться тяжеловато. На том пока и остановился в собственных метаниях. Вот уж никак не думал, что умудренный годами жизни буду решать чисто юношеские проблемы. Определённое воздействие нового тела имеет место быть. Чем дальше, тем сильнее. Движения порывистые, а мысли навязчивее. Но, в конце концов, мне есть чем заняться и без той взбалмошной девчонки.

Поиск Синеглазки и попытка понять, что же на самом деле в столичном городке происходит. Где-то далеко в глубине души я ощущаю некую тайну, к которой могу получить доступ. Чуйка у меня с младых лет чрезвычайно развита. Не раз помогала, если я её удосужился послушать. Не поехать на стрелку, где произошла страшная бойня. Не пойти на важную встречу, где вместо клиентов окажутся подставные. Промолчать на допросе у следака, получив на следующий день отличное алиби. Да, я не ангел. Были годы, когда ходил на грани закона. А как еще можно было заработать тогда денег?

Просто тупо заработать, чтобы нормально жить!

 Случилось ожидаемое событие на Банковском мосту. В этот вечер я пошел на канал Грибоедова. Да и сам мост с летающими львами очень даже впечатляющая Питерская достопримечательность. Четыре льва с крыльями держат в зубах чугунные цепи. Где вы такой финт ушами еще увидите? Именно данный мост удивил меня больше всего. Если его железные и чугунные части искрили все тем же сине-зеленым, то львы буквально пылали золотым. Нет, крылья у них в реальности лишь чуть отсвечивали потускневшей позолотой. Реставрацию им сделают только в 1989 году. Это я почему-то хорошо запомнил. Что у меня было видать, связано с этим мостом. Память подводит.

Сейчас же золотистый ореол так бьет по глазам, что приходиться невольно прищуриваться.  Наверное, я странно выгляжу для остальных. Ведь на самом деле вечер и город начинает окутывать серый призрачный сумрак. Цвета мало различимы. «Все кошки серы». Такое вот у людей свойство зрения. В глазах у нас колбочки и черточки. Первые отвечают за цветное зрение, вторые дают серую картинку мироздания, зато различают его почти в полной темноте. Чем меньше света, там хуже работают колбочки и серее смотрится окружающее нас пространство. Все на самом деле объясняется просто!

Но только не у меня и не здесь. За эти дни я научился бороться с мистической магией зелени, что заставляла меня временами впасть в ступор. Что это за хрень и с чем её едят, я решил пока не рассматривать. Мало ли что она обозначает в реальном мире. Проход в иное измерение, в чертоги мертвых душ, к инопланетянам. Если не можешь в точности узнать, то зачем себе голову забивать? Вода, вода спасала меня. И не без основания полагаю, что вода именно текущая. Болото или пруд будет наоборот, затягивать в зеленую мглу.

 Я быстрым шагом перешел на другой берег канала и невольно скосил глаза направо. Матка боска! Храм Спас на крови, где погиб от бомбиста наш император Освободитель, сияет красным, как будто подсвечен мощными прожекторами. Ого! Вот это меня плющит! Наверное, сейчас все любители экстази обзавидуются. И ведь совершенно бесплатно и главное – безо всяких лютых последствий типа ломки. Потому я на наркоту в том будущем прошлом даже не смотрел. И так от нее знакомых погибло больше, чем от пуль.

 Но что самое занятное, завидев красное зарево, я тут же краем глаза заметил Черного человечка, что следил за мной. Ведь это не первый мост, где тот за мной наблюдает. Кто это такой вообще? Я его обозвал Черным из-за того, что он издалека виделся мне темным пятном и неимоверно быстро исчезал в сумерках. Здесь же в отсветах красного свечения странный тип и в самом деле выглядел иссине черным. Черный плащ, брюки и широкополая шляпа с полями, надвинутая на самые глаза. И в руках странная трость.

Наряд как будто не от мира сего

 «Чего? Вот разгадка! По ходу дела этот хмырь мне и нужен».

– Эй, гражданин!

Гражданин меня ждать не пожелал и поспешил скрыться. Только вот сейчас я его отлично видел. Черный двигался быстро, я еле успевал за ним. Он юрко свернул с канала в Банковский переулок. Так и маячил темной тенью впереди в узком проходе. Двух и трехэтажные здания по бокам переулка внезапно стали необычайно высокими. Сину пробила холодная испарина. Куда меня в этот раз занесло? Черный человек ловко свернул направо во двор, моментально пересек его и исчез.

Гадство! Куда он мог деться? Этот субъект так быстро передвигался, что мне невольно пришлось перейти на бег. А он ведь именно шел шагом. И затем…исчез. Осторожно заглядываю за угол. Тупик, с другой стороны двора высится кирпичная стена. Неужели перепрыгнул? С чертовщиной, что творится вокруг меня, все возможно. Затем замечаю люк, ведущий в подвал. Наверное, в былые времена сюда скидывали уголь.

Поднимаю его и вижу проход. Следы! Четкие отпечатки, что оставил Черный. Не задумываюсь, прыгаю туда. Люк захлопывается, но я вижу путь. Пусть и в зеленоватом виде. Как сквозь дымчатое стекло. Этот эффект я уже наблюдал, потому совершенно не удивился. Меня после смерти сложно чем-то поразить

Но получилось!

Что-то это помещение мне напомнило. Точно! Скоро выйдет или уже вышла знаменитая «Гостья из будущего» с Алисой Селезневой. Будете смеяться, но я пересмотрел её, уже будучи взрослым. Когда и пионеры с Союзом исчезли. С детьми и позже тайком один пересматривал, заливаясь слезами. Какое будущее мы потеряли! Потом долго не мог заставить себя слушать эту песню. Как будто она оплакивала наше поколение целиком. «Прекрасное далеко…»

Но в настоящие момент передо мной вопрос совсем иного свойства. Как в подвале обычного с виду здания может появиться такой внушительный залище? Нет, потолки вовсе не гигантские, метра четыре всего. Я видел подобные в подвалах. Но размах и длина! И эта загадочная колоннада вдоль стен. Ага, не хватает двери в комнату, где машина времени стоит. Косплей, да и только!  Как бы то ни было, двигаюсь дальше. Чую в здешнем воздухе огромную тайну, что прямиком касается и меня. А человек я азартный. В свое время и пулю расписывал и денег в карты проиграл достаточно. Это потом как будто отрезало. Перестал любовниц заводить и катраны посещать. Сейчас же распирало изнутри от стремления понять, что это все, дьявол его побери, значит?

 Чу! Наверху колонн зажглись светильники. Мир перестал сиять надоевшей до чертиков зеленью.

«Ёкала манэ!»

 Это что – настоящий огонь? Внезапно в стылом помещении стало тепло. Как будто из прохладной ванны вынырнул в жар бани. Местечко, однако, занятное. Только вот каким лешим…

– Ты зря за мной пошел!

 Черный мужик меня откровенно напугал, выскочив из-за колонны, как чертик из табакерки. Уже без плаща, в странном сюртуке, но все так же в шляпе. Глаз не видно, лишь зловещая улыбка играет на лице, как у клоуна убийцы. Как странно. Обычная улыбка может одновременно радовать и пугать.

 Не теряюсь с ответом:

– Ты кто такой и зачем следишь за мной?

– Дохлик задает вопросы?

 Противный хохот раздался в зале. Какое дурацкое тут эхо!

– Я тебе не задохлик, черныш!

 Повинуясь инстинкту, скидываю куртку и разминаю шею. Почему? Да голос у этого перца такой, как будто он мне предъяву кидает. Сколько лет прошло, но до сих пор чую подобные манеры.

Черный в ответ нагло осклабился:

– Тебе это не поможет, дохлик. Так вас называют, потому что вы быстро подыхаете, столкнувшись со своим настоящим.

 А вот дальше все пошло совсем не так, как я ожидал. Дело в том, что, будучи не спортсменом в единоборствах, в свое время пришлось выучить несколько классных уличных приемов. Ведь драка – это вовсе не спорт, и даже какой-нибудь мастер с черным поясом или чемпион города по боксу может запросто схлопотать от обычного хулигана. И это не просто слова, а факты из биографии. И я приготовился к подобной драке.

Но Черный клоун резко выбросил руку к драпировке и вытащил оттуда длинный меч.

 «Сука, так нечестно!»

Незнакомец снова загоготал. Гуинплен хренов!

 «Атас!»

 Никогда не был отъявленным драчуном, но насобачиться в жизни пришлось всякому. И как учил меня один кореец, лучше иметь палку в руке, чем бить кулаком в пустоту. Против лома нет приема, если нет другого лома. И лишь в кино какой-нибудь мастер кунг-фу выйдет в схватке с меченосцем победителем. А это значит то, что мне срочно необходимо оружие. И оно в этом подвале обязательно должно быть. Откуда я знаю? А вот знаю и все! Потому и сохраняю спокойствие.

Не успел наглый клоун и дернуться, как я отодвинул темно-бордовую драпировку и моему взору открылся затейливый набор интересные мужикам штучек. Все мужчины без исключения обожают ножики, а я еще всякие длинные палки. Успеваю сделать выбор, как в магазине. Какой меч с утра предпочитаете – стандартный Каролинг или Клеймор? К черту, не владею я ими в совершенстве. Так, вот эта штука с цепочкой и битами на конце также на фиг. Алебарда? Но подозрительно короткая, как бердыш. Вот – то, что доктор прописал. Через мгновение в моих руках оказывается оружие, сильно смахивающая на протазан. И вовремя!

Черный хмырь осознал, что его лихая задумка уконтрапупить меня одним махом пошла одним местом и понесся на меня с натиском, пытаясь проткнуть тонким мечом. Он похож на Скьявону, был такой знаменитый итальянский меч, только гарда не корзинчатая, а обычная. Эдакая толстая рапира, которой так удобно заколоть такого дуралея, как я. Ну как сказать…заколоть. В первый раз я ловко увернулся, а вот дальше что-то пошло не так. Этим мечом, оказывается, можно еще и резать. Не так, как в кино, где бездарные трюкачи машут тяжёлыми железками, как дубинами, постоянно открываясь ответному удару.

 Резко докручивая удар кистью эта черная сволочь пыталась ударить меня по незащищенной шее. Я дернулся вправо, и острие испортило мне выходной пиджак. Вот ты же дрянь черноголовая! Следующий выпад меча я отбил древком. Им спокойно можно работать, как рычагом. Физика для всех движения ведь одна. В руках у меня смесь копья и алебарды. Только на конце острый плоский наконечник в виде длинного лезвия и два серповидных крюка по бокам. И они не только колют, но и режут. То есть можно использовать их как глефу, владению которой я на старости лет учился у корейского мастера.

 В следующую минуту Черныш неожиданно осознал, что здорово ошибся со мной. И, видимо, страсть как вспотел. Хотя шляпы не снял. Говнюк неотесанный! Где ваши манеры, сударь?  Свои недоножиком черный ничего не может сотворить со мной. Отбить его выпады протазаном плевое дело. Не раз он пытался зайти по часовой стрелке туда, где у меня меньше преимуществ в ответном ударе. Но эту фишку я просек на раз и сам беспрестанно двигаюсь, наблюдая за противником. Это же азы тактики!

 Затем глупая возня мне порядком надоела. Да что за фигня в этом сраном мире творится? Возродили, засунули в тело студента, а потом хотят заново убить? Да хренушки вам! Еще поплачетесь! Кричу в лицо Черному:

– Зачем я здесь? Лучше ответь по-хорошему, а то хуже будет!

Черныш заметно пыхтит, с выносливостью у него так себе, но злобно бросает в лицо:

– Тебя не должно здесь быть! Ты не из этого мира. Убирайся обратно, бастард!

– Да фиг тебе! Тоже мне нашелся начальник.

Я нарочито замедлился, взяв протазан неправильно. Есть такая обманка в тактике боя. И эта сволочь решилась. Черныш скакнул далеко вперед и пытался меня проткнуть. И ведь почти достал! Отбиваю его меч древком в правой позиции, двумя шагами меняю боевую стойку на левую, затем резко работаю протазаном. Он и так длиной более двух метров, а если еще и держать правильно, да сделать выпад левой ногой и бросить руки с оружием стремительно вперед, то противник внезапно заметит острие уже около своей головы.

 «Твою же дивизию!»

Это я, пожалуй, перестарался. Тонкое, но широкое лезвие с резким всхлипом входит прямо в шею Черного. Тот нелепо взмахивает руками, теряет свой меч и начинает заваливаться назад. Звон металла о бетонный пол приводит меня в полное смятение. И я вижу в этот момент глаза черного незнакомца. Они яростно полыхают зеленым. Меня, как наждаком продирает морозом.

 «Ямбись оно всё хореем через амфибрахий!»

 Черная кровь хлещет из разорванной шеи на пол. Черный падает наземь, гулко стукаясь башкой об камень. От удара его голова и вовсе скособочивается набок. Тут и криминалистом не нужно быть, чтобы понять – пациент скорее мертв, чем жив. Я ему фактически башку снес. Пятиочковый удар, дьявол его возьми!

7. Маклаудов!

Картина маслом! Я, такой красивый с длинной убийственной штукой в руках. А на полу труп в луже крови с зияющей раной в шее. И все это в диковинном подземном зале, освещенном языками пламени, что исходят от старинных светильников. Гуляющий от сквозняка огонь бросает на стены зала причудливо танцующие тени, делая обстановку еще более мрачной и поистине готической. Как в дешевом ужастике. Только вот здесь все по-настоящему. И смерть тоже.

 Перевожу дыхание. И что мне прикажете с такой ипической ситуацией делать? Какого рожна надо было черному придурку от меня? Зачем он следил и завел сюда? Затем мой взгляд упал на меч. Я наклонился и взял его в руку. Хм, а он настоящий. Следы грубой ковки, гарда с завитками, узкий дол и лезвие заточено. Ёперный театр! Порезался! Пожалуй, этот клоун в черном меня таким ножичком покромсал бы на куски и даже не вспотел. Что же за на хрен вокруг моей личности в этом городке творится?

Внезапно ощущаю неимоверную слабость в ногах и падаю на колени. Неужели меч отравленный? Дальше рассуждать не получается. Я получаю неимоверной силы пинок и лечу прямо в стену. От удара о камень, покрытый грубой материей, соображение из головы вылетает напрочь. Подстегнутый неведомой силой поднимаюсь, меня выгибает, как будто некто невидимый хочет сломать позвоночник. Но в последний момент передумывает. От пронзившей тело боли ору, как сумасшедший.

Затем начинаю кричать от возникшей перед моим взором ужасающе фактурной картины. Тело Черного, но уже без головы медленно поднимается над полом. Его со всех сторон пронзают сине-зеленые искры. Они становятся все больше и больше, превращаясь в мелкие молнии. От поднявшегося в кой-то момент вихря светильники гаснут. И все дальнейшее действо происходит при зеленом свечении, от которого жутко разболелась голова. Молнии превращаются в шары, между ними вспыхивают искры, переходящие в непрекращающиеся сполохи.

 Я стою столбом, растопырив руки, и не могу ничего вымолвить. Рот беззвучно открывается в непреходящем ужасе. Нет, в прошлый раз я хоть умер быстро и ничего не помню. Здесь же погибель напоследок устроила целое представление. Но честно, как выжить в искрящемся окрест ужасе, даже не ведаю. В голове такая же круговерть, как и снаружи. Тело неизвестного мне убийцы кружится в страшной карусели, и не думая останавливаться.