Полная версия
– Ты видела, как они смотрят?
– Так, словно их разбудили в три часа ночи, с дурацким вопросом: это не вы убили человека, а потом позвонили в службу спасения?
Джонни опять кивнул.
– Наверное… но еще, мне показалось, что им о чем-то известно, но они пытаются это скрыть.
– Ты в порядке?
– Вроде. Не нравится мне все это.
Он прокрутил ботинком на месте, оставляя на земле след от подошвы, похожий на радугу.
– Знаешь, кто здесь живет? – спросила Наоми.
– Ну да, – ответил Джонни. – Фрэнсис Эйверитт. – Он указал на почтовый ящик, с указанным адресом и владельцем дома.
– Черт! Почтовый ящик, точно… Постой! Фрэнсис Эйверитт? Это же наш мэр.
Они постояли минут с десять, но на звонок никто не отозвался. Джонни сделал еще десять коротких нажатий и отстранился от ворот.
Дальше… дальше они перелезли через ограждение, добрались до дома, зашли внутрь.
Еще с коридора она услышала, скрип, который доносился с верхнего этажа.
Наоми почувствовала, что вода в ванной начинала медленно остывать и подогрела себя изнутри, сделав глоток из бокала.
– Поднимите руки, чтобы я могла их видеть, – сказала она громко. В ответ, человек что-то бессвязно пробормотал. Уже позднее, когда набежали остальные полицейские, Марк схватил его и повалил на пол, задрав ему голову высоко и тут она признала в нем писателя.
– Черт возьми, это же Натан Кэмпбелл!
– Кто? – спросил Марк. Ему доставляло удовольствие выкручивать мужчине руки, сдавливая наручники как можно сильнее.
Наоми подошла вплотную. Он был напуган и судя по выражению лица не понимал, где находится.
– Скажите мне, мистер Кэмпбелл, это вы убили мистера Эйверитт?
– Там… в желтом конверте…, – пробормотал он и умолк, издав болезненный стон.
– Прекрати, – проговорила строго Наоми, когда Марк стал шарить у писателя по карманам. Но тут в дом зашел шериф и представление началось.
– Мистер Купер! – закричал Марк. – Сюда! Я поймал его. Парень пытался оказать сопротивление, но вы же знаете, у нас такой номер не прокатит.
Купер ухмыльнулся.
– Молодец Смит. Уведи его. А вы, ребята, – обратился он к остальным, хорошенько здесь все осмотрите. Только не вздумайте ничего трогать, скоро приедет Диккенс.
Наоми мысленно перемотала всю эту бессмысленную возню, она имела ввиду тот остаток ночи и утра, что она провела в полицейском участке, заполняя отчет и вернулась к тому моменту, когда в участок зашла парочка агентов.
И тут ее осенило. Все-таки метод шагов, помог ей кое-что вспомнить.
Точно! Когда Наоми протягивала документ о передачи подозреваемого второму агенту, этой сладкой сосе, то заметила на средним пальце татуировку в виде буквы «К». Такую же закорючку она рисовала в участке! Сознание само давало ей зацепку.
Наоми от злости стукнула себя по лбу. Как я могла об этом забыть? Сейчас ей казалась эта деталь крайне важной. Настолько важной, что она выскочила из ванны и стараясь не споткнуться, добежала до телефона, оставляя мокрые следы.
Джонни прислал длинное сообщение.
ПРИВЕТ НАОМИ! Я СДЕЛАЛ ВСЕ ЧТО ТЫ ПРОСИЛА И КОЕ-ЧТО РАЗДОБЫЛ.
ВО-ПЕРВЫХ, АНАЛИЗ КРОВИ С ОДЕЯЛА ПОКАЗАЛ, ЧТО ОНА ПРИНАДЛЕЖИТ БЛИЖАЙШЕМУ РОДСТВЕННИКУ МЭРА. ЭТО СЛОВА ДИККЕНСА. ЕЩЕ ОН СКАЗАЛ, ЧТО У МЭРА ИЗ БЛИЗКИХ НИКОГО НЕ ОСТАЛОСЬ В ЖИВЫХ.
ВО-ВТОРЫХ, ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДВЕ НЕДЕЛИ В СПИСКАХ ВНОВЬ ПРИБЫВШИХ В УЭЛЛСТОН НИКТО НЕ ЗНАЧИТСЯ. ПОНИМАЕШЬ, К ЧЕМУ Я? ТУТ НЕ ОБОШЛОСЬ БЕЗ НАШЕГО СТАРОГО ДОБРОГО МИСТЕРА КУПЕРА. ВАУ! ПРОСТО ЖЕСТЬ! ПАХНЕТ ЗАГОВОРОМ.
И НАКОНЕЦ, В-ТРЕТЬИХ. ТЫ БЫЛА ПРАВА НАСЧЕТ ФБР. ЭТО ЕЩЕ ТЕ ЗАСТРАНЦЫ. ЕСЛИ ВКРАТЦЕ, МЕНЯ ПОСЛАЛИ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ. НО… МНЕ КАЖЕТСЯ, ЧТО ТЕ ДВОЕ, ВОВСЕ НЕ ОТТУДА.
От такого сообщения Наоми бросило в жар. И у нее был единственный способ все это проверить.
– Алло, мистер Купер?
– Да Наоми, что ты хотела? – Голос шерифа был сонный, несмотря на вечер.
– Произошло кое-что важное. Нам удалось найти зацепку в деле с убийством мэра.
– Кому это нам?
– Я имела ввиду себя.
– Да? И что это?
Наоми решилась пойти на риск, осторожно выдавая часть того, что накопал Джонни.
– Вы знали, что у мистера Фрэнсиса есть родственник?
Тот долго молчал, а затем спокойно произнес:
– Забудь обо всем Наоми. Не будет никакого расследования.
– Что? – Наоми будто не понимала смысл сказанного.
– Так надо. И прошу тебя, больше никогда не тревожь меня по пустякам. Спокойной ночи!
Послышались короткие гудки.
И тогда Наоми решила, что сегодня как следует надерется.
ГЛАВА 4
Купер поправил полы халата и с нервной неосторожностью, что есть силы дернул за концы пояса. Его сигарета, лежащая на краю пепельницы, давно стлела и теперь медленно гасла.
За сегодня, это была кажется уже десятая и он знал – это плохой знак. В его возрасте нужно беречь легкие. Так говорила ему бывшая жена, так говорила ему дочь Люси и так говорил его врач. Но ничто не помогало справиться со стрессом лучше, чем старый добрый скрученный в тонкую, почти прозрачную бумагу, табак. Самым приятным занятием, по его мнению, было прогуливаться между рядами насаженных листьев, наслаждаясь травянистым запахом.
Купер принялся медленно скатывать самокрутку в руках. Возможно, он приложил чуть больше силы, чем требовалось, из-за чего бумага треснула, и мелкая табачная стружка рассыпалась по ладони.
– Чтоб ее! – выругался мужчина и высыпал остатки в пепельницу. Обычно, это движение проделывалось на автомате – четко и аккуратно. Теперь же голова, набитая под завязку разными мыслями, словно старая плюшевая игрушка тряпками, не давала ему покоя.
Купер схватился за телефон, стоящий на тумбе. Он прижал трубку к уху и застыл, вслушиваясь в монотонный гудок.
Звук напомнил ему поезд. Тяжелый, несущийся на полной скорости по старому изношенному мосту. Он представил, как задергались балки под движущейся громадиной, дребезжащее эхо разнеслось на несколько миль вокруг. А может ли случиться так, что одна из балок, не выдержав давления, сложится, завлекая за собой всю конструкцию моста, а с ней и весь состав. Если это был пассажирский поезд, то придется вести расследование, которое затянется на несколько лет. Страховые компании начнут искать в этом человеческий фактор и всеми способами будут стараться минимизировать расходы.
В данном случае, он был страховой компанией и такой исход ему не нравился.
Купер растерянно положил трубку. Это была крайняя мера и она предвещала определенных последствий. Если внутренне, он смирился, то тело все еще сопротивлялось, подчиняясь старым законам сострадания к ближним. Но в его жизни было еще одно правило, благодаря которому он достиг всего, что считал по праву заслуженным и добытым непосильным трудом. Это правило позволило ему развестись с женой, а также избавиться от ненужных друзей и не заводить новых.
ПП-«Правило полезности». Его суть заключалось в том, чтобы понять, нужен ли ему конкретный человек. Для наглядности, он рисовал в голове ситуацию, где они оба оказывались в экстренной ситуации, например крушение самолета. Наоми Кейн не была из тех, кто смог бы справиться с этой задачей. Хотя ее непомерная тяга к оружию, могла сыграть свою службу. Но не в этот раз. Не в этот раз…
За окном залаяла соседская собака. Ее противный, скорее визгливый лай слышен по всей округе. Купер давно подумывал ее пристрелить, но это могло плохо сказаться на его репутации. Возможно, он сделает это после выборов. Много что нужно поменять. Эйверитт был слишком податливым и имел смертный грех. Он любил деньги. Они сделали его рабом. А значит, он не мог думать самостоятельно. И был слишком мягким.
А сейчас, для Роберта Купера главной проблемой стала Наоми Кейн. Он считал ее той самой балкой, что может принести кучу неприятностей, если от нее вовремя не избавиться. И нужно сделать так, чтобы не повредить мост. Другими словами, не нанести ущерба самому себе.
Каким-то образом, журналистам все-таки удалось разнюхать о деле. Заголовки газет, а также новостные сводки пестрили той единственной информацией, что им удалось узнать. К счастью, он смог как можно быстрее избавиться от писателя, не наделав при этом шума в городе. Он догадывался, что в истории с журналистами была замешана его помощник, иначе зачем ей так рьяно и упорно совать свой нос. Лучше было, когда она выполняла роль секретаря.
Как далеко зайдет Наоми? И сколько времени ей будет нужно, чтобы что-то узнать? Конечно, никто не поверит девчонки, слишком силен его авторитет в городе. Но позволить мутить воду он не мог.
Купер поджег сигарету и медленно затянулся. Ароматный дым распространился по комнате, подсвечиваемой светильником. Он снова дотянулся до трубки и теперь уже ни секунды ни колеблясь, набрал заученный наизусть номер.
Ответили почти сразу.
Хриплый голос курильщика, произнес что-то похожее на:
– Алло!
Шериф не стал церемониться. Когда дело касается решения важных вопросов, самое главное – говорить прямо.
– Девчонка лезет куда не следует.
– Хочешь, чтобы я решила этот вопрос?
Купер поморщился как от зубной боли. Это слово … «решила» … кто так вообще говорит?
– Я с ней поговорю, но скорее всего, она не станет меня слушать.
– Я поняла тебя, мой мальчик. Мы позаботимся о ней.
Роберт Купер хмыкнул, уже в пустую трубку.
ГЛАВА 5
Острый приступ тошноты заставил Сашу подскочить, и как в бреду, наощупь добраться до унитаза. Она обессилено положила голову на край и почувствовала рвотный позыв, из-за чего издала звук схожий с отрыжкой.
Ее вырвало темно-зеленой массой, комок плотной слизи плюхнулся в воду, обдавая Сашу холодными брызгами. Освободившись от содержимого в желудке, между ней и рвотным позывом наступило перемирие.
Она просидела так еще пару минут, в ожидании облегчения, старые добрые два пальца в рот были не к чему. Кажется все, что плескалось теперь на дне унитаза и состояло из ее вчерашнего рациона, о чем она к слову помнила с трудом.
Тошнота стала утихать, и девушка попыталась дотянуться до кнопки смыва.
– П-ш-ш-ш! Вода с шумом уносила зловонное напоминание вчерашней ночи.
Ее трясло то ли от холода, то ли от боли в мышцах. Саша медленно, стараясь не делать резких движений, встала с холодного пола, покрытого серой плиткой.
Первая мысль, которая пришла ей на ум, сопровождалась резкой болью к низу живота. Она отодвинула пальцем резинку черных трусиков и заметила следы от запекшейся крови. Ей ужасно захотелось поскорее смыть с себя всю грязь вместе с кожей. Тереть до тех пор, пока не перестанет ощущать липкие толстые пальцы на своем теле.
Про фантомные боли она кое-что слышала, а как насчет прикосновений? Она понятия не имела как оказалась в номере с видом на дорогу. На другой стороне улицы, висел огромных размеров плакат, приглашая совершить незабываемую поездку по улицам Нью-Йорка. «Ощутите пульс мегаполиса!»
Нет уж, спасибо.
Саша старалась не утруждать себя воспоминаниями о вчерашней ночи. Внутренне она даже радовалась этому. Последнее, что она запомнила, – неоновая вывеска в клуб «АУРА». И этого достаточно чтобы осознать, насколько все плохо. По сравнению со шкалой от полного пиздеца и до все круто, она находилась на несколько пунктов ниже самой черты, хотя, обычно старалась держаться где-то в районе, просто норм.
Саша дыхнула, прикрывая рот рукой и с отвращением к самой себе поморщилась. Кислый запах с привкусом спирта заставил ее подумать о еще одном походе в туалет.
Подобно бойскауту, который вспоминает как разжечь огонь не имея спичек, Саша прикидывала как ей поскорее прийти в себя. Она даже представила себе то, как если бы это был один из тех обучающих фильмов для школьников. В ее голову частенько западают бредовые мысли. В моменты, когда ей и вправду херово, она словно становилась мусорным баком, куда попадали испорченные и отвратительные идеи.
Вот и сейчас, она представила как взрослый мужик в костюме птицы выскакивает на сцену с картонными декорациями и кричит, искажая голос в дурацкой манере:
– Дети! Если вам хреново оттого, что вместо уроков, вы всю ночь бухали и употребляли наркотики, а на утро ничего не помните, не расстраивайтесь! Птичка Вдутли вам поможет.
Тут по идее, должна быть позитивная музыка или беспечное посвистывание.
– Первое, что вам нужно сделать, это хорошенько проблеваться.
Саша поставила воображаемую галочку.
– Второе, смойте с себя остатки собственной рвотной массы и много чего другого, чтобы о вас не подумали плохо. Дама легкого поведения, профурсетка, давалка – все это и многое другое, вам придется услышать, как только вас увидят в таком виде.
Саша забралась в душ и встала под горячую воду. Сначала, вода казалось, разрезала кожу на части, но со временем она стала привыкать. Боль в районе гениталий утихала и стало легче думать. Обо всем, кроме вчерашней ночи.
Интересно, что на этот счет думает Вдутли?
– Вдутли думает, что ты дешевая шлюха! – прощебетал голос в голове. Но я этого не говорил.
Гребаный Вдутли!
Разговор с воображаемой птицей поднял ей настроение. Конечно, никто и понятия не имел, что она проделывает подобное, но она успокаивала себя тем, что скорее всего у других людей есть вещи и похуже безобидной птицы в голове, с наркоманским прозвищем. Гораздо хуже…
Хотя ей и не удалось смыть с себя неприятное ощущение, которое налипло поверх безразличия, от растоптанного самоуважения, но Саше и в самом деле стало лучше.
Она решила, что неплохо бы сейчас позвонить Микки и сообщить, что сегодня же сваливает из города и никогда больше сюда не приедет.
Она мысленно поклялась собственной жизнью.
– Извини, птичка Вдутли, мне пора, – произнесла Саша голосом в голове. – Думаю, мы еще обязательно встретимся. – Но от одной мысли о таких вещах к горлу подступал ком.
Ее сумка и телефон были при ней. Хоть что-то осталось в целости.
К счастью, она позаботилась о том, чтобы взять с собой еще один комплект одежды.
Саша уже застегивала пуговицы рубашки, но все еще стояла в трусах, когда в дверь постучали.
– Черт! – произнесла Саша.
Надеюсь, это не тот, с кем она провела ночь. Она даже мысленно не хотела произносить его имя. Настолько ненавидела и презирала, что будь у нее сейчас нож и побольше сил, она бы воткнула его по самую рукоятку в то место, которым он всю ночь тыкал в нее.
Стук повторился.
Саша осторожно произнесла: – Войдите. – Но готовая наброситься, как только увидит снова заплывшую в воротник, харю.
В дверях появился совсем еще юный сотрудник отеля. На нем была красная шапочка, подвязанная на подбородке и костюм, который, казалось, снят с предыдущего работника, настолько он велик. При виде не до конца одетой девушки, он смущенно опустил глаза.
– Я пришел сообщить вам… мисс… э-э-э… ваше время пребывания в отеле …, – он запнулся и начал снова. – Ваше пребывание в отеле… в общем закончилось.
Он затараторил так, что щеки его раскраснелись. – Прошу вас покинуть номер.
И тут же убежал, закрыв за собой дверь.
– Куда ты, сладкий? – крикнула Саша вдогонку.
Саша, выйдя на улицу еще раз поклялась, что ни за что не вернется в Нью-Йорк. Не пройдя и пяти шагов, на нее обрушился ливень. Дерьмовый город.
В родном Чикаго она чувствовала себя не лучше, но там ей было привычнее. Она вспомнила, что с самого приезда ни разу не писала Нике. Она единственная из группы, кто остался с ней даже после распада. Саша обязательно ей позвонит как со всем разберется. Если разберется.
Ближайшим местом, где можно переждать дождь, оказался итальянский ресторан на пересечении Тридцать первой улицы и Девятой авеню.
Запах горячей лазаньи пробудил в ней чувство голода. Саша заказала пасту и чашку кофе. Она решила позвонить Микки, но не ожидала, что тот не станет брать трубку.
– Вот, козел! – в сердцах произнесла Саша. Когда ему что-то нужно, то он готов ноги целовать. Посмотрим, как ты и дальше без меня справишься!
Не смотря на будний день, в ресторане было довольно оживленно. Уютная обстановка привлекала своим видом проходящих мимо людей. Особенно в такую погоду. Возвращаться в Чикаго ей не хотелось. Но и оставаться в Нью-Йорке незачем. Колумбус- неизвестное светящееся пятно, как очередная попытка начать все заново. Как раз то, что нужно.
Сейчас, ей казалось, что Натана никогда и не существовало в ее жизни. При мысли о нем она ощущала душевную пустоту.
В животе громко заурчало, и Саша посмотрела по сторонам. На удивление ей уже несли еду.
Надо бы запомнить название, подумала она и осеклась.
Паста оказалась настолько вкусной, что ей хотелось вечно ощущать привкус таящего тертого сыра во рту с кусочками нежного бекона. Давно она не испытывала ощущения сытости.
После еды настроение улучшилось и теперь она могла спокойно все обдумать. Вчерашний день заставил выйти из себя. Или скорее наплыв чувств. Она знала, что если не поможет Натану, то навсегда его потеряет.
Телефон оповестил о сообщении. Саша мельком прочитала, затем снова, но уже медленно. В нем говорилось, что телефон Натана снова в сети. Как это возможно? Конечно, может он уже и не принадлежит ему. А если…
Но даже такая крошечная надежда все же согревало сердце.
Тяжелые гудки, словно звук уходящего парохода разрезали тишину. Саша напряженно вглядывалась в проезжающие за окном машины.
На самом деле она даже не замечала то, как автомобили на всей скорости пролетали по лужам, обдавая прохожих мутной водой. Сейчас ее взгляд был где-то внутри. Она запросто могла представить, как Натан берет телефон и говорит своим мягким тихим голосом.
– Ну же, – прошептала Саша.
Время будто застыло вовсе и прошла целая вечность, прежде чем в трубке послышался женский голос.
ГЛАВА 6
I
В кабинете Роберта Купера стоял непроходимый столб табачного дыма. Он выкуривал одну сигарету за другой, в попытке отвлечься. Его зрачки бегали по углам, словно теннисные мячики. Он старался не смотреть туда, где на одном из стульев сидела Наоми Кейн.
Наоми слегка наклонилась вперед и уперевшись головой на обе руки, уставилась в пол. Вид у нее был таким, что вызывал сочувствие даже у шерифа, которому захотелось предложить воды. И он, не глядя в глаза, протянул стакан.
– Спасибо, – произнесла Наоми и осушила его разом.
– Может, тебе стоит взять выходной? – поинтересовался мистер Купер. Он был на удивление вежлив.
Наоми поправила волосы.
– Я в норме. Просто сложный вчера выдался день.
– Я в курсе о твоих похождениях в дом Эйверитт. Ты знаешь, что мы не имеем право заявляться на место преступление, когда вздумается?
– Я просто хотела…
Мужчина встал из-за стола. Он оказался высоким и довольно крепкого телосложения. Полицейская форма сидела на нем так, что позволяла подчеркнуть спортивность фигуры.
– Просто хотела, – задумчиво повторил шериф. – Какая короткая фраза, не находишь?
А до чего нелепая и по-детски простая. – Но видя, что его философия не находит отклик в умирающей от похмелья Наоми, он умолк и вместо того, чтобы продолжить поток высоких мыслей, мягко проговорил:
– Мне кажется ты устала и тебе нужен отпуск.
– Но ведь мы только начали расследование!
– Опять ты за свое?
Мужчина зажег сигарету и затянулся.
– Запомни, нет никакого расследования. Все, что произошло, одно сплошное недоразумение.
– А что насчет Натана Кэмпбелла?
– Кого? – спросил удивленно шериф.
– Писателя, что вы передали тем людям.
– Ах, вот ты о ком, – он усмехнулся. – Как ты его назвала?
– Натан Кэмпбелл.
– Ему больше подойдет какое-нибудь другое имя. Вроде Демиан или Элиот.
Видимо шериф пытался отпустить очередную несмешную шутку, что хранил у себя вместе со старыми вещами, иначе не объяснить почему ему никак не удавалось никого рассмешить. Разве, что Марка и пару таких же подлиз, которые заливались «искреннейшим» хохотом, едва заметив в тоне начальника намеки веселья.
– А ты разве не знаешь? – спросил он.
– Насчет чего?
– Погоди секунду.
Купер поспешно вышел из кабинета, а когда вернулся, с ним уже был Диккенс.
– Привет Наоми.
– Диккенс?
Мужчина робко прошел до места, куда ему предложил сесть Купер, держа с Наоми дистанцию в один пустующий стул.
– Скажи ей, Лиам.
Лиам Диккенс, по натуре живой и энергичный мужчина, со взъерошенными волосами и внешностью карикатурного ученого, представлял сейчас жалкое подобие своего величия, которое в обычные дни неотступно нависало над ним как туча. Его халат съехал с плеча, а пожелтевший от времени воротник настороженно торчал в стороны.
Диккенс прислушивался к каждому звуку, каждому шороху и когда кто-то из сотрудников проходил мимо закрытой двери кабинета отстукивая каблуками, вздрагивал, точно был готов бежать в любую секунду.
– Лиам, – мягко проговорил Роберт Купер.
– А? – озираясь по сторонам, выдал Диккенс.
– Может, хочешь кофе?
– Кофе? – спросил патологоанатом. – Да, пожалуй, кофе мне не помешает.
– Отлично. А пока расскажи Наоми, об официальном заключении.
– Вы про Фрэнсиса?
– Про него самого.
Наоми наблюдала за игрой Купера, подмечая в каждом слове и движении фальшивые нотки. А Диккенс продолжал потирать ладошки и привставать.
– Что с тобой, Диккенс?
– Он немного приболел, – подметил шериф.
– Д-да… так и есть.
Лиам покашлял и утер платком нос.
– Тогда стоит его отпустить. Зачем держать больного человека насильно?
– Никто его не держит, верно Лиам?
Мужчина судорожно затряс головой.
– Ты хотела знать почему я закрываю дело об убийстве, так?
– Вы босс, вам и решать… но в общем да, для меня подобное происходит впервые… убийство, шутка ли? В таком городе как наш, я имею ввиду… когда я проезжаю в воскресенье мимо церкви, там так много народу… разве должно случаться что-то плохое?
Наоми попыталась передать мысль сказанного, но по всей видимости механизмы внутри нее, что отвечали за ясность и последовательность мысли, вчерашним вечером взяли тайм-аут.
– Не утруждай себя, Наоми, – сказал Купер. – Лиам, расскажи уже ей.
– Самоубийство, – пикнул Диккенс.
Шериф подбадривающе кивнул, в знак своего полного согласия.
– Что? Ты сейчас пошутил, верно?
Наоми хотелось наброситься на старикашку и схватить за халат, встряхнуть как следует, а потом спросить заново. И он как будто догадываясь о ее намерениях вскочил на ноги.
– Вот и твой кофе, Купер протягивал мужчине кружку с надписью: ДОХЛЕБЫВАЙ И УЕБЫВАЙ. Одна из любимых кружек шерифа. Он любил угощать из нее тех, кто впервые заходил в кабинет. Неважно чем, будь то вода или сок.
– Мне пора, – ответил Диккенс и скрылся за дверью.
– Бедняга, – произнес Купер. – А ведь он хорошо знал мэра.
Мужчина посмотрел на кофе, потом на Наоми.
– Может, хочешь кофе?
– Мистер Купер, при всем моем уважении к вам, я не понимаю, что происходит. Я своими глазами видела мистера Эйверитт. Его видели и вы. По-вашему, это похоже на самоубийство?
Шериф поставил кружку на стол так, чтобы Наоми могла в полной мере насладиться надписью.
– Ты не представляешь, насколько коварна может быть смерть. А Фрэнсис не был глуп, чтобы рассчитаться с жизнью слишком заурядным способом. Он все продумал, каждую деталь… да что говорить, он пригласил писателя, чтобы таким образом наделать как можно больше шуму. Да-а-а, что касается по части пускания пыли в глаза, в этом-то он всегда был мастер. А что касается всего остального… звонок в службу спасения…
– Кровь на одеяле в комнате, где по всей видимости ночевал мистер Кэмпбелл, – добавила Наоми.
– Кровь? Не-е-е-т, Наоми, это кетчуп.
(Я что, совсем дура?)
– Фрэнсис напоил гостя напитком, содержащим большую дозу фенциклидина. Зачем? – Никто не знает. Но хорошо, что нам удалось во всем разобраться. Все-таки, справедливость существует, а мы всего лишь ее скромные рабы, – заключил Купер торжественно.
– Что насчет орудия убийства? В ночь, на месте преступления его не оказалось.
– Напротив, – возразил мужчина. – Пистолет лежал под телом.
Шериф пристально поглядел на своего помощника.
– Постой… ты что, пытаешься меня подловить?
– Я лишь хочу связать все воедино, разве я не имею право знать обо всем, что происходит?
– Вот это мне в тебе и нравится! Независимое суждение. Наоми, поверь, когда мне понадобиться твоя помощь, я обязательно попрошу, а пока продолжай служить городу.
– А как же мистер Кэмпбелл? С ним, вы тоже решили вопрос?
Роберт Купер устал от расспросов. Его лицо приняло привычный строгий вид, и он ответил:
