Звери Стикса. Часть 4. Статус кво

Под ногой снова хлюпнуло. На этот раз ледяная черная вода просочилась сквозь зеленую подкладку. Кира тут же отдернула ногу. Чувство холодной мокрой жижи на подошве было весьма отрезвляющим.

«Болото? Здесь? Что за черт….»

Наконец-то лес привлек ее внимание. Кошка огляделась.

Перед ней стелилось болото. Довольно молодое, но кошка четко видела границу, с которой начиналось разжижение почвы. Темный, сочный, пропитанный осенью лес резко заканчивался и сменялся умирающими, оглохшими и ослепшими деревьями. Многие из них еще держали оборону, особенно на границе, но чуть дальше – из высокой осоки поднимались голые лысые веера тонких орешников, остовы берез и обломанные стволы трухлявых кленов.

Кира пошла вдоль кромки, стараясь больше не хлюпать. Она пыталась припомнить хоть одно упоминание о болотах, когда читала историю штата с Линдой.

«Ох, Линда… а по тебе я точно буду скучать. Как же так могло все неудачно сложиться-то?! – завелась в ее голове снова мрачная шарманка. – Какая же ты сволочь, пес. Какая же сволочь… Капризная подростковая скотина… ты обиделся на то, что я тебя расцарапала? Да ты же, гнида, книги сжег! Я же не знала… Не могла знать, что будет потом. Да на тебе следа от царапин не осталось через пару дней. Но ты готов променять свою гордость на всю мою судьбу. Недотрога. Вот она цена – либо я стелюсь перед тобой, как перед сказочным принцем, либо валю на все четыре стороны в полное одиночество. КС была моим шансом на жизнь. И на работу. На любимую работу, которая еще и пользу приносит, – на ее глаза снова навернулись слезы, а в груди встал толстый глиняный комок. Она вспомнила свое отчаяние несколько лет назад, когда с каждым новым собеседованием и новой вакансией, она осознавала, что после присяги на Лесную Сестру, ей путь либо в наемницы, либо сразу в лесное хозяйство. А это значит навсегда – как в монастырь. Нет, она любила Лес… очень. Но и светская жизнь ей нравилась. Она ждала ее. Ждала свободы от обучения в пансионате. Затем в Лесном доме… И вот, наконец шанс блеснул. И погас – из-за какой-то глупости. Из-за задетой чьей-то гордости. – Неужели оно того стоило? Ты хоть представляешь, как мне теперь жить?.. Да зачем мне теперь жить, Фауст?»

Последняя мысль поразила ее настолько, что она встала как вкопанная. Это же было ясно, как белый день! Да он же ей постоянно намекал на это, как можно было раньше не заметить?! Судья, видно, давно уже смекнул, что защитить ее от демона не удастся, но убить сам не мог, видимо. И отправить восвояси тоже нельзя, потому что (как он и сказал) она была опасна для других… Он же ей чуть не прямым текстом предложил самоубийство.

Кошка уставилась побледневшими глазами-щелками в темную воду впереди. Самоубийство. Это же так просто. Это гениально. Это наилучшее решение всех проблем – и ее и с ней. Она больше никому не нанесет вреда. И никому не достанется.

Кошка сделала шаг к воде. Болото тут было очень кстати. Умерев в лесу, она будет едва ли не более полезной, чем оставшись живым мостом. Более целостной. Более ценной…

Она бы и второй шаг сделала, но тонкий вьюнок успел обвить ее лапу. Кошка потянула ногу и почувствовала, как хрупкие тягучие плети нежного растения лопаются, не способные удержать такого огромного зверя как она. Но способны привлечь внимание. Кира словно из какого-то тумана взглянула на свои ноги и заметила, что все окружающие растения старались оттолкнуть ее от от воды и не пустить вперед. Даже сейчас, пока она присматривалась, настойчивый вьюн на пару с цепкой мокрицей обкручивали ее правую ногу, словно старались наплести на ней зеленый кокон.

Это было так трогательно, что Кира на секунду словно протрезвела и забыла, куда и зачем шла. И именно в эту секунду ее холки коснулись тонкие черные прутья.

Можно было бы подумать, что это от ветра качнулась березка и просто случайно прикоснулась к ее коже… Но она точно знала, что это не дерево. Нечто… некто стоял у нее за спиной и медленно трогал ее по лопатке и затылку прутиком. Каждый волосок на ее шкуре мгновенно поднялся на дыбы, а голова пошла кругом. Кира знала, что это не дерево, потому что в момент прикосновения ее глаза перестали видеть то, что впереди – болото, умирающие деревца, испуганные чем-то травы. А увидели ее собственный взъерошенный затылок.

«СЕСТРА», – прошелестело в листве крон.

Она обомлела и зажмурилась, но это не помогло – кошка продолжала видеть себя словно со спины даже под закрытыми веками. По затылку прошел холодок. Она видела, как к ней притрагивается все больше и больше мелких темных веточек и словно тонюсенькие щупальца облепляют ее голову.

«СЕСТРА», – снова прошелестело, но уже не в листве, а как будто голос внутри ее головы.

«ТЫ ДУМАЕШЬ О СМЕРТИ, СЕСТРА?»

Кира распахнула глаза и нашла в себе силы ответить.

– Да. Я думала о смерти.

Существо у нее за спиной, чьими глазами она сейчас видела реальность, слегка качнулось, словно переступило с ноги на ногу. Оно было высоким, значительно выше нее.

«НЕ ИДИ. ЭТО НЕ ТВОИ МЫСЛИ. ЭТО НИЧЬИ МЫСЛИ. ПРИСМОТРИСЬ».

И оно медленно перевело взгляд на лес вокруг. Кира замерла. Она никогда еще не чувствовала лес так хорошо – она видела и слышала все одновременно… Мысли деревьев, трав, грибов и животных звучали слаженным оркестром. Каждый инструмент играл свою партию, но исполнялось одно общее произведение. И сейчас ей не составляло труда раскладывать в уме этот гул на партитуры.

На березе сидела ворона. Мокрая и жалкая. Она с тревогой поворачивала голову, чтобы посмотреть вниз в лесную подошву то одним глазом, то другим, то прямо. Ее мелодия была о голоде и любопытстве. И вместе с тем – она с тоской поглядывала на болото, обещавшее быстрый вечный покой. И словно не могла решить, что же будет более любопытным – еда? Или уйти с головой под черную воду?

Мышь под листвой шуршала, суетливо наталкивая в норку найденные орехи. Она торопилась и боялась… И оглядывалась на болото. Она боялась холодов. А темная густая вода убаюкивала и соблазняла. Мышь то и дело поглядывала на болото и представляла, что там, под водой этот бешеный непрекращающийся бег за едой и теплом, наконец-то закончится.

Родственные дубы чуть поодаль были в ужасе от приближающейся к их корням влаге. В их временнОм восприятии это происходило неимоверно быстро – всего за три десятка лет этот потоп бурным потоком несся прямиком на них. Деревья стенали в беспомощной панике и в то же время безразлично наблюдали за наступающим бедствием, понимая, что все уже свершилось, их судьба предрешена и, по большому счету, это не так уж и ужасно, если разобраться.

– Здесь все думают о смерти! – осенило кошку.

«ДА, СЕСТРА. ТУТ ДАЖЕ Я ДУМАЮ О СМЕРТИ. ЭТО СТРАННО. И ЭТО ЛОВУШКА».

– Я не понимаю что ты хочешь сказать, – как могла спокойно произнесла кошка. Ее лапки вспотели и она нервно пошевелила пальцами. Очень осторожно, чтобы не шелохнуться ненароком, не потерять связи с этим редким существом, которое зачем-то вышло с ней на контакт.

«ЛОВУШКА. ПРИСМОТРИСЬ», – повторило существо, не имея, видимо, других слов в арсенале. Зато имея возможность показать. Оно перевело взгляд от ее затылка на болото. И вдруг картина перед глазами плавным рывком углубилась вдаль, словно она прильнула к подзорной трубе. Там вдалеке что-то двигалось. Большая ветвистая палка торчащая из воды рядом с обломанным остовом березы шевельнулась. Снова. И медленно, неуверенно начала подниматься. Это был олень с роскошными рогами. Издалека Кире показалось, что животное было раненным или попросту очень старым. С чего бы иначе ему лежать в ледяной воде? Но когда зверь приблизился, она увидела, что дело было куда сложнее. Это был мертвый олень. Можно даже сказать, практически скелет оленя. Ходячий труп приблизился к девушке и Хранителю за ее спиной. Чужим зрением она увидела взмах чужой руки, похожей на кривую трехпалую корягу. Было очень странно видеть себя сзади. Мертвый зверь, получив команду «вольно», медленно растерянно развернулся и побрел вдоль берега. Бесцельно и устало он передвигал свои кости.

Только сейчас кошка заметила, что все побережье усеяно тонкими хрупкими и иногда вяло шевелящимися скелетами жаб, лягушек и змей. Присмотревшись еще внимательнее и постаравшись дышать медленно, в унисон с пульсом создания у себя за спиной, она увидела еще больше. Огромное количество зверьков и птиц, пришедших к воде и покорно нырнувших в эту черную мрачную топь, не в силах сопротивляться меланхолическому настроению, которое это странное болото диктовало. Утопли, но как будто не умерли до конца.

«ЛОВУШКА. ОНО ОБЕЩАЕТ СМЕРТЬ, НО НЕ ДАЕТ ЕЕ. ОНО ДАЕТ ЖИЗНЬ НАИЗНАНКУ».

– Ты Вендиго, так? – напрямик спросила кошка, уже немного освоившись в этой ситуации. – Ты хочешь присоединить меня? Таков ответ Леса на мою мантру?

Ее сердце замерло.

«Я – ВЕНДИГО. ОТВЕТ ЛЕСА – НЕТ.»

Голос в голове звучал спокойно и терпеливо. Кошка, хоть вроде бы и была готова к любому вердикту и даже минуту назад сама предавалась суицидальным мыслям, а все же вздохнула с облегчением. Нет, это был просто эмоциональный фарс в ответ на разбитое сердце. Она вовсе не была готова к настоящему поглощению. Сейчас она очень хорошо понимала, что излишне драматизировала картину, сложившуюся в своей жизни.

«ВНУТРИ ЛЕСА ДОВОЛЬНО ЗАЩИТНИКОВ, – продолжал голос в ее голове. – Я – ЗАЩИТНИК. ЕСТЬ ДРУГИЕ. ЗДЕСЬ ОТ ТЕБЯ МЕНЬШЕ ПОЛЬЗЫ, ЧЕМ СНАРУЖИ. ТЫ МОЖЕШЬ ВЫЙТИ НАРУЖУ… ИДИ. НАЙДИ ИСТОЧНИК ПЛОХОГО БОЛОТА И УНИЧТОЖЬ. ТАК ТВОЯ СЛУЖБА БУДЕТ ЛУЧШЕ».

Кира удовлетворенно и с облегчением кивнула и расслабилась. Она почувствовала, как тончайшие иглы, похожие внешне на березовые веточки, выскальзывают из-под ее кожи на затылке. Места проколов слегка заныли. Зрение немедленно вернулось. Она снова была собой и в своем теле. И это было… прекрасно. Словно пока она занималась мистическими переговорами кто-то хорошенько прибрался в ее голове и как следует проветрил. Мысли были ясными, ум трезвым. А боль в глубине души стала далекой. Словно прошло уже достаточно времени, чтобы вспоминать о ней, а не быть в ней.

Хранитель позади нее тяжело отступил на пару шагов. Судя по звуку, ног у него было как минимум четыре. Кошка знала правила и не оборачивалась.

Тяжелые скрипучие шаги удалялись. Кира медленно и осторожно повернула голову. Вендиго уходил. Она распознала высокую кентаврическую фигуру, всю словно сплетенную из старых древесных стволов. Голова и торс Хранителя густо поросли мхом и травами, лицо прикрывал, словно шлем огромных размеров, череп лося с широкими лопастями рогов. А из холки, как хвост павлина широким сетчатым полукругом развевался веер тонких черных веток-рецепторов. Ноги-брусья по-слоновьи тяжело и вроде бы медленно шаркали по листве, но в то же время дух отдалился от кошки так быстро, как если бы бежал во весь опор. Она даже не успела дыхание перевести, как все кругом стихло.

– Спасибо. Ты спас мою жизнь и укрепил мой дух. Я благодарю тебя.

«ВСЕГДА. ДЛЯ ТЕБЯ, СЕСТРА», – еле распознаваемо прошелестело в листве.

Глава III. История Кристалл

В кабаке было темно, людно и накурено. Мясо тут давали жаренное на углях, а подвал, в котором расположился бар, имел множество небольших проходных залов, полных потаеных уголков. Агенты уселись в один из самых отдаленных и незаметных. Кристалл пожирала третий полусырой стейк, Фауст наслаждался темнотой и шумом. Он почему-то любил такие заведения, где было одновременно людно и в то же время на него не обращали особого внимания.

Как только они уселись, пес выложил перед Кристалл мятую бумажку с именами наиболее толковых людей, способных помочь сориентироваться в криминальной обстановке в городе, которую ему дал Арчер Гуд. Одним из троих доверенных был как раз Джон Аарон, капитан полиции, который сегодня сопровождал их на кладбище. Кристалл мельком пробежала по именам и брезгливо смяла бумажку, сказав, что этот помощник посла ничего не знает ни о городе, ни о его криминальной стороне, раз считает этих мудаков толковыми. Первые два люда в списке были юристами. Один из которых был к тому же с потрохами выкупленным. Ну а второй действительно много кого знал. Но, судя по пренебрежению, с которым Кристалл обошлась с наводкой – она знала куда больше.

В коротких промежутках между порциями кровоточащего мяса, Кристалл рассказала, что с полгода назад занималась сбором статистики по людовским резервациям и заметила, что в Монтане с умиранием дело обстоит куда лучше, чем с рождением и выздоравливанием.

– Да, Кира тоже это почти сразу заметила, когда мы сюда прибыли, – вставил пес.

Заинтересовавшись этим феноменом и просто желая немного развеяться полевой работой, Кристалл написала заявление о начале частного расследования под прикрытием и приехала сюда. Куратором ее дела в КС стал Соболь.

– Соболь? Он сейчас в южной Ботсване и тоже под прикрытием, насколько я знаю…

Да. И его куратором записана она, так что…

– Я понял. Неужели ни одна душа в КС больше не знает, где ты? Зачем так рисковать?

Что могла ответить на это Крис? «Не тебе учить меня осмотрительности». Аргумент Фаусту был понятен, и он согласился помолчать и дослушать.

Далее Кристалл поведала, как за четыре с половиной недели познакомилась со всеми важными людьми теневых бизнесов Монтаны. Легенду она выбрала простую и приятную – дорогостоящая госпожа. Она привезла в город несколько наяд и сатиров-проституток, чтобы продать на них контракты. Почти всех быстро пристроила и осталась тут, якобы чтобы не ехать обратно в Гвинею, где ее ищут, и прожигать заработок. Она узнала, что в игорном деле назревала война, так как один из тузов начал обучать своих крупье и букмекеров приемам НЛП и влиять на готовность клиентов делать ставки. Рыбный промысел был на самом деле уже давно монополизирован госкомпанией и мелкие подрядчики кормились из ее рук и существовали лишь для отвода глаз антимонопольной службы.

Самым скользким местом традиционно выглядел трансфер. Как и в других пограничных зонах, в Монтане процветал бизнес по вывозу из людовской резервации людей и нелегальному проникновению нелюдей. Однако при близком рассмотрении тут все оказалось довольно цивилизованно, и даже торговля рабами была сведена к минимуму. В любом случае ни в одной из этих сфер никаких массовых убийств не наблюдалось. Бандиты штата были на редкость чистоплюями и все разборки проходили чуть ли не бескровно.

В этот момент к столику подошла миловидная официантка, чтобы собрать посуду. Она приветливо улыбнулась Кристалл, которая сидела ближе к лампе, но когда перевела взгляд на пса, то так испугалась, что грохнула подносом о стол. Благо, ничего не разбилось. Улыбка застыла на ее лице, а глаза выражали настоящий ужас. Прежде, чем она очнулась и начала сбивчиво извиняться, пес галантно помог вернуть убежавшие приборы и стаканы на поднос и максимально мягким тоном попросил кофе. Кристалл же ухватила девушку за рукав и спросила: «А вы еще делаете особые Балканские стейки? Сходи, милая, на кухню, скажи Отто, что его старая клиентка специально пересекла пустыню, чтобы отведать это замечательное блюдо и очень просила мастера приготовить. За хлопоты будут чаевые, как обычно».

– Балканский стейк? – прищурился Фауст, когда девушка отошла. – Здесь подают человечину?

Крис бодро закивала головой.

– Да. По всем правилам, без энергетических нарушений. Просто мясо. Этот Отто – прекрасный повар. Он к любому мясу относится, как к просто мясу. А в городе есть достаточное количество ценителей. Не говоря уже о таких заезжих, как я.

– Надо бы посмотреть на него все равно… проверить, – выразил сомнение пес.

– Проверишь, – недобро ухмыльнулась гулль. – Этот пидор единственный, кто мог сдать меня, потому как знал, что я такое. Я прокололась и выдала себя. На меня нахлынул голод, я бродила по улицам и старалась справиться с собой. Представь, мое удивление, когда из помойки местного популярного бара донесся дурманящий запах человеческой плоти. Когда я очнулась от своего беспамятства, то сидела в мусорном баке в полукукольной форме и хрустела костяшками. А передо мной стоял этот Отто с мешком помоев и оторопело пялился. Я его не убила. Пожалела, больно кулинарит хорошо, хотя и странноватый малый. Мы пол ночи уговаривали вискарь в пустом баре и он угощал меня всякими изысками, а я выражала свое восхищение.

Фауст задумчиво кивнул и внимательно обвел бар взглядом. Глаза сверкнули в темноте темно-синим бликом – он проверял энергетический фон посетителей. Если бы в баре кормили ритуальным мясом, у многих едаков появился бы микросбой в балансе. Но никаких нарушений Судья не увидел.

Псу принесли кофе, и Кристалл продолжила свой рассказ.

Еще три недели она убила на проверку военных объектов и химических предприятий, отдельно фармакологического завода и поставщиков лекарств в больницы и самих больниц. Никакого засилья «ангелов смерти» или массового подмешивания яда в сердечные капли также не обнаружилось. Но зато, исследуя некрологи за последние пару десятков лет, она поняла, где нужно искать.

– Наркотики? – перебил ее хвастовство пес. Крис поджала губы и сузила глаза.

– Ты знал, да?

– Знал, – кивнул Судья и отпил из чашечки черный горький напиток. – Кира заметила, что среди восставших мертвецов почти нет такого, чтобы совсем никак не был связан с наркотиками. Мы копнули и обнаружили, что город просто тонет в этой дряни, а сами наркоманы очень стремительно умирают, в несколько раз скоропостижнее, чем наркоши в других резервациях. Но больше мы ничего не успели выяснить.

Кристалл кивнула. Фауст сжал челюсти и уставился в чашку. Упоминание о кошке взметнуло воспоминания последних дней, и в груди снова закололо.

– Рассказывай дальше, Крис. Чутье подсказывает мне, что наши встающие мертвецы как-то связаны с твоей высокой смертностью среди местных и среди наркоманов в частности. Решим одно, решим и другое.

– И отомстим, – злобно прошипела гулль.

– А это уже по ходу дела, Кристалл. Тут со смертностью и так проблемы, кровавую баню я тебе тут делать не позволю, баланс перекосишь. Это, в конце концов, вопрос общественной безопасности. Рассказывай, как получилось, что капитан полиции разрубил тебя на кусочки.

– Дело было так, – оживилась Кристалл. – Когда я поняла, какой нелегальный бизнес нужно было вскрывать, мне уже не надо было начинать с самого начала. К тому моменту я уже пила или спала почти со всеми значительными людьми в городе. За исключением, кстати говоря, полиции. Через своих знакомых в казино я узнала следующее. В городе три крупных полицейских отделения и соответственно три капитана полиции. Капитан центрального отделения, близкий друг губернатора, Ханс Рэд – она поставила на центр стола бутыль с кетчупом. – По прозвищу Красная Свинья. Он мне понравился. Я практически сразу попала на частный прием с ним и несколькими ребятами из рыбпрома в сауне. Корыстный, похотливый, порочный, вуаерист с мазахистическими наклонностями. Простой, как три копейки. Наркотиками он просто брезговал и вообще никак ими не занимался. Он больше по проституции, рэкету и бухлу мужик. На его участке наркомания процветает, все послушно платят свою мзду и никто никого не трогает.

Второй капитан – Густаво Алазар, – гулль поставила рядом с кетчупом перечницу. – О нем ты уже ничего не услышишь, при близком рассмотрении он оказался высшим вампиром, и я его тут же терминировала. Наверное уже кого-то нового переизбрали. Но Густаво вел себя как мышь и никак не светился, был замкнутым, и весь его участок был под стать ему.

А вот третий… – Кристалл взяла в руки солонку и пронзила ее испепеляющим взглядом, словно та была в чем-то виновата. – Джон – Святоша–Аарон. Рыжий–бестыжий. Неподкупный. Набожный. Меч и щит в живом воплощении, ходячий «служить и защищать». На его территории наркоманам туго. Рейды, гонения, целый спецотдел по наркобизнесу. Он наркодилеров веником всех повыметал.

Как ты понимаешь, я остановила свое внимание на участке Красного Свина. Под предлогом личного интереса, спросила у него, где можно достать дурь. Он, конечно, насторожился, так что я научила его парочке убойных коктейлей, послушала душеизлияние… и он возьми да и пожалуйся мне на этого Аарона. Паразит, де-скать, на теле нашего штата, покою от него нет, на своем участке в ежовых рукавицах всех держит, а тут еще и на его, Свина, территорию влез и одного из его уличных поставщиков с потрахами взял. В общем… слово за слово и Красный попросил меня стать его нарко-королевой и наладить эту сторону бизнеса тоже, так как ему просто не хватает рук. Долю предложил пять процентов. Щедрый, мать его. Я взвинтила деньги до тридцати процентов и согласилась. Теперь у меня были полномочия вынюхивать, что пожелаю, и официальное крышевание.

Не буду вдаваться в подробности, но вот, что я узнала. С марихуаной, героином, коксом – крысиная возня, но все довольно давно уже поделено между национальными диаспорами, в лучших американских традициях. Чтобы выслужиться перед Красным я только чуть-чуть подчистила мелких выскочек, чтобы на его участке стало меньше суеты. Не смотри так, никаких убийств – он коп, я их просто выследила, собрала компромат и сдала его ребятам теплыми и готовыми к тюремному заключению.

А вот где меня ждал сюрприз, так это в лавочке с метамфетамином и экстази. Здесь есть одна крайне популярная дрянь из этого класса, называется KLIMAX, легкий и не очень дорогой стимулятор. Распространители и посредники повсюду, на всех вечеринках, во всех барах. Особенно территория Свина завалена этим дерьмом, как восточный базар поддельным Гучей. Но производство… как будто эти таблеточки берутся из ниоткуда. Я перерыла все, подняла всех, но не нашла ни одной лаборатории.

– Вагончики на пустыре, где мы нашли твое тело! Там была старая лаба! – снова влез пес с очевидной догадкой.

– Ой, смотри, как сам догадался? Без кошачьей подсказки в этот раз смог? – скривила рожу Кристалл.

– Чего?

– Того. Все, что ты знаешь о ситуации здесь, все, что я узнавала неделями – Я! Глава дознавательного отдела КС!! – все это Кира преподнесла тебе на блюде за те жалкие несколько дней, что вы тут тусовались. То случайно прочла, то заметила, то обратила внимание. Поздравляю с первым самостоятельным инсайтом!

Пес злобно нахмурился и прижал уши. Но ничего не сказал. Кристалл с наслаждением его мучила. Надавливая на этот раз на ранки в душе и в гордости, а не на теле.

Крис в ответ лишь чуть улыбнулась и продолжила.

– Да, в конечном итоге я нашла, кто все делает. В пустыне одна из точек. Я довольно самоуверенно заявилась прямо к химикам и потребовала встречи с их главным. Когда приехали копы, моему удивлению небыло предела. Я решила, что это рейд. Но… Я попыталась объяснить этому рыжему дьяволу, что являюсь агентом под прикрытием господина Рэда, но он лишь цыкнул зубом и велел принести мачете. Пытки были короткими и бестолковыми, но я успела выяснить, что именно он крышует все поставки MAXа в городе.

– Погоди, ты его пытала?

– Нет, пес, он меня пытал. Быть под пытками отличный шанс узнать у тщеславного карателя все его тайны. Он же не знает, что ты собираешься выжить. В общем, устроив рейды и гонения на наркодилеров, он, пользуясь служебным положением, вытеснил с рынка всех конкурентов и даже на чужих участках, подмяв все производство под себя.

Фауст задумчиво откинулся на спинку дивана.

– Какой молодец… Создал себе имя, репутацию, чтобы быть вне подозрений. Якобы нарко-врагов повыгонял, а сам занял альфа-позицию. Всех обвел. И на своем участке не торгует, чтобы не заподозрили…

– Да. И это полная туфта.

– Не понял? Ты сомневаешься, что это правда?

– Я не сомневаюсь, что это правда. Фактически – это все правда. Я сомневаюсь в мотивах – фыркнула Крис. – Он меня пытал. Я смотрела ему в глаза. Он не преступник, он это не за деньги и не за власть делает. Он фанатик. Только вот что за идею он проповедует – я не успела выяснить.

Пес помолчал ,что-то обдумывая.

– Хочешь выяснить?

– Да. Хочу. И отомстить.

– Это решим на месте, по обстоятельствам, я уже говорил.

– Фауст, у него было мачете с серебряным напылением! Ты хоть понимаешь, как это было больно? А несколько месяцев в трейлере с гнильем расти из кусочка да на сухпайке? Я падаль-то не ем, знаешь ли. Если бы вы меня не нашли, я б, скорее всего уже в спячку залегла. А если бы не наша котейка, то рука бы еще седьмицы две срасталась после обработки на Стиксе.

– Надо почитать его личное дело и поисследовать родственников. Кристально честный коп и при этом наркобарон… Возможно он глава безопасности настоящего барона и это просто фанатичная верность. Нужно найти мотивы и выяснить, есть ли связь между KLIMAXом и большим количеством мертвых наркоманов.

– Я чую, что связь есть, Фауст.

– Хорошо. Принимается, как аргумент. Но все же нужно составить статистику смертей наркозависимых за последние пятнадцать-двадцать лет и посмотреть на чем сидело большинство.