Да будет тень

– Поможешь мне девчонку раздеть. Переломы уже срослись, но одному, всё равно неудобно.

Пациентка выглядела неплохо, а по сравнению с состоянием, в каком находилась вчера, так и вообще отлично. Рука срослась, вывих стопы исправлен, гематомы уменьшились, да и кожа порозовела. Хотя было видно, что до полного выздоровления ещё не близко.

Лера всмотрелась во взгляд Вира, когда тот раздевал и осматривал девушку. Была прям удивлена, что он вообще не воспринимает её, как противоположный пол, но при этом и не как на кусок мяса смотрит.

Вир почувствовал на себе этот оценивающий взгляд, посмотрел на Леру.

– У меня в отряде, были девушки-бойцы. В армии все бесполые, особенно при ранениях. – но что бы разрядить обстановку, с улыбкой добавил. – Да хорошенькая, хорошенькая. Подрастёт, совсем лялькой будет.

Лера взяла девушку за руку, внимательно осмотрела её кисть. Одного пальца не было. Осмотрела вторую руку, тоже четырёхпалая. Странно, очевидно вчера, Лера на это просто не обратила внимания. Ступни тоже были с четырьмя пальцами.

Удивительно, девушку это абсолютно не портило. Это не выглядело как уродство или ампутация, всё было абсолютно лаконично, и даже ладонь не казалась при этом узкой.

– Аграфы. У них такая анатомия. А есть такие расы, у которых по шесть пальцев. Этим природа не додала, и что бы не пропало добро, добавила другим. – отшутился Вир, видя немой вопрос Лер.

Закрыли крышку капсулы, заперли снаружи дверь шлюпки, двинулись в сторону крейсера.

– Ох и намучаемся мы с ней. – завёл тему Вир, чуть подгоняя Леру. – Аграфы такой народец, неприятненький, мягко говоря. Считают себя выше остальных рас. Как пендосы ваши.

– Не все американцы такие. Среди них много хороших и порядочных людей. – возразила Лера.

– Ну не знаю, пока я порядочных пендосов не встречал. Прекрасно понимаю Дениса, почему он с ними закусывался при каждом удобном случае. Мелкие поганцы, всё интриги какие-то плетут, и норовят нагадить по тихой, причём, чужими руками.

– Ты не суди девчонку раньше времени, может она исключение из правил. – упорствовала Лера.

– Лер, ты зачем камуфляж активировала? Он энергии так больше потребляет.

– Сама не знаю, как получилось. Услышала шорох, отскочила в кусты, а он как давай под листву маскироваться – соврала Лера.

– Там на клапане, есть отключение функции. Сполоты, всё таки, хорошие спасательные комбинезоны делают.

Вот так, за разговорами дошли до корабля, где обнаружили до сих пор, спящего Павла.

– Так понимаю, не завтракали? – спросил Вир у Леры.

– Нет.

– Лер, сообрази что-нибудь вкусненькое, а я твоего благоверного подниму.

– Подъём, боец! – крикнул Вир в дверной проём каюты. – Всё проспал. Ты тут пока слюни пускаешь. Лер до земли и обратно сгоняла.

– Как?! В смысле?! Почему без меня?! – вскакивая с кровати, и не понимая, что происходит, несвязно возмущался Павел.

Из столовой донёсся звонкий смех Леры.

– Ой, да ну вас на хрен, с такими шуточками. Обоих.

За завтраком решили обсудить план дальнейших действий, инициатором которого выступил Вир.

Как уже стало абсолютно ясно, аграфка проведёт в медицинской капсуле ещё больше двух суток. На этот период, можно либо расслабиться и хорошенько отдохнуть, либо провести это время с пользой.

Понятно, что аграфку спасали не для того что бы потом бросить, и скорее всего, дальнейшее путешествие предстоит вчетвером. Понадобится новый транспорт. Лодка оказалась незаменимым подспорьем, но теперь её грузоподъёмности, вероятно, будет недостаточно, а избавляться от части груза, очень не хотелось.

Обсудив еще пару сопутствующих тем, постановили, что окончательное решение, по спасённой аграфке, примут после того, как удастся с ней поговорить. Павел должен будет заняться проектированием и подготовкой каркаса новой лодки. Вир, возьмёт на себя обследование окрестных кораблей, на предмет необходимых частей, а Лера, будет осуществлять общее командование и координацию, плюс, присмотрит за аграфкой.

В грузовом отсеке освободили максимум пространства под изготовление будущего средства передвижения. У Павла уже организовалась идея, и он кратко описал её Виру, из чего тот, составил ориентировочный список обязательных для поиска вещей.

– И хлебушка купи. – напутствовала Лера. Хлебушка и правда, очень хотелось.

С первыми находками Вир вернулся уже через пару часов. Привёз четыре гравиплиты, размеров схожим с теми, что установлены на лодке. Небольшой запас труб из лёгкого сплава, диаметром сантиметра по три, разбитого ремонтного дроида на запчасти, полтора десятка пластиковых листов, размером приблизительно два на метр. Кое-какую мелочёвку, в виде отдельных узлов от роботов, и метровый кусок пластиковой гофрированной трубы красного цвета, диаметром почти полметра.

– Это зачем? – Павел указал на трубу.

– Дождь заканчивается, потом три месяца с водой будет напряг. Те запасы, что мы сделали, они ненадолго. Можно сделать ещё канистры и наполнить, пока есть возможность.

Прервались на изготовление канистр. Из пластика нарезали дно и крышки, быстро всё это спаяли резаками. Наполнением занялась Лера. Установила канистры под стихающие струи воды, сбегающие с корпуса крейсера.

В этот раз, Павел проектировал некое подобие багги. Трубчатый широкий корпус, с днищем как у лодки. Схема оказалась рабочей и не требовала установки гироскопа. Спереди и сзади, корпус задирался градусов на тридцать пять, как раз на размер, чтобы вошли две гравиплиты поперёк кузова. Вместо колёсных арок, под таким же углом, шестигранный каркас, чётко в размер антигравитационного элемента. Эти выступы будут участвовать в рулении и предотвращать опрокидывание багги во время движения. Передние и задние наклонные плиты для тормоза и разгона, соответственно. Приготовлено место, спереди и сзади под установку реакторов. В этот раз решили усилить мощность ещё и за счёт дополнительного источника энергии.

Дальше каркас строился по классике. Капот, место под оборудование управления , педали, консоль для крепления руля. Павел решил сделать управление максимально схожим с автомобильным. Дальше места для установки кресел с проходом между ними по продольной оси. Открытый дверной проём, с обеих сторон, за которым будет располагаться откидной борт, для удобства погрузки. Наклонная рама для устройства ветрового остекления. Для этих целей хорошо подойдёт прозрачный пластик, а ещё лучше тактический экран, который частенько можно встретить на командных мостиках судов. Когда он не включен, он прозрачный, и очень прочный сам по себе. Сверху планировался каркас безопасности из поперечных дуг и продольных усилителей.

Конструкции получалась очень приличных размеров, не уступающая габаритам мощного внедорожника, даже чуть пошире. Работа шла размеренно, очень хорошо помогала Лера. Нет, она конечно же не занималась сварными работами, но вот отмерить, отрезать, придержать или поддавить, помощницей была незаменимой.

К обеду Вир вернулся с очередной порцией находок. Удалось вырезать стандартный блок управления гравиплатформой и демонтировать недостающие гравиплиты, нужного размера. С ремонтного бота были сняты четыре кресла. Вир сначала было хотел поживиться креслами пилотов, но быстро отказался от этой затеи, так как кресла были излишне громоздкими и тяжёлыми. Нашёлся и лист прозрачного пластика, и несколько фонарей бортового освещения. Ну и увесистая коробка очередных мелочей, которые могут пригодиться, а если нет, то и бросить не жалко. Отыскивать рабочие запчасти помогал дроид-диагност, он безошибочно определял, что годное, а что нет.

После обеда, когда было понятно, что всё необходимое найдено, вдруг встала огромная проблема, которую как-то абсолютно упустили из вида – кто будет заниматься подключением оборудования? Павел и Вир, безусловно всё установят, приварят и закрепят, но вот соединить отдельные элементы питания и управления через систему энергоканалов, они не смогут. Даже саму разводку от источников питания к устройствам потребления они не смогут соединить между собой. Это может только ремонтный дроид, который сейчас спрятан там, где обнаружили аграфку.

Решение проблемы, конечно же нашлось, хоть и одобрено было не сразу.

Вир настаивал на том, что ему необходимо будет на лодке добраться до дроида. И если он отправится в путь сейчас, то к середине ночи, будет уже обратно. Это было абсолютно логично, но вызывало разногласия. Павел и Валерия не хотели отпускать Вира одного в ночь. Все предыдущие ночи они проводили в закрытых убежищах, которые тщательно выбирали в качестве ночлега. Однако Виру удалось убедить друзей в том, что из них троих, он наиболее подготовленный, к подобного рода вылазке.

В результате долгих, но аргументированных убеждений, Паша и Лера согласились, но всё равно было ссыкотно.

Вир тоже переживал за ребят. Всё это время, он, так или иначе, осуществлял общее руководство их походом. Людьми они были конечно же взрослыми и разумными, но вот в их боеспособности, уверенности не было. Вир хотел восстановить боекомплект охранному дроиду, но сильно напрягало его психическое состояние. Что если бездушная железка, оставшись без офицера на борту, вдруг аннулирует допуски для Павла и Леры.

По результатам недолгих споров, охранный дроид обзавёлся полным боекомплектом для своего игломёта, Вир отбыл в дорогу, а Павел с Валерией возобновили работы в грузовом отсеке.

Вернулся Вир глубокой ночью. До рассвета оставалось ещё часа три, но прежде чем потратить это время на сон, он проведовал аграфку. Увеличил время реабилитации так, что бы пробуждение приходилось на утро. Заблокировал крышку капсулы от автоматического открывания и от возможности отпирания изнутри, исключив тем самым, возможность побега. Только после этого, направился спать.

Лера и Павел мирно спали в своей каюте. Их сон не отличался чуткостью, а организовать дежурство, они не догадались. Хотя к этой ночи нужно было подойти с особым вниманием. Это была их первая ночь на дне каньона после окончания дождя. Скорее всего, они понадеялись на обычные меры безопасности, какие организовывали при ночёвках. Закрытая дверь, наличие охранного дроида на посту, даже установили скрытый датчик движения на тропе, ведущей ко входу в звездолёт. Сочли, что этого более чем достаточно.

Датчик установили очень неумело, Вир без труда его обнаружил и сначала хотел просто обойти, но потом переставил его в другое место, надёжно скрыв от посторонних глаз.

Виру позволили как следует отоспаться, и разбудили его непосредственно перед самым завтраком. Он, конечно же, гораздо выносливее, чем тот же самый Паша, в чём есть немалая заслуга установленных имплантатов, но как не крути, парень не железный. Это охранному дроиду всё равно, не спит, не ест, даже на перекур не ходит, а Вир так не может, ему, как и всем живым, нужен отдых.

За завтраком аратанец выразил немного недовольства, по поводу своего долгого сна, но после признал, что лишние пара часов, пришлись, как нельзя кстати.

Потом был рассказ о ночной вылазке и находках, которыми удалось поживиться дополнительно.

Первой находкой стал тактический экран, подходящего размера, обнаруженный в том самом месте, где Павел прятал дроида. Собственно экран и был одним их материалов хлама, выбранного для маскировки робота. Вторая находка была и бесценной и бесполезной одновременно. Вир обнаружил новенькие винтовки отрядов сил специальных операций сполотов. Ценность заключалась в уникальности производства, которую, на данный момент времени, могли себе позволить, только сполоты. По сути, винтовка представляла из себя рельсотрон, но очень компактных габаритов, с минимальным потреблением энергии. При этом снаряд, стальной шарик диаметром 6,03 миллиметра, в газовой среде, разгонялся до скорости, свыше двадцати километров в секунду. А отсутствие какой-либо отдачи, позволяло использовать это оружие, как обычное, огнестрельное.

Бесполезны эти стволы были тем, что воспользоваться ими могут только бойцы, имеющие специальный допуск и право пользования. Для всех остальных, это бестолковая железяка, и самое достойное ей применение в какой-нибудь коллекции, собирателя редкого оружия.

Удивительно, но последнее никак не смутило Павла, и он задал единственный вопрос, на который Вир тут же ответил, так и не уловив скрытого смысла.

– А дроиды, что снабжены стрелковым оружием, понимают, из чего они ведут огонь?

– Разумеется. – с ноткой удивления, ответил Вир. – Им же нужно учитывать скорострельность, скорость полёта снаряда, дистанцию стрельбы, устройство механизма заряжания. Они рассчитывают баллистику, степень защищённости цели и многое другое. А так, конечно же роботам всё равно, что у них в клешне, игольник или плазмоган.

Лера никак не участвовала в разговоре парней, понимая, что ей половина слов попросту незнакома. А встревать с дополнительными вопросами, было бы крайне глупо. Мужчины понимают друг друга, и этого, более чем достаточно.

– Как там наша пациентка? – обратился Вир к Лере.

– Да вроде хорошо. – оживилась девушка. – Всё говорит, что организм справляется и идёт на поправку, скоро начнётся реабилитация. Правда вот лежит солдатиком, не шевелится совсем.

– Это нормально, капсула блокирует движения. Мышцы, конечно же затекут, но последняя стадия реабилитации исправит и это. Из капсулы поднимется почти бодрой.

После завтрака закипела работа.

Дроид послушно взялся за соединения каналов и подключение оборудования. Лере поручили заняться подготовкой элементов обшивки будущего транспорта. Павел, после того, как осмотрел оружие, нацарапал на стене какую-то схему острым прутком, уточнив у Вира, могут ли они найти нечто подобное, или изготовить сами в текущих условиях. Вир задал несколько уточняющих вопросов, сообщил, что с большой долей вероятности, это возможно, забрал с собой диагноста и убыл на поиски.

Винтовки, что привёз Вир, были очень похожи на «ВСС» или «Вал», что на вооружении у спецслужб в России. Компактные, лёгкие, с таким же нелепо толстым стволом. Но именно этот ствол, разгонял металлический шарик до запредельных скоростей, в результате чего, в точке попадания снаряда случался взрыв, эквивалентный подрыву ракеты.

Задумал Павел сконструировать шайтан-пулемёт, по принципу корабельного «Вулкана». Шесть вращающихся стволов на поворотном основании. Ради чего, с шести винтовок он демонтировал приклад, рукоятку и цевьё. Подобрал часть необходимых материалов для изготовления станины и оснастки, дополнительно усилил каркас безопасности на багги. Теперь, вся надежда на Вира, что бы ему удалось объяснить роботу, что нужно сделать, так как во многих вопросах, у Павла с роботом сложились некоторые недопонимания.

Например, Павлу никак не удавалось донести до дроида, принцип работы педалей. Он ему уже и устройство реостата объяснял, и на пальцах демонстрировал, но робот упорно требовал схему сборки и расчёт выдаваемых параметров. Ну как объяснить железяке, что полностью выжатая педаль тормоза, останавливает платформу, а слегка нажатая, только снижает скорость.

Вир вернулся незадолго до ужина. Упустив подробности своих поисков, продемонстрировал самое главное. Ему всё же удалось отыскать на одном из кораблей, боевого штурмового дроида. Механический боец не имел не единого шанса на восстановление, но это было и не нужно, его ценность заключалась в другом. Этот робот, являлся старшим звена дроидов, которыми автономно руководил во время боя. Оснащался искином, позволяющем принимать самостоятельные решения, исходя из сложившейся тактической обстановки. И как же кстати оказалось, что увольняясь из рядов ВКС, Вир сохранил у себя офицерскую метку, да еще и специализированную.

Как только искин был подключен к источнику питания, тут же сработали внутренние протоколы защиты, благодаря которым было выиграно немного времени, которым Вир, очень грамотно распорядился.

Сначала искин попытался обнаружить тело, в котором он находился до этого. Тела не было, а следовательно, искин извлечён для взлома и считывания баз данных, содержащих тактическую информацию. Сработал протокол защиты, и искусственный интеллект попытался подорвать источник питания. Очередное разочарование. Обратной связи с элементом питания нет, пустить реактор в разнос и подорвать нельзя. Энергии подаётся ровно столько, что вызвать перенапряжение схем и уничтожить кристалл с искином, не представляется возможным. Стереть личность искина тоже нельзя, кто-то умело ввёл тригер на наличие кода активации, а что бы взломать или обойти тригер, понадобится время. Находясь на минимальной подпитке энергией, сам того не понимая, искин попал в ловушку, искусно поставленную Виром. Искин, хоть и интеллект, но всё же искусственный.

Искин решил потянуть время, так необходимое ему, для обхода тригера, попытался установить контакт со взломщиком. На контакт никто не выходил, но в то же самое время, попыток взлома, так же не было. Наконец искин почувствовал подключение переговорного устройства.

– Вы пытаетесь нанести ущерб собственности ВКС Содружества. – начал искин стандартное предупреждение о незаконности действий.

– Отставить боец. – тут же отозвался Вир. – Никаких попыток взлома на данный момент не ведётся. Твой статус – выведен из строя. Согласно протокола 2/14, боевой искин, получивший необратимые повреждения управляемого устройства, может быть установлен в другое устройство-носитель, в случае отсутствия повреждений программного обеспечения. В противном случае, искин подлежит утилизации. Считай мою метку.

Искин считал офицерскую метку, и если бы у него было чем выдохнуть, выдохнул бы.

Младший офицер штурмового подразделения, с навыком управления механизированными звеньями. Не штабная крыса, а человек, идущий в бой вместе с дроидами, человек, от приказов которого зависят и исход операций, и судьба механических солдат, не пытался уничтожить искин. Наоборот, он предлагал службу в новом теле. Именно предлогал, оставляя искину всю его память, без уничтожения личности. Было над чем задуматься. Искин конечно же не живой, и к вопросам жизни и смерти относится без философских страданий, но однако, мыслю, значит существую. А существовать очень даже хотелось.

Если бы искин знал, что у человека просто нет оборудования для взлома, то возможно, разговор сложился бы иначе, но на данный момент, интеллект добровольно согласился продолжить своё существование в другом статусе.

В знак заключения доверительного договора, Вир не стал отключать искин от питания, а тот сообщил, что у дроида, из которого он был извлечён, остался неповреждённый комплекс пространственного анализатора, что оказалось крайне полезной информацией. Наличие этого устройства решало целый ряд проблем, которые могли возникнуть в будущем.

Анализатор, многофункциональный комплекс, позволяющий роботу ориентироваться в пространстве, снабжён датчиками визуальной и акустической фиксации, химическими сенсорами и радиационными счётчиками, средствами коммуникации с людьми и другими устройствами.

И вот, Вир с Павлом, внеся несколько доработок в конструкцию багги, устанавливали искин на транспортное средство. К этому моменту, багги практически был готов. Ремонтный дройд давно закончил все подключения, залил пол свежим пластиком, и даже завершил работы по установке пластиковых панелей, закрывающих часть корпуса.

Лера подошла к вопросу подготовки панелей творчески, в результате чего, внешний вид у багги получился не угловатый, как планировал Павел, а с плавными обводами корпуса. А робот, сварил отдельные части панелей между собой так, что конструкция оказалась абсолютно без швов, и выглядела монолитной.

– Потерпи немного. – сказал Вир, отключая искин от питания.

– Ты чего с ним как с живым? – спросила Лера.

– В некотором смысле, он и есть живой. Вот представь, что человек умер, тело его умерло, а мозг продолжает жить и всё понимать. Живой такой человек или нет?

– Ну конечно же живой. – не колеблясь ответила Лера.

– Почему?

– Ну, он же наверняка продолжает всё чувствовать.

– Чем? Тела же у него нет. Органов чувств тоже.

– Вир, ну ты же понял о каких я чувствах.

– Понял. Вот и здесь, то же самое. Этот кристалл, искусственное сознание, образованное комбинациями электронных импульсов, почти таких же, как в нашем мозге. А то, что у искина нет чувств, то же большой вопрос. Скорее всего, они не в состоянии их описать понятным нам языком. Ведь искины, созданные на базе живого мозга, вполне легко описывают свои чувства.

– Охренеть! – вмешался Павел. – А что, бывают и такие?

– Да, если найдётся доброволец.

– Интересно, это кто же добровольно отдаст свои мозги. – продолжала любопытствовать Лера.

– Солдаты, например. В стандартный военный контракт, можно внести дополнительное соглашение, что в случае смерти, боец завещает свой мозг на производство искина. За это, во время службы, он получает надбавку к жалованию, а в случае смерти, его родственникам выплачивается внушительная страховка.

С этими словами, искин был подключён к питанию, заведённому в специально подготовленную бронированную капсулу.

– Младший лейтенант Вир?! – раздался механический голос искина. – Я не могу опознать средство-носитель. Вы же не могли установить меня на гравиплатформу? По-моему, это немного не соответствует условию нашего договора.

– Искин. – тут же поспешил дать разъяснения Вир. – Это экспериментальное боевое транспортное средство. На данный момент, оно находится на финальной стадии сборки. Завтра, на неё будет установлено средство боевого поражения, тоже экспериментальное. В твою задачу будут входить: управление транспортным средством и боевым комплексом, транспортировка груза и экипажа, а в будущем, и управление вверенного тебе звена боевых дроидов. И называй меня просто Вир, мы с тобой сейчас не в армии.

– Слушаюсь, господин Вир. – отозвался искин. – Я произвёл оценку настройки экспериментального транспортного средства и обнаружил, что в системе подачи энергии, не заложены алгоритмы корректировки, в случае изменения веса или центра тяжести. Могу ли я вписать протокол, позволяющий мне, производить автоматические корректировки в случае необходимости?

– Разрешаю. – коротко, по-военному ответил Вир.

– Протокол вписан в базовую настройку.

– Да это просто песня какая-то. – восторгался Павел, усаживаясь на место водителя. – Слышь, дружище искин, а может ты и с педалями поможешь разобраться?

– Что есть педали?

– Ну вот, – Павел надавил на газ. – это акселератор. Если педаль в пол, то это максимальная скорость и мощность. А это тормоз…..

– Я понял. – прервал искин. – Алгоритм понятен, необходимые настройки будут выполнены в течение минуты. Дополнительные корректировки можно будет внести при полевых ходовых испытаниях.

– А может ты и руль настроишь? – Павел покрутил штурвал влево и вправо.

Руль у багги действительно вышел в форме самолётного штурвала, так как под него нашлась идеальная заготовка, фрагмент какой-то панели управления. Из десятка кнопок на которой, задействовали только две. Запуск и отключение гравиплит, и регулятор набора высоты.

– Какие исходные данные мне нужно взять для вычислений, и что в итоге желаете получить.

– Плавность управления, – начал объяснять Павел. – пусть, например, полный оборот руля, соответствует углу поворота на девяносто градусов. Поворот осуществляется за счёт передних наклонных пластин, но, например, при половине оборота, должна дополнительно срабатывать противоположная по диагонали, наклонная кормовая плита. Что бы корма тоже подруливала.

– Алгоритм понятен, настройки выполняются. Нужен ли алгоритм, позволяющий, при минимальной или нулевой скорости, при крайнем положении элемента рулевого управления, совершать разворот транспортного средства вокруг своей центральной вертикальной оси?

На лицах Леры и Вира повис немой вопрос. Такие витиеватые технические формулировки были явно не для них, но Павел с искином, казалось, понимали уже друг друга на полуслове.

– Конечно нужно! Дружище. – выпалил Павел. – Имя у тебя есть?

– Мой номер…. – начал было искин, но Вир его остановил.

– У искинов, как правило, нет имён, только серийные номера. Но вы сами можете дать ему имя, он воспримет это как позывной.

Начали придумывать имя. Придумывали бы до утра, так как не могли прийти к единому мнению, но ситуацию снова разрешил искин.

– Простите, – обратился он сразу ко всем присутствующим. – как называется экспериментальное транспортное средство?

– Багги. – ответил за всех Павел.

– Мой позывной, может быть ровно таким же, это нормальная практика.

– Ты гений. – снова восторгался Паша. – Баг. Твой позывной будет Баг. Ребят, вы же не против?

Вир и Лера одобрительно закивали головами.

– Баг. Четко и коротко. Мне нравится. – выразил своё согласие искин.