Мертвее мертвого

– Войне против властей в Лупа-нопа, поставленных Объединенными Территориями Консорциума. Острова должны быть свободны. Кажется так? – Винсент хитро скосился на Мессера.

– Откуда ты это взял? – спросил Пантор.

– Люди болтают, – пожал плечами Винсент.

Вот значит как. Пока ученик мага был уверен, что его друг слоняется без дела, тот умудрился увидеть и услышать больше, чем он выяснить.

– Это правда? – обратился юный маг к учителю.

Мессер молча свернул карту.

– Смотря, что считать правдой, – тихо и печально произнес он. – Запомни, мой мальчик, простые смертные не знают правды. От тебя скрывать ее я не стану. Война возможна. После падения купола перед нами встала серьезная проблема: живые и неживые не могут найти общий язык, не могут существовать мирно. И есть только два способа заставить их объединиться. Первый, найти общего врага. Перед лицом внешней угрозы мелкие распри забываются. Уберечь тех, кто здесь живет, от того, чтобы они не перерезали друг друга, можно, направив их агрессию в сторону. Внутренние проблемы не кажутся проблемами, когда есть враг на стороне. И да, этот вариант предполагает поход на Лупа-нопа. Возможно, войну. Хотя я – последний здесь человек, который хотел бы войны.

Лорд замолчал и уставился куда-то за окно. Что он там разглядывал, оставалось только догадываться. Быть может, старый маг просто смотрел внутрь себя.

– А второй способ? – напомнил Пантор.

– Второй способ, – отмер Мессер, – может быть реализован только в том случае, если у меня будут эти книги.

– И что, первомаги сами отдадут нам свою реликвию? – вклинился в разговор Винсент.

– Не отдадут, – покачал головой лорд. – Вам придется что-то придумать. Но с тем, как вы добыли первую книгу, я верю, что вы сможете это сделать.

– А почему не послать туда эту вашу армию? – подловил рыжий. – Вот вам и внешний враг, и объединяющее занятие.

– Я уже сказал, что не хочу войны, – льстиво проговорил Мессер. – Войны с первомагами – тем более. Кроме того, здесь молодой талантливый маг будет куда незаметнее и эффективнее, чем армия.

Мессер повернулся к Пантору:

– Так что ты скажешь, мальчик мой?

– За каким духом ты согласился? – недоумевал Винсент.

Здание Совета, охрана и оцепление остались далеко позади. Пантор шел, вдыхал полной грудью запахи города и чувствовал себя живым. Этого ощущения он был лишен в гостях у учителя, оттого сейчас оно пьянило и воодушевляло.

– Во-первых, я не хочу войны. Во-вторых, я многим обязан лорду Мессеру.

– А по-моему, он просто подкупил тебя лестью. «Молодой талантливый маг куда эффективнее», – очень похоже передразнил рыжий.

– Ты не прав, – нахмурился Пантор.

– Ты соображаешь, что это дорога в один конец?

Ученик мага смолчал. То, что путешествие может стать последним приключением в его жизни, он понимал отлично. И отчасти Винсент был прав, если Пантор чем-то и был обязан учителю, то все долги давно отдал. Вот только дело было не в лести.

Несколько дней, проведенные в здании Совета, привели Пантора к мысли, что жить спокойно ему не интересно. Он больше привык к постоянному движению, чем устал от него. Здесь же намечалось не просто интересное приключение. Если расчет Мессера верен, то он столкнется с первомагами, а это небывалый опыт для мага из Объединенных Территорий.

С этой мыслью Пантор поднялся на крыльцо таверны с говорящим названием «Не совсем живой Ларри» и потянул на себя дверь:

– Если не хочешь, можешь остаться, – бросил не оглядываясь.

– Вот еще! – весело отозвался Винсент. – Так я и отпустил тебя одного. И потом Витано меня лично нервирует. Как-то муторно здесь, не по-людски, что ли. Да! И у меня никогда не было первомагичек. Может, мне даже понравится, кто знает?

Внутри было темно и прохладно, особенно после улицы. Большинство столов в просторном зале стояли пустыми: обед давно закончился, а время ужина еще не подошло.

– Давай туда, – кивнул Винсент и шустро направился к пустующему столу возле окна.

Пантор присел рядом, огляделся.

– Нету его здесь, – озвучил очевидное рыжий. – Может, вообще ушел и не стал нас ждать. На кой мы ему нужны? Тем более сказали, что быстро вернемся и пропали на несколько дней.

– Не мог он уйти совсем, – покачал головой молодой маг. – Это же Орландо. Если сказал, что будет ждать, значит обязательно дождется.

– Как скажешь, – легко согласился Винсент и повернулся к подошедшему хозяину – немолодому мертвяку с обрюзгшим лицом. – Я буду пиво и вепрево колено. А мой друг…

Рыжий поглядел на Пантора.

– Я не голоден, – покачал тот головой.

– …будет то же самое, – заключил Винсент.

Хозяин кивнул и молча удалился.

Ученик мага уставился в окно. Орландо, конечно, не мог уйти, не дождавшись его, но отойти ненадолго мог, как и надолго. А долго ждать друга-мертвяка в мертвяцом кабаке не хотелось. Задерживаться в таких заведениях живым не стоило вовсе.

– Эй, живчики, – раздался грубый неприятный голос, материализуя мысль юного мага, – вы чего здесь расселись?

Пантор повернулся. Рядом стояли три здоровенных мертвяка с недобрыми рожами.

– Это наше место, мы всегда здесь сидим. Пошли отсюда.

Пантор не успел ответить, рыжий выпалил первым:

– Сегодня посидите в другом месте, гнилозадые.

– Ты это кому сказал? – зарычал обладатель неприятного голоса и, схватив Винсента за грудки, выволок из-за стола.

Драка была неминуемой, Пантор прикинул свои возможности и понял, что не успевает. Нет, он мог вырубить мертвяка при помощи магии, но одного, а остальным хватит сил и времени, чтобы уконтрапупить и его, и говорливого Винсента. Интересно, научится он когда-нибудь язык при себе держать?

Не совсем живой громила тем временем хорошенько встряхнул рыжего и повторил:

– Ты это кому?

– Тебе, – просто ответил Винсент, отметая всякую возможность мирного исхода.

И тут на плечо мертвяка легла тяжелая рука.

– Отпусти его, – очень мягко попросил знакомый голос.

Мертвяк обернулся, кинул на Орландо недобрый взгляд:

– Ты чего, за живчиков заступаешься? – спросил здоровяк, но рыжего отпустил. – Они заняли наш стол. Мы всегда здесь сидим.

– Сегодня посидите в другом месте.

– Я же говорил, – весело поддел Винсент, поправляя воротник.

Мертвяк посмотрел на него с бешенством во взгляде, скосил глаза на Орландо и, молча кивнув приятелям, пошел в дальний угол.

– Привет, Орландо, – протянул руку рыжий. – Скучал без нас?

Орландо хмуро смотрел на рыжего. Тот трескал мясо за обе щеки, запивал пивом и радостно пересказывал историю их пребывания в здании Совета. От выпитого он стал еще словоохотливее, чем обычно, потому Пантору не удавалось вставить в рассказ ни единого слова.

– Зря согласился, – сказал Орландо Пантору, когда рыжий закончил свое повествование.

– А я что говорю, – обрадовался Винсент. – Дурацкая же затея. На неприятности нарваться и здесь можно, зачем далеко ходить?

– Так ты сейчас только нарывался, чтоб далеко не ходить? – поинтересовался Пантор.

– Пантей, тебе ведь не о том говорят.

Ученик мага повернулся к Орландо. Тот сидел понурый, принятое Пантором решение мертвяку не нравилось.

– Почему зря? – спросил в лоб ученик мага.

– Пока вы сидели во дворце, я ходил по городу и общался. Все плохо, Пантор. Город дышит войной, и тебе не стоило бы помогать стать сильнее тому, кто эту войну затевает.

– Лорд Мессер не хочет войны, – нахмурился Пантор, слова товарища были ему неприятны.

– Это он тебе сказал? – поинтересовался Орландо.

– Да!

– И ты ему веришь?

Ученик мага решительно кивнул.

– Если ты не хочешь идти со мной, Орландо, оставайся, я не обижусь, – поспешил добавить он.

– Допивайте свое пиво, – вздохнул в ответ мертвяк.

6

Они снова шли всю ночь. Но на этот раз не было гнетущего молчания и непроглядной мути, в которой угадывались лишь пятна. Адрусим оказался прав: зрение мало-помалу восстанавливалось, как и речь. Впрочем, говорил больше спаситель в кожаном плаще. Винни только осторожно задавал вопросы, но ответы на них получал далеко не всегда. Его интересовало, что происходит на острове, что стало с Мессером, Витано и его жителями после того, как обезумевший лорд спалил деревню. Но мастер техно-магических наук по его собственным словам политикой не интересовался, как и жизнью Свалки в принципе.

– Мне глубоко безразлично все, что здесь происходит, – объяснил он. – Я здесь не живу, меня привели сюда дела.

– А где вы живете?

– Неподалеку есть небольшой остров с заброшенным маяком. Прекрасное местечко. Я его обжил, устроил там лабораторию, – мужчина мечтательно улыбнулся, – скоро сам все увидишь. Вот только доберемся до моей лаборатории.

О себе Адрусим говорил весьма охотно. Рассказывал даже то, о чем Винни не спрашивал.

Адрусим Васкал родился и вырос в Веролле. С детства он проявлял недюжинные способности к магии, а так как родители его были далеко не простыми людьми, юный Адрусим без особенного труда получил отличное образование, а затем место в одном из министерств Объединенных Территорий Консорциума. Место было теплым, доходным, работа – не бей лежачего. Казалось бы, живи и радуйся, но молодого человека такая уютная стабильность сильно напрягала, вероятнее всего в силу возраста. Он заскучал и от скуки стал интересоваться магическими областями, не относящимися к работе его ведомства.

Адрусима привлекло слияние магии и технологии. В ОТК такой интерес не поощрялся, особенно если возникал неподконтрольно, а Васкал посвящать кого бы то ни было в свои интересы нужным не считал. Сперва он просто проявлял любопытство, вскоре начал тайком обзаводиться книгами на занимающую его тему, а затем увлекся собственными исследованиями.

Ограничься Адрусим теорией, его бы не поймали. Однако теорией юный Васкал не ограничился. Его тайные изыскания продолжались лет пять, и какое-то время молодому магу удавалось прятаться от властей. Вот только амбиции со временем растут, а удача – женщина переменчивая. После очередного серьезного эксперимента Васкал был замечен и схвачен приставами магического контроля практически на месте преступления.

Суд в подобных случаях вершился быстро. Спорить с системой было бесполезно, попытки оправдывать или выкупить преступника, незаконно занимающегося магической деятельностью, грозили отправкой в ссылку вместе с ним.

Васкалы, имевшие помимо Адрусима еще пятерых детей, могли бы с чистой совестью умыть руки. Но высокопоставленные родители пошли на риск, задействовали все мыслимые и немыслимые связи, и умудрились добиться невероятного результата: суд не выслал юношу на Свалку, а отправил его под домашний арест. С одной стороны, все закончилось счастливо, с другой – теплые министерские кресла молодому Васкалу были теперь заказаны, и продолжить официально заниматься тем, на чем погорел, он не смог бы уже никогда ни при каких обстоятельствах.

Будущее выглядело бесперспективным. Отец, хоть и приложил все усилия к спасению сына, был им теперь недоволен и пребывал в постоянном раздражении, мать переживала молча. И Адрусим, впервые по-взрослому задумавшись о себе, принял первое в своей жизни взвешенное решение.

Несколько лет он сидел тише воды, ниже травы, демонстрируя чудеса послушания и благонадежности, а потом, когда срок наказания истек, попрощался с семьей и покинул пределы ОТК, чтобы продолжить свою научную работу вдали от приставов и магического контроля. Путь юного Васкала лежал на Дикий Север. Он видел себя большим ученым и магом, мог позволить себе любые научные изыскания, благо не надо было думать о средствах к существованию, деньгами его с лихвой обеспечили родители. Адрусим был счастлив, наконец запахло долгожданной свободой, но радость оказалась недолгой.

Нет, на Дикий Север он попал, вот только с деньгами пришлось расстаться на границе. Пограничники вытрясли его карманы подчистую в обмен на разрешение покинуть ОТК.

«А если я передумал пересекать границу», – жалобно поинтересовался маг-исследователь.

В ответ на это пограничники только поржали и объяснили, что выхода у Адрусима всего два: или воспользоваться их любезностью и пересечь границу, или топать на все четыре стороны. Конфискованные денежные знаки он не увидит больше в любом случае. А если продолжит препираться, то количество вариантов может уменьшиться.

Васкал стиснул зубы и покинул треклятые Объединенные Территории, считая, что это самое поганое место на всем белом свете. Впрочем, очень скоро выяснилось, что на Диком Севере ничуть не лучше. Денег не было, работы для него тоже не находилось. Некоторое время Адрусим практически бродяжничал, размышляя о том, что стоит продать последнее, что у него осталось – книги, и вернуться обратно домой. Вот только охотников до узко специализированной литературы не находилось. Так он добрел до небольшого городишки и тут ему, наконец, повезло.

Он остановился в придорожной таверне, купил на последние гроши тарелку дешевой похлебки и неспешно, будто в последний раз, насыщался, когда услышал треп парочки местных завсегдатаев. Забулдыги устроились за соседним столом с бутылочкой вина и мыли кости местному градоначальнику. Больше всего их забавляло, что тот до смерти боится старости, молодится изо всех сил и даже нанял специального человека, делающего ему притирания, которые должны убрать морщины с лица.

Во всей этой болтовне не было ничего особенного, но Адрусима неожиданно осенила идея. Он поспешно дохлебал грошовое варево и, выяснив у хозяина, где живет городской голова, направился прямиком к нему.

Градоначальник согласился принять непрошеного визитера не то со скуки, не то от добросердечия, хотя по лицу его было видно, что особой радости он от этого не ощущает. Васкал не стал испытывать его терпение и выложил сразу все козыри на стол, то есть рассказал, что он бежал из ОТК, где был осужден за использование магии, так и не завершив свои исследования, хотя был как никто близок к результату.

«И какого же результата вы хотели достичь?» – вежливо поддержал беседу городской голова.

«Я почти создал эликсир молодости, – не моргнув соврал Васкал. – К несчастью, результаты моих экспериментов и практически все мои книги забрали приставы, но если бы я имел необходимые средства и некоторое количество времени…»

Ложь упала на плодотворную почву. Адрусим получил все: кабинет и личные покои в доме градоначальника, средства и возможность заниматься магическими изысканиями. Он тут же развел кипучую деятельность, доставал необходимые книги, что-то химичил в своей лаборатории, а отец города радостно платил по счетам и ждал, когда же у него в руках окажется склянка с заветным эликсиром.

Конечно, Васкал и не помышлял тратить время на то, создание чего считал невозможным, но работал на износ. Прикрываясь байками про эликсир, он и в самом деле добывал за счет градоначальника книги и вел исследования, только это были книги и исследования на интересующую его тему. Так прошло несколько лет. За это время Адрусим не на словах, а на деле стал серьезным ученым. Вот только в городе стали откровенно посмеиваться над градоначальником, пригревшим у себя дома шарлатана, он все чаще спрашивал, когда уже будут результаты и все больше сердился. Врать ему становилось все труднее, пришлось бежать.

Васкал загодя раздобыл лошадку и тележку, дождался, когда градоначальник будет в отъезде, погрузил на тележку свою крепко разросшуюся библиотеку и дал деру. Бежать в другой город не имело смысла, скрыться от возмездия на Диком Севере можно было, лишь удрав с Дикого Севера. А удирать отсюда можно было или в ОТК, или на острова. Возвращаться в ОТК Адрусим не собирался, а потому что есть силы гнал свою лошадку к морю. Добравшись до побережья, он остановился в рыбацкой деревушке, удачно сменял лошадь с тележкой на лодку, перегрузил книги и поплыл, не особенно задумываясь о том куда. Главное сейчас было не куда бежать, а откуда. Примерный курс мастер техно-магических наук взял на остров Свалку, где его уж точно вряд ли бы стали искать.

Он почти доплыл до Свалки, но тут ему повезло наткнуться на небольшой островок с маяком. На острове никого не было, маяк оказался заброшен. И, возблагодарив все высшие силы, Адрусим обосновался на острове, устроив там свою новую лабораторию.

– А здесь вы как оказались? – спросил Винни.

– Я же говорил, – охотно отозвался Васкал, – меня привели сюда дела. Но я достал все, что было необходимо, так что сейчас мы возвращаемся домой. Через пару дней дойдем до берега, у меня припрятана лодка. А там уже рукой подать. Чапа хорошо гребет, так что доберемся быстро.

Погода испортилась. Резкий ветер гнал по небу низкие клочковатые тучи. Небо темнело, иногда начинало накрапывать, и казалось, что сейчас польет вовсю, но дождь все никак не начинался.

Адрусим заметно нервничал:

– Быстре, Чапа, быстрее!

Его безмолвный металлический помощник удалился в прибрежные кусты и теперь появился оттуда, волоча за собой небольшую лодку. Лодка оставляла за собой глубокий неровный след на песке. Укутанный в одеяло Винни лежал, привалившись к массивному валуну, и смотрел, как набегающая волна ровняет песок, постепенно стирая борозду от лодки. Зрение его восстановилось практически полностью, речь тоже стала разборчивой, а вот двигаться он по-прежнему не мог, оттого смотреть, как идет вдоль линии прибоя похожий на рыцарский доспех Чапа было особенно больно.

– Отчего такая спешка? – Голос Винни прозвучал блекло, под цвет набегающих волн и низкого неба.

– Тебе ни к чему мокнуть. И нам с Чапой тоже.

Металлический болван подтащил лодку, медленно перевернул ее и опустил на суетливую волну.

– Хорошо, – похвалил Адрусим, – теперь грузи джентльмена, а я придержу лодку.

Это «грузи» резануло ухо, оно прозвучало так, будто Винни был вещью. Но спорить показалось глупо, и он промолчал. Безмолвный железный попутчик подхватил его на руки и легко, словно перышко, опустил на дно лодки.

– Держи!

Металлические пальцы Чапы ухватились за борт, не давая волне утащить суденышко. Адрусим отпустил лодку и лихо запрыгнул к Винни.

– Что ты в нее вцепился, Чапа? Давай на весла! – прикрикнул он на молчаливого спутника.

Чапа отцепился от борта и неуклюже полез в лодку. Закачало. Винни на мгновение показалось, что лодка сейчас перевернется и все закончится. Но металлический болван, несмотря на кажущуюся громоздкость и неповоротливость, легко удержал равновесие. Угнездился на корме, ловко подхватил весла и принялся грести с таким усердием и четкостью, будто только для гребли и был создан.

– Хорошо, – выдохнул Адрусим, и в голосе его послышалось облегчение. – Еще немного, и мы дома.

Море было не спокойно, лодку мотало из стороны в сторону, но Чапа удерживал курс, греб мощно и четко, как не смог бы ни один человек – ни живой, ни мертвый. Небо хмурилось, ветер рвал волосы, бросал в лицо соленые брызги, но дождь все не начинался, будто ждал чего-то.

– Еще немного, и дома, – бормотал Адрусим, придерживая рукой свою широкополую кожаную шляпу.

Создавалось впечатление, что он здорово переживает. И если бы Васкал с беспокойством не косился на него время от времени, Винни подумал бы, что мастер техно-магических наук попросту боится грозы.

Маяк Винни увидел не сразу. Фонарь на нем не горел, и серая блеклая каменная башня сливалась с морем и небом. Остров был скалистым, от высокого берега вперед выступал длинный покривившийся пирс. Нос суденышка ткнулся в опору пирса, возле которой крепилась небольшая лестница. Металлический болван лихо перемахнул на лестницу и, подхватив со дна лодки влажный канат, принялся вязать к опоре.

– Крепче, Чапа, крепче, – командовал Адрусим. – Привяжи ее как следует. Вот так. А теперь бери джентльмена и неси его в лабораторию.

Чапа как всегда покорно, без единого слова поднял Винни, взвалил его на плечо и споро закарабкался вверх по лестнице. Выбравшись на пирс, он проворно зашагал к маяку, не дожидаясь понуканий.

«Безотказный болван», – подумалось Винни. Он болтался на плече Чапы, и его чуть покачивало в такт тяжелым шагам. Маяка он теперь не видел, только море и удаляющийся край пирса, на который выбрался Васкал.

Адрусим придерживал шляпу, ветер рвал полы его кожаного плаща, и в этом чувствовалось что-то тревожное.

«Чего тревожиться? – одернул себя Винни. – Этот человек спас меня и уж точно не сделал мне ничего плохого».

Чапа приостановился, уперся в массивную дверь, та поддалась с натужным скрипом, и Винни внесли в помещение. Здесь и вправду была лаборатория – настоящая мастерская.

Посреди огромного пространства, закручиваясь винтом, убегала вверх лестница. Возле нее стоял необъятный стол, сплошь заваленный какими-то чертежами, инструментами и деталями, но в этом хаосе чувствовалось нечто, что принято называть «рабочим беспорядком».

Чуть поодаль устроился еще один стол – небольшой и на удивление свободный. Вдоль стен тянулись бесконечные стеллажи с книгами и свернутыми в рулоны чертежами, в дальнем углу громоздился шкаф с глухими дверцами, запертыми на крохотный навесной замочек. У стола стояли обтянутые кожей кресла и такой же диван, последний, как и стол, был завален чертежами.

Из-под стола выбралось небольшое, по колено Чапе, металлическое безголовое существо на четырех ногах, потянулось и по-собачьи замотало шнурком с кисточкой, что на манер хвоста свисал сзади.

Безмолвный металлический спутник не обратил на механизм никакого внимания, он пронес Винни через зал лаборатории и водрузил на маленький свободный стол. Перед глазами маячил теперь только потолок и свисающий с него светильник, отчего у Винни возникло ощущение, что стол под ним операционный. Скрипнула входная дверь.

– Не туда, Чапа! – раздался сердитый голос Адрусима. – Рано. Положи его пока на диван.

Снова колыхнулась комната. Железный человек подхватил Винни на руки и понес обратно.

Адрусим был уже тут как тут, смахнул на пол чертежи, освобождая место на диване. Подождал, покуда железный помощник уложит мертвяка, опустился перед Винни на колени, сноровисто оттянул веко и принялся разглядывать зрачок, подсвечивая небольшим фонариком. С другой стороны к Винни с интересом тянулся четвероногий механизм, ставил передние ноги на поручень дивана, вилял шнурком-хвостом и всем своим видом все больше напоминал собаку.

– Уйди, Чапа, – отпихнул четвероногое Адрусим.

– Он тоже – Чапа? – удивился Винни.

– Как и все мои умные машины, – кивнул Адрусим. – Мне так проще.

– И много у вас умных машин?

– Теперь уже порядком, но у них у всех различный уровень развития. Те, что ты видел, самые совершенные. Результаты моих последних экспериментов. Моя гордость. Но это не предел. Я уверен, что могу создать еще более совершенную умную машину. Такую, которая сможет не только понимать и выполнять приказы, но и мыслить сложными категориями, разговаривать. Как живой человек. Для подобного эксперимента у меня есть все необходимые наработки. Недоставало только самой малости.

– Чего же? – Винни почувствовал себя так, будто внутри похолодело, хотя физически это было невозможно.

– Машина не может быть умной сама по себе. Никакая магия не оживит железного болвана. Для создания умной машины нужен мозг. А с этим есть известные трудности. Из живого человека, сам понимаешь, мозг не извлечь. С мертвяками тоже не все просто. Большинство из неживой братии туповато, другие хитры, сильны, агрессивны и не очень настроены жертвовать собой ради науки. Но с тобой мне повезло.

Если бы Винни был жив, у него бы теперь оборвалось сердце и зазвенело в ушах от прилива крови. Но мертвяк мог лишь додумать себе такую реакцию. Спаситель оказался не таким уж бескорыстным. Хотя с чего бы ему, не имея своего интереса, снимать Винни и тащить к себе?

– Вы хотите, чтобы я стал материалом для вашего нового эксперимента? – сипло произнес Винни.

– В точку, дорогой мой. Но мне нужно, чтобы ты этого захотел. Иначе ничего не получится. – Адрусим убрал фонарик и смотрел теперь в глаза Винни как-то удивительно ласково. Ненатурально ласково.

– Я не хочу, – отрезал Винни.

– Понимаю. Я очень хорошо тебя понимаю. Решение не из легких, но… Винни, только я могу вернуть тебе нормальную жизнь.

– Быть железкой – это, по-вашему, жизнь?

Адрусим поднялся на ноги, посмотрел на мертвяка сверху вниз.

– Пошевелись, – велел он.

– Вы же знаете, я не могу, – тихо ответил Винни.

– Почему?

Вопрос прозвучал жестко, и Винни снова ощутил холодок в груди, которого не мог ощущать чисто физически.

– Тело еще не пришло в норму, – попытался объяснить он. – Кроме того ваша умная машина завернула меня в одеяло, это ограничивает мои движения. Спеленатым шевелиться неудобно.

– Чапа, – позвал Адрусим, и в голосе его прозвенели стальные нотки, – убери одеяло.