Новые саги о героях

Алина Малашинская

Новые саги о героях

Вчитайтесь в историю любого героя:

герой не станет героем,

пока не появится монстр.

Ай Вэйвэй

Быть героем – значит превзойти самого себя.

На берегу тишины

Полковник юстиции Зубов и старший следователь по особо важным делам Ткаченко встретились в столовой в обеденный перерыв, и конечно, в беседе своей не могли обойти стороной нашумевшее дело об ограблении, не дававшее покоя полковнику.

– На редкость удачливые негодяи. Сначала вдвоём с лёгкостью обчистили магазин – причём менеджер успел нажать тревожную кнопку. Потом на выходе их повязал подъехавший наряд. И в тот же момент выяснилось, что награбленного при себе они уже не имели! Как и когда успели всё передать своему сообщнику – непонятно. Далее эти олухи из патруля посадили задержанных в машину и просто ушли! Немыслимо. Оставили грабителей без присмотра! Всё тот же ушлый сообщник прокрался к машине, вскрыл её (прямо-таки гений-взломщик!), и троица благополучно сделала ноги. Вместе с награбленным конечно… Что-то суп сегодня опять еле тёплый…

Иван Ткаченко пожал плечами:

– Да, я заметил, у этой смены поваров очень часто еда подаётся остывшей. Эти негодяи украли какие-то навороченные мобильники, да? Говорят, стоили они просто баснословных денег.

– Не просто баснословных. Это была лимитированная серия последней модели. Японские телефоны для избранных. В страну их привезли ограниченное количество, десять или пятнадцать штук, кажется. Только в один единственный магазин. Из которого их и украли. Один телефон стоит около миллиона.

– Ого! И что, разве их стали бы покупать по такой цене?

– Конечно, а почему нет… У кого денег как грязи – те бы и купили. Как покупают яхты, спортивные тачки, пятиэтажные особняки. Ради понтов. Чтобы хвастаться потом в своём кругу богатеев: «глядите все, у меня телефон лимитированной серии»… Впрочем, уже не купят. Теперь эти телефоны всплывут где-нибудь на Ближнем Востоке, или вовсе пойдут на запчасти…

– А откуда эти два придурка оружие взяли? Они же не с пустыми руками магазин грабили?

– Да какое там оружие. Пара травматов. Но разве продавцы стали бы разбираться, огнестрел у них, или нет. У страха глаза велики.

– Личности грабителей установили?

– Да, и очень быстро. Один из них – Илья Верейников, раньше постоянно привлекался по малолетке. Второй – его приятель Борис Столбов. И сообщник – Толя Титов. Маленький такой, юркий. Но знание их личностей ничем не помогло. Как сквозь землю провалились. В последний раз их видели на 165-м километре трассы М5 недалеко от Рязани. Засекла камера. Потом след потерялся.

– Кто будет вести это дело? – почти безразлично поинтересовался Ткаченко. Он был уверен, что найти грабителей теперь практически невозможно.

– У меня все следователи заняты. Отдам Ковальскому, пусть ковыряется. Дело тухлое.

– Почему Ковальскому? Он у вас вроде бы больше всех сейчас загружен.

– Это его проблемы, – грубо отмахнулся Зубов. – Прикажу принять дело, и точка. Его мнение на этот счёт меня не волнует. Пусть работает. Пусть едет в Рязань, если потребуется, и там ищет.

– Да, пусть ищет в Рязани грибы с глазами, – сказал Ткаченко, глупо ухмыляясь.

Марка Ковальского в Следственном комитете не любили. Не из-за того, что плохо работает – как раз-таки наоборот, по числу раскрытых дел он был одним из лидеров. Но помимо рабочих вопросов ни с кем из коллег Марк не контактировал, корпоративов и совместных мероприятий избегал, а потому в силу своего замкнутого характера ошибочно воспринимался ими как сноб, гордец и эгоист. Сослуживцы и начальство все как один относились к нему с неприязнью. Марк догадывался об этом, но не делал попыток изменить ситуацию, предпочитая сосредоточиться на своей работе.

Когда полковник Зубов передал ему дело об украденных мобильниках, Марк, как и следовало ожидать, отчаянно воспротивился.

– Николай Иванович, у меня и так уже пятнадцать дел, больше я просто физически не потяну.

– Ковальский, не спорь со мной! И учти, дело первостепенной важности, так что в первую очередь сосредоточься на нём, всё остальное побоку. Преступников надо найти, железно!

Марк ощутил в себе безумное желание нагрубить Зубову. Он хорошо знал, что у других следователей работы меньше, тогда почему бы не передать это дело кому-то из них. Но в то же время он знал также и то, что спорить с полковником бесполезно. Поэтому взял себя в руки и занялся расследованием.

Поначалу дело казалось сплошным болотом. Но потом Марку повезло выйти на бывшую подружку Верейникова. Чтобы не терять времени, он не стал вызывать её на допрос, а лично помчался к ней по месту жительства. Дверь ему открыла тощая блондинка в дешёвом домашнем платьишке. Потащив Марка на кухню, она налила ему кофе и стала жаловаться на Илью.

– Если бы этот кретин не уехал, я бы сама его выгнала. Надоел. Бешеный какой-то, по любому поводу психовал. И дружок его, Бориска, такой же. А вот Толик нормальный, умный пацан. Не понимаю, как его угораздило с ними связаться.

– Эта ваша квартира, или Верейникова?

– Ничья, мы её снимали. С нами ещё его сеструха жила, Настя. Он когда слинял после ограбления, её с собой потащил, представляете? Так вчетвером и уехали. Меня он тоже с собой хотел забрать, но я его послала. И больше не пущу, даже если вернётся. Сама здесь буду жить, найду нормального парня. Арестуйте Илью, пожалуйста, ему на нарах самое место.

– У кого из этой компании может быть место для убежища в Рязани или по Рязанскому направлению?

– У Ильи за Рязанью была дача, от деда остался домик-развалюшка. Значит, там решили пересидеть…

– Можете сказать адрес?

– Деревня Рыльцево. Больше ничего не помню, номер дома не скажу. Мы там были только один раз, и давно уже. Помню только, что крыша синяя, и колодец рядом с домом был.

– Ладно, это не проблема. Посмотрю в базе.

– И вряд ли найдёте… Это самострой, у них там полдеревни таких. Никто не регистрировал ни землю, ни постройки в собственность. Они же там прописываться не собирались…

Вертлявая блондинка отпила кофе из кружки, заглядывая Марку прямо в глаза.

– У вас в прокуратуре все следователи такие же симпатичные?

– Более-менее. Только я не из прокуратуры, а из следственного комитета. Ладно, мне пора. Большое спасибо, вы очень помогли!

Марк стремительно ретировался из квартиры, пока девица не начала всерьёз к нему клеиться. Вернувшись на работу, он доложил начальству о грядущем своём отъезде в рязанскую деревню.

– Учти, Ковальский, найти этих типов – ещё полдела. Самое главное – выяснить, где находится украденный товар. Без этого арестовывать их не имеет смысла. Только с поличным! Всё, поезжай, и будь на связи.

Под строгим взглядом Зубова Марк покинул его кабинет. Перед отъездом оставалось ещё одно дело. Попрощаться с Лизой, его верной подругой из архивного отдела.

Обаятельная, улыбчивая девушка была единственным работником следственного комитета, с которым Марку было приятно общаться. Причём не по работе. Лиза была удивительным человеком, казалось, она умела всё на свете – танцевать, писать стихи и прозу, петь, играть на гитаре, рукодельничать – и помимо всего этого могла поддержать беседу практически на любую тему. С ней было невероятно интересно, и вся необщительность Марка в разговорах с Лизой исчезала бесследно. Он бы с радостью влюбился в свою подругу, но та, похоже, не стремилась видеть в Марке кого-то большего, чем просто приятеля. И поэтому, увы, ему приходилось придерживаться той же нейтральной позиции.

– Ну вот, Ли, пришёл попрощаться. Уезжаю в командировку в Рязань, ловить преступников.

– Удачи. И будь осторожен! – сказала Лиза, тепло улыбаясь Марку. – Могу снова забрать к себе Барона.

Бароном звали чёрного кота Марка. Однажды Лизе уже приходилось выручать друга, приглядывая за его питомцем, но в этот раз Марк решил не утруждать девушку – он не знал, насколько затянется его командировка.

– Не надо, спасибо, пусть остаётся дома. Соседка обещала, что раз в день будет заходить к нему. У тебя он опять избалуется.

– У тебя очаровательный кот. Марк, пожалуйста, будь осторожен, – повторила Лиза.

Покинув подругу, Марк некоторое время повторял про себя её слова. Её беспокойство выглядело очень искренне, и ему было приятно, что Лиза волнуется за него. На следующий день серый Вольво уже мчал своего хозяина по трассе М5 прочь от Москвы. Города сменялись посёлками, потом долгими километрами лесов, уже начинавших понемногу желтеть. Осень в этом году запоздала, и конец сентября всё ещё был ласково тёплым. Марк любовался красотами природы, стараясь не вспоминать о конечной цели своего маршрута. Злодеев-грабителей он не боялся, его больше тревожило, что не получится выполнить требование подполковника. От украденных телефонов пацаны давно могли избавиться.

Рыльцево оказалось деревней в классическом понимании этого слова. Ветхие избушки с деревянными наличниками на окнах, покосившиеся заборы, разгуливающие по обочинам дорог козы. Марк оставил машину на самой окраине посёлка, чтобы не светить московскими номерами, и отправился исследовать местность. Время близилось к сумеркам, но Марк сильно сомневался, что сумеет отыскать дом Верейникова до темноты. Тем более что названные его бывшей девушкой приметы ничем не помогали. Домов с синей крышей только на одной улице было несколько штук, а деревня насчитывала пять улиц. Колодец-ориентир пока замечен не был. Марк решил перенести поиски на утро следующего дня. Оставалось только решить вопрос с размещением.

Около калитки одного из домиков сидела миловидная старушка. Марк подошёл к ней, представился и показал удостоверение. Московский следователь в их глубинке! Старушка была впечатлена.

– Чем могу помочь, сынок?

– Я ищу дом человека по фамилии Верейников. Знаете такого? – спросил Марк, отчаянно надеясь, что дед и внук имели одинаковую фамилию.

Старушка припоминала недолго.

– Дом знаю. Первая улица от реки, дом с синей крышей. Найдёте легко, там на калитке краской выведен номер восемь. Только зачем вам этот дом? Верейников давно умер.

– Я ищу его внука, Илью. Насколько я знаю, он сейчас временно перебрался в дом деда.

– Натворил чего? – поинтересовалась бабулька, хитро улыбаясь.

– Ограбил магазин в Москве. Я буду очень признателен, если вы не станете информировать о моём приезде ни его, ни кого-либо ещё в посёлке.

– Не волнуйся, сынок. Я хоть и старая, но ещё из ума не выжила.

– И ещё один вопрос, – сказал Марк, немного подумав, – у вас в Рыльцеве имеются брошенные дома? Мне нужно где-то поселиться на время… следствия.

– Конечно имеются, тут с дюжину домов наберётся. Старики умирают, молодёжь всё в города тянется. Только зачем тебе заброшенный дом? Там же неуютно. Можешь у меня пожить. Я одинокая, дом большой, места хватит. Буду всем говорить, что ты сынок моей племянницы. У меня как раз в Москве племянница живёт… Только бездетная она… Да кто об этом знает.

Марк несказанно обрадовался предложению доброй старушки. Это гораздо удобнее, чем прятаться по мрачным руинам! Забрав из машины небольшую сумку с вещами, он заселился в домик Надежды Семёновны (так звали старушку). В маленькой комнатке за занавеской она выделила ему местечко с тумбочкой и кроватью. Домик Марку понравился – чистый и ухоженный как внутри, так и снаружи. За хозяйством старушка следила на совесть, сил у неё, как видно, хватало на всё. Немного посуетившись у печки, она усадила столичного гостя за стол и накормила сытным ужином. Тушёная картошка, овощи, домашние котлеты – всё было потрясающе вкусным. Надежда Семёновна, истосковавшись по общению, сидела рядом и рассказывала Марку всё подряд – про свою жизнь, про хозяйство, про жителей деревни. Молчаливый Марк был для неё отличным слушателем.

С наступлением ночи старушка отправилась спать, а Марк ненадолго вышел на крыльцо, насладиться очарованием и пьянящей глубиной темноты, опустившейся на деревню. Сильнее всего поражала абсолютная тишина – москвичу, привыкшему к постоянному шуму улиц и автомагистралей, она дарила покой и умиротворение. Сочные деревенские запахи наполняли воздух. Сквозь рваные облака в ночном небе блестели звёзды, о существовании которых в столице уже давно все позабыли. Как много звёзд!

Осторожно, чтобы не разбудить хозяйку, Марк прокрался к своей кровати. Перед тем, как уснуть, он раздумывал о том, что эта командировка начинает ему нравиться.

Утро следующего дня выдалось прохладным, но ослепительно солнечным. После завтрака Марк направился к дому Верейникова. Надежда Семёновна всё описала точно. Дом с синей крышей и цифрой восемь нашёлся быстро, а вот колодца, о котором упоминала девушка Ильи, рядом с ним не было – вероятно, его уже засыпали. Так что без подсказки милой старушки Марк был обречён нарезать круги по деревне безо всякого успеха.

В дряхлом заборе недоставало нескольких досок, и двор дома просматривался очень хорошо. Людей не было видно, но в доме явно кто-то обитал – открытые форточки в окнах, наспех сорванный на территории двора бурьян, небрежно брошенный в кучу перед сараем, и самое главное – машина Верейникова. Тот самый серебристый Hyundai, попавший в камеры дорожного наблюдения на трассе М5. Вероятно, Илья с дружками были уверены, что в Рыльцеве они в безопасности, раз даже не потрудились спрятать машину.

Довольный Марк отошёл подальше от дома и оказался на берегу реки, который начинался сразу по другую сторону дороги. Берег был высоким, почти на самом его краю росли раскидистые берёзы с белоснежными стволами – пейзаж, так и просившийся на холст какому-нибудь художнику-любителю русской природы. Марк позвонил своему начальнику и доложил, что нашёл беглецов. Тот сухо поздравил с успехом и ещё раз напомнил про телефоны, после чего отключился. Напряжённо обдумывая, каким образом он сможет прочесать дом в поисках этих проклятых мобильников, Марк остановил взгляд на линии горизонта, куда уходило речное русло. На другом берегу начинались бескрайние поля, утопающие в густой траве, всё ещё по-летнему зелёной. И снова тишина, почти осязаемая, почти что имеющая свой собственный звук. Марку нравилась тишина. Её можно было слушать бесконечно.

Вернувшись в домик Надежды Семёновны, Марк получил на обед тарелку борща с ложкой густой сметаны. Ему начинало казаться, что хозяйка так старательно готовит только ради него, и от этого Марк чувствовал себя неловко. Ему не хотелось излишне утруждать пожилую женщину.

– Надежда Семёновна, может вам по хозяйству помочь чем-то надо? Могу починить что-нибудь или воды натаскать.

– Спасибо, сынок, ничего не надо. Разве только дров наколоть. Ты Илью-то видел? Интересно, какой он. Никогда с ним не встречалась. Похож ли на своего деда…

– Его самого не видел, только машину. А каким был его дед?

– Да пьянь обыкновенная. Самогон гнал и потом всю деревню снабжал этой отравой. И злобный всегда такой был, любил поскандалить. Гнилой человек, хоть о мёртвых и не говорят дурного…

– Внук недалеко от него ушёл.

После обеда Марк взял топор и занялся поленьями, сложенными небольшой кучей позади дома. Дело как-то не заладилось. Вместо дров большую часть поленницы он покрошил в мелкий винегрет. Надежда Семёновна, к счастью, не стала сердиться на Марка, и только посмеялась в ответ на его смущённые извинения:

– Ничего, ничего, щепка тоже хорошо, на растопку пойдёт. Ты ж, поди, топора-то никогда прежде в руках не держал?

Марк только развёл руками. Откуда взяться топору у городского жителя?

– У тебя даже дачи нет?

– В детстве была.

– А потом куда делась? Продали? – допытывалась любопытная старушка.

– Нет, сгорела.

– Ой, вот несчастье… Как так получилось? Поджёг кто-то?

– Я не помню, Надежда Семёновна. Это случилось давно, я ещё маленький был. Покажите, куда убрать эти… дрова.

Марк постарался скорее закрыть неприятную тему. Пожар на даче он помнил очень хорошо, ему было тогда уже двенадцать. Запойный отец с приятелями расположились на первом этаже в гостиной с камином. Пожар начался, когда все они уже заснули мертвецким сном. Непотушенная сигарета или искра из открытой топки камина – причину возгорания так и не установили. Когда мама Марка проснулась в своей комнате на втором этаже, внизу уже всё было в огне. Пожар расходился слишком быстро, и когда она смогла разбудить сына, путь к отступлению был почти отрезан. Вдвоём они прорывались через сплошную стену огня. Оба получили серьёзные ожоги, навсегда оставившие уродливые шрамы на спине Марка. Кроме матери с сыном больше из дома никто не спасся.

Прибравшись во дворе, Надежда Семёновна вернулась в дом. Не желая быть обузой для доброй старушки, Марк заехал в местный магазин и набрал продуктов, бытовой химии и всего остального, что могло пригодиться в хозяйстве. Голубоглазый незнакомец в дорогой кожаной куртке, чьи покупки сделали магазину его дневную выручку, сразу стал темой для обсуждения среди местных.

Надежда Семёновна была очень тронута дарами Марка. Оставив хозяйку разбирать пять больших пакетов с продуктами и хозтоварами, он снова направился к дому Верейникова. Небо к тому времени уже затянулось тучами, погода начинала постепенно напоминать людям, что на календаре конец сентября.

На этот раз Марку повезло больше. Сквозь щель в заборе он увидел крупного парня, сидевшего на корточках около старого облезлого мотоцикла. Из дома вышел ещё один парнишка, тощий и мелкий, больше смахивавший на ребёнка. Он был явно ниже того, который возился у мотоцикла. Значит это и есть тот самый коротышка Толик, который вскрыл полицейскую машину, выпустив своих дружков. А второй – без сомнения, хозяин дома, Илья Верейников. Толик направился в сторону калитки.

– Ты куда это? – злобно зыркнул на приятеля Илья.

– Пойду прогуляюсь, мне надоело в доме сидеть.

– А тебе кто разрешал? Дальше двора ни шагу, понял?

– Почему мне нельзя выйти? – заныл Толик, – почему Насте можно, а мне нет? Вы с Борисом таскаетесь по деревне… Я что, в рабстве у вас?

– Ты слишком приметный. Так что марш обратно в дом. И Борьку позови сюда. Мне что ли одному чинить эту рухлядь?

– Как мне это надоело, – захныкал Толик, возвращаясь в дом, – когда уже ваш Ромка позвонит?

– Достали вы все меня этим вопросом! Ему нужно время, чтобы подготовить канал сбыта. Позвонит тогда, когда посчитает нужным! – заорал Илья.

Марк отошёл от забора, он услышал и увидел более чем достаточно. Вся компания отсиживается в доме, ожидая звонка от скупщика краденого. Так что телефоны при них. Конечно, в этом лучше убедиться наверняка, но и уже сейчас есть чем порадовать Зубова. Марк пошёл вдоль берега реки, размышляя об этом, пока его внимание не привлекла стоящая у обрыва девушка – на том же самом месте, где он утром звонил полковнику и любовался рекой. Прислонившись к стволу берёзы, она стояла к нему спиной, засунув руки в карманы растянутой толстовки с капюшоном. Жиденькие волосы были собраны в конский хвост. Марк смотрел на девушку, нисколько не сомневаясь в том, что перед ним сестра Ильи. Отлично. Надо бы с ней поболтать, в разговоре может проскочить что-нибудь важное.

Марк подошёл и встал рядом, не зная, с чего начать. Настя первой заговорила с ним.

– Привет. Сигаретки не найдётся?

Марк достал из кармана пачку и зажигалку. Курил он по настроению, но сигареты привык всегда таскать с собой.

– Красивый здесь вид, правда? – сказал он первое, что пришло в голову.

– Тошнит уже от этих видов. Спасибо, – она вернула Марку зажигалку.

Очевидно, девчонка точно так же, как и Толик, бесилась от перспективы коротать свои дни в рязанской глуши. Но ей хотя бы было позволено выходить за забор.

– Вы не местная?

– Нет, а ты? – Настя решила не церемониться.

– Тоже нет. Я приехал в отпуск из города, навестить бабушку. Надежда Семёновна, дом на третьей линии. Знаешь её?

– Я тут никого не знаю. С пяти лет в эту деревню не ездила. Я москвичка! Надо было в Москве оставаться, зачем я только этого придурка-братца послушалась… А теперь уже отсюда не на чем выбираться… Разве что верхом на корове.

Она замолчала, и Марку пришлось придумывать что-нибудь такое, что обозлит Настю и вызовет новый поток жалоб. Ему была нужна любая информация.

– А братцу-то здесь нравится? В Москве наверняка хуже, там одни машины и толпы людей. А тут такая природа красивая, тишина, птички поют…

– Птички, ага! Глухомань, дыра самая настоящая! По улицам бабки шастают, молодёжи вообще нет! Пообщаться не с кем. Я хочу в суши бар! На дискотеку! В этой хижине даже воды нет, сортир на улице. Кошмар! Брат дебил, вот ему и нравится. Откопал в погребе самогонный аппарат деда, теперь с ним развлекается. Бухать большого ума не надо! Вчера в сарае нашёл старый мотоцикл, хочет его реанимировать и по деревне кататься. Небось думает, что деревенские девки к нему на шею вешаться начнут. Ха-ха! А здесь девок нет, одни старухи.

Судя по увиденному во дворе, дела с починкой техники шли не очень хорошо. Марк придумал, как ему показалось, неплохой вариант, чтобы попасть на территорию Верейникова и завязать с ним знакомство.

– Если у твоего брата ничего не получится с мотоциклом, я могу ему помочь. Я по профессии автомеханик.

– А у него ничего и не получается. Ладно, пошли. Кстати, меня зовут Настя. Брата – Илья.

– Очень приятно. Я Марк.

Настя повела его в свой двор. Марк понятия не имел, как он будет выкручиваться, чтобы оправдать свою липовую профессию. Ему даже собственную машину никогда не приходилось чинить, а мотоциклы и подавно.

– Эй, Илья, глянь, я тебе механика нашла. Это наш сосед, зовут Марк.

– Привет, сосед, – Илья встал и подал Марку руку. – Разбираешься в мотоциклах? Не понимаю, в чём тут проблема. Аккумулятор рабочий, бензин я залил, топливный насос в порядке… По идее, всё должно работать, но он никак не заводится.

Старый советский мотоцикл всем своим видом умолял окружающих, чтобы его оставили в покое и дали тихо-мирно умереть своей смертью. Марк присел около него и начал с умным видом ощупывать и дёргать за всё подряд. Краем глаза он заметил, что из дома вышел ещё один парень – друг Ильи Борис Столбов. Марк торопливо выдал то единственное, что знал про неполадки транспортных средств:

– Мне всё ясно, вы залили бензин, не прочистив перед этим бензобак.

– А-а-а… Его надо было почистить?

Вдохновлённый этой версией Марк ещё увереннее продолжал:

– Конечно. Ваш байк долго стоял в сыром и холодном сарае, внутри ёмкости скопился конденсат. При соединении с топливом он гасит его горючие свойства. Плюс ко всему, туда мог попасть всякий мусор, это тоже даёт негативный эффект… Сливайте бензин и прочищайте ёмкость.

Илья и Борис с азартом кинулись выполнять его указания. Наблюдая, как они промывают бензобак, протирая его затем ветошью, Марк раздумывал о том, что он будет делать, если его предположение окажется ошибочным. Настя, нисколько не смущаясь, не сводила с него глаз, и от этого Марк чувствовал себя неловко.

Удача сегодня была на его стороне. Когда Илья заправил мотоцикл новой порцией бензина и включил зажигание, мотор пару раз кашлянул, а потом разразился ровным громким треском. Радостные грабители кинулись благодарить такого же радостного Марка. Не заглушая двигатель, Илья с Борисом вознамерились немедленно испытать свой байк на улицах Рыльцево и покатили его к калитке. Марк собрался на выход вместе с ними – первое знакомство успешно состоялось, и здесь ему уже делать нечего. В доме всё равно останутся Толик с Настей, так что шанса на обыск у него не будет.

Марк медленно побрёл вдоль берега реки, прокручивая в голове примерный план своих дальнейших действий. Надо бы позвонить Зубову – он может подсказать что-нибудь полезное. Внезапно его догнала Настя.

– Что случилось? – спросил Марк. Какое счастье, что он в данный момент не разговаривал с полковником! Это выдало бы его в ту же секунду.

– Илья просил тебе передать, что завтра к шести они приглашают тебя на… короче, выпить с ними. Ты им понравился, – Настя саркастически ухмыльнулась, – да и общество друг друга им уже надоело, так что будешь их новым собутыльником. Илья говорит, они бы и сегодня пригласили, но там ещё что-то не готово… Типа дистиллят, или как это называется… Короче, завтра в шесть, не забудь.

Окинув Марка каким-то неприятным, по её мнению обольстительным взглядом, Настя развернулась и помчалась обратно к дому.

Дело приобретало интересный оборот. Завтра Марк получит возможность поставить точку в этом расследовании, попасть в дом, послушать пьяные речи своих так называемых новых приятелей и найти все необходимые улики. Вот только… ему придётся пить вместе с ними? Конечно, придётся, за этим они его и звали. Какая гадость. Марку становилось нехорошо от одной только мысли, что он будет вынужден глушить деревенскую ханку. Он не был трезвенником, но употреблять привык только дорогой, качественный алкоголь – ром, импортный коньяк, коллекционные вина длительной выдержки. И при этом никогда не напивался до беспамятства. Теперь придётся думать, как бы ему выкрутиться…