Лабиринт простых сложностей

По дороге на службу она сразу набрала начальника следственного изолятора и попросила устроить ей встречу с подозреваемой.

– Какой она, однако, стала популярной, – пошутил тот. – Визит за визитом. Подъезжайте, Маргарита Сергеевна, все устроим…

Сегодня Ирина Новикова не плакала. Она смотрела открыто, даже немного с вызовом.

– В какой руке у вас был нож, когда жильцы обнаружили вас на лестничной клетке над телом убитой подруги? – безо всяких предисловий начала Хмельнова допрос.

У нее не было с собой протокола. Встреча не фиксировалась видеокамерой. Она была здесь почти неофициально, чтобы подготовиться к разговору с полковником. Разговор будет. И будет много упреков в ее адрес и в адрес капитана. Что же, вполне справедливо, раз они упустили такую важную деталь.

– Кажется… Кажется, в правой, – неуверенно глянула Ирина. И тут же опустила голову. – Вам лучше спросить у свидетелей. Мои сведения не вполне… Я плохо помню.

Хмельнова лишь кивнула, словно ей уже известно обо всем. А на самом деле…

Черт! Все было так очевидно, что они с капитаном даже не удосужились заострить внимание на этой детали.

– Как так вышло, что вы обе оказались на площадке двумя этажами ниже квартиры, где проживала убитая? – Хмельнова поймала недоуменный взгляд Ирины и раздраженно произнесла: – Да, да, я помню, что вы уже говорили об этом. Но вы все время путались. То ли она побежала первой из квартиры. То ли вы захотели уйти. А она вас пыталась остановить. И вы все время повторяли, что плохо помните. Если не сложно, повторите снова!

Ирина кивала в такт ее словам. Когда Хмельнова замолчала, слегка прокашлялась и произнесла:

– Да, я путалась, это точно. Но в камере вспомнила. Я уже и тетке своей рассказала о телефонном звонке.

– О каком звонке? – нахмурилась Хмельнова. – Вам никто не звонил. Мы проверили ваши телефоны. И ваш, и убитой Сахаровой. Ей звонили лишь однажды, но это был ошибочный звонок.

– Алле позвонили совершенно точно. Я слышала звонок. И мужской голос. И она сказала, что это Иван ей звонит. И что ждет ее на лестнице. Поэтому она и побежала, а я за ней.

– Так! Стоп! Давайте по порядку. Вы слышали голос Ивана? Можете совершенно точно утверждать, что это звонил он?

– Нет. Я не могу сказать, что ей звонил Иван. Но звонивший был мужчиной. Алла сказала, что это Иван и что он ждет ее на лестнице для разговора.

– Она вас обманула, – перебила ее Маргарита. – На ее номер звонили из службы такси. Мы проверили. Они просто ошиблись.

Хмельнова вдруг почувствовала страшную усталость, которая всегда вытесняла раздражение. Когда дело, казавшееся очевидным, вдруг переставало таковым быть. И приходилось возвращаться к истокам. И начинать все заново. А с чего начинать, если всех живущих в подъезде проверили досконально. Никого, способного желать смерти Алле Сахаровой, не выявлено. Никого, кроме ее соперницы. А та вдруг оказалась левшой!

– Она могла убить ее правой рукой, чтобы ввести следствие в заблуждение? – наседала она часом позже на патологоанатома.

– Могла, почему нет, – меланхолично отзывался тот. – Удары нанесены хаотично, без определенных навыков, выдающих профессионалов. Так что… Могла, конечно, убить и правой рукой…

– Но ее адвокат утверждает, что ее правая рука недостаточно развита для совершения подобных действий, – мотал полковник в воздухе медицинским заключением на вечернем совещании. – Грозит жалобами во все возможные инстанции. Хмельнова, как тебе такое? Хочется снова встретиться с парнями из службы собственной безопасности?

Она выразительно и тяжело посмотрела на него, и он запнулся на следующем своем слове.

– В общем, так… – трясущимися от гнева руками он убрал в папку медицинское заключение, снимающее с Новиковой все подозрения, оглядел присутствующих. – Новикову из-под стражи отпускаем под подписку о невыезде. И начинаем все сначала. Завтра к вечеру мне отчет о поквартирном обходе.

– Но он есть в деле, – возразила Хмельнова и глянула, настырно сжав губы.

– Новый поквартирный обход. Новый, товарищ подполковник. В связи с открывшимися новыми сведениями. Все свободны…

В кабинет она вошла первой, капитан Андреев где-то замешкался. Наверняка шушукается с дознавателем Верой Умовой. Та много раз пыталась навести справки о прошлом Маргариты, ей рассказывали об этих попытках. Но безуспешно. Теперь им есть что обсудить.

Но Андреев неожиданно зашел в кабинет с двумя стаканами кофе и пирожками, которые купил в соседнем доме в «Пирожковой». Она прикинула по времени. Получалось, что с Верой пошушукаться он не успел.

– Будете пирожки? – поставил он на ее стол стакан с кофе. – Два с яблоками, два с вишней.

– Ох… Спасибо, конечно, – она глянула на свой совершенно плоский живот. – Наберу лишний вес, ты виноват будешь.

– У вас конституция не та, товарищ подполковник. Вам не грозит сделаться толстой и безобразной, – улыбнулся он вполне приятно. – Давайте так: один с яблоками, один с вишней? Чтобы и мне не обидно было.

– Давай, – она точно любила и ту, и ту начинку. – И хочу кое-что прояснить, чтобы ты к Умовой опять с вопросами не кинулся.

Он остановился на середине кабинета, словно споткнулся. Повернул к ней покрасневшее лицо.

– Да я, собственно…

– Меня перевели к вам в отдел после одного неприятного дела. Скандального. В нем был замешан мой сын. – Она сняла пластиковую крышку со стакана, отхлебнула кофе. Воскликнула изумленно: – Отличный кофе, капитан! Откуда?

– Из автомата в коридоре, – недоуменно заморгал он.

– Надо же… Даже из автомата кофе лучше, чем я варю… В общем, Сережа мой встречался с девушкой Варей. Как встречался? Так… То встретятся, то он ее продинамит. Как-то не готов он был на тот момент к серьезным отношениям. А вот она… Она вообразила, что он любит ее и только ее. Часто приходила к нам в дом. Даже когда его не было. Сидела со мной часами. Помогала готовить. В общем, готовилась к тому, чтобы войти в семью.

– А сын ваш где был в это время?

– А сын мой в это время встречался с другими девушками. И старался забыть о Варе. Только она не позволяла. Вела себя настойчиво, если не навязчиво. Сначала ее навязчивость проявлялась в визитах к нам в дом. Потом она начала подстерегать Сергея во всяких разных местах. Устраивать ему публичные истерики. И в процессе этих истерик прозвучало, что я ее всячески провоцирую на то, чтобы она считала себя членом нашей семьи. Сын мне предъявил претензии. Я предъявила претензии ей. И однажды просто не пустила ее в дом, наговорив… В общем, я была достаточно резкой и откровенной. И Варя…

– Она покончила с собой? – выпалил Андреев, так и стоя в центре кабинета со стаканом в одной руке, с пирожками в другой.

– Да. И еще она оставила предсмертную записку, в которой обвиняла моего сына. И было разбирательство. И служебная проверка, в ходе которой выяснилось, что я последней видела ее в живых. Все, конечно, выяснилось. Статью по доведению до самоубийства применять не пришлось. Но… меня понизили в должности и сослали сюда. – Она шумно глотнула, откусила пирожок и пробормотала рассеянно: – Вкусно.

– Понятно, – он глянул на нее с сочувствием.

Но она его тут же одернула, стукнув по столу ладонью.

– Я это для чего тебе рассказала, капитан? Не для того, чтобы ты меня жалел. А для того, чтобы ты к Умовой за сведениями не бегал. И не шушукался с ней по углам. Противно!

– Я не шушукался. – Андреев покраснел до мочек ушей.

– И вообще… – она смерила его с головы до ног выразительным взглядом. – Она – не твой вариант. Слишком прилипчива.

Они оба вздрогнули от того, с какой силой распахнулась дверь их кабинета.

– Добрый вечер, – ярко накрашенные губы Веры Умовой расползлись в широкой улыбке. – А я к вам с новостями. И с какими!

Ни Хмельнова, ни Андреев не произнесли ни слова, ожидая продолжения. Вера пошла к столу Димы медленной грациозной поступью. Ее юбка до колен была слишком узкой, и при ходьбе слышалось характерное шорканье ее ног выше полных коленей. Ему сделалось неприятно. Хмельновой, судя по ее гримасе, тоже.

Вера дошла до стола капитана и с облегчением уселась в его рабочее кресло.

– Простите, товарищ подполковник, что прервала вас.

Она неприязненно глянула на Хмельнову. Видимо, последняя фраза в ее адрес была Верочкой подслушана.

– Но сведения очень важные. – Она ласково глянула на Андреева и совершенно неуместно провела кончиком пальца себе по шее. – Помнишь, я рассказывала тебе о доме по соседству с тем, в котором произошло убийство на лестничной клетке?

– Где накрыли наркопритон и бордель одновременно? – уточнил Дима.

– Да. Мы проверяли там всех жильцов и так далее. Я лично каждого под микроскопом рассматривала.

– Да, да, помню.

Дима поставил на подоконник нетронутый кофе и положил рядом пакет с пирожками. Почему-то мысль предложить угощение Вере не пришла ему в голову. В ушах еще слышался шорох ее трущихся друг о друга бедер.

– Там еще всплыла личность какого-то вора… – он пощелкал пальцами, пытаясь припомнить имя.

– Сергей Иванович Золотов, он же – Серж Золотой. Пятидесяти лет от роду, неоднократно судимый. Но в последнее время будто бы ведущий праведный образ жизни. Будто бы… – с нажимом повторила Вера и оглядела их с той же широкой улыбкой.

– Есть сомнения? – нетерпеливо поинтересовалась Хмельнова, отставляя полупустой стакан с кофе в сторону.

У нее неожиданно пропал аппетит. То ли от вида пышного женского тела, которого, она считала, в Вере слишком много. То ли от грядущих новостей, которые Умова им принесла. Почему-то не ждала она от этих новостей ничего хорошего.

– Знаете, кто на самом деле этот Золотов?

Вопрос был риторическим, оба снова промолчали.

– Он родной отец вашей подозреваемой Ирины Новиковой. Считаете, что такие совпадения возможны? – Вера неожиданно перестала улыбаться и, навалившись тяжелой грудью на стол, зловеще прошипела: – Золотов проходил свидетелем по делу с наркопритоном и борделем, но соскочил. И тут вдруг в доме по соседству убивают девушку. С ножом в руке его дочь. И все бы ничего, если бы не Ангелина Баловнева…

– А это кто? – в один голос выпалили Хмельнова с Андреевым.

– Это танцовщица из ночного клуба, проживающая на той самой лестничной клетке, где было совершено убийство. Она, кстати, тоже мелькала в материалах дела с борделем. И тоже соскочила. Это не кажется вам странным, дорогие коллеги? Не слишком ли много случайных совпадений такого зловещего толка?

Глава 8

– Вы в прошлый раз не открыли мне дверь. – Капитан Андреев только что продемонстрировавший заспанной девушке свое удостоверение, без приглашения перешагнул порог квартиры и с улыбкой предположил: – Видимо, вас не было дома.

– В прошлый раз – это когда? – поинтересовалась девушка.

Голос у нее был с хрипотцой, Андреев нашел его очень сексуальным. И девушку, внимательно осмотрев, тоже нашел сексуальной. Стройная брюнетка с маленькой грудью, длинными ногами и черными локонами до тонкой талии, до которой не доходила крохотная футболка. Гладкая линия живота с крохотной бусинкой в пупке. Все красиво, эротично. Оно и понятно. Девушку с другими данными вряд ли взяли бы танцовщицей в ночной клуб.

– В прошлый раз – это когда перед вашей дверью было совершено убийство, а я осуществлял поквартирный обход. Видимо, вас не было дома.

Андреев поискал взглядом, куда бы присесть. Везде были разбросаны вещи. Как если бы Баловнева собиралась уезжать.

– На отдых? – поинтересовался он, присаживаясь на край дивана, который она разгребла.

– Нет. Подруга съехала.

– В смысле? – не понял он, задирая брови. – Она собрала свои вещи, а ваши разбросала?

– В смысле да.

Ангелина схватила в охапку все, что валялось кучей в глубоком кресле, стоящем в углу. Отнесла в другую комнату. И в кресле очутилась уже через десять секунд. При этом она так искусно переплела длинные ноги, что Андрееву приходилось без конца себя контролировать, чтобы на них не пялиться.

– Кто ваша подруга? – спросил он, доставая телефон, чтобы заносить в него данные.

– Саша Крутова. Но она уже не моя подруга. Мы теперь не вместе, – красивые губы Ангелины сложились обиженной скобкой.

– В смысле – не вместе? – вытянул шею Андреев. – Вы…

– Да, мы были парой, – проговорила она и уставилась на него со странной смесью торжества и игривости во взгляде.

– И она вас бросила? – уточнил он, испытав подобие легкого удара под дых.

– Да, – последовал краткий ответ, и ее ноги поменяли положение, еще сильнее разжигая его нездоровый интерес.

– Причина? – он поймал ее недоуменный взгляд и пояснил: – Причина, по которой вы расстались? Только не говорите мне, что это ваше личное дело и бла-бла-бла. В деле об убийстве все детали имеют значение.

И про себя он подумал, что одну деталь он уже упустил и едва не схлопотал служебное несоответствие.

– Я не знаю, почему ей так срочно приспичило съехать.

Ангелина резко подалась вперед, разложив локти на коленях. Волосы занавесили ей лицо.

– Вы ссорились?

– Нет. Просто… Как-то так вышло.

– Прошла любовь? – против воли вопрос его был полон яда. – Простите…

– Может, и прошла. – Она снова села ровно, глянув с усмешкой, полной тайн. – Может, ее и не было. А было что-то другое. Желание защитить друг друга. Не чувствовать себя одинокими.

– Вы давно были вместе?

– Достаточно, – уточнила Ангелина, принявшись колупать что-то на левой ладошке. – Съехались спустя год, как я попала в Москву. Мне тогда только-только исполнилось девятнадцать.

– А вы уже знали, что не любите мужчин? – вырвалось у Андреева, и он снова устыдился. – Простите… Это не мое дело.

– Верное замечание. Это не ваше дело. Три года мы были с Сашей. А теперь расстались. Когда убили девушку перед моей дверью, я спала перед ночной сменой. Я всегда ложусь в семь, в начале восьмого. Звонок Саша всегда отключала, уходя из дома. Надеюсь, я ответила на все ваши вопросы?

И она глянула так, что у него в желудке что-то сладко ёкнуло.

– Куда? Куда она ушла в тот день?

– В гараж… Правильнее – в сервис по обслуживанию байков. Она там подрабатывает. Давно дружит с хозяином. Он позволяет ей брать подработку. Она почти каждый день туда уходит. – Ангелина досадливо покусала губы и добавила: – Уходила. Теперь, возможно, там поселится. У Гришки есть комната над гаражом. Он туда часто нуждающихся пускает. На какое-то время.

– А эта квартира ваша? Или снимаете?

– Моя. Тетка оставила. Я за ней ухаживала какое-то время, когда в Москву переехала. Инсульт…

– Адрес гаража, где я могу найти Александру, у вас имеется?

Андреев быстро внес данные в телефон под ее диктовку.

– Не факт, что она там живет. Но что работает – точно, – добавила Ангелина и, оттолкнувшись ладонями от подлокотников кресла, эффектно поднялась. – У вас все?

– Нет. Не все, – он упорно продолжал сидеть в углу дивана. – Мне необходимо уточнить, имеете ли вы какое-либо отношение к убийству, что случилось перед вашей дверью?

– Капитан Андреев! – резко опустила она острый подбородок, глянула с ужасом. – Вы в своем уме?! Я никого не убивала! Я спала!

– Я не имею в виду, что вы убили. Я имею в виду, что убить хотели вас. А просто перепутали девушек. Алла Сахарова тоже черноволосая, стройная. Вас запросто можно было перепутать в подъездном полумраке. Был вечер. Свет на лестничной клетке не горел.

– Зачем этой девице меня убивать? – вытаращилась Ангелина на капитана. – Она же убила, нет?

– Имеются некоторые сомнения на этот счет, – уклонился от прямого ответа Дима. – Следствие ведется. Скажите, вам знаком некий Харин Игорь Всеволодович? Кажется, вы с ним из одного города?

Из нее словно выпустили воздух, так стремительно она сложилась пополам, опускаясь обратно в кресло.

– Уже пообщались с Иваном Бугровым? – глянула она на Диму исподлобья.

– Пообщался. И много еще с кем из вашего ночного клуба, – не стал он юлить.

– И он вам рассказал ужастик про Игоря. Что тот явился в Москву мстить мне. – Ангелина тяжело вздохнула и вытянула ноги, почти доставая кончиками пальцев до Диминого ботинка. – Бред это все. Игорь не может никого убить. Желание убить меня у него, возможно, и имеется, но взять в руки нож!.. Нет. Это не про него. К тому же у него алиби.

– Вы говорили с ним? – вытаращился Андреев.

Девушка все больше удивляла его. И он испытывал острую досаду на себя, не сумевшего в вечер убийства дозвониться в ее дверь.

– Да, говорила. Он снова приперся в клуб. Какое-то время его не было, а тут снова объявился. И я после выступления подошла к нему. Мы поговорили.

Она умолкла, принявшись с такой скоростью кусать губы, словно исполняла какой-то профессиональный танец ртом.

– Вы поговорили… О чем? Об убийстве на вашей лестничной площадке?

Его взгляд неотрывно наблюдал за пальцами ее ног, которые почти касались носков его туфель. Поднимать взгляд выше было для Андреева под запретом. Слишком там было все красиво и… доступно. Протяни руку и коснешься гладкой загорелой кожи.

– Нет. Мы говорили о наших прошлых обидах. Вернее, о его обидах на меня. Бугров наверняка вам рассказал, что произошло, когда я еще училась в школе.

Ангелина повернула голову к окнам, представив ему на обозрение точеный профиль. Нарочно, что ли, она это делает? Ему же сложно сосредоточиться на работе, когда она так умело демонстрирует свою красоту!

– У Харина нет алиби на вечер убийства Аллы Сахаровой, – обрушил он на нее правду, решив не вдаваться в детали. – Он сказал, что спал дома. Один.

– Люди имеют на это право. Разве нет? – ее лицо заметно побледнело.

– Да. Имеют. Но у него был мотив для убийства.

– Убили не меня, – возразила Ангелина.

– Да. Но могла произойти ошибка. И вместо вас погибла Сахарова.

– Оставьте этот вздор, – театрально возмутилась Ангелина, снова поднимаясь на ноги. – Мне кажется, вам пора…

Она бессовестно выставила его, не дав задать ей еще хотя бы несколько вопросов. И он тоже – размяк, как подросток. Узнай Хмельнова, засмеяла бы.

Он обошел все квартиры, расположенные на лестничной площадке. Всем снова задавал один и тот же вопрос:

– В какой руке Ирина Новикова держала нож, когда вы открыли дверь своей квартиры?

Все в один голос заявили, что в правой. И возмущенно добавляли, что уже, кажется, отвечали на этот вопрос.

– А что скажете о девушках, проживающих вот в этой квартире? – он выразительно смотрел на дверь, которая только что закрылась за ним.

– А, эти… – двусмысленно улыбались одни.

– Девушки как девушки. Тихие. Спокойные. А что? – подозрительно щурились другие.

Он вдруг вспомнил, что не задал Ангелине главного вопроса, и снова позвонил в ее квартиру.

– Золотов? А кто это? – ее изумление выглядело искренним. – Нет. Не знаю.

– Он же Серж Золотой. Живет в соседнем доме. И его вместе с вами допрашивали по делу о притоне в том же доме, где он проживает.

– Было дело. Говорили со мной. Решили, что раз я в ночном клубе танцую, то я непременно проститутка и после работы должна бежать в соседний дом, чтобы продавать себя там, – она даже рассмеялась. – Отстали быстро. Никто меня там не видел и видеть не мог. А кого еще по данному факту допрашивали ваши коллеги, мне неизвестно…

И она снова, не простившись, закрыла дверь.

Из подъезда он выходил раздраженным и обескураженным. Никаких новых сведений. Ни единой зацепки. Он лишний раз убедился, что они поспешили сделать Новикову подозреваемой, раз нож был у нее в правой руке. На этом все, откат назад.

Сев в машину, он позвонил Хмельновой и доложил о результатах встречи.

– Навести ее подругу, капитан. Чего это она вдруг от нее съехала в такой непростой период? Может, испугалась чего? Того же Харина, к примеру. Мало ли что он рассказал своей бывшей подружке Баловневой! И опять же, про алиби ей соврал. Навести подругу…

Глава 9

Мастерская по ремонту тяжелых мотоциклов располагалась в трех кварталах от дома Баловневой. Можно пешком дойти за десять минут, а если поторопиться, то и за пять реально управиться. Интересно, ее подруга сюда пешком ходила или на своем байке ездила? Каждый день? Всегда в одно и то же время?

Съезжая с проезжей части на накатанную до звона грунтовку, Андреев пытался вооружиться важными, умными вопросами, которыми закидает сейчас сбежавшую подругу Ангелины – Сашу. Но все они казались ему пустыми и бестолковыми.

Не там они ищут! Совсем не там! Чего Хмельновой в голову взбрело разрабатывать танцовщицу с ее подругой, непонятно! Очевидная же пустышка.

– Есть идеи получше, капитан? – холодно поинтересовалась она, когда он поделился с ней своими сомнениями. – И телефонный звонок за несколько минут до гибели Сахаровой весьма странный. Этим тоже не мешало бы заняться.

– Я же пробивал звонок. Служба такси. Ошиблись номером, – попытался он возмутиться.

– Я говорю, плотнее заняться, капитан, – с силой стискивала челюсти Маргарита Сергеевна, чтобы на него не накричать. – Ты уже назанимался так, что упустил важную улику. Созвонись с мобильным оператором. Разузнай, как такое возможно? Служба такси отрицает причастность. А Новикова утверждает, что ее соперница в тот момент говорила со своим любовником. И даже выбежала из квартиры с телефоном возле уха. И о чем можно говорить пять минут, если ошиблись номером?..

Она и об этом узнала! Наверняка сама просматривала распечатки, устав доверять ему. Было немного обидно. Он же все проверил!

Лично он считал, что все это как-то связано с Золотовым. Как? Он не знал. Но какая-то загадка крылась в этой темной личности. Правда, ему все еще не удалось встретиться с Золотовым, чтобы задать несколько неприятных вопросов. Тот внезапно куда-то подевался. По месту жительства не появлялся. Телефон его был выключен. Причем так выключен, что найти его не представлялось никакой возможности. Но Золотов был при чем. Так казалось Диме.

Но Хмельнова неожиданно отмахнулась.

– Нет. Он не стал бы подставлять свою дочь. Это просто совпадение, что он живет по соседству. Да… Закончишь с подругами, с телефонным звонком, еще раз более тщательно проверь все контакты погибшей. Кто знает, кому она смогла наступить на больную мозоль. И не смотри на меня как на монстра, капитан, – заглянула она в его несчастные глаза. – Это тебе такая работа над ошибками…

А разве они не вместе ошиблись?

Перед гаражом было тихо и безлюдно. Слева стоял лишь байк Саши Крутовой, номера совпадали. Огромные ворота заперты. Узкая дверь в них слегка приоткрыта. Он не стал стучать, вошел. Мастерская была пустынной. Ни людей, ни техники. Ничего, кроме аккуратно разложенного на стеллажах инструмента.

Оглядевшись, Дима заметил в дальнем углу железную лестницу наверх. Сообразил, что она, должно быть, как раз ведет в комнату над мастерской, которую Григорий позволял занимать особо нуждающимся. Саша должна была быть там, раз ее мотоцикл перед гаражом.

Андреев схватился за перила и ступил на первую узкую ступеньку. Ему удалось забраться наверх без скрипа и грохота. Но вот потом…

– Что вы здесь делаете?! – громко взвизгнув, закричала полная голая девушка, стоящая на коленях на кровати. – Кто вы такой?!

– Простите… – он отвернулся, тут же с раздражением подумал, что он сегодня слишком часто извиняется, и прокричал: – Я из полиции!

– Плевать! – продолжила она орать. – Какого черта сюда суетесь? Это частная территория!

– Она не ваша, – попробовал он ее урезонить.

– Зато моя, – произнес мужчина, которого капитан не заметил среди подушек и скомканных простыней. – И тебе, коп, здесь совершенно нечего делать.

– В общем, так… – психанул Андреев, тоже повышая голос. – Я жду вас внизу. Есть вопросы. Если не желаете внезапной проверки вашей предпринимательской деятельности, спускайтесь. Поговорим. Если нет, то я пошел. Но мне на смену приедет проверка. И закроетесь на пару недель. А дела у вас, я вижу, и без того так себе.

– Сейчас спустимся. Дай хоть одеться, коп, – вполне миролюбиво отозвался мужчина.

Дима спустился вниз. Нашел в углу кулер и выпил залпом сразу три стакана ледяной воды. Руки его слегка подрагивали.

– Мы здесь, – окликнули его со спины.

Андреев обернулся. Полная девушка не особо преуспела, одевшись. Короткая юбка едва прикрывающая трусы. Широкая майка на бретелях с огромными, почти до пупа и поясницы, вырезами. Белья под ней не было.

Парень – высокий, худой, рыжеволосый – надел лишь трикотажные короткие шорты. Голый торс покрывала сплошная татуировка, в замысловатости фигур которой Дима сразу запутался. Так и не понял, что это.

– Вы Саша? Александра Крутова? – спросил он у девушки, показывая им свое удостоверение и представляясь.

Она молча кивнула.

– А вы? – Андреев перевел взгляд на парня.