III. Меч Дракона. 74 фацета

Что касалось икон, то на него они также имели более слабое воздействие, чем на его соратников. Эти молчаливые создания всегда старались держаться на расстоянии от святых ликов – их же предводитель мог стоять рядом. Были ли он в состоянии пересечь эту невидимую границу, до сих пор было неизвестно, но, по крайней мере, оба раза он находился в паре сантиметров от окна, на подоконнике которого было установлено чудодейственное изображение: один раз Изабелла увидела его в гостиной – он, усмехаясь, стоял на улице, рассматривая помещение сквозь стекло; а позавчера – на балконе ее собственной спальни, где через дверь произошел их второй и уже более содержательный диалог. После чего девушка удвоила количество икон на каждом окне, съездив днем в церковную лавку, и наглухо завесила все окна тяжелыми шторами.

Она даже не знала, что было лучше: оставаться в такой ситуации, когда он находился на расстоянии, но при этом не понимать всю полноту его возможностей, или пережить его вторжение в дом и тогда точно узнать, какие места в ее защите были уязвимы или, наоборот, сильны. Однако что будет в случае, если он сможет зайти в ее последний оплот – комнату с иконами, – она боялась даже помыслить.

И все же…

Еще одна мармеладка.

Он отпустил ее тогда… Хотя мог удерживать, пока не разрядится Водопад. Он ведь слышал его сигналы и не мог не понять, что это предупреждение аккумулятора. Пожалел свою жертву? Или решил дать ей свободу, чтобы потом снова поймать, ради забавы? Или он хотел узнать, действительно ли она здесь одна, и каким-либо образом проследить за ее передвижениями? Но ведь его стая так быстро нашла ее в городе. Вряд ли они до сих пор не в курсе, что здесь больше никого нет.

Или он не понимал значения звука Водопада?.. Он сказал ей, что замок был погружен в сон на пятьдесят лет – то есть это случилось примерно в две тысячи сто пятидесятом году. Но тогда ведь тоже существовали аккумуляторы. Им уже не одна сотня лет. Или замок был настолько изолированным от окружающего пространства, что все его население жило вне времени? Эту теорию, к слову, подтверждали прекраснейшие интерьеры замка, которые можно было отнести к началу 20 века.

Еще мармеладка.

Девушка закрыла глаза и тут же увидела в темноте высокий серебрящийся облик ее единственного в этом мире собеседника.

На вид ему было около тридцати пяти. Он имел грандиозные параметры и великолепную физическую форму. Размах его крыльев был больше двух метров, равно как и рост, потому что он был выше Изабеллы на две головы. Черты его лица были такими правильными, что с него можно было рисовать картины или запечатлевать его на фото, причем в любом ракурсе, потому что в нем не было изъянов. А его взгляд… Он пронзал насквозь каждую клетку тела…

Это была красота, застывшая во времени. Холодная, вечная. Не поддающаяся годам. И такой же невероятной, безудержной была его мощь, пробившаяся через века.

Он мог бы походить на ожившую статую, отлитую из стали, безупречными линиями которой можно было бы восхищаться часами, если бы…

Изабелла вздрогнула и вспомнила его красивую улыбку с проглянувшими верхними клыками и сильные руки с когтями цвета темного рубина…

От него веяло яростью и бешенством, которые могло сдержать, наверное, только такое тело, каким он обладал. Он казался диким зверем, готовым уничтожить любую помеху в первую же секунду. И для этого ему достаточно было легкого движения руки.

И все же он отпустил ее…

Девушка открыла глаза и посмотрела на часы – половина первого ночи. Вчера она никого не видела и не слышала. Вдруг эта ночь пройдет так же?

В доме было тихо. Датчики движения, передававшие информацию на КПК, молчали. Изабелла выключила экран. Утром первым делом необходимо доделать и запустить систему сканирования придомовой территории, потому что уже дважды она оказалась не готова к его появлению за окнами. Впрочем, кто знает, заметит ли подобное присутствие искусственный интеллект?..

Он был слишком невероятен. Необъясним. Непостижим.

Он был графом. И имя ему было – Лукард.

***

– Мистер Харвест, журналисты стоят у дверей. Что мне им сказать?

– Селеста, меня ни для кого нет, ты же понимаешь.

– Я понимаю, но мне необходимо объяснить им, почему Изабеллу Ауэр по прошествии двадцати восьми дней не вернули обратно?

– Все знают о пункте пролонгации договора в случае согласия Исполнителя.

– Да, но мы обещали, что момент согласия произойдет публично и на нем будут присутствовать как минимум три телеканала, чтобы не только осветить зрителям желание Исполнителя продолжить эксперимент, но и взять у него интервью.

– Распишись за Изабеллу в договоре и скажи, что приборы показали крайнюю нестабильность ее состояния, поэтому мы не могли отключить ее от "Новой Реальности" надолго, а тем более устроить интервью, которое потом потребовало бы слишком сильную блокировку ее памяти, что в ее состоянии небезопасно, – махнул рукой невысокий и полноватый мужчина в безвкусно дорогом и помятом от долгого сидения костюме. – Ну и заодно скажи, что Изабелла сама отказалась от интервью.

– С меня потребуют видео этого разговора.

– Селеста! Скажи, что вследствие такого долгого пребывания в системе, присутствие любого технического прибора рядом с Изабеллой оказывает сильную нагрузку на ее сознание, поэтому мы говорили с ней при выключенных камерах и смартфонах!

Селеста шумно и раздраженно вдохнула и поправила тонкие очки:

– Хорошо, и когда же Изабелла вернется обратно? Меня спросят об этом в первую очередь.

– Когда захочет, тогда и вернется.

– Мистер Харвест, все прекрасно знают, что, находясь в этой системе, она не может понимать, что она там, а следовательно, никаким образом не сможет сообщить, что хочет вернуться.

– Скажи, что мы договорились с ней еще на две недели, – процедил мужчина. – Потом мы снова вернем ее и спросим о ее желании продолжить эксперимент.

– И она, конечно, согласится?

– Естественно.

– И мы отправим ее обратно?

– Само собой.

– Мистер Харвест! Так не может продолжаться постоянно!

– Селеста! Твоя задача – успокоить журналистов! Передай им все, что я сказал тебе! В следующий раз будем думать через две недели.

– Но…

– Селеста! Займись своим делом!

Быстрый цокот каблучков и хлопнувшая дверь.

Мэтью Харвест потер глаза, снял мятый пиджак и, поднявшись с кресла впервые за долгое время, подошел к окну.

Еще каких-то полгода назад его идея казалась утопической. Все участники его предыдущего испытания вылетали один за другим. Кто-то совершенно переставал действовать, сломавшись под новым миром, у кого-то начиналась глубокая депрессия от ощущения внутреннего несоответствия с внешними обстоятельствами, кто-то даже пытался покончить с собой, – всех таких участников надо было срочно выводить из проекта. И таким образом через неполный месяц от тридцати человек осталось пятеро, в том числе одна хрупкая, красивая и одинокая девушка, на которую тогда никто и не думать делать ставку. Она пришла в офис Харвеста ради небольшого заработка, который ей, как и остальным, обещали за каждую неделю пребывания в виртуальном мире, и сначала она ничем не выделялась из общей массы. Но к концу третьей недели, когда Мэтью отчаялся настолько, что хотел закрывать эксперимент, эта девушка вдруг продемонстрировала такие чудеса интеллектуального приспособления, что он, не дожидаясь сигналов системы о перегрузке остальных участников, вывел их из исследования и оставил одну Изабеллу.

За следующие два месяца ее разум показал столько невероятных сцен, что из них смонтировали целый сериал, который с первых же кадров взлетел на невиданные высоты. Деньги посыпались на Харвеста рекой, и он сразу же вложил их в следующий проект, в котором должен был принять участие победитель его эксперимента. И всем зрителям и фанатам шоу уже было понятно, что именно Изабелла Ауэр перейдет из одной системы в другую.

Второго сезона "Новой Реальности" ждали с таким нетерпением, что около офиса Харвеста был воздвигнут палаточный городок, из которого круглосуточно слышались скандирования и призывы начинать трансляцию шоу как можно быстрее. Однако его основателю необходимо было подготовиться к следующему сезону с особой тщательностью. Он не имел права на ошибку. Потому что новая система была совсем иной…

За стеклом забарабанил крупный апрельский дождь. Харвест посмотрел на лесопарк с разбитыми там разноцветными палатками фанатов его шоу и усмехнулся.

Мог ли он представить еще несколько лет назад, живя в съемной однокомнатной квартире на окраине Манчестера, работая без сна и отдыха помощником второго инженера в разваливающейся от долгов компании, что однажды его имя будет греметь на весь мир? Что его интеллектуальная разработка принесет ему такую известность и деньги, о которых он не мог даже мечтать, лежа на тонком дырявом матрасе около вечно сквозившего окна?.. А ведь если бы он не последовал тогда своему необъяснимому видению, в котором неизвестная женщина сказала ему, что нужно было сделать с его "набором железяк, похожим на игрушечные наушники", чтобы его затея воплотилась в жизнь, возможно, он так и продолжал бы ютиться под самой крышей разваливающейся трехэтажки до скончания дней.

Но он рискнул, и его идея, лелеемая с самого детства, принесла ему невероятную славу: сначала техническую, а затем и публичную. Прибор, который мог воспроизводить человеческие мысли в виде настоящих картин… Как кино. Он позволял видеть все события глазами главного героя, слышать его голос, слышать голоса тех, кого он видел в своей голове, и даже передавать то, что он думает, в виде образов.

Как только Мэтью представил свой проект на местном техническом конгрессе, у него сразу появился спонсор, который выделил ему средства на то, чтобы он взял себе в помощники медицинского специалиста, чьей квалификации хватило бы для создания системы поддержки организма испытуемых во время эксперимента. И Харвест нашел его за считанные дни. Такого же бедного, но такого же увлеченного и обладающего первоклассными знаниями в области воздействия на тело и сознание с помощью особых препаратов, являющихся его личными разработками. Эти двое мужчин и стали первыми участниками эксперимента. Вернее, им стал Харвест, потому что Леонардо должен был постоянно находиться рядом и наблюдать за состоянием напарника. Мэтью прошел двухдневную физиологическую подготовку, которая была практически без изменений принята в качестве образца для всех последующих добровольцев, и блестяще вошел в эксперимент и вышел из него, а после, когда увидел записи собственных мыслей на мониторе, целый час качался на стуле в блаженном забытье, держа в руках исполнение мечты всей его жизни.

Однако впереди было еще много работы, и следующей задачей для Харвеста было взять в команду подходящего агента, который для начала набрал бы добровольцев для эксперимента, договорился об аренде подходящего места для исследовательской студии и наладил связи с каким-нибудь изданием, – в общем сделал все то, к чему технический и медицинский умы первых двух членов команды "Новой Реальности" были не приспособлены. Такой человек тоже нашелся довольно быстро. Пьер-Мишель – болтливый и беспрестанно кашляющий, однако ведомым лишь ему способом умевший заставлять делать людей то, что ему было нужно.

Четвертый участник команды столкнулся с Мэтью буквально нос-к-носу на пороге его дома. Милан пришел предложить свои услуги в качестве организатора и координатора всех дел и передвижений. И судя по тому, что он умудрился найти место проживания Харвеста, о котором до этого никто не знал, он умел доставать и выгодно пользоваться полученной информацией.

Что касалось Селесты, то она много лет работала вместе с Харвестом в одной компании и во все времена благоволила ему и поддерживала его начинания, поэтому, едва лишь осознав, что у него есть шанс представить миру свое интеллектуальное детище, Мэтью сразу предложил Селесте перейти в его команду, и она согласилась.

Так их маленькая команда с остатками денежных средств от спонсора уехала в Германию и благодаря способностям Пьера-Мишеля сразу же нашла большую квартиру, которая стала и местом их жительства, и агентством по набору добровольцев, и исследовательской лабораторией, и переговорной для прессы и телевидения…

Теперь эта квартира уже не сдавалась. Ее переоборудовали в общедоступное пространство для проведения симпозиумов среди студентов и технически подкованной молодежи. А вся команда Харвеста вот уже три месяца работала в шикарном трехэтажном здании, полностью выкупленном корпорацией "Новая Реальность", о чем позаботились Пьер-Мишель и Милан.

Почти весь третий этаж был отдан под киностудию, где днями и ночами скачивали, обрабатывали и монтировали видео для шоу. Здесь же находились кафе для посетителей и переговорная, из которых можно было пройти в медиа-отдел и увидеть непосредственный процесс создания шоу, а также ознакомиться с невошедшими кадрами. Это были самые оживленные помещения и самый доступный этаж, на который прямо с улицы отправлялись четыре больших лифта с двух сторон здания.

Второй этаж был открытым лишь наполовину. В одном крыле сидели немногочисленные, но чрезвычайно талантливые разработчики, писавшие программы и задачи для системы, на которые можно было посмотреть тем, кто имел для этого соответствующую техническую компетенцию, а во втором – отгороженном железной дверью – особая группа инженеров, задача которых заключалась в поддержании системы в рабочем состоянии и в предупреждении сбоев и ошибок. По крайней мере, так объяснялось журналистам. Сюда могли заходить только основные пять членов команды "Новой Реальности".

И только они же могли заходить на первый этаж, который был полностью обустроен для их проживания и работы. Даже уборщицы и обслуживающий персонал находились в этих комнатах только под непрерывным наблюдением Селесты или Милана. Потому что никому из посторонних людей нельзя было сделать даже шага в направлении подвала, вход в который был в кабинете Харвеста.

Подвал был полностью забетонирован, шумоизолирован, сделан огнеустойчивым, пуленепробиваемым и заглушал любые сигналы от любых устройств извне. К нему имелись только пять комплектов ключей, и, когда один приближался к дверям, на остальные четыре сразу же приходило уведомление.

Это была вынужденная мера. Потому что, когда популярность шоу еще только набирала обороты, старая квартира не раз подвергалась атакам фанатов, жаждавшим посмотреть на участников шоу в "подключенном состоянии", а также защитников прав человека, требовавшим закрыть передачу и считавшим вторжение в сознание человека нарушением его моральной свободы, несмотря на то, что с каждым из испытуемых был тщательно разобран и подписан Договор Согласия.

Харвест снова усмехнулся. Знали бы эти неуемные защитники, как сильно отличается новая система от старой… Наверное, они бы взяли здание штурмом. Но – мужчина заложил руки за спину и неспешно подошел к столу, – они об этом не знают. Как теперь не знают и Селеста с Пьером-Мишелем. Не знают и не понимают, почему у них забрали ключи…

Перевозка Изабеллы в новое здание во время первого эксперимента была без преувеличения спецоперацией, потому что девушку нельзя было не только отключать от системы, но и даже дотрагиваться до нее и издавать рядом громкие звуки. Тем не менее благодаря усилиям Милана и его отвлекающим страждущую толпу маневрам, перемещение прошло успешно, и за его полезность, а также умение держать язык за зубами Харвест решил оставить ему ключ от подвала на второй сезон "Новой Реальности". Также Харвесту пришлось оставить ключ и своему самому первому компаньону – Леонардо, потому что объяснить исключение главного врача из процесса испытания, постоянно требовавшего медицинского присутствия, было бы невозможно ни самому врачу, ни оставшимся участникам. Тем более что в начале второго эксперимента его вмешательство было действительно необходимо.

Что касалось Пьера-Мишеля и Селесты, то им Мэтью объяснил, что второй эксперимент проходил на более чувствительном оборудовании, для которого… один очень сильно кашлял, а вторая слишком громко цокала. И никакие доводы и предложения он слушать не стал. Впрочем, ни Пьер-Мишель, ни Селеста долго не сопротивлялись, потому что с началом второго сезона у них и без того увеличилось количество дел и обязанностей.

Таким образом о том, что сейчас происходило в подвале "Новой Реальности", знало только трое. А если можно было считать ту странную женщину, то четверо…

Она вновь пришла к Харвесту. В тот момент, когда его шоу начало стремительный взлет. Только на этот раз не ночным видением, а вполне обычным человеком. Она предложила сделать для его проекта продолжение. И даже объяснила, какое оборудование и знания ему для этого понадобятся. И тогда Мэтью понял, что не имеет права отказываться, потому что, в случае удачного исхода эксперимента, у него на руках будет такой инструмент, что им будут интересоваться уже не просто средства массовой информации, а люди, от которых зависят судьбы целых городов и стран. Тем более что ему никому ничего не нужно будет объяснять. Для всех зрителей и его же работников это будет просто вторым сезоном шоу. А для главной героини – еще одной локацией…

Харвест закинул голову к потолку и поводил затекшими плечами в разные стороны.

О, звезда его, Изабелла! Если бы она только понимала, что значит для него! Она одна стала исполнителем всех его когда-то несбыточных мечт. Она принесла ему деньги, славу, самореализацию, уважение и признание тех, кто когда-то не ценил его и высмеивал его идеи. Она дала ему все. – Мэтью захохотал. – Но сама она об этом даже не подозревала. Не подозревала о своей исключительности, когда пришла подписывать контракт на первое испытание, и не подозревает о ней сейчас. Потому что только она одна с ее натренированным предыдущим экспериментом сознанием смогла бы перейти из одной системы в другую. И она это сделала. И не только перешла, но, как и в прошлый раз, смогла подстроиться под те обстоятельства, которые перед ней возникли.

А в то, с чем она столкнулась, поверить было просто невозможно.

На восьмой день в ее новом мире появился замок, на двадцатый – эти полуживые существа, а на двадцать восьмой – когда девушку, согласно контракту, должны были вернуть обратно, – вдруг появился он.

Кто он такой? Откуда взялся? Какими еще возможностями обладал этот чернокрылый демон? Или как его можно называть? Граф. Лукард. Что он вообще такое? И как он и все связанные с ним создания могли попасть в это пространство? Как могли не зафиксировать приборы наличие огромного замка, когда это место подготавливалось для перемещения в него Изабеллы? Пусть он и был скрыт от человеческих глаз, но ведь оборудование "Новой Реальности" – не человек. Оно оснащено самыми высокочувствительными датчиками. Любая посторонняя песчинка обнаруживалась моментально. Однако это крылатое существо смогло сделать свое жилье неуловимым и при этом чувствительным к какому-то компоненту человеческой крови…

Харвест прошелся из одного угла кабинета в другой.

Что же он еще может? И сколько времени понадобится Изабелле, чтобы раскрыть все его возможности? Дни? Недели? Месяцы? А, главное, останется ли на месте замок, если девушку, в самом деле, придется временно извлечь из этой локации?

Мужчина остановился у стола и наклонился над ним, упершись в столешницу руками.

Нет, не придется. Ни за что не придется. Она все вынесет и ко всему приспособится. Она просто обязана. – Харвест стиснул зубы. – Его сокровище останется в том мире столько, сколько ему потребуется. – Он оттолкнулся от стола, распрямил плечи и посмотрел в зеркало. – Он ни за что не выпустит ее оттуда! Что бы ни случилось! Не выпустит! Его шоу должно продолжаться!

Потому что в этот раз все было иначе…

Мэтью посмотрел на тяжелое свинцовое небо за окном.

Его шоу – уже не плод воображения его подопытных. В этот раз с Изабеллой все происходило по-настоящему…

***

Солнце сядет через десять секунд… Пять… Три… Две… Одна…

Изабелла впилась взглядом в мониторы и выкрутила динамики на полную громкость. Сейчас она увидит, как они выходят в коридоры и расходятся по замку. Увидит их всех в домашней обстановке. И его тоже. Сейчас они должны появиться. Сейчас…

От напряжения у Изабеллы сковало все тело, и она совсем перестала шевелиться.

Конечно, они сразу поймут, что она была в замке днем – в прошлый раз именно это их и пробудило от сна длиною в пятьдесят лет. Но как быстро они обнаружат камеры и микрофоны, которые она установила на каждом этаже? Хватит ли ей времени, чтобы увидеть и узнать хоть что-то, что поможет ей усилить свою защиту? И стоит ли показывать им, что камеры управляемы и могут летать?

Прошло уже четверо суток, как к ее дому никто не приближался. По крайней мере, запущенная два дня назад система сканирования никого не засекала. Может, за те два раза, которые он был рядом со стенами ее дома и имел возможность изучить оснащение Белой Виллы, ему стало понятно, что внутрь войти сложно, и поэтому они временно отступили?

Девушка немного подвигала плечами и посмотрела на часы. Могла ли она ошибиться со временем? Сегодня 12 апреля. Заход солнца был в 19.57. А сейчас уже 20.00… Или она не туда посмотрела? Или этот календарь неверен? Она нашла его в магазине. Другого у нее нет. И выхода в интернет тоже нет…

Девушка засомневалась в точности собственной памяти и развернулась, чтобы дойти до кабинета рядом с ее спальней, где стояли копировальные приборы, у которых она оставила тонкий буклет. Однако, как только она переступила порог комнаты с иконами, то сразу же панически заметалась в дверном проеме и, стукнувшись об угол тумбы, влетела обратно, захлопнув за собой дверь.

Где-то была вода! Надо срочно выпить теплой воды! И укрыться пледом!

Изабелла, шатаясь, приблизилась к стулу и упала на него, свесив голову с жесткой спинки.

Нет, с этим невозможно сжиться… Хотя прошло уже почти двое суток. Она же еще позавчера распечатала его изображения в полный рост и расклеила почти в каждом помещении, чтобы хоть немного перестать пугаться его появления. Но стоило ей на минуту забыться, как простая картинка, которую она сама вытащила из видео с КПК, обработала, распечатала в цвете и прикрепила на стену в коридоре, лишила ее почвы под ногами. А что с ней будет, когда она увидит его вживую? Вроде бы она уже сто раз просмотрела ту короткую запись, сделанную дрожащими руками из-за занавески во время их разговора через стеклянную дверь балкона неделю назад. Но на КПК он казался таким далеким, а на распечатке – таким огромным и близким…

И все же именно это единственное видео натолкнуло ее на идею о внедрении приборов наблюдения в замок, потому что она поняла, что матрицы камеры его улавливали. Может, и с его подданными будет так же? Правда, в зеркале они не отражались. А относительно него она пока не располагала такой информацией. Но, возможно, сегодня она это выяснит. Если он будет проходить мимо зеркал, и хоть одна камера к тому времени будет цела…

Изабелла медленно подняла голову и бросила скользящий взгляд на экран КПК, а в следующий миг, прикрывая глаза рукой, чтобы минимизировать визуальный контакт с его изображением, уже выбегала из комнаты с иконами и мчалась на второй этаж к кабинету.

Не может быть! Этого не может быть!

Она подскочила к столу с тремя большими мониторами, на каждом из которых отображалось по четыре окна с разными локациями замка, фиксируемых камерами, и увеличила одно из них. Он стоит на балконе третьего этажа! Она видит его со спины, потому что камера установлена ровно на противоположной стороне, над лестницей, чтобы следить за перемещениями обитателей по этажам.

Этого не может быть…

Девушка максимально приблизила изображение темной фигуры на балконе и всмотрелась в нечеткие линии.

У него не было крыльев.

Изабелла села на стул и положила голову на руки.

У него не было крыльев… А это значило, что он мог материализовать их в любой момент. И когда хотел – убирать. Выходит, он может быть гораздо более маневренным в маленьких помещениях. А ведь она рассчитывала на то, что крылья, даже в сложенном состоянии, всегда будут создавать ему помехи при передвижении, если он стеснен стенами или любыми другими высокими и плотными объектами. Но нет… Значит, он неуязвим не только на улице, потому что благодаря крыльям и их невероятной скорости его невозможно задеть на открытом пространстве, но и в зданиях, потому что… – девушка стиснула тонкие пальцы и вывела на экран управление маленьким дроном, чтобы подвести камеру поближе к объекту наблюдения, – такое физически развитое тело, как у него, должно быть способно на любые движения: будь то защита, уворачивание или нападение. В быстроте же его реакции она уже успела убедиться. А если… – Изабелла похолодела, но все же дала дрону команду сняться с места и двинуться вперед, – он может выпускать крылья очень быстро? С такой же скоростью, с которой он все делает сам. Тогда его невозможно было бы взять на прицел даже лучшим снайперам, ведь он мог попеременно пользоваться то одним своим состоянием, то другим. И, значит, ни у кого не было против него ни шанса: ни в воздухе, ни на земле, – девушка вцепилась в панель управления дроном, – ни под землей… Но это лишь в том случае, если у него не было каких-либо ограничений в пользовании крыльями. – Она закусила губки и придвинула маленький носик к монитору. – И это ей нужно узнать.