Ясон и Медея

– Возрадуйся благочестивый герой! Тебе в походе в Колхиду иногда будет помогать сама Гера. Сейчас же тебе надо построить новый корабль по чертежам и при помощи моей приемной дочери богини-изобретательницы Афины, ведь мерзкий Пелий тебе корабль старый готовит, который даже не сильная буря потопит.

Некоторые говорят, что Афина изобрела корабль вместе с Владыкой морей Посейдоном, но в действительности Афина изобрела кораблестроение, а Посейдон – мореплаванье на корабле, т.е. кораблевождение. Корабль «Арго» был назван творением Афины. После завершения плаванья аргонавтов Афина перенесет корабль в круг созвездий, потому что сама его построила, и потому что этот корабль с двумя высокими носами впервые вышел в море. Среди звезд он будет виден от кормила до паруса.

Гера, ставшая после встречи с Ясоном на берегу Эвена особенной его покровительницей, а также Афина, всегда помогавшая благочестивым героям, помогли выстроить пятидесятивесельный корабль с двумя высокими носами из стройных пелионских сосен.

Афина сначала сделала на белом прибрежном песке полуострова Магнезия согласно своим замыслам творческим чертеж гордого корабля, затем его созидала, и с нею вместе, не покладая рук, трудился зодчий Арг, повинуясь божественным ее указаньям. Лесорубы в священной роще валили вековые корабельные сосны, и тихоходные волы тащили пахнущие хвойной смолой бревна на берег. Плотники Иолка пилили брусы и доски, чтоб уложить их в корабельный каркас. На иолкских полях земледельцы трепали коноплю, чтоб конопатить пазы между досок. На берегу постоянно горели костры, и в них не только строители готовили себе пищу, но и в огромных котлах на треножниках мощных варили ароматную смолу для обмазки высоких бортов, носа, кормы и днища.

Корабль, построенный в Пагасе за три месяца, был священным и обладал особенной силой, так как богиня, никогда не знавшая ложа мужчины, помогала в его строительстве, использовав деревья из священной рощи.

Эсхил и некоторые другие говорят, что Афина сама вставила в переднюю часть судна кусок от говорящего священного додонского дуба, шелестом листьев вещавшего волю богов, и потому «Арго» был вещим.

В додонском Эпире Зевс в древние времена возлюбил дуб, как царя среди деревьев и растений, и превратился в него на многие годы. И это дерево с тех пор стало священным. Бог давал прорицания сначала в основном о погоде, когда разверзнутся небесные хляби и прольется необходимый посевам дождь. Впоследствии к жрецам обращались с различными вопросами, записанными на деревянных или свинцовых табличках. Ответы, как всегда в подобных случаях, давались в атмосфере таинственности и в неопределенных выражениях, допускающих различное толкование, хотя додонские жрицы-старухи имели славу сивилл (прорицательницы). Так здесь появилось самое древнее святилище Зевса и самый древний оракул Эллады. Ветви додонского дуба даже в безветрие шептали людям волю великого бога.

В очень древние времена в Додоне Диона, одна из дочерей Океана и Тефии, была супругой Зевса. Жрицы вместе со жрецами присоединили Диону к Зевсу в древнейшем из прорицалищ в Додоне. Когда же Зевс оставил и вторую свою супругу тетку Титаниду Фемиду и женился в третий раз – на сестре своей Гере, Диона оказалась забыта до такой степени, что многие стали принимать ее не более, как за додонскую нимфу. Ревнивая Гера навсегда изгнала с Олимпа незаконную Зевса супругу, отправив ее в изгнанье на малую родину – в древний Додон, который давно уступил славу главного оракула Эллады Дельфийскому храму.

Сейчас же, златотронная Гера, умевшая быть не только ревнивой, воспалила героев – полубогов всевластной тоской по «Арго»:

– Аргонавты! Внемлите царице Олимпа! Я желаю, чтобы никто из вас в плавании в Колхиду не старался обеспечить себе бестревожную жизнь, о которой люди мечтают, когда гнусная старость придет, но чтоб каждый из вас славы бессмертной искал, являя свое беспримерное мужество и неустрашимую доблесть!

Разные мнения о строительстве «Арго»

Вскоре у подножия Пелиона появился остов особенного корабля, и размерами, и самим видом своим значительно превосходивший все обычные для тех времен суда, потому что тогда люди плавали либо все на тех же на плотах, либо на небольших появившихся относительно недавно челнах под небольшими треугольными парусами.

Многие считают, что это был первый настоящий корабль, бороздивший открытое море.

Пиндар поет, что этот корабль был построен в Магнесии, в городе, который называется Деметриада.

По словам же божественного поэта лирика Каллимаха из Кирены, корабль был построен в той области, вблизи храма Аполлона Актийского, который, по преданию, аргонавты возвели перед отплытием в месте, называемом Пагасы.

Согласно Страбону, это место было названо Пагасами от постройки здесь корабля «Арго», хотя иные считают более убедительным, что это имя дано месту от его источников, во множестве текущих здесь и обильных водой.

Гомер отмечает, что то же самое место есть на территории Фессалии, это большой порт с удобной гаванью для Фер.

Согласно Афинею, Магнесиец Поссид сообщает в третьей книге "Об амазонках", что Главк морской был строителем корабля аргонавтов «Арго» и правил им, когда вождь отважных пловцов русокудрый Ясон сражался с тирренскими разбойниками. Он единственный уцелел в этой битве – Зевс скрыл его в морской пучине, и он стал морским божеством, так что видел его только один русокудрый Ясон.

Однако большинство авторов сходятся во мнении, что строителем «Арго» был зодчий Арг, по имени которого получил название и сам корабль, и который тоже участвовал в плавании, чтобы чинить в любое время его повреждаемые части.

Согласно Диодору Сицилийскому, название «Арго» кораблю было дано по причине его необыкновенной быстроты, особенно под всеми парусами, поскольку в древности «αργός» значило «быстрый».

Некоторые, как Аполлодор, говорят, что зодчий Арг был старшим сыном Фрикса и Халкиопы. Другие уверяют, что это невозможно, так как этот совсем еще юный Арг в этот время находился в Колхиде с матерью и тремя остальными своими братьями.

Гигин же утверждает, что строитель корабля Арг был сыном Даная.

Согласно Фотию, Птолемей Гефестион говорит, что «Арго» был построен Гераклом в Оссе в Фессалии; имя ему было дано от Аргоса, сына Ясона, его возлюбленного. Из-за него он (Геракл) предпринял путешествие с Ясоном в Скифию.

Вот так таинственное время, которое невозможно ни увидеть, ни услышать, ни потрогать, обходится с фактами: можно еще предположить, что Геракл принимал участие в строительстве «Арго», но маловероятно, чтобы корабль получил имя от сына Ясона Аргоса, который был возлюбленным Геракла. Тогда выходит, что Ясон отправился в Колхиду совсем не молодым человеком.

Поскольку все, кто видел этот корабль, восхищались им, по всей Элладе пошла молва о предстоящих подвигах и о великой цели, ради которой строился такой особенный корабль, и немало знатных и храбрых юношей (лучший цвет всей Эллады!) пожелало принять участие в готовящемся походе.

Ясон получает в Дельфах оракул

Незадолго до завершения постройки корабля для похода в Колхиду Ясон обратился к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, когда именно лучше всего ему начать поход за руном.

В лавровом венке с шерстяной повязкой на русых волосах, принес Эсонид на Парнасе дельфийскому богу жертву в виде белой телицы с позолоченными рогами и вознес молитву. Когда по знамению жертвы день оказался благоприятным для совещания, тогда светловолосая Пифия, предварительно омыв волосы в Кастальском источнике на горе Парнас, у подножия скалы Гиампея, пригласила Ясона в адитон – святая святых дельфийского храма.

В золотом ажурном головном уборе и в золототканной одежде, омытая прозрачной кастальской струей, спустилась главная жрица дивного храма в адитон, где находится золотой кумир Аполлона. Здесь же были лавровое дерево, священный источник и Омфал (Пуп Земли, центр мироздания) из белого паросского мрамора с двумя золотыми орлами. Там непорочная аполлонова дева одела на голову еще свежий лавровый венок и взошла на знаменитый треножник.

Надышавшаяся испарений, поднимавшихся из глубокой расщелины, где догнивал бывший когда-то ужасом для людей и давший название Пифии огромный змей Пифон, прорицательница сначала долго восседала на треножнике. Она молча жевала душистый лавр, чтобы от его дурманящего действия быстрее прийти в божественный экстаз, похожий на высокое поэтическое вдохновение.

Ясон и еще два жреца профета (толкователь) с табличками и стилосами в руках долго ждали вещания аполлоновой девы. И вдруг совсем неожиданно дельфийская Пифия резко воздела руки к верху и, брызгая во все стороны зеленоватой слюной, начала выкрикивать оракул в стихах, который Эсонид смог понять лишь после того, как получил разъяснение от жреца профета.

Некоторые говорят, что как раз этот жрец и был в храме главным, ибо важно не само прорицание, а его толкование. Из-за загадочности вещаний дельфийской жрицы Аполлон получил прозвище Локсий – вещающий иносказательно. Даже после толкования профетами вдохновенных изречений Пифии, оракулы часто бывали трудными для понимания, а иногда и внутренне противоречивыми.

Однако оракул, в этот раз оглашенный профетом Ясону, был прост и понятен:

– Внемли, юноша дерзкий! Возьми на свой говорящий корабль два больших медных треножника, охраняющие страну от подступивших врагов и отплыви в любой из 12 дней после того, как соберешь себе в помощь еще 53 самых доблестных героя Эллады.

Ясон начинает сбор пловцов с кормчего, певца и прорицателя [3]

По первоначальному сказанию, сложившемуся среди минийцев, живших в Фессалии и Беотии, участниками похода были герои минийского племени. Минийцы вели свой род от Миния, царя города Орхомена в Беотии. Самого же Миния одни считают сыном Посейдона и Еврианассы, другие говорят, что он сын Эола. Одну из трех трудолюбивых дочерей Миния, отвергавших оргии Диониса, звали Климена, она была матерью Алкимеды и бабушкой Ясона. Другие же говорят, что Алкимеда была дочерью фессалийского царя Филака.

Согласно «Мифам» Гигина, все аргонавты стали называться миниями, либо потому, что многие из них родились от дочерей Миния, либо потому, что Климена, дочь Миния, была матерью Ясона.

В «Аргонавтиках» орфиков и Аполлония Родосского аргонавты назывались минийцами, к ним были присоединены потом герои и других фессалийских племен. Всего насчитывали 54 героя, соответственно 50 веслам корабля, а также кормчий Тифий (его еще называли Тифис), певец и музыкант Орфей, прорицатель Мопс и сам Ясон, впоследствии избранный предводителем. Почти все аргонавты были героями, т.е. сыновьями и потомками вечноживущих на небе богов от смертных женщин.

Первым Эсонид пригласил еще по совету лучшего учителя Эллады Хирона, данному больше года назад, великого певца и музыканта Орфея. Героя-певца сама Муза Каллиопа, как гласит молва, родила у горы Пимплеиды, некогда ложе свое, разделив с фракийским речным богом Эагром.

Многие говорят, что божественным отцом Орфея был сам Аполлон лучезарный, подаривший любимому сыну золотую семиструнную лиру. С помощью этой лиры и своего волшебного голоса Орфей чаровал не только людей, он приручал диких зверей и даже двигал нерушимые скалы и деревья, и даже менял русла потоков речных, которые поворачивали, чтобы только пением его насладиться. Вот такого Орфея в помощь деяньям грядущим принял к себе Эсонид, послушный советам мудрого кентавра Хирона.

Согласно Ферекиду, с аргонавтами плавал не Орфей, а Филаммон – тоже знаменитый музыкант, сын Аполлона и хвастливой девы Хионы, которую покарала скорая на расправу стреловержица Артемида. Филламон служил в дельфийском храме, принадлежащем отцу, и одержал великое множество побед в мусических состязаниях. Говорят, когда на Дельфы напал нечестивый орхоменский царь Флегий, Филаммон доблестно погиб с бою.

Сын лапифа Ампика (сына Элата ) и побледневшей на всю жизнь Хлориды, дочери спесивой Ниобы из города Титарона в Фессалии прибыл Мопс Титарисийский. Его больше всех смертных сам Летоид обучил прорицать по полету пернатых потому, что, как говорят некоторые, Феб был божественным отцом этого Мопса.

Согласно Гигину, Мопс откликнулся на призыв Эсонида после того, как убил своего отца Ампика и потому вынужден был бежать с насиженных мест.

Звездочет знаменитый Тифий, Гагния сын, сифейский народ феспийцев без сожаления бросил. Всегда он умел волненье широкого моря предвозвестить, хорошо знал бурь неизбежных приметы, путь корабля днем проложить по солнцу умел и ночью – по яркой звезде путеводной. Это сама Тритонида Афина прийти побудила к сонму героев его, и сама к многождавшим предстала. Афина научила Тифия применять сложные паруса для плавания по открытому морю. До плавания аргонавтов парус на кораблях был один и очень примитивный, да и сами корабли были на большие лодки похожи.

Хор в «Медее» Сенеки поет о том, как Тифий дерзнул над простором морей

поднять необычные паруса и новый закон указал всем ветрам: то они должны

полотна сильно надуть, словно полную грудь, То, канат отпустив, боковой порыв

мореходы хотят поймать и крепят у средины ли мачт, у вершины ли мачт перекладины рей, когда алчность велит любое, даже самое слабое, ловить дуновение ветра. И плещется гордо ткань парусов в голубой вышине, на солнце горя багрецом, и радуется в эфирных высях Афина.

Часть III. Аргонавтика [3]

Сбор и отплытие аргонавтов

50 гребцов и отрок

И вот по многочисленным дорогам Эллады пошла, поползла, полетела Осса (молва, вещий голос), лучший цвет ее возбуждая на подвиг великий.

Вергилий поет, что проворней Молвы не найти на свете иного: крепнет в движенье она, набирает силы в полете, жмется робко сперва, но потом вырастает до неба, ходит сама по земле, голова же прячется в тучах.

Со всех уголков Греции потянулись в Иолк доблестные герои, в основном юноши, мечтавшие побыстрее прославиться так, чтобы их блестящая слава и в потомстве не сгибла.

Первым из будущих пловцов прибыл к Ясону Астерион (Астерий), рожденный Коматом. Жил он близко от бурных стремнин реки Апидана, в городе людном Пиресиях, возле кручи Филлейской. Там Апидан многоводный и Энипей достославный рядом сперва, а потом в едином потоке несутся.

Следом за Астерионом пришел Полифем Элатид, покинув солнечную Ларису. Некогда юношей с первым пушком на щеках он среди могучих лапифов бился в первом ряду, избивая дерзких кентавров на знаменитой свадьбе царя лапифов и возлюбленного друга афинского героя-царя Тесея Пирифоя и Гиподинамии, дочери Бута или Адраста.

Сын Фестия Ификл, дядя родной Эсонида, не стал оставаться в Филаке, ибо верность сестре и, самое главное, желание славы призвали Ификла.

В Ферах, водою обильных, под Халкодонийскою кручей, не задержался нимало сын Ферета и Периклимены, возлюбленный друг могучего Геракла и лучезарного Аполлона красавец Адмет, владыка отважный и двоюродный брат Эсонида.

Не остались в Алопе и хитроумные, как родитель, дети бога Гермеса от амазонки Антианиры, Эрит и Эхион, искусные и в битвах, и в кознях. Вместе с ними брат Эфалид прийти не замедлил.

Прибыл так же, покинув Гиртон богатый, муж дотийский, вождь лапифов Корон, сын Кенея. Доблестным был он героем, однако сильно могучему отцу уступал. До сих пор рапсоды поют дифирамбы неодолимому Кенею, которого дикие кентавры смогли задушить лишь все вместе, забив в землю мощными ударами сосен огромных и громадными закидав камнями.

Согласно Гигину, этот Кеней, сын Элата, доказал в бою кентаврам, что его никак нельзя ранить железом, а только древесными сучьями, заточенными в клинья. Он, как говорят некоторые, был раньше красавицей – девой, которая возлегла с Посейдоном. За это царь морей, дал по ее просьбе, чтобы ее, превращенную в юношу, нельзя было убить никаким ударом. Этого никогда не было и не может быть, чтобы кто-то из смертных не мог быть убит железом или мог из женщины превратиться в мужчину.

Сын Ктимена и Демонассы появился Евридамант, который близ Ксиниды у озера жил, среди народа долопов.

Актор пришел и юного сына с собою привел из Опунта, чтобы Эсонид мог видеть лучших из лучших.

Следом явился сын Актора из Фтии Евритион достославный с Эриботом могучим, сыном Телеонта из Опунтской Локриды.

За ними прибыл царь локров Оилей, который был отменно силен и отменно обучен в тыл устремляться врагам, если те прорывали фаланги. Говорят, что, овладев Эриопой, он зачал знаменитого сына Эанта в тот день, когда стену вокруг Трои священной воздвигали Аполлон с Посейдоном, и смертный Эак им помогал.

Пришел еще Канф из Евбеи, проникнутый острой жаждою славы, его отправил Каниф, сын Абанта. Не предстояло по воле злобного Рока снова в Киринф ему возвратиться. Могучая Судьба повелела, чтобы вместе с Мопсом, столь в порицаньях искусным, был он в скитаньях убит у далеких ливийских пределов. Вот как людям легко с бедой нежданной столкнуться. Их обоих в Ливийской земле навсегда схоронили.

Вслед за сыном Канифа подошли Ифит и Клитий, владыки славной Эхалии, дети сурового сердцем Эврита, которому дал в подарок лук сам Дальновержец, научил его искусству стрельбы и с ним состязался. После плаванья из-за отца, обманувшего Геракла, погибнет сначала Ифит, упав со скалы, не без помощи гневливого отпрыска Зевса, а затем и Клитий умрет от могучей руки сына Кронида от прекрасноволосой Алкмены.

Затем пришли доблестные сыновья справедливейшего Эака, но только не вместе и не из одной страны. Вдали от острова Эгины скрывались порознь оба, с тех пор как брата Фока убили. На острове Атфиде жил Теламон, а Пелей – будущий знаменитый родитель храбрейшего из героев Ахилла, далеко устремился в тучную Фтию.

Вслед Эакидам Бут появился, которому, как потом оказалось, лучше было бы никогда не слушать пенье сладкоголосых Сирен. Этот Бут, любезный Аресу, пришел из Кекропейской страны, сын славного Телеонта и Зевксиппы, дочери Эридана, богатого янтарем. Божественным отцом Бута был Посейдон.

С ним копьеносца Фалера отправил его смертный родитель. Старец, он не имел других сыновей, чтобы дома старость его берегли б и заботой его окружали. Единородного все же послал, хоть очень лелеял.

Вслед за ними шел Флиант из славной виноградниками и лучшими винами Арифиреи, где он по божественной воле отца Диониса средь изобилья жил в чертоге своем у самых истоков речного бога Асопа.

Трое Бианта сынов – это Арий, Талай и Лаодик мощный из Аргоса града пришли. Их всех породила дочь брата Пелия Нелея Перо. За нее тяжелую муку принял Меламп, сын Эола, при стойлах владыки Ификла. Нелей был правителем Пилоса и всем женихам своей дочери Перо он объявлял, что выберет того, кто пригонит ему из Филаки стадо Ификла. Прорицатель Меламп помог брату Бианту выполнить требование Нелея. За это Мелампу пришлось провести год в темнице у Ификла.

Сам необорный Геракл, могучий силой и крепкий духом, не пожелал пренебречь Эсонида страстным призывом. Только дошла до него молва о сборе героев, – сразу, пройдя из Аркадии далее в Аргос Лиркейский, вепря Эриманфского с мощной спины быстро он сбросил. Геракл по собственной воле в путь устремился, хотя совершил лишь половину подвигов на службе у своего двоюродного брата арголидского царя Эврисфея.

С Гераклом Гилас – сынок убитого им пахаря Феодаманта пошел, его преданный спутник, отрок прекрасный, его лука и стрел постоянный хранитель.

После пришел и потомок славного Даная царь Евбеи Навплий. Был ему отцом Клитоний, Навбола отпрыск. Навбол рожден от Лерна героя, а Лерн, как мы знаем, Прета был сын Навплиада. Данаева дочь Амимона Навплия встарь еще родила Посейдону владыке, когда воду всюду искала. Навплий всех людей превзошел в мореплаванье смелом.

Далее сын возлюбленной Аполлона лучницы дикой Кирены птицегадатель Идмон (сведущий) пришел последним из тех, кто жили в Аргосе конелюбивом. Впрочем, участь печальную свою ведал Идмон по пернатым, и тем не менее, шел в поход для него роковой, боясь, что народ ему в славе блестящей откажет. Геродор называет Идмона сыном Абанта и внуком Мелампа, от которого Идмон унаследовал искусство прорицания, но сыном Абанта, по правде, он не был, его породил сам Летоид, и стал он своим среди Эолидов. Бог – прорицатель его обучил следить за птичьим полетом, дар прорицанья вложил и огненных знаков познанье.

Этолийская царевна Леда, не отказавшая в ласках любовных принявшему образ лебедя Зевсу на реке Еврот, отправила к Ясону из Спарты нежно любимых сыновей Полидевка с очень мощной десницей и Кастора, необычайно искусного в конском беге. В Тиндареевом доме их породила она в единой муке рожденья: не отказала она, достойная, любвеобильному Олимпийцу на брачном ложе, хотя его сыном был лишь Полидевк, а Кастор – сын смертного мужа Леды спартанского царя Тиндарея.

Сыновья мессинского царя Афарея, зоркий Линкей и юный Ид (Идас) дерзкий и горделивый из-под Арены пришли, оба на силу свою уповая. Многие говорят, что божественным отцом героя Идаса был Посейдон, сочетавшийся любовью и лаской с женой Афарея Ареной. Линкей из них прославился зреньем отменным, если только правдива молва, что якобы муж сей даже в подземную мглу легко проникал своим взором.

Согласно Гигину, Линкей, говорят, видел все скрытое под землей, и темнота ему нисколько не мешала. Другие говорят, что Линкей ночью ничего не видел. Про него говорили, что он видит под землей, потому что он знал месторождения золота; и так как он спускался и неожиданно вдруг показывал золото, пошел слух, что он видит под землей. Про Идаса говорят, что он свирепый, жестокий и необузданно дерзкий, но лишь тот верит всему, что говорят, кто сам думать не хочет.

С аргонавтами Периклимен Нелеид в дорогу собрался пуститься; старший из всех сыновей, сколько их у брата Пелия Нелея героя в Пилосе было. Периклимен – единственный из 12 сыновей Нелея имел Посейдона не в качестве деда, а в качестве божественного отца. Ему чадолюбивый родитель дал особую силу: все, о чем он бога молил, вступая в сраженье, сразу сбывалось сполна в неистовой воинской распре, но и он, после возвращения в Элладу не избежит смерти от могучей геракловой силы.

Также два сына тегейского царя Алея Кифей с Амфидамантом пришли из Аркадии. Жили они, два сына Алея, в земле Афиданта и в Тегее. Искусный в мореплавании Анкей, сын Ликурга, пошел с Алеидами спутником третьим. Был он сыном Ликурга, их старшего брата. Послал тот сына, а сам опекать отца и город остался. Сдерживать сына не стал он, пустив его с братьями вместе. Шел Анкей одетым медвежьей мэнальскою шкурой, нес в руке с двумя остриями большую секиру, ей потрясая. Доспех получил он от деда Алея, известного в Тегее возведением храма Афины – этим Алей хотел при себе удерживать внука.

Прибыл и Авгий. О нем говорили, что Гелия сыном был он, а властвовал он над людьми в Элиде, стадами многочисленными гордый своими. Спешил он Колхиду увидеть, а с нею тоже и колхов вождя, самого владыку Ээта, своего сводного брата.

Гипересия дети пришли, Амфион и Астерий из Пеллены Ахейской; ее основал когда-то Пеллес, отец их отца, на прибрежных холмах Эгиала.

Следом за Гипересидами пришел от утесов Тенара и Евфем, которого Посейдону породила Тития дочь Европа. Этот муж в состязаньях был быстрее других, пробегал он пучиной лазурного моря, не омочивши ног, лишь ненадолго следы на поверхности вод оставляя.

Прибыли также и двое других сыновей Посейдона. Первым Эргин пришел, покинув Милета славного город на Карийском берегу, вслед ему сын Астипалеи (или Алфеи) надменный Анкей поспешил, оставив остров Самос с храмом Геры древнейшим. Оба героя хвалились быть искусными мореходами, а также отличными слыли борцами.

 Из Калидона уйдя, не замедлил прибыть сын калидонского царя Ойнея, храбрый герой Мелеагр, которому во младенчестве Мойра Лахесис отмерила срок жизни как кедровому полену. Это полено надежно хранила в тайнике мать Мелеагра дочь плевронского царя Фестия Алфея. Алфеей овладел бог кровавой войны Арес, и от него она родила могучего Мелеагра. Сам же Мелеагр был еще очень юн, но никто из прибывших в силе не превзошел бы его, не считая, конечно, Геракла, если бы год лишь один тот пробыл среди этолийцев.

Также и брат матери Мелеагра, в копьеметанье умевший и в рукопашном бою противостать любому врагу, Фестия сын Ификл пошел по общей дороге.

С ним Лаокоонт и Палемоний, сын Лерна и бога Гефеста шли заодно из Калидона в Этолии. Лаокоонт Ойнею был брат, не единоутробный был он служанкой рожден. Его-то, уже пожилого, к отроку сыну приставил Ойней, чтоб того охранял он. Так вошел Лаокоонт, как юноша, к прочим героям.

Из Фокиды явился царь Ифит, сын Орнитиада Навбола и правнук хитроумного Сисифа, который заковал самого бога смерти Танатоса в колодки. Гостеприимцем Ифит был Ясону в то время, как герой в Дельфы пришел вопросить о плаванье бога. Там-то Ифит под кров и в дом свой принял Ясона.