Младший сын семьи чеболя. Новелла. Том 1

Судя по тому, как она пыхтела от злости, ей так и хотелось хорошенько ударить меня по голове.

Да уж, для первой встречи это полный провал.

– Кто так громко кричит в моем доме? Что это за манеры?

Все взгляды обратились в сторону источника звука. Наверху лестницы, ведущей на второй этаж, стоял старик.

Это был председатель Джин Янчхоль, руководитель «Сунъян Групп» и мой дедушка.

Железная Маска. Это прозвище ему дали потому, что на его лице всегда отражается его стальной нрав непременно добиться желаемого. А некоторые называли его так потому, что он был настолько суров и бессердечен, что прогнал собственного брата, когда монополизировал компанию.

Меня не интересовало его прозвище, ведь я никогда с ним не встречался. Но при появлении императора принцы и принцессы замерли.

Человек, вселяющий страх даже в собственных детей. Конечно, источником этого страха являются его деньги. Будущее, которое наступит, если не удастся их унаследовать. Если кто-то из родственников заберет долю другого. Страх потерять статус члена семьи чеболей. Все это, переплетаясь, заставляет их бояться собственного отца.

Председатель Джин Янчхоль медленно спустился по лестнице и остановился посреди гостиной.

Я шумно сглотнул.

Как император отреагирует на мою семью?

Краем глаза я взглянул на родителей и увидел, что они уже напряжены до предела.

Они молча поприветствовали Джин Янчхоля глубоким поклоном, но председатель лишь окинул младшего сына и его жену холодным взглядом.

Когда его взгляд обратился к моему старшему брату Санджуну, он смотрел на него так, словно видел перед собой насекомое.

А теперь моя очередь. Будет ли он относиться и ко мне, как к насекомому? Или же?..

Я так нервничал, что, увидев неожиданную реакцию председателя, лишь раскрыл рот от удивления.

– О, наш малыш. Как давно мы не виделись? Ты что, забыл, что дедуля просил тебя почаще приезжать в гости?

Железная маска исчезла, и на смену ей пришло выражение лица обычного доброго дедушки.

Как такое произошло?

Председатель Джин Янчхоль вообще не видит своих детей в моих родителях. Но почему проявляет такое внимание ко мне?

Поскольку группа компаний никак не вмешивалась в жизнь моих родителей, я понятия не имел о своих отношениях с председателем.

И как я вообще должен реагировать?

Времени размышлять не было.

Председатель уже взял меня на руки и высоко поднял.

– Так, у меня кое-что есть для моего милого внучка. Тебе не любопытно узнать, что это?

Черт возьми, что вообще происходит?

* * *

Местом, куда меня отвел председатель, оказалась маленькая комната на втором этаже. Конечно, маленькой она была в масштабе этого дома, а так размерами она не уступала средней квартире.

Посреди нее стоял пони.

Конечно, это была не живая лошадь. Она крепилась с помощью железной трубы к постаменту, чем-то напоминая снаряжение для тренировок в родео.

Скорее всего, если нажать на кнопку, пони начнет двигаться. В подтверждение этого предположения я заметил провода, выходящие из постамента.

Но это было еще не все.

Всю комнату заполняли игрушки. Однозначно она предназначалась для внуков.

– Что скажешь? Это та самая лошадка, о которой ты говорил. Дедуля все приготовил. Нравится? – сказал председатель Джин, ставя меня на пол.

Сомнения еще роились в мыслях, но, похоже, я нравлюсь этому старику.

Я попытался угадать его чувства.

Пусть он и отказался от своего сына, но разве есть хоть один палец, который не будет болеть, если его укусить? Хоть у него и стальное сердце, но все же в нем живут и родительские чувства.

Уверен, сожаление тоже где-то осталось. Может, его и немного, но он всецело изливает его на меня. А моему старшему брату Санджуну его не остается. Потому что председатель недостаточно великодушен, чтобы любить причину, из-за которой пришлось отказаться от сына.

К тому же я его младший внук.

Может быть, будучи добрым ко мне, он чувствует, что сам себя оправдал?

Это важный момент.

Насколько велика привязанность председателя ко мне? Важно точно ее оценить. Мне следует проявить соответствующую детскость и раскрыть свою суть лишь настолько, насколько это необходимо.

Что ж, начнем с первого теста!

Я погладил пластиковую лошадку. А затем мягко улыбнулся председателю Джину. Хотя мне это и не слишком подходит.

– Мне больше нравится настоящая, дедушка.

– Что?

– Настоящая лошадка мне нравится больше, чем пластиковая. И настоящая машина, которая едет плавно и быстро, нравится больше, чем игрушечная. Даже настоящий корабль, который плавает по морю, мне больше по душе, чем тот, с которым я могу играть в ванной.

Это его немного удивило. Нет, довольно сильно.

Лицо председателя Джина совершенно застыло.

А ведь он такой человек, который способен улыбаться, когда злится, и не показывать своих эмоций, когда удивлен. Железная маска отлично умеет их скрывать.

– Настоящая… Доджун, внучек, а ты хоть знаешь значение этого слова?

Какой ответ мне следует дать? Нет, какой ответ он хочет услышать? Нужно ответить без колебаний. Как бы импровизируя. Как ответил бы ребенок.

– Да.

– И что же оно значит?

– Дедушкино.

Выражение его лица изменилось, став удивленным. Похоже, на этот раз ему не удалось скрыть свои эмоции.

– Все машины, корабли и телевизоры, которые делает дедушка, настоящие. Вот такое мне нравится.

Взрослые понимают слова детей, переведя их на свой язык.

Я впервые сказал правду.

Как дедушка воспримет мои слова?

Удивленное лицо снова застыло.

– Хм, Доджун.

– Да, дедушка.

– Чтобы получить то «настоящее», о котором ты сказал, нужно проделать очень-очень много тяжелой работы. А еще пережить много-много ужасов, от которых можно и умереть. Но если тебе нравятся фальшивки, ничего такого переживать не придется. Это просто весело и приятно.

Можно и умереть?

Когда я столкнулся со смертью, конечно, мне было страшно, но еще сильнее оказалось чувство несправедливости.

Думаю, чтобы сохранить истинный дух «Сунъян Групп», с чем-то подобным вполне можно смириться.

Однако дедушка, не зная, о чем я думаю, продолжал давать мне советы:

– Чтобы скакать на настоящей лошади, водить настоящую машину или выходить в открытое море на настоящем корабле, нужно много тренироваться и учиться.

– В школе?

– В школе? Да, сейчас именно там.

– Тогда каких результатов я должен добиться, чтобы получить настоящую лошадь?

– Что? Охо-хо, – председатель Джин разразился довольным смехом.

Уверен, мои слова прозвучали для него как вопрос, какой бонус я смогу получить, если буду усердно работать.

– Лошадь – довольно дорогое животное… Так, посмотрим… Хорошо. Если будешь лучшим по всем предметам в течение года, на следующий день рождения я куплю тебе настоящую лошадь. Что скажешь?

Такого ответа я и ожидал.

Конечно, все, что можно ждать от десятилетнего ребенка, – это чтобы он усердно учился.

Хоть и немного преувеличенно, я сделал удивленное лицо.

– Что? Похоже, ты в себе не уверен. Ха-ха.

Мое выражение лица показалось ему милым?

– Нет, это слишком просто. Я думал, вы скажете, что я должен всегда быть на первом месте, пока не окончу школу. А один год… Это правда легко.

Увидев мою лучезарную улыбку, председатель Джин снова удивленно посмотрел на меня.

Знаю, что до того момента, когда я оказался в этом теле, Джин Доджун был просто тихим ребенком. Совершенно обычным, не отличавшимся особой выносливостью, умом или талантом.

Таким был Джин Доджун раньше, так что неудивительно, что дедушка, увидев, как сильно изменился младший внук, был поражен.

– Вот как? Тогда жду с нетерпением. Интересно, удастся ли нашему Доджуну получить награду? Ха-ха.

Продолжая по-доброму улыбаться, он протянул мне руку.

– Ну, давай спускаться. Нужно поужинать и поиграть с другими родственниками.

Я крепко пожал руку дедушки.

* * *

Когда я спустился в столовую на первом этаже, в меня впилось множество взглядов.

Они сидели за тремя огромными столами.

Люди в костюмах бросались в глаза с первого взгляда. Ключевые фигуры в группе компаний, включая руководителей филиалов. Некоторых из них я знал.

Потому что тридцать лет спустя я успел на них насмотреться.

Все они чьи-то мужья, отцы, а также сыновья таких родителей, и всех их объединяет преданность председателю Джин Янчхолю, преобладающая над их любовью к женам, детям или родителям.

Дворецкие или, если выбрать более подходящее выражение, воины-защитники, которые сидят на месте моей мечты. Председатель Джин Янчхоль также прислушивается к их словам, как бы награждая их за преданность.

Я обязан переманить их на свою сторону.

За одним из столиков сидели дети.

Один из них – мой родной старший брат, а одиннадцать других – двоюродные.

Особенно сильно я задрожал, когда обнаружил среди них Джин Ёнджуна, моего двоюродного брата и старшего внука этой семьи, который отправил меня на смерть тридцать лет спустя, когда уже занимал пост вице-председателя.

Если бы у меня в руке был пистолет, возможно, я бы тут же застрелил его.

За последним столом сидели избранные. Единственное, что они ради этого сделали, – это родились детьми председателя Джин Янчхоля, но именно это и было единственным способом занять место там.

Пять наследников. А еще их супруги…

Погодите-ка! Почему их девять? Одного человека не хватает. Почему там нет моей матери?

Сколько бы я ни оглядывался вокруг, не мог увидеть свою мать.

Как только председатель Джин Янчхоль сел за стол, тут же появились два повара, неся торт с шестьюдесятью шестью свечами.

– Председатель, с днем рождения.

– Отец, поздравляю с днем рождения. Будьте здоровы и живите долгой жизнью.

– Дедушка! С днем рождения!

Многочисленные подпевалы кричали и широко улыбались, а когда председатель задувал свечи, так громко хлопали в ладоши, что дом заходил ходуном.

Были только два человека, которые не улыбались и в чьих хлопках не было никакой силы. Мой отец и старший брат.

Пусть дедушка их и невзлюбил, но разве можно сидеть с такими унылыми лицами? Какое вообще положение занимает наша семья в этом доме?

Я получил ответ, как только обнаружил мать. Она не могла сидеть вместе со всеми, потому что у нее просто не было времени присесть.

Все женщины, включая свекровь и невесток, просили ее что-нибудь сделать всякий раз, когда появлялась такая возможность.

– Невестка, прошу, принеси-ка еще супа.

– Младшенькая, подготовь немного прохладной воды. И лед не забудь.

– Эй, убери-ка пустую посуду.

Словно они обращались к домработнице.

Конечно, поскольку ее ранг был самым низким в семье, какие-то мелочи ей могли поручить. Но такое ведь случается только в обычных семьях?

Здесь же на одной кухне работают пять человек. А с учетом служанок работой по дому занимаются больше десяти. Нет никакой необходимости отдавать столько приказаний моей матери.

Они явно принуждают ее прислуживать старшим родственникам. Нет, точнее будет сказать, что они ею помыкают.

Когда я увидел это, у меня закипела кровь. Я злился почти так же, когда впервые увидел Джин Ёнджуна.

Хотя она была моей матерью чуть меньше ста дней, все это время я чувствовал ее бесконечную теплоту и привязанность ко мне.

К тому же еще больше меня злили не те люди, которые помыкали матерью, а отец, который ел, делая вид, что ничего не замечает. Уверен, именно такая реакция мужа еще сильнее усугубила подобное обращение и пренебрежение.

Мой старший брат Санджун, сидящий рядом, вероятно, уже много раз видел подобную картину, но ему до сих пор было трудно ее выносить. Его плотно сомкнутые губы дрожали. Вот почему он так сопротивлялся поездке к дедушке. Я даже почувствовал себя немного виноватым за то, что отругал парня за плохое поведение, даже не зная, что творилось у него в душе.

Потерпи. Однажды я обязательно покажу тебе, как все женщины в этой семье встанут на колени перед нашей матерью.

В конце концов маме, почти не поужинав, пришлось уйти на кухню мыть посуду.

Как только трапеза закончилась, внуки разделились на две группы.

Ученики средних классов, подростки переходного возраста, куда-то тихо пропали, а малыши из народной школы собрались вокруг деда.

– Ладно, ребята. Идемте наверх. Ха-ха.

Вот как, значит, в игровую комнату на втором этаже можно попасть только с разрешения председателя Джина.

Какой суровый старик. Даже перед внуками он демонстрирует свою силу и не отходит от своего мышления руководителя. Меня это несколько шокировало, но я последовал наверх вместе со всеми.

Я почувствовал, как чья-то рука гладит меня по голове.

– Наш Доджун, сегодня ты главный герой.

Хозяином этой руки был не кто иной, как Джин Ёнджун.

Когда я это понял, мои волосы встали дыбом, но я заставил себя улыбнуться. Возможно, из-за того, что Джин Ёнджун был старше меня на шестьдесят шесть лет. Он смотрел на меня с улыбкой и выглядел при этом как настоящий старший брат, умиляющийся младшему. Посмотрим, как долго эта улыбка продержится.

– Это подарок Доджуна, поэтому он прокатится первым. А затем пойдете вы. Понятно? – быстро дал детям указания председатель Джин, а затем ушел вниз.

Как только его спина исчезла, кто-то толкнул меня в плечо.

– С дороги, малявка! Я первый!

Вот же говнюк размером с козявку. Я вспылил, и все мое лицо покраснело. Когда я уже сжал кулаки и собрался двинуться вперед, мой старший брат Санджун схватил меня за руку:

– Да, братик Канджун, прокатись первым. А мы можем и потом.

Брат выглядел совершенно напуганным.

Канджун? Джин Канджун? Какое знакомое имя.

Я порылся в воспоминаниях.

А, так вот кто это! Старший сын третьего наследника Джин Санги. На момент моей смерти он был исполнительным директором в «Сунъян Коммуникейшн». Его отец, Джин Санги, проиграл в процессе наследования, и ему пришлось на коленях просить, чтобы пристроить хотя бы сына.

И сегодня я узнал, что у Джин Канджуна уже с юных лет был скверный характер. Взрослым он часто влипал в драки. Поскольку его кулаки оказывались быстрее языка, он постоянно нападал не только на своих подчиненных, но даже на работников ресторанов и баров.

Детские игрушки меня не слишком интересовали, но тут я вспомнил, как за столом мать этого гаденыша постоянно что-то поручала моей только потому, что была старшей невесткой.

Как же мне поступить?

Должен ли я просто спустить все на тормозах? Или лучше хоть немного отомстить?

Сомнения длились недолго. Небольшая месть мне была точно необходима, поэтому я быстро просчитал, какую выгоду смогу с этого получить.

Мне хотелось произвести как можно более неизгладимое впечатление на дедушку-основателя. Судя по всему, мы встречаемся всего пару раз в год, поэтому нужно привлекать его внимание при любой малейшей возможности.

Закончив думать, я тут же перешел к действиям.

Как только мой брат Санджун увидел странную улыбку на моих губах, его глаза округлились. Возможно, он просто заметил, что такая же улыбка у меня была сегодня днем, когда я облил его горячей водой в ванной.

Подмигнув ему, я улыбнулся шире и направился к двоюродному брату Джин Канджуну. Он даже не догадывался, что я приближаюсь, весело играя в ковбоя на лошади, издающей тихие механические звуки.

– Весело тебе?

– Что?

Когда Джин Канджун, не понимающий из-за тряски, откуда раздается голос, оглянулся, я изо всех сил ударил лошадь по заду.

Ба-бах!

Она пошатнулась и упала на пол с глухим звуком, утянув с собой Джин Канджуна.

– Акх!

Ничего себе! Он что, сломал ногу? Какой резкий крик. Но мне все равно. Во время роста полезно травмироваться, от этого и кости мягче становятся.

Пятеро юных отпрысков в игровой комнате впали в такой шок, что стояли с открытыми ртами, не издавая ни звука. А я похлопал по щекам Джин Канджуна, который продолжал вопить от боли в ноге, придавленный игрушечной лошадью.

– Никогда больше не трогай мои вещи.

Я услышал звуки шагов, которые торопливо поднимались по лестнице. На крики сбежались женщины. Одна из них побледнела.

– Канджун!

В игровой комнате начался настоящий хаос. Кто-то пытался поднять упавшую лошадь, кто-то проверял состояние ребенка. Но был лишь один человек, который, не в силах пошевелиться, смотрел только на меня. Моя мать.

Дети заливались, как воробьи, но в ее ушах стояло только одно предложение: «Это Доджун толкнул!»

Она печально посмотрела на меня, с трудом принимая последствия, за которые вот-вот придется отвечать, а я широко улыбнулся и подмигнул.

К сожалению, мать Канджуна увидела это.

– А, ах ты, сумасшедший!

Хлоп-хлоп!

Когда она ударила меня по щекам, подбежала моя мать и обняла меня.

Бедная женщина. Она не смеет сказать ни слова и может думать лишь о том, как защитить меня.

Рука старшей невестки снова взмыла вверх. Взгляд ее был настолько ядовитым, словно она собиралась покончить с нами обоими.

– Ты что вытворяешь? Как смеешь поднимать руку?

– О, отец…

Стоило появиться председателю Джину, как в игровой комнате наступила мертвая тишина. Оглядев комнату, он за мгновение оценил ситуацию и тут же дал указания:

– Мать Канджуна, немедленно вези ребенка в больницу.

– Да, да.

Когда несколько человек подхватили плачущего и скулящего от боли ребенка и вышли из комнаты, председатель Джин также приказал остальным людям:

– Всем спуститься вниз. Быстро.

Я на всякий случай взял мать за руку, чтобы выйти из комнаты последним.

– Доджун, а ты останься!

Конечно. Именно этого я и хотел.

Когда я отпустил руку матери, она не могла сделать ни шагу от тревоги и беспокойства. Однако холодный взгляд председателя Джина заставил ее склонить голову и спуститься вниз.

Когда мы остались только вдвоем, он посмотрел на меня и спросил:

– Говорят, это ты сделал, да?

– Да…

– Почему? Зачем было совершать что-то настолько опасное? Да еще и по отношению к брату!

– Лошадка моя, но Канджун первым на нее сел.

– Что? Хочешь сказать, что твой брат пострадал только из-за этого?

На лице сильно нахмурившегося председателя Джина проявился гнев.

– Нет. Я не хотел причинять ему боль, я просто пытался сломать лошадь.

После моего неожиданного ответа он перестал хмуриться и сделался очень удивленным.

– Лучше уж уничтожить свою вещь, чем позволить кому-то другому ее отнять. Пусть бы она никому не досталась…

Проглотив конец предложения, я опустил голову.

– Не позволить никому отнять?

– Да.

Я слегка приподнял склоненную голову и взглянул на выражение лица председателя Джина.

У меня получилось.

Было видно, как он сдерживает улыбку, которая пыталась прорваться наружу. Возможно, оттого, что он мельком увидел свирепость, так необходимую правителю. Свирепость от нежелания отдать хотя бы клочок своей земли. Это обязательный элемент в войне против внешнего мира.

– Хоть ты и говоришь, что не намеревался причинять вред своему брату, все-таки он пострадал. Ты должен понести наказание за свои действия.

Председатель Джин пошел впереди, а я последовал за ним, опустив голову, словно мне стыдно.

Место, куда он меня привел, оказалось кабинетом. Когда он открывал дверь, мое сердце колотилось со страшной силой. Поверить не могу, что смогу войти туда!

Глава 3

Активное привлечение внимания

За все десять лет моего лакейства в «Сунъян Групп» я посещал этот особняк бесчисленное множество раз, но входить мне позволялось лишь в гостиную и кухню. А вот в спальни и уж тем более в кабинет я не мог и носа сунуть.

Хотя официальным кабинетом председателя считался тот, что на двадцать седьмом этаже штаб-квартиры «Сунъян Групп», все важные решения принимались именно здесь. Сюда могли входить только члены семьи, руководители дочерних организаций, входящих в группу компаний, и прочие влиятельные лица.

Теперь и у меня появилось право быть здесь. Конечно, не в качестве Юн Хёну, а в качестве внука председателя.

Я поставил ногу на порог кабинета и заглянул внутрь. Он ничем не отличался от просторного конференц-зала. Перед большим офисным столом председателя стоял стол для переговоров, вмещавший больше десяти человек, и там уже сидели дети председателя и влиятельные члены группы компаний. Как я и ожидал.

Конечно, тут прозвучат и поздравления с днем рождения, но, раз они собрались все вместе, точно будут обсуждать текущие вопросы.

И удивило меня то, что здесь вместо моего отца сидел Джин Ёнджун, старший внук. Отсутствие отца я еще как-то мог понять. Все же он изгнанный ребенок, верно? Но Джин Ёнджуну всего двадцать лет. Он сейчас студент и готовится к учебе за границей. По сравнению с другими он всего лишь ребенок. И его присутствие здесь означало, что преемник уже выбран.

Переродиться в члена семьи чеболей было дарованным Богом шансом, но, выходит, я все равно опоздал? Разницу в десять лет никак нельзя преодолеть?

Я стоял с опущенной головой, погрузившись в эти мысли, но все вокруг поняли это неправильно. Они решили, что я дрожу от страха.

– Доджун, парень. Подними голову. Все мужчины дерутся с братьями, пока растут. Ха-ха, – сказал Джин Ёнджун с широкой улыбкой, словно хотел показать, какой он хороший старший брат.

– Веди себя тихо! Это не то место, где ты можешь взять и открыть рот. Разве я не говорил тебе просто сидеть и слушать?

Когда вице-председатель Джин Ёнги, его отец и мой дядя, закричал, Джин Ёнджун только почесал затылок.

А председатель Джин потянул меня за руку:

– Доджун.

– Да, дедушка.

– Встань на колени рядом со мной и стой так, пока я не скажу подняться. Это твое наказание.

Это наказание? Или же урок?

Конечно, для десятилетки Джин Доджуна это может быть наказанием, но для сорокалетнего Юн Хёну это урок менеджмента. Нельзя упустить ни слова из обсуждения стратегии теми, кто создает империю под названием «Сунъян».

Я послушно опустился на колени рядом с дедушкой.

– Пусть каждый скажет, что думает. Как все произойдет?

Совещание, прерванное по моей вине, возобновилось.

– Разве вы не знаете, как он упорен? Его срок подходит к концу, но он не сдастся. Может быть, он пойдет в нападение?

– Пойдет в нападение?

– Я имею в виду решительное подавление.

– Но разве мы не можем уже считать текущие события решительным подавлением? Или ты рассматриваешь также возможность развертывания армии?

– Именно так.

О чем они? Конец срока? Подавление? Армия? Они говорят не об управлении компанией, а о текущих событиях?

– Надо думать и в других направлениях. Сегодня собралось более миллиона человек со всей страны. Если он решит подключить военных, их может стать два миллиона вместо одного.

– И они не испугаются ни ножей, ни автоматов?

– Прямо сейчас горит пламя гнева. Когда оно погаснет, люди, конечно, будут бояться и ножей, и автоматов, но подключение вооруженных сил только подольет масла в огонь. Нынешнее правительство не может этого не знать.

– И что с того? Что ты хочешь сказать? Предлагаешь готовиться к краху режима? Думаешь, следующий президент будет из оппозиции?

– Это вполне может случи…

Бах!

Как только председатель Джин ударил по столу, руководитель одной из дочерних компаний, высказывавший свои мысли, немедленно закрыл рот.

– Вполне может случиться? Конечно, может, и так. А может, и нет. Думаете, я трачу на вас свое драгоценное время только для того, чтобы услышать подобную чушь?

– И-извините.

Один-единственный крик председателя заставил всех склонить головы.

– Просто скажите, за кого мне следует стоять. Вице-председатель!

– Да, председатель.

– Начну с тебя. За кого?

Хоть они и были отцом и сыном, во время официального совещания обращались друг к другу по должностям.

Возможно, из-за тяжести поста вице-председателя дядя Джин Ёнги не смог просто взять и ответить.

Джин Ёнги. Сейчас ему было около сорока. А еще его сын Джин Ёнджун. Два мерзавца, которые всю вину переложили на меня, а затем приказали убить. Теперь, когда мы вернулись в прошлое, я не позволю поступить со мной подобным образом. Однако что-то похожее может произойти в любой момент, просто не со мной.

Я с любопытством ждал ответа Джин Ёнги, которого когда-то уважал. Интересно, на каком уровне его проницательность?

– Этот режим не рухнет, и преемник тоже очевиден. Все семь лет, что он продолжался, демонстрации не утихали. Я думаю, что сейчас лишь немного повысилась степень их серьезности.

Второй сын, Джин Донхи, и третий, Джин Санги, также присутствовавшие на совещании, согласились со словами старшего брата без малейших колебаний.