Боевое снабжение русской армии в мировую войну

Имущество запаса военного времени должно было комплектоваться распоряжением ГАУ и только с его разрешения могло расходоваться в мирное время исключительно в видах освежения и при условии обеспечения немедленного пополнения расходуемого. Распределение запаса военного времени между складами, как и чрезвычайного запаса, должно было утверждаться военным министром по представлениям ГАУ.

В общем образование запасов в артиллерийских складах, их расходование, освежение и пр. производились по распоряжениям ГАУ. Главным образом, с его же разрешения производились складами прием и отпуск всех вообще предметов артиллерийского снабжения. Между тем с 1910 г. артиллерийские склады с их мастерскими и лабораториями были изъяты из непосредственного подчинения ГАУ и остались в распоряжении военно-окружных артиллерийских управлений, которые с 1910 г. были не подведомственны ГАУ. Это отсутствие определенной стройной системы в организации управления артиллерийского снабжения необходимо учитывать в дальнейшем изложении при выявлении причин непорядков, обнаружившихся в боевом снабжении русской армии с самого начала мировой войны.

Некоторые вопросы по вооружению войск относились не только к ГАУ, по и к ведению Главного штаба, па мобилизационный комитет которого возлагалась рассмотрение вопросов, касающихся пополнения запасов во время войны.

Мобилизационный комитет обсуждал вопросы о запасе винтовок и установил нормы запаса 3-лин. патронов к винтовкам и пулеметам в 1906–1907 гг., базируясь на расходе их в русско-японскую войну. Эти нормы были утверждены по представлению военного министра в 1908 г.

С 1910 г., все основные вопросы по организации, вооружению и мобилизации армии сосредоточены были в ГУГШ, в том числе вопросы по установлению норм мобилизационных артиллерийских запасов военного времени и сроков их заготовления.

С целью установления норм запасов военного времени при ГУГШ в 1910 г. была образована комиссия, возглавляемая помощником военного министра геи. Поливановым. В состав этой комиссии были назначены постоянные представители от ГАУ и от Управления генерал-инспектора артиллерии.

Комиссией ген. Поливанова были окончательно установлены и затем утверждены высшей властью нормы артиллерийских запасов для ружей и пулеметов, для орудий и прочих предметов материальной части артиллерии, для боевых комплектов 3-лин. патронов и выстрелов к орудиям разных калибров. Какие именно нормы были установлены и по каким соображениям, об этом – подробно в соответствующих главах настоящего труда. Здесь же необходимо только остановиться на следующих главнейших соображениях, которые легли в основу работ комиссии ген. Поливанова при установлении норм артиллерийских запасов.

1. Будущая большая война, требующая полного напряжения всех сил и средств государства, не может быть продолжительной. По господствовавшему в то время мнению представителей ГУГШ, война будет молниеносной и скоротечной, продлится 2–6 месяцев и не более года, так как, во всяком случае, ранее годичного срока войны наступит полное истощение воюющих сторон и они вынуждены будут обратиться к мирному соглашению.

2. Нормы запасов должны быть определены по данным опыта последней войны с Японией и принимая во внимание имеющиеся сведения о запасах, установленных возможными противниками и союзниками России, особенно в отношении норм огнестрельных запасов. Утрата материальной части, оружия и боевых припасов на полях сражений, как данная весьма неопределенная, не учитывалась.

3. В первые месяцы боевых действий война ведется за счет заготовленных запасов, а затем пополнение израсходованного должно производиться своевременной подачей предметов, изготовляемых уже во время войны. Запасы должны содержаться такого размера, чтобы их хватило на период времени, необходимый для развития наибольшей производительности заводов, изготовляющих предметы боевого снабжения.[8]

Соображения комиссии ген. Поливанова по пп. 1 и 2 оказались ошибочными, особенно в отношении определения продолжительности и масштаба войны, а установленные комиссией нормы артиллерийских запасов оказались ничтожными по сравнению с действительной потребностью войны.

Эта действительная потребность войны превзошла пределы всяких предположений и оказалась так велика, что заблаговременно учесть ее не могло ни ГУГШ, ни тем более ГАУ. По словам начальника ГАУ ген. Кузьмина-Караваева, «если бы накануне войны 1914 г. кем-либо из ответственных чинов военного ведомства была высказана мысль о предстоящей потребности в предметах артиллерийского довольствия, близкой к определившейся к 1916 г., то подобное заявление было бы признано несерьезным, не подлежащим обсуждению».[9]

ГУГШ не могло заблаговременно, до войны, дать указания ГАУ о количестве предметов артиллерийского снабжения, которое в действительности потребуется армии во время войны. Оно только предложило ГАУ принять к руководству утвержденные нормы артиллерийских запасов и указало при этом, что нормы запасов выработаны на год войны.

Что же касается первостепенной важности соображений комиссии по п. 3 о своевременном пополнении запасов подачей предметов, изготовляемых во время войны, и о необходимости развития наибольшей производительности военных заводов, то к этим соображениям относились с удивительным легкомыслием и к проведению их в жизнь надлежащих мер не приняли, надеясь, что заготовленных мобилизационных запасов хватит на ведение всей войны ввиду ее кратковременности.

ГАУ, являясь с 1910 г. лишь исполнительным органом, «обязано было содержать установленные нормы запасов, а в случае войны быть готовым их восстанавливать в годовой срок». Только приведенное руководящее указание ГУГШ могло служить для ГАУ основанием его деятельности по заготовлению предметов артиллерийского снабжения, по устройству и оборудованию казенных заводов и арсеналов, по обеспечению их техническим персоналом и рабочими, по обеспечению их материалами, топливом и пр., чтобы «создать надежное, в утвержденной норме, снабжение армии предметами артиллерийского довольствия».[10].

Исчисление общей потребности в предметах артиллерийского снабжения, необходимых для отпуска войскам и для образования запасов военного времени, производилось в ГАУ путем простого перемножения чисел: количества предметов, положенных к содержанию в той или иной части войск по табели, на число войсковых частей, назначенных по мобилизационному расписанию, и путем определения процентов от исчисленной той или иной потребности, установленных для содержания в запасах военного времени.

Согласно произведенному исчислению ГАУ распоряжалось заготовлением необходимых предметов артиллерийского снабжения, заказывая их казенным и частным русским заводам (заграничным заводам заказы давались в мирное время лишь в исключительных случаях – для изготовления единичных опытных экземпляров новых систем орудий и т. п.).

По установленному порядку предметы артиллерийского имущества, изготовленные заводами по заказу ГАУ, сдавались заводами в артиллерийские склады, откуда отпускались войскам по распоряжениям ГАУ. Процедура приема предметов складами от заводов и войсками от складов происходила весьма медленно и сопряжена была е соблюдением многих формальностей, вызывавших постоянные недоразумения между приемщиками и сдатчиками, окончательное разрешение которых доходило нередко до ГАУ, затрудняя его работу. Прием предметов войсками непосредственно от заводов, минуя артиллерийские склады, за весьма редкими исключениями, не допускался, так как заводы были оборудованы для производства лишь отдельных предметов артиллерийского снабжения, и приемщикам от войск приходилось бы объезжать много заводов. Такой порядок был весьма неудобен и для заводов, которые должны были хранить у себя изготовленные предметы в ожидании прибытия приемщиков от войск вместо того, чтобы, по мере изготовления, сдавать их в ближайший артиллерийский склад, причем частные заводы по приемным квитанциям склада могли бы получать без промедления деньги за сданные предметы. Предполагалось, что по сосредоточении в складах всех предметов будут вызываться приемщики от войск для получения всего необходимого для вооружения.

Предположение это в большинстве случаев не оправдывалось, и даже Комиссия обороны Государственной думы не могла не отметить «хаотического беспорядка», наблюдаемого при рассылке некоторых изготовленных предметов. Нередко войсковые части получали изготовленные частными заводами Петербургской и Московской губерний зарядные ящики, парные повозки, пулеметные двуколки, между тем как колеса к этим ящикам, повозкам, двуколкам, заказанные Брянскому или Киевскому арсеналам, еще не были готовы, а затем высылались со значительным запозданием. Некоторые батареи получали орудия и лафеты, изготовленные горными заводами, но прицельных приспособлений и колес к лафетам эти заводы не изготовляли. Высланные из Петербургского орудийного завода прицелы с панорамами, а из какого-нибудь казенного арсенала колеса зачастую поступали в батареи далеко не одновременно с орудиями. Объяснялось это не только слабым оборудованием заводов как казенных, так и частных, но также крайним разнообразием ассортимента отдельных составных частей различных предметов артиллерийского снабжения. Ярким примером может служить такой простой предмет, как ручная граната: корпуса гранат изготовлялись в частной промышленности, снаряжались корпуса гранат на казенных заводах взрывчатых веществ, запальные приспособления к гранатам готовились Петербургским трубочным заводом, детонаторные гильзы – патронным заводом, снаряжение запалов производилось на Охтинском заводе взрывчатых веществ и т. д.[11]

Для перевооружения горных батарей материальная часть обр. 1909 г. изготовлялась разными заводами: пушки и патроны в Петербурге, лафеты там же и в Киеве, вьючные приспособления в Петербурге, конская амуниция в Москве и т. д. Изготовленная материальная часть сдавалась в ближайшие артиллерийские склады, откуда высылалась батареям. При поверке мобилизационной готовности горных батарей Киевского округа, произведенной весною 1913 г., батареи эти оказались далеко не в полной боевой готовности и не могли выступить в поход, хотя перевооружение их начато было почти за два года до поверки.[12]

У них в боевом комплекте не хватало до 40 % шрапнельных патронов и почти не было гранатных. Кроме того, имея пушки и лафеты, они пе могли выступить в поход за недостатком многих других предметов: вьючных приспособлений, телефонных двуколок, конской амуниции, подков, походных кузниц, укладочной принадлежности, материального инструмента, походных кухонь, санитарного обоза и пр.

Ко времени осмотра в горных батареях состояли полностью вьючно-верховые седла обр. 1909 г., но совсем пе было необходимых для вьючки добавочных помочных ремней, вьючных рычагов, не хватало стопоров: и некоторых других приспособлений, вследствие чего нельзя было вьючиться. Выступить в поход эти горные батареи могли лишь на колесах, а горные парки вовсе не могли, так как их материальная часть была приспособлена к движению исключительно вьючным порядком и колесных повозок не имела (в случае мобилизации и похода предполагалось боевые комплекты горных парков везти за батареями на обывательских повозках, что в горной и пересеченной местности едва ли было возможно).

Так называемое «имущество текущего довольствия», необходимое войскам в мирное время для учебных занятий и для пополнения убыли от порчи и утраты, должно было содержаться в артиллерийских складах в таком количестве, чтобы удовлетворение им нужд войск производилось «своевременно и безостановочно».

В действительности оно производилось в большинстве случаев крайне медленно, и нужные войскам предметы далеко не всегда оказывались на складах.

Порядок приема в склады артиллерийского имущества от заводов и войск, а также хранения имущества и отпуска его войскам подробно был указан законом (С. В. постановлений, кн. XIII, изд. 1910 г., г л. 3–5). Несмотря на достаточно точную и определенную регламентацию правил, артиллерийские склады, боясь ответственности, а иногда и по другим причинам, старались находить нарушение правил со стороны сдатчиков, особенно если это были частные заводы. Приемщики от войск, командируемые для получения артиллерийского имущества от складов, в свою очередь должны были зорко следить за тем, чтобы не получить от склада бракованных предметов, особенно если приходилось получать предметы, уже бывшие в употреблении. Недоразумения между сдатчиками и приемщиками и так называемые начеты составляли обычное явление, приводили к обширной длительной переписке и к нежелательным задержкам в артиллерийском снабжении.

С большими затруднениями войска и отчасти крепости к началу мировой войны были снабжены положенным артиллерийским имуществом. Этому в значительной мере способствовали произведенные накануне войны в 1912–1914 гг. опытные мобилизации не только в войсковых частях, но даже в одной из крепостей на нашей западной границе. Опытные мобилизации заблаговременно обнаружили недочеты мобилизационной готовности, которые большей частью успели устранить к началу войны.[13]

Что касается боевых припасов д прочего артиллерийского имущества, положенного к содержанию в запасах военного времени, то большая часть этого имущества также состояла в запасах, но запасы эти быстро истощились в самом начале войны и совершенно не могли обеспечить нужды армии из-за ошибки в расчетах вести грандиозную войну на запасы военного времени, пе учтя и пе подготовив в войне производственные силы страны.

ЗАГОТОВЛЕНИЕ ПРЕДМЕТОВ АРТИЛЛЕРИЙСКОГО СНАБЖЕНИЯПорядок дата и исполнения заказов. Технические артиллерийские заведения

Заготовление предметов артиллерийского снабжения производилось распоряжениями ГАУ, которое, руководствуясь существовавшими законоположениями, давало наряды техническим артиллерийским заведениям и заказы казенным и частным заводам.

Законоположения эти в отношении ГАУ и частных поставщиков были построены на полном недоверии закона к обеим сторонам. Дача заказов частным заводам обусловливалась формальностями, порождавшими большие затруднения и для ГАУ и в особенности для поставщиков.

Всякий заказ ГАУ должно было представлять на разрешение и утверждение Военного совета, предварительно согласовав условия заказа не только с требованиями закона, но часто и с контролирующими ведомствами и с министерством торговли и промышленности. На предварительные переговоры по поводу заказа с поставщиками, на составление кондиций и технических условий, на согласование с ведомствами, на составление докладов в Военный совет, рассмотрение докладов ГАУ в канцелярии военного министерства и затем в Военном совете – на все это затрачивалось много времени. Поставщикам приходилось ожидать иногда по несколько месяцев, пока заказ утверждался Военным советом и с ними заключался договор на поставку. Эти задержки происходили даже в тех случаях, когда выдача заказа была предрешена без конкуренции (например, Путиловский завод ожидал заключения с ним контракта на первый валовой заказ 3-дм скорострельных полевых пушек своей системы почти целый год; представитель завода Казаринов, служивший ранее в ГАУ, откровенно заявлял, что, предусматривая промедление и другие трения, он умышленно надбавил несколько процентов на цену пушек).

Распоряжениями ГАУ заготовления производились большей частью способом «заказов на срок». Закон допускал такой способ заготовления только в тех случаях, когда заказываемые предметы требовали «особого искусства и большой прочности и чистоты в отделке» или изготовлялись «по особым рисункам». Этого именно требовало большинство предметов, заказываемых ГАУ.

Значительное запоздание в сдаче заказанных предметов против сроков, обусловленных договорами, было обычным явлением, но столь же обычным являлось и сложение неустоек с заводов, особенно при крупных заказах, так как в большинстве случаев находили, что неисправностью в поставке «казне не причинено убытков» или неисправность заслуживала «по положению своему особого снисхождения».

Запоздание в сдаче заказов действительно нередко происходило не по вине заводов, а вследствие детальных изменений в первоначальных чертежах и технических условиях выданных для руководства заводам при заказе, или в следствие дополнительных технических усовершенствований в заказанных предметах, введение которых Артком находил нужным.

Происходившие от этого задержки в исполнении заказов были невыгодны для заводов, так как влекли за собой замедление в сдаче изделий и в получении за них платежей. С другом стороны ГАУ не могло своевременно получить от заводов заказанные предметы, что крайне неблагоприятно отражалось на боевой готовности армии.

Несомненно, еще гораздо медленнее производилось заготовление предметов артиллерийского снабжения при «подряде с торгов». Между тем «подряд с торгов» признавался по закону «нормальным» способом заготовления. Этот способ сравнительно редко применялся при крупных заказах, даваемых непосредственно ГАУ, но он являлся неизбежным при заготовлениях станков и механизмов, материалов, топлива и пр., которые делались техническими артиллерийскими заведениями, подведомственными ГАУ.

Дача заказов казенным заводам морского и горного ведомств производилась ГАУ также с разрешения Военного совета, но она не обставлялась такими формальностями, как заказы частным заводам. С казенными морскими и горными заводами контрактов не заключалось, исправное выполнение заказов никакими залогами не обеспечивалось и пр. Официальное сношение ГАУ с казенными заводами заменяло контракт; в сношении указывались чертежи, технические условия и сроки изготовления изделий. Сроки эти обыкновенно не соблюдались, и значительное запаздывание в исполнении заказов казенными, горными и морскими заводами являлось не только обычным, но скорее далее обязательным, причем в распоряжении ГАУ не было никаких средств заставить эти заводы поторопиться выполнением полученных ими заказов.

В ведении ГАУ находились технические артиллерийские заведения, которые предназначались для изготовления предметов артиллерийского довольствия. К этим заведениям относились: оружейные заводы, служащие для выделки и исправления винтовок, пулеметов и ручного оружия;

♦ патронные заводы, изготовлявшие патроны к ручному огнестрельному оружию с составными их частями, кроме пороха и капсюлей;

♦ орудийный завод, служащий для отделки и исправления орудий;

♦ сталеделательный завод, выделывающий сталь для потребностей технических артиллерийских заведений;

♦ пороховые заводы для выделки пороха п прессованного пироксилина;

♦ трубочные заводы для изготовления дистанционных трубок, взрывателей и капсюльных втулок;

♦ завод взрывчатых веществ, служащий для выделки взрывчатых веществ и снаряжения ши снарядов, а также для изготовления капсюлей и трубок для воспламенения зарядов в орудиях

♦ арсеналы 1 и 2 разряда, служащие для изготовления и исправления лафетов, повозок и прочей материальной части артиллерии, а также для исправления орудий;

♦ ракетный завод для изготовления боевых и сигнальных ракет.

Кроме заводов и арсеналов, при артиллерийских складах содержались мастерские для таких работ, которые не требовали участия технических артиллерийских заведений. Эти мастерские выполняли, главным образом, работы по содержанию в исправности хранящихся в складах предметов.

Все технические должности в технических артиллерийских заведениях замещались преимущественно офицерами, окончившими артиллерийскую академию.

Сложные производства артиллерийских заводов требуют привлечения выдающихся техников, обладающих глубокими знаниями и опытом. Между тем техническая служба на заводах, да и ученая в Арткоме, материально была обставлена столь неудовлетворительно, что лишь ничтожный процент офицеров-академиков соглашался идти на техническую и ученую службу. Значительное число офицеров по окончании академии уходило в строевые части, куда их привлекали более быстрое движение по службе и повышенные оклады содержания.

Работы в технических артиллерийских заведениях производились вольнонаемными рабочими на основании особого положения (кн. XIII С. В. постановлений, изд. 1910 г.).

Технические артиллерийские заведения состояли в непосредственном подчинении ГАУ, но одновременно в отношении общего порядка военной службы они подчинялись также окружному артиллерийскому управлению того военного округа, в котором они находились. По всем вопросам заготовления, разрешение которых превышало власть хозяйственного комитета и начальника технического артиллерийского заведения, а таких было огромное большинство, – они вносили представление в военно-окружные советы через военно-окружные артиллерийские управления.

Военное законодательство в отношении технических артиллерийских заведений было построено на общем принципе того времени – недоверии и контроле, имевшем фискальный характер. В царской России представители закона и власти усматривали в каждом военнослужащем чуть ли не преступника с корыстными побуждениями, особенно если он являлся ответственным работником в области, соприкасающейся с хозяйственной и денежной частью. В результате у большинства развивались чувства страха и боязни ответственности, крайне стеснявшие инициативу и свободу деятельности.

Для людей же недобросовестных все эти стеснения не служили особым препятствием к умелому «обходу закона» и к совершению преступлений, далеко не всегда раскрываемых и наказуемых.

По закону начальнику технического артиллерийского заведения вверялись «общее руководство и надзор над всей деятельностью заведения»; в хозяйственном отношении его права были весьма ограничены.

Более широкие права предоставлены были состоящему в технических артиллерийских заведениях хозяйственному комитету как коллегиальному учреждению. Хозяйственные комитеты, ответственные за правильность своих постановлений, с чрезвычайной осторожностью пользовались предоставленными им правами и предпочитали во всех мало-мальски сомнительных случаях входить с представлениями через военно-окружные артиллерийские управления в военно-окружные советы. Последние пользовались с 1910 г. довольно широкими правами в хозяйственном отношении, но также предпочитали складывать с себя ответственность и направлять представления технических артиллерийских заведений через ГАУ па разрешение Военного совета.

На одно «бумажное» прохождение вопроса, и то если он не был сильно осложнен, тратилось от 2 до 6 месяцев, считая со времени рассмотрения вопроса в хозяйственном комитете технического артиллерийского заведения до разрешения его Военным советом.

Не меньше времени тратилось техническими артиллерийскими заведениями на предварительное, также «бумажное», производство заготовления предметов и материалов, необходимых заведениям для пополнения данных им нарядов.

Выше уже упоминалось, что подряд с торгов являлся нормальным способом заготовления для технических артиллерийских заведений. Торги производились с соблюдением многих формальностей, установленных законом».

1. Делались предварительные распоряжения к торгам, заключавшиеся в составлении кондиций и технических условий подряда, в изготовлении чертежей и описаний подряжаемых предметов, а иногда в изготовлении образцов предметов, наконец, в вызове желающих к торгам.

2. Определялась «правоспособность лиц на участие в торгах и подрядах», причем устранение или временное недопущение к торгам и подрядам некоторых ненадежных подрядчиков зависело «единственно от усмотрения Военного совета».

3. В особых случаях, в большинстве имевших место при заготовлениях в технических артиллерийских заведениях, когда «исполнение подряда требует значительных со стороны контрагента средств или навыка и искусства», допускались так называемые торги с ограниченной конкуренцией, с вызовом к участию в них одних лишь известных своею «благонадежностью и опытностью» заводчиков, фабрикантов, промышленников и мастеров.

Для многих предметов, заготовляемых техническими артиллерийскими заведениями, ввиду их технических особенностей, не существовало ни справочных цен, ни цен, определенных Военным советом. Это обстоятельство, в связи с ограничениями прав хозяйственного комитета в виде указанных «но» и «если», приводило в тому, что об утверждении торгов в большинстве случаев приходилось представлять в военно-окружные советы или даже в Военный совет: ясно, что производство заготовлений чрезвычайно задерживалось.

Порядок заготовления с торгов, установленный законоположением царской России, отличаясь излишним формализмом и крайней медлительностью производства, весьма вредно отражался на живом деле заготовлений всего необходимого для исполнения наряде® техническими артиллерийскими заведениями. Торги далеко не всегда достигали преследуемой ими цели – снижения цен путем конкуренции, так как обычно из года в год участие в торгах принимали одни и те же фирмы. Фирмы эти предварительно сговаривались и делили между собою подряды; в итоге они диктовали казне свои цены, умело устраняя («отступные» и пр.) от участия в торгах случайных, посторонних для них конкурентов, если такие изредка и бывали.