Китан 4: Архипелаг забытых островов

– Ну еще бы, наемник… какой позор для семьи. – Скривилась девушка.

– Дело не в наемничестве. – Замялся маг. – Как бы тебе объяснить, репутация твоего дяди скорее была испорчена мародерствами с тел убитых и обращение с крестьянами в захваченных селениях. Особенно с женщинами.

– Вы хотите сказать…

– Мне не стоило тебе этого говорить, Лиз. Просто… Я хочу, чтобы ты была готова к тому, каким человеком может оказаться твой дядя.

Девушка внутренне содрогнулась при одной мысли о том, как себя чувствовали женщины прошедшие сквозь бездну и многочисленных солдат, ворвавшихся в их дома. Одним из таких солдат был ее дядя, с которым девушке предстояло провести немало времени под одной крышей.

Под лопаткой засосало в предчувствии нехороших перемен. Будь она сейчас в том возрасте, когда впервые покинула дом, она бы не сомневаясь ни секунды, вернулась бы в Велуки, а может сразу в столицу. Титул оставался при ней, да и кое-какое состояние ей досталось в наследство от отца с матерью. Если грамотно распорядиться деньгами, можно вполне неплохо устроиться, а если повезет, то удачно выйти замуж. Вот только сейчас ей было девятнадцать, она пережила утрату самых близких людей и стала наследницей.

– Скажите, мастер, по линии наследования, вслед за дядей, я являюсь наследницей баронства? – Взявшись за ручку двери, спросила девушка.

– Ммм, ну я не специалист в юридических вопросах. Пожалуй… Если у вашего дяди нет законнорожденных детей, а как я знаю, он не женат, то прямой наследницей становитесь вы.

– Даже не смотря на то, что я женщина?

– В нашем королевстве женщины уступают мужчинам в праве наследования. Другими словами – мужчины имеют первоочередное право на получение наследования. Однако, если нет прямого наследника мужского пола, наследство уходит к прямому наследнику женского пола. В данном случае вы являетесь единственным прямым наследником.

– Я так и думала. – Улыбнулась Лизель, открывая двери в обеденный зал.

Первое, что услышала девушка, входя в зал, это гул голосов. Ранее большой обеденный зал использовался в исключительных случаях, например при приеме крупной делегации гостей. Семья предпочитала проводить время за обедом в малом зале, где вполне комфортно можно было разместиться перед камином небольшой группе людей.

За сдвинутыми к центру зала столами разместилась большая группа людей. Более двух десятков мужчин, весело гогоча и переговариваясь, поглощали пищу обильно доставляемую в зал прислугой, опрокидывали в себя кружку за кружкой эля и хлопали по попкам проходящих мимо служанок. Первое, что бросалось в глаза, это добротная броня и оружие, которыми были с головы до ног обвешены бойцы. Еще со времен Велуке, Лизия научилась неплохо разбираться в оружии и его стоимости, ведь это были едва ли не основные темы обсуждения в молодежных компаниях. Оружие и броня у этой группы явно были подобраны на славу.

– Ого, еще одна служанка! А эта ничего так! Иди сюда, цыпленок, садись мне на колени. – Помахал ей рукой один из бойцов.

– Не по твоей роже птичка. – Хохотнул другой мужчина. – Иди ко мне, умничка, разделишь трапезу со скучающими мужчинами.

– Тихо, морды наемничьи! – Ударив кулаком по столу грузный мужчина с сединой в волосах. – Самая красивая девка в этой халупе принадлежит мне. Хахахах, это ведь теперь мой замок!

– Ты ведь позволишь парням пройтись по ближайшим деревням? Шлюшек в центральных баронствах мы еще не трахали.

Лизия пропустила сальные шутки наемников мимо ушей. Сейчас ее интересовал лишь один человек. Ее дядя оказался грузным, мало похожим на отца мужчиной. Коротко стриженые седые волосы, густая неаккуратно подрезанная борода, мощные руки, с многочисленными шрамами. Но главным было лицо, лицо человека, не привыкшего к мирной жизни. Гнусная, похотливая улыбка, нездоровый блеск в глазах, и выражение лица, когда он на нее смотрел, заставили молодую девушку хорошенько задуматься над своим решением остаться в замке.

– Барон. Вы говорите со своей племянницей, леди Лизией Мальен. – Вышел из-за спины девушки старый маг.

– Племянница? – Удивленно вскинул брови мужчина. Впрочем, тут же расплылся в щербатой улыбке. – Кукую цацу вырастил мой дражайший старший брат. Как новый барон и родич, я обязан принять на себя опекунство над столь прекрасным цветком.

Хмельное лицо мужчины Лизель совершенно не понравилось, как и похотливый блеск глаз дяди, когда он окидывал совершенно бесцеремонным взглядом ее фигурку.

– Благодарю вас за столь лестное предложение, дядя, но мне уже девятнадцать и в вашей опеке я не нуждаюсь. – Немного резко ответила девушка.

– Дааа? И хорошо на одну головную боль меньше. – Равнодушно ответил мужчина, опрокидывая в рот очередную кружку. – Раз уж это теперь мой замок, а ты соответственно в нем гостья, я могу предложить присоединиться к нашему столу. Откушай угощений из моих запасов.

– При всем желании, не могу согласиться дядя. Мне необходимо упаковать свои вещи и как можно скорее выехать в столицу. – Глядя на мужчину с презрением, ответила девушка.

– Ооо, а ведь ты не сносила траур по отцу. Да и что-то не вижу на тебе черного платья, возможно, ты не так уж сильно горюешь по моему брату?

Отвечать на подобные издевки девушка сочла ниже своего достоинства. Окинув компанию еще одним презрительным взглядом, она развернулась и вышла из зала.

«К демонам все это!» – Думала про себя девушка. Упаковывая свои многочисленные платья в баулы. Не нужен ей ни замок, ни земли. Есть деньги, есть драгоценности, которые можно продать, да, в конце концов, у нее есть дом в столице, доставшийся ей по завещанию от отца. Пусть небольшой, и не в самом сердце столицы, но на первое время хватит. Титул у нее остался, а здесь ее больше ничего не держит. Не хватало только терпеть рядом с собой подобный субъект, по причудам природы являющийся ее родственником. Да еще и эти наемники, все, как один, бандитской внешности. Жить с такой компанией под одной крышей – откровенно… страшно.

– Госпожа, к вам… – Без приглашения распахнув дверь начала служанка.

– Двинь жо…у, я уже здесь. – Пошатываясь ввалился в комнату новоиспеченный барон.

– Ваша светлость, нельзя же без приглашения входить в комнату дамы, даже если это ваша родственница. – Пыталась урезонить ее старая служанка.

– Мой замок, мои земли, ты моя служанка, вали нах…й отсюда. – Вытолкнул старую служанку из комнаты барон.

Старуха с испугом посмотрела на баронету, но перечить своему новому хозяину не посмела. Дверь закрылась прямо перед ее носом, и девушка осталась один на один со своим родственником.

– Вы перешли все рамки дозволенного, дядя. – С яростью проговорила Лизель. – Возможно, вы и получили земли по праву рождения, но приказ о принятии вашего титула еще не подписал король. Да и кроме прочего, даже аристократ не всевластен в своих землях. Законы королевства…

Сокрушительный удар в грудь заставил девушку замолкнуть на полуслове. Охнув, Лизель упала на пол, согнувшись в позе зародыша, чтобы заглушить чудовищную боль. Чувство страха, затопило ее сознание, конечности онемели, дрожащие пальцы сжимали матерчатую ткань платья. Она даже не сопротивлялась, когда дядя поднял ее за волосы над полом. Новоиспеченный барон швырнул ее на кровать, где она замерла среди многочисленных тюков собственной одежды. \

– Тихо, девка! Ты ведь моя племянница, а значит, я просто обязан привить тебе уважение и почтение. – Выдыхая клубы перегара, он наклонился над девушкой.

Схватив подол платья, он разорвал его одним мощным рывком, обнажая ноги и бедра девушки. Завизжав, Лизель, что было сил, ударила барона по лицу, стараясь добраться своими длинными ноготками до его глаза. Но Омаль лишь рассмеялся, легко уклонившись и нанеся племяннице еще несколько ударов ладонью по лицу.

– Все девки. которых я пользовал, вели себя одинаково. Оказывается, благородная шваль, нисколько не отличается от крестьянских потаскух.

Лизель закрыла глаза, внутренне сжавшись в комок. Страх исчез, ему на смену пришла ненависть. Нет, не та пылающая злость, которую она испытывала к «родственникам», укравшим мамино наследство. Это была холодная ненависть, способная заморозить все чувства, оставив перед глазами лишь одну цель. Цель, которой она будет следовать.

Королевство Родвалия, восточные баронства, замок Кормст.

– Закрепляй, падаль! Куда ты руки тянешь, хочешь, чтобы тебе их оторвало? Крепи на скобу, демоново ты отродье! Скажи, в какой деревне вас таких криворуких набирают, я самолично сожгу ее дотла! Уртанийцам хлопот будет меньше, когда они возьмут наш замок и пройдут с огнем и мечом через твою деревню. А все из-за того, что ты не удосужился надежно закрепить тетиву на баллисте.

Начальник расчета наседал на совсем молодого солдата. У парня дрожали руки, бескровные, искусанные губы, мелко тряслись, а глаза бегали, словно у вора, пойманного на кармане у случайного прохожего. Казалось, парня сейчас хватит сердечный приступ, но командира расчета это мало интересовало. Выхватив у бойца зажим, он самолично установил тетиву и закрепил крен.

– Хр..н тебе в рыло! Запомнил как я сделал? Повторяй правильно, боец. От твоей смекалки, точного глаза и скорости перезарядки этой машины, зависят жизни многих наших бойцов. Не подведи их!

Молодой боец кивнул, с явным облегчением на лице, бросился заряжать баллисту. Прошедшие мимо него стражники, лишь посмеивались в пышные усы, наблюдая как ветеран гоняет молодого в хвост и в гриву.

За этой сценой с вершины соседней дозорной башни наблюдали двое мужчин. Совсем еще молодой юнец, обряженный в дорогие доспехи, с позолоченной рукоятью клинка и пожилой, видавший виды воин, закованный в тяжелый пластичный доспех.

– Считаете, Уртанийцы надолго застряли под нашими стенами, барон? – Спросил молодой.

– Как боги повелят. – Не отрывая взгляда от горизонта, протянул пожилой. – Замок хорошо укреплен. У нас толстые стены, укрепленные многочисленными защитными заклинаниями. Еще мой прадед постарался, нанимая для зачарования сразу нескольких магистров. В копеечку ему это влетело, но усилия того стоили. В прошлой войне уртанийцы осаждали мой замок, здесь же получили по носу и уползли домой зализывать раны. Как будет в этот раз – поглядим.

– Дааа, будем надеяться, боги будут на нашей стороне. – Вздохнул молодой. – Людей бы побольше.

– Людей у нас достаточно Винсент. С окрестных деревень набрали добровольцев полные казармы. Вот только толку от них ноль. Их бы полгодика поднатаскать, а так, сотрут большую их часть в первой же битве. Ветеранов у меня всего сотня, да и ты еще шесть десятков привел. Мало, чудовищно мало, учитывая, что уртанийцы стянули под наши стены три полка легконогой пехоты, да один полк тяжелых латников. Это тебе не наше ополчение, эти парни закаленные в боях рубаки.

– Еще бы понять, что они здесь делают. – Протянул Винсент. – Латники – это элита уртанийских войск. Вот только они хороши в чистом поле, в доброй сече, не будут же они в своих доспехах карабкаться на высокие стены. Они бы еще сюда тяжелую конницу отправили.

– Хех, молод ты еще, парень. – Хохотнул барон. – Латники, конечно, по стенам прыгать не будут, у них для этого пара тысяч ополченцев да легкая пехота есть. А латники… Мой замок контролирует караванную дорогу, ведущую в центральные провинции и дальше к столице. Отсюда с восоких башен на холмах легко простреливать двигающихся по дороге не только с баллист, но и с обычных луков да арбалетов. Нас ведь осаждает лишь малая горсть войск, остальные двинулись дальше на запад.

– И что?

– А то, что они попросту не успели захватить все замки на своем пути! Те самые, что прикрывают мягкое подбрюшье королевства. Многие цитадели все еще в осаде, да и по местным лесам да оврагом прячется множество бойцов из разбитых частей. Подобной тактикой уртаницы смоли быстро вклиниться в наши земли, но тем самым они растянули свои резервы, обнажая тылы. Именно для этого сюда и направили латников. В случае удара в тыл, они смогут оперативно отразить удар из любого ближайшего замка. Бароны сами по себе не располагают достаточными силами, чтобы противостоять элитным войскам уртанийцев.

– А почему именно к нам? Хотя, тут все и так ясно. Дорога. – Вздохнул Винсент, окинув взглядом проходящий мимо замка широкий караванный путь. – Но в таком случае, им жизненно важно взять Кормст в ближайшее время.

– Это уж точно. Для обеспечения сражающейся армии необходимо множество вещей и вспомогательного персонала. Продукты, амуниция, оружие, всякие расходники вроде стрел и щитов. Ну и кроме прочего, конечно, медики, кузнецы, повара, инженеры, расчеты орудий – все это добро весит дайте боги. Обозы обеспечения следуют за армией и передвигаться могут лишь по хорошо укрепленным дорогам. Никто не хочет застрять в грязевой луже, из которой уже просто не вытолкаешь телегу с добром. Так что да, дорога – это их единственный вариант. А значит, они и вправду хотят взять наши стены уже в ближайшие дни.

– Как-то маловато у них солдат для массированного штурма. – Почесал подбородок Винсент. – Основные силы армии прошли здесь еще седмицу назад и сейчас двигаются по направлению к Пансару.

– Ты прав. Маловато у них людей для хорошего штурма. – Хмуро оглядел лагерь врага за стеной барон. – Возможно, они рассчитывают на какую-нибудь магическую каверзу. Эх, проклятая магия. И с ней не сладко и без нее невозможно. Пойду поговорю с нашими магами, может что подскажут.

Винсент проводил удаляющегося с башни барона задумчивым взглядом. Молодой рыцарь плохо разбирался в военном ремесле, но отлично научился понимать дворян, оценивая их характер, силу воли и внутренние качества. Барон Хог Кормс казался человеком решительным и бесстрашным. Он не отступил со своих родовых земель, как это сделали некоторые другие бароны, после известий о поражении родвалийской армии. Стянув в замок все продовольствие и рекрутированных бойцов, он заперся в родных стенах, готовый дать отпор превосходящим силам неприятеля. Винсент даже улыбнулся, вспоминая те страшные дни, когда он попал в замок с остатками своих людей. А ведь в тот момент он уже считал, что его ничего не спасет от смерти на поле боя.

Молодой человек не забыл покушение на него уртанийскими наемниками. Он хорошо помнил как те, обрядившись в цвета восточных баронов, желали забрать его голову и стравить в войне западные и восточные провинции. Когда уртанийские войска пересекли границу, развязав полномасштабную войну, Винсент Алью не сомневался ни секунды. Удивительно, но его отец, граф и правитель западных провинций, безоговорочно поддержал сына, выделив ему в сопровождение две сотни своих воинов.

Прибыв с отрядом на восток, где собирались дворянские дружины, вливаясь в ряды регулярной армии, Винсент был полон надежд и приятных ожиданий. Армия Родвалии на востоке, была значительна, подкрепления прибывали каждый день, позиции для защиты и отражения наскоков врага, давным-давно подготовлены, а многочисленные замки баронов были полны припасов и фуража. В первые дни сын графа даже не мог понять, на что рассчитывают уртанийские генералы, идя в лобовую атаку на хорошо укрепленные земли.

Разгадка подобной тактике наступила довольно быстро. Враг имел колоссальное преимущество в магической силе и опыте боевых подразделений. Многочисленные наемники, для которых война была родным домом, шли в арьергарде армии, показывая настоящие чудеса военного искусства. Медленно, шаг за шагом, родвалийцы отступали, оставляя одну деревушку за другой. Но все это были лишь передовые части, когда как основная армия готовилась к бою и обороне.

У них был шанс. Неплохой такой шанс прогнать уртанийцев обратно в первые же месяцы войны. Не смотря на отступление, позиции были хорошо подготовлены, замки надежно укреплены и пополнены гарнизонами. Они могли держать осаду в течении многих месяцев, легко оттягивая на себя значительные силы врага. Сражаясь в обороне, можно было измотать врага жалящими ударами, после чего ударив с нескольких направлений, расчленить армию и погнать их за пределы королевства.

Таков был план генералов, об этом говорили офицеры и простые солдаты. Вот только у короля были совершенно другие идеи. Он грезил о генеральном сражении. Сидя в столице и даже не понимая какая ситуация складывается на земле, он отдал приказ выдвигаться в сторону войска Уртании и выбить захатчиков с земли королевства. Тщетно генералы и высокопоставленные маги пытались убедить его величество в ошибочности подобных действий. Король стоял на своем.

В последний день лета, когда с неба уже вторую седмицу лил безостановочный дождь, армия покинула свои позиции. Растянув походные колоны на многие километры, утопая по грудь в грязи, без припасов и обоза, вымученные и злые солдаты, двигались вперед навстречу своим противникам. Ночь перед боем была воистину ужасной. Ливень не прекращался ни на минуту, земля превратилась в размокшую жижу, да еще интенданты не смогли правильно рассчитать время пути. Из-за чего, большей части армии пришлось заночевать под открытым небом, прямо посреди, превратившегося в жидкую грязь, поля.

В ту ночь Винсент решил для себя, что эта ночевка стала худшим испытанием в его жизни. Хуже чем эта ночь быть попросту не может. Думал про себя молодой человек, пытаясь поглубже завернуться в отсыревшее, тонкое одеяло, от которого совсем не было толку. Следующий же день, показал, всегда может быть хуже.

Когда армия добралась до намеченной цели, оказалось, что уртанийцы уже не только подтянулись на поле боя, но и успели выстроиться в боевые порядки. Разразившаяся битва стала для родвалийской армии настоящим кошмаром. На поле даже не успели подтянуть все полки, застрявшие в грязи, отсутствовала артиллерия, застрявшая в разобранном виде вместе с обозом. Это был не бой, избиение. В первые полчаса боя уртанийские гвардейцы, совместно с наемниками, разгромили центр армии, разорвав ее на две части. Их магистры, наносили магические удары из тыла, в считанные минуты прорывая щиты родвалийских полковых магов. После такого сокрушительного разгрома, армия уже не могла сопротивляться.

Сохранивший наибольшую боеспособность левый фланг, смог перегруппироваться и организовано отступить. Они были отрезаны от основных дорог и вынуждены были двигаться на север, уходя все дальше к предгорьям туманных гор. Правый фланг, в составе которого не посчастливилось оказаться и Винсенту, потерял своих командиров и многих старших офицеров. Здесь больше никто не подумывал о сопротивлении. Солдаты бежали, желая лишь спасти свои жизни. В этой адской мясорубке сыну западного графа удалось сохранить часть своих бойцов. Шесть десятков верных соратников отступали вместе с ним по раскисшим дорогам, вознося мольбы богам, чтобы дождь не закончился, и земля не успела высохнуть. Ведь в противном случае случае легкая уртанийская конница не оставила бы им и шанса на спасение.

Вжииииих! Бах!

Винсент встряхнулся, скидывая с себя нахлынувшие воспоминания. Со стороны осаждающего лагеря сработал требушет. Огромный камень, взмыв в воздух, упал всего в каких-то нескольких метрах от крепостной стены.

– Пристреливаются, ваша милость. Полдня будут так долбить, а затем уже в стены станет прилетать. – Заметив взгляд Винсента, объяснил командир расчета баллисты.

– А это значит только одно. Завтра штурм. – Хмуро проговорил стоявший неподалеку стражник.

…

Тупая боль пронизывала сознание. Навалившаяся усталость, словно неподъемный валун тянула к земле. Онемевшие конечности продолжали двигаться лишь механически, на одних лишь вбитых в тело рефлексах. Клинок в руках стал невероятно тяжелым, доспехи давили на плечи, горло пересохло и хотелось лишь одного, лечь на землю и припав к кружке ледяной воды, пить-пить-пить. Но…

– Руби! Да лестницу руби, они же сейчас снова залезут и закрепятся.

Здоровенный детина взмахнул топором, раз за разом опуская свое оружие на деревянную лестницу с зубьями, закрепившуюся на стене. Возможно, у него бы получилось, если бы не вражеский боец, так не вовремя появившийся на вершине парапета. Удар коротким копьем вышел не совсем удачным, но и этого хватило, чтобы детина с топором отступил от стены, зажимая раненую грудь. Тут же, на стену, один за другим, стали забираться вражеские бойцы.

– Сейчас закрепятся. Давайте, милорд, нужно их опрокинуть.

Винсент кивнул и вместе с горсткой своих бойцов бросился на врага. Клинок поет песню смерти, брызги крови разлетаются в разные стороны. Удар, уворот, снова удар, уступить место стоящему за спиной бойцу и вновь вперед. Удары сыпались со всех сторон, жала коротких копий мелькали в миллиметрах рядом с лицом, кровь из рассеченных бровей застилала глаза, но не было даже секунды, чтобы смахнуть ее.

Вжуух!

Огненный пульсар сорвался с ладони одного из бойцов и испепелил сразу двоих бойцов Винсента. Среди взобравшихся на стену врагов оказался маг. Ученик, или старший ученик, машинально оценил уровень сын графа. Хотя, скорее первое, даже старшего вряд ли бы послали вместе со смертниками из пехоты. Самоучка.

Испуганные демонстрацией магии бойцы, постепенно отступали от образовавшегося полукольца врагов, все больше отдавая территорию на вершине стены. Еще немного и противник сможет взять часть северной стены и тогда уже пойдет на штурм башен, с которых били баллисты. А это считай конец защитников.

– Это не маг, ученик. Наступайте, давите их! – Надрывая сухое горло пытался кричать Винсент.

Он первым, показывая пример, бросился в самую гущу врагов. Покрытая кровью и потом рукоять клинка, так и норовила выскочить из ладони. Пробитый в нескольких местах щит, едва сдерживал многочисленные удары, доспехи были промяты в нескольких местах, а из-под кольчуги струилась тонкая струйка крови. Вместе с ней тело покидали остатки сил, но Винсент, преодолевая свою слабость и усталость, сжав зубы в безумном оскале, делал шаг за шагом, продвигаясь все дальше и дальше.

Яркую вспышку Винсент отметил лишь краем уставшего сознания. Страх еще не успел сковать тело, когда прилетевший огненный шар разбился о вспыхнувшую пленку защиты. Магические амулеты, которыми снабдил граф своего сына, спасли ему жизнь. Зарычав, он сорвал с шеи раскаленную цепочку оберега, отшвырнув ее прочь. Маг был всего в нескольких метрах. Совсем молодой еще парень, с ярко рыжими волосами и перемотанной окровавленной тряпицей шеей, с испугом встретился взглядом с Винсентом.

– Вместе, ломаем его!

С вершины дозорной башни, возвышающейся на добрых три метра над стеной, в сумасшедшем прыжке сиганул тот самый раненый здоровяк с топором. Это был действительно красивый прыжок, достойный всяческих наград. Но он же стал для мужчины самоубийственным. Приложившись головой при приземлении, он уже не способен был дать достойный отпор. Однако свою роль он сыграл. Выиграв несколько секунд, отвлекая на себя бойцов, он позволил Винсенту, ужом проскочить среди бойцов, добравшись до вражеского мага. Один точный удар, и голова с растрепанными рыжими волосами улетает за стену.

Происходящее дальше молодой боец помнил как в тумане, удары сыпались со всех сторон. Он крутился волчком, подставлял щит, бил, снова бил, стирал кровь с лица, снова бил. По кругу, бесконечно. Этот день так никогда и не должен был кончиться. По крайней мере, в затуманенном сознании молодого парня, он слился в единый круговорот ударов и алых капель, летевших со всех сторон.

В себя он пришел, когда солнце уже ушло за горизонт. Просто, в какой-то момент, Винсент осознал себя лежащим на каменном полу.

– Ч.. что? – Едва разлепив губы, прохрипел он.

Сверху на него давила страшная тяжесть. Несколько секунд понадобилось сыну графа, чтобы осознать, что давило на него тело погибшего бойца, рухнувшего на него сверху. Собравшись с силами, он скинул с себя труп, и, опираясь на свой клинок, который не выпустив даже потеряв сознание, он поднялся на дрожащих ногах.

– Ооо, так вы живы, ваша светлость! – Без малейшей эмоции в голосе, констатировал проходящий мимо солдат. – Отлично сражались, парни оценили вашу храбрость.

– Кто победил? – Прохрипел Винсент.

– Трудный вопрос. Штурм мы отбили, но к лагерю уртанийцев подвели еще подкрепление. Сотен пять ополченцев и полк легкой пехоты. Так что завтра-послезавтра, пойдут на еще один штурм.

Боец протянул Винсенту флягу. Откупорив крышку, парень припал к ней пересохшими губами. Конечно, там оказалась не вода, а мерзкая брага, видимо добытая в ближайшей деревне. Плевать. Винсент глотал огненное пойло, задавая себе лишь один вопрос, сможет ли он пережить завтрашний штурм? Война оказалась вовсе не такой, как он себе представлял.

Глава 5. Прогулка по городу.

– Каааапуста, сажая сочная капуста! Подходи, покупай!

– Ко мне подойди, у нее гниль одна! Глянь, какая здесь свежая! Только утром с грядки собрала.

– Как же ты сегодня собрать смогла, если живешь на другом конце архипелага.? Тебе плыть сюда седмицу. Овца недорезанная!