Дом для кошки

– Пак Джэ Хва твой отец? – слова давались тигру тяжело. Он делал паузу после каждого, чтобы вдохнуть.

Нари моментально забыла и об Ушике, и о том, зачем они здесь. Она повернулась к Лиму и поймала его взгляд, который уже начинал золотиться.

– Юнги…

– ПАК ДЖЭ ХВА ТВОЙ ОТЕЦ?! – в рычании сложно было разобрать человеческую речь.

– Да что происходит?! – гость с ужасом наблюдал за странной реакцией кота.

– Юнги, пожалуйста… – взмолилась Нари. – Я прошу тебя. Милый, он не виноват, что родился в ЕГО семье.

Юнги не слышал. Грудь тяжело вздымалась, лицо приобретало звериные черты. Лим дрожал всем телом от ярости. Он перенёс слишком многое, чтобы сейчас здраво осознавать то, что говорила ему девушка. И виной этому был его прежний хозяин – Пак Джэ Хва.

– Давай уйдём? Давай выйдем на улицу! Юнги!

– Нари, – на её плечо легла рука Минхо, подернутая дымкой превращения. – Отойди.

– Хо… – она обернулась, чтобы увидеть в глазах кота только молчаливое сожаление, и поняла, что избежать того, что должно сейчас произойти и произойдёт, не получится.

– Отойди, – приказал он. – Нари, прошу.

Медлить было нельзя, потому что Юнги почти обернулся. Одежда трещала, разрываясь. Он пытался что-то говорить, но из глотки вырывалось только разъяренное рычание.

За долю секунды до удара, девушка отшатнулась, прячась за пуму, и увидела как две призрачные дымки – голубая и золотисто-рыжая – вылетели в коридор. Минхо, влетев в Юнги, выкинул их обоих из комнаты в коридор. Грохот и рык сотрясли дом, когда коты врезались в стену.

– Да что не так?! – воскликнул Ушик, схватив Нари за руку. – Что я такого сказал? Он знает моего отца?

Она стряхнула его пальцы и ринулась следом за котами, бросив на ходу:

– Оставайся в комнате!

Пума и тигр полностью обернулись. Юнги пытался прорваться обратно в комнату, рычал, скалил клыки, старался достать оппонента когтистой лапой, но Минхо не давал ему этого сделать, оттесняя к лестнице, подныривая под удары и толкая зверя в грудь. Лим метался из стороны в сторону, подпрыгивал, чтобы обойти соперника, младшим же руководило желание уберечь Нари, да и черт с ним, Ушика тоже, он не был ослеплен яростью, действовал чётко и обдуманно, под удары не подставлялся и не вредил старшему, просто уводил от беды. Кошачьи когти царапали пол и стены, оставляя глубокие рытвины в полотне. От очередного удара тигра в щепки разлетелась дверь одной из комнат.

– Пожалуйста, хватит! – срывающийся голос Нари терялся в грохоте и рычании дерущихся кошек.

Когда в пылу схватки Юнги задней лапой оступился на лестнице, Минхо воспользовался этим. Изловчился, уходя из-под очередного удара, схватил лапами тигра поперёк тела и с силой оттолкнулся от пола. Дымчато-рыжий клубок покатился вниз по лестнице, врезался в журнальный столик, ломая его, разминая тяжестью звериных тел. Падение ничуть не успокоило Юнги.

Стряхнув с себя пуму, тигр ринулся к лестнице, по которой уже бежала Нари. Девушка испуганно сжалась и закрыла глаза, когда перед её лицом мелькнули когти. Она готовилась к удару, была готова умереть, но ничего не произошло. Юнги заскулил, болезненно, почти жалобно, с обидой. Нари открыла глаза и увидела, что Минхо вцепился зубами тигру в загривок и теперь, фыркая, упираясь всеми четырьмя лапами, тащил того к двери. Лим брыкался, пытаясь освободиться, но делал только хуже. Белая морда и шея пумы, рыжий мех на загривке тигра лоснились от липкой крови. Видимо Минхо это заметил, разжал пасть и встал между Юнги и всё ещё стоящей на лестнице Нари, опустив голову и прижимая уши. По телу тигра прошла дрожь, он отряхнулся. В воздухе закружились волоски шерсти, вырванные зубами пумы.

Теперь Лим видел в Минхо врага. Первого, которого нужно убрать с дороги, чтобы добраться до того, кто прятался в комнате.

– Нари…?!

В коридоре первого этажа показался напуганный шумом Ён. Огромные глаза ребёнка были направлены на двух больших кошек, которые смотрели только друг на друга, не замечая никого и ничего вокруг.

– Беги в комнату! В комнату! – крикнула девушка и быстро преодолела оставшиеся ступеньки, чтобы перекрыть к ребёнку ход. – Быстро! И не выходи, пока я не приду!

Ён вздрогнул. Он не понимал, что происходит. Был напуган громкими звуками и криком наставницы, и Нари боялась того, что мальчик впадет в ступор, но тот выполнил приказ. Хлопнула дверь.

На несколько минут стало оглушительно тихо, было слышно только гортанное бормотание котов. Девушка надеялась, что всё закончилось, и начала медленно подходить.

– Юнги… Милый, послушай, ладно? Я прошу тебя, – ласково говорила она. – Услышь меня. Приди в себя.

Схватка продолжилась. Буквально в последнюю секунду Минхо разгадал маневр тигра и сорвался с места вместе с ним. Кошки столкнулись. И если бы не проворство пумы, перевес был бы на стороне Юнги.

Входная дверь от удара слетела с петель и сложилась пополам. Коты кубарем скатились с террасы на дорожку перед домом. В воздух взметнулась пыль, заклубилась, забивая им носы и глотки. Нари выбежала следом.

Всепоглощающая ярость вдруг вспыхнула в груди, не давая вдохнуть. Да что они творят?! В её собственном доме! Тогда, когда только что пообещали быть вместе и рядом с ней! А теперь разнесли всё до чего дотянулись, сцепились как драные коты на помойке за голый рыбий хребет!

По телу девушки прошла волна дрожи. Она попыталась сморгнуть, испугавшись, но было уже слишком поздно. Нари подняла руки на уровень глаз, оглядела себя и постаралась стряхнуть дымку. Нельзя. Нельзя!

Вдох. Выдох.

Нужно успокоиться.

Вдох. Выдох.

Сердце колотилось как бешеное, затуманивая взгляд. Нари почти ничего не видела перед собой. Но всё равно скорее почувствовала, чем заметила, как Юнги всё-таки дотянулся до обороняющегося Минхо и ударил того лапой по морде. Младший кот мрявкнул и откатился в сторону. Попробовал встать, но не смог. Тряс головой, чтобы оставаться в сознании.

– Юнги, нет! – закричала Нари.

Не думая, кинулась вперёд, нырнула под тигра, чтобы остановить его и закрыть собой Минхо. Звериные когти мазнули в воздухе над её головой, на секунду увязли в ярко-красном мареве, которое обожгло лапу. Запахло горелой шерстью. Юнги взревел и отшатнулся, а на траву опрокинулся на спину уже обнаженный окровавленный человек. Он уставился на Нари, которая лежала на уже обернувшемся Минхо сверху, защищая. Обоих окутывала полыхающая дымка.

Немного придя в себя и увидев открывшуюся картину, Минхо вздрогнул. Первым порывом было скинуть с себя девушку, отползти подальше, но он сдержался.

– Нари… – выдохнул он. – Что… Какого хера происходит?! Что это?!

Она будто очнулась, дернулась, затрясла руками, пробуя заглушить, скинуть марево. Когда поняла, что не получается, бросила быстрый, горящий красным, испуганный взгляд сначала на Минхо, потом на Юнги и не придумала ничего лучше, чем просто сбежать. Вскочила и устремилась в ту же сторону, что и Ушик во время своего побега.

– Нари!

Оба кота тоже поднялись на ноги и уже собирались рвануть следом за ней, но вовремя вспомнили, что с ног до головы перемазаны кровью и пылью, да и ещё и голые после превращения.

– Блять! – громко выругался Юнги и устремился в дом, столкнувшись в раскуроченном дверном проёме с Ушиком. – С дороги!

– Вам двоим лучше не трогать её сейчас, – спокойно сказал парень, смело глядя тигру в глаза. – Первое превращение даётся тяжело.

– Что за чушь ты несёшь?! Какое превращение?! – Юнги был готов растерзать гостя даже будучи в человеческом обличье.

– О чем ты говоришь? – более спокойно спросил Минхо.

– Она полукровка, – отозвался тот. – Приведите себя в порядок, обработайте раны. Круто вы друг друга потрепали. Думаю, вам есть, что обсудить.

С этими словами Ушик обошёл тигра, намереваясь уйти, но Юнги схватил его за плечо, сжав тонкую ткань кофты в кулак.

– Куда это ты собрался?

– Я найду её. Двое полукровок лучше поймут друг друга, – Ушик слабо улыбнулся и, стряхнув с плеча его руку, решительно зашагал в ту сторону, куда убежала Нари.

*Квисины – призраки или духи, чаще всего злые. Они появлялись после насильственной или несправедливой смерти человека, душа которого не могла найти упокоения. Условно подразделяются на духов стихии (чаёнсин), животных (тонмульсин), людей (инчхесин), домашних духов (касин), духов болезней (чильбёнсин), святых и будд (сонбульсин), злых духов (токкэби, чапсин или чапкви).

* Нуна (кор. 누나) – неформальное обращение младшего брата к старшей сестре. Используется не обязательно при близкородственных связах.

* Хён (кор. 형) – неформальное обращение младшего брата к старшему, либо младшего к старшему товарищу. Можно добавить уважительную частицу «ним» (кор. 님)

*Нари (кор. 나리) – буквально лилия.

Глава 2

Глава 3.

Убежать можно, если бежишь от кого-то, но от самой себя не убежишь. Всю дорогу, пока не устала, и пока лёгкие не начали гореть огнём от недостатка воздуха, Нари пыталась избавиться от чёртовой дымки превращения, но та полыхала как факел. В какой-то момент девушка просто упала на землю, перевернулась на спину и закричала в небо:

– Пожалуйста, хватит!

Она почувствовала как горячие дорожки слез покатились из глаз по вискам, теряясь потом в волосах.

– Хватит… Вспомни, чему ты учишь своих подопечных, которые не контролируют обращение, – заговорила она как можно более спокойным тоном. – Выровнять дыхание. Осознать, что ты не только зверь, но и человек. Каким человеком ты хочешь быть?

Добрым, счастливым, настоящим и…цельным, каким всегда и была, забыв, что это не совсем правда.

В их мире не допускали рождения полукровок. Интимная связь хозяев и оборотней допускалась, если кошки изначально регистрировались, как наложницы или наложники, но за этим тщательно следили. И это было по карману далеко не каждому. Постоянные проверки, уколы, защита. Если беременность всё-таки наступала, женщину принуждали сделать аборт, не зависимо от того, хозяйка она или оборотень. В случае отказа мать устранялась. Если полукровки всё-таки появлялись на свет, их всё равно находили. Практически невозможно было спрятаться. На нарушителей доносили собственные родственники или соседи. Нари повезло. Маме удалось скрыть беременность, родить, а перед смертью передать девочку сестре. Тётя и вырастила Нари, как свою дочь, дала ей свою фамилию и научила быть человеком. Благодаря безупречной репутации семьи тёти удалось избежать проверок, и Нари спокойно поступила в Академию и стала тем, кем являлась сейчас – первоклассным наставником и Мастером своего дела. А связь со звериной ипостасью благополучно стиралась с прошествием лет, и Нари надеялась, что превращения никогда не произойдёт.

– Ещё недостаточно тепло, чтобы ты валялась на земле. Вставай, простудишься.

Она вздрогнула и приподнялась на локтях, чтобы увидеть, как Ушик стоит рядом, прислонившись плечом к стволу дерева. Причина, по которой, всё это произошло. Но стоит ли его винить? Ведь он сам по сути жертва.

– Что ты делаешь?

– Пытаюсь не оставить тебя одну после первого превращения, – просто ответил тот.

– Ты тоже полукровка, – поняла девушка, и это открытие немало её удивило.

– В точку, – он говорил спокойно с лёгким налётом грусти.

– Я думала, что Юнги разделается с тобой, пока меня нет, – грубо, но извиняться Нари не собиралась.

– Ты хотела этого? – хмыкнул парень и подошёл ближе, протянул раскрытую ладонь. – Вставай, твой полосатый и так будет не в восторге ещё очень долго, а если ты заболеешь…

– Как ты быстро его раскусил, – усмехнулась она и приняла помощь. Встала, стряхнула налипшие на одежду ветки, листья и травинки.

– Ты не ответила на вопрос.

– Я тебя не понимаю, – Нари посмотрела Ушику в глаза. – То ты с большими глазами, полными ужаса, хватаешься за меня, боишься, то спокойно уходишь от двух взрослых кошек, одна из которых едва не разорвала тебя на части. Что с тобой не так?

– Мой отец глава крупной мафиозной группировки, – пожал плечами тот. – Я не знал, как себя с вами вести, поэтому попробовал всё. Согласись, сбивает с толку?

От того ангела, которого она видела пару дней назад, не осталось и следа. Теперь перед ней стоял уверенный в себе парень. Он не то, что совсем не опасался за свою судьбу, а скорее был уверен, что ни за что не погибнет просто так и будет бороться до конца.

– И что ты будешь делать? Проводишь меня домой и сбежишь?

– Нет, я не бесчувственная сволочь. Если меня привёз сюда Кан, вы с ребятами в заднице. Я не собираюсь оставлять вас один на один с мафией. Придумаем как победить, и я спокойно вернусь домой, – Ушик улыбнулся. – Идём или тебе нужно время, чтобы собраться с мыслями?

Нари не была наивной и видела, что парень не так прост, но ему хотелось верить. Несмотря на представление, что он устроил, Ушик располагал к себе мягким голосом, улыбкой, настроем. Что ж, ладно.

– Думаю, я придумаю, что сказать Юнги и Минхо, пока мы возвращаемся. Идём.

Парень кивнул и первым двинулся по лесу в сторону фермы, первым и прервал молчание.

– Ты неплохо держишься, – похвалил он. – Моё первое превращение вывело меня из строя дней на пять. Валялся с температурой и лихорадкой. Весёлое было время.

Говорил он об этом легко, но Нари чувствовала – Ушик не хотел оборачиваться, хотел отказаться от второй ипостаси так же, как она. Преимущество полукровок перед чистокровными оборотнями – ты можешь выбрать. И даже сейчас, когда девушка пережила половину обращения, она может его не заканчивать.

– Почему ты обратился? – спустя недолгую паузу спросила Нари.

– Из-за мамы. Она не хотела, чтобы я забыл, кто я есть на самом деле. Считала, что отказаться от звериной половины, значит, обманывать себя и других всю жизнь. Неполноценный, с изъяном, лжец, – парень криво усмехнулся и замолчал. Воспоминания делали больно, и ему было тяжело об этом говорить.

– Прости.

– Не извиняйся. Я едва тебя не убил, и ты вправе узнать обо мне всё, что пожелаешь.

– Это настоящий Ушик или Ушик, сын отца-мафиози? – полушутливо поинтересовалась девушка.

– Настоящий, – совершенно серьёзно отозвался тот.

Прошли молча ещё немного. Из-за деревьев уже показалось открытое пространство и ферма.

– Будет сложно завоевать доверие твоих котов, верно? – поинтересовался кот, остановившись у кромки леса.

– Тебе придётся задействовать всё своё обаяние, – фыркнула Нари.

– А ты разве не можешь…ну…убедить их?

– Они мне не рабы, – предупредила девушка.

– Это я понял. Так вы трое…? – он не договорил, но мазнул пальцем по носу и хитро посмотрел на неё исподлобья, что не трудно было догадаться, какие мысли блуждают в его голове.

– Это не твоего ума дело, – жёстко ответила Нари, готовая защищать свою личную жизнь до последней капли крови. Это было слишком опасно, разбрасываться такими подробностями.

– Расслабься. Хоть я и вырос в другой стране, где оборотни свободны, и полукровок не трогают, но теперь я здесь, в равных с тобой условиях. И вздернут нас на одной виселице, или что там делает Трибунал с такими, как мы?

– Расстреливает.

– Вот. Вместе у стенки будем стоять, если что. Я знаю твой секрет, ты знаешь мой. Достаточная гарантия? – Ушик подмигнул ей, зашагал по тропинке, но обернулся и добавил. – И мне абсолютно всё равно с кем ты спишь.

Нари надеялась, что нужные слова и мысли придут к ней по пути домой, но нет. В голове было пусто. За эти несколько дней произошло слишком много всего, хотелось просто отключиться. Заснуть, а проснувшись понять, что всё у них как прежде – никаких связанных душ, полукровок и мафии, только ремонт дома, занятия с Ёном и уютные тихие вечера в компании Юнги, Минхо или обоих котов. Ну как тихие… С перебранками и вечным подначиванием друг друга. Нари всегда это раздражало, а сейчас стало не хватать. Они устраивали словесные войны, а сегодня подрались. По-настоящему. С кровью и наверняка сломанными костями.

Ферма встретила возвращающихся тишиной и выломанной дверью, остатки которой разбросало по террасе и траве у подножия небольшой лестницы, что вела в дом. Нари грустно пнула щепку носком кроссовки, нехотя преодолела три ступеньки и вошла внутрь.

Если на улице было тихо, то дом встретил её двумя недовольными голосами.

– Ты мог не бить в грудь! Боги, что это за мерзость? Почему так воняет?

– Не дергайся! Это мазь от зуда. Рана открылась, ты хочешь ещё неделю чесаться?!

Коты обнаружились на кухне. Ён тоже был при них, помогал Минхо обрабатывать и заклеивать раны Юнги пластырем.

– Можно и нам по стаканчику? – Нари кивнула на бутылку крепкого алкоголя, что стояла на столе среди разбросанных медицинских принадлежностей.

Три пары глаз воззрились на неё. Две пары взрослых – с невысказанным миллионом вопросов, и одна детская – с нескрываемой гордостью за себя, что переборол страх и теперь спокойно находится в комнате с котами, что час назад едва друг друга не разорвали. Смелый котёнок, из него выйдет толк.

– Ён, подержи, – Минхо дождался, когда мальчик прижмет ладошкой сложенный в несколько слоев кусок бинта на груди Юнги, достал из шкафа два стакана и разлил по ним янтарную жидкость.

Нари осушила свой одним глотком и подала знак, чтобы его наполнили его снова. Молчание котов угнетало. Лучше бы они кричали, тыкали в неё пальцем и обвиняли во лжи.

– Всё в порядке? – спросила она, устало опустившись на стул.

Оглядев обоих, девушка отметила ссадины, синяки, царапины и кровоподтеки. На шее Юнги сзади красовался большой такой кусок того же бинта. Обожженная рука была густо смазана неприглядного вида мазью. Торс Минхо был и вовсе перетянут тугой повязкой, а на лице расползался синяк, сквозь который алели глубокие царапины. Сосуды в глазу с той стороны, куда ударил лапой тигр, лопнули, и вкупе с темной радужкой смотрелось это жутковато. По груди Юнги уже начали чернеть гематомы.

– Нет, но будет. Не волнуйся, – мягко улыбнулся Лим, давая Нари надежду на положительный исход разговора. – Прости меня, ладно? – девушка кивнула, вернув улыбку. Тогда Юнги поднял взгляд на Ушика. – И тебе я приношу извинения. Не сдержался. Твой отец....

– Та ещё мразь, – закончил за него тот. – Проехали.

Нари обернулась и поймала взгляд парня, который так и сочился ехидством, будто говоря: не так уж и сложно, как ты думала.

– И когда ты собиралась нам рассказать? – продолжая сосредоточенно лепить пластырь, спросил Минхо.

– Ён, подойди, – ласково позвала Нари, раскрывая объятия. Когда мальчик приблизился, она обняла его и поцеловала в лоб. – Всё хорошо? Да? Ты не голодный? Нам с твоими хёнами нужно очень серьёзно поговорить, посидишь пока в комнате?

– Но я хочу послушать! Они не говорят из-за чего подрались, – котёнок надул губки.

– Я всё тебе объясню, обещаю. Но это взрослый разговор, тебе не нужно его слышать. Когда ты вырастешь ещё устанешь разговаривать на серьёзные темы. Веришь мне? – она погладила ребёнка по голове, терпеливо ожидая ответа.

– Да. Можно я сегодня не буду спать до 12? – мальчишка хитро сощурился.

– Можно, негодник. Но завтра будем усердно заниматься. Понял?

– Понял! – кивнул Ён, помахал всем рукой и быстро скрылся в коридоре.

Нари проводила котёнка взглядом и повернулась к котам. Отпила из стакана и шумно выдохнула.

– Я вообще не собиралась об этом рассказывать, – честно призналась она. – Причина, думаю, ясна? Я защищала себя и своих родных. Если кто-то узнает, что Мастер Шим Нари полукровка, под суд пойду не только я, но и моя семья.

– А мы, значит, тебе не семья и нам не стоило знать? – язвительно хмыкнул младший кот.

– Минхо! – прикрикнул на него Юнги.

– Я понимаю, – кот поднял руки в примирительном жесте. – Но по-моему мы заслужили право знать. Ты так не думаешь, хён?

Впервые, наверное, Минхо вот так признал старшинство Юнги. Никогда прежде он не обращался к тигру подобным образом. Если что-то подобное случалось раньше, Нари непременно бы помнила об этом. Они постоянно подначивали друг друга, пытались задеть, спорили, но ни разу не поругались серьезно. До сегодняшнего дня. Наверное, это простое «хён» и подкупило Лима, потому что тот промолчал, задумчиво крутя пальцами свой стакан.

И Минхо был прав. Она поступала с ними несправедливо, умалчивая о такой важной части своего существования тогда, как знала о них всё, от и до. Души и сердца наголо. Что бы не происходило в их жизнях до их встречи, она была в курсе, за исключением некоторых деталей, о которых её коты никогда не хотели бы не то, чтобы говорить вслух, а вспоминать. Она знала, что Юнги первоклассный убийца. Знала и том, что Минхо потрясающий вор. И о том, что они делали, чтобы выжить в мире, где ни секунды до встречи с ней не были свободны.

У них уже была общая тайна, которую коты хранили бережно и ни разу за всё время не подвели её. Почему же она решила, что эту они не сохранят?

– Вы правы, – тихо проговорила Нари, наконец, когда пауза уж слишком затянулась и грозилась превратиться в неоконченный разговор. – Я приняла неверное решение, скрыв от вас правду о себе. И я надеюсь, что смогу однажды искупить вину за это и завоевать ваше доверие снова. Но поймите. Вы оба тоже моя семья, и защищала не только свою тайну, но и вас. Я думала, что в случае, если моя тайна раскроется, вы избежите наказания, если ничего не будете знать.

Коты переглянулись, обменялись молчаливыми мнениями, после чего Минхо отложил ножницы и пластырь.

– Иди-ка сюда.

Нари облегчённо выдохнула, поднялась со стула, подошла к нему и нырнула в его раскрытые объятия. Юнги со своего места взял её за руку. Ушик хмыкнул и отвернулся, чтобы не быть лишним свидетелем этой по-семейному теплой сцены.

Надо быть честным. Он немного завидовал. Отец никогда не проявлял к нему особого внимания. Когда мама забеременела, всё, что он сделал, вывез её из страны и оплачивал содержание. После маминой смерти так же исправно обеспечивал сына, но не интересовался им. Приезжал раз в год, чтобы провести инспекцию по расходам и проверить успехи. Друзей Ушик тоже не завёл. Были кое-кто в его жизни, с кем он проводил достаточно много времени, но привык называть их нейтральным «коллеги», чтобы не подпускать слишком близко. И одиночество его не особо заботило, ровно до сегодняшнего дня. Наблюдая за Нари и её котами, видя их взгляды и понимая, насколько эти трое близки, Ушик впервые задумался о том, чтобы поучиться у других доверию, любви и заботе. Вот такой вот, безусловной. Чтобы не за что-то, а вопреки всему.

– Ну, и кто ты? – тем временем поинтересовался у Нари Минхо.

– Не знаю. Маму я не знала, она не успела мне ничего рассказать. Меня вырастила тётя, которая решила, что уж коли мне никогда не быть той, кто я есть на самом деле, значит и знать свою природу мне не следует. Я никогда не превращалась и не собираюсь заканчивать обращение, – ответила та.

– О, она ирбис, – Ушик бросил взгляд через плечо и повернулся. – Если вам интересно.

– Откуда ты знаешь? – спросил Юнги.

– Только у ирбисов красная дымка превращения, – пожал плечами тот. – Если я редкий экземпляр, то ты уникальна, Нари.

– Почему? – Минхо и Юнги задали вопрос практически в унисон.

– Ген с этой мутацией истребили ещё во времена Империи, сотни лет назад, потому что ирбисам даровали свободу, и это многим не понравилось, – медленно проговорила девушка, вспоминая курс истории из Академии. – Мы касались этой темы во время обучения, но настолько поверхностно, что я многого и не помню.

– Серьёзно? Ирбисы были свободны? Откуда такая неслыханная щедрость? – Минхо переводил взгляд с Нари на Ушика, и обратно.

– Их освободили из-за некоторых…способностей, – уклончиво ответил парень, не зная, хочет ли Нари раскрывать все карты до конца.

– Каких способностей? Нари? – Юнги посмотрел на девушку.

Та же в свою очередь молчала. Это слишком тяжело. Слишком много для неё. И опасно. Опасно для всех. И не потому что она полукровка в мире, где это под запретом, а потому что.... Она зажмурилась и отвернулась, пряча лицо на плече Минхо, давая тем самым молчаливое согласие на раскрытие всех карт.

– Ирбисы способны возвращать к жизни мёртвых. И с таким же успехом забирать жизнь, не пролив ни единой капли крови, прикосновением или взглядом. Поэтому ты и обжегся, прикоснувшись к её дымке, – Ушик кивнул на руку Лима. – Их боялись и боготворили. Вели войны за них и под их знаменами. И если бы не истребление, то мы с вами, простые кошки, были бы сейчас свободны, но мутация слишком редкая. Ирбисам просто не хватило количества, чтобы победить.

– Борьба с рабством у тебя в крови, – присвистнул Минхо, прижимая девушку к себе.

– Это ничем мне не поможет, – пробормотала ему в плечо Нари. – Потому что я полукровка.

– Если ты закончишь превращение и примешь вторую свою ипостась, то способности будут доступны и тебе. Не чистая кровь только условность, – возразил Ушик. Он немного помолчал, о чём-то раздумывая. А потом спросил. – Ребята, что вы знаете о Сопротивлении?