Запретное влечение

– Ты тоже единственный ребенок в семье? – спросила я.

– Нет, – ответил он после недолгой паузы. – У меня был брат-близнец, но он умер, когда нам было по восемнадцать.

Моё сердце оборвалось и упало. В словах Арифа ощущалась горечь и боль. Это действительно было очень печально. Не представляю, каково это – терять своего брата-близнеца в таком возрасте. Когда умерла моя мама, я была маленькой и почти не помню её, но внутри меня всегда живёт тоска по ней.

– Прости, – сказала я тихо. Я не знала, как реагировать и какие слова подобрать. – Не хотела напоминать о таком.

В груди вдруг закололо, показалось, что воздух стал плотнее. Я не решилась спрашивать о подробностях смерти его близнеца.

– Всё в порядке, но я никогда этого не забываю, – с печальной улыбкой произнес он. – К сожалению, к утрате привыкаешь со временем, и это, наверное, хорошо. Сложнее всего, когда твой мозг отказывается это принять. Мама так и не смогла. Не знаю, заметила ли ты в её поведении отклонения… – он замолчал и посмотрел на меня пронизывающим взглядом, словно решая, стоит ли делиться со мной настолько личным. – Она до сих пор считает, что Амир жив. Иногда, когда я прихожу к родителям, она разговаривает со мной так, будто я – это он. Я съехал от них, через полгода после смерти брата, было сложно выдерживать это каждый день.

От рассказа Арифа у меня похолодело внутри. Это было ужасно! Я не заметила в его матери ничего необычного, кроме того, что она просто весёлая и общительная женщина. Мне стало больно за неё и за всю их семью. Через какой ужас они прошли и продолжают проходить до сих пор… Как же, должно быть, сложно Арифу, когда его мать обращается к нему так, словно он – это его брат.

– У тебя замечательная мама, – искренне произнесла я. – Мне очень жаль, что ваша семья столкнулась с таким горем. Я тоже потеряла маму, но была слишком маленькой и почти не помню тех событий. Папа до сих пор переживает её утрату.

Ариф лишь кивнул в ответ. Я отвела взгляд на дорогу, и мы оба погрузились в свои мысли. Я заметила, что мы выехали за город и только хотела спросить об этом, как он вдруг заговорил:

– Значит, ты у нас будущая бизнесвумен?

Я училась на факультете «Высшая школа управления», и мне стало понятно, что он тоже знает об этом. Надо бы попросить папу не так активно обсуждать меня. Мне стало крайне некомфортно от этого.

– Ещё один минус, если ты единственный ребёнок в семье – отсутствие выбора. Мне нужно продолжать дело отца. Его кресло ждёт мою попку, – попыталась я пошутить, чтобы скрыть горечь в голосе. – Меня даже не спросили, чего я хочу. Моё имя было в списках студентов ещё до того, как я закончила школу.

– Аналогично, – понимающе кивнул Ариф. – Я занимался профессиональным плаванием до того, как умер брат, и мечтал о золотой олимпийской медали. А в Амире отец видел своего преемника в бизнесе. Брату это действительно было интересно даже в восемнадцать лет. После его смерти, мне пришлось забыть о своих планах и жить за двоих. Осуществить все мечты родителей, связанные не только со мной, но и с ним.

Моё сердце снова сжалось в комочек. Как я и думала, Ариф не был таким, каким казался на первый взгляд. За его грубостью и деспотичностью прятался ранимый парень, который пережил ужасные события.

Глава 7.

– Мы приехали на нелегальные гонки!? – удивилась я и, выпучив глаза, вцепилась в приборную панель, не в силах отвести взгляд от того, что творилось за лобовым стеклом.

Мы оказались где-то у черта на куличках среди заброшенных складов и гаражей с облупившейся краской. Яркие гоночные тачки сверкали, отражая свет столбов и создавая эффект фейерверка. Молодежь тусовалась небольшими группами, их смех и крики сливались в единый гул. Девчонки в коротких юбках и ярких топах танцевали под музыку, парни одобрительно выкрикивали что-то, наблюдая за ними.

– Значит ты никогда не была на таких гонках? – спросил Ариф, бросив на меня взгляд.

Моё сердце заколотилось в унисон с ритмом громкой музыки, доносящейся из колонок автомобилей.

– Разве только в мечтах, – улыбнулась я, всё еще не веря своим глазам.

После того, как мы невольно разоткровенничались, дальше ехали в тишине. Я так и не спросила, куда мы едем. В голове вертелись мысли о его брате: каким он был? Похожи ли они были внешне? А по характеру? Слышала, что близнецы часто отличаются темпераментом. Как так вышло, что его брат ушёл так рано? Это был несчастный случай или болезнь? Вопросов было много, но я стеснялась их задавать. Поэтому обрадовалась, когда мне написала Ната. Она спрашивала, как всё проходит и ждать ли меня. Я быстро ответила ей, чтобы она ложилась спать; ключи от квартиры она мне дала ещё днём.

– Отлично, тогда выползай, Змейка, пора повеселиться! – сказал Ариф и вышел из машины. Я медленно открыла дверцу и последовала за ним.

Холодный воздух приятно ущипнул моё лицо. Сделав шаг вперёд, я почувствовала под ногами пыль и мелкие камешки. Музыка стала громче, а атмосфера вокруг стала еще насыщеннее, чем казалось в салоне машины. Драйв витал в воздухе и захватывал меня. Я неустанно разглядывала всё вокруг.

– Пошли! – сказал Ариф и бесцеремонно взял меня за руку.

Он сплел наши руки и двинулся вперёд, как будто это было обычным делом. Меня охватила дрожь от его прикосновения. Я старалась успевать за его широкими шагами и радовалась, что надела кроссовки, а не каблуки, как хотела изначально. Людей вокруг было много. Помимо тачек здесь были ещё и крутые мотоциклы, и трейлеры, из которых велась торговля едой и напитками.

– О-о-о, какие люди! – воскликнул бритоголовый парень с татуировкой на черепе, когда мы подошли к группе парней у гоночных машин. – Ариф, брат, какими судьбами? Я думал, ты окончательно превратился в скучного бизнесмена, и мы тебя потеряли. Рад видеть!

– Привет, Кир! – Ариф отпустил мою руку и обменялся рукопожатием с бритоголовым и остальными парнями. – Да вот, заглянул в ваши края. Ты как? Что-то давно тебя не видно в клубе.

Кир не успел ничего ответить, как их окружили другие парни и девушки. Все начали здороваться с Арифом, интересоваться его делами и спрашивать, почему его давно не было видно. Я стояла в сторонке и наблюдала за этим, пока Кир не обратил на меня внимание.

– А это что за цыпочка с тобой? Неужто женился? Или просто подружка на вечер? – спросил он, разглядывая меня с интересом.

Ариф перевёл взгляд на меня, а я внутренне напряглась в ожидании того, как он меня представит своим знакомым.

– Это Иллан, любительница острых ощущений, – сказал он и встал рядом со мной, снова взяв мою руку в свою. – Любит скорость и иногда балуется, превышая её, – усмехнулся он, мельком глянув на меня. – Когда начинается заезд? Поставишь нас в первую четверку?

– Да без проблем. Мы все тут любим скорость и баловаться, – заржал парень, достал телефон и написал что-то. – Минут через двадцать уже начнём. Пригоняйте тачку на трассу и вставайте в заезд.

Ариф кивнул. Они поговорили ещё немного, и мы вернулись к машине. По дороге нас всё время перехватывали знакомые Арифа, которые здоровались с ним и перекидывались парой слов.

– Я тоже смогу находиться с тобой в машине? – спросила я волнительно, когда мы сели в салон и Ариф завёл мотор.

– Ты будешь за рулём, – сказал он. – Или боишься?

– Ты не шутишь?

Меня захлестнула волна восторга. Я не могла поверить, что мне выпал шанс самой поучаствовать в гонках, быть за рулём и испытать этот драйв. Даже в мечтах я не могла себе такого представить.

– Я крайне редко шучу, – улыбнулся парень, взглянув на меня с самоуверенностью.

Он проехал немного вперед и выкатил машину на импровизированную трассу. Затем мы покинули салон и стали ждать, пока гонка начнется. Ариф объяснил мне, что предстоит сделать заезд вокруг гаражей, стоящих в ряд. Доехав до конца, нужно свернуть на другую линию и двигаться в обратную сторону.

Атмосфера вокруг накалялась, народ собирался ближе к трассе. Я ощущала на себе взгляды других участников. Здесь все были своими, а я – новенькой, поэтому вызывала интерес.

– Так, народ, по машинам, начинаем! – крикнул Кир.

Водители заняли свои позиции на трассе. Машин было четыре, и лишь одна из них принадлежала девушке. Красивая стройная блондинка окинула меня предостерегающим взглядом, прежде чем сесть в свою прокачанную «бэху».

– Ну что, Змейка, – притянув меня к себе, прошептал Ариф, – удачи тебе! – он приблизил свои губы к моим, и, когда я застыла в ожидании поцелуя, продолжил: – Помни, здесь не ползти нужно, а летать.

Он прочно закрепил за мной змеиное прозвище, но я уже не сердилась как раньше.

– Не перестаю удивляться твоей оригинальности, – скорчила я гримасу и нырнула в салон.

Я чувствовала, как горят мои щёки. Хорошо, что он меня не поцеловал, иначе я бы потеряла способность не то что вести машину, а даже связно мыслить.

– Давай, получи удовольствие, – произнес он, наклонившись к окну и похлопывая по машине. – Пока от езды, дальше поглядим.

Я взглянула на него и не смогла удержать ответной улыбки. Казалось, этот наглец испытывает на прочность мои нервы.

– Спасибо!

Я действительно была поражена тем, что он позволил мне управлять своей тачкой. Лично я никому бы не разрешила сесть за свою малышку. Но Ариф без каких-либо сомнений одолжил мне свою машину и даже словом не обмолвился о том, чтобы я была аккуратна. Боюсь представить, сколько денег он в неё вбухал.

– Давай, Змейка, удачи!

Я завела мотор и уверенно обхватила кожаный руль. Сердце застучало в такт мощному двигателю, который взревел под капотом, готовый к старту. Толпа вокруг шумно загудела; их крики смешивались с музыкой.

Раздался сигнал старта, и я вырвалась вперёд, вдавила педаль газа, и меня прижало к сиденью. Я видела только трассу, освещённую огнями машин, мчащихся рядом. Меня захлестывало от эмоций и азарта. Моей целью не было победить; я хотела лишь испытать в полной мере свободу, которую обрела на короткий срок. Я сосредоточилась только на дороге и своих ощущениях. Каждая секунда стала для меня борьбой с самой собой. Чем сильнее нарастала скорость, тем больше я чувствовала прилив сил и восторга. Я смеялась в голос, чувствуя, как кипит адреналин в моей крови.

– А-а-а-а какой кайф! – кричала я.

Доехав до поворота, я чуть соскользнула, но мгновенно вернула контроль. Глянув в зеркало, заметила, что оставила за собой две машины; третья маячила впереди. Я ускорилась до предела, чувствуя, как машина отзывается на каждое моё движение, но парень, что вырвался вперёд, был слишком ловок. Он уже сворачивал на другую линию, где мы должны были завершить гонку.

На финиш я приехала второй. Я выскочила из машины, внутри всё ещё бушевал ураган эмоций. Ариф шел ко мне навстречу, когда я рванула вперёд, бросилась на него, обняла его за шею и повисла.

– Это было… Это было… – задыхаясь произносила я, пытаясь сформулировать то, что чувствую. – Это было… Фантастически! Ариф, я никогда… Никогда не испытывала ничего подобного!

Он обнял меня за талию и прижал к своей груди, впитывая мои эмоции. Я видела, как горят его глаза.

– Кончаешь ты не так бурно, как радуешься, – глядя на меня с дьявольским огоньком в глазах, прохрипел парень.

От его слов меня обдало жаром, а моя коже словно наэлектризовалась. Я вспомнила, что он делал со мной в нашем саду. Мы не затрагивали больше эту тему, и я хотела, чтобы так и продолжалось. Но Ариф, как всегда, был непредсказуем.

– Кто тебе сказал, что я тогда кончила? – справившись со смущением, ответила я. – И ты можешь думать о чем-то другом, кроме секса?

Я не знала, все ли парни такие, как он, и все ли говорят о таких вещах без стеснения.

– Когда смотрю на тебя, только об этом и могу думать, – сексуально усмехнулся Ариф. – Я рад, что тебе понравилась, Змейка. Хочешь ещё один заезд?

Я радостно закивала, довольная тем, что мы сменили тему. Я поучаствовала в заезде ещё два раза, и каждый из них стал для меня таким же эмоционально заряженным, как и первый. Мне нравилось это место, нравилась атмосфера и ощущение драйва под покровом ночи. Я наслаждалась каждым моментом, каждой минутой. Танцевала в толпе с девочками, ела вкусный хот-дог, приготовленный неизвестно в каких условиях, и кричала во всё горло, болея за Арифа, когда он участвовал в заезде. Как же я была рада и горда, когда он приехал на финиш первым. Мне казалось, что я сама победила. Голову кружило и пьянило. Я даже не замечала, как летит время и очнулась только увидев, что многие стали разъезжаться.

– Ну что, уезжаем? Или хочешь ещё остаться? – спросил Ариф, видя, что я наблюдаю за уезжающими машинами.

Уже начинало светать, было почти пять утра.

– Уезжаем, – выдохнула я.

Попрощавшись с Киром и другими ребятами, мы сели в машину и поехали обратно. По дороге я без умолку рассказывала Арифу о своих впечатлениях и замолчала только на заправке, когда он ушёл оплачивать бензин.

Я сидела в машине, прислонившись к холодному стеклу, и смотрела на небо. С рассветом мир медленно пробуждался, и я не могла отвести от этого взгляд. Сначала появлялись нежные оттенки: бледно-розовые и золотистые, как будто кто-то осторожно разлил краски по небесной палитре.

– Как красиво! – сказала я, когда Ариф вернулся и сел рядом.

Он завёл двигатель, и мы отъехали от колонки с бензином. Ариф, как и я, посмотрел на небо, а потом снова глянул на меня.

– Ты красивее, – сказал он, остановив машину у сонного кафе.

– Как заезжено! – рассмеялась я. – Что за дешёвые комплименты? Они не в твоём духе…

Мне казалось, что у меня даже голос сел от того, что я так много разговаривала, пока он был за рулём. Ариф криво усмехнулся.

– Окей, – согласно кивнув, он повернулся ко мне. – Ты настолько красивая, что я хочу трахнуть тебя, – перефразировал он, нагло глядя мне в глаза. – Так больше нравится?

От его голоса, низкого и хриплого, по всему телу побежали мурашки. Моё сердце громко застучало. Мы не прерывали зрительного контакта, и казалось, что напряжение между нами искрило и трещало. Я чувствовала его на протяжении всей этой ночи. Стоило только нашим глазам встретиться или нашим телам соприкоснуться, как нас обоих «торкало». Ариф был способен зажечь меня одним взглядом своих нефтяных глаз, особой интонацией и пошлостью, брошенной для издёвки.

– Ариф… – только и успела пробормотать я, прежде чем он потянулся ко мне, притянул к себе и завладел моими губами.

– Всё время хотел сделать это, – прохрипел он. – Иди ко мне!

Отодвинув кресло назад, он утащил меня к себе на колени и беспощадно терзал мой рот своим, сплетая наши языки в диком ритме сумасшедшего танца. Мы целовались второй раз, и мне казалось, что по-другому он просто не умеет. Он поглощал меня своим дыханием. Я полностью подчинилась ему, игнорируя руль, впивающийся в спину.

Руки Арифа блуждали по моему телу, по-хозяйски залезали под футболку и гладили грудь. Я застонала, чувствуя панику от того, что он снова нарушает мои границы, но его руки, поглаживающие меня, подавляли мой протест ещё в зародыше.

– Вкусная… Какая же ты вкусная, – бормотал он мне в губы.

Впившись пятерней мне в затылок, он удерживал мою голову, будто боялся, что я могу сбежать от него. Мы оба тяжело дышали, касаясь друг друга носами.

– Сними, – поддев мою футболку, сказал Ариф, а затем сдернул её через голову.

– Нет! Это безумие… Что… Мы… Делаем?

Я бросила затуманенный взгляд в окно, боясь, что нас могут увидеть. Но заправка была пуста. Ни единой души.

– Тс-с-с, Змейка доверься мне.

Ариф расстегнул мой бюстгальтер и приспустил лямки. Его ладонь скользила по моей коже, а взгляд обжигал и воспламенял меня. Сняв с меня бельё, он бросил его на соседнее сиденье.

– У тебя ах-ре-нительные сиськи, – проговорил он медленно. – Такие аккуратные, призывные…

Его губы вновь нашли мои, влажный язык, проник в мой рот. Наши поцелуи только усиливали мою дрожь. Чем дольше он целовал меня, тем сильнее опустошался мой разум. Я недоумевала, почему я вдруг стала неспособна оттолкнуть его? Почему он так влияет на меня? Оторвавшись от моих губ, Ариф положил руки на грудь и обвёл её, словно прощупывая и примеряя как она помещаются в его ладонях.

– Твою мать…

Большим пальцем он нажал на сосок и стал водить по нему круговыми движениями, дразня и будоража меня. Я выгнулась вперед, не в силах сдерживать рванный выдох, вырвавшийся из горла.

– Ариф, пож-ж-жалуй-ста, нужно остановится. – попросила я, прикрыв веки и дернувшись на нём.

Я чувствовала жар, исходящий от него. В промежность упиралась его выпуклость. Его рука поползла по моему животу и начала расстегивать пуговицу на джинсах.

– Не сопротивляйся, Змейка, сегодня я буду использовать только пальцы. Если, конечно, ты сама не станешь умолять меня о большем. Ты меня поняла?

На этих словах я открыла глаза, хмурясь. У него хватало наглости быть таким самоуверенным и дерзким в такой момент.

– Пошел ты…

Его пальцы проскользнули внутрь моих трусиков, и он начал массировать чувствительный бугорок, а затем впился губами в мою грудь. Он посасывал её, очерчивал круги языком. Я зарылась пальцами в его волосы и стянула губы, не позволяя стону вырваться наружу. Мои бедра дернулись вперед, вращаясь, чтобы сильнее чувствовать его прикосновения. Дыхание стало одновременно быстрым и неглубоким.

– Я уже очень далеко в тебе, Змейка, —прошептал он мне в ухо, тихо посмеиваясь.

Он ввел в меня палец и задвигал им все быстрее и глубже. Я полностью отдалась ощущениям. Мной овладела такая адская похоть, которую я никогда прежде не чувствовала.

Я знала, что уже через несколько часов мне будет жутко стыдно. Что мне захочется собрать чемоданы и навсегда покинуть страну или пустить пулю себе в лоб, лишь бы не встречаться с ним после всего этого. Но мне было плевать на то, что будет потом. Я хотела жить этим моментом. Проживать эти безумные эмоции и ощущения с ним.

Глава 8

Каждый день в течение последних двух недель я просыпалась с сожалением о том, что я не страус, и не могу спрятать голову в песок. Хотя именно этого мне и хотелось после всего, что произошло между мной и Арифом. Я ругала себя, злилась на себя, пыталась найти себе оправдания – и так день за днем по бесконечному кругу. Каждую ночь я воспроизводила в уме всё, что тогда произошло, и меня бросало то в жар, то в холод от стыда и бурлящих фантазий.

В тот день мне стоило огромных усилий спокойно уехать с ним обратно в одной машине. В салоне всё ещё витал аромат нашей страсти. Когда всё закончилось и пелена, затуманившая мой разум, начала спадать, я осознала, какая я клиническая идиотка.

Внутри меня было чувство опустошенности и омерзения к самой себе. Хотелось реветь и бить себя по щекам, и я держалась из последних сил, чтобы не разреветься перед Арифом. Нужно отдать ему должное: он не лез ко мне с разговорами, будто считывал моё состояние. Он позволил мне погрузиться в тишину и довёз до Наты. И только когда я выходила из машины, Ариф удержал меня за кисть и сказал:

– Иллан, не жалей ни о чём. Всё, что произошло, останется между нами.

– Спасибо, – пряча глаза, поблагодарила я.

Тихо попрощавшись, я направилась к подруге. Поднимаясь к Нате на лифте, я смотрела на себя в зеркало и размышляла о том, куда делось моё воспитание, все принципы и мораль, что вкладывала в меня бабушка. Какого чёрта со мной происходит, когда этот парень оказывается в радиусе метра от меня? Почему во мне просыпается какая-то вторая личность, которая творит полный беспредел?! Как я вообще могу быть такой?! Бояться, и при этом делать с ним все те непристойности, которые насмотрелась в проклятом Netflix. Нужно завязывать с этими фильмами и сериалами!

Когда я рассказывала обо всём Нате, то боялась увидеть в её глазах осуждение. Но она успокоила меня, и заверила, что ничего страшного не произошло. Нас с Арифом влечёт друг к другу, и это вполне нормально – что мне сносит башню.

Я ненавидела это чертово влечение и не знала, что с ним делать. Не знала, как теперь вести себя с Арифом. Он звонил мне вечером этого дня и каждый последующий день ровно неделю, но я не могла заставить себя ответить. Я знала, что веду себя по-детски, но шла на поводу у своих эмоций. В тот момент, единственное, чего я хотела – это спрятаться в своём панцире, подобно черепахе.

Когда звонки от Арифа прекратились, меня стало накрывать по другому поводу: значит, я ему не так уж и нужна. Всё, что произошло, стало для него лишь небольшим эпизодом в его бурной сексуальной жизни. Может быть, для него это обыденное дело? Да, он не овладел мной, как и обещал, но заставил моё тело сотрясаться в его руках.

Выходить с ним на связь первой я точно не была готова. Все мои дни проходили с мыслями о нём. И, в конце концов, я решила, что всё к лучшему: нам не стоит видеться, тогда и не будет никаких проблем. Я и моя девственность, которую, к слову, я должна беречь до брака, будут в безопасности. Ведь я дурела именно тогда, когда он был рядом. Успокоив себя этим, я смогла продолжать жить своей обычной скучной бесцветной жизнью.

***

Я спускалась по лестнице со второго этажа, когда заметила отца. Он стоял у зеркала и пытался завязать галстук. Его лицо было сосредоточенным и напряженным, а движения резкими и нетерпеливыми. Я сразу поняла, что папа сегодня не в духе.

– Доброе утро, пап! – сказала я, подходя ближе.

Его взгляд встретился в зеркале с моим и немного потеплел. Папе было сорок пять. Этот статный, темноволосый, со слегка поседевшими висками и мудростью в глазах, уверенный в себе мужчина был из категории людей, о которых говорят «сделал себя сам».

Когда они с мамой только поженились и переехали в Москву в поисках лучшей жизни, папа подрабатывал продавцом в цветочном магазине. Позже, он открыл собственный ларек, а через пару лет уже владел сетью цветочных бутиков по всей Москве. Сейчас он являлся соучредителем уже более ста компаний разного профиля, но его основным направлением стал гостиничный бизнес.

Папа работал всегда, сколько я себя помнила, но при этом, он также всегда оставался отличным отцом, не обделяя меня вниманием. У нас была особая связь: я всегда чувствовала папино настроение, стоило только взглянуть на него. Вот и сейчас я ощущала, что с ним что-то происходит, но не могла понять, что именно. Мне было страшно даже думать о том, что это могло быть связано со мной. А что, если папа узнал об Арифе?! Хотя нет, тогда он бы вел себя по-другому. Я тут же успокоилась.

– Доброе, дочь, – ответил папа.

Его голос звучал глубоко и спокойно, но в нем слышалась нотка напряжения. Папа развернулся ко мне, когда я подошла ближе и встала за его спиной.

– Вижу у тебя проблемы, – усмехнулась я, наблюдая за тем, как его пальцы нервно сжимают ткань галстука. – Ты что, резко разучился их завязывать?

Я всегда восхищалась его строгими чертами лица и тем, как он умело сочетал деловой стиль с легкой небрежностью. Сегодня он был одет в серый классический костюм и светлую рубашку, а наличие галстука говорило о запланированных важных переговорах или встрече. Папа нахмурился, заметив, как я смотрю на его серый, в тон костюма, галстук.

– Да… Что-то не ладится сегодня, – хмуро произнес он.

Папа взглянул мне за спину, и выражение его лица стало еще мрачнее. Я удивленно обернулась и увидела тетю Аню, маму Наты.

Эта миниатюрная блондинка с живыми горящими глазами и добрым нравом, сегодня выглядела бледной и грустной. Она родила Нату в восемнадцать и была для дочери больше подругой, чем матерью. К мне же она относилась с особой теплотой и любовью, часто прикрывая наши с Натой проделки перед бабушкой и отцом.

– Тетя Аня, вы заболели? – с тревогой спросила я, внимательно изучая её лицо. Я заметила, как её губы дрогнули в слабой улыбке, но в глазах всё равно читалась глубокая тревога, словно за ней скрывалось что-то большее, чем просто усталость.

– Нет, дорогая, со мной всё в порядке, – ответила она, не поднимая взгляда от своих рук. – Завтрак уже готов, я сообщу Раисе Амировне, – её голос звучал взвинчено и неубедительно, как будто каждое слово было произнесено с усилием.

– Хорошо, спасибо большое, – произнесла я с искренней благодарностью.

Я снова посмотрела на отца, который по-прежнему изо всех сил пытался завязать галстук, и заметила, как он украдкой бросил взгляд на тётю Аню. Между ними будто продолжался какой-то напряженный мысленный разговор. Она избегает его взгляда – внезапно осенило меня.

Женщина быстро пересекла гостиную и начала подниматься по лестнице, её шаги были полны решимости, но в то же время, в них чувствовалась некая растерянность. Я смотрела ей вслед, не понимая, что происходит. Почему они с папой так странно себя ведут?

– Ты что, отчитал её за что-то? – озвучила я свои предположения, надеясь на прояснение ситуации.