Травоядный. Том 1

Я стоял, смотря как мои сородичи забирались всё выше. Затем, мой взгляд словно сам опустился под ноги и увидел сброшенные кандалы, сталь оков расширялась и опала на землю. Ноги оказались свободны, колени подогнулись, а мышцы сами напряглась будто ведомые собственным сознанием. Энергия, невероятная сила в этих лапах – я чувствовал её бурлящую неистовость! И испугался её…, но в следующий миг я прыгнул, взлетел, и мир внизу уменьшился.

А Фиро крикнул мне в след:

– С тебя сто двадцать! Не забудь, а то зажарю!

Интерлюдия

Тракт «Глиняный король» 

Общие земли 

Костер разгорался, потрескивая, разгоняя подступавшую тьму, такую плотную в этих краях, где глаз не мог зацепиться ни за один источник света, кроме мириадов звезд, раскинутых по небесному своду. Последние торгаши и прибившиеся странники скучивались у тепла, ожидая горячую похлебку и жареное мясо, обливавшее огонь жиром, разгоняя аппетит. Караванные охранники жадно вдыхали ароматы, с завистью поглядывая на костры, но продолжая патрулировать вдоль десятков повозок, наполненных самыми разнообразными товарами.

Но не только жар костра и теплая еда горячила тела путников, но и крепленое молодое вино из Южных предгорий, партия которого спешила на рынки Пыльной гавани. Но очень рисковало не достигнуть цели, впрочем, ее владелец был не очень против – спроса хватало и по пути. К тому же оно, на радость или горе путников, частенько приводило как к веселым байкам умудренных странников и ловких прохвостов, так и к задорным дракам и не самым запланированным детишкам. Но пока обходилось лишь интересными историями со всего света. И, как всегда, все истории привели к их возникновению – к самому сотворению мира!

– Ща! Ща! Вот ты говоришь об этой своей теории видов, да? Да? Смотри! А я вот, а? Морда медвежья, как у бати, дела, да? А раньше что, значит, не было этих рук мохнатых, говоришь? Подраться хочешь? – с косым взглядом размахивал лапами медведьид, с трудом державшийся на ногах, но уверенно державший наполненный кубок с вином.

– Ну, вы сильно преуменьшаете количество предков… Но в общем – да, примерно так. Когда-то, много тысяч лет назад, у нас был общий предок. Все мы не так отличались. – спокойно и сдержанно, но всё же опасливо поглядывая на патрульных, говорил козлид с длинной бородкой и невероятно ровной осанкой, словно не склонялся целыми днями над томами.

– Эй! Набей пасть травой, чтоб я не слышал этого дерьма! – сказал тигрид, немного пухлый для хищника. Он уже давненько променял войну и охоту на звонкие монеты и большой кусок жирной свинины, – Лично меня породил Дигор, Хищный бог!

– Но я… есть доказательства! Даже твари являются одной из ниточек, ведущей к правде! Все, кто их видел, говорят о некоторых сходствах с нами! Да, пусть описывают как монстров со странными… безволосыми частями, но это лишь потому, что они пошли по другой эволюционной дороге! – не сдавался он.

– И какой же общий предок? – спросил старый енотил с влажными глазами и в шляпе с широкими мятыми бортами, с которой он не расставался даже ночью. Как и с небольшим сундучком, в который он то и дело складывал плату за своё вино.

– Ну, если верить последним исследованиям гильдии Истины, то они были прямоходящими, как и мы. Но притом у них не было животных черт, они были куда слабее и имели общее скелетное строение. Их черепа в ста исследованных случаях были практически идентичны. Также…

– Да закрой ты пасть! – рявкнул медведьид, – ИК! – и тут же икнул.

Послышались смешки, он потянулся к крупной дубине на поясе. Все напряглись, но со следующим «ик» он брякнулся на задницу, махнул лапой и завалился на бок.

И следом, неожиданно для всех, заговорил прибившийся к каравану одинокий странник с полосатой кожей, практически без шерсти. На ремне у него висела эмблема гильдии Шептунов – тех, кто продаёт информацию со всего мира. Так что все прислужились, ведь за его слова обычно платили – а говорил он редко:

– Довелось мне всякое слышать, много разных версий сотворения, происхождения… Кто-то даже рассказывал, что мы прибыли из звёздного поля на горящем камне. Хе-хе! – он говорил одновременно забивая трубку, голос его был шершав и груб, но одновременно и каким-то успокаивающим, почти утешительным, – Но были и интересные истории. Например, про Повелителей тварей… или Императора-колдуна, Кровавого лжебога и Плоти от Единого. В разных местах его зовут различными именами, но нет сомнений, что это один и тот же… существо или сущность – как вам угодно.

– Существо? – вторил ему маленький олененокид, пряча ещё безрогую голову за спиной отца.

– Да, ведь он не был похож ни на одного зверлинга: Высшего, Ида – зовите, как хотите. Его тело было слабым, безволосым, как и у всех в те древние времена, – он подмигнул козлуиду, словно поддерживая его теорию, – И звали его… тоже по-разному: Ару-Рак или Матва, Зорис и Чернодень, кто как рассказывает. Только общее одно есть во всех историях с этими именами, и я не сомневаюсь, что есть ещё много других с его участием. В каждой он покоряет мир с помощью колдовства, злого или доброго, честного или нет – неважно! Его армия со временем в каждой истории захватывает весь необъятный мир, подчиняет все народы и страны… – он нагнул голову и вытряхнул трубку, продолжив шёпотом, – Пока не остаётся у него достойных соперников.

– И было у меня много врагов – но не было мне равных…– сказал высокий лисид с серьгой в ухе и лютней за спиной, – Взошёл я на вершину – но до вершины далеко… – его голос был приятен, как и у всякого барда.

– Легенда о Зорисе. Неплохо, – похвалил Шептун лиса. Он медленно забил травы в трубку, поджег лучиной, затянулся, томно выпустил лиловый дым, поднимая градус ожидания, – И он бросает вызов богам! Или желает стать равным им! Или вовсе захватить небеса, лишив каждого из них жизни! Но в каждой легенде боги остаются глухи к его просьбам, объявлениям войн, угрозам. Для них он лишь смертный, и век его пройдёт – для них как миг.

– Да-уж! Стоит ли тогда напрягаться, давить эту букашку! – пьяным басом кричал медведьид сквозь храп.

– Нет равных на земле, иду на небо! Встряхните знамёна, вставайте строй – единым воинство, миром всем за мной!– пропел бард.

– Да, так, да… Воинство его состояло не только из покорённых народов… но и из иных созданий… – он вновь затянулся и в этот раз закашлял, взгляд его стал туманным, – Созданий не божьих, порождений магии – сильной и великой, даровавшей ему бессмертие, а армии его силу невиданную прежде.

– Сойдитесь со мной в битве великой – дайте бой, и я увижу цвет крови божьей!– пропел бард, – Слаб я для вас, отцы? Так покажу я вам дар жизни невиданной! И каждая тварь ползающая! Птица летящая! Да зверь ревущий! Каждый встанет в мой строй как единый!

– Ты же не хочешь сказать… – нахмурившись спросил тигрид, понимая, к чему ведёт Шептун.

– Я ничего не хочу сказать… – пожав плечами равнодушно ответил Шептун, – Описаний его воинств нет. Только одна строфа: «И не было в землях тех ни одной твари от божьего пальца – лишь магам рождённые. И разум их навсегда застыл на грани между божьим и низшим».

– И боги… они ушли из мира… – сказала невысокая лисицида, в простой одежде, но с ясными умными глазами.

– Оу, вам знакома эта легенда? – с улыбкой сказал Шептун, вновь затянувшись и выпустил из ноздрей лиловый дым, – Им на смену явились другие боги, те, что теперь правят на наших землях.

– Так! Это! – пытался что-то сказать медведьид, – Получается, эээ… Богами, пришедшими на смену ну тем! Может быть и Дигор? Да, а? Шептун!!!

– Вполне, – пожал плечами он, и вновь затянулся, – Только это лишь легенда, одна из десятков похожих и не очень.

– А боги не уйдут снова? – неожиданно для всех спросил олененокид.

– Не бойся, малыш, не уйдут, если не разочаруются. – ответил ему отец.

– И если кто-то вновь не решит бросить им вызов… – с насмешкой сказал козёл, явно преисполненный скепсисом.

Но остальные не улыбались, а только потянулись к стаканам, и молча выпили за богов, каждый за своего. Искренне веря, каждый – в свою правду.

Глава 4. Животная сила

Ты никогда не поймешь, насколько силён,

Пока быть сильным,

не станет единственным выходом.

Ветер бил по ушам! Пять, десять метров! Хотелось закричать! Я нахер, летел! Невероятно!!! В мгновение я оказался в десятке метров над землёй! Это было так легко – так естественно, словно я всю жизнь этим занимался!

На лице у меня появилась хитрая улыбка. Эти лапы хороши – чертовски хороши! И, мне кажется, я найду им применение. И выходит всё не так плохо. Пусть я и не знал на что способны другие зверлинги, но теперь всё казалось не таким уж безнадёжным!

Я стремительно приближался к гигантскому бугристому дереву испещрёнными складками коры будто морщинами, и в момент, когда был в метре, ноги сами вытянулись к нему. Кончики пальцев коснулись шершавой поверхности, мышцы и связки крупных лап, напряглась, когти шкарябнули дерево. Я схватился пальцами за грубые древесные щели и уверенный в том, что держусь крепко, посмотрел вверх, – там другие зайцы уже вовсю бежали по ветвям к заветные белым плодам похожим на персики.

«Так вот зачем мы здесь!» – понял я, – «И мне нужно собрать сто двадцать плодов? Серьёзно?» – ужаснулся я, но не мог оторвать взгляда от своих соплеменников.

Они двигались словно ветер: быстро, чётко и невероятно естественно, будто в каком-то животном танце недоступном пониманию человека. Я вдруг ощутил жгучее желание рвануть к ним, вверх, дать волю этим лапам!

Я согнул ноги в коленях, те уперлись в дерево, и… оттолкнулся со всей силы одновременно и руками – и ногами. Тело полетело вверх словно арбалетный болт, едва не касаясь поверхности дерева что бы в нужный момент зацепиться вновь. Когда скорость полёта замедлялась, я снова отталкивался, и вновь, и вновь, пока не достиг нижних ветвей. Посмотрел вниз: оу, не меньше сорока метров! И до верхушки где-то столько же!

– Интересно, выдержат ли мои ноги и кости если я прыгну? – спросил я у себя – но ответа на этот идиотский вопрос не требовалось. Взгляд упал на надзирателей, казавшихся жучками, они стояли и внимательно следили за нами. Все, кроме Фиро – он разлегся на манер морской звезды и похоже наслаждался отдыхом. К тому времени, один из зайцев уже мчался вниз. Он пролетел в сантиметрах от меня серым расплывчатым пятном, бросив через плечо:

– Кляча!

И тут один за одним мимо начали проноситься на безумной скорости остальные. Они мчались вниз, так, будто спасались от смерти, словно она дышала им в затылок. И может так оно и было в какой-то мере. Резко лавируя и уклоняясь, при этом умудряясь не отталкиваться от дерева слишком далеко что бы не потерять сцепления с корой.

Я смотрел затаив дыхание на величайшее представление абсолютной власти над телом.

«Как они черт возьми, собираются тормозить?! На такой-то скорости!» – подумал я.

Но первый же заяц ответил на мой вопрос, у самой земли он оттолкнулся от ствола, и кувыркнувшись, схватился за колени, прокатился по земле несколько раз и встал на ноги. Это было похоже на какой-то невероятный акробатический трюк недоступный смертным, но часть меня знала, что тоже вполне способна его исполнить

Хочу!

Я бросился по одной из ветвей заприметив несколько белых персиков, томно свисающих где-то в середине. Добраться до них было несложно, тело великолепно держало баланс и реагировало на окружение, на каждый сучек и листок, я успевал подмечать всё. Моментами мне даже казалось, что мир не попивает за мной.

Вниз я спускался, как и те зайцы, почти на полной скорости ведомый силой притяжения и безумной силой ног. Ветер хлестал по лицу, а по бокам пролетали серые размытые пятна, спешившие наверх.

До земли оставалось пару метров, разумом я понимал, что могу в миг разбиться в кровавую лепёшку, но тело не боялось: сейчас! Я оттолкнулся двумя ногами вперёд и немного вверх, будто пытаясь компенсировать притяжение! Как только ноги оторвались от ствола, я вытянул их перед собой, сместил корпус назад и сжался всем телом, напряг каждую мышцу схватившись за колени.

Лапы коснулись земли! Мышцы работали одна за другой! Я сделал кувырок! Ещё один и ещё! Мир вертелся, расплылся неразборчивой кашей пятен и света!

Но в скорее я замедлился и в конце, оказалось, что сижу на заднице перед Фиро. Леопард немного приподнял свою обгорелую голову, и со страшной улыбкой сказал:

– Осталось всего сто восемнадцать.

Один из трех персиков я раздавил…

Я взглянул вверх и почему-то мне показалось что персиков на всех не хватит… Их точно не хватит. А что происходит с теми, кто не собрал сотню плодов?

Это было очевидно.

Первые несколько часов я наслаждался телом, его скоростью и рефлексами, гибкостью и манёвренностью. Очевидно, оно было не столь сильно в физическом плане, но это можно нивелировать точностью, ловкость и рефлексами. Я вполне мог использовать это тело! Не то чтобы у меня был выбор, но всё же было приятно осознавать, что какие-то плюсы имеются.

А затем я начал замечать, что не успеваю, что другие зверлинги эффективней и быстрее взмывают вверх, больше берут плодов за раз. Я начал напрягаться, ускоряться. Организм начал работать как сумасшедший с грохочущим сердцем и постанывающими рёбрами. Несколько часов я ещё мог думать о чём-то помимо персиков, но затем мозг словно отключился. Я метался вверх и вниз неистовым волчонком, в какой-то момент сбился, перестал считать и просто дело своё дело.

О нет! Я не могу так умереть, у меня ещё есть что предложить этому миру!

А забираться нам приходилось всё выше, нижние ветви уже были пусты, даже на самых кончиках. Пришёл в себя я, только когда услышал истошный крик, а затем увидел, как зверлинг летит вниз с семи десятиметровой высоты. Он разбился, без шансов, череп его размозжило землю словно переспелый арбуз, а кости вышли из плоти будто сломанные ветви обнажая белёсые кости. Но ни один из моих соплеменников, даже не взглянул на последние мгновения бедолаги. А Фиро только лениво приподнял голову и махнул надзиратели чтоб шли соскребать.

Неужели всем до такой степени всё равно? Или их сталь сильно волнует собственная жизнь? Хотя могу ли я их осуждать? Особенно если они выживут, а я нет. Нет, сейчас как раз нужно взять себя в руки!

Я ускорился, теперь путь вниз был дольше и труднее, приходилось лавировать между толстыми ветвями и другими зверлингами.

В один момент, как только я вылетел из-за толстой ветви, с другой стороны, мне в плечо вписался широкоплечий заяц с высокомерным взглядом. Я от неожиданности выронил персики, а сам отлетел в сторону едва сумев ухватиться за тонкую ветвь буквально кончиками пальцев. А он только плюнул, и бросился вниз как ни в чем не бывало.

Случайность – подумал я… глупец.

Стоило мне вновь ухватить парочку персиков и начать спуск, как с разных сторон несколько зверлингов наметили меня жертвой. Это не было очевидно, но моя интуиция мне редко лгала. Мне кажется… Запомним. Они спускались почти параллельно мне, только один немного впереди. Он то и решил действовать первым, стоило ему на мгновение скрыться из поля моего зрения уйдя вбок, как в следующие мгновение он бросился на перерез вытягивая лапу. Но я пригнулся, крутанул тело почти неосознанно, и с разворота ударил лапой

Хлесткий и сильный удар! Будто толстым канатом пришёлся зайцу в плечо! Нас отбросило друг от друга! Он отправился в сторону от древа, в небытие, к своей гибели! А я, к другому ублюдку. Тот попытался пригнуться, пропуская меня, но я ухватился за шиворот тряпья и дёрнул к себе.

Мы поменялись местами – теперь он летел вниз без шанса на спасение, а я к основанию древа. Мне повезло, я сумел соприкоснуться со стволом лапами и вновь выровняться. Теперь я мчал вниз, даже сохранив один персик. Сердце истошно выло от страха, я был на краю, секунду назад я мог умереть! Странно… мне даже понравилось.

Но теперь они несколько раз подумают прежде, чем попытаются меня тр****ть, – ведь я и сам в таких утехах похоже не промах. Надеюсь, что этих двух кровавых клякс им будет достаточно.

Так и было, до самого конца меня никто не трогал, скорее даже пытались держать дистанцию. Правильное решение, репутация дело такое.

Я же только и видел, как очередной заяц камнем летел вниз. Их распласталось около десяти у корней, прежде чем багровые лучи коснулись листвы и последний персик был сорван с вершины дерева. К моему удивлению, этим безумным зайцем оказался слепой Алем. Похоже у него тоже есть тузы в рукаве. Я почти не видел его, и не встречал на своём пути, он мелькал лишь внизу закидывая очередную охапку персиков.

Огромная куча из персиков высились у дерева. Мы попадали на колени совсем обессилев. Лапы горели, вены размером с палец опасно выпирали словно готовые взорваться в любой момент, сердце колотилось с сумасшедшей скоростью и силой, почти сливаясь своим стуком в один сплошной протяжный бой. Пот крупными каплями падал на землю, щипали глаза.

Та животная сила что разогнала тело сейчас будто готова была проглотить меня без остатка. Мир кружился, я оперся об землю, и готов поспорить – меня бы стошнило если бы было чем. В животе жутко сосало, а голод показался неутолимым.

– Чего раа-азлеглись!!! – прорычала гиена, – Встать! Построиться!

Мы медленно встали, даже страх смерти был не способен ускорить нас. Неровные шеренги выстраивались, многие поддерживали друг друга, словно позабыв как совсем недавно пытались избавиться от своих соплеменников. А надзиратели, на удивление не выражали раздражение, не пытались нас подогнать, словно понимая, что толку от этого как от козла молока.

Фиро встал, протягивая свои обезображенные конечности и похрустывая суставами. Он подхватил один из персиков и жадно впился в него, а сок стекали по губам и подбородку покрытым сеткой шрамов словно толстой паутиной плоти, не вытирая подбородка он отхлебнул из фляжки и заговорил весело:

– Мои зайчики, вы молодцы! Хорошая работа! А когда она хорошая – это достойно поощрения. Так что в награду, каждый из вас может взять один персик…, но только один! – с улыбкой сказал он, и его рука вновь немного засветилась адским свечением, – Не забывайте сколь добр сегодня был ваш папочка Фиро! – вздернув подбородок закончил он.

Мы подходили по одному и брали по персику, каждый из них был размером с яблоко. Я видел странную радость на лицах зверлингов. И само собой, – не понимал в чём дело, разве есть какой-то толк от одного фрукта? Что за издевательство! Я был готов сожрать буйвола! Зайцы же травоядные… Нет… ну не может быть.

– Хорт! Расскажи нам о результатах! – скомандовал Фиро стоило нам вновь занять свои места.

Из-за шеренги вновь вышел кайотид, он в отличии от других надзирателей, не выглядел высокомерным. Да и не таким потасканным, если честно, шрамы не покрывали его тела, да и сам он выглядел ухоженным, что было редкость для местного контингента. Думаю, он вполне может быть каким ни будь седьмым сыном в мелком дворянском роде.

«И видимо он единственный из этого сброда – знакомый со счётом» – подумала, смотря на гиен. Одна из них взяла оторванную руку разбившегося зайца, скрутила пальцы на манер кольца и увлечённо изображала будто удовлетворяет свои влажные желания. А другая схватила ещё одну, сжала в кулак и выпрямила указательный палец, и махала ей на манер осуждающей матушки. А третья естественно валялась на земле чуть ли не обсыкаясь от визгливого смеха, – «Что за пи***ц…» – единственная мысль что царила сейчас в моей голове.

– Общая сумма – четыре тысячи сорок персиков на сорок пять собирателей… Точнее… на тридцать шесть оставшихся.

– Прекрасно! А все ли принесли достойное подношение нашей империи и Дигор Хищному отцу? – спросил Фиро.

Хорт сощурил глаза и обошёл нас взглядом, в котором даже… показалась жалость совершенно не свойственная хищникам по отношению к добыче.

– Второй – в первой шеренге, шестой и восьмой – во второй, третий в третей: никто из них не набрал сотни плодов за отведенное время, – ответил он.

– Ох, ну тогда… – он не успел закончить, заяцид из первой шеренги бросился на него сродни удару молнии вспахав землю под лапами.

Не знаю на что он рассчитывал, но даже будучи безумно быстрым, через мгновение он упал поглощаемый изнутри адским пламенем вырывавшимся из всех его отверстий… ох… буквально. Следом к нему присоединились те, которых назвал Хорт. Вонь горелой шерсти и плоти распространилась между шеренгами куда сильнее нежели в прошлый раз, но никто не двигался, словно понимая: дело сделано – мы уже не так полезны. Да и кандалы они не замкнули обратно, те всё ещё валялись у ног каждого, дразня попыткой сбежать.

– Это был очевиднейший исход, ничего не сказать, – пожал плечами Фиро, его обгорелая рука, светящаяся алыми разломами, медленно гасла. – Вам известно – лентяи и трусы не достойны жить на земле Дигора первого хищника, первенца Всесоздателя! – сказал он возвышенно, и может другме не поняли, но я уловил в его интонации – и комичность, и усмешку, и раздражение, – Хорт, а что там по тому парнике что нас задерживал? – он взглянул на меня, а я на него, не отводя глаз от его безвеких глазниц.

– Стоять двадцать шесть плодов. – коротко ответил койотид и поклонился, он вообще постоянно кланялся.

Я выдохнул. Мне всё ещё хотелось бы прожить немного дольше, и умереть не так глупо. Хотя, судя по тому, как тут обращаются с подобными мне – это будет куда труднее чем я представлял.

– Ладно, зайки, пора домой. Вы знаете, что делать, —сказал Фиро.

Мы вновь надели кандалы, а те сами по себе сжались у нас на ногах. А в это время, сбоку показалась другая группа зайцев, с громадными рюкзаками-мешками за спиной. Выходит, не нам тащить это всё. Хотя я не очень понимал, с чего они проявляют такое милосердие. Куда выгоднее было бы использовать нас, ведь всё равно назад идём. Но вот только стоило мне сделать шаг, как я всё тут же понял…

Ноги казались каменными, тяжёлыми и неподвижными. Мне приходилось прикладывать все силы что бы просто идти, правя словно чужими конечностями, ещё и совершенно не подходящими. Голова начала болеть, вески пульсировать, озаряя разум вспышками. Я чувствовал, как падает давление, словно я вот-вот потеряю сознание, кровь стыда в жилах.

– Как тебе отдача? – с улыбкой спросил Алем.

– Будто не срал три недели, а если посру – сердце остановится. – красочно описал я свои ощущения.

– Хахаха! А вот это хорошее сравнение! – засмеялся долговязый, – Стрёмно в первый раз, кажется, будто вот-вот лапки опрокинешь. Но не боись, если ещё не помер, значит всё будет нормально. Ты вообще никогда меры не знал.

– Хочешь сказать, что от этого дерьма реально можно сдохнуть? – спросил я нахмурившись.

– Естественно. Твоё нутро разгоняется до предела, и стоит немного за него заступить, и всё. В этом то и суть, – объяснил он, – Если не дойдёшь до придела – не сумеешь собрать сотню плодов, а если перейдёшь, то ты уже понял. А отдача…

– Я понял, – перебил я, – значит эти ублюдки специально так гоняют нас. Доводят до предела, мы схватываем перегрузку организма и затем какое-то время восстанавливаемся…

«И в это время сил на побег нет, стоит попытаться также разогнать тело, и всё… – понял я, – Перестраховались значит. Не удивительно, с такими способностями сбежать не трудно, если управиться с кандалами. Но всё становится сложнее если риск умереть при побеге не меньше, чем хотя бы попытаться сбежать. Пусть у них звериные морды, но изобрительностью они не далеко от людей»

– Че это, говоришь как Лита… – удивился Фирс.

Ох, я и забыл, что этот Декс не должен быть так осведомлён о различных терминах. Нужно быть потупее. Я уж с этим справлюсь.

– Слушай, Фирс, а кормят нас когда? – резко сменил я тему.

Хотя уже предполагал, что после работы, один раз и в большом количестве.

– Дак вот, сейчас и покормят. Придём в лагерь и поедим! – с воодушевлением сказал он, – И персик же тоже, это я тебе скажу, штука знатная, дорогая. Отдачу на раз снимает! – он тут же впился зубами во фрукт и блаженство растеклась по его лицу.

Я же с подозрением посмотрел на белый персик, покрытый лёгким пушком. Меня беспокоило что это мог быть какой-нибудь наркотик способный на раз подсадить на крючок как того же Сафила. Но поразмыслив, пришёл к выводу что это навряд ли. Меня проще избить для покорности, да и выросший в неволе… и они не станут так ими разбрасываться если с таким усилием их добывают.

Ладно, попробуем.

Я укусил раз, другой. Нежная мякоть, сочный и сладкий. Но нечего такого я сначала не ощутил, но затем, боль из мышц начала медленно уходить. С каждым новым уксусом я ощущал как деревянные мышцы вновь приходят в себя. И даже больше: связки и сухожилия, кровообращение и энергичность, изменения происходили со всем телом. Этот фрукт не просто восстанавливал силы, он напитывал моё тело и заполнял пробелы.