Pumpkin. Любовь на кончиках пальцев

Ануш Стадникова

Pumpkin. Любовь на кончиках пальцев

Глава 1

ПЭМ

* * * * * *

– Уверена, что хочешь этого? – Заботливый голос мамы, послал теплую струйку воздуха по щеке, в то время как ее руки продолжили причесывать мои волосы.

Не открывая глаз, крепче сжала пальцы в кулак, ощущая, как в ладонь впились ногти. Ответить на этот вопрос утвердительно – означало солгать и себе, и ей. Признаться, что эта затея полнейшее безумие – не хватало смелости. А значит, предпочтительней всего было молчать.

– Пэм? – Проведя в очередной раз расчёской по моим волосам, окликнула мама. – "Тыковка", посмотри на меня… (прим. автора: англ. имя Pam звучит, как сокращение от pumpkin – тыква)

Понимая то, насколько фантасмогорично звучат эти слова, открыла глаза и повернулась в сторону женщины, чье лицо теперь было всего лишь воспоминанием.

– Ты же понимаешь, что не обязана делать этого? – В голосе мамы отчётливо звучала готовность оказать мне помощь и поддержку, за что я была безмерно благодарна ей.

За все эти годы, где она и отец не опускали рук и прилагали все усилия, чтобы мой мир, превратившийся в абстрактные полотна с размытыми силуэтами, стал не менее комфортным, чем то место, в котором я обитала ранее.

– Да, я знаю, – Выдохнула, поджав губы, в то время как ладонь мамы накрыла один из моих кулаков. – Просто…

– Ты боишься? – Словно бы считывая мысли, поинтересовалась она.

– Да, точнее нет. Вернее… – Покачала головой, будто бы желая встряхнуть мысли и заставить их хоть на секунду перестать галдеть. – Что если у меня ничего не получится? Что если я подняла на уши столько людей, и все ради того, чтобы прийти и просто облажаться?

Услышала, как глухо ударилась деревянная основа расчёски о туалетный столик, после чего "мамино пятно" пудро-розового цвета, который ей всегда очень шел, опустилось передо мной и потянуло за руки.

– Какая жалость, что мы не вырастили тебя эгоисткой. – Смеясь в костяшки пальцев и тут же целуя их, прошептала она. – Давай, договоримся, что сейчас, сегодня и когда бы то ни было, ты не будешь волноваться о выборе и решении других людей?

Не отвечая, не кивая и даже не дыша, облизала губы, чувствуя, как внутри плавится ком из сдерживаемых эмоций.

– Нет ничего важнее, чем получить то, чего ты заслуживаешь, "Тыковка". – Мама осторожно поправила мне волосы, и одного этого жеста было достаточно, чтобы понять, насколько сильна ее любовь. – А ты – заслуживаешь быть счастливой. Быть той, кто окончит школу, получит диплом и станет, кем захочет…

Слова этой женщины, часто такие мудрые и терпеливые по отношению ко мне, вызывали внутри прилив нежности, которая вот-вот могла хлынуть наружу.

– Не думай ни о директоре, ни об учителях, ни о ком бы то либо ещё. Твое образование, это их долг…

– Но, я доставлю всем проблем. Я буду отнимать у них силы и время… И… – Не смогла совладать с дыханием, из-за чего тут же замолчала.

Конечно, эти мысли пришли мне в голову не только сейчас. В "момент истины", который ставил под удар весь проделанный родителями труд. Нет. Я думала об этом и раньше. На протяжении последнего месяца, если быть точной. Изначально, идея вернуться в школу, после почти двух лет изоляции от сверстников, обучения на дому и адаптации к новой жизни, показалась настолько заманчивой, что у меня фактически выросли крылья. Мои родители, не пожалели денег, сил и времени, обучая меня всему, что только возможно, лишь бы я не чувствовала себя ущербной. Они изо дня в день твердили мне о том, что это не конец, что потеря зрения – это всего лишь небольшое препятствие на моем пути. Повторяли это снова и снова, да так уверенно, что, кажется, я и впрямь поверила им. Поверила и приняла самое безрассудное решение в своей жизни – вернуться в место, из которого любой нормальный подросток, предпочел бы сбежать.

– Они сами согласились на это. Это их выбор и ты, не несёшь за него никакой ответственности. – Настойчиво повторила мама.

– Да, но что если я не смогу? Что если у меня не хватит сил, концентрации, мозгов!? – Взволнованно взвизгнула и потупила взгляд. – Я всех подведу. Я разочарую себя. Вас. И в итоге просто вернусь сюда сломленная и разбитая! А все потому, что я калека, которая не смогла во время остановиться и смириться с перспективой обучения в специализированной школе!

Выпульнув все это с таким пылом и скоростью, что в итоге, чуть было не потеряв сознание из-за нехватки кислорода, смущённо зажмурила глаза, не зная чего именно ожидать от мамы. Да, скрывать не стану, я хотела переложить на нее ответственность! Хотела, чтобы именно она сделала за меня выбор и приняла решение: вернуться мне в свой класс или же продолжить жизнь "слепотни-Пэм" в четырех стенах этого дома. Но внутри, с клокотящимся от ожидания сердцем, я понимала, что ответ о спецшколе и обучении на дому, пугал меня будто бы немного сильнее, чем возможность провалиться в окружении бывших одноклассников.

– Во-первых, – После продолжительной паузы, заговорила мама. – Не смей назвать себя калекой…

– Но, я же и есть… – Попыталась возразить, не понимая ее боли и извечных попыток отрицать это, однако она тут же пришлепнула меня по бедру.

– Я сказала, не смей!

И хотя мое зрение было столь слабым, что вместо лица – я могла разглядеть лишь бесформенную кляксу в обрамлении темных волос, что тоже не отличались детализацией, я фактически ощущала этот взгляд. Твердый, и эмоционально пугающий, своей непреклонностью.

– Ты не калека, не неполноценная, не бракованная и не какая-либо ещё, кроме чудесной, талантливой и прекрасной. Ты меня поняла? – Не замечая, как все сильнее сжимает мои ладони, вспылила мама, на что у меня не было права ответить иначе, чем кивнуть головой. – Отлично. – Выпуская "пар" возмущения носом, выдохнула она. – А что касается провала…

Не знаю, возможно ли, чтобы сердце действительно остановилось; кровь застыла в венах, в ожидании приговора; а слух обострился настолько, что я смогла бы услышать звук ионов, бегущих по проводам? Однако со мной произошло именно это.

– Ты не узнаешь, если не попробуешь. – Возвращая себе мягкость и нежность, в которой можно было захлебнуться от счастья, проговорила она, из-за чего я не сдержала вздоха облегчения. – А потому, тебе просто придется принять решение: рискнуть и попробовать. Или же сдаться перед первой же трудностью, которых в твоей жизни, "Тыковка", к сожалению, будет больше, чем у других.

Я редко слышала в голосе матери сочувствие, такое, что разило бы жалостью ко мне. Вызывающей желание сложить руки и зарыть себя на ближайшем кладбище заживо. К моей удаче, родители пережили последствия аварии лучше, чем кто бы то ни было. Вероятно, даже лучше, чем я. За время в больнице; восстановление после операций, от которых не было результата; за дни моей депрессии и апатии – они ни разу не дали мне почувствовать себя "ограниченной" или ущербной. Вместо этого, родители полностью посвятили себя тому, чтобы научить меня жизни в "новом мире". Папа без долгих раздумий нанял учителя, который обучил меня шрифту Брайля. Мама всячески помогала в адаптации, внушая мысль о самостоятельной жизни в колледже, куда я не сильно-то рвалась. Ведь моя главная цель и мечта в этой жизни накрылась медным тазом, похоронив себя под обломками того самого авто, что перекроил всю мою историю на свой лад.

– Эй, "Сорвиголова" (прим.автора: отсылка к персонажу Марвел Мэтт Мёрдок, который был слепым супергероем, созданным Стэном Ли)! – С шумом врываясь в комнату, прокричала Трикс. – Ну, что ты готова навалять этим приду… Ой! – Встречаясь лицом к лицу с моей мамой, осеклась Хэйл, из-за чего я не сдержалась и глухо рассмеялась. – Доброе утро, миссис Крикл.

– И тебе, Трикси. – Наверняка, награждая подругу недовольным взглядом, поздоровалась мама. – Ладно, – Поднимаясь на ноги и наклоняясь в мою сторону, проговорила она. – Общайтесь, а я пока спущусь вниз и допью свой кофе.

– Хорошо, – Ощущая тепло материнских губ на моей макушке, ответила с улыбкой.

– И помни, – Так чтобы услышала только я, прошептала она. – Ты не должна оправдывать ни чьи ожидания. Ни мои, ни отца, ни друзей… Никого.

– А что делать с собственными? – Поинтересовалась, испытывая разочарование в самой себе.

– Встретиться с ними лицом к лицу, "Тыковка". – Улыбаясь и вновь целуя меня в макушку, ответила мама, после чего тут же выпрямилась и направилась в сторону черного пятна, которым был выход из комнаты.

– Мы с папой, – Замерев пепельной кляксой в дверях, проговорила она. – Поддержим любое твое решение. Просто помни об этом.

Растянув губы в улыбке, молчаливо кивнула головой, наблюдая за тем, как черная дыра поглощает мамин "силуэт" и вскоре растворяет его за белым полотном, закрывшейся, двери.

– Ну, так что? – Подбегая ко мне и падая на кровать, спросила Трикс. – Не передумала?

Многострадальчески простонала в потолок, после чего тут же упала на постель рядом с подругой.

– Я не знаю.

– Ну, не удивительно. – Переворачиваясь на бок, так что под нами запружинил матрас, ухмыльнулась Хэйл.

– Правда? – Прищурив глаза, поинтересовалась я.

– Конечно, – Закивав головой, ответила Трикси. – Я бы тоже сомневалась. Ты же не на парад идёшь, а в выпускной класс. Туда даже зрячие не хотят возвращаться, что говорить о тебе.

Поджав губы в улыбке, вновь уставилась в потолок, радуясь тому, что у меня есть такая подруга, как Трикс. Та, что не изменила ко мне своего отношения, не отказалась и более того, держалась единой концепции с моими родителями: "Слепота – это не повод для жалости!" – ну, или что-то в этом духе.

– Если хочешь, мы можем остаться дома и забить на этих засранцев, которые, наверняка, с ума сходят от известий, что ты решила вернуться.

– Все в курсе, да? – Тяжело сглотнув, поинтересовалась я, презирая наш городок за его любовь к сплетням и слухам.

– Угу, – Промычала Трикс, пристально рассматривая меня, из-за чего я тут же закрыла глаза. – Скажи мне, ты сомневаешься в своем решении из-за того что все будут шептаться у тебя за спиной? Или из-за успеваемости?

– Из-за всего, – Резко поднялась в кровати и заправила волосы за уши. – Но ещё сильней, я боюсь встречи с Соло.

– То-о-очно, – Протянула с сочувствием Хэйл. – Совсем забыла за лето об этой дьяволице и ее свите.

– Везёт. – Роняя голову на руки, простонала я. – Она не идёт у меня из головы с того самого дня, как директор сказал: "Да". О чем он вообще думал?

– О престиже школы? – Предположила подруга. – Или о дополнительном спонсировании?

– Просто замечательно. – Не впечатленная версиями Трикс, выдохнула я. – Подросток решается совершить социальный суицид, а они даже не попытались переубедить меня! Остановить!

Поднявшись и сев рядом со мной, Хэйл с заботой положила руку мне на спину.

– Скажи, зачем ты решила вернуться?

– Хороший вопрос, – Фыркающе, проворчала я.

– Не веди себя, как истеричка, Пэм. – Наверняка закатывая глаза и поправляя очки, выдохнула девушка. – Просто ответь.

Облокотившись на колени, задумчиво уставилась в точку на полу, которой, как я знала, было пятно краски, напрочь въевшейся в ковер.

– Я хотела доказать себе, что родители правы. Что я сильная, что у меня все получится "с глазами или без". Что жизнь не закончилась, что я не обязана умирать вместе с Хэнком, который всегда верил в меня…

Мысли о "Здоровяке", чей голос все ещё преследовал меня в кошмарах, породили мурашки, неприятно заколовшие где-то на уровне почек. После аварии я старалась как можно реже говорить и думать о нем.

– И что изменилось? – С грусть, которая была вызвана сочувствием, спросила Трикси.

– Я. – Неуверенно прошептала в сторону подруги. – Не знаю. Все и ничего.

В спальне повисла удручающая тишина, из-за которой нестерпимо сильно захотелось забраться под одеяло и, закутавшись в кокон, остаться дома. Спрятаться от всего мира и школы в частности, даже если сознание подсказывало мне, что это не выход.

– Хэнк хотел бы, чтобы ты вернулась. – С тоскливой улыбкой, прошептала Трикси, в чьем голосе читалась печаль и вера в то, о чем она говорит. – Хотел бы, чтобы ты боролась за себя. Так же, как делала это до аварии, утирая нос Фитчер. Следовала за своей мечтой, за Джул…

– Не надо. – Остановила Хэйл, не желая ничего слышать о школе искусств и о местах, которые теперь не имели никакого смысла. – Это все в прошлом. Хэнк мертв, я ослепла, а Джулиарду нет дела до калеки вроде меня.

– И что теперь? – Проскрипела Трикси, поднимаясь с кровати. – Ты просто сдашься? Пустишь псу под хвост все то, над чем столько трудилась и работала?

– У меня нет выбора, Трикс. – Недовольно, ответила я.

– Нет, Пэм, есть! И ты это знаешь! Ты мне не раз говорила, что выбор есть всегда!

– Я была здоровой и глупой малолеткой, что ни капельки не знала о жизни! – Повышая в ответ голос на Хэйл, возмутилась я.

– А теперь, значит, знаешь?

– Да! – С пренебрежением бросила я, поднимаясь на ноги, в желании вести этот диалог на равных.

– Ничегошеньки, ты не знаешь, Крикл! – Насмехаясь, выдохнула Трикс. – Ты потеряла зрение! Да, это грустно. Но это не конец! Ты всё ещё можешь играть, петь, радовать людей своим талантом…

– Мы сейчас о чем вообще говорим? – Раздражаясь, на странную попытку подруги, заставить меня вновь мечтать, перебила ее я. – О возвращении в школу?

– Обо всем, Пэм! Мы говорим обо всем!

– Я ухожу, – Решительно сделала шаг вперёд, но тут же ударилась ногой о тумбу, из-за чего на глазах выступили слезы.

– Больно? – Бросаясь в мою сторону, спросила Трикс.

Я, правда, хотела ответить ей, что все в порядке. Что нога у меня не отвалится от одного удара, однако схватившись за колено, на котором теперь красовался шрам после ДТП, я вспомнила о руке Хэнка. О его ладони, что вот так же лежала на нем в момент столкновения…

– Почему он умер? – Ступая на запрещенную территорию, спросила я. – Почему он, а не я, Трикси?

Подруга тут же заключила меня в объятья, воздерживаясь от комментариев и слов утешения, что навряд ли возымели бы на меня эффект. Уткнувшись в ее плечо и вцепившись пальцами в кофту, от которой пахло порошком, я жадно набрала воздух в легкие.

– Зачем я согласилась, Трикс? Зачем поехала с ним? – Слезы горечи и вины, не сдерживаемым потоком потекли по моим щекам, в то время как сердце, фактически разрывалось на части, от боли утраты. – Это моя вина… Мне стоило отказаться…

– Нет! Нет, слышишь!? – Отстраняясь от меня, сурово пригрозила Хэйл. – Даже не вздумай винить себя! Не вздумай повторять слова этой ведьмы Соло, которая просто не смогла смириться, что выбрали тебя, а не ее! Ты ни в чем не виновата! Ни в аварии, ни в решении мистера Алистера! Слышишь?! Ты не виновата ни в чем из этого.

Хлюпая носом и тяжело дыша, прикрыла глаза, не в состоянии что-либо ответить Трикс.

– Знаешь, пожалуй, я была не права, – Все ещё обхватывая меня за плечи, прошептала подруга. – Тебе и впрямь не стоит возвращаться в школу.

– Что? – Растерянно сморгнув слезы, всхлипнула я. – Это еще почему?

– Ты не готова. – Отпуская меня, подытожила Хэйл. – Это просто бессмысленно.

– Но… Но я хочу вернуться, – Неожиданно призналась я, ощущая, как внутри нарастает ужас. – Я готова.

– Нет, тебе так кажется. – Настаивала Трикси. – Тебе хочется в это верить, но в итоге, это не так. Нет смысла идти туда, где ты уже похоронила себя под пеплом неудач и проигрышей.

– Я думала, друзья даны для того, чтобы поддерживать друг друга!? – Возмутилась я, вытирая слезы.

– Да. И именно это я и делаю. Посмотри на себя, – Ее пятно совершило танец, очертив пространство передо мной. – Ты разбита, не уверена в себе, ты идёшь туда, чтобы сбежать со словами: "Я попробовала, но ничего не вышло". Это просто отговорка, с симуляцией активности, но по факту, просто блажь.

– Ты несёшь чушь. – Скрестив руки на груди, оборонилась я.

– Ну, конечно! – Рассмеялась Хэйл. – Чушь, которая бесит тебя, потому что это правда?

– Ты сумасшедшая, – Отворачиваясь от подруги и принимаясь суетливо искать расчёску на столике, ответила я.

– Пусть так, – Фыркнула Трикси. – Но вот, что я тебе скажу. Смерть Хэнка, Соло, учеба и успеваемость, даже Джулиард – все это – тупые отговорки. Это не истинная причина твоих страхов.

– Вот как? – Невесело рассмеялась я, проводя с силой по волосам расчёской. – А в чем же тогда, Фрэйд?

– Да в том, что ты боишься не поражения, а успеха! – Выдала Хэйл. – Ты боишься, что вернувшись, все пойдет хорошо. Все будет получаться, жизнь забьет ключом и у тебя больше не будет возможности спрятаться за прошлым. Не будет шанса сбежать от собственной мечты…

– Ее больше нет! – Отшвыривая расчёску, возмутилась я. – Нет больше мечты!

– Ложь! – Выкрикнула в ответ Трикси и тут же зашагала в дальний угол комнаты, где стояло мое старенькое фортепиано. – Если мачты больше нет, почему оно всё ещё здесь?

– Потому что именно так, я не забываю, что сделало меня калекой! Что лишило меня друзей! Парня! И смысла! – Разве что, не брызжа слюной, выкрикнула я.

– "Тыковка"? – Открывая дверь и вбегая в спальню, взволнованно окликнула меня мама. – Что случилось?

Упрямо скрестив руки на груди и отвернувшись от подруги, молчаливо прикрыла глаза.

– Трикси, что у вас здесь происходит? – Обращаясь к Хэйл, спросила она.

– Ничего, миссис Крикл. – С грустной насмешкой, выдохнула девушка, сделав несколько шагов в мою сторону, чтобы поднять с полу сумку. – Ничего такого, ради чего я стала бы пропускать первый день в школе.

Сказав это, Трикси быстрым шагом направилась в сторону двери, бросая на ходу "Пока!", которое было адресовано не столько мне и маме, сколько "девушке", память о которой, все ещё хранили эти стены и пренебрегаемый мною инструмент.