Найденыш. Мама для дракоши

– Тогда идем, я покажу путь наверх.

– Только быстрее, – то ли попросила, то ли потребовала я. – Туда пробралась виверна. Мои друзья, возможно, ранены.

Леон, кивнув, ускорил шаг. Я едва поспевала за ним с дракошей на руках.

– С кем ты здесь?

– Я… м-м-м… один.

От нестерпимого желания закатить глаза у меня даже веки зачесались. Ну конечно, он сунулся в чужой мир один! И конечно, руководство ему позволило! Он ведь был “золотым мальчиком” – сыном самого министра межмировых дел. Ему все можно!

Ладно, справедливости ради, я не замечала, чтобы во время учебы в академии Леон вовсю пользовался своим особым положением. Он учился сразу на двух факультетах – исследовательском и боевом, успевая и готовиться к парам, и посещать их, и ходить со мной на свидания…

Вот о последнем я точно зря вспомнила.

Что касается сверхспособности Леона успевать все…

Я никогда не задавалась вопросами справедливости, когда дело касалось красоты. Не спрашивала мироздание: почему на факультете девушки через одну – невероятные красавицы, а меня природа одарила пусть и не неказистой, но совершенно не примечательной внешностью? Нос как нос, глаза как глаза – круглые, серо-голубые, волосы непонятного светло-блеклого оттенка… Такими они были до самого выпуска и лишь после я стала красить их в розовый, желая добавить в свою жизнь яркие тона.

Среди чародеек (так в Ордалоне называли светлых магов, вернее, магесс) было принято отращивать волосы как минимум до попы. А желательно до бедер или колен. Что могу сказать… Во-первых, это неудобно. Даже мои, доходящие лишь до плеч волосы приходилось частенько стягивать в хвост, чтобы не мешали. Вот сегодня, например, я оставила их распущенными и уже сильно об этом жалела. На волосах плотным слоем осела пыль. Пряди запутались, пока я стремительно бежала от неведомой угрозы, а одну из них прямо сейчас жевала дракоша.

Вероятно, как и все мы время от времени, заедала стресс.

В общем, я не страдала от того, что была писаной красавицей, какими общество привыкло представлять чародеек. Кому я по-настоящему завидовала, так это Леону. Он с легкостью сдавал все сессии, притом в удвоенном размере. Репетиторы были ему не нужны. Знания, влетая в его голову, кажется, прочно там обосновывались. Я же, чтобы безупречно сдать экзамены и войти в число выпускников, годных для исследований других миров, зубрила днями и ночами!

С другой стороны… Если Леона сочли сильным магом, способным заменить сразу трех человек, значит, он сумеет помочь Зои, Райли и, может даже, раненой драконице.

Главное, чтобы было, кому помогать. Главное, чтобы все трое были живы.

Глава 5. Где же мама?

Выбравшись на свет, мы чуть ли не бегом ринулись к другому входу в пещеру. Для этого нужно было обогнуть скалу. К счастью, наши с Леоном сектора не разделяла ни река, ни горный хребет. К сожалению, силы во мне иссякали.

– Давай я возьму дракошу, – со знакомой теплотой в голосе предложил Леон.

Я на ходу замотала головой.

– Ты хотел… поместить ее в клетку, – прерывисто дыша, напомнила я.

– Не в клетку, а в вольер! Большой, просторный… Джой, таковы правила. Даже я, сын министра, подчиняюсь приказам, и ты это знаешь не хуже меня. Они всегда отбирают особей с новых миров.

В отличие от меня, Леон даже не запыхался. И что-то мне подсказывало, дело вовсе не в ноше в моих руках. Его хоть обвешай драконятами, и марафон пробежит.

– Каждой твари по паре, я знаю, – себе под нос пробормотала я.

– Миры, бывают, гаснут. Других истощает война. Ты же слышала птичьего мага: на Эсхантис с драконами вовсю воюют виверны. Что, если они победят?

– Ты их видел? Виверн? Я только мельком…

Леон кивнул.

– Драконы всегда казались мне сильнее абсолютно всех созданий Паутины Миров. Не считая, конечно, Исполинов.

Я невольно вздрогнула, вспоминая рисунки терзающих Ордалон восставших гигантов. Тоскливо взглянула вперед. Когда эта проклятая скальная стена уже закончится?! Я и без того потеряла много времени.

Как бы мне об этом не пожалеть.

– Но здешние драконы мелкие, – продолжал Леон. – Вот прям совсем мелкие. Виверны ненамного больше, но в них заложена такая сила… Я все пытаюсь понять, почему. Чем они так отличаются от драконов? Что именно позволяет вивернам истреблять их одного за другим? Вот бы изловить еще и виверну… Но я пока не встретил ни одного их детеныша, и другие группы тоже. Чувство такое, что здесь только старые или, по крайней мере, зрелые особи.

Из груди вырвался полный облегчения вздох – мы обогнули скалу. Я видела наши следы, кровь драконицы и вход в пещеру. Мои руки ныли… Да что там, они уже практически отваливались. Но близость к Зои и Райли придала мне сил, и я упрямо бросилась вперед.

– Будь осторожен, – вырвалось у меня. – Там еще может быть виверна.

Леон, быстро шагающий рядом, какое-то время молчал. Успел призвать слабый огонек, теперь дрожащий на его ладони и освещающий пространство пещеры.

И только потом странным, тихим голосом спросил:

– Ты волнуешься за меня?

– Леон… – Я нахмурилась. – Что бы ни было между нами, я не могу просто взять это и стереть. Конечно, я волнуюсь.

– А что было?

Я опешила от изумления. Мило, что могу сказать. Значит, вот чего стоили его полные нежности слова?

Дракоша, которой перепали мои мысли, резко повернулась к Леону и оскалилась. Он хмыкнул, снова вскидывая ладони. Точнее, одну ладонь – вторая была занята огоньком.

– Я имею в виду, что было в конце? Если нам было действительно хорошо вместе… А мне точно было хорошо…

Я постаралась не споткнуться, несмотря на напомнившую о себе слабость в ногах. У меня на руках драгоценная ноша…

Ноша, “услышав” мои мысли, лизнула меня в щеку горячим шершавым языком.

– Почему ты тогда решила все оборвать?

Не замечая ничего вокруг и ничего не боясь, Леон шел вперед, сквозь полумрак, окутавший пещеру.

– Ты правда хочешь поговорить об этом сейчас? – изумилась я.

Грудь сдавливала и дракоша, и тревога за Райли и Зои, в голове метались мысли о том, найдем ли мы внутри виверну и что стало с драконицей. Нет, я совершенно не хотела говорить о том, почему я бросила Леона Адамса, в которого была влюблена с самого первого курса.

С самого первого взгляда на него, если уж на то пошло.

Остановившись, Леон подождал, пока я поравняюсь с ним. Кажется, он все прочитал по моему лицу.

– Да, ты права, сейчас не время. Но мы обязательно однажды об этом поговорим.

Я вздохнула. Дракоша сочувственно ткнулась в меня носом. Дескать, ничего, справимся.

Коридор вывел нас в зал, где состоялась моя встреча с белой драконицей. Леон даже не притормозил, чтобы проверить, в зале ли виверна, и чары заранее призывать не стал. Я только головой покачала… Но вскоре мне стало не до бесшабашности и самонадеянности – или храбрости и уверенности в своих силах? – Леона.

Открывшаяся мне картина была поистине ужасна. Кровь и обрывки чешуи. Придавленное камнями тело виверны. Привалившийся к стене Райли – живой, но невероятно измотанный.

В центре, под проемом, откуда лился ровный солнечный свет, лежала бесчувственная драконица. А рядом – безжизненная Зои. Всхлипнув, я едва не выронила дракошу. Та спрыгнула с моих рук сама. Но к драконице подходила отчего-то осторожно, медленно.

– Что с ними? – хрипло спросила я. – Что с Зои?

Райли медленно моргнул, словно до конца не осознавая, кто он и где находится.

– Виверна потрепала меня, но драконица все-таки ее убила. Юркая она, хоть и не такая сильная. Обманом заставила виверну обрушить еще часть пещеры и подставила под удар. Но схватка жутко ее ослабила. Зои пыталась напитать драконицу силой, чтобы она продержалась до отправки сюда целителей. А потом… Кажется, драконица начала брать силу сама.

– Я помогу. – Леон твердым шагом направился к Райли.

– Сначала Зои, – запротестовал тот.

– Нет, сначала ты, – не терпящим возражения тоном сказал Леон.

Я помнила его именно таким – решительным, непреклонным. И даже сейчас, когда страх за подругу почти парализовал мои мысли, поняла, как же сильно скучала.

– Зои в магическом трансе, – объяснил Леон. – Думаю, они с драконицей погрузились в него, чтобы сохранить энергию, но при этом питать друг друга.

– Ты тоже заметил, насколько они разумны? – задумчиво спросила я.

После слов Леона дышать стало чуточку легче. Транс позволит им обеим продержаться, а целители, вызванные Райли, скоро будут тут. И дракошу не заберут, потому что в живых останется ее мама.

“Мама?”

Разбитое яйцо. Виднеющиеся через скорлупу чешуйки. Огромные золотистые с зелеными прожилками глаза.

Я поморгала, пытаясь осмыслить переданные мне образы.

– Нет, я же не ты. В смысле, я не знаю, что творится в их головах… – отозвался Леон, опутывая тело Райли целительной вязью. Взглянул на меня. В зеленых глазах сверкнула тревога. – Джой, что такое?

Я с силой прикусила язык, чтобы ненароком не ответить. Лежащая передо мной белая драконица не была матерью дракоши.

Но кто тогда? И… где она?

Глава 6. Два защитника

Я не могла сказать Леону правду. Он ведь физически меня сильнее. Еще возьмет, вырвет дракошу из моих рук и ринется в портал.

Однако что-то во мне противилось мысли, что он может так поступить. Сколько бы я мысленно ни называла его “золотым мальчиком”, Леон всегда был неизменно добр ко всем, кто его окружал. И животных любил. Когда на последнем курсе мы начали подумывать о том, чтобы съехаться, предлагал завести кошку. И так тепло улыбался. Хотел непослушную, любопытную кошечку со светлой шерсткой и серо-голубыми глазами. Чтобы, когда меня не будет рядом, напоминала Леону обо мне.

Стоп, мысли! В этом направлении вам идти нельзя.

А Леон продолжал смотреть на меня своим пронзительным взглядом. Ну… пусть смотрит. Я же опустилась на колени у драконицы – хотела осмотреть ее раны. Но стоило только коснуться прохладной на ощупь белой чешуи, как драконица пробудилась от транса.

Как это могут делать лишь человеческие маги.

Я растерянно хлопала глазами, а в мой разум вплеталась вязь чужих образов. И притом весьма… конкретных.

Огромный вырубленный в горе замок. Белая драконица с золотыми глазами с зелеными прожилками. Странные письмена. Нападение виверн. Удаляющаяся земля под когтистыми лапами, и в одной из них зажата совсем крохотная дракоша.

Я ничего не понимала. Разве что, кроме одного: найденная нами драконица была обязана защищать дракошу… и зачем-то унесла ее от матери. Вот только животные так не поступают. И кроме родителей, у них нет других защитников.

В глазах драконицы я видела умоляющее и требовательное одновременно: “Защити”. А после глаза эти – мудрые, все понимающие – погасли.

Дракоша заскулила и заскребла лапами пол пещеры. Зои, дернувшись, очнулась.

– Она что… умерла? – сдавленным голосом спросил Райли. – Ох… Она ведь меня спасла…

Зои мазнула рукой по лицу. Тут же прижала ладонь ко рту, глядя на драконицу.

– Что произошло? – невнятно произнесла она. – Я ничего не помню.

– Драконица погрузила тебя в транс, – медленно сказала я.

Леон смотрел на меня во все глаза.

– Они так могут?

– Обычные драконы – нет, – прошептала Зои, нежно касаясь белой чешуи. – Но она – какая угодно, но только не обычная.

Леон тряхнул головой.

– Ничего не понимаю. Даже если опустить ее уникальность… К чему все это?

– Драконица пила из Зои энергию, чтобы продержаться до момента, пока приду я.

Как бы дико ни звучало, но она сочла меня достойной для роли защитницы дракоши. Меня, человека. Наверняка дело в моей ментальной силе. Потому что других причин для такого выбора найти я не могла.

– Она хотела во что бы то ни стало передать мне послание, – тихо добавила я.

– Какое послание? – одновременно спросили трое.

– Где-то за горным хребтом или внутри него есть вырубленный в горе замок. – Я обвела взглядом Райли, Зои и задержала его на Леоне чуть дольше, чем на остальных. – Мне кажется, мама дракоши там. Не знаю точно, где это, но дракоша наверняка знает. Я попытаюсь прочитать ее воспоминания. Если получится, я отправлюсь туда.

– Я знаю, где это, – веско сказал Леон. Его взгляд почти пригвождал меня к месту. – И я отправляюсь с тобой. Если помнишь, я нашел и зарегистрировал дракошу. Я ответственен за нее.

Я закусила губу. Я могу отправиться к замку одна (если, конечно, выясню, где он находится), но если те места кишат тварями, с большой долей вероятности потерплю поражение. Я не боевой маг, хоть и знаю парочку заклинаний.

Или я могу рискнуть и довериться Леону. Ради дракоши в том числе. Чтобы она смогла найти свою маму.

Ясно я знала лишь одно: я никому ее не отдам.

– Хорошо, – проговорила я.

Глаза Леона странно блеснули. Я предпочла сделать вид, что ничего не заметила. Не хочу даже думать, что это может означать. Вместо этого взглянула на Райли и Зои – бледных, вымученных, истощенных.

– Уходите, ладно? – тихо попросила я. – Не вздумайте геройствовать, вы оба опустошены.

Целительные чары Леона лишь остановили кровь и уняли боль, чтобы позволить Райли спокойно дождаться целителей. Но излечить глубокие раны способны только они. Что до Зои, она едва держалась на ногах, а это грозило выгоранием – сильнейшим магическим истощением, от которого чародей оправляется несколько дней, а то и недель.

Да, выпускники Королевской Академии, дипломированные мироходцы, не привыкли при малейшей угрозе бежать к порталу, ведущему в Ордалон. Нас учили преодолевать возникающие трудности самостоятельно. Но при этом постоянно напоминали: не рискуйте собой почем зря. Если чувствуете, что не справляетесь – наплюйте на гордость.

Гордость не вернет вашим родителям сгинувших в иных мирах детей.

Зои перевела взгляд с меня на Леона.

– Отвечаешь за нее головой, ясно? – требовательно произнесла она. – И не улыбайся мне! Если с нее хоть волосок упадет, шкуру с тебя сдеру.

Я тихо рассмеялась, Леон предельно серьезно кивнул.

На мгновение мне даже стало неловко. Зои не знала, почему мы с Леоном расстались (о чем шепталась, гудела и злорадствовала вся женская половина нашего курса). Я никому не рассказывала – сочла это слишком личным. Даже Зои, хотя мы сдружились еще во время учебы. А она не из тех, кто будет лезть в твою душу.

Вдруг Зои напридумывала себе что-то не то? Что Леон, не дай бог, изменил мне или просто повел себя по-скотски?

Я раздраженно выдохнула. Да что ж такое… Откуда это желание его защитить? Я ни слова плохого о нем никому не сказала! Расстаться – мое собственное решение, на которое я имею полное право. А Леон взрослый человек. И у него наверняка было множество возможностей утешиться и привести в чувство уязвленное эго.

От опасной дорожки, на которую были готовы свернуть мои мысли, меня уберегло появление целителей. Как только я заслышала шаги со стороны входа, попросила дракошу спрятаться за кучей камней. Та, даже не пискнув, послушалась.

С невыразимым облегчением я смотрела, как в кожу Райли впитываются золотистые огоньки чар. Они вдохнули в Райли новые силы. Он даже смог подняться, пусть и опираясь на чужое плечо.

Куратор, который всегда прибывал с группой целителей или боевиков во время подобных экстренных случаев, взглянул на нас с Леоном.

– А вы?

– С нами все в порядке, – заверила я. – Мы продолжаем экспедицию.

– Но ты же в своей группе осталась одна…

– Джой со мной, – встрял Леон. – Я уже отправил запрос на объединение в одну группу.

И когда только успел?

Куратор кивнул и следом за целителями направился к выходу из пещеры.

– Удачи, – шепнула все еще бледная Зои, на прощание целуя меня в щеку. Послала в сторону Леона короткий взгляд. – И спуску ему не давай.

Дракоша вышла из-за груды камней. К тому моменту пещера почти опустела – из людей остались только я и Леон.

Леон, с которым мне теперь предстояло путешествовать по чужому миру. Который должен был играть роль и проводника, и моего… защитника.

Что ни говори, судьба – загадочная штука.

Глава 7. Ваше драконье высочество

– И замок драконов, конечно, находится именно на твоем секторе? – полувопросительно произнесла я, когда мы покинули пещеру.

Леон рассмеялся. Он уверенно шел вперед. Еще немного, и мы покинем наш с Зои и Райли сектор.

– Не знаю, к чему этот обвинительный тон, но, во-первых, этот мир очень маленький. Крохотный даже. А во-вторых, нет. Замок на соседнем с моим секторе.

– Откуда ты тогда о нем знаешь? Он так заметен даже издалека?

Леон покачал головой.

– Наоборот. Замок очень хитро спрятан в горе, и так сразу его не приметишь. Птичий маг ведь тоже его нам не показал. Где-то на вторую неделю экспедиции я получил сигнал о помощи. Мне позвонил Эммет. Срывающимся голосом сказал, что они еще с тремя нашими находились на секторе 8 – том самом, с замком. И именно там, у подножья горы, они попали в самый эпицентр боя между драконами и вивернами. Ни затаиться, ни сбежать не успели – виверны, знатно попировав на драконьих трупах, бросились на людей.

Внутренности от рассказа Леона словно заледенели.

– Они…

– Вместе нам удалось продержаться до прихода боевиков. Ребят забрали – многие из них были потрепаны еще сильнее, чем Райли. Я остался, – отрывисто произнес Леон.

Я понимала, почему Эммет попросил о помощи именно его и никого другого.

Дело не только в том, что Леон находился в соседнем секторе (если Эммет вообще об этом знал). С ними же граничил и еще один…

Просто во время всех практик, включая самую сложную, выпускную, Леон всем помогал. У нас, разумеется, были индивидуальные зачеты. Чтобы закрыть их на хорошие баллы, нужно было выполнить несколько сложнейших заданий, которые зависели от нашей специализации.

Леон играючи выполнял свои, а потом помогал чуть ли не всему потоку. Чаще всего – боевикам, так как в боевой магии вместе с Райли считался одним из лучших, и, судя по всему, искренне ее любил. Да и боевики очень часто попадали в засаду – их задания, пожалуй, были самыми сложными. Отбить атаку саблезубого волка, заманить в ловушку огромную кошку-смилодона, выкрасть яйцо из гнезда птиц Рух (другой группе предстояло вернуть его обратно, и неизвестно, кому больше не повезло).

Поверьте мне, если бы кому-то пришло в голову возненавидеть Леона Адамса, ему бы вряд ли это удалось. Если, конечно, ненависть не проистекала из зависти…

Я вспоминала восхищенные взгляды девушек, которые они бросали на Леона, и изумленные – на меня. Я так и читала в их глазах: и что он, главный красавец академии, нашел в ней?

Хотелось бы мне это знать.

Я вдруг поняла, что большую часть наших отношений меня снедала неуверенность в себе. Леона окружало столько девушек всех граней красоты, знатных, умных, знающих себе цену! И тут… я. Не дурнушка, не глупая и не оборванка, конечно, но совершенно обычная – причем во всем. Ладно, в ментальной магии я была сильна, вот только сомневаюсь, что Леона во мне привлекло именно это. А что?

Жалею, что в свое время не задала этот вопрос. А теперь думать об этом поздно.

Желательно вообще не думать о Леоне, но сделать это сложно, когда он идет рядом, чеканя шаг. Высокий, уверенный в себе, до умопомрачения красивый… И как ему это удается?

Я едва не рассмеялась, представляя, как выгляжу сейчас я. Волосы запутаны (и основательно пожеваны), футболка в нескольких местах порвалась от чьих-то острых когтей, оставляя в ткани длинные прорехи. Ничего эротичного, к слову – на мне удобный спортивный лиф неброского серого цвета. Кра-со-та.

Но теперь, когда Леон перестал быть моим парнем, я словно избавилась от необходимости выглядеть безупречно (понимая, при этом, что до безупречности других никогда не дотянусь) и могла позволить себе расслабиться. Прекрасное, освобождающее чувство.

Не подозревающий о моих мыслях Леон взглянул на дракошу, которая бодро вышагивала рядом со мной. Кажется, она понимала, что мы идем искать ее маму, и потому с удвоенной энергией топтала когтистыми лапками землю.

– Дракоше надо подкрепиться. Неизвестно, как давно она ела в последний раз.

Я кивнула, благодарная Леону за заботу. Беда в том, что в моем рюкзаке остались только галеты и консервы.

– Как думаешь, она будет печенье?

– Ей нужно мясо, – рассмеялся Леон. – Много сырого мяса – это же растущий организм. На моем секторе есть лес. Не слишком большой, но живности там наверняка достаточно.

– Думаешь, ее уже научили охотиться? – задумчиво спросила я.

– Дракоше в любом случае придется учиться. Это залог выживания – она же хищник. Но если учесть, что ее матери не было рядом… Не знаю, научила ли ее всему эта загадочная защитница. Но если нет, я могу немного ей помочь – например, соткать заклинание стрелы или просто немного ослабить жертву, чтобы дракоша настигла ее уже сама.

Дракоша, словно поняв, что речь шла о еде, вопросительно взглянула на меня. По привычке образами я передала ей слово “охота”. А потом кивнула на Леона. Дескать, он станет на время твоим защитником вместо меня. Дракоша что-то заворчала.

Я рассмеялась под удивленным взглядом Леона.

– Она не слишком-то хочет видеть тебя в качестве своего соратника по охоте. Но так и быть, готова дать тебе шанс.

Леон хмыкнул и, приостановившись, сделал шутливый поклон.

– Я благодарен вам за предоставленную мне возможность, ваше драконье высочество.

– Ты тоже заметил, что ее рога похожи на корону?

Наклонившись, Леон потрепал найденыша по загривку и ласково сказал:

– Я уверен, что перед нами драконья принцесса.

Мои мысли передались дракоше, и та – то ли из-за них, то ли из-за ласки Леона – издала звук, похожий на мурлыканье, и ткнулась ему в ладонь.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь, глядя на них двоих. Может, эта экспедиция и не обернется катастрофой, как мне еще совсем недавно казалось?

Глава 8. Джой, у нас проблема

На Эсхантис уже опускался вечер, когда мои спутники вернулись. Леон улыбался – да что там, почти сиял! В зубах дракоши безвольно повисла тушка неведомого грызуна, похожего на крысу-переростка: с короткой серой шерстью и крохотными, едва заметными ушами. Дракоша вышагивала гордо и, добравшись до места привала, торжественно бросила тельце поверженного противника к моим ногам.

Рассмеявшись, я потрепала ее по загривку. И нежно погладила по чешуйкам за роговыми наростами.

– Моя ж ты охотница! Умница!

Леон опустился на землю рядом со мной.

– А мне что, похвала не достанется? – притворно возмутился он. – Я же помогал нашей принцессе охотиться!

– Ты – молодец и лучший из всех возможных соратников по охоте, – с торжественным видом сказала я. – Или и тебя нужно погладить?

Растеряв дурашливость где-то по пути, Леон без улыбки взглянул на меня и тихо сказал:

– Я бы не отказался.

Моя рука на загривке дракоши, к ее неудовольствию, замерла. От взгляда Леона стало жарко. Я вспоминала, какими шелковистыми и густыми были его волосы и как мне нравилось пальцами зарываться в них. А после скользить по его шее кончиками пальцев. Как нравилось касаться каждого позвонка…

Пауза затянулась. Я отчетливо осознала, что румянец играет на моих щеках, бесстыже выдавая все мои мысли. Отвернулась, но успела заметить, как огонек в глазах Леона погас. А когда, выждав с минуту, бросила на него взгляд украдкой, увидела то ли злую, то ли горькую усмешку на губах, которые когда-то мне так нравилось целовать.

Неужели Леон надеялся, что я жалею о своем решении расстаться и теперь, когда он снова рядом, могу передумать? Я, может, и жалела… Иногда. Ладно, часто. Но то препятствие, что разлучило нас, никуда не делось.

А значит, какой в этом смысл?

– Освежуешь? – ничего не выражающим тоном спросил Леон. – Я пока разожгу костер.

Он и впрямь принес охапку сухих веток. Протянул мне нож, подвинул в мою сторону тушку. Уселся у костра, лукаво поглядывая на меня. Неужели ждал, что я вскочу и с визгом брошусь в лес, лишь бы оказаться подальше от ножа и от мертвой тушки?

Я мысленно усмехнулась. Не дождется.

Пусть и немного неуклюже и медленно, но я освежевала грызуна. Леон одобрительно хмыкнул.

– Чуть ли не вся наша женская половина потока смотрела бы на меня как на идиота, если бы я предложил им нечто подобное. Честно говоря, не ожидал, что ты согласишься.

– Считаешь меня такой мягкотелой?

Леон покачал головой.

– Дело в твоей специализации. И… ты чувствительная, заботливая, сострадательная… Я не думал, что…

От мягкости его тона, теплоты в его голосе и самих произнесенных в мой адрес слов внутри стало легко, тепло и щекотно – словно в душу запустили солнечный лучик.

Не желая поддаваться этому чувству, я резко перебила: