Проект особого значения. Версия 20.24

В вертолете они не разговаривали, все пребывали в своих мыслях. Их специально повезли этим маршрутом, тут можно не сомневаться. Хотели напомнить, что они должны нести в Космос. Не только память, но и убеждения. Морозову все время приходилось произносить речи, чтобы настроить команду на нужный лад. А тут от него ничего не требовалось. Все прекрасно понимали, что если Мироходцы не прорвут границу Солнечной системы и не раздвинут обитаемый мир, то Война повторится, но уже в большем масштабе.

Смысл жизни человека – нахождение пределов, суть выживания человечества – их преодоление.

НИИ «Посмертие».

Война велась на всех уровнях, и, чтобы победить, недостаточно склонить противника сдаться. Биться безжалостно, истребить всех тех, кто сбежал, затаился и ждет второго раунда. В прошлый раз зачистили всех выше автомобильного колеса, Империя Смерти так промыла мозги своих граждан, что никакие технологии прошлого не позволили их переубедить. А с миазмами в их головах требовалось что-то делать. Причем срочно, пока они не проросли.

Если оборвать связь человека с прошлым, он лучше поддается влиянию.

Смерть.

Больше ста лет шло планомерное перевоспитание нового общества. Победители во время противоборства впитали в себя такую дозу, что многих пришлось лечить насильно. Они не понимали, что сломаны.

Глава 5

Уже через фол их доставили на атомный ледокол «Север». Не успели винты вертолета прекратить бег, как к ним навстречу устремились родственники и друзья. Все те, кто хотел проводить Претендентов на последнее испытание. Алексей тут же был атакован сыном и дочерью. Дети крепко обняли отца, так как видели его не очень часто. Хоккей и подготовка в Мироходцы забрали все то время, что Морозов мог проводить с семьей.

Близнецам Алексей придумал парные имена. Главное, чтобы не было подобных у остальных родственников. Путаться совсем не хотелось.

Они только недавно окончили детский сад, где в них заложили все основы. Школе предстояло их только поддерживать и усложнять. Обычные, всем известные предметы заменили на Историю учений. Когда зародилась та или иная наука, как развивалась, как преодолевала кризисы. Что на нее действовало извне, какие люди и события внесли наибольший вклад. Выстраивалась четкая логическая цепочка, потом к ней добавлялся второй предмет, затем третий. Уже на этот нерушимый пучок надевались кольца профессиональных знаний, будто ремни на фашине. А в фашину всегда можно вставить топор – воинские навыки. Алексей сам не без удовольствия ходил на такие лекции.

Он взял детей на руки. Подошедшая супруга его поцеловала и посмотрела вокруг.

– У нас около фола, – сообщила София. – Потом нас увезут.

Все это время они гуляли по палубам. Разговаривали и улыбались, им совсем не было холодно. Алексей успел спросить обо всем. Дети учились хорошо, хотя он сам их к этому никак не принуждал. И супруге запрещал помогать им с домашними заданиями. Это их Путь, они должны пройти его сами, чтобы не выросли иждивенцами. Алексей не ругал их за плохие оценки, если таковые и были. Старался привить им любопытство, чтобы они сами бежали со всех ног туда, где им интересно.

Экипаж вертолета уже начал проверку систем перед взлетом.

– Я за старшего? – смущенно спросил Олег.

Алексей присел на одно колено.

– Да. Помогай всем. Слушайся маму, защищай сестру.

– Понял… принял… впитал.

– Я не хочу, чтобы ты улетал, – заплакала Ольга. – Я буду скучать.

– Я тоже буду скучать, – Алексей утер ей слезы. – Смотрите на звезды! Я буду там, буду смотреть на вас и гордиться.

– Обещаешь?..

– Обещаю.

Они еще раз обнялись, Алексей обменялся скупыми взглядами с супругой.

– Идите к вертолету, – велела она детям.

– Растите храбрыми, ничего не бойтесь, – напутствовал их на прощание Морозов.

София долго смотрела вниз, боясь поднять взгляд на мужа.

– Я уже перестала считать, как часто ты нас покидал. Но ты всегда обнимаешь меня и шепчешь, что обязательно вернешься.

Алексей убрал слезинку с ее щеки:

– Мироходцы держат слово! Что бы ни произошло, как бы я ни изменился, всеми частичками своей души я буду стремиться назад.

– Не обещай, не надо.

Он ее обнял и прошептал на ухо, что обязательно вернется. София тяжело выдохнула и отправилась следом за детьми.

– Я люблю вас, – на прощание бросил им Алексей. Из-за вертолета и холодного ветра они уже ничего не услышали. Он вошел внутрь, только когда черная точка совсем растворилась в вечернем небе.

Сразу после отдыха Алексея пригласили на встречу. Его одного, члены команды неторопливо гуляли по кораблю и набирались сил. Как физических, так и моральных. Из присутствующих в комнате Морозов никого не знал. Непродолжительный инструктаж для капитана отряда внес хотя бы некоторую ясность в происходящее. Последнее испытание строго-настрого засекретили, и на то оказалась масса причин. Теперь Алексею придется быть осторожным со своими: многое им рассказывать не полагалось. Их реакции трудно просчитать, а сомневающиеся порой хуже предателей.

Всех собрали уже на следующий день. В зале не было стульев или столов, лишь инструктор и доска. Едва отряд встал полукругом, как она зажглась, появилась схема Антарктики. Сначала всей, потом началось приближение.

– Вы начнете отсюда, – сообщил отряду инструктор, указывая на красный крест. Тем временем пунктирная линия на карте поползла вправо, пока не появилась точка эвакуации. – Заберут отсюда. Пик Арарат.

– Ковчег прилетит?.. – улыбнулся Себриан. Морозов прожег его взглядом, вопросы им задавать еще не разрешали.

– Почти, – инструктор выждал паузу. – На сложный цикл не рассчитывайте. Как только первый испытуемый достигнет вершины, цикл помечается как выполненный и за вами с базы Мироходцев вышлют каролет, – на экране появился спутник и траектория от него к планете. – Сядет он прямо там, возможно, задержится на десяток серд, но ждать всех точно не будет.

– Значит, если никто не дойдет, они даже не полетят? – выводы сразу не понравились Йораму.

– Все верно.

– Трудно будет там сесть, – нахмурился Вагнер. – Новые двигатели?

– Мироходцы на острие технического прогресса, – улыбнулся им инструктор и продолжил: – На каролете вас встретит Проводник. Они – люди длинной воли, покинувшие нашу планету до Войны и всех преобразований, поэтому старомодны, если можно так сказать. Сами увидите.

Члены отряда начали улыбаться между собой и шутить, но кашель Морозова заставил их замолчать.

– Антарктика – место опасное, шанс умереть тридцать семь процентов, – Джон присвистнул. – Как вы понимаете, это среднее значение, в худшем бывало и все сто. Вы не первые проходите заключительное испытание там и далеко не последние. Всех мы снабжаем нашей новейшей технологией. Она называется ЛЕД, подчинить ее – ваша первоочередная задача. Иначе вас ждет смерть от тамошней фауны. Она поела много таких, как вы, и мутировала. До Пробуждения ее следует избегать.

– Но нам же дадут оружие? – поинтересовался Савич.

– Кое-что: лазерная винтовка, один магазин к ней, шприц для извлечения ЛЕД, кое-что по мелочи и еда на три дня.

Отряд погрузился в думы. Одного магазина хватит на непродолжительную разовую перестрелку, а еды в два с половиной раза меньше, чем должно быть.

– Выходим налегке, – констатировал обстоятельства Морозов.

– Да. Тому, кто пробудит ЛЕД, не будет нужно ничего. Он сам станет всем необходимым.

– Расплывчато… – зевнул Кортес.

– У вас будет цикл, чтобы все уяснить.

– Среднее значение есть? – Инохаре никогда не нравились все эти циклы, в этом плане он сам был старомоден, как те Проводники с бывшей Луны. Во время войны она была частично разрушена и уже потом восстановлена на каркасе СФЕРА, утратив, правда, свои функции спутника и влияние на планету. Все это пришлось восстанавливать технологиями. Полностью восстановить Луну не удалось, она повернута к планете своей самой целой стороной, а на другой располагается база Мироходцев.

– Семь дней! Еще я должен сообщить, что шансы дойти до цели гораздо выше в группе, – инструктор заглянул каждому в глаза и добавил: – Часто говорят: звезда, горящая ярко, погибнет раньше. Это не про вас! Вы подчинили свое Я! Этим качеством могут похвастаться единицы, и именно такие единицы нам и нужны, чтобы пойти во тьму неизвестности и этим огнем изменить все вокруг. Присматривайте друг за другом и удачи!

Он пожал каждому руку и удалился.

Пару дней пришлось потомиться на корабле, благо тут было чем себя занять. Многие от скуки принялись тягать железо в тренажерном зале. Кто-то зависал на телефонной линии или в интернете. Морозов решал вопросы с клубом, передавая свои полномочия третьим людям. На испытании могло случиться все что угодно.

На утро второго дня они вышли на палубу, с носа корабля открывался вид на горизонт. Рассветные лучи скользили по водной глади. Белые вершины неутомимо росли прямо по курсу. Отряд воспринял место проведения последнего испытания стоическим молчанием. Хотя одно дело узнать об этом от третьих лиц и совсем другое увидеть собственными глазами.

Морозов рассчитывал отыскать время, чтобы почитать книгу, но снова не удалось. Растущие снежные шапки приковали их взгляд, а ветер безжалостно кусал руки и лицо. Савич присмотрелся к обложке книги в руках Алексея, где были изображены заснеженные горы.

– А ты подготовился.

– Нам же сказали взять теплые вещи.

– Ага. А ты взял с полки самую холодную книгу.

Морозов улыбнулся и пожал плечами.

Глава 6

Они стояли на берегу и всматривались в даль. Семеро против Антарктики. Как штурмовать ее, в какие ворота стучать? А вдруг откроют и разрешат войти… Встретят их засадой или гостеприимством? Сегодня они тебя привечают, завтра ты их. Так велено поступать у тех, кто бросает вызов Судьбе и побеждает. У Героев!

– Какой план на игру, капитан? – поинтересовался Джон. Он в хоккейной команде был заместителем капитана, и сейчас Морозов не стал ничего менять.

– Доставить вас целыми до точки сбора.

– Далеко? – сонно пробубнил Кортес.

– Вон та срубленная вершина, – Алексей выбросил руку в сторону ледяных пиков. – Там нас будет ждать эвакуация.

Они решили перепроверить свои вещи. За галдежом и улыбками совсем позабыли, где находятся.

– Мироходцы! – прикрикнул на беспечный отряд Морозов. Те сразу перестали гомонить и обернулись.

Они встали в круг, взяли в руки винтовки и одновременно заговорили:

Знаю я Путь свой;Помню я Учителей, Наставников, Проводников;Горжусь я Земными пастырями, всеми без исключения.Они призывают меня продолжить их дело,Требуют человечество вести за собой.Через Созвездье небес,Где память о нас переживет нас самих.

Раздались выстрелы. Лазерные всполохи столбами взмыли вверх, растворяясь в небесах. Им вторили аналогичные полосы в синеве вокруг пика Арарат. Не они одни сегодня идут на приступ последнего испытания.

– Не терять бдительности. Построение: 2-2-1-2. Инохара и Савич – впереди, Хоул и Кортес – сзади, остальные посередине. Вперед!

Рихард всю дорогу разглядывал лазерную винтовку. Он шел в центре построения и особо не переживал относительно опасностей. Периодически что-то бубнил себе под нос.

– Что-то любопытное? – окликнул его Алексей.

– Нестандартное устройство модуля хранения энергии.

– А по-человечески? – донесся голос Кортеса сзади.

– Магазин винтовки имеет впускной клапан…

– И что? – крикнул Савич.

– А обычно их заряжают через другой интерфейс.

– Нам-то какая разница? – не придал этому большого значения Джон. – Пострелял и выбросил.

Солнце уже фол как заливало белые просторы. Глаза не сразу привыкли к чарующей белизне. Отряд неутомимо отдалялся от берега.

– Как думаете, если мы встретимся с пришельцами… – спросил Саске. – Ну там, в космосе, это хорошо или плохо?

– Хорошо, – ответил ему Вайсман.

– Почему?

– Так мы поймем, кто мы такие.

– А разве мы не знаем? Мы – монолонцы!

– Это искусственная конструкция. А для того, чтобы действительно осознать, кто «мы» такие, должны появиться некие «они». Только так.

– Йорам, ты так и не рассказал, как прошли тесты, – Джон через прицел винтовки смотрел на ближайшие скалы. – Ты ведь хотел стать Наставником.

Вайсман тяжело выдохнул:

– Я все завалил.

– Ты?.. – в голосе Хоула читалось удивление.

– Их институт заточен на философию, а это не моя сильная сторона. Да и я вдруг понял, что хоть и люблю размышлять о высоком, но не настолько, чтобы бросать путь Мироходца. Поэтому я просто ушел.

– А как родители отреагировали? – поинтересовался Морозов. – Они же у тебя Наставники, и дед тоже.

– Расстроились, ясное дело. Сильно расстроились. Они промолчали, но я понял по глазам.

– Зато сможешь теперь назвать в их честь звезду, – попытался подбодрить его Вагнер.

– Действительно, об этом я не подумал. – Йорам даже споткнулся. – Ведь у Мироходцев есть такая привилегия.

– Земля потеряла великого мыслителя, – улыбнулся Кортес, – а приобрела первооткрывателя.

– Даже не знаю, что лучше, но компания меня полностью устраивает.

Тут они наткнулись на парящие снежинки, они кружились в гаире над склоном. Морозов склонился и стер снег грубым движением, открыв ледяную корку. В толще отчетливо было видно замерзшее человеческое тело. Алексей поднялся, выставил лазер в широкий диапазон и направил на мертвеца.

– Что ты делаешь? – окликнул его Хоул.

– Его нужно доставить на берег, чтобы тело забрали на корабль, вытащили ЛЕД.

– Пойдем назад? – Инохара бросил взгляд в сторону берега.

– Мироходцы своих не бросают!

Морозов расплавил лазером весь лед вокруг тела, остальные начали вытаскивать элементы носилок из рюкзаков и собирать. Отряд взял всего две.

– Еды немного… – продолжал грустить Саске. – Мы могли бы оставить его тело на крайний случай.

– Мироходец не должен опускаться до низин, позорящих человечество, – ответил ему капитан.

– Я пошутил.

– Рядовой шутник несет мертвеца.

– Один?!

– Добровольцы? – Морозов посмотрел на остальных. – Нет. Значит, по очереди. Кортес, ты первый!

Назад было идти сподручнее, ведь они протоптали легко читаемую тропинку. Небольшой крюк, но в начале пути это казалось несущественным. Капитан найдет способ нагнать потерянное время. Всеобщую тишину Антарктики не выдержал только Савич:

– Я поругался с девушкой.

– Опять?! – хором воскликнули остальные, кто-то закатил глаза. И ладно бы это была каждый раз другая, но нет, все время одна и та же. Это колесо отношений поражало каждый раз не только команду, но и пару психологов.

– Да. Сказала, катись на все четыре стороны, и хлопнула дверью.

– В космос, значит, нельзя? – сообразил Кортес.

– Наверное, не хочет, чтобы я уезжал.

– Дела… – протянул Вайсман. – И как ты тогда решишь эту проблему?

– Я тоже в сомнениях, друзья.

– А что на этот раз ей втемяшилось в голову? – Себриан был мастером отношений, но, к сожалению, все его советы разбивались о стену.

– То, что и всем недалеким обывателям.

– Дай догадаюсь, – улыбнулся Саске. – На Монолоне нужно сначала навести порядок, а потом грезить о Космосе. Что-то такое?

– Слово в слово.

– И что ты? – поинтересовался Морозов.

– Ничего, – отмахнулся Савич. – Маленькие люди, им не объяснить, что успехи в Космосе двигают человечество вперед.

– Без Космоса нам Смерть! – бросил Рихард.

– Верно, – Савич замер на тропе и достал красную шкатулку. Остальные присвистнули, догадавшись, что там. – Пошла она!

Он запустил кольцо прочь.

Дальше члены отряда снова погрузились в свои мысли. Саске обернулся на Кортеса: тот помогал ему тащить мертвеца и совсем не хотел меняться.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Подробнее см. рассказ «Эдмон де Белами».

2

Artificial general intelligence (AGI, общий искусственный интеллект) – искусственный интеллект, который может выполнять широкий спектр когнитивных задач так же хорошо или лучше, чем люди.

3

Выравнивание ИИ (AI alignment) – согласование систем ИИ с целями, предпочтениями и этическими принципами человечества.

4

Подробнее см. рассказ «Эпсилон».

5

Подробнее см. рассказ «Два билета на завтра».

6

Инкарция – функция языка переосмыслять / переименовывать то, что / кого изменил человек. Такая процедура применялась ко всему, что теряло свое прежнее «я» и приобретало иную сущность, входя в несоответствие с термином, ее обозначающим. Под воздействием деятельности человека Земля утратила внутренне присущие ей качества и функции, поэтому было принято решение ее переименовать. Ей было дано новое имя уже на общем языке. И слово выбрали другое, то, что характеризуется не как нечто большое и неизведанное как «Земля», а как что-то конкретное и изученное досконально, как «Монолон». Инкарция неприменима к мертвому языку.