
Полная версия
Давным-давно…2 Ходящая в тени
– Ну да, не заметили, – Алисия лихорадочно пыталась объяснить это явление. Недолго думая, выпалила: – А потому и не заметили, что она в тот момент совсем не походила на девушку! Вот сам посуди: открывается портал, оттуда выпрыгивает Ки‐иса, за ней Джим, ухватившись за цепь… – Лис задумчиво посмотрела на подругу, вспоминая события вчерашнего дня. – Ну разве вяжется образ девушки с простой домотканой сорочкой, широкими штанами, с этой мужской причёской?
Виттор наклонил голову набок и стал внимательно изучать Джим. Не такую, какую знал, а словно вот только сейчас увидел. И действительно, в этом переднике, в огромных сапогах, с испачканным лицом и грязными руками, трудно было понять, кто перед ним – мальчик или девочка. О запахе же, который шёл сейчас от девушки, вообще не стоило говорить: ни одна особа женского пола никогда не позволила бы себе так «благоухать».
– А знаешь, твоя правда, – согласился он. – Понятно, почему так вышло. Но надо же теперь решить, что делать! Как быть! – Он серьёзно посмотрел на Лис, в голову вдруг пришла гениальная, как ему показалось, идея: – Слушай, если дело всего лишь в одежде, давай тогда её переоденем?
– Во что переоденем? – не понимая, о чём идёт речь, подозрительно спросила красноволосая красавица. Джим подобралась в предчувствии, что ничего хорошего ей сейчас не скажут.
– Ну‐у‐у, – задумчиво протянул Виттор, – в платье там, в банты… Пусть на ужин придёт одетая, как девочка. И все дела!
Джим снова вскочила с воплем:
– Да ни за что! – Она представила себя входящей в столовую в платье и почему‐то в тех жутко неудобных штуках в кружавчиках.
– Нет, не пойдет, – проговорила Алисия, округлив глаза. Видно, она тоже представила такую картину, и ей это категорически не понравилось. – Думаю, нужно это сделать всё же как‐то постепенно, а то утром с шестом мужиков гоняла по площадке, а вечером в платье заявилась, – она усмехнулась. – Это, знаешь ли, на разные тревожные мысли наведёт.
– Но тогда как? – Виттор не отводил обеспокоенного взгляда от расстроенного лица Джим. – Она чистит вольеры, живёт в одной комнате с мужчинами. И ладно бы это был только я, но вот остальные.
На последнем слове Джим вспомнила прошедшую ночь и завопила:
– Лис, я не могу спать в одной комнате с мужчинами! Они храпят! – Тут она обвинительно выставила палец в сторону Виттора и укоризненно воскликнула: – Даже он!
Алисия осуждающе посмотрела на юношу.
– Ну как ты можешь? Ей и так сейчас не сладко.
Виттор виновато переводил взгляд с одного осуждающего лица на другое. Можно подумать, не храпи он, что‐нибудь поменялось бы. Юноша зачем‐то почесал себе затылок и скромно сказал:
– Не знаю, я за собой не замечал.
– В общем, надо всё хорошо обдумать, – вернулась Алисия к обсуждению основной проблемы. – Джим, ты готова поговорить с Кассианом?
С ужасом на лице Джим упала обратно на скамейку и едва ли не по слогам, громко выговорила:
– Нет, не готова!
– Ты меня оглушила, – Алисия сунула тонкий пальчик в ухо и потрясла. – Нет так нет. Зачем же орать? Всё. Решено. Ждём подходящего времени.
Вот только, как понять, когда наступит это самое «подходящее время»? Джим, немного успокоившись, посматривала на друзей и тяжело вздыхала.
Глава 4
Неожиданный улов Малигана Седона
Поздно ночью, с одной лишь мыслью «никого не повстречать на своём пути», Джим тенью кралась по тёмным коридорам. Странное дело, но именно ночью оказалось сложнее всего оставаться для всех незамеченной. Создавалось ощущение, что вся служба с приходом темноты только начиналась, потому что днём столько народу, сколько сновало сейчас по двору и на стене, она не видела.
С того момента, как Джим, не покладая рук и не разгибая спины, начала приводить в должный вид местный зверинец, пошли вторые сутки. Она ни разу не была в столовой, ни разу не искупалась, чувствовала себя жутко грязной, уставшей и, кажется, уже была готова объясниться хоть с самим чёртом. Сейчас она мечтала лишь об одном: хорошенько вымыться. А так как пробраться на женскую половину, где жила Алисия, не представлялось никакой возможности (это выглядело бы довольно подозрительно и неправильно), она кралась в общественную душевую, которую заприметила ещё по прибытии. На такое действо Джим подвигло обещание проснувшихся поутру соседей совместными усилиями прилюдно искупать её в бочке с подозрительного вида водой.
Накануне Джим вернулась в комнату очень поздно, когда все уже спали, чтобы немного отдохнуть на застеленной старым покрывалом кровати, и уснула, не донеся голову до подушки. Но утром даже Виттор, проходя мимо, заткнул нос и проворчал: «Джим, это невыносимо». Так что выхода у девушки было два: провести вторую ночь в вольере у Ки-исы, натаскав в него соломы, или найти, где помыться.
Девушка остановилась и внимательно осмотрелась. Перед ней было два коридора. Решила разведывать их по очереди. Зашла в первый и резко остановилась, почувствовав дуновение ветра. «Ага. Значит, этот ведёт к выходу», – и припустила обратно. Бегом влетела во второй коридор, убедилась, что он пуст, и со всех ног помчалась к заветной цели.
Джим снова услышала впереди разговоры и увидела приближающийся яркий свет от факела – кто‐то шёл ей навстречу. Оглянулась по сторонам, с надеждой посмотрела на коридор позади себя. «Нет, обратно уже не успею. Заметят». Нырнула в тёмную нишу и со всего маху врезалась в кадку с кривой корягой, которая неминуемо упала бы, не подхвати девушка её носком ноги практически возле самого пола. Выдохнув, она наклонилась и аккуратно поставила жуткое «творение» на место, с неподдельным интересом уставившись на брата‐близнеца тех корявых штук, что были рассажены по таким же кадкам в академии. Кстати, там они тоже стояли в качестве украшений по тёмным углам и нишам. «Ну, здравствуй, друг. Видно, доля у нас такая, встречаться в подобных местах», – грустно прошептала Джим, затаившись в ожидании.
Мимо прошли трое мужчин. Они увлеченно о чём‐то спорили. Девушке показалось, что она уже слышала один из голосов, но ей было не до того, чтобы прислушиваться, да и незачем. Её сейчас волновало совсем другое. Как только они свернули в соседний коридор, Джим бегом припустила к душевой, до которой оставалось каких‐то двадцать метров. «Вода. Горячая вода. Мно‐о‐ого воды», – повторяла и повторяла про себя Джим.
Она потихоньку приоткрыла дверь, в помещении горел свет. Джим прислушалась. На первый взгляд создавалось впечатление, что там никого нет, о чём свидетельствовала и полнейшая тишина. Девушка, помня об осторожности, поверхностным взглядом не удовлетворилась, потихоньку прошла вглубь и заглянула в саму душевую. Это была огромная комната с душевыми кабинами, разделёнными перегородками. Там тоже никого не было.
Джим пошла по двойным рядам из подписанных шкафчиков, выискивая свободный. В первом ряду ей не удалось обнаружить ничего подходящего, во втором – тоже. Зато она заметила ящик, на дверце которого было написано: «Касс». Ящик был закрыт, но на скамейке рядом лежали в беспорядке чьи‐то вещи. Девушка усмехнулась и шкодливо прищурилась: «Нет, точно не его. Не может Кассиан быть настолько неряхой».
Джим заметила чуть поодаль ещё три шкафчика, стоявшие отдельно, в углу рядом с входом в душевую. Возле разместилась длинная широкая лавочка, на которой лежало всё необходимое для стирки вещей и купания. На полу высились шаткие конструкции из тазов и ковшиков, и было совершенно непонятно, как они умудрялись не разваливаться.
Девушка быстро подошла и приоткрыла дверцу крайнего шкафчика. Удовлетворённо улыбнулась: «Так, действуем быстро», – и принялась раздеваться. А через мгновение шлёпала босыми ногами в сторону душевой. Как только она вошла, в третьем отделении от входа потекла вода. Джим от неожиданности вздрогнула. Лишь спустя мгновение до её перепуганного сознания дошло, что там кто‐то находится. И этот «кто‐то» только что открыл воду. В голове проносились мысли одна страшнее другой. Ну сколько она искала для себя шкафчик и раздевалась? Едва ли несколько минут! Значит, получается, что кто‐то зашёл в душевую за мгновение до неё. «Я вполне могла столкнуться с ним нос к носу, – девушка нахмурилась. – Да кому же по ночам‐то не спится?»
Джим покрылась холодным потом, сердце грозило выскочить из груди. Медленно попятилась назад. Шаг. Другой. Развернулась и нечаянно задела ногой одну из конструкций с тазиками. От грохота заложило уши. В панике Джим бросилась к шкафу и принялась лихорадочно одеваться: штаны, сорочка – всё на голое тело, поверх свободный жилет. И уже наклонилась, чтобы подхватить сапоги и мешок с чистыми вещами, когда боковым зрением увидела, как из‐за угла кто‐то вывернул. Чьи‐то голые ноги остановились рядом.
– А, малыш, это ты! – голос Кассиана звучал удивлённо. – А я‐то думаю, что случилось. – Он внимательно присмотрелся: – Да ты никак купаться пришёл? – И тут же изумлённо спросил: – Неужели только сейчас закончил работать? – его голос звучал сочувственно.
Джим мгновение ещё изучала голые стопы перед собой, затем тщательно зажмурилась и как была, не разгибаясь, повернулась к шкафчику, распахнула прикрытую дверцу и чуть ли не вся всунулась внутрь, делая вид, что что‐то ищет.
– Это хорошо, – продолжал Кассиан, делая шаг следом за Джим, он стоял прямо за дверцей шкафчика. – А то мы с ребятами уже и не знали, что думать, – усмехнулся. – В столовую не являешься, в душ не ходишь, а тут, оказывается, тебя так припахали, что время помыться остаётся только ночью. – Кассиан потянул на себя дверцу, но она не поддавалась, тогда он заглянул через верх. – Эй! Ну ты где там? Чего молчишь?
Джим смертельной хваткой вцепилась в дверцу шкафчика. «Голый. Совсем голый. Жу‐у‐уть, какой голый! И нас разделяет лишь дверца шкафчика».
– Д-да здесь я, здесь, – немного заикаясь, ответила она.
– Ты чего? – Кассиан отпустил дверцу, озадаченный странным поведением мальчишки.
– Ищу я… там… здесь…
«Тьма! Что я несу?» – Джим в ужасе округлила глаза.
– Потом найдёшь, пошли искупаемся. Ещё ведь нужно немного отдохнуть: скоро уже утро, а сегодня выходим за стену, – Кассиан с усилием снова потянул дверцу на себя.
– Нет! – завопила Джим, как только услышала его «пошли искупаемся». Она так ошарашила Кассиана, что он от неожиданности выпустил ручку дверцы из рук, и девушка, всё это время тянувшая её на себя, едва не упала, перестав чувствовать сопротивление с той стороны. – Мне важно, – прокряхтела она, выпрямляясь. – Очень нужно найти прямо сейчас.
– Да что хоть потерял? – голос Кассиана прозвучал прямо над ней.
Очень медленно, как бывает только во сне, девушка подняла голову и встретилась с ним взглядом. Они удивлённо вглядывались друг в друга и потрясённо молчали, разделённые между собой лишь дверцей шкафчика.
– Грязные вещи, – едва дыша произнесла Джим, не в силах отвести взгляда от синих глаз юноши. В качестве доказательства подняла руку с мешком.
– Что? – переспросил Кассиан, нехотя переводя взгляд на мешок, которым трясли перед его лицом.
– То есть, наоборот, чистые, – глаза девушки сделались огромными. Она вдруг прекрасно поняла, насколько нелепо прозвучало то, что она сказала, но вернуть слова назад была неспособна, потому только шумно вздохнула и отвела взор.
– Ничего не понимаю, – безнадёжно сказал Кассиан. – Ты стираться, что ли, пришёл?
– Да! – радостно ответила Джим. – То есть нет, – смятенно добавила она, наблюдая, как с каждым сказанным ей словом всё больше и больше хмурится юноша. – Я уже.
– Что «уже»? – поинтересовался Кассиан. Пожалуй, за то время, что девушке доводилось общаться с ним, она ни разу не видела такого потрясённого выражения на его лице.
– Постирал. Искупался. Ухожу! – выпалила Джим на одном дыхании, толкая дверцу от себя и заставляя Кассиана отступить. – И сейчас иду спать.
– Подожди! – Кассиан пребывал в недоумении. – Да когда же ты успел?
– Устал, – демонстративно зевнула Джим, прикрывая ладошкой рот. – Пойду я. Нужно ведь поспать немного, – она повторила его слова, снова толкая его от себя дверцей. – А ты там пойди потрись. Помойся хорошенько, эм‐м‐м…
Запнувшись на полуслове, она спохватилась и рванула, как была, босая и растрёпанная, в сторону выхода.
– Джим! – требовательно окликнул её Кассиан.
Но Джим и след простыл.
Кассиан со злостью хлопнул дверцей, за которую зачем‐то до сих пор продолжал держаться, сдёрнул с себя полотенце и запустил им во вторую конструкцию из тазиков, которые с оглушительным грохотом свалились на груду своих собратьев. «А чего они будут стоять?» Удовлетворённо хмыкнул, развернулся и отправился мыться, твердо решив, что завтра, точнее, уже сегодня, непременно выяснит причину такого странного поведения мальчонки, к которому по непонятным причинам его так тянуло.
Джим, не чувствуя ногами холода, промчалась по коридору. Остановилась лишь за поворотом, безвольно выронила из рук мешок и сапоги. Приложила обе ладошки к груди, пытаясь таким образом унять сердцебиение, потрогала лоб и щёки. Она чувствовала себя больной. «Ну почему, почему из всех мужчин, находящихся в крепости, мне посчастливилось встретиться именно с Кассианом? Да ещё где?! В душевой!!!» – Джим подняла сапоги и надела их. Немного постояла, обдумывая, что делать дальше, подхватила мешок с вещами и решительно зашагала по коридору. Она знала, куда надо идти. Джим направилась в сторону зверинца к маленькой двери в стене. «Даже если мне придётся перелезть через стену, я сегодня обязательно искупаюсь! Но лучше пусть будет открыта дверь».
Стена, соседствующая со Светлой империей, не была напитана магией. Она возводилась вручную из обычных кирпичей, была невысокой и имела не оборонительный характер, а служила ограждением для крепости. Зато стена, разделяющая между собой две империи, была настолько пропитана магией, что даже гудела. Особенно сильно это было слышно по ночам, что иногда пугало непосвященных. Никто не знал, как она была построена. Создавалось впечатление, что стена однажды просто выросла из земли. «Или её вырастили?» – внезапно подумала Джим. Стена действительно выглядела так, будто её насыпали из земли, и была просто невообразимо высокой, и в ней было просто море магической энергии. Маг, запечатывая на ночь ворота в Тёмную империю или, как он говаривал, закрывая разрыв, выматывался настолько, что после шёл подкрепляться настойкой из запасов самого Малигана, щедро разрешившего брать одну‐две бутылочки в целях восстановления здоровья.
Джим относительно быстро добралась до зверинца, подошла к нужной двери и неуверенно потянула за ручку. Дверь оказалась открытой. Она вышла наружу, прислушалась. Тишина. Вздохнув, девушка подняла голову и всмотрелась в ночное небо. В разрывах между облаков были видны звёзды, но луна пряталась. Возблагодарив всех богов, Джим тенью метнулась к деревьям – именно там был самый удобный спуск. Там же она заприметила старое дерево с толстыми ветками, опущенными к воде. Вчера днём, когда Джим выходила за эту дверь, она тщательно изучила всю близлежащую местность и все подходы к воде. Уж очень ей хотелось разобраться, почему в этом месте получилась такая заводь. Мыслей было много, но одна всё же казалась самой правдоподобной: это бобры устроили для себя запруду. Появилось непреодолимое желание обнаружить их хатку и подтвердить свою догадку. Но это можно было сделать только днём, что для Джим не представлялось возможным. Откинув в сторону лишние мысли, она быстро разделась, расплела волосы, взобралась на дерево, ловко прошла по толстой ветке. На мгновение мелькнула мысль: «Начало осени ведь. Холодно, наверное?» Махнула рукой и прыгнула в воду.
Малиган Седон, комендант крепости Нордфорд, не представлял своей жизни без рыбалки. Он полностью посвящал себя любимому делу, мог целыми часами – да что там часами! – днями напролёт сидеть с удочкой возле водоёма, но вот отправиться рыбачить ночью его надоумил Маер, пообещав доселе невиданный в его жизни клёв. «Это уж точно, что невиданный. Вон уже сижу сколько, а до сих пор ничего не увидел», – Малиган зло усмехнулся, насаживая очередного червя на крючок и кидая наживку в воду. Вот уже битых несколько часов он с завидным упорством забрасывал одну за другой удочки в надежде поймать хоть одну маленькую рыбёшку. Нет, не для еды, а для удовольствия. Мужчина тяжело вздохнул, продолжая ждать.
Эх, всё как‐то не складывалось последнее время. Обоз с продовольствием из Светлой империи запаздывал, а уже пора было собирать новые подводы с продуктами для дальних застав. За последние дни не перевели ни одного беженца из Тёмной империи, да и с приграничья светлой стороны начали приходить тревожные доносы. Ах да, ещё не вернулся патруль с первого поста. И почему‐то беспощадно грызла совесть за мальчишку, который в одни руки за два дня вычистил его конюшни, именуемые по‐простому зверинцем. Малиган поднял голову к ночному небу. «Хоть бы луна вышла, что ли, ведь не видно ничего», – в сердцах подумал он, вытягивая из воды пустую удочку. «Странно. А показалось, что потянуло». Забросил обратно.
Как раньше чистили конюшни? Правильно, туда попадали в наказание. Провинился – пошёл дерьмо из‐под лошадок грести. Вот Малигану и приходилось каждый раз изворачиваться в поисках «провинившихся». Ведь как ни крути, а животным уход нужен. Сколько он ни пытался, найти постоянного работника не получалось. А тут этот мальчишка. И вычистил, и убрал, даже соломкой посыпал, и всё с ангельской покорностью. «Нет, с парнишкой точно что‐то не так! – убеждённо вздохнул комендант. – Или же я, старый дурак, ничего в этой жизни не понимаю!» Ему показалось, что леску натянуло, он аккуратно начал подтягивать её к себе. И в этот момент с соседнего дерева кто‐то прыгнул в воду. Да знатно так прыгнул: брызги долетели даже до Малигана.
Помянув на трёх разных языках родственников полуночных прыгунов – всех без исключения, мужчина отправился лично познакомиться с нарушителем ночного режима. Мало того что кто‐то без разрешения вышел за стену, так ещё и местные воды решил баламутить. Он довольно потёр ладони: «Вот и нашёлся помощник на конюшни».
Малиган еле продрался через кустарник, росший возле деревьев с другой стороны от места, где он устроил ночную рыбалку. Он руками раздвинул ветви, высунулся по плечи и внимательно вгляделся в тёмные воды заводи. Было слышно, что кто‐то плавает в воде, но никого видно не было.
Джим вынырнула на поверхность, фыркая и мотая головой, чтобы хоть немного откинуть мокрые волосы с лица. Не помогло. Перевернулась на спину и опустила голову в воду. Удовлетворённо хмыкнула: «И вовсе не холодно». Снова поплыла, сильными гребками рассекая поверхность воды. Своим умением в совершенстве плавать она была обязана дяде и своему дедушке, проводившим с ней много времени у водоёмов. Джим переплыла туда‐обратно весь водоём, немного полежала на поверхности, раскинув руки и разглядывая кое‐где видневшиеся звёзды, и направилась к берегу, где в мешке лежало специальное средство, созданное Шельгой Араи для мытья её непослушных волос.
В этот момент ветер разогнал тучи. Луна вышла на небо, заливая призрачным светом небольшую полянку и сверкающую гладь водоёма. Джим медленно выходила на берег, на ходу скручивая мокрые волосы и отжимая их.
Мужчина благодарно посмотрел на луну, которая только что выплыла из‐за огромного облака. Всё это время ему приходилось подслеповато прищуриваться, пытаясь рассмотреть на тёмной воде пловца, которого он мог лишь слышать. Как только луна залила своим светом каждый уголок, комендант вытянул шею и внимательно присмотрелся. Из воды выходил…
«Мать честная! – Малиган в смущении отвёл взгляд в сторону. – Так это же малыш…ка Джим. Как же ты, старый пень, такое просмотрел? – Брови его поползли на лоб. – Тьма‐а‐а! А ведь он, точнее, она, в одни руки за два дня вычистила весь зверинец! – Он уже повернулся, чтобы уйти, но замер как вкопанный: – Я же его… её к мужикам подселил, да и купаться бедняжке приходится в заводи с бобрами».
Комендант решительно вернулся обратно, собрал вещи и тихонько подкрался к двери в стене. Ни о какой рыбалке уже не могло быть и речи.
«Так! Имеются два вопроса: зачем ей это нужно? – Малиган тяжело вздохнул. – И что с этим теперь делать мне? – Тут он тихо засмеялся: – Представляю, что будет, когда Кетхар узнает, что его молодцов отделала девчонка. – Комендант сдвинул кустистые брови и решительным шагом направился к главному зданию. Ему срочно нужно было попасть в свой кабинет. – Пожалуй, не стоит никому об этом говорить, пока не переговорю с девчонкой. Но от мужиков отселять срочно нужно. – Он снова остановился, тревожно оглядываясь на маленькую дверь, оставшуюся позади него. – А как же Ветер? Он ведь наверняка не знает. А её друзья, интересно, в курсе? Ну, тут уж точно, не зря же с ней так носятся. Вот шельмецы!»
Испытывая противоречивые чувства, комендант скрылся в помещении. Его ждала тяжёлая, полная раздумий ночь.
Джим и не подозревала, что была обнаружена. Девушка за два раза вымыла голову, натёрла тело, смыла, повторила процедуру ещё раз, памятуя, как от её запаха шарахался народ, да ей и самой было неприятно ходить грязной. А после плавала и плавала, наслаждаясь чистотой. Немного погодя она с тяжелым вздохом выстирала вещи и развесила здесь же, на дереве, решив, что за день всё успеет высохнуть. О том, что кто‐то их увидит, она не беспокоилась: заводь особым спросом у местного населения не пользовалась. Джим успела это подметить за то время, что работала в зверинце, мимо неё никто ни разу не прошёл к этой маленькой двери. Переоделась в чистые вещи и помчалась в комнату. До утра оставалось совсем немного.
Рано утром Виттора разбудил храп. Не открывая глаз, он выдернул подушку из‐под головы и резко сел, замахиваясь в ту сторону, где предположительно находился нарушитель его сна. Открыл глаза и уставился на соседей. Мужчины, которые, по‐видимому, уже давно не спали по той же причине, что и он, указали в сторону окна. Там стояла лишь одна кровать – кровать Джим. Виттор изумлённо перевёл взгляд на подругу.
Закутанная в одеяло в несколько слоёв и замотанная поверх в старый плед, с разметавшимися по подушке распущенными волосами, лёжа на спине с открытым ртом, Джим храпела в своё полное удовольствие. На этот раз слушали её.
Виттор медленно подошёл к кровати девушки и долго её удивлённо рассматривал. «А ещё меня корила, – он ухмыльнулся. – Видела бы её сейчас Алисия». В этот момент дверь в их комнату распахнулась. На пороге стоял помощник коменданта.
– Джим Деф'Олдман, – он обвёл взглядом мужчин, выискивая нужного ему человека, – немедленно явиться в кабинет к коменданту крепости. – Недовольный тем, что его разбудили в такую рань, он развернулся и, даже не удосужившись закрыть за собой дверь, зашагал по коридору в свою комнату досыпать.
Виттор едва разбудил подругу. Джим открыла глаза и спросонья уставилась на него непонимающим взглядом. Он собрался уже объяснить, что её ждёт комендант, как вдруг она заговорила о звёздах, бобрах, голых добрых путешественниках и мечтательно добавила: – Мне приснился такой чудесный сон!
Виттор сочувственно покачал головой: «Скорее уж, кошмар». Хорошенько встряхнул её, поднимая с кровати, выпутывая из кокона, в который она была завернута, словно куколка бабочки, и строгим голосом объяснил, куда ей срочно следует явиться. Благо, она по привычке была полностью одета, даже в сапогах. Юноша довёл до двери и вытолкал вяло сопротивляющуюся девушку наружу. Повернулся к соседям, всё это время с интересом наблюдавшим за ними, пожал плечами и тихо сказал:
– Видно, сильно устал. – Мужчины понимающе покивали, не сомневаясь в его словах. Виттор вздохнул и пошёл собирать свой походный мешок: вчера незадолго до отбоя ему сказали, что его ждёт первое патрулирование.
Джим стояла в коридоре и пыталась осмыслить услышанное. Обернулась, посмотрела на закрытую дверь за своей спиной: «Может, стоит вернуться и уточнить, зачем я понадобилась коменданту?» Решительно собрала волосы в хвост и зашагала по коридору. «Ладно, что бы там ни случилось, нужно с этим как можно быстрее разобраться». Джим пришла к выводу, что ей нужно будет ещё успеть привести себя в порядок: после вчерашнего ночного купания и сна в одежде девушка выглядела неряшливо. Покраснела, вспомнив происшествие в душе, которое, собственно, и вынудило её купаться за стеной крепости. «Как я теперь буду смотреть Кассиану в глаза?»
Тряхнула непокорными кудрями, отгоняя прочь ненужные мысли. «Нет, всё же интересно, зачем я понадобилась коменданту? – Совсем по‐детски шмыгнула носом и удивлённо остановилась. – Ну, мне только этого не хватало!» Она вышла из здания, пересекла двор и вошла в главный корпус, а через мгновение уже стояла возле двери кабинета Малигана, но медлила, боясь постучать.
Разозлившись на себя за робость, Джим осторожно, пару раз, выбила дробь костяшками пальцев по гладко отполированному дереву. Вздрогнула, услышав приглашение, толкнула дверь и неуверенно затопталась в проходе, не решаясь пройти внутрь. Недавно обретённой решимости как ни бывало. Она непроизвольно снова потянула носом и чихнула.