Символическая жизнь. Том 2. Работы разных лет

1160 Поскольку личное бессознательное содержит активные остатки прошлого, а также семена будущего, оно оказывает прямое и существенное влияние на сознательное поведение индивидуума. Все случаи необычного поведения детей должны быть изучены на предмет наличия психических «предков» через тщательные расспросы ребенка и его родителей. Поведение родителей, факт наличия у них явных или скрытых конфликтов и т. д. – все это оказывает непосредственное воздействие на бессознательное ребенка. Причины инфантильного невроза следует искать не в детях, а в родителях и учителях. Последним надлежит осознавать свою тень отчетливее, чем обычным людям, иначе, наставляя одной рукой, учитель будет губить другой. Именно по этой причине медицинские психотерапевты должны проходить обучающий анализ, чтобы получить представление о собственной бессознательной психике.

1160a Благодаря параллелизму между мифологическими мотивами и архетипами бессознательного глубинная психология применялась в самых разных областях исследований, особенно при изучении мифологии, фольклора, сравнительного религиоведения и психологии первобытного человека (Рихард Вильгельм, Генрих Циммер, Карл Кереньи, Хуго Ранер, Эрих Нойманн), как и ранее среди последователей фрейдизма (Карл Абрахам, Отто Ранк, Эрнест Джонс). Поскольку архетипы обладают «нуминозным»[68]качеством и лежат в основе всех религиозных и догматических идей, глубинная психология важна и для теологии.

1161 Активность коллективного бессознательного проявляется не только в компенсаторных воздействиях на жизнь индивидуумов, но и в изменениях господствующих идей на протяжении веков. Наиболее отчетливо это проявляется в религии и, в меньшей степени, в различных философских, социальных и политических идеологиях. В наиболее опасной форме оно предстает как внезапное возникновение и распространение психических эпидемий – скажем, охота на ведьм в Германии в конце четырнадцатого века или в социальных и политических утопиях века двадцатого. В какой степени коллективное бессознательное можно считать побудительной (или просто материальной) причиной таких общественных движений, – вопрос, на который должны отвечать этнологи и психологи; определенный опыт в области индивидуальной психологии указывает на возможность спонтанной активности архетипов. Эти переживания обычно затрагивают людей во второй половине жизни, когда нередко случается, что радикальные изменения мировоззрения навязываются бессознательным в результате какого-либо дефекта сознательной установки. В то время как деятельность личного бессознательного ограничивается компенсаторными изменениями индивидуального свойства, изменения, производимые коллективным бессознательным, носят коллективный характер: они меняют наш взгляд на мир и, как инфекция, заражают наших ближних. (Вот чем объясняется поразительное воздействие некоторых психопатов на общество!)

1162 Регулирующее влияние коллективного бессознательного можно уловить в психическом развитии личности, иначе говоря, в процессе индивидуации. Его основные стадии определяются классическими архетипами, которые встречаются в древних мистериях посвящения и в герметической философии. Эти архетипические фигуры появляются в проецируемой форме в ходе переноса. Фрейд признавал личностную сторону этого крайне важного с психотерапевтической точки зрения явления. Однако, несмотря на видимость обратного, подлинная его психотерапевтическая ценность заключается не в избавлении от личных проблем (это недоразумение, за которое невротическому пациенту приходится дорого платить), а в проекции архетипических фигур (анимы, анимуса и т. д.). Архетипические отношения, возникающие во время переноса, служат компенсацией неограниченной экзогамии нашей культуры, осуществляя и воплощая бессознательную склонность к эндогамии. Цель психотерапевтического процесса – саморегуляция психики посредством естественного стремления к индивидуации – выражена в вышеупомянутой мандале и в символике Антропоса[69].

Предисловие к первому сборнику трудов Института К. Г. Юнга[70]

1163 Исследования, которые Институт предполагает опубликовать в данной серии, относятся к самым разным областям научного знания. Впрочем, они в большинстве своем, что вполне объяснимо, носят преимущественно психологический характер. Психология по самой своей природе является посредником между множеством дисциплин, поскольку психика – мать всех наук и искусств. Всякому, кто захочет написать ее портрет, придется смешать на палитре множество красок. Чтобы соответствовать своим задачам, психология должна опираться на разнообразные вспомогательные науки, от достижений которых зависят ее собственные развитие и процветание. Психолог с благодарностью признает заимствования из других наук, хотя у него ни в коем случае нет честолюбивого намерения вторгаться в соответствующие области или уверять, что «он знает лучше». Он не стремится узурпировать знания других, ему вполне достаточно возможности использовать открытия этих других в своих целях. Так, например, он возьмется за исторический материал не для того, чтобы написать исторический труд, а только для того, чтобы наглядно показать природу психики, – эта задача совершенно чужда историку.

1164 Предстоящие публикации в данной серии предъявят читателю немалое разнообразие психологических интересов и потребностей. Последние достижения в психологических исследованиях, в частности в психологии коллективного бессознательного, обнажили ряд проблем, которые требуют сотрудничества с другими науками. Факты и отношения, выявленные в результате анализа бессознательного, предлагают столько параллелей, например с феноменологией мифов, что психологическое объяснение способно заодно пролить дополнительный свет на мифологические персонажи и их символику. Так или иначе, мы должны с благодарностью признать ту неоценимую поддержку, которую психологии оказывают исследователи мифов и сказок, наряду с представителями сравнительного религиоведения, пусть даже эти ученые сами пока не научились применять в своей работе психологические методы. Психология бессознательного – очень молодая наука, ей предстоит обосновать и оправдать свое существование перед критической публикой. Именно этой цели призваны служить публикации Института.

К. Г. Юнг,

сентябрь 1948 г.

Предисловие к книге Фриды Фордэм «Введение в юнгианскую психологию»[71]

1165 Миссис Фрида Фордэм взяла на себя отнюдь не легкую задачу – составить удобочитаемое и краткое изложение моих многочисленных попыток обеспечить лучшее, более полное понимание человеческой психики. Поскольку я не могу утверждать, что составил в итоге сколько-нибудь полноценную теорию, способную объяснить все хитросплетения психики (или хотя бы основную их часть), в своей работе я применяю сразу несколько подходов; иначе можно сказать, что я стараюсь обходить неизвестные факторы. Вследствие этого изложить мои идеи четко и просто – задача довольно затруднительная. Более того, я всегда чувствовал свою особую ответственность и старался не забывать о том, что психика раскрывается перед наблюдателем не только в кабинете врача, но – в первую очередь – в мире вокруг нас, а также в глубинах истории. Факты, доступные наблюдению врача, составляют лишь бесконечно малую часть психического мира, причем зачастую картина искажается патологическими состояниями. Я всегда придерживался мнения, что достоверную картину психики можно получить только посредством сравнительного метода. Однако существенный недостаток такого метода заключается в том, что невозможно избежать поступательного накопления сравнительного материала, в результате чего неподготовленный исследователь рискует растеряться и сгинуть в лабиринте параллелей.

1166 Миссис Фордэм было бы значительно проще, располагай она сама некоей четкой теорией в качестве отправной точки и будь у нее хорошо обработанный практический материал, который не потребовал бы регулярных отступлений в необъятную область общей психологии. Последняя, однако, кажется мне единственной надежной основой и критерием для оценки патологических явлений; вспомним, что нормальная анатомия и физиология необходимы для изучения их патологических проявлений. Подобно тому, как человеческая анатомия может похвастаться долгой эволюцией, психология современного человека тоже зависит от своих исторических корней и о ней можно судить только по этнологическим вариантам. Мои работы сулят читателю бесчисленные возможности отвлечься на соображения такого рода.

1167 В подобных непростых условиях автору книги, тем не менее, удалось удержаться от соблазна высказывать ошибочные и откровенно ложные суждения. Она сумела составить предельно честное и краткое изложение основных достижений моей психологической деятельности. Я в долгу перед ней за этот замечательный труд.

К. Г. Юнг,

сентябрь 1952 г.

Предисловие к книге Майкла Фордэма[72] «Новые достижения аналитической психологии»

1168 Непросто сочинить предисловие к книге, состоящей из сборника статей, в особенности когда каждая статья требует составить определенное мнение или побуждает читателя к пространным комментариям. Но именно таковы статьи в сборнике доктора Фордэма: каждая из них столь тщательно продумана, что читатель вряд ли сможет избежать заочной беседы с автором. Я имею в виду не полемику как таковую, а, скорее, желание соглашаться и всемерно развивать объективное обсуждение, желание сотрудничать в преодолении обозначенных автором проблем. Возможность вступить в такой приятный диалог выпадает, к сожалению, довольно редко, и потому всякий отказ от подобного диалога, если почему-либо приходится от него отказываться, ощущается как явная потеря. В предисловии, конечно, неуместно делать автору замечания и, так сказать, побуждать его к беседе в частном порядке. Скорее, нужно поделиться с читателями кое-какими впечатлениями из тех, которые получил автор предисловия при чтении рукописи книги. Если мне простят несколько легкомысленное словоупотребление, предисловию следует довольствоваться ролью интеллектуального аперитива.

1169 Итак, я хочу признаться, что благодарен этой книге за интерес, который она во мне пробудила, и что высоко оцениваю вклад автора в углубление знаний по психотерапии и аналитической психологии. Здесь, в этих областях, регулярно возникают вопросы практического и теоретического характера, на которые трудно отвечать, и такие вопросы еще долго, не сомневаюсь, будут нас озадачивать. Прежде всего я хотел бы обратить внимание на обсуждение доктором Фордэмом проблемы синхронистичности, впервые поставленной мною самим; отмечу, что он мастерски ее осветил. Причем значение его достижения нельзя переоценить, ведь от автора потребовались понимание и определенная смелость, с которой он отринул предрассудки, свойственные нашим ученым коллегам и мешающие осознать саму идею. Также нужно признать, что автор ничуть не поддался вполне простительному искушению недооценить эту проблему, выдать свое непонимание за глупость других, подменить предложенные мною понятия какими-то иными терминами и притвориться, будто сказал что-то новое. В трактовке вопроса синхронистичности наилучшим образом подтвердилось стремление доктора Фордэма неизменно выделять наиболее существенное.

1170 Статья о переносе заслуживает внимательного прочтения. Доктор Фордэм проводит читателя по затейливому лабиринту мнений, связанных с этой «рогатой проблемой»[73], если цитировать Ницше, причем делает это с надлежащей осмотрительностью и проницательностью, как и подобает при рассмотрении столь деликатной темы. Проблема переноса занимает центральное место в диалектическом процессе аналитической психологии и потому заслуживает пристального внимания. Она предъявляет высочайшие требования не только к знаниям и навыкам врача, но и к его морали. Здесь в очередной раз подтверждается истинность древнего алхимического изречения: «Ars totum requirit hominem»[74]. Автор вполне учитывает первостепенное значение этого явления и соответственно рассуждает о нем предельно тщательно и скрупулезно. Практикующий психолог допустит серьезную ошибку, если сочтет, что вправе отбросить общие соображения такого рода, основанные на более широких принципах, и отказаться от сколько-нибудь углубленных размышлений. Даже если психотерапия позволяет в своей практике принимать множество предварительных и поверхностных решений, практикующий аналитик, тем не менее, время от времени сталкивается со случаями, которые бросают вызов его человеческому и личному опыту, причем вызов, требующий недвусмысленного ответа. Обычные сиюминутные решения и прочие банальные приемы, скажем, обращение к коллективным предписаниям, с употреблением слов «должен» и «обязан», впоследствии имеют обыкновение оказываться неудовлетворительными, так что поневоле встает вопрос об основных принципах и об основном значении, если угодно, индивидуума. В этот миг догматические принципы и практические правила жизни должны уступить место творческому решению, исходящему от целостного человека, дабы терапевтические усилия не зашли в тупик. Тут-то и понадобятся размышления, и пациент наверняка будет благодарен тем, кто оказался достаточно дальновидным для того, чтобы добиваться всестороннего понимания.

1171 Ведь от аналитика ожидают не только рутинных процедур, но также готовности и способности справляться с необычными ситуациями. Это особенно верно в отношении психотерапии, где мы в конечном счете имеем дело со всей человеческой личностью в ее полноте, а не только с жизнью в ее отдельных проявлениях. От рутинных затруднений можно избавиться самыми разными способами – добрым советом, внушением, небольшой тренировкой, исповедью в грехах или изучением любой более или менее пристойной системы мировоззрения. Зато необычные случаи оказываются для нас главным испытанием, понуждают к глубоким размышлениям и требуют принципиальных решений. Следуя этой точке зрения, мы постепенно осознаем, что даже в обычных случаях проступает некая линия, ведущая к центральной теме анализа, а именно, к процессу индивидуации с присущей ему проблемой противоположностей.

1172 Такого уровня самопостижения невозможно достичь без диалектической дискуссии между двумя людьми. Здесь явление переноса принудительно подталкивает к диалогу, который может быть продолжен только в том случае, если оба, пациент и аналитик, признают себя равноправными партнерами в общем процессе сближения и дифференциации. Ибо, по мере того как пациент освобождается от своего инфантильного состояния бессознательности и ограничивающих недостатков (или от его противоположности, то есть от беспредельного эгоцентризма), аналитик будет все острее ощущать необходимость сокращать расстояние между собой и пациентом (исходно оно диктуется соображениями профессионального авторитета) вплоть до степени, которая не помешает далее выказывать толику человечности, важной для пациента (последний ее посредством как бы удостоверяется в своем праве на существование в качестве отдельной личности). Если родительский долг и долг педагогов заключается в том, чтобы мало-помалу выводить детей за пределы начального инфантильного уровня, то на аналитике лежит обязанность не воспринимать пациентов как хронически больных, стараться их распознавать в соответствии с предполагаемым духовным развитием, видеть в них более или менее равноправных партнеров по диалогу. Авторитет, который мнит себя вышестоящим и непогрешимым, или тот, кто принципиально не готов соглашаться (hors concours

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Обращаем внимание читателей, что предлагаемый сборник представляет собой вторую часть тома 18 (Символическая жизнь), входящего в собрание сочинений на немецком языке, в связи с чем издатель посчитал необходимым сохранить нумерацию глав и абзацев тома 18/2. См. первую часть тома на русском языке: Юнг К. Г. Символическая жизнь. Тавистокские лекции. М.: АСТ, 2024. — Примечание издателя.

2

[Сам Юнг не счел нужным записать тексты, которые приводятся ниже, однако они могут считаться подготовительными материалами к его работе «Метаморфозы и символы либидо» (1911–1912), позднее переработанной и опубликованной под названием «Символы трансформации» (1952). В переписке Юнга с Фрейдом встречаются упоминания о подобных материалах, в частности о «лекции в Херисау» (письмо 193J, абз. 3), записи которой найти не удалось; Фрейд подверг ее подробному разбору (письмо 199aF).]

3

[Выступление К. Г. Юнга на зимнем собрании швейцарских психиатров в Берне 26–27 ноября 1910 г. (см. «Сборник психоаналитических исследований», 1/5, 6, Висбаден, февраль – март 1911 г.); краткий отчет был также опубликован в «Психиатрическо-неврологическом еженедельнике» (XII/43, Халле, 21 января 1911 г.) и в «Известиях о деятельности швейцарских врачей» (XLI/6, Базель, 20 февраля 1911 г). См. также переписку Юнга с Фрейдом, письмо 222J*].

К докладу Эйгена Блейлера «Об амбивалентности»; сам доклад, судя по всему, так и не был опубликован – во всяком случае, никаких следов его публикации найти не удалось. – Примеч. ред. оригинального издания. Э. Блейлер – швейцарский психиатр, ввел в употребление понятия шизофрении и аутизма. – Примеч. пер.

4

По всей видимости, Юнг подразумевал слово luige – «клятва», омонимом для которого выступает немецкое lüge – ложь. См.: Fick. Wörterbuch der indogermanischen Sprachen, II, с. 257, и III, с. 374. — Примеч. ред. оригинального издания.

5

Индуистский Индра – не бог плодородия, а божество грозы и дождя (впрочем, поскольку дождь поит землю влагой и тем дарит ей плодородие, утверждение автора не является откровенной натяжкой). – Примеч. пер.

6

В фольклоре германских народов Дикая охота – группа конных призраков, скачущих по небу и предвещающих какую-либо беду; «свита Одина» (также могут упоминаться какие-либо исторические личности) или самого дьявола. – Примеч. пер.

7

То есть признается языческим «идолом» после принятия христианства. – Примеч. ред.

8

Арийские и индуистские дэвы (дайва, дивы, дева) – небесные божества (от корня *diu – небо); на Среднем Востоке под влиянием зороастризма, осуждавшего культы иных богов, эти небесные божества превратились в злых духов (ср. рус. «див»). – Примеч. пер.

9

См.: «Символы трансформации», абз. 680, а также переписку Юнга и Фрейда, письмо 215F. – Примеч. ред. оригинального издания.

10

См.: «Символы трансформации», абз. 439. — Примеч. ред. оригинального издания.

11

Немецкая монахиня, с юных лет имела духовные видения, ей принадлежит первое известное произведение немецкой мистической литературы – трактат «Струящийся свет Божества» (Das fließende Licht der Gottheit, рус. пер. 2008). – Примеч. пер.

12

См.: «Символы трансформации», абз. 671. — Примеч. ред. оригинального издания.

13

К докладу профессора фон Шпейра «Два случая своеобразного аффективного смещения», который был прочитан на том же заседании, но не опубликован. – Примеч. ред. оригинального издания.

14

К докладу Франца Риклина «О так называемом всемогуществе мыслей при навязчивом неврозе», который был прочитан на том же заседании, но не опубликован. – Примеч. ред. оригинального издания. Ф. Риклин – швейцарский психоаналитик и соратник Юнга, который принимал деятельное участие в издании собрания сочинений автора. – Примеч. пер.

15

В греческой мифологии Тантал, бывший любимец богов, в наказание за святотатство (известны сразу несколько версий его преступления) был низвергнут в преисподнюю, где он обречен испытывать нестерпимые муки голода и жажды: по Гомеру, он стоит по горло в воде, но не может напиться, а спелые плоды на ветвях поблизости отдаляются, едва он протягивает к ним руки. – Примеч. пер.

16

[Краткое изложение доклада Юнга под неустановленным названием на Третьем психоаналитическом конгрессе в Веймаре, 21–22 сентября 1911 г.; составлено Отто Ранком. Тезисы выступлений участников Конгресса публиковались в «Сборнике психоаналитических исследований», XX/2, Висбаден, 1911, с. 101–104. Рукопись доклада Юнга не найдена.]

Гёте И. В. Эгмонт. Действие третье, песня Клерхен / Пер. Ю. Верховского. Юнг чуть перефразирует цитату – у Гёте дословно «долго и в страхе» (Langen und Bangen), а в докладе прозвучало «повиснув и в страхе» (Hangen und Bangen). – Примеч. ред.

17

О параллелях см.: «Символы трансформации», статьи «Аттис» и «Кастрация». – Примеч. ред. оригинального издания.

18

[Два машинописных текста, найденных в 1964 г. в архиве Психологического клуба в Цюрихе. На обоих почерком Юнга проставлена дата «Окт. 1916 г.». Скорее всего, это подготовительные материалы к лекции.]

19

Здесь: (сознательная) личность (лат.). – Примеч. ред.

20

[См.: Bevezetes a Tudattalan Pszichologiajaba / Пер. Петера Надя. Будапешт: изд-во Bibliotheca, 1948.]

См. том 7 собрания сочинений К. Г. Юнга; рус. изд.: Юнг К. Г. Аналитическая психология. М.: АСТ, 2022. — Примеч. ред.

21

См. ниже: абз. 1121. — Примеч. ред.

22

Исходное название: «Об энергии души и другие психологические исследования». – Примеч. ред. оригинального издания.

23

Под редакцией К. Г. Юнга. См. раздел «Дополнения» в настоящем издании, абз. 1825. — Примеч. ред.

24

«Общие аспекты психологии сновидений» (General Aspects of Dream Psychology, первое название The Psychology of Dreams) в: Collected Papers on Analytical Psychology (1916); «Инстинкт и бессознательное» (Instinct and the Unconscious) в: British Journal of Psychology, X/1 (1919); «Психологические основания веры в духов» (The Psychological Foundations of Belief in Spirits) в: Proceedings of the Society for Psychical Research, XXXI/79 (Лондон, май 1920). См. том 8 собрания сочинений автора. – Примеч. ред. оригинального издания. Рус. изд. см.: Юнг К. Г. Динамика бессознательного. М.: АСТ, 2022. — Примеч. ред.

25

Переработанное издание: «Символы трансформации» (1952). – Примеч. ред.

26

См. на русском языке указанный сборник «Динамика бессознательного». – Примеч. ред.

27

[Выступление на заседании Швейцарского общества психиатров в Прангинсе под Женевой в 1933 г. Первая публикация: Schweizer Archiv für Neurologie und Psychiatrie, XXXII (Цюрих, 1933).]

28

[Первое издание: Берлин, 1934.]

К. Л. Шлейх – немецкий хирург, первым стал применять местную анестезию. – Примеч. ред. оригинального издания.

29

Первичной материи (лат.). – Примеч. ред.

30

См. работу автора «Парацельс как духовное явление» (т. 13 с/с на немецком языке), абз. 170 и далее. – Примеч. ред. оригинального издания. Гилиастр – здесь: «первородная сила». – Примеч. ред.

31

В диалоге «Федр» Платон вкладывает в уста Сократа следующее замечание: «Занебесную область не воспел никто из здешних поэтов, да никогда и не воспоет по достоинству. Она же вот какова (ведь надо наконец осмелиться сказать истину, особенно когда говоришь об истине): эту область занимает бесцветная, без очертаний, неосязаемая сущность, подлинно существующая, зримая лишь кормчему души – уму; на нее-то и направлен истинный род знания» (перевод А. Егунова). – Примеч. ред.

32

Здесь: самостоятельного (лат.). – Примеч. ред.

33

Творца мироздания (лат.). – Примеч. ред.

34

От фр. idéoplastique – духовное переосмысление природных объектов. – Примеч. ред.