Озеро жизни

– Аргумент железный! – захохотал Артур, совершенно забыв, что в соседней комнате спит его сын. – Как же ты, дружок, выбрался из этой западни?

– Очень даже комфортно. Призываемый воплем жены с ножом в руке в дом ворвался тот, кого звали Хасан. «Где? – закричал он, зыркая вокруг ошалелыми, выпученными, как у лемура, глазами. – Где вор?». Он-то, бедненький, подумал, что их грабит настоящий бандит, а тут женщина показывает на меня. Мужик тот и опешил. А я, воспользовавшись его растерянностью, фьют, прошмыгнул на волю между его ног, вознося хвалу за спасение моей жизни всем святым покровителям котов. Да… На всю жизнь усвоил этот урок: любить – люби, но где находится дверь на волю, никогда не забывай! Ой, что это я тут разговорился, время-то не бежит, а скачет галопом! Давай продолжим чтение.

– Ты, котик, как хочешь, но нам с Артуром надо чайку попить, – пряча улыбку, возразила Алсу, направляясь к газовой плите.

– Как-к-кой чай, – возмутился Султан, начав заикаться от волнения. – Посмотри на часы, они так быстро тикают. А мы даже не доехали до Желтой реки, где начинаются мои героические приключения.

– С пирожком, – невозмутимо отреагировала Алсу, продолжая готовить стол.

Султан с интересом посмотрел, как хозяйка достает из холодильника тарелку со съестным.

– Он с чем?

– С печенкой и с картошкой, – ответила женщина.

– Себе бери с картошкой, а мне неси в холодном виде с печенью! – приказал кот. – Не забудь молоко! И не разбавляй, не в молочном комбинате работаешь…

Через минут десять Артур возобновил декламацию.

«Парень растерянно посмотрел назад.

– Что же мне с вами делать? – подумал он вслух, – эти чертовы козы могут потеряться в лесу. Тузик, гони их в сторону села. Кому я говорю, Тузик!

Но пёс, притворившись, будто не слышит, спокойно крутился возле животных, виляя хвостом, словно радуясь появлению рогатых друзей.

– Оставь их в покое, – девушка вынуждена была прервать тщетные усилия друга отогнать животных домой. – Видимо, они тоже хотят побегать в ночном лесу. Не беспокойся, козы – народ ушлый, не потеряются.

Артур, показав рогатым кулак и обещав им покрутить хвосты по приезду домой, шлепнул вожжами по хребту лошади: «Чего спишь, поехали!». Кобыла словно ждала приказа хозяина, резко шагнула вперед. Чубик с Султаном, проехав километра два и заприметив прибрежные кустарники Желтой реки, незаметно соскочили с телеги, чтобы присоединиться к компании коз и Тузика, шедших на некотором удалении от обоза.

– Это и есть Желтая река? – удивленно спросила Алсу, приподнимаясь на локтях. – Я думала, она большая и широкая. Оказывается, ее сможет пересечь даже петух, не замочив ноги.

– Ты бы посмотрела, что вытворяет эта река весной! Много лесных обитателей погибает, когда она разливается во время половодья, – ответил парень, озабоченно поглядывая на животных. – Как ты думаешь, остановимся здесь или поедем дальше? Смотри, на той стороне есть неплохая полянка, может, организуем там пикник? Я бы не отказался перекусить.

– Здорово! Какой же ты молодец! – воскликнула девушка.– Глянь, наши попутчики тоже подошли, видимо, испугались, хотят быть поближе к нам. Поехали!

Лошадка, то ли после возгласа Алсу, то ли заметив приближение своего друга Тузика, нетерпеливо помотала головой, поскребла ножками землю и без понукания медленно, с опаской начала спускаться к реке.

– Чего боишься? – крикнул парень, отпуская вожжи. – Или пить хочешь? Остановись и пей, сколько душе угодно.

– Я тоже хочу попить, – вдруг попросила девушка. – Достань кружку.

Артур соскочил с телеги, зачерпнул воду.

– Какая вкусная! – воскликнула девушка восторженно. – Попробуй, словно масляная. – Она протянула парню кружку и, когда тот отпил глоток, спросила: – Живительная, да?

– Вода как вода, только после глотка во рту остается привкус…сливочного масла. Раньше я этого не замечал. Ну что, Стрела, напилась водички, тогда трогай, – взмахнул парень вожжами.

На полянке кобыла остановилась. Она без разрешения хозяина развернулась и начала смотреть, как переходят водную преграду его попутчики.

Первым в речку вошел козел. Он понюхал воду, топнул ногой, только потом не спеша шагнул вперед. Следивший за переправой Артур проговорил озадаченно:

– Никогда не думал, что во дворе главенствует Академик. Всегда считал, у нас всем командует Тузик…

Тем временем следующим решил намочить ноги Чубик. Он осторожно вошел в воду и, что-то бормоча, словно мультяшный персонаж, побежал к берегу, высоко вскидывая ноги.

– Ничего себе, – прокомментировал Артур. – Ты видела?! Что же такое происходит с ними. Они словно под гипнозом. Кажется, на их психику влияет Луна.

– Угомонись, ничего с ними не случится, – успокоила парня Алсу. – Видишь, они от нас не отстают. Даже козел жмется к нам. Глянь, как изящно, в два прыжка перемахнула ручей коза. Посмотрим, кто же следующий? Думаю, Тузик… Точно, он пошел…

Пёс поначалу лизнул несколько раз воду, затем, высоко подняв голову, оглядел округу и только после этого шагнул вперед. Как только он дошел до середины речки, шедший за ним Султан прыгнул и… опустился на его спину. Пока Тузик соображал, что делать, усатый спортсмен, оттолкнувшись от него, как от трамплина, спрыгнул на другой берег, преодолев речку абсолютно сухим. Потом повернулся, нехотя лизнул воду, фыркнул и отпрыгнул назад.

– Ой! Вот это номер! – радостно закричала девушка, хлопая в ладоши. – Сейчас Тузик задаст ему трепку…

Но пёс и не думал сводить счеты с котом. Перейдя речку, он подошел к Султану, легонько ткнул ему носом в бок, и они, как неразлучные друзья, побежали к козлу, который вместе с козой Розой и Чубиком уже находились рядом с лошадью.

Артуру было не до наблюдений за обитателями двора. Он ослабил ремень хомута, положил перед кобылой сено. Затем, откопав на дне телеги раскладной стульчик, усадил Алсу.

– Какой же пикник без костра, – радостно изрек парень, раскладывая на разложенное покрывало приготовленную матерью еду. – Сейчас соберу дрова, посиди минутку, я мигом.

Он взял топор и шагнул было в сторону кустарника, как до его ушей дошло недовольное тихое ворчание:

– Нашел время костер разводить…

Артур остановился, повернулся к подруге.

– Если тебе не хочется, так и быть, не буду заниматься огнем, – с обидой отозвался он.

– Что ты! Обязательно разожжем, – удивилась Алсу. – Сколько лет я мечтала об этом.

– Хорошо, – уже без былого энтузиазма ответил парень, подбирая сухой хворост.

– Эта самка может до утра сидеть у костра…– послышался рядом недовольный голос.

Алсу будто облили кипятком, она с криком: «Как ты меня назвал?» – резко повернулась и свалилась со стульчика.

Услышав возглас подруги, Артур, бросив собранные ветки, поспешил к ней.

– Что случилась? – испуганно спросил он, усаживая ее снова на стульчик. – Не ушиблась?

– Как ты мог меня назвать «самкой»? Я же не заставляла тебя брать меня с собой в лес…

Алсу затрясло, девушка задыхалась от обиды. Она с трудом сдерживала себя, чтоб не разреветься.

– Милая моя, – остолбенел парень, – когда я такое говорил? Что с тобой?

– Не притворяйся, я слышала. Поехали домой! – закричала девушка, с силой вырываясь из его рук. – Я не думала, что ты такой…

– Во дает жару, девка…

– Что-о-о? Как ты сказал? – у девушки от возмущения затряслись губы.

Артур застыл как вкопанный, а затем, резко повернувшись, схватил топор и сорванным голосом закричал:

– Кто здесь? Выходи, или я отрублю твою тупую башку. Покажись, говорю! Шутник драный…

– Тихо, хозяин, не кричи, албасты услышит!

– Ой, Артур, – Алсу схватилась за руку парня, – это…это го-о-вор-р-рит Т–т–ту–зик! Тузик говорит…

– Ка-а-ак? Т- т-тузик?

От волнения Артур тоже начал заикаться.

– Уважаемый Тузик, негоже собаке повелевать человеком. Погоди, я сам поговорю,– послышался рядом чуть хрипловатый голос.

У парня по спине прошел противный холодок. Обернувшись на голос, он вздрогнул, увидев в темноте кривые рога и огромные горящие глаза.

– Чёрт, – произнесли невольно его дрожащие губы. – Козёл? Академик? Ты умеешь говорить?

– Не бойся, уважаемый, – заговорил козёл тихим голосом. – Мы сами ошеломлены не меньше вас. Как только перешли эту речушку, у нас, то есть у ваших домашних животных и даже у петуха, появился дар человеческой речи…

– Артур, ущипни меня, это ведь сон? – простонала девушка, еще сильнее прижимаясь к парню.

– Нет, уважаемая, к сожалению или к счастью, – поспешил успокоить девушку козёл, – в Черном лесу мы приобрели способность думать и говорить как человек. Мы превратились в разумных существ. Мне кажется, в прошлой жизни мы все были людьми.

– То-то же я не заблеял, как козёл, – съязвил Артур, понемногу приходя в себя.– Значит, и в прошлой жизни был человеком. Жаль, не то заговорил бы на козлином языке…

– Сожалею, уважаемый. Это было бы прекрасно! Ведь козлиный язык своей мелодичностью превосходит все известные языки мира, – не понял юмора Академик. – Он стоит на пересечении многих языков планеты. Еще небезызвестный китайский философ, мыслитель Конфуций, рассуждая о мироздании и существовании цивилизаций, сравнивал…

– Ты что, козёл, хочешь, чтобы моего хозяина и его подругу на самом деле инфаркт стукнул? – бесцеремонно вмешался в разговор Тузик. – Не видишь разве, глаза у них, как твои, со своих орбит вылезают? Академик нашелся, блин… Лучше уж я сам объясню. Короче так, хозяин! Нынешняя обстановка напоминает мне ситуацию, когда вдруг в миске с супом обнаруживаешь хор-р-роший кусок кости с мясом. При этом не знаешь, то ли ее положила сама хозяйка, то есть твоя мама, то ли она попала туда по ошибке. В первом случае спасибо хозяйке, значит, ценит меня, а во втором сожалеет, что нечаянно вскормила пса мясом, оставленным для сына. Вот и гадай после этого: то ли мне радоваться, то ли горевать? Здесь то же самое. Хорошо, что мы заговорили, и плохо, что говорим…

– Фырр… Не знаю, как может быть вкусным мясо. А вот пахнущее цветами сено, которое я жую, оцениваю знаком качества, – высказала свое мнение кобыла, подбирая остатки трав с земли. – Ты, хозяин, не жалей телегу, в следующий раз побольше грузи! Зима длинная и холодная…

– Молчать! – закричал вдруг фальцетом петух. – Кто позволил вам раньше меня открывать пасти? Кого ты называешь хозяином? Этого? Вы что, забыли, кто во дворе настоящий хозяин? Какие кости, какое сено?

– Пр-р-равильно, Чубик, – похвалил петуха до сих пор безмолвствовавший кот. – Лучше поговорим о сметане…

– Молчать! – взревел петух, распаляясь пуще прежнего. – Распустились, понимаешь ли! Давно моего крепкого клюва не пробовали?

Он подбежал к Тузику, схватил его за ухо, подергал из стороны в сторону, пока тот не вырвался и не спрятался за спиной Артура. Козёл и коза поскорее решили отойти подальше от разгневанного петуха. Только Султан как ни в чем не бывало, не проявляя испуга, остался на месте. Петух, оттопырив перья, двинулся было в его сторону, но вовремя одумался. Чубик вспомнил, как однажды он дерзнул было отобрать у усатого кусочек пирога для своих курочек, но получил такую трепку, потерял столько перьев на хвосте, что запомнил урок на всю оставшуюся жизнь. Поэтому он не стал дважды испытывать судьбу, остановился и ограничился лишь надменным, уничижительным взглядом в сторону кота. Но тот не остался в долгу. Сладко подтягиваясь, он презрительно посмотрел на петуха и проговорил негромко, но отчетливо, чтобы услышали все: «Не дал Бог свинье рогов, а бодуща была бы».

– Артур, – взмолилась Алсу, – ты что-нибудь понимаешь? Какой-то кошмарный сон… Не кажется тебе, что мы сошли с ума?

– Погоди, дорогая, думаю, еще не успели. Тем более, с ума сходят поодиночке. Но, если это продолжится, я не ручаюсь, – уже более спокойным голосом высказался парень. – Главное, выяснить причину такого феномена. Или понять, кто из нас спит и видит сон. Но мне кажется…

В этот момент его мысли прервал отчаянный крик: «Карр!.. Карр!..» Все с удивлением подняли головы и посмотрели в сторону речки, откуда шел вопль. Серая ворона, с трудом махая крыльями, подлетала к Желтой реке. Вдруг она качнулась, потеряла ход и, кувыркаясь, полетела вниз.

– Ага, падает, – со злорадством проговорил Султан, запрыгивая на телегу. – Не пойму: зачем она сюда притащилась? Сейчас грохнется… Еще немного… Аминь!

Но, в последнюю секунду птица все же успела распрямить крылья и вышла из штопора. Она шлепнулась посреди речки, перевернулась, однако сумела встать на ноги и доковылять до берега.

– Помогите! – закричала она, стряхивая капли воды с крыльев. – Чего стоите как истуканы, тресни мой клюв, несите меня к телеге.

– Щас, разбежались…

Кот поприветствовал птицу слишком недружелюбно.

– Ничего себе! Сама Салтычиха соизволила к нам прибыть, – воскликнул Артур, уже ничему не удивляясь.

– Жаль, – вздохнул Султан, зевая, – что это чучело с перьями не сломало себе шею. Я бы с удовольствием избавил нашу компанию от такой особы. Но не будешь же съедать ворону, говорящую на человеческом языке! Не поймут соседи. Прокурор обидится. Хозяйка мухобойкой врежет. Тьфу! Соберешь лишь одни неприятности…

Пока кот думал вслух, Артур соскочил с телеги и побежал выручать птицу.

– Осторожно, дуралей! Я же не кирпич! Пора бы тебе уже знать: женщину и птицу берут руками, – послышался недовольный голос вороны. – Не видишь что ли, лопни твой глаз, паршивый кот давеча повредил мне крыло.

– Чем же я тебя беру, не ногой же, – пробурчал Артур, неся птицу к девушке. – Держи, Алсу, к нам одна наглая особа с неба свалилась. Примем ее?

– Попробовали бы не принять, – гордо заметила ворона, оглядывая присутствующих пристальным взглядом. – Карр!… Ой, мамочки! Чтоб клюв мой стал восковым, вся дворовая свора собственной персоной пожаловала… Тьфу! Глаза бы мои их не видели…

– Хозяин, позволь этой разбойнице урок вежливости преподать? – обратился Тузик к Артуру, не выдержав хамского тона прибывшей. – Разберу на запчасти для петуха.

– Только посмей! – Птица сильнее прижалась к девушке. – Лопни мой глаз, я тебя первым албасты вскормлю. Потом остальных, если и они будут меня обижать!

– Какие такие запчасти? – не понял Чубик. – Они съедобные?

– Тихо, тихо! – Артур, успокоив пса, пропустив мимо ушей вопрос петуха, обратил свой взор к новенькой. – Скажи, Салтычиха, откуда ты знаешь об албасты? И почему ты прилетела сюда?

– Ты сперва спроси у себя, как попали эти несчастные животные, эта девушка в этот лес и в такое время, – ответила ворона дерзко, совсем не испугавшись взгляда человека. – Почему вдруг, ни с того, ни с чего, они, как ошпаренные побежали ночью с тобой в Черный лес? Отчего они заговорили как люди? Дошло? Э-э-э… Не ломай голову, клянусь своим крылом, не найдешь ответа. А я знаю! Поэтому, берегите меня и будьте со мной вежливы.

– Зря я этой вороне днем черепок не свернул, – с сожалением проговорил Султан.

– Я не ворона, – возразила упрямая птица.

– Не гусь же! – Султан пренебрежительно фыркнул.– Настоящая ворона от клюва до хвоста!

– Я серая ворона! Запомни это, клок шерсти с блохами, – рассердившись, выкрикнула птица, а потом добавила с презрением: – если, конечно, твой запоминающий аппарат ещё фурычит.

– Какая разница? Серая ворона, черная ворона, все равно – ворона, – глубокомысленно изрек Султан. – И сама запомни, летающая крыса, у меня нет блох.

– Куда же они делись? Убежали от твоего, тресни мой клюв, противного запаха?

Птица не оставила выпад кота без ответа.

– Видишь ошейник? – с гордостью выставил напоказ свое украшение Султан. – Его купила моя хозяйка специально против этих паразитов. У Тузика тоже есть.

– Фу… Терпеть не могу наглых котов, – отпарировала Салтычиха, стуча клювом. – Ошейник, понимаешь ли, ему надели. Тьфу! Нашел, чем гордиться. Попробовал бы ты теперь его снять!

– Все! – Артур решительно остановил спор. – Хватит обмениваться колкостями, пора выяснить: что здесь происходит? Салтычиха, что ты знаешь, поделись с нами.

– Не буду, – заупрямилась ворона, удобнее устраиваясь на коленях у Алсу. – Ты меня не любишь. Обзываешь Салтычихой, именем этой кровожадной барыни, оскорбительной слуху порядочных птиц… Клянусь своим пером, не жел-л-лаю!

– Он больше не будет дразнить, – постепенно приходящая в себя после шока Алсу погладила птицу по головке. – Ты умная, красивая особа.

– Конечно, я мудрая серая ворона, – подтвердила слова девушки птица. – Потому что я живу уже сорок два года. Я помню вас всех, как вы появлялись на свет. Однажды я спасла вот этого дуралея, будь несладок его сон, – она показала глазами на Артура, – и нашу хозяйку от смерти. Не знали?

– Нет, – покачал головой Артур. – Будь ласкова, расскажи, как это было.

– Не хочу!

Салтычиха упрямо поджала клюв.

– Расскажи, – Алсу еще раз нежно провела рукой по голове птицы. – Нам очень интересно узнать о твоем подвиге.

– Правда?

– Конечно!

Девушка усерднее продолжила гладить голову вороне.

– Ну, хорошо… Ты начинаешь мне нравиться. Только ради тебя, милая. Как-то раз, зимой, я сидела на дереве рядом с домом. Знала, что к ночи хозяйка выносит еду для собаки, – Салтычиха, увидев, как встрепенулся Тузик, поспешила его успокоить. – Тебя, лопоухий, еще и в помине не было! Эту дворняжку звали Колобком, клянусь лапой, уж очень была слаборазвитая и неуклюжая. Отобрать у нее кусок съестного мне не составляло никакого труда. Так… Стояли холодные дни, а тут еще ветер поднялся. Вдруг, лопни мой глаз, вижу через заледеневшее окно, что-то искрит в чулане. Мать моя серая ворона! Пожар! Вскоре ветер приносит мне запах гари. Честно говоря, тогда мне было все равно, сгорит этот дом со всеми потрохами или нет. Человеческие проблемы, клянусь своим пером, меня совсем не колышут и никогда не интересовали. Мне-то что, пусть горят ярким пламенем. Мы терпим людей лишь из соображения их полезности в вопросах обеспечения нас, серых ворон, провизией. Я возжелала поскорее улететь подальше от огня, но вовремя усекла, что в этом случае останусь в морозную ночь с пустым желудком. Ведь к ночи хозяйка ежедневно выносит Колобку еду. Нам двоим хватает. Да! Не хочется на голодный желудок на пронизывающем ветру на ветках качаться! Тогда я начала кричать: «Карр! Карр!», но, тресни мой клюв, все безрезультатно. Подлетела поближе к окну и давай орать на всю ивановскую и по дереву стучать. Клянусь своим пером, уж я умею бузу поднимать! Даже ленивая собачка, не выдержав моего крика, начала лаять, правда, не высовывая носа из конуры. Это привело меня в бешенство. Как это так, подумала я, тут, понимаешь ли, клюв разрываю, а эта шавка тявкает, не показывая свой облезлый хвост?! Долго не думая, подлетаю, вытаскиваю лентяйку за уши и давай лупить. Клянусь пером, собачка такой хай подняла, словно ее начали резать вживую. Даже мне стало жалко бедняжку, но я продолжала ее колотить, покуда, услышав поросячий визг щенка, не прибежала возвращающаяся из колхозной фермы соседка. Она же разбудила хозяйку и помогла потушить пожар. После этого случая, хвала моему клюву, я была зачислена хозяйкой в штат двора и поставлена на довольствие, как эти оболтусы.

– Какая ты молодчина, – похвалила Алсу птицу. – Ты спасла нашего Артура. Теперь расскажи, моя умница, почему сейчас прилетела?

– Неблагодарный он человек, – не забыла обиду ворона. – Хозяйка называет меня ласково и нежно Белым ангелом, а этот, лошадиный водитель, лопни мой глаз, – Салтычихой. Несправедливо это!

– Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала, – возмутился Тузик, внимательно слушавший рассказ птицы. – Ты настоящая разбойница с большой дороги. Сколько цыплят ты утащила за лето? Сколько раз ты воровала мое мясо? Была бы моя воля, я бы тебя на пушечный выстрел не подпустил к нашему двору. Ты воровка. Даже слова твои «вырви глаз», «тресни мой клюв» из жаргона грабителей с большой дороги. Разбойница! Вот ты кто, если хочешь знать.

– Разве я выразила желание узнать твое собачье мнение обо мне? – не растерялась ворона. – А насчет каких-то там хилых, почти дохлых цыплят, чтоб зубы твои стали восковыми, тебе какое дело? Ишь, моя речь ему не нравится. Иди тогда слушай Академика. Умным не станешь, авось дураком не помрешь. Подумаешь, больного цыпленка утащила! Может быть, тем самым я спасла других цыплят от опасного вируса. Если хочешь знать, нас, серых ворон, неспроста называют санитарами леса.

– Но не двора же! – Тузик недобрым взглядом окинул птицу с головы до хвоста.

– Это, братец, как посмотреть… Чего глядишь на меня, как паровоз на электричку? Ладно, грешна. С кем не бывает?! Доволен? Думаю, все происходит из-за моего служебного рвения. Так сказать, малюсенький чиновничий произвол. Разве это преступление? Так, мелочь, небольшое нарушение инструкций. Я, между прочим, с рождения причислена к когорте госслужащих. Избранная! И с этим ничего не поделаешь.

– Чего? – не понял Тузик. – Какая когорта? Кем избрана? Мелишь какую-то чепуху!

– До чего же нынче дворовые пошли неструганные, неоштукатуренные! Подумай своей псиной головой, у кого санитары санэпидстанции получают зарплату? Ну же, ну… Хотя чего уж, лучше не пытайся шевелить своими хилыми мозгами, истратишь последние нейроны. Подсказка для простейших созданий – у государства! Минуту назад, тресни мой клюв, ты сам согласился с мнением большинства, что я санитар леса. Значит что?

– Что? – растерялся Тузик. – Какое мнение? С чем согласился?

– Значит, я состою на государственной службе, с вытекающими отсюда, как водопад, привилегиями и взятками. Лопни мой глаз, не будешь же ты, дворовая тявка, из-за такого пустяка, как прихватить на обед одного–двух больных желторотиков, двор к революции призывать? Не якобинец, не террорист, не майдановец же ты, пёс с ошейником?!

Салтычиха победоносно бросила взгляд на ошалевшего пса.

– Тузик, как думаешь, не пора ли Салтычиху избрать еще одним академиком? Слишком хитрая, зараза, – неожиданно предложил Султан. – Смотри, как умеет доказательную базу подгонять! Философ!

– Типун тебе на язык! – запротестовала птица. – Ты чё, хвостатый, не слыхал что ли, как самих министров и очень важных генералов сам Президент страны, разозлившись, послал в Академию наук стипендию получать? Эти хитрецы захотели, понимаешь ли, кроме высокой чиновничьей должности еще и академиками стать. Пусть теперь попробуют жить только на одну стипендию! Не-е-е… Клянусь клювом, госслужба – место хлебное. Я здесь посижу, без ученых степеней, но в сытости. А ты иди, коль такой умный! Будешь академиком по грызунам. Ужас, как этих крыс развелось. Их ловят, а они, паразиты, размножаются и размножаются. Кстати, возьми с собой и этого легавого, пусть твой стол сторожит, все равно, кроме как тявкать, ничего не умеет…

– Жаль, что наш хозяин – человек либеральных взглядов, – проговорил Тузик, чувствуя, что вчистую проиграл спор. – Не то твое чучело отпугивало бы в нашем огороде таких же разорителей, как и ты.

– Скажу вам, уважаемый, человек становится либералом тогда, – Академик, до сих пор без энтузиазма слушавший спор, очень кстати вмешался в разговор, – когда он сыт до пупка, входит в истеблишмент и сказочно богат. Особенно если его имущество нажито упорным трудом дружеской приватизации. Но наш хозяин к ним не относится.

– Какой ты у меня умный, великолепный мой! – восхищенно воскликнула Роза, пританцовывая и не отрывая влюбленных глаз от Академика.

Салтычиха посмотрела внимательно на козу, покачала головой и проговорила язвительно:

– Если жена говорит мужу, что он самый умный, значит, она понимает, что второго такого дурака уже не найдет.

Роза сделала вид, что не услышала реплику вороны, продолжила глядеть на козла восторженным взглядом.

– Между прочим, – Чубик выпрямил грудь, – во дворе умнее и красивее меня никого нет! Все мои куры с самого утра и до захода солнца поют об этом. Они птицы простые, зря кудахтать не будут.

– Фырр… Раскатал клюв, попугай, – заржала кобыла, прервавшая на секунду ночной моцион. – Пока ты – петух, твои «простые» куры обязаны по штату тебя хвалить.

– Но как только ты попадешь в суп, – с удовольствием подхватил разговор Султан, – восторженные сонеты твоих подруг с утра до вечера будут ласкать уши другого Петьки. Так что не обольщайся…

– Его курочки частенько бегают в соседний двор, – проговорил Тузик, поддерживая веселый разговор товарищей. – Так, ради забавы… Узнать прогноз погоды в их курятнике… Полюбоваться борцовским торсом молодого петушка…

– Хватит зубоскалить! – Салтычиха, округляя глаза, обвела присутствующих презрительным взглядом. – Нашли время шутить. Лопни мой глаз, вы хоть понимаете, что нас ждет впереди?

– На самом деле, друзья, – поддержала птицу Алсу, – послушаем Белого ангела, думаю, она поделится информацией.

Вороне понравилось, как назвала ее девушка. Теперь ее взгляд подобрел. Она загадочно хмыкнула.