Резервация. Кривозеркалье

Резервация

Кривозеркалье

Александр Андреевич Психов

Всем «собирателям» посвящается…

© Александр Андреевич Психов, 2024

ISBN 978-5-0064-6489-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дисклеймер

Автор живёт в своём собственном мире. В мире сновидений, иллюзий и нейро-матрицы. В мире, населённом тенями, фантомами и психоботами. В мире, где время и пространство иногда перестают существовать вовсе, а иногда могут искривляться и взаимодействовать с сознанием разума…

Всё нижесказанное является не более чем результатом обманчивых иллюзий и плодом блуждающего ума автора, пребывающего в бреду собственных фантазмов. А потому не имеет никакого отношения к «реальному миру».

Здесь, у нас в матрице – мы все живём в мире грёз.

Шёл дождь, шумел ветер, горел камин,Ещё одно столетие унесло как дым,И я и ты уйдём за ним, оставив только тени.Константин Ступин

Собиратели сигарет

или Склад на отшибе

1

Мир продолжал погружаться в хаос, а я – валяться на диване. С некоторой долей интереса я наблюдал за тем, как всему приходит пиздец. После своего легендарного увольнения с «Сапфирового» в конце 2021 года, я решил немного отдохнуть.

По стране шагала «принудиловка», и я подумал, что бессмысленно искать работу в этот нелёгкий для всех нас период. Благо, что моё финансовое положение позволяло мне какое-то время ничем не заниматься. Естественно, что в данном случае речь не шла о практике йоги, чтении книг и тренировок с гантелями. Эти вещи были для меня святыми и являлись постоянными составляющими моего бытия…

Зима и весна прошли вполне себе. За пару дней до Нового Года я встал на биржу труда, и социальные выплаты оказались неплохим дополнением к деньгам полученным при увольнении. Худо-бедно на хлеб с колбасой хватало.

По истечении полугода выплаты закончились, а статус безработного сохранился. Никто меня с биржи не пинал, и я по-прежнему каждый месяц ездил в центр занятости на очередную «поверку».

Специалист работавший со мной, а это была уже зрелая тётя в очках, каждый раз лениво интересовалась не нашёл ли я работу. И каждый раз я говорил ей что ищу. Ищу! Но мол знаете – в моём возрасте уже не хватаются за всё подряд, а уже более вдумчиво ищут чем зарабатывать на хлеб с маслом. Со зрелой тётей в очках мы прекрасно друг друга понимали. Каждый из нас говорил только то, что нужно было говорить сидя на его месте.

А было мне в ту пору сорок четыре года. Я вёл отшельнически-аскетический образ жизни. Из дома выходил только для того чтобы немного пройтись или купить продуктов, цены на которые росли с каждым днём. В буквальном смысле этого слова.

Книги и йога интересовали меня больше чем люди. А работа была мне пока не нужна. Я находился в этаком дрейфующем состоянии свободного плавания. Это было круто и мне это нравилось. Попутно я написал пару фантастических повестей. Получилась какая-то хрень.

Периодически я заходил в гости к матери. На чай. И также периодически ко мне заскакивал Черепатор. На пиво. Из общения со старым другом я понял, что совсем немного потерял вычеркнув себя на какое-то время из жизни «общества». Так называемого общества.

Пришло лето. В один из первых дней июня я загрузил кое-что из своего скарба в машину Фила. Муж моей сестры иронично хмыкнул глядя на мою «решимость» провести лето на родительской даче. Живя при этом в тесной бане, которую я строил на протяжении трёх лет. Думаю, что когда мы ехали за городом, Фил мысленно прикидывал на сколько меня хватит в этот раз.

2

Лето протекало довольно вяло. И это несмотря на хорошую погоду и полную предоставленность самому себе. Я перекапывал грядки и поливал огурцы с помидорами, которые моя мать посадила в обеих теплицах, что имелись на даче.

Периодически я выгребался в ближайшие окрестности. С минимальным набором походного снаряжения я блуждал по местным лесам. И поскольку ближайшее будущее представлялось мне безработным, я благоразумно засолил несколько пластиковых контейнеров черемши. А также замариновал очень много банок с грибами. Благо, что тем летом их было пруд пруди.

Летом 2022-го грибы росли повсюду и везде. Люди диву давались их количеству и грузили в свои авто полные ведра наскоро собранных грибов. Своим родственникам, а это были всё те-же самые мама, Фил и Лена, я объяснял такое изобилие тем, что по всей видимости впереди маячат тяжёлые в финансовом смысле времена, и мать-природа таким образом слегка помогает обычным людям.

Вдохновленный книгой Зеппа Хольцера я соорудил на дачном участке «холмистую» грядку. Грядка Хольцера, как говорят те кто в теме. Старину Зеппа, известного также как «мятежный фермер» я считаю единственным человеком способным спасти наш жалкий мирок. Удачи, дружище!

Вскапывая землю и поливая огурцы в теплице, а также таская бревнышки для «холмистой» грядки я прослушал множество аудиокниг. Одной из них был «Дон Кихот» Сервантеса. Наконец я одолел эту довольно таки объёмную вещь.

Как художественное произведение «Дон Кихот» мне не вкатил. Но! Я нашёл в нём пару моментов, подтверждающих мои альтернативные теории.

В самом начале – в предисловии к своему роману, Сервантес всех сдал. Откровенно слил. Кого? О ком идёт речь? Я думаю, что… предупреждаю что это лишь моё субъективное мнение – речь идёт о коллегах Сервантеса. Скажем так – братьях по перу.

Итак, со слов самого Сервантеса следовало, что в ту пору, в которой он творил, было принято выдумывать эпиграфы к своим произведениям. Именно выдумывать, а не цитировать. Выдумывать эпиграфы в виде цитат, якобы принадлежащим неким былым философам. Цитаты за авторством якобы древних деятелей придавали важность и некий «глубокий смысл» произведению. Произведению того автора, который выдумал этих самых деятелей. Этот приём работает и по сей день. Ссылаться на КОГО-ТО там, в далёком прошлом. Пусть даже этот КТО-ТО всего лишь выдумка.

Ну и второй интересный момент. Как известно крыша у хитроумного идальго потекла на основе «рыцарских» романов, которыми он зачитывался. И которые как я понял – в то время, а «Дон Кихот» вышел из под руки Сервантеса в 1605-м – считались чем-то вроде сегодняшнего фэнтези.

Сей момент только лишний раз подкрепил мою убежденность в плане «выдуманности» всей официальной истории. А что же касается коллег Сервантеса, один из которых дал ему совет ссылаться на «придуманных» исторических деятелей, так достаточно просто загуглить и посмотреть КТО творил в одно время с автором «Дон Кихота». Я это проделал и нисколько не удивился увидев громкие имена деятелей исторической культуры…

Однако же вернёмся к грядкам и огурцам. В начале лета я наивно предполагал, что заехав на дачу начну вести друидский образ жизни. Холмы, костры, бушкрафт. Звёздные ночи и лесные тропы, ведущие меня меж холмов к Великому Океану.

Ну или как минимум – умиротворяющая тишина в тени берёз, растущих на родительской даче и помнящих меня ещё мелким пацаном. С баночкой холодного пива в руке. После бани.

Кстати о березах. В последнее время мне всё чаще приходит мысль о том, что деревья это живые создания, каждое из которых обладает собственным осознанием. Я слышу их речь в шелесте листвы при лёгком ветерке. Но я не знаю их языка.

Фил с Леной и мама несколько раз заводили разговор о том, чтобы спилить деревья растущие на нашем участке. И каждый раз я впрягался за ветвистых зеленных соседей.

– Они же живые создания! – объяснял я своим родственникам. – А Будда говорил, что нужно проявлять сострадание.

Родственники смотрели на меня при этом как на психа. Не знаю сколько времени я ещё смогу отмазывать старых ветвистых друзей от участи быть спиленными…

В общем мое друидство не задалось. Всё лето со всех сторон раздавались звуки работающего электроинструмента и проезжающих автомобилей. Наш участок является крайним в соте и около него проходит лесная дорога, вдоль которой идут столбы электроснабжения. И ребята, которые обслуживают электросети поспиливали все кусты и деревья, растущие около столбов. Теперь естественная преграда от дорожной пыли стала в два раза меньше.

Бывало я видел как от проезжающих автомобилей поднимается облако пыли и часть её доходит до нашего участка. Ещё я видел снующих в лесу по ту сторону дороги каких-то тип'ов, оставивших свои автомобили на обочине.

– Это закладчики, – объяснил мне сосед, живущий на одном из соседних участков. Неужели это дерьмо и сюда добралось?!

Там же – в лесу, по ту сторону дороги начал накапливаться мусор. Его увеличивающиеся с каждым годом кучи усеивали некогда уютный лесок. Люди всё вокруг себя превращают в дерьмо. Неудивительно, что глобалисты решили зачистить Землю. От людей…

В конце августа я получил информацию из пенсионного фонда. Как оказалось, до двадцати лет общего стажа мне не хватало полгода. Возникла вероятность того, что льготную пенсию по вредности мне могут не одобрить. Лучше было бы подстраховаться и где-нибудь поработать ближайшие месяцев шесть.

Признаться честно мне ничего не хотелось. Я не хотел ни работать, ни киснуть на родительской даче. К тому моменту я уже понял, что для друидства и сюгендо нужно убираться подальше в леса и горы.

Меня всё достало и я ничего не хотел. И ещё я по-прежнему не понимал причин, по которым меня запихали в эту вывернутую наизнанку реальность. Маловероятно, что я сам сюда напросился. Весь этот проваливающийся в бездну мирок казался мне чуждым и не резонирующим с моими настройками.

Нужно добить этот ебанный стаж, – сказал я самому себе и отхлебнул холодного пива из жестяной банки, сидя при этом в шезлонге около мангала в котором тлели пара поленьев. Как там у Ильфа и Петрова? Графа Монте-Кристо из меня не получилось, буду переквалифицировываться в управдомы. Тоже самое и здесь. Друида из меня не вышло, буду переквалифицировываться в городского монаха.

3

А городской монах много ходит пешком. И я много ходил пешком. Я вообще люблю ходить. Это по сути своей моё любимое занятие. Я бывает даже хожу по своей квартире. Кругами. Когда разговариваю сам с собой. И с Богом. Что в принципе одно и тоже.

Я засел за Авито. Объявлений о работе было пруд пруди. Какие только вакансии не «висели» и кто только не требовался в различных кулуарах нашего города. Такое бы обилие рабочих мест, да в начале нулевых, когда толпы безработных, и я в том числе – топтали город в поисках хоть какого-нибудь заработка. Весёлое было тогда время. Доброе.

Я не понимал сегодняшних попрошаек. В городах такое обилие работы, а они сидят сиднем. И мало того, что сегодня по сути везде кто-то требуется, так ведь сегодня и не надо мчаться в типографию для того, чтобы одним из первых перехватить новый выпуск местной газетенки, до того как она вышла в продажу. А после этого не надо сидеть на проводном телефоне и обзванивать все выписанные на листочек номера телефонов с объявлениями о работе. А потом мчаться на какой-нибудь склад и занимать длиннющую очередь на собеседование, где требуется всего один грузчик. В день сегодняшний достаточно просто посмотреть в смартфон.

Что я и сделал. А после начал спокойно ходить по назначенным собеседованиям. Мне было наплевать где и кем работать. Почтальоном или грузчиком. Уборщиком или вахтером. Работником столовой или работником склада. Рабочим в колбасном цехе или каким-нибудь подсобником. Мне было наплевать. После реагентных цехов «Сапфирового» я мог работать где угодно и кем угодно. Важно было одно – организация должна быть «белой». Мне просто был нужен рабочий стаж.

Почтальоном меня не взяли – типа мужчин стараемся не брать. Грузчиком в супермаркет я отказался сам – меня смутили нерусские лица частной охраны. А вот обычным работягой на первейший в крае производитель мясной продукции я согласился. Но у меня не оказалось действующей медкомиссии на руках. Тогда я отправился проходить комиссию.

В хозрасчётную поликлинику на окраине города. Где я уже был лет двадцать пять тому назад. Когда начинались мои первые поиски работы и самого себя. И вот я снова здесь. Так замкнулся круг.

Уролог взявший у меня мазок из уретры поинтересовался почему я не женат. Я сказал как есть. Как-то не сошлось.

– Да и правильно, – вдохновился седой дядька. – Сейчас такие бабы пошли, что лучше одному жить. Там никого нет? – дядька выглянул за дверь. Там никого не было. – Апокалипсис, – заговорщицки сказал мне врач с седым ежиком на голове. – Скоро всему придёт пизда.

Мы поговорили какое-то время об апокалипсисе и деградирующем обществе, затем я вышел из кабинета и отправился дальше…

Аппарат ЭКГ барахлил. Он рисовал какие-то ужасные кривые.

– Он бывает у нас иногда с ума сходит, – оправдывалась медсестра, облепившая меня присосками парой минут назад, а сейчас державшая в руках бумажную распечатку анализа работы моего сердца. – Сейчас ещё раз попробуем, – сказала она.

Спятивший аппарат снова выдал какие-то фантастические параболы. – У вас всё нормально, но вот на выдохе он рисует какие-то длиннющие волны – Женщина хихикнула, она рассматривала творчество «съехавшего» кардиографа.

В этот момент я подумал, что странный аппарат ЭКГ вовсе не странный. Я подумал что аномалия во мне. Типа знаете йога и всё такое. Не перегнул ли я палку в своей практике.

С кабинета ЭКГ меня выпустили без третьей попытки зарисовать ритмы моего сердца. И тут же в коридоре меня перехватила ещё одна сотрудница хозрасчетной поликлиники.

Эта была так ничего себе – примерно моих лет, с большой грудью и какой-то пышной причёской из 80-х. Медсестра посмотрела на меня так, словно я был её бывшим мужем задолжавшим ей алименты.

– Глазное давление, – надменно сказала она и просканировала меня своим взглядом. С головы до ног. Я почувствовал себя каким-то подопытным экземпляром.

А чуть позже когда мне в каждый глаз дунули тёплым воздухом, я поинтересовался у мисс «ты похож на моего бывшего», а точнее у её мощной груди, обтянутой белым халатом – не влияет ли глазное давление на остроту зрения. Как оказалось нет. На этом наш разговор был резко окончен. Надо было спросить у неё про апокалипсис, что-ли. Или рассказать как на мне заглючил кардиограф.

В регистратуре ещё одна дамочка, но с грудью уже поменьше, да и возрастом постарше обрадовала меня тем, что из двух терапевтов подрабатывающих в этом милом заведеньице: один – в отпуске, а второй – срочно уехал на похороны.

Заключение медицинской комиссии откладывалось на пару недель. Ну ничего страшного. Куда мне спешить. Жизнь прекрасна. А колбасный цех может и подождать.

4

В общем, где-то через месяц, после всех этих мотыляний по городу и нескольких собеседований я оказался на очередном из них. В промышленной зоне на окраине города. На складе табачной продукции. На должность грузчика.

Мне понравился график работы. Пятидневка с девяти до пяти. У меня будет время и йогой позаниматься и фантастику посочинять. Правда от автобусной остановки до склада было прилично шагать. Но ведь я прирождённый пешеход, да и речь шла о каких-то шести месяцах работы, о чем я естественно умолчал на собеседовании.

Вместе со мной в офис пришёл парень тридцати с чем-то лет. Он устраивался на этот же склад, но только комплектовщиком заявок. Вскоре к нам на «разговор» поднялся завскладом.

Поздоровавшись завсклад сразу же обратился к возможному комплектовщику. – Парни бывает уходят в полночь, – просто сказал завсклад.

– Рабочий день до семи, но парни уходят в полночь? – переспросил мой возможный коллега по работе.

– Да, – просто сказал завсклад.

Тени исчезают в полдень, – подумал я.

Далее мы поговорили о причинах столь позднего ухода комплектовщиков со смены. Причём этот диалог напоминал разговор трёх старых приятелей обсуждающих какие-то «левые» дела. Со слов завсклада следовало, что парни просто медленно шевелятся.

– Я всё понял, – сказал уже маловозможный будущий комплектовщик. – Я буду работать, они будут стоять и смотреть и все мы будем уходить в полночь.

Завсклад пожал плечами, а уже совсем невозможный будущий комплектовщик отказался от столь заманчивой перспективы возвращаться к семье с работы за полночь, получая при этом целых пятьдесят три тысячи рублей в месяц.

Здесь следует сказать, что для моего города в описываемый период времени – это была зарплата уровня чуть ниже среднего. Для рабочего человека имеется в виду. Были ребята которые работая на тех же складах, получали и семьдесят и девяносто, а были и такие кто получал и тридцать и сорок.

Здесь сложно судить об уровнях заработной платы того периода времени о котором я повествую. Цены росли на всё и постоянно. И сегодняшняя средняя зарплата – завтра была уже не актуальна. Тем более для семейного человека с детьми.

Я же в свою очередь как претендент на должность грузчика и заработную плату в размере пятидесяти тысяч рублей осторожно поинтересовался у завсклада не уходят ли и грузчики в полночь. Как оказалось – вроде как нет.

Разговор был закончен и я был перенаправлен к кадровой сотруднице. Она обрадовала меня тем, что мне нужно будет пройти медкомиссию. Несмотря на то, что у меня уже имеется на руках свежая комиссия и несмотря на то, что она полностью соответствует складской группе.

Радовало одно – медкомиссию оплачивал работодатель. Не в смысле я оплачивал сам, а потом мне фирма возвращала деньги – нет. Работодатель заключил договор с одной из платных поликлиник города и направлял в неё своих сотрудников на медкомиссию. Уже оплаченную. В крайнем случае просто свалю отсюда с комиссией на руках, – сказал я себе.

5

В первый же рабочий день началось то, что всегда начинается когда я прихожу на новое место работы. Жопа.

К назначенному времени я пришёл на склад. В бытовку складского персонала. Парни уже были здесь. Человек семь, я их не рассматривал. Они выделили мне шкафчик, а я бросил на стол пакет шоколадного печенья. По старой доброй традиции.

Не успел я переодеться в спецовку, а это был мой древний камуфляжный костюм, в котором я ещё строил баню на даче, из которой полтора месяца назад меня безбожно изгнала судьба на поиски работы – как ко мне подошёл завсклад. Валерий Дмитриевич.

– Забудь всё о чём мы говорили на собеседовании, – сказал он.

Начинается, – подумал я с отрешенным видом облачаясь в рабочую одежду.

– У нас сейчас аврал, – продолжал Дмитриевич. Для краткости буду называть его Дмитриевским.

По другому и не бывает, – я меланхолично посмотрел на него.

– В связи с нехваткой комплектовщиков мы сейчас все как комплектовщики, – продолжал Дмитрич.

Это слово начинает меня уже бесить, – я имею в виду слово «комплектовщик».

– Грузчики выполняют свою работу и помогают собирать заказы, – завсклад посмотрел на улицу сквозь окно бытовки. – До тех пор пока они не закончатся, – добавил он.

Тоесть до полуночи, – подумал я про себя. – Тоесть мы не уходим в пять вечера? – задал я идиотский вопрос.

– Чуть позже, плюс минус там, по-разному, – сказал кто-то из-за стола. Кто-то из жующих моё шоколадное печенье.

Накрылась моя йога, – пронеслось в голове. – И писанина. Господи! Нахера я припёрся на этот склад…

Как оказалось нехватка комплектовщиков была связана с тем, что один из сборщиков неожиданно уволился, а другой неожиданно уехал на Украину. После того как ночью ему неожиданно позвонили в дверь и он открыл её. Стоявшие на пороге люди вручили ему какую-то бумажку. Неожиданно.

Я могу здесь добавить только то, что описываемые события происходили в конце сентября 2022 года…

6

Начались мои трудовые будни. Шесть месяцев, – говорил я себе. – Просто отработаешь здесь шесть месяцев и всё.

Мой день начинался с того, что я просыпался в пять часов утра. Далее в течение часа я практиковал йогу. Умывался, завтракал и писал в течении того времени, которое мне оставалось до выхода из дому.

На улице всё было хмурым. Хмурое небо, хмурые лица прохожих, хмурые автомобили. Я шёл по тротуару, а голуби и вороны водили в небе хмурый хоровод.

Это явление называется мурмурация. Стая птиц с громким гомоном скоординировано выполняет в небе различные пируэты. Я заметил, что эти птичьи танцы происходят как правило в середине-конце осени.

Каждый день, выходя из дому я вставлял в уши наушники и включал на смартфоне либо какой-нибудь видос с YouTube, либо же какой-нибудь аудио роман. Благо, что у меня их было приличное количество.

Проехав несколько остановок на маршрутном автобусе, я сходил на очередной из них и дальше продолжал свой путь пешком. Через промышленную зону. Меня окружало множество различных складов, гаражей, магазинов, предприятий и мелких организаций.

И чем дальше я отходил от центральной дороги, тем более постаппокалиптичный вид принимала окружающая меня местность. С девяностых годов прошлого века здесь мало чего изменилось.

Обшарпанные стены старых складов, покосившиеся бетонные заборы с вывалившимися кусками и торчащей арматурой. Ржавые железные гаражи и кучи какого-то хлама в осенней траве.

Над небольшим районом, состоящим из нескольких организаций возвышалось чёрное многоэтажное здание в виде башни, вывалившиеся окна которого напоминали бойницы средневекового замка. В сумерках по утрам в них горел свет. Я назвал это строение «Тёмная башня». Оно было огорожено таким же тёмным забором на котором было намалевано довольно неплохое граффити.

Общее впечатление от постаппокалиптики портили проезжающий по дороге автотранспорт и несколько «нормальных» на вид зданий. На дороге даже имелись пешеходные переходы. Но без светофоров.

Где-то на половине моего ежедневного маршрута основная дорога разделялась. Основная трасса уходила дальше, по направлению к табачному складу и множеству других построек, а свернувшая дорога уходила на восток, по направлению к новым районам города.

Каждый день по пути на работу я видел как солнце восходит над горизонтом. Оно окрашивало небо в красный цвет. Я видел бордовый шар висевший прямо над длинной дорогой уходящей на восток. И я видел окрашенные в розовый свет облака, клубящиеся над «Тёмной башней» в выбитых окнах которой горел электрический свет.

В это утреннее время машин на дороге было очень мало. Как и прохожих. И всякий раз когда я выходил на то место где дорога разветвлялась, а солнце находилось прямо над асфальтированной трассой уходящей вдаль – я оказывался один на один с красным диском зависшем в утреннем небе и окрашивающим его в яркие цвета. Были только я и солнце. И серые обшарпанные стены бетонных построек в зелёной траве.

7

Табачный склад оказался маленьким для того количества продукции, которая в нём хранилась. Помимо сигарет фирма торговала редбуллом и всякого вида батарейками, зажигалками, презервативами и кофе. Всё это стояло друг на друге в несколько этажей и было кое-как помещено на территории склада.

Двое молодых грузчиков показали и объяснили что от меня требуется. Ничего сложного мне не предстояло. Таскать ящики с сигаретами на территорию сборки заказов. Это было отдельно отведённое для комплектовки место, на котором в удобном для всей складской группы порядке стояли коробки с сигаретами.

Также от меня требовалось принимать участие в разгрузке контейнеров и в перемещении продукции по складу.

Утром каждого рабочего дня я переодевшись шёл сразу в склад. А парни со складской группы пили в это время чай. Это были двое моих коллег – молодые грузчики лет тридцати, а также два комплектовщика, карщик и завсклад Дмитриевский. Имелся в складской банде и кладовщик. Все называли его Алексом. Дмитриевский оказался моим годишником, а Алексу было сорок. Каждый понедельник он как правило приходил с бодуна.

После пятидесятикилограммовых бочек с «невысыпающимся» гипохлоритом – картонные коробки с сигаретами казались мне упаковками с печением. Намного сложнее было запомнить что и где стоит. Ещё и с учётом того, что различные наименования сигарет меняли своё местоположение на территории склада – мне приходилось играть в игру «Найди меня».

Выполнив свою миссию по укомплектованию линии сборки заказов – я тут же, вместе с комплектовщиками приступал к сборке заказов. Учитывая что в смене комплектовщиков, или как её называли – «комплектовка» отсутствовали две штатные единицы – я сразу впрягался в помощь парням.

Мои же коллеги – грузчики и водитель кары занимались перемещением товара и сбором отдельного вида заказов, состоящих из большого количества цельных коробок. После обеда парни присоединялись к нам и все вместе мы «добивали» заявки.