О детях Кощеевых

– Уже скучаете по дому?

Клим мотнул головой, а Яков пожал плечами.

– По родным, – ответил он.

– Они напомнили, да? – Злата качнула головой в сторону женщины с детьми. – То есть… у вас в семье, насколько я знаю, тоже много детей.

– Разве ж трое – это много? – удивился Яков.

Клим расхохотался.

– Что? – нахмурилась Злата.

– Я уже и не помню, как нас было трое, если честно, – пояснил Яков. – Мне три года было, когда Прося родилась, а когда пять исполнилось, мама родила Миколку.

– И сколько вас всего?

– Одиннадцать. Но Прося две зимы назад вышла замуж, и мы вот теперь тоже… – Яков замолчал, не договорив.

Повисла пауза, и Злата решила аккуратно закончить разговор на позитивной ноте.

– Здорово, наверное, когда столько братьев и сестер.

Братья снова переглянулись.

– Ну, скучать точно не приходится! – улыбнулся Клим. – Ладно, вы тут посидите, а я сейчас вернусь.

Он встал со своего места и направился в сторону туалета. Злата осмотрелась и словила еще несколько взглядов.

– Извини, – попросил Яков и пояснил совершенно спокойно: – Это из-за меня.

Ух ты! Какое самомнение, однако.

– Да я тоже ничего, – усмехнулась она, пронаблюдала, как он в тысячный раз смешался, и не сдержала любопытства: – Неужели правда не раздражает?

Яков пожал плечами.

– Они всегда смотрят. Вот если б не смотрели, я бы уже решил, что что-то не так.

– Но ведь…

– Это простое человеческое любопытство. Нельзя запретить людям быть людьми.

Злата подумала, что это, должно быть, не его слова. Что кто-то успокаивал Якова и заставил в это поверить.

– Тебе ведь тоже интересно, – улыбнулся Яков и предложил совершенно спокойно: – Ты можешь спросить, если хочешь. Либо я могу сам рассказать, потому что спрашивают всегда об одном и том же. Я упал лицом на раскаленное железо. Мне было три года. Я не помню тот момент. И не помню, как сильно было больно. Меня вылечил отец. Себя без шрамов я тоже не помню и отношусь к ним спокойно. Если хочешь знать что-то еще, скажи.

Злата качнула головой. Это было всё. Вероятно, Яков ожидал, что она смутится, или, может быть, даже хотел смутить, но если он и правда рассчитывал на это, то зря.

– Тогда у меня будет просьба, – неожиданно продолжил он. – Пожалуйста, не заговаривай о шрамах, когда рядом Клим.

– Почему?

– Он этого не любит.

Злата откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

– Можно же навести морок, и их будет не видно.

– Я не способен поддерживать такие чары, я не ведун.

– Совсем? – удивилась Злата.

– Сил у меня почти нет.

– Можно сделать амулет, навязать чары на него.

– Да, дядька то же предлагал, только оно мне не надо.

– О чем речь? – Клим возник над ними неожиданно – подкрадывался, что ли?

– О моей больной спине, – ответил ему Яков.

– Это да, – поморщился Клим, – Яшка у нас тот еще страдалец. Ну что, если все доели, может, пойдем дальше?

Что ж, дальше так дальше.

– Заглянем в какой-нибудь торговый центр? – предложила Злата без всякой задней мысли.

– Нет! – синхронно и абсолютно искренне ужаснулись братья.

Она недоуменно уставилась на них.

– Бабушка… – вздохнул Клим и возвел глаза к небу. – Вчера мы там уже были.

– Ну ладно, – сжалилась Злата. Было, конечно, немного обидно, такое пространство для полета ее фантазии оказалось под запретом, но в этот момент в голову пришла идея получше. О да!.. – Тогда, может быть, кто-нибудь рискнет посетить со мной парк аттракционов? Я, конечно, пойму, если вы боитесь…

Разумеется, они согласились.

* * *

Вечером, вернув Соколовых в общежитие и кинув маме сообщение, чтобы не ждала, Злата направилась к Демьяну. По пути она то и дело фыркала, пытаясь сдержать смех: перед глазами до сих пор стояли лица братьев, сошедших с вагонетки американских горок. Ей не терпелось рассказать брату об этой своей небольшой шалости. В свое время они вместе прочитали «Гарри Поттера» и провели немало часов, рассуждая, как славно быть кем-то вроде близнецов Уизли. Разумеется, без потерь.

Дверь она открыла своим ключом. Демьян разрешал ей приходить в гости в любое время, только просил сообщать заранее. Плюс имелся небольшой список требований, который она должна была выполнять, пока находится у него. Злата не спорила: на своей территории он имел право устанавливать собственные правила.

Квартира Демьяна поражала чистотой и порядком. Белоснежные стены с порога требовали к ответу: достаточно ли ты аккуратен, чтобы иметь честь посетить этот дом? Интерьер был выполнен в серо-белой гамме и выдавал любовь хозяина к минимализму. И всё же здесь было по-своему уютно.

Сегодня в квартире брата витал запах жареной картошки, а из гостиной доносилось нечто похожее на индийские мантры. Верный признак того, что Демьян в очередной раз впал в меланхолию. Злата вздохнула и направилась искать свое любимое недоразумение. Недоразумение нашлось в гостиной за рабочим столом. Демьян сидел за ним словно в окопе, прикрытый тремя мониторами, из-за которых было видно лишь кудрявую черную макушку. Когда она вошла, он приветственно вскинул руку, на которой болталось с десяток заговоренных браслетов, что плела ему Агата, но глаз так и не поднял.

– Привет, – тем не менее улыбнулась Злата, обогнула эту цитадель и поцеловала брата в щеку. – Какие планы на вечер?

– Похитить тебя и безжалостно накормить, а потом пытать очередной новинкой из мира игровой индустрии… – пробормотал он. – Подожди минутку, мне осталось чуть-чуть, и я весь буду твой.

Злата кивнула, ушла на кухню, щелкнула кнопкой на чайнике. На плите и впрямь обнаружилась целая сковорода жареной картошки, плотно закрытая запотевшей изнутри стеклянной крышкой и обернутая сверху полотенцем. Про взаимосвязь между картошкой и настроением брата ей рассказала мама, сама она, скорее всего, и не заметила бы. И чем больше Злата размышляла на эту тему, тем крепче становилась ее уверенность, что потребность Демьяна в данном блюде происходила из того периода его жизни, в допуске к которому ей было отказано. Демьян охотно и с удовольствием травил байки про детдом и болота, но никогда не рассказывал о своем раннем детстве и о том, что было до смерти его родных матери и бабушки. Может, боялся, что это отдалит его от приемной семьи. А может, эти воспоминания были слишком ценными, чтобы делить их с кем-то. Во всяком случае, как догадывалась Злата, с кем-то, помимо Агаты. Иногда – раньше – она ревновала Демьяна к его родной сестре. Однако Агата была далеко, а Злата – здесь.

– А вот и я, – известил Демьян, заходя на кухню. – И я очень надеюсь, что ты голодная. У меня сегодня даже ничего не сгорело. А еще огурчики есть. Соленые.

– Ты, случаем, не беременный? – усмехнулась Злата.

– А что такое, боишься, что я сделаю тебя тетей?

– Да уж пора бы. Мама точно будет счастлива.

– Не раньше, чем ты приведешь домой парня.

– Кошмар, – округлила глаза Злата. – Так родители никогда не дождутся внуков.

Демьян покачал головой.

– Что с тобой не так? В твоем возрасте положено заводить парней!

– Дём… Не начинай.

– А вот и начну. То, что у тебя не вышло с каким-то козлом…

– Дём…

– …вообще ни о чем не говорит…

– Дём.

– …уж тем более о том, что надо поставить крест на всех остальных мужчинах.

– Демьян!

– Уже тридцать четыре года как.

Он достал из холодильника банку с огурцами и принялся ее вскрывать. Крышка провернулась с легким хлопком; Демьян довольно улыбнулся, пальцами залез в банку, выудил из нее огурчик, сунул в рот и с явным удовольствием захрустел. И не скажешь ведь, что перед тобой названный сын царя Нави и тем более что что-то у него не так.

– Хватит читать мне нотации, – вздохнула Злата. – Сам-то ты жениться не торопишься, так что же тебе так не терпится меня загнать в эту кабалу?

– Никто не говорит о свадьбе, речь идет исключительно о постоянном парне. Так, а что ты сидишь? Ну-ка, помогай, доставай тарелки.

Пришлось вставать и лезть за тарелками. В этот момент телефон ее брата пиликнул, Демьян оторвался от поедания корнишонов и разблокировал экран. Лицо его озарила улыбка. Злата закатила глаза к потолку.

– Юля, – скорее констатировала, нежели поинтересовалась она.

Демьян кивнул и принялся строчить ответное сообщение, не забывая подкреплять свой пыл огурчиками.

– Может, уже предложишь ей встречаться, а? – посоветовала Злата, раскладывая картошку по тарелкам. – Она тебя столько лет терпит, уверена, шанс есть.

– Нет, – мотнул головой он.

– Ну и дурак, – вздохнула Злата. – Тогда отложи телефон и побудь со мной, как и обещал. И отдай уже мне огурцы, а то я их даже не попробую.

Демьян с явным сожалением подтолкнул к ней банку, но от экрана оторваться и не подумал.

– Дём, ты же влюблен в нее, – протянула Злата.

– Да, – просто ответил он.

– Давно.

– Ага.

– Так в чем проблема?

Он пожал плечами.

– Это плохая идея. И мне нормально одному.

– Вот и мне нормально.

– Неправда, – нахмурился Демьян, отправил последнее сообщение, убрал, наконец, телефон и посмотрел на нее пристально. – Тебе не нормально. Уже три года как. И я хочу вернуть себе свою сестру.

– Но я ведь здесь.

Демьян вздохнул, подошел ближе и легонько щелкнул ее по носу. Злата никак не прореагировала.

– Ты где угодно, но не здесь, и мне тебя не хватает.

– Просто я повзрослела.

– Нет, и не ври мне, это бесполезно. С тобой случилось что-то другое.

– Хватит говорить глупости. Почему тебе можно десять лет игнорировать свои чувства к Юле, а мне нельзя просто наслаждаться своей свободой?

– Не сравнивай, – внезапно очень серьезно попросил Демьян. – Я не хочу втягивать ее во всё это.

Злата недоуменно уставилась на него.

– Во что втягивать? Маги то и дело вступают в союзы с людьми, и всех всё устраивает.

Демьян отвел глаза.

– Злат, тебе не кажется, что одно дело – продемонстрировать девушке небольшой фокус, а другое – рассказать про Навь?

Она пожала плечами.

– Просто не надо начинать рассказ со сведений о названии и населении. Я вот вообще не понимаю, почему вы все так ее боитесь. Навь по-своему прекрасна.

Брат смерил ее долгим мрачным взглядом.

– В тебе говорит отцовская кровь, – вынес вердикт он. – Никто, кроме вас двоих, не видит в ней ничего прекрасного.

– Ага, и когда мы с тобой ставили замок вверх дном, ты тоже не видел в ней ничего прекрасного.

– Я был молод, глуп и самоуверен. И воспринимал это всё как игру. И еще ни разу не сидел на троне.

– Так отдайте трон мне, – предложила Злата и тут же пожалела о сказанном. Оставалось лишь надеяться, что брат примет ее слова за шутку. Но Демьян не разозлился, как она того ожидала, только посмотрел еще внимательнее.

– И ты правда этого хочешь? – с очень странной интонацией поинтересовался он.

– Прости. Просто… просто, в отличие от тебя, я действительно не вижу в нем ничего страшного и не понимаю, зачем всё усложнять. Ты мог бы жить своей жизнью в этом мире, я бы садилась на трон вместо отца, когда ему это нужно, и все были бы счастливы. Но нет. Вы же оба уперлись рогом, я уж не говорю о маме. Ах, Навь такое ужасное, такое неподходящее место для юной меня! А может быть, я сама решу, что мне подходит, а что нет?

– Ты просто хочешь спрятаться, – безжалостно правдиво ответил Демьян. – И это вновь возвращает нас к вопросу о том, что с тобой творится. Послушай, ну не получилось у тебя с каким-то парнем в восемнадцать, но свет же на нем клином не сошелся. Живи дальше.

– Я живу.

– Злата, после того сентября ты…

– Ничего не произошло, – спокойно и немного холодно отрезала Злата. – И ты прав, свет клином на нем точно не сошелся. Я просто поняла, что чувства – очень ненадежная вещь. Но ты и сам мне это говорил.

– Я не так говорил.

– Ты говорил, что любить больно.

– Да. Потому что иногда с человеком, которого ты любишь, может что-то случиться, и будет очень-очень больно, но это не значит, что лучше бы этого человека не было в твоей жизни. Я вообще жалею, что завел с тобой тот разговор. Тебе было восемнадцать, мне хотелось уберечь тебя от ошибки, а в результате… Прости, Злат. Ты тогда сказала: любить – прекрасно, и была права.

«Нет, это ты был прав, и тебе следовало говорить со мной пожестче», – подумала Злата, но, разумеется, вслух этого не произнесла.

– Давай есть, пока не остыло, – попросила она и улыбнулась. – А потом пойдем играть. Не терпится тебя уделать.

Демьян покачал головой, сел напротив и тоже принялся за картошку. Злата не без удовольствия пронаблюдала за тем, как он накалывает на вилку самый большой кусок из тарелки, отправляет его в рот и блаженно жмурится. Так даже собственная порция начала казаться ей вкуснее.

– А я сегодня выгуливала старших внуков Соколовых, – поделилась она, желая окончательно сменить тему. – Это было забавно.

– Палились на каждом шагу? – усмехнулся Демьян.

– Да в том-то и дело, что нет, – пожала плечами Злата. – Но мне удалось затащить их в парк аттракционов. Знаешь, мужская бравада и всё такое…

И дальше она в красках живописала ему помятые лица братьев и то, как они потом молчали всю дорогу до Конторы. Ее рассказа как раз хватило, чтобы доесть и прибраться.

– И как они тебе? – спросил Демьян, когда уже расставлял протертую Златой посуду по местам.

– Разные, – подытожила она.

– И кто понравился тебе больше?

Злата хмыкнула: вопрос был с подвохом.

– Мне понравилась игрушка, которую смастерил Яков.

– С этого обычно у тебя всё и начинается. Кто-то тебя чем-то заинтересовал, и понеслось, – вздохнул Демьян. – Пожалей парня, дай ему хоть освоиться здесь.

– Я не собиралась…

– Ага.

Злата поджала губы. Раньше ей нравилось, что они с Демьяном всё друг о друге знали и понимали. Но с возрастом это стало приносить одни проблемы. Тем более она действительно не собиралась. Даже не задумывалась. До этого момента. Черт.

– Пошли играть, – поторопила она, опасаясь, что брат захочет развернуть тему. – И не надейся сильно на победу, а то потом еще искать для тебя носовые платки.

– Тут такие не водятся, – гордо ответил Демьян.

– Конечно, ты ведь просто покупаешь одноразовые, – съязвила Злата.

Игрушка оказалась увлекательной, и в итоге они всё равно играли в командном режиме, так что победителя не было. А засыпая ночью на разложенном диване, Злата снова вспомнила Якова. Воспроизвела в памяти черты и увиденный с утра голый торс. Его шрамы. Он носил их так спокойно, словно так действительно было можно: просто принять, перешагнуть и жить дальше.

Могло бы выйти интересно. Заставить его раскрыться. Посмотреть, на что он способен. Она представила себе это буквально на секунду…

А потом отвернулась к стенке дивана, зевнула и усмехнулась в темноту.

Да ну, к черту. Явно же девственник. И наверняка с какими-нибудь душещипательными принципами. Нет, больше мороки, чем действа.

Придет же в голову…

А спалось ей хорошо. Но это потому, что у Демьяна. Еще бы кофе научился варить, как их отец, и тогда она рискнула бы вспомнить, что они не родные по крови и что в принципе она может выйти замуж за него.

Фу, гадость какая.

Глава 3

Кощей вернулся через четыре дня, в субботу.

Проходя с утра мимо кабинета, Злата обнаружила отца спокойно сидящим в кресле за столом, будто он никуда и не отлучался. Возле него стояла кружка, и девушка цокнула языком в предвкушении. Ну наконец-то нормальный кофе!

– Папа! – Она воровато заглянула в кабинет, потом не удержалась, влетела, подбежала, обняла и, ощутив, как он обнял в ответ, дала себе пару секунд, прежде чем отстраниться. Возвращение отца всегда было событием, особенно с границы, где Злате было до него не добраться. – Мама знает?

– Мы уже позавтракали, это ты у нас соня. – Он поцеловал ее в лоб и погладил по волосам.

– Что нового в Нави? – не удержалась Злата. – Что на границе? Где ты был?

– В княжестве Ростислава.

– Что?

Злата нахмурилась, отошла и опустилась в мамино кресло. Княжество Ростислава располагалось в Тридевятом и было одной из немногих территорий, не подчинившихся в свое время ее отцу и отказавшихся платить дань. Князь слыл потомком одного из сильнейших волхвов в истории Тридевятого и то ли считал ниже своего достоинства заключить договор с Кощеем, то ли полагал своим долгом уничтожить зло, живым воплощением которого, по его мнению, являлся ее отец. Война с Ростиславом была затяжной и вялотекущей. Периодически он посылал богатырей в Навь и пытался найти союзников среди других князей. Кощей наблюдал, но при этом не спешил сдерживать аппетиты своих подданных в пределах вражеской территории. Последнее было лучшим аргументом против вступления в союз с Ростиславом для всех остальных.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Злата.

– Ростислав возжелал прекратить вражду и установить добрые отношения. Обещал уплатить дань в пятикратном объеме.

– В чем подвох?

Кощей удовлетворенно хмыкнул.

– Пока еще не знаю. Вот и будет чем себя занять, какое-никакое, а развлечение. Всегда интересно схлестнуться с достойным соперником.

– Мне есть смысл беспокоиться за тебя?

– Нет. – Отец улыбнулся ей с нежностью и качнул головой. – А знаешь, что самое забавное?

– Что?

– В качестве обеспечения наших договоренностей Ростислав предложил свою дочь в жены Демьяну.

– Что?!

– Прекрати, – усмехнулся Кощей. – Обычная практика.

– И ты согласился?

– Демьян – взрослый мальчик, пусть сам решает, нужно ему такое счастье или нет. Но в ней течет кровь волхва Велеслава. Есть о чем подумать.

– Папа!

Он рассмеялся.

– Не волнуйся, никто не станет женить Демьяна насильно.

– Я надеюсь!

– Злата… Оставим политику. Лучше расскажи мне, как у тебя дела?

– Тебя не было всего четыре дня. Что у меня могло измениться?

– Выгуляла Соколовых?

Злата закатила глаза. В последнее время у нее складывалось впечатление, что младшие Соколовы – единственная тема, интересная окружающим.

– Провела обзорную экскурсию. Почему вы все меня о них спрашиваете?

– Ну, должен же я иметь козыри в рукаве, когда мы с Финистом решим в очередной раз испортить друг другу вечер.

Что ж, тут возразить было нечего. Дружба ее отца с главой Отдела безопасности была труднообъяснимой, но тем не менее крепкой. В обычное время они не общались, но как минимум раз в месяц устраивали дегустацию медов, которые Сокол приносил из Тридевятого. Оба оправдывались тем, что ценителей вокруг больше нет, вот и приходится делать это в компании друг друга. Мама и тетя Настя послушно соглашались. Они были рады, что их мужчины нашли способ безопасно и культурно снимать напряжение. Да и хорошие друзья на дороге не валяются.

– А вообще, это интересно, – задумчиво продолжил Кощей. – Наблюдать семью в срезе нескольких поколений. Сокол, его сыновья, его внуки… Скоро правнук родится.

– Папа, скажи честно: это не Ростислав, а ты предложил династический брак? Вам с мамой тоже хочется внуков?

– У мамы они есть, а мне куда торопиться? – пожал плечами Кощей и многозначительно улыбнулся. – Уж я-то дождусь.

Злата уже открыла рот, чтобы высказаться, но взгляд упал на кружку на столе, и она передумала сердиться.

– Па-а-ап, – вместо этого протянула она. – Тебя не было целых четыре дня. У меня ломка. Свари мне кофе.

Кощей засмеялся.

– Прежде чем выдать тебя замуж, вручу твоему жениху турку и устрою экзамен, а то так и будешь бегать ко мне каждое утро.

– А ты устал варить мне кофе? – испугалась Злата.

– Ну что ты? Хоть всю жизнь. Пойдем.

Злата послала ему воздушный поцелуй. Всё-таки она очень любила, когда он был дома.

* * *

Солнце на безоблачном небе тем утром светило ярко, а вот ветер дул холодный, северный. Демьян сидел на лавочке в парке, держал в руках планшет и сверялся со своим расписанием. По выходным, если Кощей не требовал его присутствия в Нави, он водил экскурсии по городу по маршруту со звучным названием «Тайны и легенды N-ска». Эта работа Демьяну нравилась. Ему вообще нравилось быть среди людей: слышать их, видеть, чувствовать рядом. А еще больше нравилось говорить. Что уж тут лукавить: он любил быть в центре внимания. Во время его экскурсий обычно случалось какое-нибудь небольшое чудо, и благодаря сарафанному радио запись к нему была всегда. И всё было бы совсем здорово, если бы он мог работать по графику. Увы.

Вообще, Демьян понимал, что кому-кому, а ему грех на что-либо жаловаться. По жизни ему всё время везло. Агата сумела выкрасть его из больницы, где без ее помощи он бы умер от проклятья, они совсем неплохо жили на болоте, и Марья Моревна встретила там и убила их наставницу, а не их. Затем они оказались в Конторе, где о них снова позаботились. А потом в его жизни появился Кощей, и Демьян знал: всем, что у него сейчас есть, он обязан ему. Кощей с Василисой не просто установили над ним опеку – они приняли его в семью. Стали ему родителями и относились к нему как к родному, ни разу не проведя черту между ним и Златой.

Образование Демьян вплоть до девятого класса получал дома, наверстывая упущенное. А в шестнадцать лет впервые за долгое время снова переступил порог школы и очень быстро в ней освоился. Он был красив, умен и талантлив, всё давалось ему легко. А манера держать себя, во многом позаимствованная у Кощея, стала завершающим штрихом и обеспечила абсолютный успех. Демьян легко находил общий язык с учениками и учителями, прослыл шутником и заводилой, но в целом добрым малым. Эта наука оказалась куда проще, чем та, что преподавал ему наставник, готовя из него своего преемника. После школы Кощей оплатил его образование в вузе, когда Демьян совсем чуть-чуть не дотянул до бюджетного места на факультете информационных технологий. Там он тоже быстро стал центральной фигурой студенческой жизни.

Иногда Демьян пытался представить себе свою судьбу без Кощея – и не мог. Получалось, что их с Агатой вернули бы в детдом. Сестра бы молчала, а его жизнь зависела от того, отберут у него связанную ею рубаху или нет. А если бы они всё же выпустились, то что бы их ждало? В принципе, кое-что они умели. Воровать, например… Фантазировать дальше не хотелось.

Но у всякой медали есть и обратная сторона. В пятнадцать лет Демьян подписал с Кощеем договор об ученичестве и тем самым передал себя в его полное и безоговорочное распоряжение. Да и чувствовал он себя слишком обязанным, чтобы идти против воли наставника. Но постепенно Навь перестала казаться ему чем-то вроде пиратского острова или этакой питерпеновской Нетландии. Демьян взглянул на нее глазами взрослого человека, и увиденное ужаснуло его. Однако что он мог теперь изменить? Открыто сказать человеку, ставшему ему отцом, что передумал? Это было немыслимо, как бы сильно порой ни хотелось рискнуть.

В прошедшие годы Кощей тоже не сидел без дела. Стоило Василисе забеременеть, он принял решение переехать подальше и перестать мозолить соседям глаза тем фактом, что они с женой явно игнорируют время. Достигнув соглашения с Лебедью и получив возможность конвертировать запасы из своей казны в местную валюту, он купил новый дом, обустроил его под нужды двух подрастающих магов и в перерывах между их обучением всерьез занялся наукой. То, как Сокол спас Настасью, не давало ему покоя. Помимо этого, он вновь увлекся артефакторикой. Волк, обойдя при помощи артефакта его чары, подкинул ему еще одну задачку, требующую решения. Кощей чувствовал себя обязанным обеспечить максимальную защиту жене и детям. Так прошло десять лет. И с поставленными целями он справился.

В это время Демьян как раз выпустился из университета. Казалось, ему открыты все дороги, но на самом деле его путь пролегал исключительно в мир фриланса, ибо пришло время начать выполнять свою часть обязательств их с наставником договора. А объяснить потенциальным работодателям, почему временами он будет пропадать, причем порой без предупреждения, Демьян, разумеется, не мог.

Кощей помог и здесь. Подбросил ему парочку клиентов. Верстка, создание и поддержка сайтов, разработка программ… Демьян брался за всё. Да, голодать бы его Кощей точно не оставил. И жилье свое было: с согласия Агаты отец помог ему оформить на себя ее долю в наследстве, доставшемся им от бабушки, в том числе на квартиру. К тому же в счет оплаты наместнической деятельности Демьян имел право на золото из казны замка в Нави. Но, пусть и скрывая это тщательно от самого себя, Демьян боялся и тут попасть в зависимость от отца. Да и наличие постоянной работы давало хоть какое-то ощущение нормальности, позволяя пусть ненадолго, но забыть о холодном троне в сумрачном замке среди серого мира…