С приветом из другого мира!

– Светлого утра, – громко поздоровалась я, заставив его повернуться в нашу сторону.

– Ивонна, что вас привело сюда? – оторвавшись от созерцания творчества Вернона, со светской любезностью поинтересовался он.

– Нас сюда привел Хэллавин, – намекнула я, что на опасную территорию вошла с проводником и не планирую самоубиться о черные артефакты.

– Хозяин, я предупредил, что вы крайне заняты, но ваша супруга настаивала, – ловко вывернул тот.

– Вежливо попросила, – напомнила я.

– Кстати, ты в курсе, что за сакральные метки появились на всех дверях в коридоре? – перебил спор Фостен с дипломатичностью варвара и указал секретарю на угольный символ.

– Магия нанесла дурной знак.

– Хэллавин, у вас богатое воображение, – фыркнула я. – Кресты поставил Вернон. Я попросила пометить запрещенные комнаты. Ваш дворецкий оказался на редкость обязательным человеком. Он ведь человек?

Или хитрое исчадие ада, запутавшее доверчивую девушку?!

– С утра был, – хмыкнул Фостен. – Чем Вернон аргументировал запрет?

– Сказал, что у тебя вокруг напиханы смертельные артефакты, а я, знаешь ли, собираюсь жить в нашем замке долго и счастливо. Желательно, с комфортом.

Последнюю многозначительную фразу он вообще проигнорировал.

– Умно, – уважительно покачал головой муж и сразу стало ясно, что он говорил вовсе не обо мне, а о своем коварном дворецком.

– Возвращаясь, к вопросу комфорта, раз уж мы о нем заговорили…

– Заговорила ты, – напомнил он.

– Раз уж я заговорила о комфорте. Планирую нанять в замок слуг.

– Попробуй.

– Да вы с Верноном сговорились, что ли? – возмутилась я. – Не слышу в голосе оптимизма.

– В замок не хотят идти люди, – спокойно пояснил он.

– Так, может, платить надо лучше? – презрительно фыркнула я. – Мне даже горничную удалось сманить из дома Артиссов, а уж она-то молилась при упоминании твоего имени.

– Что ж, дерзай. – Прозрачные глаза Фостена смеялись. – Ты об этом хотела поговорить?

– Не только, – медленно протянула я.

– Иди, – кивнул муж секретарю, тонко почувствовав, что лишние уши нам не нужны.

«Лишние уши» не стали заморачиваться и просто спрятались в кабинет, на секунду продемонстрировав большое помещение со стрельчатыми окнами.

– Ночью я заснула…

– Хорошо выспалась? – иронично уточнил Фостен.

– Неплохо, – согласилась с ним и вкрадчиво уточнила: – Сегодня тебя ждать?

– Предпочту свою кровать, – хмыкнул он.

– Как скажешь, – мило улыбнулась я. – Хорошего дня, дорогой супруг. Говорят, вы очень занятой человек. Не перетруждайтесь.

– И вам удачи, леди Артисс.

– Леди Мейн, – поправила я. – Если вы вдруг подзабыли, то я теперь ношу королевскую фамилию.

– Тебе это нравится?

– Я в полном восторге.

Замолчав, мы смотрели глаза в глаза. Это была не игра в гляделки, а настоящее столкновение характеров, немая битва! Ни один не хотел разрывать зрительный контакт и проиграть. Чуть глаза, в общем, не сломали. Сдались одновременно: Фостен для вида потер переносицу, я просто поморгала.

– Кстати, в комнаты с крестом заходить можно? – спросила я, пытаясь взять его внезапностью.

– Нельзя, – немедленно запретил он, на внезапность не поддавшись.

– И в библиотеку?

– В библиотеке хранятся книги, а не модные журналы, – издевательски пояснил Фостен.

Да неужели?

– Хорошо, – с фальшивой покорностью согласилась я. – Но если ты не в курсе: когда леди скучает, в ней просыпается инстинкт гнездования, и леди начинает делать ремонт в доме. Но мы живем в замке…

– Займись вышиванием.

– Я не умею вышивать.

– Библиотека в твоем распоряжении, – немедленно сдался Фостен. – Проводи в ней столько времени, сколько хочешь.

Ну да, чем бы жена не тешилась, лишь бы с неутомимостью бульдозера не рушила несущие стены, не перестилала паркет и не меняла витражи в окнах. В идеале вообще делала вид, что вокруг лучший дизайнерский ремонт со времен зарождения интерьерного дизайна.

День прошел плодотворно: я завела ежедневник, вместе с Раисой прошлась по залам и наметила фронт уборочных работ. Экскурсию по кухне Тобольд провел лично. Энергично жестикулируя, он заявил, что готовит – нет, творит! – исключительно по собственным рецептам. Придумывает и сразу воплощает в жизнь! Вечером пообещал «побаловать нас» олениной.

– А где вы до этого служили? – осторожно уточнила я.

– На морском судне. – Он сложил руки на опрятно-круглом животе и тяжело вздохнул. – Но мне запрещали творить! Никакой кулинарной свободы.

Я даже не нашлась, что сказать. Вроде неловко подрезать вдохновению крылья, но мы все дружно шагали по прямой дороге к язве желудка. Или к местному погосту. Может, поэтому Хэллавин всегда пребывал в дурном настроении: мало что продался в ипотеку на тридцать лет, еще и кормили в этой ипотеке паршиво. Никакой отдушины!

Напоследок Тобольд пообещал приготовить каких-нибудь вкусняшек. Понятия не имею, почему услышала в его обещании реальную угрозу. Запомнив, где морозильная кладовая, в которой держали продукты, как в холодильнике, мы с Раисой отправились исследовать прачечную, гладильную и прочие опустевшие без слуг помещения.

До библиотеки, находящейся в боковой башне, тоже добрались. Совершенно очарованная я рассматривала отделанный дубом зал с верхней галереей, к которой вела надежная лестница с перилами. Одни книжные шкафы оказались открытыми, другие – запертыми на ключ. По всей видимости, тома в них хранились магические и трогать их не следовало. Стены были отделаны кожаными обоями с тиснениями. Возле большого камина уютно стояли кресла для чтения.

На столе лежала стопка чистой бумаги, красовался письменный набор и массивная шкатулка с пульсирующим алым камнем на резной крышке.

– Руки! – рявкнула я Раисе командным голосом, когда та потянулась, чтобы потрогать кристалл.

– Прости, хозяйка! – Она резко одернула руку и обвела указательным пальцем вокруг лица. – Темный лик попутал.

Красотой мы восхищались недолго. Видимо, наслышанный об инспекции замка в двери вломился Хэллавин и испоганил момент. Оказалось, он считал библиотеку своей вотчиной и новость, что теперь книжные угодья придется делить с новой хозяйкой, встретил с постной миной. Я предложила ему составить расписание посещений. Мина из постной превратилась в кислую. Зато сразу стало ясно, отчего предприимчивый дворецкий наврал, что вход сюда строго воспрещен. Не хотел теснить приятеля. Секретаря-то он знал много лет, а меня без году одни сутки.

За ужином нас все-таки почтил Фостен собственной персоной, а ближе к ночи, когда жители замка закрылись в комнатах, я приняла душистую ванну, нарядилась в кружевную сорочку и отправилась к нему. Раз приглашал, пусть встречает!

В широком коридоре на мужской половине предусмотрительно горели ночники. Пусть неярко, но точно не заплутаешь. Дверь в покои оказалась гостеприимно приоткрыта, даже стучаться не пришлось.

– Фостен? – Я тихонечко вошла и огляделась.

Мой супруг действительно подготовился к первой брачной ночи. Сразу видно, что мужик знающий! Просторная спальня утопала в интимном полумраке. Единственным источником света служил горящий камин, хотя в жилых помещениях замка всегда сохранялась комфортная температура. Видимо, не без помощи магии. На столике стояли хрустальный графин с напитком и два бокала. Огромная высокая кровать с балдахином оказалась предусмотрительно расправленной. Не хватало одного: мужа.

Решила не тянуть время и сразу улечься, но меня поджидало внезапное препятствие! Ивонна была невысокого роста, а поднять ногу в довольно узком кружевном ансамбле и вскарабкаться на кровать, не удалось. Я честно попыталась, но все равно пришлось задрать подол и брать штурмом супружеское ложе поистине королевского размера и вширь, и в высоту.

– Господи, а если с такой ночью упасть? – под нос проворчала я. – Костей не соберешь!

Только умостилась на жестком матраце и на корточках поползла к подушкам в изголовье, как в тишине раздалось сдержанное покашливание. Замерев, как воришка, застрявший в форточке, я повернула голову. Фостен во всем мужском великолепии, в смысле, в одних черных пижамных штанах, стоял посреди спальни.

И даже в этой, прямо сказать, неудобной позиции и при скудном освещении я разглядела, что портрет в волшебном зеркале нагло соврал. Вживую мой муж выглядел лучше! Торс и плечи атлета, крепкие мышцы на руках. Белые волосы собраны на затылке в пучок и короткие пряди привлекательно свисали возле лице.

И – черт возьми! – самый сексуальный из всех мне известных мужчин, уперев красивые руки в поджарые бока, следил за моими отнюдь не эротичными ковыряниями с выражением глубочайшей озадаченности. Происходящее начинало откровенно напрягать…

– Привет? – пробормотала я и, быстренько сев, кое-как натянула подол на голые колени. – Я уже здесь.

– Вижу, – кивнул он.

– У нас первая брачная ночь, – осторожно напомнила я. – Ты сказал, что предпочитаешь спать в своей кровати. Я тебя услышала и пришла.

Кажется, даже на расстоянии и в потемках я смогла рассмотреть циничную усмешку, мелькнувшую на его губах.

– Ты когда стала послушной?

– Мама сказала: ты покажешь, что надо делать! – сама от себя не ожидая, заявила я. – Маму надо слушаться!

– Маму? – как будто недоверчиво переспросил он.

– Да! Моя мать – леди Артисс. Она сказала, что ты опытный и все знаешь. Когда дело касается брачного долга, никакой отсебятины! – с умным видом несла я страшную чушь, внезапно потеряв талант к импровизации. – Надо точно следовать инструкциям мужа. Вот! Инструктируй. Я вся во внимании. Если надо, то показывай.

Вообще, испытывать смущение мне было несвойственно, но сейчас стало просто нечеловечески неловко. Странно, если бы, Фостен одним движением сдернул с себя штаны и бросился к кровати, но чего он стоит, как статуя? Перед тобой привлекательная женщина. Действуй!

– А если мы простим друг другу все долги? – внезапно предложил он.

– В каком смысле? – не поняла я и уточнила для ясности: – У нас ничего не будет?

Он начал медленно приближаться, встал в изножье кровати.

– Отчего же? – Фостен улыбнулся, но почти прозрачные глаза казались ледяными. – Вообще, этот разговор обычно происходил через седмицу после свадьбы, но ты, похоже, уже готова. Я благодарен за то, что ты мне щедро предлагаешь, Ивонна, но давай не будем усложнять. Мы проведем ритуал и разрушим магию брачных меток. Ты будешь абсолютно свободна, моя дорогая нетронутая жена.

– Развод? – Я поперхнулась на вздохе. – Побойтесь бога, господин Мейн, мы только поженились!

– Поэтому придется подождать хотя бы месяц, – невозмутимо пояснил он.

– А если мне и так неплохо?

– Ты хочешь оставаться замужем за темным магом?

– Да, меня вообще все устраивает. С виду ты абсолютно нормальный!

От спорного комплимента у Фостена изогнулась одна бровь, но с эмоциями он справился быстро и снова вернул непроницаемую мину. В самый раз для профессиональных переговорщиков и прожженных карточных мошенников.

– Ивонна, мне не нужна жена даже для постели. Я не испытываю недостатка в женщинах. Но следовать приказам короля обязан, – проговорил он. – Ты получишь свободу, деньги, новое имя. Сможешь жить, как захочешь, где захочешь и с кем захочешь. Похоже, мое предложение лучше твоего. Что скажешь?

Что сижу, как дура, в кровати и просто вижу, как из моих рук умыкают хороший замок с красивым озером! Я не готова уйти из безопасного убежища в чужой мир, о котором вообще ничего не знаю. Пусть и с самой щедрой компенсацией. Жизнь-то дороже, а комфортная жизнь вообще бесценна.

– И сколько из четверых твоих жен согласились убрать брачные метки? – сухо спросила я.

– Четверо.

Выходит, Фостен Мейн вовсе не черный вдовец и не «синяя борода». Просто так удачно четыре раза развелся, что никто в королевстве Рейванд (и даже сам король) не догадывались, как их лихо обманули.

– Они меняли внешность с помощью магии? – спросила я, на долю секунды допустив, что, возможно, еще сумею увидеть в зеркале собственное отражение, а не Ивонны.

– Темная магия не милосердна, Ивонна, – едва заметно улыбнулся он. – Большая жестокость просить женщину отказаться от отражения в зеркале.

– А ты предлагал?

– Конечно. – В его глазах появилась насмешка. – Трое из моих бывших жен были влюблены и хотели создать семьи. Одна была влюблена в себя.

– И как они сейчас живут?

– Полагаю, что счастливо.

– Полагаешь? – Я изогнула брови.

– Мы не поддерживаем связь, и я не слежу за их судьбой. – Он обошел кровать и протянул раскрытую ладонь. – Помочь тебе спуститься?

Ага, хорошо полежали, пора и честь знать.

Молча подтянувшись к краю кровати, я сжала его руку и аккуратно, но без грациозности, какой отродясь не обладала, слезла на пол. Одернула длинный подол, пошарила ногами домашние туфли и влезла в них, примяв задники.

Фостен указал мне в кресло. Пока я усаживалась, с невозмутимым видом он плеснул в бокалы вино, отдал один мне и развернулся.

– Ты куда? – насторожилась я.

– Оденусь.

– Нет-нет, – помахала я рукой. – Оставайся как есть. Ты меня ни капли не смущаешь.

Обнаженного тела Фостен тоже не особенно стеснялся. Не сводя с меня пристального взгляда, словно считывал эмоции, он протянул свой бокал.

– Отпразднуем радостное событие.

Что для темного мага – праздник, то для женщины из другого мира – траур. Кто бы подумал, что он предложит по-тихому разъехаться? Запасного плана у меня не было. Мысли разбегались в разные стороны. Глубоко вздохнув, я изобразила улыбку (подозреваю, крайне нервную) и чокнулась с бокалом Фостена. Хрусталь красиво звякнул. В голове отдалось тревожным колоколом.

По вкусу вино оказалось похожим на хороший виски. По крепости тоже. Как раз для дурных новостей.

– Крепкое? – хмыкнул почти бывший муж.

– Самое то для сегодняшнего праздника, – уважительно кивнула я.

– Куда ты хочешь переселиться? – оживленно, словно наш развод – дело решенное, спросил он. – Выбери любую область Рейванда. Может, хочешь уехать в Найри?

Только на карте посмотрю, где это уютное местечко находится.

– Я должна ответить сейчас?

– Подумай до утра и начнем поиск дома.

– Ты мне еще и жилье подберешь! – присвистнула я. – Ты оказывается такой заботливый, мой дорогой супруг.

– Почему я услышал в твоих словах иронию? – отозвался он.

– Потому что я действительно иронизирую. – Одним махом я опрокинула в себя остатки вина, выдохнула и поднялась. – На дорожку посидели. Пойду к себе.

Не моргнув глазом, я забрала со столика графин с напитком и покосилась на бокал Фостена:

– Тебе налить? Остальное заберу для серьезных раздумий.

Он не возражал против нахального грабежа, только смотрел с интересом.

– Надеюсь завтра встретить вас в добром здравии, милая супруга, – прокомментировал он. – Не увлекайтесь: варейское вино легко бьет в голову.

– Не бойтесь, господин Мейн, завтра моя голова будет по-прежнему при мне, – отозвалась я, но возле дверей все-таки не удержалась и спросила: – Кстати, в замке есть магический проход?

– Какого рода?

– Открываешь дверь и с другого конца королевства сразу попадаешь к спальне темного мага, – намекнула я, что романтическая обстановка не осталась без внимания. – Хочу заранее знать, не встречу ли в коридоре лишнюю женщину.

– Не встретишь, – пообещал он, не подтверждая мою догадку, но и не опровергая существование такого прохода.

– Дверь помечена крестиком?

– Доброй ночи, Ивонна, – откровенно выставил он меня за ту дверь, которая крестом как раз помечена не была, но даже без меток вход в нее теперь действительно оказался воспрещен.

Если подумать, не очень-то и хотелось.

– И вам крайне тихой ночи, дорогой супруг.

Я пообещала себе, что чуток понервничаю и пожалею себя, пока возвращаюсь в покои, но с истерикой не сложилось. Вдруг выяснилось, что варейское вино не только крепкое, но и коварное: голова кружилась, в теле образовалась приятная легкость. Во хмелю надо ловить момент и радоваться, никак не истерить! Вот завтра, когда наступит похмелье, можно страдать и наносить миру тяжелые моральные увечья. А темным магам, владельцам замов и красивых мертвых озер, совсем не моральные.

В середине освещенного коридора меня внезапно повело в сторону. Алкоголь выплеснулся из графина на пол и немножко на подол кружевной сорочки. Я схватилась рукой за раму картины, прислоненной к стене. Простыня начала слезать и постепенно открыла портрет Ивонны. С замазанной чем-то черным физиономией и двумя дырками для глаз!

– Вот теперь совсем обидно… – процедила я, разглядывая этот портрет банковского грабителя.

Видимо, от возмущения в голове сложился план, как прописаться в замке и не оказаться в Найри. Возможно, место и неплохое, но название мне категорически не нравилось.

В гостиной на женской половине по-прежнему царил бардак. Половина сундуков осталась не разобранными. Складывалось странное впечатление, что вещи из них пытались выползти на свободу: свисали рукава, торчали полотенца и вылезали длинные шелковые чулки всех цветов радуги. После поисков папки с чистой бумагой и шкатулки с письменным набором комната вообще погрузилась в хаос, но беспорядок, еще этим вечером бесивший неимоверно, вдруг стал не самой большой моей проблемой.

Устроившись за столом, я размяла шею и начала строчить! Писала по-русски, быстрым и твердым почерком, не пытаясь изображать местный диалект. На втором листе, когда ночь разменяла третий час, за спиной раздался инфернальный шорох.

Я резко оглянулась через плечо. За спиной привидением застыла растрепанная Рая в широкой ночной сорочке до самого пола. Клянусь, чуть инфаркт не поймала!

– Хозяйка, ты чего, завещание пишешь?

– Побольше подкрадывайся со спины и придется написать, – укоряюще проворчала в ответ. – Я готовлюсь к серьезным переговорам. От них зависит наша временная прописка в замке. Начнем с малого, потом до постоянной доберемся. Сейчас, главное, не спугнуть!

– Кого? – Горничная вдруг принялась нервно теребить завязки на вороте сорочки.

– Этого афериста.

– Которого из четверых? – осторожно уточнила она.

– Того, который умеет колдовать. Остальные, мне кажется, что-то подозревают…

– Ты о муже говоришь?

– Ага, муж… объелся груш, – сцедила я одну из любимых бабулиных поговорок и посмотрела в исписанные листы.

– Хозяйка, груши вообще ни при чем, – ни с того ни с сего уверенно заявила Рая.

– В смысле?

– Твой муж за ужином объелся конины… оленины! Отнести ему целебных травок?

Объяснять Раисе, что ей была передана уникальная народная мудрость из другого мира, я посчитала лишним и мрачно усмехнулась:

– Отнеси, сердобольная наша. Травок. Для великодушия. Может, завтра другим человеком проснется.

Горничная поменялась в лице.

– Хозяйка, что ж выходит… он тебя обидел? Помоги двуединый! Этот проклятый колдун тебе что-то сделал?!

– Да что он мне сделает?

А мог бы! Сейчас лежала бы довольная под подтянутым мужским боком, а не придумывала план, как остаться замужней, пока нас не разлучит смерть. Или другие убийственные форс-мажоры.

В голове снова прогрохотало слово «развод» и захотелось прихлебнуть вина.

– Ты, поди, еще плакала? – допытывалась жалостливая горничная.

– Раиса, с чего мне плакать? Я сама кого хочешь обижу, – назидательно проговорила я. – Потом догоню и еще раз обижу. Для профилактики рецидивов.

– Чего? – Она озадаченно моргнула.

– Слушай! – окончательно потеряв умную мысль, я с раздражением помассировала виски, но умная мысль не вернулась, а от нее, между прочим, зависела моя хорошая жизнь в новом мире. – Сделай милость, притворись до утра немой. А еще лучше спящей.

В офисе все знали: если Мария Александровна, грозно сведя брови, пристально смотрит в монитор и яростно барабанит по клавиатуре, как по печатной машинке, то лучше не лезть. Уничтожит и растопчет. Принтер со страху начнет плеваться бумагой и ксерокс окочурится, придется техников вызывать. Просто Раиса прежде не встречалась с моим темным ликом.

– Хорошо, – покладисто согласилась она и указала на козетку, заваленную постельным бельем. – Я здесь подремлю.

– Не надо меня караулить и стоять над душой.

– Так я полежу!

– И лежать над душой не надо.

– Но тебе нельзя сейчас оставаться одной! – в отчаянье воскликнула она.

– Можно, – покачала я головой. – И нужно.

Последнее замечание Раиса открыто пропустила мимо ушей. С озабоченным видом, тихонечко напевая неясный мотивчик, начала перекладывать простыни с козетки в открытый сундук.

– Тишина в зале! – цыкнула я.

– Ага, – согласилась она и тихо замурлыкала под нос: – Тишина, в зале полная тишина…

После выразительного покашливания горничная наконец угомонилась, скромно прилегла на козетку, спрятав ноги в длинном подоле. Когда я снова оглянулась через плечо, она уже сладко спала.

Утром, вместо завтрака приняв чашку горького кофе, я усадила Раису за чистописание и разом почувствовала себя учителем младших классов. Она пыхтела, закусывала кончик языка, шмыгала носом и беспрерывно портила бумагу. Дальше двух пунктов мы не добрались, а худенькая стопочка листиков почти закончилась. Надежда постепенно покидала женскую половину замка…

Поставив очередную кляксу, от отчаянья Раиса всплеснула руками и столкнула чернильницу на последние чистые страницы.

– Прости, хозяйка, – жалобно прошептала она и с опаской отложила перо, словно ожидала, что сейчас ей прилетит подзатыльник. – Зато я хорошо убираюсь.

Невольно в траурном молчании мы оглядели захламленную гостиную. Ночью я ударилась мизинцем об угол сундука и долго ругалась сквозь зубы.

– Сейчас начну хорошо убираться, – тихонечко пообещала Раиса.

Просить Хэллавина о помощи не хотелось, но выбора не осталось. Пришлось перебрать каталоги, бережно упакованные госпожой Артисс, найти тот, что перед свадьбой прислали из фарфоровой мастерской, и отправиться с подкупом к мужнину секретарю.

Библиотека оказалась пуста. В косых лучах, пробивавшихся сквозь пыльные окошки, плавала пыль. От солнца на корешках некоторых фолиантов светились надписи. Мерцание было заметно даже через стеклянные витрины книжных шкафов.

Через некоторое время, деликатно скрипнув, приоткрылась дверная створка и вошел Хэллавин.

– Светлого утра, – поздоровалась я.

Обнаружив новую госпожу Мейн, стоящую со вкрадчивой улыбкой главной злодейки страшной сказки, он молча юркнул обратно в коридор. Дал деру не иначе как от большой радости, что свиделись до обеда. Вернулся скоренько, уже в полной боевой готовности: натянул на расслабленное лицо кислую мину, прилизал волосы и застегнул все пуговки на черном пиджаке.

– Светлого утра, – резковато произнес он. – Зашли с утра почитать?

– Зашли с утра к вам с личной просьбой, – объявила я. – Вчера господин Мейн предложил мне разъехаться.

– Уже? – вытаращился секретарь, но откашлялся в кулак и вернул невозмутимо-постный вид.

– Да у нас тут вообще все очень быстро происходит. Сама не поспеваю за новостями, – усмехнулась я. – Найдете полчаса?

– У меня много работы, – послал он меня почти прямым текстом, а сам уселся за письменный стол и решительно выдвинул ящик.

– Я принесла взятку.

– Ваш муж мне прекрасно платит.

– Да бросьте, Хэллавин, – хмыкнула я, – вы темный приспешник в ипотеке на тридцать лет. Поди, творите злодейские дела за еду.

– Я получаю моральное удовлетворение! – оскорбился он.

– От злодеяний? – развеселилась я.

– От службы. Она опасна и трудна!

– Согласна, перебирать бумажки в библиотеке очень опасно. За тридцать лет можно такой радикулит заработать, что в старости не разогнешься. Поверьте, я сама через это проходила. – Приблизившись к столу, вкрадчивым движением я положила перед секретарем каталог с разноцветными рисунками фарфоровой посуды. – Вам ведь нравится фарфор? Сможете заказать себе любой сервиз.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.