Вечные: Тени за спиной

Я перевожу взгляд с русалки в человеческом обличии на дракона и обратно, не сразу осознавая, что каждая мышца тела слишком напряжена. Кадан вновь пытается вздохнуть, но вместо этого лишь громко кашляет, выплевывая из легких воду, словно он опускался на дно самого глубоко озера и не мог контролировать свое тело.

Риа не сводила с него пронзительного взгляда и даже ухмылка не тронула её полные губы.

– Риа…

Кадан кидает на меня краткий взгляд, когда я сама касаюсь изящной кисти подруги, желая прервать её безмолвный бой, но снова слышу кашель, вслед за звуком изливающейся изо рта дракона воды. Ему нужно собрать все свои силы, чтобы привычные зрачки превратились в вертикальные, а после он выпускает короткий нож в сторону Риа, целясь ей в грудь, но она умело перехватывает острие длинными пальцами и теперь довольно ухмыляется.

– Поплавал?

– Риа? – Я окликаю её, желая, чтобы девушка, наконец-то, обернулась и она так и делает, при этом расплываясь в довольной улыбке.

– О, он будет в порядке, Лея. Просто иногда этим крылатым нужно показывать, что они не самые важные создания во вселенной.

– Ты же в курсе, что он может откусить тебе голову?

– Боюсь, я не любитель рыбы. – Встревает Кадан.

– Просто потому что у тебя косточка в горле застрянет, очевидно. – Риа явно забавлялась, отвешивая комментарий за комментарием, пока массивные двери в зал не открылись с подобающим грохотом.

Несколько гвардейцев, остающихся по обе стороны дверей, встают смирно, между ними уверенной поступью проходит статный мужчина. Такие же карамельные волосы, как у Кадана, но более широкие плечи и слишком очевидная военная выдержка. Он не носит оружие во дворце, полагаясь на то, что его дети и многочисленные стражи уже достаточная защита для обитателей помещений и в целом, я не могу вспомнить ни единого дня за всю свою жизнь, когда видела бы его сражение на привычных смертным мечах.

– Отец. – Кадан меняется в лице буквально за мгновение.

Из юного дракона, готового сцепиться в словесной перебранке с мэрроу, он превратился в личного гвардейца наследной принцессы. Спина выпрямилась, плечи невольно как будто бы стали шире, ухмылка тут же исчезла с лица.

Тантал задержал на собственном сыне слишком пристальный взгляд, а после перевел его на мэрроу, стоящую немного впереди меня.

– Ваше Высочество. – Генерал почтительно склонил голову перед ней и Риа поступила ровно так же, хотя и совсем не была обязана склонять голову перед драконом. Но это был Тантал и уважение к нему было ощутимым даже среди королевской семьи подводного мира.

– Принцесса Дейлея. – Тантал переводит взгляд таких же зелёных, как у его сына, глаз на меня и склоняет голову в почтительном жесте. – Королева просила Вашего присутствия в её покоях. Кадан Вас сопроводит, если Вы закончили свою тренировку на сегодня.

Я видела промелькнувшее в его сыне напряжение и невольно сглотнула подкативший к горлу ком некого сожаления или обиды. Сама не понимая этого чувства я постаралась как можно скорее затоптать его куда-то глубоко в душу и не думать об этом как можно дольше.

– Большое спасибо, Тантал. – Тепло улыбнувшись генералу я кивнула, давая понять, что просьба моей матери была услышана и принята. – Я справлюсь с прогулкой по дворцовым коридорам без капитана гвардии, у Кадана есть дела важнее, чем ходить за мной тенью.

– Это одна из его основных обязанностей, Ваше Высочество.

– Ходить по коридорам?

– Обеспечивать безопасность принцесс. – Строгим голосом отвечает генерал, словно бы он не приемлет моего дальнейшего возражения.

Наверное, мне не стоило начинать спор с генералом своего отца и одним из самых древних драконов в этом мире, но Вечные, как же мне этого сейчас хотелось! На несколько долгих мгновений в зале повисла удушающая тишина, пока Кадан не сделал шаг в сторону от двери, словно бы позволяя мне пройти вперед, хотя его позиция и до этого не затрудняла моего движения.

– Не стоит заставлять Вашу мать ожидать слишком долго, принцесса.

Что-то в том как именно он произнес мой титул вновь заставляло моё сердце сжиматься до размера светлячка в жаркую летнюю ночь. Не удостоив его даже взглядом, я обернулась к своей подруге и ободряюще сжала её теплые длинные пальцы на несколько секунд.

– Обещай, что мы завтра увидимся и ты не посмеешь пропустить этот вечер. – На пухлых губах Риа расцветает искренняя улыбка, когда она в ответ сжимает мои ладони и её персиковые глаза наполняются трепетной радостью.

– Ты ведь знаешь, что я не поступлю так с тобой. – Она коротко кивает в сторону двери, безмолвно говоря, что мне пора повиноваться зову королевской крови и поспешить к матери. Не будь рядом с нами двух драконов мы бы позволили себе короткие объятия, но в их присутствии эта сцена выглядела бы до безобразия нелепо. Лишь ещё на мгновение мы сжимаем руки друг друга, а после я неохотно разворачиваюсь и выхожу за двери зала, направляясь в знакомом направлении.

***

Покои мамы располагались на втором этаже восточного крыла и чтобы добраться туда из тренировочного корпуса стражи нам нужно миновать целый сад, подняться в основное здание дворца и, проходя сквозь тронный зал – добраться до величественной лестницы на второй этаж. Из восточного крыла открывался самый удивительный вид на море и именно поэтому Королева выбрала это крыло для расположения в них наших покоев. Помимо родителей и нас с Селеной там позволялось иметь комнату только Танталу, остальным же на выбор предоставлялись любые помещения в любой другой части дворца, и даже сын генерала не удостоился чести созерцать морскую гладь с балкона своей спальни. Но, как он сам утверждал, для него это не имело никакого значения, поскольку в комнате он оставался только для нескольких часов сна.

– Вам следует переодеться перед встречей с Королевой. – Он держится на несколько шагов позади меня и сейчас мне казалось, что его голос не выражал ни единой эмоции.

– Что не так с этой одеждой?

– Она не свежая. – В ответ на его реплику я только весело хмыкаю, не сумев придумать никакого ответа.

Больше не было попыток завязать между нами разговор и впервые за все годы своей жизни это ощущалось так тяжело для меня. Мне всегда казалось, что Кадан будет оставаться тем самым другом, молчание с которым не сможет превратиться в пытку не смотря ни на что, что он будет для меня тем островом легкости и спокойствия, на котором я смогу найти утешения в самые темные ночи. Он был тем, кто залечивал мои разбитые коленки, когда я пыталась успеть за ним ползая по деревьям и тем, кто выгораживал меня перед Селеной, когда я воровала её платья в подростковые годы, хотя мой собственный шкаф всегда ломился от разнообразных тканей и нарядов. Но платья Селены просто казались прекраснее, словно бы для наследной принцессы априори делали всё лучшее, хотя это было далеко от истины.

Этот парень обучал меня своему языку, что получалось с треском, и рассказывал легенды о первых драконах, когда я не могла уснуть из-за боли во всем теле, после объятий с сестрой.

Но сейчас он казался мне таким же незнакомым охранником, каких во дворце сновали десятки, а то и сотни.

В этой утомительной тишине мы добрались до тронного зала, в котором невозможно не задержаться не смотря на то, что я бывала здесь несколько раз в день, каждый день, на протяжении более чем двадцати лет. Здесь Риа учила меня танцевать, когда мне было шесть, чтобы я не оттоптала ноги Королю на своем первом в жизни балу, зато я абсолютно точно оттоптала их ей. Здесь же я часто видела как Король Фавос встречался с многочисленными созданиями, будь то эльфы или мэрроу, феи или драконы, а когда эту череду встреч абсолютно неожиданно (как мне тогда казалось) прерывало появление мамы – он без колебаний переносил оставшиеся встречи на следующий день и сопровождал Королеву в её любимый сад. Они могли проводить часы просто прогуливаясь среди бесконечных бутонов десятков цветов и тогда мои родители переставали быть Вечными или правителями, на плечах которых громоздилась ответственность за весь мир – они становились влюбленными смертными. Просто Йеннис и Фавос, которым вечером нужно было уложить двух дочерей в их постели и непременно пожелать спокойной ночи.

Они принесли слишком большую жертву, чтобы иметь возможность хотя бы иногда проводить такие тихие часы просто будучи рядом друг с другом.

Ни мама, ни отец никогда не рассказывали нам всей истории, но я знала, что им пришлось заключить часть собственной магии в асфалис, поскольку остальные Вечные были обеспокоены слиянием Тьмы и Света, точнее, они боялись того, что настолько разная магия может смешаться в будущем ребёнке, который непременно появился бы от союза. Когда родилась Селена, Вечные долгое время следили за нашей семьей слишком пристально, а когда её магия начала проявляться, многие из них начали настаивать на том, чтобы заключить в асфалис часть и её сил, пока не станет более ясно насколько могущественным может быть ребёнок от такого союза.

Вечные боялись того, что кто-то из нас сможет стать кем-то вроде Хиелаль.

Той, кто сможет унаследовать мизерные части обеих сущностей магии и удержать их в себе.

Уничтожив истинную Хиелаль тысячелетия назад – Вечные до сих пор тряслись только от мысли о том, что она может перестать быть легендой и вернуться к тем разрушениям, от которых удалость спасти наш мир.

***

Двустворчатая дверь из тёмного дуба, украшенная многочисленными мерцающими орнаментами, открылась ровно за секунду до того, как костяшки моих пальцев прикоснулись бы в поверхности для оповещения о прибытии. Золотые глаза мамы блестели неподдельной радостью, а полные розовые губы изогнулись в теплой улыбке.

Она была привычно красивой и грациозной, даже когда просто стояла напротив.

Волосы цвета первых солнечных лучей были собраны в замысловатую прическу, состоящую из маленьких косичек и крупных локонов, а завершала её такая же мерцающая в свете свечей тиара, усыпанная многочисленными драгоценными камнями. Золотой шелк обрамлял её фигуру, подчеркивая тонкую талию и напоминая своим кровом о том, что перед тобой стоит Вечная Жизни и Света. Королева. На её изящных пальцах сияли магией маленькие золотые татуировки, которые я любила рассматривать, когда была совсем ребёнком.

Покорно склонив голову перед Вечной, я затаила дыхание, словно бы ожидала вынесения неизвестного вердикта или одобрения за действия, которых я не делала, но нежное прикосновение теплых пальцев пронеслось дрожью по моей коже и Королева приподняла мою голову, не убирая пальцев от подбородка, заглядывая в мои глаза. Она с благодарностью кивает Кадану, о присутствии которого я уже забыла.

– Ты можешь отправиться отдыхать, Кадан, завтра будет очень насыщенный день.

– Не беспокойтесь, Ваше Величество.

– И всё же, позволь мне это делать. – Она вновь пропускает улыбку и дракон за моей спиной не смеет с ней спорить, поклонившись моей матери, и без вопросов покидая коридор, оставив меня наедине с Королевой.

В её светлой комнате как всегда пахнет солью и весенними розами, которые только собираются распуститься – этот запах невозможно с чем-либо спутать. В основном зале располагалось несколько длинных диванов, щедро усыпанными мягкими подушками, а между ними устроился низкий столик, который горничные использовали для нескольких толстых свечей, подноса с ягодной водой и цветками жасмина. У дальней стены стоял письменный стол, а с противоположенной стороны комнаты, прямо перед стеклянной дверью, ведущей на балкон, окутанный светом луны – белый рояль. Чуть в стороне от него скрывалась дверь, ведущая в их с Королем спальню, но эта комната старалась оставаться как можно более личной, не пуская гостей за пределы этого зала.

Двери на балкон распахнуты настежь, пропуская внутрь тот самый солёный воздух и приглушенный шум сильных волн, которые не могли не расслаблять, когда ты позволяешь себе откинуть все остальные звуки этого мира.

Королева протягивает мне стакан ягодной воды и я с благодарностью его принимаю, с трудом вспоминая, когда мой желудок в последний раз встречался хотя бы с водой, не говоря уже про полноценный прием пищи. От меня не ускользает момент, когда Вечная окидывает материнским взглядом, очевидно оценивая не самый презентабельный внешний вид: обтягивающие льняные штаны и свободная рубашка, некоторые пуговицы которой безобразно расстегнулись после сражения с Риа некоторое время назад. На бедре покоился небольшой кинжал, а на сапогах осталось немного земли из сада, через который мы прошли по пути сюда. Серебряные пряди волос предательски выбивались из косы, но у меня не было ни сил, ни желания приводить себя в королевский вид просто потому что я собиралась встретиться с мамой.

– Отец думает, что вы с Каданом и Селеной умудрились поругаться, но мне же кажется, что вы трое совсем не из тех созданий, кто будет обижаться друг на друга из-за каких-то мелочей. И если у вас в общении действительно появилось какое-то напряжение, то для этого должна быть веская причина.

– И ты хочешь, чтобы я тебе о ней рассказала?

Йеннис искренне улыбается, делая несколько глотков воды из своего стакана, а после жестом приглашает меня устроиться в мягком кресле, рядом с которым она стояла. Беспрекословно повинуюсь её молчаливому приказу и неосознанно выдыхаю весь воздух из лёгких, не понимая, что мне стоит говорить сейчас и стоит ли вообще хоть что-то произносить. Отвечать на вопрос, который мне не задавали?

Она останавливается за моей спиной и аккуратно касается серебряных прядей волос, совсем не обращая внимания на то, что некоторые из них всё ещё могут оставаться немного влажными после тренировки.

– Когда твоя сестра только родилась, этот дворец был наполнен Вечными буквально на следующий день, ведь никому из них не требовались кареты и лошади, чтобы проделать путь через весь континент. – Ловкие пальцы аккуратно сняли кожаную ленту, держащую волосы в безобразном подобии прически, опуская её затем на подлокотник кресла где я сидела. Пока спокойный мурчащий голос мамы не затихал, её руки с любовью перебирали волосы, видимо в отчаянных попытках привести их в какой-то порядок или даже попытаться собрать в аккуратную прическу, которая немного больше подходит для принцессы, чем-то, что было несколько минут назад. – Мне это казалось чем-то ужасным, несправедливым и абсолютно ненужным, потому что единственная мысль, которая оставалась в моей голове каждое мгновение – это то, что я хочу тишины, чтобы кто-то сказал им убираться из моего дома и оставить нас с Фавосом, позволяя насладиться появлением первенца. Но Вечные настаивали на своём, желая почувствовать нет ли в Селене той искры магии, которую они так боятся вновь почувствовать.

Мягкие подушечки пальцев касались моей шеи, когда Королева собирала непослушные пряди волос, после уверенными движениями закладывая их в какую-то замысловатую прическу.

– Фавос и Тантал позволили им лишь единожды увидеть младенца и не ближе, чем на моих руках, потому что оба знали, как сильно я не хотела давать им даже шанса прикасаться к дочери. Через несколько лет у нас родилась ты и история с Вечными повторилась, словно бы я проживала тот самый момент снова и снова. Твои серебряные волосы пугали нас с отцом ещё сильнее, потому что мы понимали, как много вопросов и подозрений это вызовет у остальных, ведь Селена унаследовала все черты отца… Но ты, ты была совсем другой. Светлые глаза, волосы цвета лунного света и мы не знали, какую магию ты унаследуешь и как будешь её проявлять.

Королева уверенным движением закрепила кожаную ленту на моем затылке, фиксируя несколько тоненьких кос посередине свободно развивающихся локонов, а после аккуратно поправила пряди, перекладывая несколько из них на плечи, чтобы кончики касались живота. Неторопливо она обошла кресло и опустилась в идентичное напротив.

– Селене уже было чуть больше трех лет и она не отходила от тебя ни на шаг. В тот день Кота попытался прикоснуться к Селене, когда она стояла рядом со мной, прячась за юбками платья, и ты абсолютно точно не могла её видеть или даже слышать – она не проронила ни звука, но Кота не успел даже поднести свою руку к твоей сестре как ты тут же заплакала, словно сама испугалась. Ты заплакала так громко и я не могла тебя успокоить, никто не мог. Кота оставил свои попытки подойти к Селене, которая спрашивала почему ты плачешь… – И почему я плакала?

– На этот вопрос я до сих не нашла ответа в своей голове. Но ты успокоилась только тогда, когда Цирцея взревела на балконе, а в следующее мгновение на нём появился Кадан. Он сказал, что почувствовал чужой страх и не смог этого объяснить. Как будто чьи-то эмоции так плотно переплелись с его собственными, что он не смог их различить – он просто знал где ему нужно быть.

– Он почувствовал, как я испугалась сама не знаю чего?

Мама вновь нежно улыбнулась, лишь на мгновение коснувшись кончиками пальцев моей щеки, словно оставляя какой то шлейф необъяснимой любви в одном коротком касании.

– Вы трое – это та связь, которую мне никогда не понять. Это что-то за пределами объяснимого и известного, но это то, ради чего многие будут готовы убивать или умирать. Получить беспрекословную верность и защиту дракона – это благословение Хиелаль.

– Которое я сумела осквернить. – Разочарование в самой себе так быстро проскальзывает на моем лице, что я даже не успеваю спрятать её под маской улыбки. Королева не торопиться снова начать говорить, будто бы понимает, что мне просто нужно побыть в собственных мыслях ещё немного дольше, чтобы я сломалась самостоятельно и рассказала ей то, о чём она не хочет спрашивать. – Несколько дней назад я сказала Кадану, что если когда-нибудь перед ним встанет выбор кого из принцесс нужно будет защитить, то это не должно быть выбором, потому что первой всегда должна быть Селена.

Даже сейчас мама продолжала молчать, но она и не торопилась возвращать мой взгляд к своим глазам, позволяя моей голове оставаться. Наверное, она понимала, что если я сейчас взгляну в её золотые глаза, наполненные жизнью и великой любовью – я не сумею сдержать слёз.

– И если потребуется – это станет для него приказом.

– Моя утренняя звезда, если ты переживаешь, что Кадана задело то, что ты можешь отдать ему приказ, то ты ошибаешься.

Эти слова заставляют меня всё же поднять на неё взгляд, потому что я не понимала как именно мне нужно воспринимать то, что она сказала.

Как его это не могло задеть?

– Но… Даже вы с отцом никогда не приказываете драконам.

– Потому что драконы не слушают ничьих приказов. – На её губах мелькает нежная улыбка, когда она вновь касается пальцами серебряных прядей. – Но его задевает не факт того, что ты можешь подчинить его, а то, что ты считаешь, будто не заслуживаешь быть в безопасности, в отличии от твоей сестры. Если тебе интересно, то Селена попросила его ровно о том же, о чём и ты – пожертвовать её безопасностью ради тебя, если это потребуется, но вы обе забываете о том, что Кадан никогда не станет выбирать между вами.

– Она вот – вот станет Вечной. Она должна оставаться в безопасности.

– Дейлея. – Голос мамы оставался таким нежным щебетанием, будто трель маленькой птички в саду. – Ты не менее особенная, чем твоя старшая сестра, а может быть даже больше и когда-нибудь, не знаю как скоро это случится, но ты обязательно в этом убедишься. Возможно, мы с отцом будем рядом с тобой и сможем укоризненно сказать о том, что мы ведь говорили, но если по какой-то причине нас не окажется рядом с тобой… Я хочу чтобы ты знала, что ты можешь не верить в себя и, возможно, часто тебе будет тяжело и ты будешь чувствовать себя так, словно бы никто не в силах понять тебя, но… Мы с отцом отдадим за вас с Селеной свои силы, магию и жизни.

– О чём ты говоришь? – Возможно, в моем взгляде промелькнула нешуточная тревога, потому что Королева лишь прижала свои мягкие ладони к моим щекам, не позволяя отвести от нее взгляд. Сама того не ожидая, как маленький ребёнок в объятиях мамы я только накрываю её мягкие ладони своими бледными пальцами и опускаю веки в жалких попытках запечатлеть этот момент в своей памяти как можно дольше. – Вы ведь Вечные, а значит, что практически бессмертные.

– Ты не должна доверять никому, кроме своей сестры и семьи Тантала, что бы ни случилось, как бы не повернулась завтра жизнь.

– Мам?

– Пообещай мне, Лея.

Его слова искренне меня… Пугали?

– Обещаю.

Королева Йеннис ещё на несколько мгновений остается моей любящей матерью, а после аккуратно поправляет мою рубашку и кивает, словно бы сама себе.

– Орабель должна была оставить в твоей спальне платье… Прошу тебя надеть его завтра на Принятие сестры, что бы ты ни придумала и как бы не планировала сбежать от всей шумихи – не надо. Ты нужна Селене и нам с отцом рядом.

Теперь кивала уже я с полностью отстраненным видом, переставая понимать что за разговор между нами состоялся.

***

Она отпустила меня в свою комнату буквально сразу же и никаких гвардейцев для короткого сопровождения мне не требовалось.

Минуя длинный коридор я вошла в собственную спальню, в которой, казалось, последний раз была слишком давно и именно сейчас на меня, как цунами, навалилась вся та усталость, которую я пыталась игнорировать. Эта комната была в разы меньше, чем покои Королевы, но всё же оставалась неприлично большой и такой же светлой – напротив дверей такие же большие балконные ставни, справа от которых располагалась массивная постель с вырезанным в изголовье драконом, словно бы он ревел в воздух, раскрывая крылья во всю мощь. Прозрачная ткань струилась к полам из под потолка, обрамляя кровать со всех сторон и стоило мне приоткрыть двери балкона, как ткань начинала развиваться при каждом дуновении ветра.

Диван и два уютных кресла в центре комнаты, а рядом припрятался небольшой кофейный столик, на котором так же покоился поднос с графином ягодной воды и несколько стаканов.

Как и сказала Королева, Орабель – моя горничная, уже оставила прекрасное струящееся платье на постели.

Мне было тяжело удержаться от того, чтобы не подойти ближе и не рассмотреть более пристально эту шелковую ручную вышивку и многослойность пышной юбки. Россыпь драгоценных камней на тонкой атласной сетке корсета вынуждала это платье становиться едва прозрачным, но убеждаться в этом сейчас, надевая его для примерки, мне совсем не хотелось. Вместо этого я аккуратно повесила его в массивный деревянный шкаф, затем направляясь в ванную, по пути распуская прическу, которую так старательно собирала Королева в своих покоях, увлекая меня подозрительно душевным разговором.

Вода в деревянной ванне предусмотрительно была набрана, но уже начинала остывать, наверное потому что Орабель не думала, что я так сильно задержусь со своим возвращением.

Казалось, что весь город сходит с ума перед завтрашним событием, снуя туда-сюда в попытках всё сделать идеально и только я одна продолжала заниматься своими делами. Наверное, со стороны кому-то могло показаться, что мне всё равно или я совсем не придаю должного значения скорому дню, но это не так, просто мне было намного проще пережить это всё в своей голове. Снимая одежду, я отправляю её в небольшую плетеную корзину в углу ванной, чтобы затем её привели в порядок и вернули в шкаф, а сама же перекидываю правую ногу через борт ванны, прощупывая температуру и невольно шумно выдыхаю, опуская изнуренное тренировкой тело в теплую мыльную воду, от которой пахло персиками и чем-то напоминающим хлопок. Моему телу требуется несколько долгих минут, чтобы суметь расслабиться и позволить мышцам немного отдохнуть, хоть для этого и пришлось немного размять пальцами собственные бедра и икры, стараясь при этом предательски не заскулить.

Раздумывая о том, что завтра в этом самом дворце будет слишком много созданий, я постаралась отключиться от всего вокруг, опускаясь под воду с головой, перед этим ухватив ртом побольше воздуха и закрывая глаза. Вокруг лишь беспросветная тьма и обволакивающий всё тело запах летнего сада.

Кажется, будто что-то внутри меня невольно нагревается, когда я нахожу в себе силы задержаться под водой ещё немного дольше. Незнакомое чувство жара разрастается внутри груди, а в следующее мгновение быстро растекается по всему телу, посылая тепло в каждую клетку и заставляя меня в ужасе вынырнуть из воды, словно отрезвляя и вырывая из какого-то прекрасного сна. Несколько отрывистых глотков воздуха прежде чем я уберу влажные волосы, прилипающие к моим щекам.

В комнате никого кроме меня не было, но могу поклясться, что вода в ванной стала теплее, будто бы Орабель лишь пару минут назад плеснула сюда с дюжину кувшинов кипятка или Кадан решил подшутить и был готов вскипятить меня своим драконьим дыханием прямо в этой большой кастрюле.