О детях Кощеевых

Ух ты…

– Что ж, пожалуй, я пойду, – напомнила о себе Злата, и Яков поспешно обернулся. Она стояла в дверях и не торопилась переступать порог. Оно и понятно: негоже девушке оставаться наедине с юношей без сторонних глаз. Он бы и сам никогда не позвал.

– Спасибо большое, – нашелся Яков.

– Да не за что. Ты уже был в городе? А то может, тебе магазин всё-таки показать?

Яша качнул головой. Но тут явно требовался развернутый ответ. Всё-таки Злата вела себя с ним очень дружелюбно, так что можно было и постараться.

– Спасибо, но бабушка обещала после работы к нам прийти и сводить везде, где нужно. А тетя отведет нас в город на выходных.

Получилось неплохо. Даже хорошо получилось.

– Яра? – переспросила Злата.

– А вы знакомы? – удивился Яша.

Она усмехнулась.

– Разумеется. Моя мама дружит с твоей бабушкой. Мы с Ярославой не то чтобы подруги, но в одной песочнице поиграть успели. Ладно, обустраивайся, не буду мешать. Пока.

Злата махнула рукой на прощанье и ушла, притворив за собой дверь. Яков постоял еще немного, потом сел на кровать. Тишина здесь не была полной, и из-за забора он слышал странный приглушенный шум. Там был город. Там был другой мир. И только сейчас, оставшись один, Яша осознал, что то, к чему он так долго шел, наконец свершилось. Он здесь. Очень-очень далеко от дома. Поступил по конкурсу, объявленному на Буяне – спасибо бабушке, рассказала и надоумила, – и всё лето будет учиться, чтобы подтянуть то, что здешние дети проходят в местных школах, а осенью пойдет туда, где его научат собирать настоящие машины. Машины, способные упростить труд человека. Изменить жизнь к лучшему. Например, чтобы маме больше не пришлось самой стирать, у нее же руки болят, а баба Настя сказывала, и такое существует. Да, этот мир странный и местами неправильный, но он справится, он будет очень-очень стараться, все силы бросит на то, чтобы добиться своей цели, не станет ни на что отвлекаться, и тогда…

В дверь постучали.

– Заходи! – поспешно крикнул Яков, подскочив с кровати, и в комнату ворвался Клим.

Яков ощутил, как успокаивается. Всё-таки рядом с братом было привычнее и ближе к дому, хотя порой и хотелось стукнуть его чем-то тяжелым. Но, наверное, уйти в этот мир в одиночестве он бы не решился никогда.

– Так странно, – известил Клим, оглядывая комнату горящими глазами, – теперь к тебе стучаться надо. Ну, как тебе тут? Здорово, правда?! Пошли гулять! Поглядим, что тут к чему. Нет, ну ты только посмотри… – протянул он, кинув взгляд в окно.

Яков тоже подошел к окну и выглянул наружу. По дорожке от здания общежития шла Злата, и среди зелени листьев ее волосы мелькали, словно огненные всполохи.

– До чего красивая! – восхищенно пробормотал Клим. – Вот бы себе такую.

– Ты же ее совсем не знаешь, – нахмурился Яков: Злата ему понравилась, и не хотелось, чтобы брат с ней играл. Клим, конечно, за известную черту никогда не заходил, но это в их селе все знали, что коли и будешь с ним гулять, ждать сватов смысла нет, а Злата-то не знала. – Может, характер дурной. А может, еще что.

Брат усмехнулся.

– Исправим.

– Она дочь Кощея Бессмертного.

– А я хорошим зятем буду, не придерешься. А так, прям как в сказке: пришел в другой мир и нашел себе царевну.

– И всё же. Отец говорит…

– Отца здесь нет и нравы совсем другие, – перебил его Клим и с силой хлопнул по плечу. – Привыкай, братишка. Ты в лучшем мире.

* * *

– Как тебе Клим и Яков? – задала вопрос мама, когда они вечером пили чай в саду.

Солнце полыхало алым, готовясь уйти за горизонт, и становилось прохладно. Злата пожала плечами.

– А как они должны мне быть?

– Не знаю, просто спросила, – вздохнула Василиса. – Я подумала, может, ты покажешь им город? Разумеется, ты не обязана, если не хочешь…

Она не хотела. По ее мнению, единственным интересным в братьях были шрамы, покрывающие всю левую сторону лица Якова. Старые и блеклые, они всё равно притягивали взгляд. Однако вытерпеть целую прогулку ради чьих-то шрамов… И Злата уже принялась обдумывать, как повежливее отказать, но в этот момент в сад вышел отец. Он подошел к ним, поцеловал обеих, без всяких вопросов и поучений накинул на плечи мамы шаль, а ей дал кофту и присел в соседнее кресло.

– Мне нужно будет уйти на несколько дней в Навь, – сообщил он.

– Возьмешь с собой Демьяна? – спросила Злата.

Отец качнул головой.

– Нет, в этот раз пусть остается с вами, я позову, если понадобится. Мне нужно съездить на границу.

– Возьми с собой меня, – то ли предложила, то ли попросила она, – мне всё равно нечем заняться.

Мама поджала губы, но промолчала, и Злата предпочла сделать вид, что не заметила этого.

– Замок всегда в твоем распоряжении, – пожал плечами Кощей, – как будто ты сама не можешь…

– Нет, возьми меня с собой на границу.

– Злата, мы уже обсуждали…

– Но папа, я же…

– Злата.

Она замолчала и отвела глаза.

– Не сердись, – уже куда мягче попросил Кощей. – Не надо, дочка. Ну что тебе там делать? Отдохни, пока есть возможность, лето же на дворе. Ты совсем недавно сдала экзамены, неужели не хочется хоть немного расслабиться?

– Конные прогулки отлично расслабляют, – пробурчала Злата, но отец лишь рассмеялся.

– Вот и сходи на ипподром. Тебе там всегда рады.

Она кивнула. Что ж, и впрямь можно наведаться. Отец поднялся, отошел и вернулся с дровами, сложил их шалашом в выложенное кирпичом кострище, щелкнул пальцами, поджигая бересту, сунул ее в центр. Огонек разгорелся, лизнул поленья, а потом весьма прытко перебежал на них. Сумрак расступился перед пламенем. Стало теплее. Пока папа занимался костром, мама сходила в дом, заново наполнила чайник и захватила чашку для отца и вазочку со сладостями.

– Что нового? – поинтересовался, откидываясь в кресле, Кощей. Отсвет от костра падал на его лицо, и оно показалось Злате усталым.

– Внуки Насти наконец прибыли к нам, – улыбнулась мама. – Поселились в общежитии. Злата вот помогла мне, проводила их. Кстати, как им их комнаты?

– Клима отвела тетя Лена, а Якову вроде всё понравилось.

– А тебе они как? – спросил отец.

Злата перевела взгляд на огонь.

– Типичные жители Тридевятого, – пожала плечами она. – Посмотрим, насколько их хватит. Настроены решительно, но это все так поначалу.

– Если они хоть что-то взяли от Сокола и Настасьи, то надолго, – усмехнулся отец, за что получил укоризненный взгляд от мамы.

Злата улыбнулась.

– Мама будет информировать нас об их успехах. Правда, мама?

– Ты прекрасно можешь проследить за их успехами сама, если всё же решишь прогуляться с ними завтра по городу.

– Конечно, иди, – кивнул отец. – Ты совсем перестала с кем-то куда-то ходить.

– Мы с Демьяном…

– Демьян не в счет. Раньше ты хоть иногда отпрашивалась куда-нибудь с друзьями, а сейчас что? Опять же о Демьяне: вот кто не растратил зря свои студенческие годы. И повторюсь, сейчас лето, в следующем году тебя ждет практика. Отдыхай, пока есть возможность.

– Так возьми меня с собой…

– Я уже сказал: нет, – твердо отказал отец и примирительно улыбнулся ей. – Лучше выгуляй Соколовых. Заодно развлечешься, уверен, это будет забавно. Василиса, хватит прожигать меня взглядом.

Злата вздохнула.

– Хорошо, папа, как скажешь. Когда ты уходишь?

– Завтра на рассвете.

– Тогда удачи. А я, пожалуй, пойду к себе, что-то устала.

Она встала со своего места, поцеловала родителей по очереди и направилась в дом. Там поднялась к себе в комнату, но свет включать не стала, подошла к окну и выглянула наружу. Отец пододвинул свое кресло ближе к маминому, и теперь они сидели совсем рядом, соприкасаясь коленями и взявшись за руки. Злата задернула шторы поплотнее, взмахом руки зажгла свечи, которых в комнате было много.

Она действительно чувствовала себя уставшей, и вовсе не из-за того, что день клонился к ночи, но это было не в новинку.

У стены стояло напольное зеркало. Злата коснулась стеклянной глади пальцами, та пошла рябью.

«Замок всегда в твоем распоряжении», – сказал отец. И это правда. Ее покои всегда подготовлены, и она может шагнуть в них в любой момент. Ходить зеркальными путями Злата научилась еще в десять лет. Ей хватало сил, и у нее был самый лучший учитель. В пятнадцать отец наконец разрешил ей делать это самостоятельно. Но Злате было мало замка. Ее манил мир за его пределами. Когда она была маленькой, они с Демьяном не раз пробирались по мосту к лесу, и ее переполняло ощущение: Навь радуется ей, склоняется перед ней. Демьян говорил, что всё дело в крови, но порой Злате начинало казаться, что отец не чувствует по отношению к их миру того же, что чувствовала она. Наверное, надо было спросить. Но она так и не решилась, ведь если бы его ответ был «нет», то вышло бы…

А разве имела она право претендовать на то, что принадлежало отцу? На то, что он хотел разделить с Демьяном, а не с ней.

Злата отошла от зеркала, и огоньки свечей колыхнулись от этого движения. Легла на кровать. Тени на потолке причудливо изгибались в такт танца пламени на конце фитилей.

Братья Соколовы. Немногим старше ее. Мама сказала, что Климу двадцать три, а Якову двадцать два. Но у обоих горели глаза, и рядом с ними она почувствовала себя старухой. Не самое приятное ощущение.

Рядом с кроватью на тумбочке тоже стояла свеча. Злата повернулась на бок и медленно провела ладонью через пламя. То ласково поцеловало кожу, не опалив. Злата усмехнулась. Порой по вечерам ей начинало казаться, что так же с жизнью вокруг: та лишь касалась ее, но не оставляла следов. Не могла к ней пробиться.

Но всё это, конечно, было глупостью. Минет ночь, придет утро, и всё снова станет как нужно.

Ведь так всегда и случалось.

Глава 2

Между Климом и Яковом Злата выбрала Якова. На самом деле не было никакой разницы, кому первому предложить услуги гида, но от попыток Клима обратить на себя внимание она успела устать еще вчера и рассудила, что чем позже пересечется с ним, тем лучше.

– Я же говорил, входи так, не стучи, – раздалось недовольно из-за двери сразу после того, как Злата побарабанила по ней пальцами, а потом эта самая дверь распахнулась, и перед ней предстал Яков. В одних штанах. Злата не без интереса окинула взглядом его голый торс. Возможно, стоило проявить вежливость и отвести глаза, но увиденное ей понравилось. Злата любила смотреть на красивое, и ей была не чужда эстетика мужского тела. Да и потом, что она, в конце концов, голого мужчину не видела? Видела. И отнюдь не издали.

Зато Яков смутился. Широко распахнул глаза и, кажется, малость порозовел. Его реакция умилила. Ну как ребенок, честное слово. И после этого Злату уже точно ничто не заставило бы отвернуться.

– Привет! – улыбнулась она: профессиональная вежливость была выбита ей отцом на подкорке. – Мне предложили поработать для вас с Климом персональным гидом. Экскурсии по городу. Не то чтобы я могу очень много рассказать, зато бесплатно.

– Э-э-э… – ответил Яков.

Было очевидно, что воспитание, с одной стороны, требовало от него немедленно перестать щеголять перед девушкой полуголым, а с другой – не позволяло захлопнуть дверь прямо перед ее носом.

– Я зайду? – поинтересовалась Злата.

Вообще-то, она этого не планировала. Но наблюдать за его метаниями было так занимательно, что Злата не смогла отказать себе в этой маленькой шалости. И даже подумала, что, возможно, папа, как всегда, был прав, и их прогулка действительно выйдет забавной.

– Э-э-э…

На этот раз «э-э-э» вышло совсем уж паническим. Парня явно нужно было спасать, ситуация требовала проявить деликатность и самой предложить выход, то есть прямо сейчас сходить за Климом, тем самым дав Якову возможность наконец закрыть дверь и спокойно одеться, но… Нет. И Злата прошла вперед, воспользовавшись тем, что Яков при ее приближении отпрянул. Оказавшись в комнате, она скинула босоножки, сделала еще пару шагов и огляделась.

За вчерашний вечер Яков успел разобрать вещи. Никаких тебе сумок, которые будут валяться на полу еще месяц, пока из них не выудят последние носки. Не то чтобы комната наполнилась чем-то личным, но она уже создавала ощущение обжитой. Оберег в изголовье кровати, книги и тетради на столе, оплывшая свеча с нагаром на фитиле. А еще запах. Злата вдохнула поглубже, пытаясь понять, чем именно пахнет. И не смогла. Но аромат был такой приятный…

Тряхнула головой, отгоняя наваждение. Она здесь не за этим.

– Ну так что? – Злата повернулась к Якову. – Как тебе мое предложение? Но вообще, если заняться пока особо нечем, я бы советовала согласиться. Чем быстрее выйдете в мир, тем быстрее освоитесь. А учитывая, что скоро у тебя начнется учеба, а у Клима – тренировки, особо вникать, что здесь к чему, вам станет некогда. Так что говори «да».

И подмигнула. Яков смотрел на нее почти с суеверным ужасом, а может быть, и не почти – всё-таки она была дочерью царя Нави, и Злата решила над ним сжалиться. Право, если ему так сложно на что-то решиться, то почему бы не сделать выбор за него.

– Футболку перед выходом советую надеть, – подсказала она. – В плане одежды у нас, конечно, попроще, чем в Тридевятом, но совсем ею пренебрегать не стоит. А что это?

Она заметила чертеж, лежащий на столе, и он завладел ее вниманием. Стоило Злате отвернуться, как Яков снова обрел способность двигаться. Он поспешно рванул к шкафу, вытащил из него рубаху, потом передумал, достал футболку и очень быстро натянул ее на себя. Пошевелил плечами, пробуя новую одежду. Завороженная линиями на бумаге Злата всего этого не видела. Справившись с одеждой, Яков подошел ближе, оставив между ними пару шагов, и нахмурился.

– Это просто игрушка, – неуверенно произнес он. – Ничего особенного.

Злата бросила на него внимательный взгляд. Яков выглядел встревоженным. Будто боялся, что она начнет критиковать. Ничего особенного, значит, да?

– Ты уже ее собрал?

– Ну…

Он вдохнул и выдохнул, явно не зная, как ответить, чтобы не обидеть, и Злата неожиданно для себя сдалась. Не то чтобы ей стало его жалко, но им еще предстояло вместе гулять сегодня, и одно дело немного смутить, а другое – залезть в личное и потоптаться.

– Ты не обязан показывать, если не хочешь. Я и без того уверена, что она замечательная.

Конечно, можно было обойтись без комплимента, но Злата решила, что он необходим вместо пряника. И извинений, что уж тут.

А Яков в ответ неожиданно улыбнулся. Робко так. А потом, ничего не говоря, отошел к шкафу, открыл его и вытащил с нижней полки небольшой берестяной коробок. Вернулся к Злате, поставил коробок на стол и снял с него крышку.

– Ух ты! – совершенно искренне восхитилась Злата.

Она умела ценить красивые вещи. А это было красиво.

То, что лежало в коробке на подстилке из соломы, больше всего напоминало механизм часов. И при этом, безусловно, являлось собакой. Нет, щенком. Со свисающими ушами и хвостиком-крендельком. Ювелирная работа.

Злата могла сколько угодно играть с самим Яковом, но сразу поняла, что играть с его творением себе не позволит.

– Можно?

Яков явно хотел что-то сказать, но не стал, просто кивнул, хотя и немного неуверенно. Но смотрел при этом так, будто она не игрушечного щенка в руки брала, а его новорожденного ребенка. Кажется, даже дышать перестал. Зато машинально начал мять пальцы. Но было видно, что он очень хочет продемонстрировать кому-то свое детище, и восхищение неожиданного зрителя ему крайне приятно.

Злата взяла щенка в руки с величайшей аккуратностью, поставила на ладонь, осмотрела. Переплетение шестеренок внутри собачьего тела завораживало. Глазки-бусинки глядели, словно живые. Ушки, нос, хвостик и ножки были отдельными цельными элементами и явно создавались специально для этой конструкции.

Очень осторожно Злата дотронулась до маленькой лапки.

– Ты сделал их сам?

– Мой отец – кузнец, – ответил Яков, и в голосе его Злата уловила гордость. – Я нарисовал детали, вырезал их из дерева, а он помог мне сделать формы и их отлить.

– Ты умеешь рисовать?

Яков замялся. Сглотнул. Злата вздохнула про себя: к чему эта глупая, ничем не оправданная скромность? Или он правда такой стеснительный?

– Умеешь, да?

– Яра говорит, что у меня получается, но думаю, она сильно преувеличивает, – наконец выдавил из себя Яша.

– Если, по-твоему, это просто игрушка, то вряд ли Яра преувеличивает, – вздернула бровь Злата. – Щенок великолепен. Он двигается?

И тут Яков сник. Наверное, посчитал, что раз его творение несовершенно, то похвала вышла незаслуженной, и потому принялся оправдываться:

– Я пытаюсь этого добиться. Хочу поработать над ней, пока есть время. Дома его было не очень много…

– Уверена, у тебя получится.

Яков пожал плечами.

– Клим говорит, я трачу время на детские забавы, – смущенно улыбнулся он.

Злата закатила глаза и поморщилась.

– Ох уж эти старшие братья, вечно несут всякую чушь. Не слушай никого.

– А у тебя есть братья?

– Да, двое. И один из них тот еще зануда, так что я тебя понимаю. Иногда так и хочется превратить его в жабу…

– А ты смогла бы… в… в жабу?.. – настороженно поинтересовался Яков.

– Вот и проверила бы! – улыбнулась Злата и засмеялась, заметив, как изменилось выражение его лица. – Да ладно тебе, я же шучу.

Яков тоже засмеялся, явно поверив. А зря. Разумеется, она бы смогла. Но обратить Алексея в жабу значило бы расстроить маму, а видеть маму расстроенной Злате вовсе не хотелось. Зато, кажется, Яша немного расслабился.

– Обещай, что покажешь мне его, когда научишь ходить, – попросила она, проводя пальцем по спинке собачки. Шестеренки создавали особый рельеф, ощущать его было приятно.

– Обещаю, – неожиданно серьезно ответил Яков и тут же снова смутился.

И всё же Злата отметила, что он наконец разговорился. Может, увидит, что она не кусается, и совсем успокоится. А что укусить она всё-таки может, причем не только в переносном смысле, ему знать необязательно. И Злата аккуратно вернула щенка обратно в коробок и снова повернулась к Якову.

– Ну так что? Устроить экскурсию по городу, или уже есть какие-то планы?

– Думаю, это будет здорово. Спасибо, – кивнул Яков, отвел глаза и накрыл короб крышкой. Отвернулся, неся его обратно в шкаф, и Злата увидела, что у него покраснела шея.

Боги… Захотелось уточнить информацию про возраст, а то вдруг мама что-то напутала и ему не двадцать два, а шестнадцать? И всё-таки это было очень мило и в некоторой степени в новинку. А ведь они с Яшей могли бы прогуляться без его брата, только вдвоем. О, она бы нашла тысячу и один способ смутить его и развлечь себя. И уже решила озвучить свое предложение, как на пороге возник Клим. Разумеется, Яков не закрыл дверь, чтобы не компрометировать ее. Разумеется, его брат это понял. Он широко улыбнулся ей, а потом бросил вопросительный взгляд на Якова. Тот тоже ответил взглядом. Последовал безмолвный диалог, значение которого осталось для Златы неясным. Впрочем, они с Демьяном тоже так умели, так что это ее не удивило.

– Вот, пришла предложить провести вас по городу, – решила напомнить о себе Злата. – Но если ты вдруг занят…

– Совершенно свободен и очень рад твоему предложению! – не дал ей закончить Клим. – Яш, а ты? Останешься заниматься? – подсказал он брату идеальный вариант развития событий.

– Нет, – неожиданно твердо ответил Яков. – Прогуляюсь с вами.

Клим поднял бровь, вышло едва ли не с насмешкой. Злата подумала, что вполне могла бы превратить в жабу его, но тогда выйдет, что она соврала Якову. Отец говорил, что ложь – для недостойных. Сильные мира сего так не поступают, ибо есть не так много вещей, что нельзя купить, и среди них – уважение. И зачем лгать, если можно прибегать к иносказанию и недоговаривать.

И все же было нечто удивительное в том, как сильно менялся Яков рядом с братом. Это становилось по-настоящему интересно. Злата любила головоломки, особенно если те были о людях.

– Ну и замечательно, – подытожила она. – Тогда, если все готовы, идем.

* * *

К середине дня Злата была вынуждена признать, что недооценила братьев, причем по всем фронтам. В городе они вели себя на удивление подготовленно. Да, по сторонам смотрели жадно и держались несколько скованно, но при этом в смешные ситуации не попадали, на здешние чудеса раскрыв рот не взирали, никого взглядами не провожали, пальцами не тыкали, а если уж попадалось что-то, мимо чего пройти было совсем сложно, останавливались в сторонке, чтобы не мешать прохожим, и негромко обсуждали между собой или задавали какие-то вопросы ей. Действовали они слаженно, не ругались и не препирались. Но больше всего Злату поразило, что речь их была уж слишком правильной для тех, кто впервые оказался в этом мире. Говорил, правда, снова почти один Клим, но она быстро догадалась, что это, по-видимому, тоже какая-то установившаяся между братьями традиция. В целом же рядом с Соколовыми было комфортно, и Злата поймала себя на том, что вовсе не ждет наискорейшего окончания их прогулки, хотя изначально именно к такому исходу событий и готовилась.

Единственным, что малость омрачало этот выход в свет, были бесконечные взгляды в их сторону. Не то чтобы Злата не привыкла к взглядам – она обладала достаточно броской внешностью, чтобы ее не замечали, – но наличие рядом Соколовых делало свое дело. Оба статные, высокие, красивые, да к тому же еще и светло-русые с едва заметной рыжиной, – всюду они немедленно становились объектом повышенного внимания. А шрамы Якова вносили завершающий штрих, усиливая интерес окружающих. Злата могла бы навести морок на его лицо, но предложить такое было слишком бестактным. Так и не дождавшись, когда братья сделают какую-нибудь вопиющую ошибку, она не выдержала.

– Признавайтесь! – шутливо прищурилась она и навела на Клима кусок пиццы. Они сидели на летней веранде в кафе в парке и обедали, и она решила, что момент для вопросов самый подходящий. – Откуда у вас такие познания о нашем мире?

Клим улыбнулся.

– Это всё наш кот ученый, – кивнул он на Якова. Тот поморщился, но не ответил. – Он готовился сам и готовил меня.

– И как же ты готовился? – поинтересовалась Злата у Якова, но ответил опять Клим. Как и всегда, если у Якова была хоть одна возможность промолчать, – он молчал.

– А за это спасибо уже бабушке. У дядьки Тихомира в доме книг больше, чем листьев на дереве. Она ему их носит с тех пор, как переселилась в этот мир. А когда мы тоже решили сюда податься, стала привозить книги, которые помогли разобраться, что тут да как. Ну, и сама с нами немного занималась.

– Наши книги? – удивилась Злата.

– Дядька Тихомир – волхв, а волхв должен понимать, как всё устроено, – неожиданно подал голос Яков. – Принципиальных различий в физике, химии, ботанике, астрономии и ряде других наук в наших мирах нет. Поэтому дядька спокойно может использовать знания, полученные здесь. Что он и делает. Но все эти книги написаны здешним языком. Ему пришлось его освоить, а освоив, он помог разобраться с ним мне. Я много помогал ему в детстве. И потом…

– И всегда, – со смешком добавил Клим.

– Так ты решил стать инженером? – спросила Злата.

Яков задумался, прежде чем ответить, и брат снова его обогнал.

– Он всё мастерил что-то, вот бабушка и принесла ему несколько книжек о здешних изобретениях. Яша просиживал над ними все ночи. Там были все эти летающие и ездящие машины и всякое другое. А потом бабушка призналась, что это книжки для самых маленьких.

Клим засмеялся, и Яков вдруг рассмеялся тоже, вовсе не обидевшись на подначку. Бросил быстрый взгляд на Злату, словно проверяя ее реакцию. Она улыбнулась в ответ. Ей становилось всё интереснее и интереснее. И она решила, что позже нужно будет расспросить Яшу о его увлечении более подробно. Только наедине. А уж повод зайти она найдет.

В этот момент стрелка на цветочных часах рядом с кафе указала на час дня, и поодаль заработал небольшой фонтан.

– Как красиво, – пробормотал Яков, не моргая глядя на взмывающие вверх струи воды. – Я читал об этом, но увидеть всё равно удивительно…

Клим бросил беглый взгляд на фонтан, усмехнулся, покачал головой. И Злата окончательно пришла к выводу, что, несмотря на внешнее сходство, братья всё-таки совершенно разные.

К столику напротив подошла женщина с тремя детьми. Она расставила подносы и прикрикнула на мальчишку, потянувшемуся к еде на одном из них.

– Это для отца, отсюда не брать!

Братья синхронно повернули головы, переглянулись и улыбнулись друг другу.

– Вы чего? – не поняла Злата.

– Мама всегда так делает, – пояснил Яков, хотя Злата уже снова приготовилась услышать Клима. – Когда печет пирожки, откладывает отцу в отдельную миску и запрещает нам брать из нее. Говорит, расхватаем всё и не заметим, а ему не достанется, – с ностальгией вздохнул он.