Честь Императора

***

– Потерпи… – мягко сказал Пурион, гладя золотистые волосы Алайны. Девушка лежала у него на руках. Из ранок на её руках скатывались капли крови. Сердце Пуриона трепетало. Он смотрел в её прекрасное лицо и не мог налюбоваться. – Я отправил птицу с посланием в императорский дворец. Скоро должен прибыть смотритель. Он освободит тебя…

Алайна его не слышала. Она лежала без сознания. Пульс её становился всё слабее, но девушка продолжала жить.

– Встань, сын. – внезапно по коридору крипты эхом прошёлся стальной голос архимага. Пурион испугался и поднял голову. Его отец стоял над ним, сведя густые седые брови.

– Как ты сюда попал?.. – промолвил магификус.

– Неважно. Нам пора.

– Пора?.. Но куда? Я не могу оставить её здесь!

Пурион крепко обнял тело Алайны. Взгляд архимага стал ещё более возмущённым.

– Ты освободил её, прикрывшись моим именем, нарушил моё слово и обманул весь Орден. Как ты посмел?.. – и тут гнев архимага вырвался наружу; он начал кричать. – Ты и сейчас меня придаёшь! Я сделал тебя вторым человеком в Ордене, а ты считаешь меня пустым местом, вытираешь об меня ноги!

Он схватил Пуриона за руку и потянул на себя.

– Нет, отец! Я не могу её оставить!

Архимаг дёрнул сильнее, заставив магификуса подняться на ноги. Алайна упала на пол с его коленей.

– Алайна, прости, дорогая! Я всё устрою! Тебя больше никто не тронет! – молвил Пурион со слезами на глазах.

Но в одно мгновение мрачные стены крипты заменил горный простор. Пурион очутился на вершине лесистой горы. В нескольких метрах от него и архимага журчала река. Водные потоки бились о камни и сбегали по горе вниз.

Архимаг вдохнул и выдохнул. Этот живописный вид всегда его успокаивал и этот раз не был исключением. Пускай обида от предательства в сердце архимага была сильна, он всё же осознал, что человека ближе сына у него всё равно нет. Хиззард не поворачивался к Пуриону, однако говорил тихо и спокойно:

– Я всё понимаю. Понимаю юношеские страсти, жертвенную любовь, попытки стать героем. Поверь мне, мой мальчик, я тоже был когда-то молод. Но ты также должен понять, что всё это приходящее и уходящее. Только семья, родные тебе люди останутся всегда с тобой.

– Как ты нашёл меня и Алайну? Где мы?.. – сорвались вопросы с уст Пуриона, хотя в его голове их было ещё больше.

– Помнишь кулон, что я подарил тебе?

Пурион достал из-под мантии синий сапфировый кулон.

– С его помощью я чувствую твою магическую энергию. Отследить тебя не составило мне труда, притом, я знал, что ты захочешь спрятаться. С помощью камня телепортации я перенёс нас обоих в это прекрасное место, где мне однажды приходилось бывать…

– Ты всё это время следил за мной?! – крикнул Пурион, но вдруг понял, что это неважно. На самом деле его куда более интересовало другое. – Что будет с Алайной?

– Её заберёт смотритель мантии и отправит в легион. Она мне не нужна.

– Но тогда почему ты отправил её на обряд очищения?.. Почему не оставил её в покое?

– Это был вопрос принципа. Мы с императором мерились силами… Но сейчас, сын мой, ставки как никогда высоки. Среди магов поднимется возмущение из-за того, что империя лезет в наши дела. В это время на сцену выйду я и поспособствую сплочению Ордена против императора.

– Действительно? Разве ты не боишься идти на открытый конфликт?..

– Я отдал приказ от имени Ортанны, так что ей придётся расплачиваться. Я знаю, что и ты, и она предали меня. Такой проницательный человек, как Ортанна, просто не могла не распознать мельчайших деталей моего почерка. Она осознанно отдала ученицу тебе в руки, хотя за десять лет своей работы не допустила ни единого промаха…

Но пускай так. Пока император повесит всё на неё, у меня появится время. Мы не будем бежать, как дворовые собаки. С помощью доверенных людей из пустыни к нам тайно переправляют магические артефакты. С их помощью мы сотрём императора и его приспешников в прах!.. – он помедлил. – И тогда ты, сын мой, станешь императором. Я сделаю всё, чтобы посадить тебя на трон.

– Я? Но ты спятил! Как я могу быть императором?! Я ведь не из рода Тельторов и народ меня не примет!

– У народа не будет выбора, как и всегда. Пойми, что нельзя оставлять государство без правителя. Эти люди боятся нас, боятся нашей силы, а потому мы без труда захватим империю!

У Пуриона отвисла челюсть.

– И не смей меня больше обманывать. – продолжил архимаг более спокойным тоном. – Ты мой сын, а я твой отец. Если тебе и стоит кому-то доверять, так это мне, а не какой-то левой девке.

***

Смотритель мантии бежал со свитой по широкому коридору крипты. Вдалеке он видел лежащее на полу тело девушки с золотистыми волосами. Вокруг неё было рассыпано стекло, а напротив стоял гроб с разбитой крышкой.

«Вот она! Наконец-то!» – в душе радовался он. Это означало, что император будет рад и не разжалует его. Приблизившись к ней, смотритель удостоверился, что девушка жива и скомандовал одному солдату из свиты:

– Бери её и неси к императору! Быстро!

Солдат повиновался.

Смотритель же и восемнадцать императорских стражников держали теперь путь наверх башни. Они следовали по широким лестницам, не скрываясь.

Ошарашенные маги, испугавшись, не приняли попыток сражаться. Они лишь разбегались по углам. Бичеватели же, которым архимагом был отдан приказ не вступать в бой внутри башни, молча стояли и наблюдали.

Наконец, свита ворвалась в кабинет архимага. За столом сидела Ортанна Мос над огромными кучами макулатуры. Архимаг не только оставил её за себя, но и приказал перепроверить отчёты по содержанию магов за последнее десятилетие.

Увидев ворвавшихся, Чёрная Рука поднялась на ноги. Смотритель с довольной ухмылкой на лице подошёл к ней ближе:

– Ортанна Мос, вы обвиняетесь в нарушении священного слова императора! Сдавайтесь или будете казнены на месте!

Глава 11

Зал Решений был самым большим залом в башне Ордена. Он вмещал в себя триста человек и в этот день был забит учениками и магами полностью.

Архимаг стоял у трибуны, на лицевой стороне которой выведен золотой знак Ордена Магов. Магификус Пурион стоял от него позади в двух шагах.

Хиззард использовал магическую энергию, чтобы усиливать вибрации своего голоса – таким образом его речь была более громкой и доносилась даже до задних рядов. Ученики слушали молча не только из-за строгого порядка в Ордене, но и потому, что каждому из них было важно знать, что случится дальше.

– Мы – Орден Магов. Каждый, здесь сидящий, представляет его. В наших телах находится сила, данная нам богами. Но позвольте сказать откровенно, не в отрицательном ключе, как о нас думают обычные люди. Мы куда сильнее тех, кто нас ненавидит. Мы – посланцы Девяти, ведь в себе мы несём их силу и волю. Почему маг считается отверженным? Потому что его силу боятся! От нас отворачиваются, как от чумных! Нас презирают, как если бы мы совершили братоубийство!

Но довольно притеснений! Все вы уже слышали, что произошло пару дней назад. Смотритель мантии ворвался сюда с отрядом императорской стражи и выкрал нашу ученицу! Император решил, что может решать всё за нас! Когда захотят, они забирают нас, убивают нас, берут нас в плен!

Ортанну Мос забрали под стражу в моё отсутствие. Как такое могло произойти?.. Высокопоставленного члена Ордена забирают с его рабочего места! И это только начало, братья и сёстры! Императорские скоты с каждым разом будут позволять себе больше и больше! Они хотят забрать всё по праву силы, как однажды сковали нас и обязали сидеть в этой башне! Вы члены разных народов, и вы заслуживаете свободы! Вы заслуживаете ходить с гордо поднятой головой и не скрывать своих магических талантов! Пускай империя дрожит от страха, ведь Орден Магов просыпается от глубокого сна!

Выступление архимага произвело фурор. На лицах учеников появились слёзы. Некоторые из них не выдержали, поднялись со скамеек и начали аплодировать, вскоре за ними поднялись и остальные. Никогда в стенах Ордена не заходило речи о свободе, а теперь при одном этом слове в сердцах магов появилась надежда.

В тот же вечер, когда закончились основные занятия учеников, магистр Аррен – седобородый старец с квадратным лицом и глубокомысленными глазами, одетый в серебристую мантию, привёл тридцать своих учеников в крипту. Вместе со своей группой он дошёл до гроба Мариуса и удивился: стеклянная крышка гроба была разбита. Он решил не обращать на это внимания и провести занятие, во что бы то ни стало. Громогласным голосом магистр сказал, указывая пальцем на труп ученика:

– Здесь вы видите ученика Ордена по имени Мариус. Он пытался прервать экзамен, за что и был подвергнут испытанию воли. Как вы знаете, испытание воли может пройти лишь тот, кто способен измениться. Это лишний раз доказывает, что архимаг назначил испытание этому ученику неспроста. Хулиганский нрав Мариуса, идя рука об руку с его слабостью, сгубили его. Да и взглянем на его биографию. – магистр открыл страницу хроники Ордена с жизнеописанием Мариуса. – Вор. Сын такого же вора и продажной женщины. Зловредное семя, проросшее в Ордене, что понесло заразу от своих родителей-сорняков. Пусть его судьба будет вам уроком. Если ваше происхождение полно порока, своей жизнью вы обязаны доказать обратное, а не уподобляться своим создателям.

Обрывки фраз магистра доносились и до мозга Мариуса. Тело его было мертво, однако внутри пульсировала магическая энергия. Он находился вне тела и времени, блуждая по закоулкам собственного разума.

Мариус бежал от погони по узким улочкам столицы Эдейской империи. Он не понимал, кто его преследует и почему ему нужно скрываться, но отчаянно бежал вперёд. Под мышкой он держал булку, покрытую белой глазурью. Тёмные волосы его прилипли ко лбу. Прерывистое дыхание вырывалось изо рта, а глаза жадно искали место, где можно скрыться.

По пути ему встретился храм Девятерых. Мариус знал, что это отличное место для преступников, ведь городские стражники не имели внутри него власти – вся власть в храме передавалась богам, а душа человека выставлялась на суд.

Подбежав к высоким деревянным дверям, он отворил одну из них и заметил, что ладонь его невероятно мала. Тогда беглец осмотрел себя и понял, что он в теле ребёнка, одетого в лохмотья.

Но ему некогда было раздумывать над странностями. Он зашёл внутрь храма и закрыл за собой дверь. Взобравшись на каменный уступ у окна, Мариус выглянул на улицу. Мимо пробежали два стражники, на головах которых болтались каплевидные шлема, удерживаемые лишь на кожаных ремешках.

Он выдохнул и спустился вниз. Мариус увидел величественный свод храма, на котором, словно на полотне именитого художника, была нанесена фреска с изображениями ликов девяти божеств. Им овладело странное чувство, будто всё это он где-то уже видел. Не только фреску, но и каменные изваяния, что стоят в углублениях коридоров храма.

Он побрёл вглубь, рассматривая божеств, у ног которых были выставлены чаши для даров.

Первое из них – Елис – великий оплодотворитель, был высоким мускулистым мужчиной, от которого, по преданию, произошли все люди.

Второе – Эфраз – бог магов, одетый в широкую мантию. В его руке высечены каменные языки пламени.

Третье – Йеланна – богиня женской мести. Она стояла в довольно открытом наряде. На поясе её была завязана юбка, передний край которой она приоткрывала рукой. Под ней было видно широкое влагалище с зубами.

Четвёртое – Тамтал – мужчина с головой быка и крупными волосатыми руками. Подземный бог правосудия.

Пятое – Скалх – низкорослый сгорбленный мужчина, лицо которого покрыто язвами. Чуть ниже его едкой улыбки видна острая бородка. Это бог шуток, веселья и интриг.

Шестое – Люмен – статный мужчина в латах, от головы которого ореолом отходят каменные лучи света. У него длинные волосы, зачёсанные назад, квадратная борода. Это бог света.

Седьмое – Мендрик – крупный мужчина с головой кабана. Покровитель леса, охоты и силы.

Восьмое – Урхаган – высокий худощавый мужчина в мантии. Его правая рука, покрытая чешуей, согнута в локте и выставляет напоказ длинные когти. Это бог пустынников, который был включён в пантеон божеств эдейцев.

Девятое – Шиин – богиня неба, которая представлена в виде огромной птицы с женской головой.

– Вы пришли помолиться, молодой человек? – послышался тёплый старческий голос рядом. Мариус повернул голову и увидел старика с полностью седыми волосами на лице. На голове у него осталось пару волосинок, однако борода его пышна и кучерява. Он одет в широкий балахон, подвязанный бечёвкой.

– Я… да.

Улыбка на лице старика стала более выразительной.

– Дети не умеют обманывать. В этом их чистота.

Тут Мариуса внезапно осенило: он уже слышал эти слова и разговаривал с этим стариком. Всё это было в его детстве, когда он своровал булку из торговой лавки. Сейчас он переживал эти моменты второй раз, но не имел возможности что-либо изменить. Ему лишь показывали то, что происходило ранее.

– Как тебя зовут?

– Мариус.

– А меня Квирр, юный господин. Должно быть, эта булка тебе ценна? – спросил старик, указывая пальцем на пшеничное изделие, глазурь которого под мышкой Мариуса уже растаяла.

– Ну… да. А вы тоже хотите есть?

Мариус тут же протянул старику булку со стекающей с неё глазурью.

– Спасибо, друг. Я не голоден. Скажи, а где твои родители? – сказал старик, присев на одно колено и поравнявшись лицом с лицом мальчика.

– Мама с папой?.. Ну… у них и без меня дел полно.

– Что может быть важнее собственного ребёнка?.. – тихо произнёс Квирр, сам себе задавая вопрос. Мариус расслышал и ответил:

– У них нет денег, потому они и не могут мне помочь. Им бы самим хоть как-то выжить!

– Они занимаются честным трудом?

Маленький Мариус оказался в замешательстве. Большой же Мариус, сидя в своей детской оболочке, чуть ли не плакал. Вспоминая о том, что мальчику из прошлого пришлось пережить, о родителях, которые навсегда оставили чёрное клеймо на его судьбе, душа его выворачивалась наизнанку.

– Ну ничего. Всё хорошо. – сказал старик и прижал мальчика к груди. Квирр часто бывал в нищих кварталах и прекрасно понимал, что у ребёнка не было иного выхода. Мальчишка никому не нужен, он остался один на улицах в окружении таких же безродных недорослей. Можно ли его винить за это?

Двери храма распахнулись. Внутрь вбежали два стражника, тех самых, от которых убегал Мариус. Они увидели мальчика, потом глянули на сворованную булку в его руке и закричали:

– Вот и попался вор!

Квирр выпрямился во весь рост, продолжая держать руку на плече мальчика. Он чувствовал, как дрожит ребёнок при виде городской стражи.

Стражники же остановились за метр от ребёнка. Они стояли в недоумении, видя, что у вора появился покровитель.

– Отдайте мальчишку нам. Он должен предстать перед судом.

– Но мы находимся в обители богов. Приговор здесь выносят они.

Стражники переглянулись.

– Он своровал булку у Рекси Бернарда – торговца из знатного рода. Такой господин точно потребует, даже несмотря на волю богов, чтобы мальчишку предали наказанию. Отдайте его нам по-хорошему.

Внезапно Мариус отбежал от старика и направил свои маленькие руки на стражников. Его тело объяли волны морозного пара, поднимающиеся от самого пола. В храме словно бы поднялся туман.

Старик тут же мягким движением опустил руки мальчика. Через пару секунд пар рассеялся. Стражники стояли в изумлении, переглядываясь.

– Если вы сейчас не отдадите мальчишку, то будете иметь дело лично с императором. Любой, кто нарушает закон империи, является преступником! – провопил один из них.

Квирр наклонился к мальчику и тихо сказал:

– Иди с ними. Ничего не бойся. Всё будет хорошо.

По красным щекам Мариуса побежали слёзы. Стражник грубо схватил мальчика за руку и повёл его на выход. Второй стражник следовал за ними.

Как только они вышли из храма, местный люд начал собираться на улицах, по которым вели виновника. Сюда же подоспел сам Рекси Бернард – широколицый низкий мужчина в тёмно-жёлтом кафтане. Глаза его блестели яростью, а рот широко раскрывался, когда он кричал, резво указывая пальцем на мальчика:

– Вор! Вор!

Толпа, что наблюдала за шествием, подхватила его обвинение. Вскоре на улицах выросли живые стены, попрекающие Мариуса за то, о чём сами не знали.

Стражники довели мальчика к городской площади и затащили на помост, взяв его под руки с обеих сторон.

– Ваше Величество, народ империи требует суда над преступником! – во всю глотку крикнул один из стражников, обращаясь к балкону императорского дворца, который как раз и выходил на рыночную площадь. Гвардеец, что нёс пост на балконе императора, тут же забежал внутрь покоев, разыскал императора и вскоре вернулся на балкон вместе с ним. Молодой император Йестин, у которого в те времена ещё была пышная русая шевелюра, а вместо бороды его лицо украшала лёгкая небритость, облокотился руками на резные поручни балкона и взглянул сверху-вниз на помост.

Меж двух стражников стоял маленький заплаканный мальчик с тёмными волосами. Под мышкой у него была размазана белая глазурь. В руке левый стражник держал булку.

– Этот мальчик – вор! Он своровал булку у Рекси Бернарда! Среди народа найдутся честные свидетели, готовые это доказать! – крикнул один из стражников.

Толпа народа затрепетала. Многие из них били кулаками в небо, клянясь, что видели преступление своими глазами. В самом же деле Мариус был до того мал и незаметен, что лишь Рекси одним глазом успел зацепить вора, когда тот убегал.

– Солнцеликий! Небеснотелый! Дорогой император, проучи этого вора, чтобы и другим сорванцам не было повадно! От этих ворон моя торговля терпит убытки! – взмолился Рекси Бернард, выбегая к помосту.

Император узнал его. Это член знатного и влиятельного рода Бернардов. Переходить ему дорогу равно тому, что плести против самого себя интриги.

Йестин оглядел толпу народа, что собралась вокруг помоста. Она кричит: «Наказать!» и требует восстановить справедливость. Такой случай, подумал император, нельзя упускать. Не зря мать подсказала ему самолично судить преступников. Это повысит авторитет правящей династии и сделает его народным героем.

– Вора соблазняют глаза! Я приговариваю его к выжиганию глаз! – величественным тоном крикнул император. Толпа радостно загалдела.

Приказ донесли до мастера пыток, который в это время сидел в подземельях дворца. Положив металлический штырь в печь, мастер раздувал кузнечные меха целый час, прежде чем металл раскалился.

Как только штырь стал ярко-оранжевого цвета, мастер пыток натянул перчатки на руки, схватил его железными щипцами и побежал к помосту.

Мастер пыток был высоким, худощавым мужчиной средних лет, голова которого вытянута, как яйцо, а уши оттопырены, из-за чего в детстве над ним часто посмеивались. Смешки закончились, как только он вступил в свою должность.

Он поднялся на помост и подошёл к маленькому Мариусу, в глазах которого читался невыразимый ужас. Народ затих. Каждый ждал жестокого представления, в особенности Рекси Бернард, который, вожделея расплату, потирал руки. Мастер пыток поднёс металлический штырь к правому глазу Мариуса. Мальчишка тут же почувствовал жар и начал вертеться во все стороны. Тогда стражники вторыми руками схватили его голову так, чтобы он не мог ей пошевелить.

Красный шипящий металл приближался к его лицу. Мариус рыдал, сжимая кулаки.

– Остановитесь! Остановите расправу! – воскликнул старший хронист Квирр, только-только подоспевший к рыночной площади. Он продрался через толпу народа и вышел к помосту. – Разве не понимаете вы, что он ни в чём не виновен? Он всего лишь ребёнок, которому хочется есть! Где ему взять еду, если у него нет родителей? Как ему заработать, если его этому никто не научил? Да он ведь никому не нужен, как и сотни других детей, что вынуждены сами себе добывать пропитание!

– Да плевать мне, старик! – злобно воскликнул Рекси. – Вор должен платить за преступление!

– Вора губят глаза! – подхватила толпа народа.

Мастер пыток глянул на императора, дабы узнать, не изменил ли тот решения. Но император остался непреклонен. Он кивнул мастеру и тот продолжил своё дело. Штыри уже начинали остывать, но всё ещё вызывали ужас в глазах Мариуса.

– Стойте! – старший хронист Квирр взобрался на помост и упал на колени перед балконом императора. – Мальчик маг! Если вы не хотите проявить милосердия, то хотя бы отправьте его Орден Магов! В будущем он искупит свою вину, воюя в легионах империи!

Император удивился. Столь уважаемый человек просит на коленях за какого-то уличного сорванца. Он подумал:

«Возможно, если я пощажу мальчишку, то войду в историю, как милосердный и справедливый император. Ведь если он действительно маг, то я получу выгоду вдвойне: совершу правосудие согласно законам империи и проявлю милосердие на глазах у людей. Однако, если старик меня надул, надул самого императора, то я заслужу славу придворного дурачка».

– Пусть мальчишка покажет колдовство! – крикнул император.

Все взоры людей обратились к Мариусу. Мальчик дрожал. Он стал бледен, как полотно – настолько ему вытравили нервы осуждением, приговором и внезапно свалившимся с неба милосердием. Он боялся, как бы в следующую секунду не произошла новая неожиданность.

– Давай же, малыш! Ты можешь! – сказал Квирр, подходя к нему. Стражники достали мечи и не подпустили старика ближе, чем на метр.

Мариус поднял руки. Он сосредоточился, выдавливая из себя последние силы. На его пальцах сверкнули искры, которых никто не заметил, и тут же погасли. Как назло, магическая сила оставила его.

Толпа смеялась. Грязные рабы, торговцы, ремесленники, куртизанки – все хохотали над участью беспризорника на помосте. И хотя в большинстве своём они тоже не были чисты перед законом, никто из них даже не подумал поставить себя на место Мариуса.

Мальчик заплакал. Пускай он и привык к тому, что об него вытирают ноги, но никогда ему не доводилось быть посмешищем для сотен людей. Через каких-то пару минут его лишат глаз и тогда он утратит последнюю возможность выжить, будет мучаться, лёжа в переулке и умирая от голода.

– Никакой он не маг! Коли глаза! – крикнул император. Пыточный мастер поднёс штырь к лицу Мариуса и тут же оторопел: глаза мальчика начали светиться синим пламенем. Мариус поднял руки, вокруг которых поднялся холодный пар. Ледяной шквал тут же покрыл мастера пыток с ног до головы. Его тело превратилось в скульптуру, которая держит в руках щипцы с металлическим штырём, протянутым к Мариусу. Позади скульптуры замёрз воздух, образовав ледяные шипы.

Народ ахнул. Никогда он не видел столь необычного представления. Люди обсуждали, насколько могут быть опасны маги, совсем забыв о воровстве мальчика. Император удивился не меньше. Он знал, что магам нужны годы тренировок, чтобы пользоваться стихийной магией с такой мощью. Тем не менее, Йестин прикинул, что замену мастеру пыток он найдет без проблем, а столь талантливому магу, который вступит в легион и будет осыпать ледяным градом его врагов, нет.

– Значит, решено! Мальчишка вступит в Орден Магов согласно закону! Он смоет с себя преступления, воюя против врагов священной империи!

Народ зароптал ещё сильнее. Кто-то из людей был рад, что такая мощь будет принадлежать легиону, другие – высказывали опасения и предлагали всех магов бросить в темницу.

Среди толпы прошёл бичеватель в своём одеянии, принятом за пределами Ордена: красная мантия с золотистыми наплечниками. В руках он держал палицу. Мариус не знал, кто такие бичеватели, однако явно разглядел под мантией женскую фигуру.

Чем ближе она подходила к нему, тем сильнее он всматривался в скрытое капюшоном лицо. Под капюшоном виднелись золотистые локоны, заправленные под мантию. Взрослый Мариус задался страшным вопросом: «Неужели это она?..»

Бичеватель была уже в двух шагах от Мариуса. Внезапно он овладел своим телом, ощутил, как оболочка его принимает привычный взрослый вид. Теперь женщина-бичеватель была ниже его на голову.

Мариус скинул с её головы капюшон и сердце его, казалось, в ту же секунду перестало биться. Он увидел бледное лицо Алайны. Глаза её будто заволок туман – до того равнодушно и неосознанно они сомтрят. В них нет ни чувств, ни разума, ни даже той великой доброты, что так присуща Алайне.

Она не говорила ни слова и едва заметно дышала. Девушка замахнулась палицей на Мариуса и тот тут же воскликнул:

– Нет! Алайна! Этого не может быть!

Резкая вспышка заставила его зажмуриться. Она постепенно стихала и Мариус вскоре смог открыть глаза. Он увидел каменные стены, на которых островки света, исходящие от настенных факелов, боролись со тьмой.

Перед собой оживший мертвец увидел магистра Аррена и группу учеников, что стоит за его спиной. Глаза их широко раскрыты, а сами они замерли, боясь пошевелиться. Мариус стряхнул со своей ученической мантии стёкла, которые остались от разбитой стеклянной крышки, и вылез из гроба.