Я ненавижу вас, Доктор Робер!

Тяжело вздыхаю и, приложив ключ-карту к валидатору, открываю дверь. В лаборатории уже сидят коллеги, они сонно потягивают ароматный кофе из бумажных стаканчиков (ой, как нехорошо!). Подойдя к своему рабочему месту, включаю компьютер. Но мои мысли заняты совершенно не работой, а вчерашним вечером. Образ миловидного галантного мужчины, каким предстал Марк, никак не выходит из головы…

Да что со мной такое? Яна, это просто обычный ужин! Ничего личного! Тем более вы договорились с Марком, что никто и ни за что не узнает об этом!

– Чего такая грустная?

Я вздрагиваю от женского голоса. Женя уселась рядом со мной и буравит меня взглядом.

– А?

– Как прошло свидание?

Я нервно сглатываю и прикусываю кончик языка, дабы не ляпнуть лишнего. Нет, Женя не должна об этом знать!

– Никак.

Подруга изучающе смотрит на меня, будто не веря.

– Врешь же, – подмечает Женя и лукаво улыбается.

Вот же засранка! Насквозь меня видит!

– Говорю же, никак.

Слишком поспешно отвернувшись, ввожу пароль на компьютере, но пальцы меня не слушаются. Я несколько раз ввожу неправильный пароль, а Женя внимательно наблюдает за мной. Наконец-то разблокировав компьютер, с облегчением вздыхаю.

Но рано я расслабилась. В лабораторию заходит Марк, громко со всеми здороваясь. Он медленно проходит к своему рабочему месту и, остановившись, смотрит на нас с Женей. Марк скользит по мне изучающим взглядом, жадно рассматривает меня. Почему?..

– Доброе утро, девочки, – говорит он, мимолетно уделив внимание и Жене, а после чуть дольше, чем нужно, задерживает взгляд на мне.

– Доброе, – удивленно отзывается Женя.

Марк включает компьютер и снова уходит.

Тяжелый ком как будто встает поперек горла. Я чувствую прожигающий до костей, любопытный взгляд Жени.

– Что? – с невозмутимостью в голосе спрашиваю у нее.

– Что это сейчас было?

Женя заинтересованно выгибает бровь, но я должна молчать как рыба. Мне нельзя говорить об этом.

– А что было?

Женя еще ближе пододвигается ко мне.

– Марк Борисович никогда не здоровается так неофициально со всеми. Уж тем более с тобой.

В горле пересыхает, а коленки начинают трястись.

– Может быть, у него хорошее настроение.

Женя не соглашается со мной. Мне уже кажется, она догадывается, что вчера произошло.

– Может быть, – задумчиво отвечает она. – Но почему он так смотрел на тебя?

– Как «так»?

– Как будто вы вдвоем вчера хорошо повеселились и он хочет продолжения!

– Чушь какая! – возмущаюсь я и отворачиваюсь к компьютеру.

Но Женя рывком разворачивает меня к себе, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Врать ты так и не научилась, Ян.

– Я не вру…

В голове моей эта фраза звучала куда более убедительно, но на последней букве мой голос задрожал. Женя щурится и, выдав ехидную улыбку, спрашивает:

– Ты сейчас серьезно?

– Что «серьезно»?

– Да ладно!

Женя хлопает меня по плечу и улыбается так, будто выиграла джекпот. А вот мне совершенно не радостно.

– Ничего не ладно, – тараторю я. – Тебе показалось.

Вновь отворачиваюсь от нее, но Женя не отстает. Она вновь разворачивает меня к себе и, упершись руками в подлокотники моего кресла, буравит холодными глазами.

– Только не говори, что ты вчера встретила Марка Робера в том заведении!

– Я и не говорю.

Мой голос похож на писк выдры.

– «Да ладно» дважды!

Бешеное биение сердца не дает дышать. Женя все поняла и без слов, мне теперь деваться некуда. Она же достанет меня расспросами даже из могилы, добьется своего.

– Я тебе этого не говорила! – шиплю в ответ и, убрав ее руки со своего кресла, принимаюсь за работу.

Женя, по всей видимости, еще переваривает мои слова, но я уже предвижу, как в скором времени бочонок с порохом под названием «Женино любопытство» взорвется.

– Подумать только! – восклицает она. – Ну ничего себе!

– Тихо! – шиплю на Женю, пытаясь остановить ее возгласы.

Нет, ну а что мне еще делать?

– Все за обедом расскажу!

– Да я же умру от любопытства до него! – щебечет Женя, а я стараюсь как-то заглушить ее возгласы.

Наконец мы возвращаемся к работе. Женя пытается держать себя в руках, но у нее это плохо получается. То и дело она кидает мне странные взгляды, словно умоляя рассказать все прямо сейчас, но я стараюсь не реагировать и не отвлекаться от работы. Когда наступает время обеда, Женя всеми силами стремится вытащить меня в коридор. Но мне нужно довести до конца один маленький момент, чтобы не сбиться в расчетах.

Марк ведет себя очень странно. То резко встает и забывает зачем, то что-то бубнит себе под нос. Раньше я за ним такого не замечала. Мне кажется, что он чем-то озадачен. Поэтому, когда мы с Женей остаемся в лаборатории одни, она не выдерживает и, подкатив ко мне кресло, восклицает:

– Ну я же умираю от любопытства!

Я тяжело вздыхаю. Ох уж эта Женя!

– Я же сказала, что обо всем поведаю за обедом.

– Так уже обед!

– Еще чуть-чуть…

– Ну уж нет! Заканчивай, и пошли!

Чуть ли не насильно Женя тянет меня за рукав халата. Мне ничего не остается, кроме как подчиниться ей и встать. Когда мы выходим из лаборатории, Женя тащит меня вниз по лестнице. Ей не терпится разнюхать, что было в тот вечер, а я… Что ж, мне деваться некуда.

На первом этаже пахнет вкусной выпечкой, отчего мой желудок сворачивается в тугой узел. Я и правда проголодалась. Взяв подносы, мы встаем в медленно продвигающуюся очередь. Женя держится из последних сил, чтобы не начать пытать меня прямо сейчас, это заметно по ее хитрым глазам. Я беру себе куриный суп с гренками, кофе и булочку с маком, а Женя выбирает мясо с подливкой и картофельным пюре. Расплатившись, она ведет меня в глубь столовой, где меньше всего народу. А я тем временем готовлюсь к ее расспросам.

Усевшись за самый последний стол около уборной, Женя потирает руки и в лоб задает вопрос:

– Ну, рассказывай! Как так вышло?

– Да никак… – растерявшись, отвечаю ей и беру ложку. – Несуразица какая-то…

Девушка несколько раз оборачивается, чтобы посмотреть, нет ли поблизости объекта нашего обсуждения. Но его, слава богу, нет. И поэтому мне спокойно.

– Да брось! Чтобы наш зануда Марк куда-то ходил?.. Чтобы пошел на экспресс-свидание?..

Я дую на суп в ложке, оттягивая время, потом пробую его. Суп вкусный, однако. А вот вопросы Жени очень раздражают. Она пристально смотрит на меня в ожидании ответа.

– Я сама не думала, что он там будет, – шепотом говорю я. – Он просто появился на втором… нет, на третьем круге.

– Да ну! – восклицает Женя и сразу же сама понимает, что это было громко.

Хихикнув над своей же выходкой, девушка перегибается через стол.

– И что, у вас было свидание?

Вылавливаю в супе одну маленькую лапшинку, гипнотизируя ее.

– Яна!

– Да. У нас было свидание, – говорю я и проглатываю две ложки супа подряд. – С продолжением…

Яна чуть не давится пюре. Нет, я бы тоже на ее месте подавилась, услышав такое.

– Что… прям в квартире?

– Да нет же! – восклицаю я, чуть ли не взрываясь от ее уточнений. – Сперва мы с ним просто мило побеседовали прямо там, на мероприятии.

Мимо кто-то проходит в уборную, и я, не отрывая взгляд от своего куриного супа, дожидаюсь, когда он уйдет. Убедившись, что никого нет, я продолжаю:

– Мы мило сидели и болтали. Марк оказался не таким, каким я его себе представляла.

– А вот это уже интересно! – с азартом в голосе восклицает Женя. – Что было дальше?

– Дальше нужно было оставить свой номер телефона. Я, после того, как круг сменился, не стала дожидаться нового собеседника.

Вновь ковыряя ложкой в бульоне, подбираю слова. Женя наверняка растрезвонит всем об этом… Или нет? Я уже ни в чем не уверена.

– Я оставила свой номер телефона для номера, под которым был Марк.

– А он?

Проглатываю суп, который теперь уже не кажется таким вкусным. Кислятиной отдает.

– Он тоже, по всей видимости, выбрал мой номер, потому что мы совпали.

– Во дела!

Женя внимательно смотрит на кого-то, кто приближается к нам, а потом, убедившись, что он не сядет за наш столик, переводит взгляд на меня.

– Что было дальше?

– Я уже хотела уйти, но раздался звонок. Это был Марк.

– Во дела-то! А потом?.. Ну же!

– Что «ну же»?

Я краснею. Мои щеки наливаются румянцем. Черт, не хочу об этом вспоминать!

– Что было потом?

– О чем это она?

Я вздрагиваю от голоса Марка, который стоит с подносом возле нас. От неожиданности из моих рук на пол падает ложка. Звон металла разносится по всей столовой, и мне кажется, что в эту секунду все взгляды прикованы ко мне.

– Что же такого произошло, что вы шепчетесь?

Удивленно вздернув бровь, Марк ждет моего ответа. Вот те на… Вот это я влипла…

Глава 12

Марк

Яна смотрит на меня щенячьим взглядом. Очень интересно, что же они с Евгенией обсуждают?

Ставлю поднос на стол между подносами девушек и нагибаюсь за ложкой, которая упала у Яны. Она тут же сама наклоняется за ней. Мы соприкасаемся пальцами рук. Ток прошибает меня до самой последней клеточки. Всевышняя молекула, что это было?.. Яна смотрит на меня, а я смотрю на Яну, сидя на корточках. Мы оба, кажется, удивлены. Неужели она почувствовала то же самое, что и я?.. Да нет, чушь собачья. Яна быстро забирает свою ложку и, выпрямившись, кладет ее на стол. Она еще не доела суп. Безусловно, ей нужно встать и сходить за чистой ложкой, однако Яна этого не делает.

– Решили всех патогенов центра собрать? – интересуюсь у нее, а сам хочу как можно быстрее разузнать, о чем болтали девчонки.

Яна замирает в изумлении. Не понимаю, что ее больше удивляет – вопрос, который я задал, или мое присутствие.

– Ваша забота очень ценна, – роняет Яна, переглянувшись с Женей.

– Конечно, она ценна! Вы еще сомневаетесь?

Яна нагло усмехается. Она пытается встать, но я бесцеремонно отодвигаю ее рукой и сажусь рядом. Аланина спешно отодвигает свой поднос в сторону. Немного засучивая рукава пиджака, я смотрю сначала на Женю, которая отводит глаза куда-то в сторону, а потом на Яну, которая недоверчиво смотрит на меня.

Беру со своего подноса ложку и протягиваю ее Яне. Девушка растеряна.

– Берите, – говорю ей. – Она чистая.

Немного помедлив, Яна все же берет ложку.

Бурное обсуждение у девушек сошло на нет, и мне кажется, они очень сильно переживают, слышал ли я, о чем они говорили.

Я беру в руки вилку, насаживаю кусочек мяса, который попросил предварительно порезать, и кладу в рот. Говядина отменная – нежная, сочная, пальчики оближешь! Жую, а девочки все так же сидят, замерев как вкопанные.

– Ну так что? О чем вы тут болтали?

Женя молчит, словно набрала в рот воды. Поправляю очки, чтобы лучше видеть девушек. Потеряв интерес к Жене, я перевожу взгляд на Яну.

– О женских штучках, – говорит та.

– О женских штучках? – переспрашиваю я, цепляя очередной кусочек говядины. – Очень интересно!

Яна нервно сглатывает. Она нехотя набирает ложкой суп, а потом практически беззвучно отправляет его в рот.

– Ничего интересного для мужчин, – добавляет она.

– Почему же?

– Вам, мужчинам, этого не понять.

– Вы так считаете? – изумленно выгибаю бровь.

– Да. Я так считаю, – говорит Яна и разворачивается ко мне.

В омуте ее карих глаз я различаю едва заметную искру. Интересно, что это может быть?

– И вообще, – продолжает она, отложив ложку, – я не думала, что такой высокопоставленный сотрудник, как вы, Марк Борисович, обедает со своими подчиненными.

Ох уж эти шоколадные глаза! Они могут согреть, а могут обдать студеным холодом. Ее острый язык мне нравится, если ее натаскать, то она еще даст жару в дебатах и станет превосходным собеседником. А пока…

– Почему я не могу пообедать со своими коллегами? – спрашиваю у нее, поправив очки указательным пальцем.

Видимо болт раскрутился, вот они и спадают вечно, скользя по носу.

– Это никак не вяжется с вашим образом.

Запас колкостей у Яны практически на исходе.

– Да? И какой же у меня образ, Яна Андреевна?

Девушка молчит. Точнее, глотает слова. Я чувствую это.

– Посмотрите в зеркало, – роняет она, и Женя чуть не давится своим обедом.

– Спасибо, в зеркало я смотрю каждый день перед выходом на работу.

– В течение дня вы смотритесь в зеркало как минимум девять раз! – воодушевленно говорит Яна.

Впечатляет, Яна Андреевна, продолжайте!

– Почему вы так думаете?

– Обычная математика! – Она начинает загибать пальцы. – Лифт в доме, зеркало в машине, лифт в офисе, уборная, – здесь Яна загибает три пальца, – вновь зеркало в офисе, машина, лифт в доме.

У Яны действительно получилось загнуть девять пальцев на руках.

– Удивительно ценная особенность есть в вас, Яна Андреевна, – говорю ей твердо.

– Да? И какая же?

– Вы способны растратить все время на сомнительные исследования.

Яна щурится.

Мы даже забыли, что здесь сидит Женя, которая перестала есть. Эта девушка настолько удивлена, что еще чуть-чуть, и она упадет в обморок.

– Спасибо, что цените мои старания, – с ехидством отвечает Яна и вновь возвращается к еде.

– Если что, это был не комплимент, – уточняю я с такой же ехидной улыбкой, положив в рот очередной кусок мяса.

Яна, кажется, прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего, поэтому все оставшееся время обеда мы сидим молча. И даже до конца рабочего дня мы не обмениваемся ни единым словом. Кажется, будто девушка даже стала тише печатать на клавиатуре, дышать и ерзать. Меня это забавляет.

Но каждый раз, когда отвлекаюсь на Яну – а происходит это непроизвольно, – я тону в своих мыслях так глубоко, что можно захлебнуться.

Лаборатория начинает пустеть. Женя покидает ее раньше, чем Яна, поэтому девушка грустно машет ей и вновь утыкается в работу. Скоро мы с Яной останемся наедине. Предложение фиктивных отношений у меня все еще не до конца сформировано. Мысленно я подбадриваю себя, что, раз мне хочется предложить ей авантюру века (не знаю, как для нее, но для меня это будет суперсложно), то придется держать свой сарказм в ежовых рукавицах. А это суперсложно вдвойне.

Яна встает из-за своего рабочего места, тихо говорит «до свидания» и выходит из лаборатории. Я как сидел, будто бы окаменев, так и продолжаю сидеть еще минуты три… Ладно, кого я обманываю. Сидел я дольше пяти минут.

Закончив свою волокиту, я все выключаю, прощаюсь с двумя коллегами, которые еще сидят и работают, и выхожу в коридор. Проделываю все это лишь для смелости, обычно я ухожу самым последним и все прощаются со мной. Опаляющая сердце мысль, что Яна еще недалеко ушла, придает мне бодрости. Да, я хочу предложить ей это сейчас. И чем дольше я тяну, тем меньше смелости и решительности у меня остается.

Быстро нырнув в раздевалку и переодевшись в чистую одежду, я прихорашиваюсь перед зеркалом. В мыслях яркой вспышкой возникают слова Яны о том, что я смотрюсь в зеркало не менее девяти раз за день. Буду всем говорить, что очень тщательно провожу визуальный осмотр, и тыкать в соответствующий пункт инструкции на стене.

– Подмечено точно, – произношу, глядя на себя и поправляя ворот рубашки.

Вроде бы все, ничего не забыл. Пулей вылетаю из раздевалки и иду к лифту. Спускаюсь на первый этаж, прохожу через биометрию, выхожу на улицу… и тут мне открывается интересная картина.

Яна с кем-то ругается. По всей видимости, это ее парень. Слова, которые произносит Яна, кажется, звучат от чистого сердца.

– В отношениях должны работать двое, а не один!

– Так я тоже работаю!

– Я устала от тебя, понимаешь?

Парень что-то начинает ей говорить, но Яна его перебивает. Полемика не особо интересна, по крайней мере мне.

В какой-то момент Яна замечает меня. Мы смотрим друг на друга, и нам обоим неловко. Она шумно втягивает носом воздух и, отвернувшись, твердо заявляет парню:

– Или я, или футбол!

Чуть не закатываю глаза. Типичная ситуация в паре, где один увлекается чем-то больше, чем своим партнером. И если это не оговорено изначально, то отношения приходят к тому, что я вижу сейчас. А сейчас я вижу злую Яну и косящего под саму невинность ее чудака.

– Боже, Яна! Где ты, и где футбол?

Я тоже хотел бы это спросить у нее, но наблюдать за ними очень забавно.

Открываю машину и сажусь в нее.

– Уходи! – не выдерживает она и кричит. – Уходи из моей жизни!

Парень еще что-то мямлит, но Яна настаивает на своем.

Он одет просто: кожаная куртка, какой-то свитер, темные джинсы и ботинки. Видно пивное пузо, небольшое, но все же. И как Яна решилась на отношения с таким, как он?.. Меня сжирает изнутри вопрос, как такая достаточно умная девушка может встречаться с таким глупым мужчиной. Неужели у Яны такие низкие запросы? Безвкусно одет, говорит про футбол… Очень странный союз.

Смотрю, как Яна удаляется в одну сторону, а ее ухажер – в противоположную. Возможно, стоит попробовать поднять настроение девушке. Не то чтобы я часто делаю подобное, но что-то мне подсказывает, что сейчас это нужно. Поэтому, заведя мотор, я медленно подъезжаю к Яне, открываю окно и зову ее:

– Яна!

Девушка, по всей видимости, зла. Как только она обращает на меня внимание, ее мрачный взгляд окатывает меня холодом.

– Решили еще раз меня обдать?

Ну, характер у Яны не сахар, но с ним можно работать.

– Асфальт вроде бы сухой. Обдать можно разве что пылью.

Яна фыркает, как подобает всем женщинам в такой ситуации, а после, отвернувшись, прибавляет шаг. Я обреченно вздыхаю и выбегаю из машины.

– Яна!.. Да стой же ты!

Девушка не реагирует. Ну, единственное верное решение – это догнать ее и поговорить, что я, собственно, и делаю. Моя рука ложится Яне на плечо, и я резко разворачиваю ее.

– Да что вам нужно от меня?! Хотите посмеяться надо мной? В очередной раз унизить, чтобы повысить свою и без того высоченную самооценку?

Девушка говорит все это от души. Ее слова четкие, словно заученные, а значит, эта игольчатая правда, которую она вылила на меня, – ее маленькое откровение.

На самом деле, я никогда не был в подобных ситуациях. Никогда ранее девушки не выливали мне на голову такой поток слов. И впервые у меня эмоции переливаются через край. Яна – моя ученица, моя подопечная. Но почему-то внутри бьется что-то, что раньше я мог почувствовать лишь на кончиках пальцев.

– Я хочу тебя подвезти, – говорю ей спокойно.

На глазах Яны появляются слезы.

– Чтобы потом рассказывать своим дружкам, как мы переспали и какой вы ловелас? Так вы изводите своих сотрудников, которые не потакают вам?

Удар ниже пояса однозначно надо парировать, но у меня нет идей, как отбить его. В любой другой ситуации я бы смог это сделать, возможно, даже ответить апперкотом. Но почему-то с Яной совершенно все по-другому.

– Яна, я просто…

– Почему мне так не везет с мужчинами, а? Почему я вечно выбираю не тех? Почему?! Я не понимаю!

Горькие слезы уже льются тонкими струйками по румяным щекам Яны. Всевышняя молекула, только этого не хватало сейчас! Наверное, это и называется женской слабостью? Удивительное зрелище – когда слезы смешиваются с самыми острыми чертами характера и выливаются в горькие слова.

Должно быть, ей было обидно узнать, что этот никчемный чудак променял ее на что-то другое. Еще больнее – понять, что она потратила на него то время, которое могла бы посвятить науке и творчеству, а лучше на все вместе. К примеру, можно было бы заняться агар-артом. Рисовала бы картины микроорганизмами и прославилась как биохудожница.

Мне не по себе. Что-то сжимается в тугой узел внутри, где-то в районе грудной клетки. В горле пересыхает, а на кончике языка ощущается горечь, словно я чувствую то же, что и Яна, а именно – обиду. Уж не знаю, о чем я думаю и какие всевышние генетические силы заставляют меня это сделать, но я неуклюже притягиваю Яну к себе. Словно на автомате, произвожу достаточно легкие действия: притягиваю и обнимаю.

Яна начинает завывать громче. Она что-то бубнит сквозь слезы, и сквозь тонкую ткань рубашки эти слезы достигают моей кожи. Это самая настоящая боль, а Яна пытается избавиться от ненужных страданий, как-то их убрать. Вот были бы у нас макрофаги для дурных эмоций, которые поглощают всякий мусор!

Ладно, сегодня ей можно побыть маленькой хрупкой девочкой, которая взвалила на свои плечи слишком многое. А завтра… Завтра все встанет на свои места.

– Я невезучая… – продолжает мямлить Яна.

Нежно глажу ее по голове, сам от себя этого не ожидая. Но убеждаю себя мысленно, что это только один раз. Больше такого не повторится. Однако, несомненно, у нас с Яной много общего, поэтому одна маленькая мысль все же слегка смягчила мою точку зрения насчет этой особы.

– Ну почему же… – выдыхаю я, чуть раскачивая Яну из стороны в сторону.

Я такое видел в каком-то фильме, очень давно. Уж не знаю, сработает ли это, но попробовать нужно.

– Потому что… – всхлипывает Яна, еще сильнее плача.

Наверное, это должно когда-нибудь закончиться, да? Еще на пару минут я найду в себе силы.

Яна постепенно успокаивается и вскоре совсем прекращает плакать. Хвала всевышней генетической клетке! Девушка отстраняется от меня и вытирает слезы.

– Я же смогла вчера повысить эффективность трансфекции с двадцати процентов до пятидесяти. Я что, со своей жизнью не справлюсь?.. Простите, Марк Борисович…

– Тебе не за что извиняться, – как можно увереннее говорю я, хотя ей стоит извиниться за то, что капли ее размазанной туши теперь красуются на моей белой рубашке.

Две испачканные рубашки за месяц – это слишком.

– Спасибо за поддержку…

– Будешь должна, – хмыкаю я, и мы встречаемся взглядами. – Так что, тебя подвезти?

Ветер подхватывает ее волосы. Яна шумно вдыхает, по ней видно, что она в замешательстве.

– Наверное, мне не стоило задавать такой вопрос?

Она едва заметно улыбается уголками губ.

– Нет… Нет, все хорошо. Но я, наверное, сама как-нибудь…

– Но я настаиваю!

Слова, которые я не должен был произносить, слетают с моих губ. Черт, кажется, Яна своими слезами заразила меня сентиментальностью.

Она смущается. Ах, как же это очаровательно! Розовые щечки, алые влажные губы, опущенные ресницы и взгляд, устремленный на землю. Для полного сходства с очаровательной принцессой ей не хватает только водить носком ботинка перед собой.

– Ты и так сделал больше, чем нужно было. Я не хочу отнимать у тебя еще время, – осторожно добавляет Яна, перейдя границу формальных отношений «босс – подчиненная».

Ловлю себя на мысли, что мне это нравится. Нет, это точно какой-то ведьминский приворот!

– У меня свободен весь вечер, – вновь срывается с уст то, что не должно срываться.

Так, Марк, приказываю тебе сию же секунду собраться! Какого черта ты вообще творишь?!

– Ну хорошо, – соглашается Яна.

Она направляется к машине, а я следую за ней, машинально вытянув руку, как будто хочу придержать ее за плечо, но не прикасаюсь к ней. Неловкость сводит мышцы. Когда Яна подходит к передней двери, я галантно открываю ее и жду, когда девушка займет пассажирское место. Затем аккуратно закрываю дверь, обхожу машину сзади и останавливаюсь.

В голову приходит не совсем хорошая мысль прямо сейчас обсудить с Яной идею фиктивных отношений… Хотя нет, идея отличная. Ей наверняка захочется подразнить бывшего, а мне нужно заручиться ее помощью, чтобы не сыграть свадьбу с Эльвирой.

Не дай бог. Не дай бог…

Впрочем, ладно, идея просто отстойная.

Сев в машину, я пристегиваюсь и смотрю на Яну. Она застенчиво поправляет свое полупальто.

– Адрес скажешь?

Поставив телефон на подставку, я запускаю навигатор, и Яна вбивает в строку поиска свой адрес. Черт возьми! Оказывается, мы с ней живем почти по соседству! Нас разделяет один квартал!

Окей, судьба. Такой жирный намек только дурак не поймет.

Включив классическую музыку, я трогаюсь с места и выезжаю на проспект.

– Тебе не мешает музыка?

Яна мотает головой. Неловкость нависает грозовой тучей над нами.

Дорога свободна, лишь отблески фонарей на сухом стылом асфальте мелькают перед глазами.

Мне все больше нравится идея предложить Яне стать моей фиктивной девушкой. Но согласится ли она? Думаю, что сразу же откажется, если решит, что я хочу позлить ее парня. А я, кстати, и впрямь этого хочу! Во мне, как в самом неспокойном подростке, зародился незнакомый доселе азарт. Но что предложить Яне такое взамен, чтобы это была взаимовыгодная сделка? На первый взгляд, девушка самодостаточна. Она не примет деньги, наверняка не пожелает злить бывшего (хотя, быть может, здесь я ошибаюсь), а испытательный срок она и так пройдет.