Каскара

Вячеслав Курочкин

Каскара

Вступление

После целой череды стихийных бедствий проживание на нашей планете стало очень тяжелым, местами невыносимым. Русла рек пересохли. Ледники растаяли. Уровень мирового океана повысился. Поднялись сильнейшие ветра, которые выветрили почву. Урожай упал. Начался голод, массовое перемещение народов. К 2313 году население Земли составляло менее миллиона человек. Лучшие умы планеты создали подводный мегаполис, окруженный герметичным куполом, защищающим от разрушительных явлений внешнего мира и назвали его Каскара. Город, который приютил последних выживших с разных континентов и слоев населения. Город, где у каждого человека с рождения есть своя цель и миссия, которую он должен выполнять. Любое неповиновение приводит к арестам и ссылке в рудники, откуда мало кто возвращается, из-за работ на изнеможение. Именно в этом мире и будет происходить краткая история жизни нашего главного героя Кристиана Стивенсона, рядового автослесаря.

Иногда дается второй шанс тем,

кто был недостоин и первого.

1.

Яркий свет бил в глаза, лицо горело от недавних побоев. Руки обездвижены, связаны. Потихоньку начинают всплывать в памяти моменты, что произошло, как я попал сюда. Но нет чёткой картины. Сквозь трещины в сознании, начинают проявляться воспоминания, как вспышки, по кадрам.

Небо заколыхало как водная гладь после броска камушка, хотя до этого выглядело как что-то лёгкое, прозрачное. Меня еще раз спросили, что ты знаешь о Парфирии. А я помню только какие-то обрывки, то ли воспоминания, то ли мне это привиделось. Как что-то упало, ударилось о наше небо, жесткое, твердое, как крышка от кастрюли, как открылся узкий проход, через который кто-то пытался проникнуть в наш мир из кромешной тьмы. И после проникновения проход затянуло как рану на больном теле, не оставив даже шрама. В итоге я так и не ответил на вопрос о том, что я знаю о Парфирии. Мне даже не было видно того, кто задавал этот вопрос, все было как в тумане, на ум ничего не лезло кроме гадостей. Самочувствие было не из лучших, меня мутило, кружилась голова, ощущение было как будто нечто проникло в мою голову и пытается ее изнутри разломать, давило со страшной силой, после чего я потерял сознание.

На утро я проснулся в бреду, весь взмокший, как после ужасного кошмара, суть которого я до конца не понимал и не помнил. Я попытался встать, но тело слушалось не с первого раза, руки и ноги гудели, колики прошлись по всем мышцам. Ощущение было как будто я пролежал в неудобной позе неделю и только сейчас очнулся, и решил сразу встать на онемевшие конечности. Была безумная жажда, следом пришел и голод. В квартире был ужасный беспорядок, чего только стоило найти свои штаны цвета хаки и черную майку. Передвижение по квартире отнимало немалые силы, только после опустошения упаковки с молоком, до меня дошло что оно пропало. Меня стошнило моментально на пол, на ноги, на холодильник, зацепил по максимуму все что можно было. Так плохо мне не было давно, хотя вчера я пришел безумно уставший с работы и сразу же завалился спать, с чего бы вдруг меня так мутило. Не помню, что бы кого-нибудь тошнило от сновидений. Только тогда, когда я добрался до ванной я понял, что случилось что-то непонятное, поскольку моё бородатое и помятое лицо никак не походило, на свежевыбритое вчерашнее личико. С осознанием пришла дрожь в руках и лихорадка, только я думал, что взял себя в руки как развалился еще больше. Встать не было сил, я силился что-то вспомнить, но ничего не приходило на ум, было только какое-то горькое послевкусие. Нужно все это забыть, принять как есть или сойдешь с ума. Может я набрался вчера и ничего не помню, в любом случае без сторонней помощи я ничего не узнаю. Но с этого дня меня преследовало ощущение, что наш мир не такой каким я себе его представлял, что-то надломилось, потерялась целостность, появилась какая-то неизвестность. Я это чувствовал, случился какой-то надлом во мне, непонятный до конца.

2.

Всем привет меня зовут Кристиан. Я самый обычный трудяга на вечно песчаной Каскаре. Рай на земле, совершенство, идеальный мир для всех живых существ, для развития и процветания, единственный нюанс, нужно непомерно много работать. Не важно где, в машинном цеху, землеройкой или на перерабатывающем заводе, важно работать очень много иначе процветания вам не видать. Например, мой сосед Ян, работает на коралловом рифе, ловит рыбу и ракообразных, а по выходным трудится на грибной ферме. Почва у нас скудная, мало что растет, поэтому выбирать не приходится, питаемся тем что есть.

Это конечно, что касается натуральной еды, а синтетической у нас полно, хоть лопни, тут тебе и синтетическое молоко, и синтетический хлеб. Говорят, когда-то давно почва была настолько плодородной что на ней можно было вырастить что угодно, но где истина никто не знает, возможно это бредни стариков. Сейчас город стоит только на добыче полезных ископаемых, а их у нас в изобилии, и на развитии технологий для облегчения жизни. Экология конечно страдает, бывает нечем дышать, небо заволакивает дымом, но через время все быстро проходит, как будто кто-то включил в помещении мощную вентиляцию. Как говорят верховные это все из-за отсутствия ветров, ну или из-за очень слабых ветров. Эти вопросы не в моей компетенции, наше дело укладываться в сроки и делать план.

Был у меня когда-то лучший друг, Дэвид, даже больше чем друг, почти как брат. А все потому, что мы выросли в одном доме для сирот. Меня правда не бросали родители, все было еще хуже, когда я был совсем маленький отец пропал без вести, а мама вскоре сошла с ума. Больше родственников у меня не было, поскольку мы были приезжими, а где наша родина из местных никто не знал. Так и получилось, что я попал в детский дом. Вот там то я и рос плечом к плечу с моим другом. Мы были не разлей вода. Было много хорошего, по детству мы проказничали, за что не раз попадало нам от воспитателей, но были и ссоры в подростковом возрасте. Ну конечно из-за девочек. Росли мы оба крепкими, спортивными парнями, любили турники и игру в регби. Я нравился девочкам за красивые изумрудные глаза и густые каштановые волосы, а он за белую голову и холодящий душу взгляд сапфировых глаз, который обезоруживал.

Дэвид был, как и я сиротой, полной, никаких родных. Так мы и сроднились. Дорога нас разделила всего однажды, когда мы пошли учиться в институт, я выбрал технический факультет, меня тянуло к машинам, а он остановился на Технологии пищевого производства. Его выбор был банально прост, мы с детства не доедали, только для меня еда была не главное, а для него хорошее и постоянное питание – приоритет.

На время обучения наши пути разошлись и общение прервалось. И однажды придя с работы мы встретились.

Отработав очередную 14 часовую смену, я поднимался на свой этаж, обессиленный, разбитый. Хотелось побыстрее упасть на диван и отключиться. Повернув на свой этаж, грязный, отвратительно пахнущий, как и все что касается общежития, я остановился. В конце коридора возле моей двери стоял незнакомец. Он был не малого роста, да и довольно широк в плечах. На нем была широкополая шляпа и черная шинель, на ногах были темно коричневые резиновые сапоги, верный признак того что этот человек работает на коралловых рудниках. Не доходя 5 метров до него, я спросил:

– Я Вам могу чем-нибудь помочь?

– Конечно! – ответил человек не поворачиваясь.

– И чем именно?

– Дашь мне двадцатку до зарплаты!

– С чего это вдруг?

– Мне кажется за тобой есть должок.

Когда он повернулся, я увидел моего друга детства Дэвида, изменившегося за эти годы до неузнаваемости. Морщины на его лице выдавали его не простую жизнь, густая недельная щетина с легкой проседью намекали на житейский опыт полученный не по годам. Широкие плечи и крепкие руки были прямым следствием его заработка на жизнь, тяжелой непосильной работы.

3.

Было прохладное утро. Ничем не отличающееся от предыдущих. Такое же пасмурное, затянутое грозовыми облаками небо. В воздухе ощущалось напряжение, кажется, что в любую минуту вот ударит со страшной силой молния и пролетят по всему небу раскаты грома. Или что-то надломится, что уже давно висело на волоске и не подавало признаков жизни, это его последнее мгновение. В душе большое смятение, все вокруг напряжены. В тот день на остановке было не много людей. Каждый был погружен в свои мысли, отворачивались при пересечении взглядов, было ощущение какой-то тайны, в которую тебя не посветили, но волнение ощущал каждый из присутствующих, и схожие чувства были у всех. Автобус задерживался, хотя обычно ходил строго по графику. Опять в диспетчерской что-то напутали и на маршрут никто не вышел. Сколько раз уже летели жалобы в адрес этой безграмотной организации, а что толку если разумных с каждым днем все меньше и меньше. Город живет последним вздохом, скоро все рухнет, все уверены в этом, но как это будет и откуда начнется никто не знает. Длинноволосый поджарый брюнет с орлиным оскалом, худой и высокий, в длинном черном пальто, замер, а потом как в припадке начал креститься, перебирать скрюченными тонкими пальцами от головы к животу и далее по плечам. Из-за чего вызвал недоумевающие взгляды других будущих пассажиров местного автобуса. Женщина, уже не молодая, но на лице которой еще не потух цвет молодости, в подстреленных джинсах с голыми щиколотками и коротком полушубке голубого цвета, резко засмеялась, оголяя большие белые зубы с щелью по центру верхнего ряда. До конца не понятно, что произошло, что вызвало этот конский смех и почему сухопарый старик осенил себя крестным знамением, да и вдаваться в это не было смысла, потому что в моей голове также творилась неразбериха, как будто я увидел свет в конце туннеля и остановился на полпути. Кто-то открыл дверь в мое сознание, а я замер, закостенел и не могу даже спросить кто это и что вообще здесь происходит.

Прозвенел будильник, нужно было идти работать, обеденный перерыв закончился и мой краткий сон тоже. Опять один и тот же сон. Как наваждение. Остался какой-то осадок после этого сна, я силился его вспомнить до конца, но мне это не удавалось, какие-то обрывки, не более того. Пьер звал меня чтоб я помог ему установить коробку переключения передач, иначе он рисковал надорвать спину, если решил бы в одного провернуть такой трюк. Выйдя в цех из раздевалки внос ударил резкий запах бензина, опять старый Кошлич чистил топливную систему на седане. Мало того, что топливо было всегда на низком уровне, а в последнее время просто беда с этим, уже не первый автобус умирает посреди маршрута с поломкой топливной системы, так еще и Кошлич был из тех механиков, которые эту работу делают максимально ужасно. Под машиной была лужа, которую он старательно присыпал опилками и старой ветошью, опять он снял фильтр, не подставив сливную бочку и все содержимое системы вытекало на асфальтированный пол сервиса. Нам конечно работы подвалило, но город страдает и найти виновных никто не спешит, потому что в энергетической палате с советом на короткой ноге, везде одни родственники, которые прикрывают друг другу спины. Все договорено, дали по рукам и живут припеваючи. Нам конечно от этого не хуже, работы хоть отбавляй, но травится, нюхая едкие испарения, каждый день не хочется. Пьер был подозрительный на вид парень, славянской внешности, хотя притворялся азиатом, или просто хотел таким казаться. Он настолько щурился, что увидеть его глаза было проблематично, он смотрел через такие маленькие щелки, что складывалось впечатление о нем, то ли он что-то задумывает, то ли спит и бредит во сне. В общем пока он не заговорит этого никогда не узнаешь.

На этот раз он не спал, и я вместе с ним быстренько вкинули коробку на место и пошел посмотреть, как обстоит дело с моими запчастями. В отделе снабжения меня не приятно удивили, сказав о том, чтоб я не ждал сегодня турбины и шел домой, на внеплановый выходной.

Я искупался и переоделся в чистые вещи, и незамедлительно покинул сервис. Хотелось глотка свежего воздуха. Стояла ясная безветренная погода, довольно таки приятная для прогулки. Идти в общежитие желания не было. Я завернул за угол и пошел прямо по бульвару к жилым кварталам. Дойдя до первых домов, я вспомнил о вчерашней заинтриговавшей меня встрече с Дэвидом, и меня не отпускала мысль о том, как он меня нашел и откуда взялся, ведь столько воды утекло с тех пор как мы вместе росли в детском доме. Мы договорились сегодня вечером встретится в баре и поговорить по душам. Столик был забронирован на 10 вечера, у меня было еще 5 часов, и нужно было решить, чем занять себя в это время. Недолго думая я пошел в магазин одежды, который был в конце квартала. Мне одежда была не нужна, точнее сказать нужна, но в этот раз я шел туда просто поболтать с кассиром Бэтани.

Магазин располагался в жилом доме на первом этаже, представлял из себя пару комнат с убогим ассортиментом, который тем не менее пользовался спросом у рабочего класса этого района. Зайдя внутрь мои глаза приманивал к себе лучик света в этой кромешной тьме убогих лоскутов ткани, это красавица Бэт. Длинные белые волосы в сочетании с шикарными ресницами вокруг ангельски красивых голубых глаз выдавали натуру этой девушки. Очень скромная и добрая девушка сразу окатила меня своей улыбкой и упреками, почему я не заходил к ней уже неделю или я нашел другую барахолку.

– Кристиан, приветик, ты где пропадал? – сказала, не скрывая удивления, обладательница точеной фигурки блондинка.

– Если б я знал Бэт, ты бы узнала об этом первая.

– Не уж то ты опять подсел на тауриновые коктейльчики?

– Спаси и сохрани, ни в коем случае. Это уже в прошлом. После недавних неприятностей, я с этим завязал. Честно сказать мне самому сложно ответить на этот вопрос. Но я про тебя ни на секунду не забывал.

– Ой только не ври мне, – развеселившись сказала Бэт.

– Лучше мне скажи, когда ты согласишься на мое предложение на счет кино?

– Как только маме станет легче, ты же знаешь она без меня не может.

За милой беседой я не заметил, что мне пора уже выдвигаться в направлении бара, опаздывать я не любил. По-моему, мнение лучше прийти на час раньше и сидеть ждать, чем опоздать на 5 минут и испортить первое впечатление о себе.

Бар располагался в центре Каскары, на красочной площади, на пересечении главных улиц города. Вокруг все мерцало множеством неоновых ламп, больших голографических вывесок и огромным количеством народа. Протолкавшись к входу в бар “Ночной бродяга” и пройдя на удивление дресскод, я попал в внутрь. Он располагался в подвале и занимал обширную площадь. Где мне и предстояло найти наш столик. Официант, проводив меня в дальний угол, оставил одного с меню в руках за пустым столиком. Дэвида еще не было. Я решил сразу заказать по пиву и пивную тарелку на закуску. Время ожидания пошло.

В баре была приятная атмосфера, много молодых людей, играла спокойная электронная музыка. Я не заметил, как опустошил уже 4ый бокал. Так приятно и спокойно оно лилось в меня. Я понял, что Дэвида можно уже не ждать, как внезапно появился, так внезапно и пропал. Я старался получить максимальное удовольствие от сложившейся ситуации. Покуривая кальян, я жадно оглядывал с ног до головы всех посетителей бара, особенно танцоров, которые двигали телами в такт приятной, расслабляющей музыки. Подозвав очередной раз официанта, спросил не оставлял ли мне кто-нибудь сообщения. Услышав отрицательный ответ. Я заказал еще один бокал и сразу попросил счет, время уже давно перевалило за полночь. Как ни крути завтра нужно было идти на работу, доделать зависшую машину, ожидавшую запчастей.

Вставая из-за стола, я направился на танцпол, не хотелось уходить, не потанцевав пяти минут, хотелось отдать этому танцу последние силы, чтоб дома упасть лицом в подушку и за секунду потерять сознание. Слабо расталкивая локтями народ, я прошел к центру танцпола. В двух шагах от центра я остановился. Пошатнулся. Все поплыло, как будто внезапно весь выпитый алкоголь ударил в голову. На танцполе танцевала девушка, как мне показалось, довольно таки приличная с виду, она двигалась как в экстазе, извивалась, руки, ноги, все перемещалось из стороны в сторону. Она звала меня к себе, хотела слиться со мной в едином движении, танце. Я двигался как марионетка, так как она хотела. Повторял движения ее тела. Что происходит. Наверное, я сильно перебрал. Не покидало острое ощущение что я ее где-то видел. Что она от меня чего-то хочет. Она меня потянула через весь зал за собой. Приступи эйфории, я был податливым, делайте со мной что хотите.

Мы сели в такси. Помню ее смех, пронзительный, доходящий до глубин моего сознания.

Через мгновение мы были в какой-то квартире, на окраине города. Бросив меня на диван, она удалилась в ванную. У меня была минута прийти в себя, осмотреться. Кроме кровати, и пары шкафов в комнате висела большая картина на стене. В полутьме я разглядел на ней, рисунок, полусфера. И что-то яркое, горящее, прорывается через нее к центру. Не взирая на мое подпитое состояние, мне стало как-то не по себе, что-то шевельнулось в голове, заработали потаенные механизмы, начало прояснятся сознание. Когда вышла из ванной полуобнаженная женщина, я притворился что сплю. Но был на чеку, не мог успокоится, внутри была какая-то тревога. Следуя инстинктам я, перекатился по кровати и спрыгнув на пол, увидел, как острый клинок прошел кровать на сквозь в том месте где я только что был. Поднял голову из-под кровати на меня смотрел агрессивный, прожигающий на сквозь, взгляд и щель в верхнем ряду больших белых зубов. Последовавший взрыв смеха, заставил меня взять себя в руки. Я резким движением прыгнул на дамочку, сбив ее с ног, мы покатились кубарем по полу. Если не думать о том, что, возможно, я на волоске от смерти, было приятно оказаться в объятиях этого упругого женского тела. Если б мне кто сказал, что у женщин бывает такая хватка, я б в жизни не поверил. Ощущение было, что меня трамбуют отбойным молотком. Но время, проведённое за занятиями борьбой, не прошли даром, не зря я был чемпион среди юниоров по греко-римской борьбе. Высвободившись от захвата, я вскочил на ноги. Не замедляя она бросилась в атаку, я технично провожу захват, отклоняюсь и прогибаясь, увлекаю ее за собой. Делаю подбив за счет отклонения головы назад, толкаю таз вверх и становясь в мост перебрасываю сумасшедшую через себя. В голове слышу голос тренера: “Кристиан, прогиб засчитан”. Что было дальше, мой мозг очень долго не мог осмыслить. После того как я прогибом воткнул эту сбрендившую амазонку в ковер, на нем осталось мокрое пятно. Но ее не было. Что это значит. Быстро собрав свои вещи, я устремился на улицу. Глотнув свежего ночного воздуха, я кратчайшим путем отправился домой, по пути пытаясь осмыслить произошедшее.

4.

Проспав 4 часа, я проснулся разбитым. Вчерашний вечер был как во сне. Не верилось, что это произошло со мной. Каким образом получилось, что после борьбы с дикой амазонкой, осталась лужа воды. Не подумайте мы не обмочились, и это не лужа пота. Так сказать, я на легке ее опрокинул даже не вспотев. Ощущение что мое тело давало мне сигналы, я чувствовал агрессивные импульсы от нее в той квартире, чувствовал, что мне что-то угрожает.

Я умылся и одел свежую одежду и на рассвете пошел на работу. Ждать транспорт я не стал, хотелось побыть наедине, пройтись. Через полчаса, я был на месте. В сервисе еще никого не было. Я переоделся в форму, взял упаковку новых прорезиненных перчаток, пошел в цех.

Запчасти уже лежали возле машины, что меня несомненно обрадовало. Работал я как вол, без обеда и перекуров, работа не застаивалась в моих руках. Подняв на подъемнике машину на нужный уровень, я приступил к сборке.

Когда я закончил машину уже был обед. Сервис кишел клиентами и работягами. Поздоровавшись за руку с каждым слесарем. Я зашел на приемку сказать менеджеру чтоб он звонил клиенту и сообщил о готовности машины. Просмотрев отчет о зарплате, получил приятные эмоции, иначе никак, я был одним из самых высокооплачиваемых специалистов этой грязной дыре. Конечно мой доход нельзя сравнить с доходом директора, но для комфортного существования вполне хватало. Выбора работы на Каскаре особо не было, менять шило на мыло было абсолютно бессмысленно, тем более я уделил не мало лет этому ремеслу.

Зайдя в кабинет к директору, я написал служебную записку, с просьбой получить на оставшуюся часть рабочего дня отгул. На работу сегодня мягко говоря не стояло. Но зависшую машину нужно было закончить, однозначно.

Приняв душ и свеженьким выйдя с работы. Я был в раздумьях, что мне делать, не давал покоя вчерашний казус с девушкой из бара и с не пришедшим, заново приобретенным, и сразу же потерянным старым другом.

Я решил поехать в единственное место где о нем могли что-то знать, в детский дом в котором мы выросли. Он находился в часе езды от работы, в пригороде.

Сев в автобус, на место возле окна, я разглядывал мрачный пейзаж мегаполиса. От заводов по переработке полезных ископаемых, стоял смог. Картинка менялась, после заводских заборов с колючей проволокой, шли спальне районы, трущобы. Самые бедные кварталы, пропитанные алкоголем и нищетой. Эпицентром этого кишлака был рынок, на который лучше не попадать в ночное время.

Город страдал от нехватки растительности, пригородный пейзаж был скупой, не много растений могут жить в песчано-илистой почве. Редкие тополя и ивы, усеянные камышом и осокой.

Детский дом был закрыт. Я здесь не был с выпуска. Прошло без малого 16 лет, как я вышел в большой свет сиротой. И я, наивно, думал, что здесь все осталось без изменений, почему я не приезжал раньше навестить воспитателей, которые мне были как родители. Наверное, это было слишком тяжело. Так же я не вспоминал и о друге детства.

На сторожке у охранника я узнал, что детдом закрыли после несчастного случая 16 лет назад. Почему я об этом ничего не слышал, меня настолько затянуло обучение в техническом университете, что я дистанцировался от прошлого. Хотел для окружения быть обычным парнем, как и все, у которого была семья. А не сирота, незнающий о своем прошлом ничего.

                        5.

Голова шла кругом от нахлынувших мыслей и незнания как поступить, и с чего начать.

Оказывается, после моего ухода из интерната Дэвид стал сам не свой. Тяжелое детство оставило на нас сильный отпечаток, мы были испорчены. Не такие как все, мы не знали материнской любви, с нами не играл отец в футбол. Но мы были друг у друга, с раннего детства, не разлей вода, как братья. Я был старше Дэвида всего лишь на полгода. Почему я так поступил, оборвал все связи после выхода во взрослую жизнь, неизвестно. Скорей всего это и послужило детонатором, спровоцировало его на те ужасные поступки, которые он совершил. Ведь охранник четко описал именно Дэвида, значит это он убил троих воспитателей и пропал. Но зачем? И зачем он появился через столько времени и опять пропал? Быть может та девушка из бара как-то с ним связана.

Я шел вдоль шоссе погруженный в мысли и не услышал, как подъезжал на большой скорости электрокар. В последний момент я почувствовал опасность и за доли секунд до столкновения успел сделать рывок в сторону. Все было как в замедленном действии, я прыгнул как гепард на несколько метров в сторону, и повернув голову в последний момент успел разглядеть за рулем Дэвида. Машина пролетела несколько десятков метров, на тормозах, ее развернуло, и она въехала в фонарный столб.

Моргала лампа на фонаре, стояла гробовая тишина, ветер слегка шевелил траву, налетели тучи. Смеркалось. Я слышал, как бьётся мое сердце. Выйдя на дорогу, я ждал его. Бежать некуда, да и есть ли смысл. Все мое внимание было приковано к автомобилю. Гудел сигнал, казалось, что в машине никого нет, чего не могло быть. Ведь я явно видел за рулем Дэвида. Дверь открылась. На влажный асфальт начала вытекать какая-то жидкость из машины. Выглядело это до безумия странно. Пустое водительское место и лужа под дверью. В которой отражалось небо. Я подошел ближе, несмотря на протест моего внутреннего я. Сжимая кулаки, готовясь к любому исходу, я шел.

– Кто здесь? – крикнул я, не доходя 5 метров до машины, – Вы чуть меня не сбили?

Уверенность в том, что я видел Дэвида, таяла на глазах.

– С каких пор мы перешли на «ВЫ»? – сказал дрожащий голос;

– Я не понимаю, что здесь происходит, и кто вы? Дэвид это ты?

– Скоро ты все узнаешь, вспомнишь.

– Что я должен вспомнить?

В этот момент в свете фар машины из лужи начало вырастать какое-то существо. Это заняло несколько секунд, и лужа воды преобразовалась в Дэвида. Он стоял в поту, его лихорадило, обильные капли стекали от головы к ногам. Клетчатая рубашка была мокрая насквозь.

Я потерял дар речи. Как это ты сделал? И почему с тебя течет вода и как ты вообще из лужи вылез!? Мне казалось я многое в жизни повидал, но это было слишком. Какие-то дальние или заглушенные воспоминания шкрябли внутри, как будто их там кто-то запер и не выпускал. Голова закружилась, я еле устоял на ногах, схватившись за дверь авто.