Я ненавижу вас, Доктор Робер!

И тут, как назло, в мыслях всплывает предложение Марка…

Нет, я не пойду на такое. Не в этой жизни.

Час, а то и больше, я гуляю с Шелби. Размышляю о своей жизни, о том, что ждет меня впереди. Но ничего позитивного так и не нахожу в своих мыслях, лишь разочарование, страх и боль.

Придя домой, завершаю домашние дела, и тут мне по видеосвязи звонит мама. Я отвечаю на звонок.

– Привет, мам.

– Привет, Яночка! Как твои дела?

– Хорошо, – отвечаю я, но на самом деле все плохо.

Мама с папой живут за границей. Мы с ними созваниваемся нечасто, два раза в год они приезжают навестить меня. Точнее, приезжают подлечить зубы, ведь в России стоматология куда дешевле, чем за рубежом. Они с отцом живут в съемном домике во Франции. Почему я туда не переехала? Хороший вопрос. Не было желания туда ехать, поэтому я приняла решение получать высшее образование в России. Как только я поступила в университет, маме с папой стало плевать на мою жизнь. Ну, относительно плевать. Иногда мама интересуется тем, как у меня дела, хватает ли мне на жизнь и оплачиваю ли я коммунальные услуги. Ничего удивительного, ведь ей частенько было в тягость мною заниматься, хотя я не помню, чтобы создавала ей какие-то проблемы при воспитании.

– Твой голос расстроен. Точно все хорошо?

– Ну, не совсем… – отвечаю ей, усаживаясь на диван.

Шелби мгновенно запрыгивает мне на колени.

– Не хочешь рассказать мне, что случилось?

– Да и рассказывать нечего… – грустно отзываюсь.

– А мне кажется, тебе есть что рассказать.

Не понимаю, почему именно сейчас в моей голове вновь всплыло предложение Марка…

– Ну, устроилась вот на работу в лабораторию, но об этом ты знаешь. А еще буду преподавать у заочников в университете.

– Похоже на аспирантуру?

Я мешкаю. Мама знает, что я завалила английский. Знает, что меня это очень сильно задело. Она была уверена, что я смогу, поэтому не проявляла особой поддержки, когда я стремилась поступить туда. Будто ей было все равно, но в силу материнского долга она как-то интересовалась моими успехами.

– Завтра скажут новую тему для работы. Я как раз утром еду к…

И вновь Марк у меня перед глазами. Черт, как же тошнит уже от него!

– К кому?

– К научному руководителю.

– И как он? – помешивая что-то в кастрюле.

– Кто «он»?

– Ну… научный руководитель…

Я нервно сглатываю. Хорошо, что мама отвлечена готовкой и не видит моего нервного выражения лица.

– Ну, руководитель как руководитель…

Мама обращает на меня внимание.

– Ты себя хорошо чувствуешь?

Я потираю виски свободной рукой.

– Немного устала. Сегодня был сложный день.

– Я думала, что тебе нравится работать в лаборатории! – В голосе мамы слышны нотки разочарования.

– Нет, мне правда нравится работать в лаборатории. Коллектив хороший, и у меня уже начало получаться…

Мама смотрит прямо в камеру телефона. Мы с ней встречаемся взглядами.

– Как у тебя с твоим болельщиком обстоят дела? Он уже сделал тебе предложение?

Я прикусываю губу.

– Нет, мам. Мы расстались.

– Слава тебе господи, наконец-то! – обрадовалась она. – Наконец-то ты образумилась!

– Мам…

– Не мамкай мне тут! Матери всегда виднее со стороны!

Я погружаюсь в свои мысли, пока мама читает мне нотацию. Хоть нотация и простая – о том, как мне важно думать о своем будущем, что впереди меня ждут большие открытия и новые перспективы, – я все равно не чувствую, что она говорит это от чистого сердца. Словно мама слишком долго копила в себе эти слова, чтобы когда-нибудь (и это «когда-нибудь» настало сейчас) высказать мне все, что она думает о моей жизни.

– Ты меня слушаешь, Яна?

Моргнув несколько раз, я все-таки отвечаю:

– Да, мам, слушаю.

– Милая, не расстраивайся! Паша не тот человек, по которому нужно тосковать. Вы разные люди, у вас симбиоз бы не произошел. Да, быть может, он хорош в постели…

– Мам, прекрати, пожалуйста!

Шелби гавкает, будто поддерживая меня.

– Ладно, милая. Как скажешь.

– А у вас там как дела?

– Прекрасно! Вот готовлю ужин, пока отец торчит в гараже.

– А что он там делает?

– Чинит машину. Мы взяли подержанную. Общественного транспорта тут практически нет, да и пора бы иметь свою машину уже. Столько лет тут живем…

– Да… – соглашаюсь я.

Мама замолкает, словно ждет, пока я перестану грустить.

– У тебя три месяца испытательный срок?

– Ага, – хриплю я и откашливаюсь. – Три месяца. Но кажется, в штат меня примут раньше. Им срочно требовался сотрудник, вот они и взяли меня.

– И тебе там правда нравится?

Я думаю о Марке. О том, что, возможно, он прав. Я так сильно дышу наукой, что могу пойти на крайние меры, лишь бы продолжать грызть гранит знаний. Я одержима ею. Как и он сам. И в этом мы похожи.

– Яна? Мне кажется, у тебя не все в порядке…

– Нет, мам, я просто… устала. Плохо спала всю ночь, а нужно было сегодня дописать журналы. Я немного подвисаю, прости.

– Ну, если тебе и впрямь все нравится, да так, что ты не замечаешь, как летит время, то я рада за тебя.

– Спасибо.

Выдавив улыбку на лице, я стараюсь всеми силами показать маме, что со мной все хорошо. Ну не рассказывать же ей о том, что сам руководитель лаборатории, по совместительству мой научный руководитель, предложил мне встречаться с ним… понарошку! Мама этого не поймет. Будет пилить, что это несерьезно, что меня используют и выбросят, оставят с носом и без аспирантуры. Она найдет тысячу и одну причину, чтобы я не соглашалась. И будет отчасти права. Но с другой стороны… С другой стороны, вполне возможно, из этого и впрямь выйдет взаимовыгодная сделка.

– Ладно, дорогая. Мы пойдем кушать, а тебе я желаю спокойной ночи. Созвонимся!

– Приятного аппетита, мам! Папе привет!

– Обязательно передам ему! До связи!

– Я люблю тебя, мам.

Мама зависает на секунду, будто эти слова ей в новинку. Но я их всегда говорю ей. А она всегда замирает, словно слышит их впервые.

– И я тебя, дорогая. Пока!

И мама сбрасывает вызов. Я откладываю телефон подальше. Шелби уже сопит на моих ногах, высунув язычок. Я нежно глажу своего единственного друга по гладкой рыжей шерстке.

– Нет, бред какой-то, – произношу я вслух, думая о том, что могла бы согласиться на предложение Марка.

Хотя, если хорошенько подумать, то… в нем есть смысл.

Глава 14

Марк

Дверь резко открывается, и на пороге появляется Яна. Ее прихода я ждал так сильно, что никогда бы не признался в этом кому-либо, даже самому себе. На ней изящный розовый пуловер, из горловины которого торчит воротничок бледно-розовой блузки, темная строгая юбка чуть выше колена и высокие сапоги. Волосы слегка завиты, рассыпаются по плечам. Она выглядит отдохнувшей и полной сил, чего не скажешь обо мне.

Я плохо спал, ворочался, никак не мог выкинуть мысли из головы. Я думал о том, согласится ли Яна на мое предложение. Можно ли посчитать его глупым? Быть может, я ошибся в Яне, и не стоило это ей предлагать?

– Доброе утро, Марк! – восклицает она.

В ее руках я вижу два стаканчика с кофе. По всей видимости, один из них – для меня.

– Доброе утро, – отвечаю я, стараясь быть вежливым.

Но сдержать эмоции, оказывается, нелегко, поэтому я вынужден прикусить язык, чтобы не сказать лишнего.

Яна… Она сегодня словно озаряет все вокруг своим внутренним светом. Как маленькое мягкое солнышко, которое ярко сияет, прогоняя хмурые тучи. Это совершенно не свойственно ей, и я не могу не восхищаться тем, как она прекрасна.

– Я подумала, что тебе не помешает утренний кофе.

Девушка протягивает мне стаканчик, на котором написано «Робер». Это так мило, что у меня чуть ли не щемит в груди.

– Спасибо. Ты очень внимательна.

Она снимает с плеча большую сумку и ставит ее на стол, затем садится.

– Итак… С чего начнем?

Я заглядываю в кофейные глаза Яны, и мне кажется, что я могу раствориться в них. Переживание, сковавшее мое сердце, не дает мне перевести дух. Я напряжен.

– Ну, наверное, мы начнем… – почесав затылок, произношу я, пытаясь собраться с мыслями, но все еще восхищаясь тем, как Яна сегодня сияет.

Это невозможно не заметить. Нужно быть дураком, чтобы это не увидеть.

– Мы начнем…

Яна внимательно смотрит на меня. Кажется, ее что-то забавляет, возможно, моя медлительность или растерянность. Но она мило улыбается мне. Я бы сказал, она кокетничает со мной. Это не бросается в глаза, но все же заметно. Между нами словно пролетают искры. И мне от этого не по себе.

– Мы начнем…

– Все в порядке, Марк?

– Да…

Ну, практически в порядке. Есть одно маленькое «но», которое меня тревожит со вчерашнего вечера, но я надеюсь, что вскоре это пройдет. По крайней мере, надеюсь на это.

– Тема твоей работы – ВПЧ.

– ВПЧ? – переспрашивает Яна.

– Да. ВПЧ, – произношу по буквам. – Вирус папилломы человека.

Яна делает еще один глоток кофе.

– Почему именно ВПЧ, а не что-то другое?

– Потому что это один из проектов нашего института, – как можно спокойнее объясняю я. – Проект большой, но часть работ мы сможем спокойно выполнить в нашей лаборатории. Полагаю, даже получится написать какую-нибудь статью для научного журнала. – Делаю глоток кофе. – Ты получишь интересные результаты, считай, что наработки для диссертации останутся за тобой.

Задумываюсь. Я никогда не говорил, что люблю капучино. Как Яна узнала об этом? Перевожу взгляд на нее, задумавшуюся.

– Ты знаешь из студенческих лекций, что это безоболочечный ДНК-содержащий вирус, он занимает четвертое место по распространенности среди всех видов рака у женщин… Начни изучать литературу как можно скорее. У проекта два этапа – с пациентками и in vitro на клеточных линиях.

Яна немного напрягается, судя по серьезному взгляду.

– О, дай угадаю! Первый этап – in vitro?

– Ну проницательна как никогда! – улыбаюсь ей в ответ. – Что это такое, способы передачи, степени онкогенности, как мутирует вирус, и прочее, прочее, прочее.

Усаживаюсь на край стола, отпивая кофе. Яна вытаскивает большую тетрадку из своей сумочки, открывает ее на первой странице и что-то усердно записывает. Я смиренно выжидаю, когда она закончит.

– Значит, для начала нужно понять, что такое ВПЧ, так?

– Да. Я уже ранее изучал эту тему, поэтому решил, что ты с легкостью разберешься в ней, и это будет отличная тема для твоей работы.

– Ладно, – задумчиво отвечает Яна.

– Давай я тебе продиктую.

Яна одобрительно кивает.

– Хорошо. Этот вирус относится к семейству папилломавирусов, на данный момент выявлено около ста девяноста типов ВПЧ. Точка.

– Так много уже выявлено?!

– Наука не стоит на месте.

Смотрю в свою записную книжку, где набросаны тезисы, что я должен сегодня рассказать Яне о вирусе.

– Примечательно то, что каждый тип может отличаться от предшествующего на десять процентов. К тому же есть случаи, когда вирус продолжается на более чем ста семидесяти генотипах. Типы самой высокой онкогенности – шестнадцатый и восемнадцатый, есть еще тринадцать типов послабее. Еще с тремя не определились, но, вероятно, у них онкогенность тоже высока. Типы с низкой онкогенностью не такие интересные, о них сама почитаешь.

– То есть у типов шестнадцать и восемнадцать риск высок?

– А ты быстро учишься, цифры уже запомнила! – хвалю Яну, хотя это лишнее.

Девушка едва заметно улыбается.

– Что интересно, у типов шестнадцать и восемнадцать самые высокие риски развития рака шейки матки и матки – около семидесяти процентов. Чуть выше, около восьмидесяти процентов, – рак вульвы и влагалища. Девяносто пять процентов – риск развития рака ротовой полости, девяносто три процента – рак анальной полости, восемьдесят девять – ротоглотка, и лишь шестьдесят три – половой член. Бывает даже причиной возникновения рака легких.

– Ты действительно углублялся в эту тему?

– Да. И нужно сказать, что ВПЧ стали изучать не так давно, лишь в шестидесятых годах.

– Ужас какой…

Я сел поудобнее на стол.

– Как ты знаешь, наука – дело небыстрое. Но она все равно идет вперед. Она двигатель нашего общества, а наша цель, как истинных служителей науки, – двигать ее рычагами исследований.

Яна нежно улыбается мне, завороженно слушая.

– Ты хоть что-то слышала про ВПЧ?

– Ну да. Мой врач постоянно предлагает сдать анализы, но для меня они дороговаты…

– Правильно, что предлагает, – говорю я ей, а сам сияю от счастья – все-таки я не ошибся в ней. – Вирус не может проникать в кровь, поэтому весь инфекционный процесс протекает без каких-либо воспалительных симптомов. Вирус поражает незрелые клетки базального слоя, которые впоследствии чаще всего становятся источником инфицирования.

– К примеру, через микротравмы или слизистые оболочки?

– Да. Тем самым они снижают иммунитет.

Яна старательно записывает то, что мы с ней обсуждаем, а я наслаждаюсь тем, что девушка меня слушает.

– Как я сказал раньше, типы шестнадцать и восемнадцать вызывают опасные заболевания. Но ВПЧ может персистировать годами или пройти сам – так, кстати, бывает в большинстве случаев заражений, но понятно, что людей с онкологией это никак не утешает.

Делаю глоток кофе, чтобы перевести дух, пока Яна тщательно записывает мои слова.

– То есть, как и любой другой вирус, ВПЧ может годами ждать своего часа, и человек даже об этом не догадывается, однако при определенных условиях начинается канцерогенез. А между инфицированием и появлением рака может пройти более десяти лет. Он чем-то похож на гепатит С своей коварностью, только против него даже вакцины нет.

– Ага, – произносит девушка, уткнувшись в тетрадку носом. – Записала… – А после поднимает на меня свои кофейные глаза и делает глоток из бумажного стаканчика.

– Пока все понятно?

– Да.

– Хорошо… Материал, который нужно будет изучить, я скину тебе на почту. Все пересказывать сейчас не буду.

– А что насчет экспериментов? – перебивает меня Яна, и я вижу зарождающийся азарт в ее глазах. – Что будем делать?

– Все как всегда – сначала вникаем в тему, потом будет дизайн экспериментов. Будем делать исследование в несколько заходов, под моим руководством. У нас сейчас еще только готовятся инструктажи и журналы, поэтому не торопись.

Яна откидывается на спинку стула.

– Да, но… ты же сам говорил, что наука идет маленькими шажками, а значит, времени очень мало на «мокрую» биологию… ну… для меня… Чем раньше мы приступим, тем быстрее получим результаты. Ведь ничто никогда не получается с первого раза.

– Об этом не беспокойся, я все рассчитал, – пытаюсь заверить ее как можно убедительнее.

– Какой ты предусмотрительный, – саркастически отвечает Яна.

– А ты как думала!

Мы замолкаем на какую-то минуту. Каждый из нас размышляет о своем. Дальше мы с полчаса говорим о протоколах, скучных настолько, что можно уснуть. Я демонстрирую Яне некоторые свои работы и работы моих коллег, а также свою подборку ссылок на статьи, которую подготовил специально для нее. Девушка не торопится закидывать меня вопросами, спрашивает лишь то, что ее сильно волнует, либо если ей что-то непонятно.

И чем дольше мы с ней находимся на одной волне, тем больше я убеждаюсь в том, что она именно та, кто может мне помочь. Яна умна, обаятельна, мила и невероятно остра на язык. Это именно тот тип женщин, которые мне нравились всегда…

Господи, я только что это признал? Быть того не может!

Выключив проектор, я кладу указку на место.

– Ну, вот и все, что я хотел тебе сегодня сказать. Перевари информацию, и мы вернемся к ней, скажем… на следующей неделе.

– Хорошо. А что насчет помощи со студентами?

– Расписание сформировано, поэтому ты можешь обратиться в деканат.

– Хорошо, Марк, спасибо.

Я молча смотрю, как Яна элегантно кладет в сумку ручку и тетрадку. Понимаю, что она, по всей видимости, отказалась от моего предложения. Ей это не нужно. Она верна своим принципам и вряд ли согласится на такое. Что ж, по крайней мере, мне нужно было попытаться. И я попытался.

– Марк, было очень интересно!

– Я польщен, – отвечаю ей.

А сам жду совершенно других слов. Надежда все еще бьется в моей груди.

– Тогда на сегодня я свободна?

– Да, Яна. Если хочешь, можешь пойти в лабораторию и помочь Жене.

– Нет.

Покачав головой, Яна делает два шага ко мне. Мое сердце начинает учащенно биться.

– Тогда наша встреча подошла к концу.

– Да… – тихо выдыхает Яна. – Марк, я забыла кое-что тебе сказать…

– Что же?

Яна нервничает, переминается с ноги на ногу.

– Я согласна.

Сначала я не могу поверить своим ушам. Затем до меня доходит, что Яна согласилась стать моей фиктивной девушкой. Это просто невероятно! Но нужно как-то сдержать эту радость, которая вот-вот вырвется из меня наружу.

– Я рад, Яна, спасибо.

– Но только без поцелуев! – добавляет она сразу же. – И без объятий!

– Как насчет того, чтобы вечером встретиться и обсудить детали?

Яна удивленно моргает. Вряд ли она ожидала услышать это, но я продолжаю убеждать ее, что настроен серьезно.

– Хорошо, – наконец произносит она.

– Тогда как насчет того, чтобы встретиться у меня дома?

На лице Яны появляется довольная улыбка.

– Марк, не заставляй меня сомневаться в правильности своего решения!

– Обещаю, что эта встреча будет сугубо конфиденциальной и деловой, – заверяю я. – Потом я отвезу тебя домой или закажу такси.

Яна мешкает, но я вижу, что она согласна.

– Ладно. Но только без выкрутасов!

– Безусловно.

Яна выходит прочь из аудитории, тихо прикрыв за собой дверь. И как только она пропадает из виду, я поднимаю руку вверх, радостно выдыхая слово «да».

Весь день я не могу прийти в себя от волнения. Предвкушение вечера кружит мне голову, а сердце бьется чаще от радости. Яна согласилась на мое предложение! Правда, не со всеми условиями, как я мог бы ожидать, но все же.

Закончив все дела, я стремительно направляюсь домой. Мне кажется, что время предательски замедлилось. Оно лишь усиливает волнение, которое уже проделало дыру в моей груди. Никогда прежде я не ощущал такого. И впервые за долгое время я чувствую то, чего не чувствовал очень давно – трепет от предстоящей встречи. Вся моя жизнь была похожа на кольцевую плазмиду – одно и то же день за днем, по кругу. Все встречи были исключительно деловыми. Они лишь повышали мою самооценку и увеличивали счет в банке.

Когда в течение долгого времени находишься в рутине повседневных однообразных дел, даже небольшое событие может стать для тебя настоящим праздником. И ожидание встречи с Яной у меня дома слаще, чем получение нового гранта. Я даже не помню, когда в последний раз в моей квартире появлялась женщина. Два года назад, три? Я слишком сильно любил науку, чтобы тратить свое время на плотские утехи, романтические встречи в ресторанах или прогулки под луной по городу. Все это меня ровным счетом не интересовало до сегодняшнего дня.

Поэтому, когда я привожу себя в порядок, переодеваюсь из дорогого костюма, который идеально сидит на мне, в обычную одежду – белый лонгслив и темные джинсы, – я осознаю, что… Черт возьми! Я позвал Яну на настоящее свидание! На настоящее свидание у себя дома! Святая генетическая клетка!..

Вначале мне казалось, что это просто встреча. Обычная деловая встреча. Но сейчас… Сейчас я осознаю, что это самое настоящее свидание, которое я не хотел никак признавать в душе, которое не укладывалось в голове.

Отправив Яне адрес, я не отрываю взгляд от телефона, ожидая ответа. Но она ответила лишь: «Буду вовремя».

Мне пришлось немного потрудиться, чтобы все подготовить к встрече. Я заказал закуски с доставкой, которые потом аккуратно разложил на менажнице. Для создания более уютной атмосферы включил увлажнитель воздуха и взбил подушки на диване – не в кухню же ее приглашать. Затем я брызнул на себя парфюмом и несколько раз покрутился перед зеркалом, чтобы убедиться, что выгляжу безупречно. Ведь я должен произвести на Яну самое благоприятное впечатление… Нет, я обязан произвести на нее самоелучшее впечатление! Чтобы она поняла, что наша сделка – серьезный договор!

Следующие двадцать минут перед приходом Яны я не могу усидеть на месте. То, сев на подлокотник дивана, изображаю, как говорю ей о своих намерениях, то сажусь на диван, а потом встаю и вновь взбиваю подушки, то прислоняюсь к дверному косяку, то еще куда-нибудь пристраиваю свою пятую точку.

Тру глаза, чтобы сосредоточиться, но тут раздается оглушительный звонок в дверь. От неожиданности я чуть не вываливаюсь в коридор, но меня спасает дверной косяк, за что я ему благодарен. Еще раз посмотрев на себя в зеркало, я глубоко вздыхаю и мысленно произношу: «Марк, это просто встреча. Ничего личного». С этими словами я открываю входную дверь.

На пороге стоит она – Яна. В красивом драповом пальто, которое уже расстегнуто. Под ним белый пуловер с крупными пуговицами, облегающие джинсы и невысокие сапожки. Как идиот я замираю на месте и любуюсь красотой Яны, не в силах что-либо сказать.

Соберись, Марк!

– Привет, – тихо здоровается девушка.

– Привет, – отвечаю я, все еще погруженный в свои мысли.

Я уже говорил, что Яна очень красивая? Позвольте мне повторить: она прекрасна, и я восхищаюсь ее красотой.

Яна слегка растерянно спрашивает:

– Могу я войти?

– Ах да! – оживляюсь я, отступая в сторону. – Да, конечно! Прошу прощения…

– Благодарю.

Яна переступает порог моей квартиры. Я аккуратно закрываю за ней дверь и с готовностью протягиваю ей тапочки.

– Спасибо.

Я ошеломлен и не могу произнести ни слова. Я не знаю, куда деть руки, как встать и что сказать. Это совсем на меня не похоже. Однако по выражению лица Яны я понимаю, что она тоже испытывает волнение.

Девушка надевает тапочки и оглядывает просторный коридор.

– И ты здесь живешь?! – удивленно восклицает она, осматривая интерьер.

– Скорее, существую, – отвечаю я, смеясь. – Все мое время отдано науке.

Яна, кажется, не слышит меня. Она оставляет сумку в коридоре и медленно идет вперед, туда, где кухня. Я, конечно, заранее позаботился о том, чтобы в квартире было чисто и уютно. Хотя, честно говоря, я всегда слежу за порядком. Не терплю, когда вещи лежат не на своих местах.

– У тебя очень уютно…

Кажется, Аланина утратила свою уверенность, оставила всю храбрость за дверью. Но даже в таком состоянии она очаровательна.

– А где можно помыть руки?

– Здесь, – указываю я на дверь в ванную.

– Хорошо, – бормочет Яна.

Мои нервы на пределе. Волнение сдавливает легкие. Мне душно в лонгсливе, душно в этих стенах. И, хотя я не испытываю сильной тяги к никотину, мне хочется ослабить напряжение, сделав пару затяжек.

– А каким полотенцем можно воспользоваться?

– Серым, – выпалил я, чуть ли не заикаясь.

Когда Яна выходит, мы замираем, глядя друг на друга. Боже мой, мы как герои самого дурацкого фильма! Вроде бы взрослые люди, а волнуемся как старшеклассники. Откашлявшись, я пытаюсь взять инициативу в свои руки.

– Что ж, прошу за мной!

Яна следует за мной в гостиную.

– Присаживайся.

Я сразу же сажусь в кресло, стараясь унять легкую дрожь в теле. Яна устраивается на диване и складывает руки на коленях.

– Итак… Мы сегодня встретились, чтобы обсудить нашу сделку.

– Как официально, – нервно фыркает Яна.

Я замираю в нелепой позе, указывая на бутылку.

– Вина?

– Не откажусь.

Она так же взволнована, как и я. Нам обоим интересно, чем закончится наша встреча и к чему мы в итоге придем. Ожидание поглощает нас целиком.

Умело открыв бутылку вина, я наполняю бокал Яны.

– А ты?

– Я за рулем.

Конечно, причина не в этом. Если бы я был уверен, что Яна доберется сама до дома, то, быть может, я бы и выпил бокал вина. Но что-то из-за нервов в горло ничего не лезет.

– Ладненько, – отвечает она и делает глоток.

Я наливаю себе ананасовый сок, чтобы не отставать от нее.

– Итак, мы с тобой в фиктивных отношениях.

– Да.

Как же переживает Яна! Вероятно, даже больше, чем я.

– Ты помогаешь мне убедить родителей, что между нами любовь, а я помогаю тебе поступить в аспирантуру.

– Вопрос, – перебивает меня Яна, выставив бокал с вином вперед. – Где гарантии, что я действительно смогу поступить в аспирантуру?

– Но я же не какой-то проходимец! – возмущаюсь в ответ. – Даю свое слово. Да и ты не совсем уж дура.

– С чего вдруг я должна доверять твоему слову? – Яна наклоняется к столику и добавляет: – Мне нужны гарантии.

– Ладно. Мы закончим наш спектакль тогда, когда ты будешь успешно зачислена в аспирантуру. Идет?