Конкуренты благодати

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное (Матф. 5:3).

Кто хотя бы на 1 % надеется на свои усилия и пытается добавить что-то от себя к Божьей благодати, тот перестает быть нищим духом. Он уже не нищ, а умеренно беден. А то и вовсе богат – если он думает, что сделал достаточно много. Такой человек не будет спасен. Лишь нищий духом – тот, кто не имеет ничего своего и о всяком благом даянии умоляет Бога, – лишь такой человек войдет в Царство Небесное.

Таким образом, ясное учение Писания гласит, что человек обретает спасение (понимаемое как духовное воскресение во Христе) совершенно незаслуженно, по благодати, через Божий дар веры. И лишь затем духовно воскресший человек начинает творить угодные Богу дела. Человеческие усилия не являются ни причиной, ни средством спасения. Дела в библейском учении не включаются как условие и не сопоставляются с благодатью как источник спасения. Дела всегда являются следствием спасения. Как писал Блаженный Августин: «…благодать Божья, которая полагает начало человеческой вере и делает ее способной пребыть до конца, не дается по нашим заслугам…»9 То же самое говорит и один из ключевых тезисов Реформации – Sola Gratia. Только благодать!

Библейское учение о Божьей благодати в спасении хорошо отражено в следующей христианской песне:

Благодать и любовь от Отца,

От Отца бесконечной Вселенной

Никогда, никогда, никогда, никогда,

Не получишь за злато и деньги.

Пусть ты мудр и велик средь людей,

Добродетель твоя беспредельна.

Никогда ты ни жизнью, ни смертью своей

Не оплатишь ни доли спасенья.

Ты привык все оплачивать точно,

Даром только лишь нищим дают.

Никогда, никогда не получишь прощенья,

Если нищим к Нему не придешь.

Своей славы не даст Бог иному.

Кровь Иисуса – единственный путь.

Никогда человека, пришедшего к Богу,

Не захочет Христос оттолкнуть.

Будем доверять Божьей благодати в спасении!

Беззаконие

В начале XX в. жил немецкий художник и торговец предметами искусства Отто Вакер. Он начал подделывать картины Ван Гога и продавать их в своем салоне. Подделки оказались настолько качественны, что крупнейшие эксперты в течение нескольких лет спорили между собой и ломали головы, пытаясь отличить настоящего Ван Гога от его имитатора. Вакер подделал более тридцати работ Ван Гога. Шесть из них ряд экспертов признали подлинными, а одна и вовсе долгое время была достоянием Национальной галереи в Вашингтоне!10

В чем была проблема? Картины-то были, в сущности, неотличимы! Какая разница? Подумаешь, висит себе на стене картина, в точности похожая на картину Ван Гога, ну и пусть висит! Однако проблема в том, что это не Ван Гог. Разница – в происхождении картины. Разница – в тончайших деталях. Разница – в истории. В конечном итоге, стоимость любой подделки намного ниже, чем стоимость оригинала.

Так и у Божьей благодати бывают подделки. Они могут быть поначалу очень похожи на благодать. Но у всех них есть одна проблема. Это – не благодать. Мы начали знакомиться с ними в предыдущей главе, рассмотрев законничество – систему взглядов, в которой Божья благодать смешивается с человеческими делами. В этой главе мы познакомимся еще с одной подделкой. Она называется беззаконие, или «дешевая благодать». Если законничество – это недоверие Божьей благодати в спасении, то беззаконие можно охарактеризовать как недоверие Божьей благодати в освящении. Кстати, попутно отметим, что законничество и благодать – это не два крайних полюса. Благодать не является простым зеркальным отражением легализма в том смысле, что она не равняется отрицанию Божьего закона. На месте крайних полюсов находятся законничество и беззаконие, а благодать избегает обеих крайностей, возвышаясь над этими сатанинскими подделками так же, как шедевр возвышается над грубой мазней.

Ересь беззакония, или «дешевой благодати», проникла в христианство очень давно. Она существовала уже в I веке, когда Иуда, брат Господа и автор одноименного послания, писал об угрожавшей Церкви опасности:

Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа (Иуд. 1:4).

Здесь говорится о людях, которые «вкрались», то есть незаметно проникли в Церковь извне, но сами не принадлежали к ней11. Они не только не спасены, но и, напротив, «предназначены к осуждению». Они называются «нечестивыми», что указывает на то, что они не возрождены и не имеют Духа Божьего. В чем же состояло их нечестие? Они «обращали благодать Бога нашего в повод к распутству». Скорее всего, они рассуждали примерно таким образом: «Человек спасается по благодати, то есть незаслуженно. Это значит, что никакая наша праведность не будет достаточной для того, чтобы заслужить спасение. А значит, мы не будем даже пытаться! Мы будем жить в грехах и пороках, потому что спасение не достигается путем совершенствования в праведности. Мы не будем особо усердствовать в добрых делах, потому что спасение не от дел. Раз спасение происходит по благодати, то можно грешить сколько хочешь!» В результате они превращали благодать в повод для распутства.

Об этих людях автор послания говорит, что они «отвергаются Иисуса Христа», потому что они поворачиваются спиной ко всем нравственным требованиям, о которых проповедовал Христос. Они хотят видеть Христа своим спасителем по благодати, но отвергают Его как «Владыку» и «Господа», не подчиняясь Его повелениям.

С похожим заблуждением сталкивался и апостол Павел. Как известно, он очень много проповедовал о благодати. И когда люди слышали его весть о спасении по благодати, независимо от дел, многие делали неправильный вывод: можно грешить сколько душе угодно. Апостол Павел также учил, что Бог дал людям множество заповедей, чтобы таким образом умножилось преступление и на этом фоне ярче засияла Его прощающая и спасающая благодать (Рим. 5:20). Многие – то ли всерьез, то ли с сарказмом – делали вывод: значит, чем больше мы будем совершать преступлений, тем больше будет умножаться Божья благодать по отношению к нам. Чем больше нагрешим, тем более прославится Его благодать в нашем спасении! Павел ссылается на этот вывод в следующем стихе:

Что же скажем? Оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать? Никак (Рим. 6:1).

В другом месте он воспроизводит похожую реакцию своих оппонентов: «И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим? Праведен суд на таковых» (Рим. 3:8).

Тот же самый способ рассуждения, который был у еретиков в Послании Иуды и у оппонентов апостола Павла, живет и здравствует и в наше время. Несколько лет назад я покупал по объявлению холодильник. Пока ждали прихода машины, я разговорился с хозяином. Оказалось, что он регулярно посещает церковь и старается поддерживать миссионерское служение. Потом в процессе разговора выяснилось, что он распродает вещи, которые оказались лишними после того, как его подруга переехала к нему домой. Эти слова как-то резанули слух. Подруга? Может быть, он называет подругой свою жену, как это иногда бывает? Оказалось, что это не так. Тогда я подумал: может быть, они готовятся к браку, ей негде жить, и он пустил ее к себе, но они воздерживаются от добрачных связей? Оказалось, что это тоже не так. Причину своего легкого отношения ко греху этот человек объяснил следующим образом: «Я все равно не могу быть совершенным, но я знаю, что Божья благодать покрывает все мои грехи». Он следовал логике «дешевой благодати».

Очень хорошо проблему «дешевой благодати» описал немецкий богослов Дитрих Бонхеффер. Стоит оговориться, что не со всеми взглядами Бонхеффера мы можем согласиться12, однако его размышления о «дешевой благодати» – это уже, можно сказать, современная классика, заслуживающая самого пристального внимания. Я буду цитировать из его работы «Следуя Христу»13, сопровождая эти цитаты своими комментариями.

Бонхеффер исходит из наблюдения, что Божья благодать может восприниматься человеком по-разному: она может быть для него либо чем-то дорогим, либо чем-то даровым. Дорогая благодать – драгоценна для человека, требует от него полной самоотдачи; ради нее он полагает свою жизнь, подобно купцу, который ради одной самой лучшей жемчужины продает все, что имеет. Даровая благодать – дешевая, ничего не стоящая и ни к чему не обязывающая. Ради нее человек не только не полагает душу свою, но и вообще мало чем готов пожертвовать. К сожалению, пожалуй, для большинства христиан во все века благодать была чем-то дешевым и потому не оказывала никакого влияния на их жизнь.

Бонхеффер пишет: «Даровая благодать означает благодать как учение, как принцип, как систему…» Действительно, многие люди в церквях воспринимают благодать не как силу Божью, которую они лично на себе испытали и продолжают испытывать, а как некое внешнее учение, как систему взглядов. При таком внешнем, поверхностном отношении благодать «…означает прощение грехов в качестве расхожей истины…». То есть, если у среднестатистического человека в церкви спросишь: «Прощает ли Бог грехи?» – он не задумываясь ответит: «Конечно прощает! Это же само собой разумеется!» При этом его сердце не шелохнется от изумления и разум не споткнется об это великое и неизъяснимое чудо: как это абсолютно святой Бог может оставить мерзопакостное преступление против Его святого закона без наказания!

Далее, даровая благодать «…означает любовь Господа как христианскую идею Бога». Иными словами, человек не ощущает любовь Господа на собственном опыте, а лишь воспринимает ее умом как некую абстрактную идею. «Бог есть любовь?» – «Да, конечно, Бог есть любовь!» При этом в его сердце не возникает ответной любви к Господу. Он не может сказать вместе с апостолом Павлом: «Ибо любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли» (2 Кор. 5:14).

Бонхеффер продолжает: «Кто ее принимает, тот уже имеет отпущение своих грехов». Кто умом принимает эту систему взглядов, то есть соглашается с идеей благодати, прощения грехов и любви Божьей, тот уже как будто бы прощен. Больше ничего не нужно! Только поставить свою подпись под этой идеей!

«Церковь с таким учением о благодати благодаря ему уже причастна благодати». Как будто бы суть христианства сводилась к подписи под правильным вероучением! Если только церковь присоединяется к исповеданию этого учения, то благодать она уже получила. Можно успокоиться, потому что никакого другого изменения не произойдет! Жизнь останется прежней. Единственное, что меняется, – это декларируемая система взглядов. Подобно тому как человек может перейти из одной политической партии в другую, поменяв левые взгляды на правые или наоборот, при этом он все так же ругается, жульничает и прелюбодействует, – точно таким же образом человек переходит из мира в церковь, поменяв одно исповедание на другое. Больше ничего не нужно: в силу исповедания он как будто бы уже стал сопричастником благодати.

Далее Бонхеффер пишет: «В этой Церкви мир находит даровое покрытие своим грехам, о которых не печалится и от которых не хочет освободиться». При таком подходе благодать становится формальным предлогом для продолжения греховного образа жизни. Человек продолжает оставаться добросовестным чадом мира сего, продолжает любить грех всем сердцем, всею душою и всем разумением своим, однако при этом утверждает, что его грехи прощены. Но прощены ли? Если человек не печалится о своих грехах и не хочет от них освободиться, то он не покаялся по-настоящему. А если он не покаялся, то он не может быть прощен и спасен.

Бонхеффер продолжает: «Даровая благодать есть оправдание греха, но не оправдание раскаявшегося грешника, который отворачивается и бежит от своего греха; и не прощение греха, которое отделяет от греха». То есть, даровая благодать представляет собой желание освободиться от наказания за грех без избавления от самого греха. Это подобно мечтам преступника, который хотел бы продолжать грабить и воровать, но чтобы, вдобавок ко всему, ему за это еще и ничего не было!

Завершить наше попурри из Бонхеффера можно следующей цитатой: «Даровая благодать есть проповедь прощения без покаяния, крещение без послушания, причастие без раскаяния в грехах, прощение грехов без личной исповеди. Даровая благодать есть благодать без следования, благодать без креста, благодать без живого, вочеловечившегося Иисуса Христа». Человек, относящийся к благодати как к дешевке, не желает становиться учеником. Он зовется христианином, но не хочет быть похожим на Христа. Он заявляет о своей вере в Иисуса, но не собирается быть Его последователем. Он живет так, как будто бы чудо боговоплощения никогда не имело места, поскольку Бог для него остается далекой трансцендентной идеей, не имеющей реального и ощутимого отношения к его практической жизни.

Каков же библейский взгляд на проблему «дешевой благодати»? Библия учит нас, что благодать не только спасает человека, но и освящает его. Более того, спасение и освящение – это действие одной и той же благодати:

Ибо явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке, ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Который дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам (Тит. 2:11-14).

В этих стихах апостол Павел начинает с уже знакомой нам концепции, которая обсуждалась в предыдущей главе этой книги, – спасения по благодати. В личности и служении Иисуса Христа открылась Божья благодать, «спасительная для всех человеков». «Для всех» – это значит, что никто не может спастись помимо Божьей благодати. Это единый и единственный способ спасения для всех людей. Но заметьте, что говорит Павел дальше. Благодать не только «спасительная», но и «научающая»! Одно без другого не бывает. Та самая благодать, которая спасает нас, она же нас учит. Чему же она нас учит?

Во-первых, благодать учит нас отвергать грех: «…научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти…» (ст. 12а). Человек, который обретает по благодати спасение, будет стремиться отвергать все, что противно Богу. Он будет отвергать желания этого мира – «мирские похоти», следовательно, он не будет жить по-мирски.

Во-вторых, благодать учит нас поступать по Божьим заповедям: «…целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке…» (ст. 12б). Спасаемый благодатью человек будет возрастать в почтении к Богу и любви к людям. Он будет избегать крайностей и бунтарства. Благодать будет учить его праведности.

В-третьих, благодать учит нас измерять жизнь не настоящим, а будущим: «…ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа…» (ст. 13). У спасаемого меняется источник его упования. Он ожидает счастья и удовлетворения уже не от земной жизни, а от небесной, не от мирской славы, а от явления славы Господней. Его взор устремляется не к временному, а к вечному.

В-четвертых, благодать учит нас следовать целям Господа: «…Который дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам» (ст. 14). Божья цель в спасении людей – создать свой собственный народ. Этот народ должен быть избавлен от беззакония и очищен. Он должен ревновать о добрых делах, угодных Господу. Как это далеко от «дешевой благодати»!

В Послании к римлянам апостол Павел показывает еще одну причину, почему учение о благодати не может использоваться для оправдания греха. Как и в предыдущем тексте, здесь тоже показан Божий замысел в спасении, но он обозначен в других терминах:

А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать, дабы, как грех царствовал к смерти, так и благодать воцарилась через праведность к жизни вечной Иисусом Христом, Господом нашим (Рим. 5:20-21).

Бог дал людям закон, чтобы через множество заповедей умножилось количество преступлений: «Закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление» (ст. 20а). Когда есть всего одна заповедь, тогда может быть лишь одно нарушение, когда же заповедей много, то потенциально нарушений может быть гораздо больше. Итак, умножение заповедей вело к умножению преступлений. Спрашивается: зачем? Для чего Бог предусмотрел в Своем плане эпоху закона с экспоненциальным ростом количества преступлений и, соответственно, вины народа? Ответ такой: чтобы на этом фоне ярче раскрылась Его благодать: «А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать…» Если бы Бог послал Спасителя сразу же после согрешения Адама и Евы в Эдемском саду, то Христос умер бы всего за один грех. Да, даже один грех отвратителен и заслуживает проклятия, но искупление лишь одного греха не раскрыло бы в полноте всю славу Божьей благодати. Когда же грехи людей посредством закона достигли огромной, черной, неизмеримой массы и всю эту массу взял на Себя Христос, вот тогда стало очевидным изобилие Божьей благодати.

Благодать, царствующая через праведность

Однако на этом замысел искупления не заканчивается. Обратите внимание на продолжение этого стиха: «…дабы, как грех царствовал к смерти, так и благодать воцарилась…» По Божьему замыслу, благодать должна была не только искупить грехи людей, но и воцариться в жизни искупленных. В этом стихе сравниваются два царства: прошлое и нынешнее. Прошлое – это царство, к которому мы принадлежали, будучи неверующими. Нынешнее – это царство, в которое мы вошли в момент обращения к Господу. Царем прошлого царства был грех: «…дабы, как грех царствовал…» Царем в новом царстве является благодать: «…так и благодать воцарилась…» Это подразумевает, что в нашей прошлой, нехристианской жизни нами управлял грех, и мы во всем повиновались ему. Теперь же над нами должна установиться власть благодати. Но в чем будет проявляться царствование благодати? Во вседозволенности? В попустительстве? Какова воля нашего нового царя? «…Дабы… благодать воцарилась через праведность…» Через праведность! Конституция благодати, или ее закон, по которому она правит в нашей жизни, – это праведность. Если благодать принесла нам спасение, то она стала нашим царем. А если она стала нашим царем, то мы должны жить по закону этого царя, то есть по праведности. Таков Божий замысел в искуплении.

Если кто-то раздумывает, не лучше ли вернуться к старому царю – греху, чтобы жить по своим прихотям и угождать своей плоти, то апостол Павел показывает последствия жизни в первом и во втором царствах. Грех – это коварный правитель. Он лишь на время дает вам почувствовать себя хозяевами положения, но потом убивает. Это тиран, который находит извращенное удовольствие в том, чтобы устроить для своих подданных лазерное шоу со сверкающими огоньками и, когда они расслабятся в блаженном ожидании удовольствия, лишить их жизни. Обречь на вечные мучения. Оставить без надежды. Посмотрите на результат царствования греха: «…дабы, как грех царствовал к смерти…» Конец для всех его подданных один – вечная погибель. Совсем другой конец ожидает подданных благодати. Благодать – это милостивый царь, который ведет всех покорившихся ему к вечной жизни: «…так и благодать воцарилась через праведность к жизни вечной…» Как царствование благодати, так и награда вечной жизни, которую она дает, совершаются через Иисуса Христа: «…Иисусом Христом, Господом нашим».

Слыша проповедь апостола Павла о том, что величие Божьей благодати было явлено через умножение грехов, подлежавших искуплению, многие люди делали неправильный вывод. С искренней наивностью или насмешливым сарказмом они заключали, что грех – это не так уж плохо. Может быть, нам следует еще больше нагрешить, чтобы через нас еще больше явилось величие Божьей благодати? В конце концов, чем больше нам Бог простит, тем больше прославится Его благодать. Чем больше Он нам простит, тем больше мы Его возлюбим! Апостол Павел поднимает этот вопрос как бы от лица своих оппонентов в начале 6-й главы Послания к римлянам:

Что же скажем? Оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать? Никак (Рим. 6:1).

Можем ли мы оправдывать свой грех благодатью? Апостол отвечает: «Никак!» То есть, христианину невозможно оставаться в грехе. Объясняя причины такого ответа, Павел легко мог бы сослаться на потерю спасения, если бы сам в это верил. Это было бы наиболее логичным ответом: мол, не греши, чтобы не потерять спасение. Или, если бы он верил в то, что человеческие дела вносят вклад в спасение, он бы сказал: «Не греши, чтобы приобрести спасение». Однако он не приводит ни одного из этих, казалось бы, очевидных доводов, потому что никогда не учил ни тому, что спасение приобретается делами, ни тому, что оно сохраняется делами.

Христианин не может оставаться в грехе, потому что у него:

1) новая жизнь,

2) новая конституция,

3) новые хозяева

Объясняя этот вопрос, Павел приводит доводы совершенно иного порядка. Он говорит, что христианин не может добровольно отдаваться греху по следующим трем причинам. Во-первых, потому что у него новая жизнь: он умер для греха и соединился с жизнью Христовой (ст. 1-11). Во-вторых, потому что у него новая конституция: он не под законом Моисеевым, который умножает грех, а под управляющим нравственным законом благодати (ст. 12-14). В-третьих, христианин не может оставаться в грехе, потому что у него новый господин: христианин стал рабом Бога, покоряясь Его учению и Его праведности (ст. 15-18).

Принимать Божью благодать – значит склоняться перед Его святостью. Следовательно, принимающий благодать человек будет хранить Божьи законы, внимать Его предостережениям и смиренно принимать Его наказание.

Будем прибегать к Божьей благодати в освящении!

Перфекционизм и чувство вины

Третий конкурент благодати – это перфекционизм и чувство вины, которые обычно идут рука об руку. Перфекционизм, как вы понимаете, – это убежденность в том, что мы должны быть совершенными. А чувство вины – естественное следствие того, что совершенными у нас быть не получается. Это взаимосвязанные вещи, поэтому я рассматриваю их в одной главе, не как две разные проблемы, а как одну. Сейчас мы постараемся разобраться, как это все работает.

Перфекционизм и связанное с ним чувство вины – это недоверие Божьей благодати в прощении наших повседневных грехов

Нередко бывает, что христианин в общем и целом верит в спасение по благодати, но на практике живет с чувством вины, которое лишает его радости и уверенности в спасении. В теории он вроде бы исповедует истинное Евангелие – учение о спасении по благодати, но в повседневной жизни то и дело погружается в пучину сомнений: а действительно ли Бог простил мои грехи? Если такого человека спросить, как обрести вечную жизнь, он скажет, что этого невозможно достичь человеческими заслугами, однако свою жизнь он по-прежнему продолжает мерить своими заслугами. Перфекционизм можно охарактеризовать как недоверие Божьей благодати в прощении наших повседневных грехов.

Это очень частая проблема. Ее механизм основан на том, что мы проводим аналогию с тем, как прощение зачастую работает в человеческих отношениях. Наверняка вы знакомы с подобными ситуациями. Муж обижает жену и просит у нее прощения. На первый раз она его прощает. Но он снова ее обижает и снова просит прощения. С каждым разом она прощает все труднее и труднее. Наконец, наступает момент, когда она говорит: «Все, хватит! Мне надоело тебя прощать! Ты просишь прощения, а сам продолжаешь делать то же!» За этими словами стоит такая логика: если человек не изменился, то его покаяние неискреннее. А если неискреннее, то, значит, ненастоящее. Прощения заслуживает лишь тот, кто изменился в своем поведении. Отсутствие реальных, скорых, ощутимых перемен к лучшему нередко становится основанием для разрыва отношений.

Неверная логика:

прощение нужно заслужить

Хотя в некоторых случаях согрешающие действительно не хотят меняться и злоупотребляют доверием, бывают и такие ситуации, когда человек просто не может себя переделать слишком быстро. На изменение некоторых качеств характера, привычек или характеристик поведения уходят годы. К сожалению, в человеческих отношениях лимит прощения часто оказывается исчерпан гораздо быстрее.

С подобным отношением к прощению мы сталкиваемся с детства. Мать говорит ребенку: «Ты так много меня не слушался, а сейчас просишь прощения и хочешь, чтобы все просто ушло? Как ни в чем не бывало? – Не-е-ет! Ты сначала заслужи прощение!» Заслужи прощение! Это так по-человечески! Мы обосновываем свою готовность прощать тем, насколько другой человек в наших глазах достоин нашего прощения.

Неверное богословие:

Бог прощает лишь тех, кто достоин прощения