Крушение великой России и Дома Романовых. Воспоминания помощника московского градоначальника

Это была смесь из революционно-профессиональной «полуобразованности» и просто народной необразованности, из полууголовных революционеров и полуреволюционных уголовников.

Но зато это были люди трезвые, прозаические, реальные, люди жадные и чёрствые. Они достаточно уже насиделись в революционном, тюремном и социальном подполье, им надоели последние роли и социальные пайки. В их душах все было грубо, элементарно и пошло.

И когда октябрьский переворот был ими совершен, тогда в их ряды повалила вся та масса невежественного радикалья, которая накапливалась по щелям старой России и накапливала в своих душах завистливость „подполья“ (в смысле Достоевского): тупую злобу и гложущую ненависть плебея, духовно не справляющегося со своим низшим рангом…

Неустроившиеся семинаристы, недоучившиеся студенты, писаря, фельдшера, школьные учителя, фармацевты, приказчики, конторщики, почтальоны, „квалифицированные“ рабочие и всевозможный третий элемент (пресловутые земские статистики из политических ссыльных)… Из них-то и вербовался тогда основной кадр коммунистов – всех этих „кожаных“ комиссаров, револьверных комендантов и одержимых товарищей.

Волевое невежество свергло безвольную интеллигенцию, трезвый хам сверг мечтательного барина, революционный хапуга сбросил радикального теоретика.

А интеллигентный радикал, стоявший у власти, взявший власть и потому принявший на себя обязанность вести и спасать, призванный к тому, чтобы умереть на своем посту в борьбе за русскую государственность, признал в этом народную волю и преклонился перед волей сынов погибели».

Так, после отжитого Россией целого десятилетия разорения и смуты, отчетливо уясняют «смысл» революционного безумия участники и очевидцы событий 1917 года.

Но уже в 1918 году, в черные дни развертывающегося большевистского гнета, кристально честный и чистый патриот, крупнейший русский мыслитель эпохи безвременья В.В. Розанов дал поистине убийственную характеристику ныне кающейся и с запозданием прозревшей российской либеральствовавшей интеллигенции, которая так по-парламентски позорно-безответственно выявляла свою безгосударственность и революционность за десять лет существования Государственной думы.

Ранней весной 1918 года, в посаде Троице-Сергиевой лавры, В.В. Розанов записал свое откровенное слово о революционной общественности нашего «парламента». В остро выразительной по сжатости мысли и горчайшей тайной печали статье оставил он нам конспект целой исторической монографии о мертвых душах времен Государственной думы под заглавием:

РАССЫПАВШИЕСЯ ЧИЧИКОВЫ

«В 10 лет „Государственная“ дума промотала все, что князья Киевские, цари Московские и императоры Петербургские, а также сослуживцы их доблестные накапливали и скопили в тысячу лет.

Ах, так вот где закопаны были „Мертвые души“ Гоголя… А их все искали вовсе не там… Искали „вокруг“, а вокруг были Пушкин, Лермонтов, Жуковский, два Филарета, Московский и Киевский…

Зрелище Руси окончено. Пора надевать шубы и возвращаться домой[18].

Но когда публика оглянулась, то и вешалки оказались пусты; а когда вернулись „домой“, то дома оказались сожженными, а имущество разграбленным.

Россия пуста, Боже, Россия пуста!

Продали, продали, продали. Государственная дума продала народность, продала веру, продала земли, продала работу. Продала, как бы Россия была ее крепостною рабой. Она вообще продала все, что у нее торговали и купили. И что поразительно: она нисколько себя не считает виновной и „кающегося дворянина“ в ней нет. Она и до сих пор считает себя правой и вполне невинной.

Единственный в мире парламент.

Как эти Чичиковы ездили тогда в Лондон![19] Да и вообще они много ездили и много говорили. „Нашей паве хочется везде показаться“. И… „как нас принимали“.

Оказались правы одни славянофилы. Один Катков. Один Константин Леонтьев.

Поразительно, что во все время революции эти течения (славянофильско-катковское) нашей умственной жизни не были даже вспомнены. Как будто их никогда даже не существовало. Социалисты и инородцы единственно действовали.

– А что же русские?

Досыпали „Сон Обломова“, сидели „На дне“ Максима Горького и, кажется, еще в „Яме“ Куприна… Мечтая о „золотой рыбке“ будущности и исторического величия…»

Очень образно обрисовал в «Записках писателя» (Вып. 1. 1925) М. Арцыбашев, выбравшийся в 1925 году из советского рая в Варшаву, реальные плоды передержек – «завоевания революции» – и ее деятелей.

«Где вы, те, кто в Феврале исходил восторгом от „великой бескровной русской революции“, кто ждал от нее великих достижений, кто сыпал громкими словами и пышными лозунгами?.. Как ошпаренные тараканы рассыпались они по всему свету, забились во все заграничные щели и, глубокомысленно поводя ощипанными усиками, думают горькую думу: что же это такое? Неужели же мы, в самом деле, были только идиотами, ничего не предвидели и не понимали?.. Нет, ошпаренные тараканы, отсидевшись и отдышавшись от этой проклятой революции, в прекрасном далеке, немедленно принялись измышлять себе оправдание. Кое-кто просто пытается снять с себя всякое обвинение, свалив всю вину на большевиков, на немцев, доставивших нам знаменитый запломбированный вагон, на стихийное бездушие, вдруг, неведомо почему охватившее весь русский народ. А кто похитрее, стараются все дело представить в таком виде, чтобы и вины никакой не оказалось, они пытаются „оправдать“ революцию».

Временное правительство, «по почину Государственной думы возникшее», получившее из рук государя огромную империю и всю полноту власти, представляло собой лишь тех матросов февральского корабля 1917 года, которые, не зная, как управлять, подняли бунт во время бури, сместили капитана и посадили корабль на рифы социальной революции на нескончаемые годы…

И вот, десять лет спустя, бывший член Государственной думы от Саратовской губернии прогрессист Н.Н. Львов подводит такие итоги:

«Революция есть дело невежества, дело политической и экономической безграмотности, дело духовного и умственного варварства. С октября 1917 года Россией правят волевые неучи, и правят они ею на ее погибель и на благо мировой революции. И вот, самое появление их у власти политически убило, именно так, политически убило русскую радикальную интеллигенцию.

Из-за спины ученого невежды встал круглый невежда. Безвольный радикал привел с собой волевого революционера.

Претенциозное заблуждение расчистило дорогу предателю и злодею… Легкомыслие породило преступление.

Вместо самодержавия пришел великий хам, разрушивший все.

То, что произошло в России, это не революция, а падение нации.

Взгляните на карту. Все дело вековых усилий русского народа разрушено. Спор России с Польшей решен отторжением исконных русских земель Волыни и Белоруссии. Везде русские унижены. В Польше, в Литве, в Латвии, в Эстонии, в Румынии. А у себя на родине – разве это не рабы?

Все русское вытравляется из русской души. Русского народа не стало. Это бессвязные толпы, мятущиеся, ненавидящие друг друга, охваченные каким-то наваждением»[20].

Революция – это право безнаказанности преступлений против власти и государственности, доказываемое политическими лжецами всех времен и народов, признаваемое лженаукой о «естественной истории революции и ее неизбежности».

Революция – это проповедуемый среди безграмотных и полуграмотных людей социальный миф о «всеобщем равенстве в распределении благ», а русская «интеллигентская революция» – это нечаевский метод «всестороннего разложения общества упразднением этики», это – предсказанная Достоевским «диктатура мошенников от социализма» – большевиков с их лозунгом «Грабь награбленное!», это русское нигилистическое «Нам на все наплевать!».

Революция – проповедь апологии преступлений, изложенная предтечами большевиков Бакуниным и Нечаевым в их «Катехизисе революционера», рекомендующем, например: «Эксплуатировать всевозможными манерами и путями высокопоставленных скотов и личностей, опутать их, сбить с толку и, овладев по возможности их грязными тайнами, сделать их своими рабами».

Революция – это самодовлеющая сила зла, как оно охарактеризовано Мефистофелем Гёте:

Я отрицаю всё – и в этом суть моя.Короче, всё, что злом ваш брат зовет, —Стремленье разрушать, дела и мысли злые,Вот это всё – моя стихия[21].

Революция – это хаос, сила ее в бесконечном разрушении, в «войне всех против всех», а ее бессилие – в созидании и мирном труде.

Революция – это психическая зараза преступнейшей мании разрушения.

Мировая социальная революция – это интернациональный коммунизм, возглавляемый большевиками, злодейства которых изображены в следующем воззвании к народу, распространяемом в Средней Азии муллами:

«В мире повсюду одно зло от коммунистов; неисчислимый вред причиняет – большевик.

Всюду грабит, зло творит мирному народу, забрал последнее имущество – большевик.

Злостно клеветал на безвинных людей, в застенках убивал их – большевик.

Восток и Запад спалил огнем, ядом своим, хуже яда скорпиона или змеи, людей отравил – большевик.

Плаксиво твердил всем о своем бескорыстии, подло напав, завладел нами – большевик.

По примеру государств мира издал свой закон, в нем одна подлость – большевик.

Вступил в борьбу с Богом, отрицая Его бытие, – большевик.

Воров и разбойников предпочел, достойных погубил – большевик.

Воистину довел народ до людоедства – большевик.

Российское государство, богатейшее, ограбил и обобрал – большевик.

Неизбежен день позорной смерти врага, испарится мразь и погибнет он – большевик.

Другого врага в мире нет. Будь он с умом, не общался бы с дьяволом – большевик.

Аминь».

Революция – это лженаучное, масонское и социалистическое оправдание и поощрение бессовестнейших деяний всякого рода, направленных к разрушению веками установленного общественного порядка и государственности.

Революция – это «право» безнаказанно совершать величайшие и подлейшие преступления против всех заповедей Господа Бога, против самого Бога.

Революция – это религия преступления, это преступнейшее из преступлений: революция – это безбожие.

Глава II

Социализм – это опиум для народа. Революция – это безбожие

«Россия в развалинах»…

И эти развалины величайшей империи, эти разбойнические издевательства над русским народом наконец-то разглядела и просвещенная христианская Европа и в 1929 году заговорила – в Англии, Швейцарии и во Франции – на митингах протеста против большевистских зверств и преследований верующих всех исповеданий.

Откровенный политический характер носил франко-русский митинг протеста, состоявшийся в Париже 28 декабря 1929 года. Огромный зал бурно приветствовал депутатов города Парижа, говоривших о заслугах России в Мировую войну, о доблести русских войск. Выступали и русские ораторы, но блестящей организацией митинга мы обязаны Союзу французской патриотической молодежи.

Принятая на франко-русском митинге протеста и напечатанная в парижских газетах резолюция является исчерпывающей характеристикой всех «достижений революции».

Этот обвинительный акт против «красы и гордости» мировой революции, против социалистов-большевиков, является не только словом, но и делом, ибо заканчивается просьбой к правительствам, унизившимся до признания кровавых тиранов Москвы, поспешить разорвать сношения с революционерами-большевиками:

«Франко-русское собрание протеста против зверств советской власти в СССР устанавливает, что никогда еще цивилизованный мир не был свидетелем ужасов, творившихся в СССР.

…Над Россией захватила власть кучка одержимых, цинично поправших все заветы права и морали и провозгласивших открыто отмену всякой человечности.

Вместо государства, при помощи организации голода и всеохватывающего шпионажа, Россия обращена в гигантскую тюрьму с утонченными орудиями пыток и убийств.

Во имя классовой борьбы, путем систематического террора, унижены и изнасилованы – человеческая свобода, мысль, наука, литература, печать, искусство, вся духовная культура. Кощунственно оскверняются религия и семья.

Смертные казни или, вернее, систематическое убивание нежелательных власти граждан стало ежедневным и будничным явлением. Лишь редко коммунистические тираны считают нужным поведать миру имена казнимых…

Еще более мучительным способом истребления „классовых врагов“ советской власти являются концентрационные лагеря, где люди обрекаются на смерть от голода, холода и истязаний и умирают ежегодно тысячами.

Истребив буржуазию и интеллигенцию, советская власть всю силу ненависти теперь направляет на развращение и полное одичание культурной страны и на кровавую борьбу с самим 125-миллионным русским крестьянством, коренной демократией России. Весь демократический мир до сих пор молча присутствует при этом вопиющем акте массового всенародного насилия. И советская власть не хочет и не желает ограничиться только одной, хотя бы и огромной страной. Она все накопленные Россией средства и все соки истощенного каторжным трудом и доведенного до отчаяния и нищеты населения бросает на пропаганду всемирной революции, то есть тех же убийств, того же разорения и одичания и в других странах.

Может ли культурный мир, при виде этой дикости, бесчеловечности и грозящей всему миру опасности, безмолвно покоряться принципу невмешательства во внутренние дела другой страны? Тысячу раз нет. Этого не может, во всяком случае, допустить свободное человеческое мнение, выражающее голос совести.

Человеческая совесть есть суверенный судия над всеми международными и правительственными условностями. Она не может допустить, чтобы во имя сомнительных политических и экономических выгод державы, сами стоящие на основе морали и права, унижали свое культурное достоинство, допуская в среду честных и гуманных правительств совершенно не государственную, не национальную и нечестную организацию коммунистических разрушителей, под псевдонимом правительства СССР временно захватившую власть над Россией.

Признанием Советов де-юре цивилизованные государства (к счастью, не все) оказывают моральную, правовую и экономическую поддержку режиму дикости и зверства. Этим удлиняется позорное для человечества существование коммунистической власти и затрудняется для русского народа его тяжкая борьба за освобождение себя и всего мира.

Собрание обращается к правительствам держав, признавших кровавую тиранию Москвы как национальное правительство России, с просьбой поспешить разорвать с ней отношения во имя помощи освобождению русского народа и всего мира от опасности коммунистической заразы».

Ныне к этим протестам присоединилась и могущественная Римско-католическая церковь. Вся итальянская печать воспроизводит протест папы, призывающего 19 марта [1930 года] всех католиков вознести молитвы о спасении русского народа. Газеты единогласно указывают, что этот протест папы выходит за пределы религиозного вопроса:

«Необходимо начать настоящий духовный и моральный крестовый поход против варварства».

Всему миру теперь известно, что большевики объявили окончательно уничтожение религии в 1933 году[22]. Это ли не разгадка всех «загадок русской революции»?

Идет поголовное истребление русского народа. И народы всего мира все это видят, знают и лишь робко «протестуют» на словах, усовещевают людей, отрицающих совесть, честь и само человеческое достоинство.

Гуманнейшие правительства могущественных государств занимаются лишь уговариванием издевающихся над ними палачей и убийц и не только предоставляют им право разорять, истязать, уничтожать миллионы людей, но для присутствия в стране пыток и казней аккредитуют своих послов, а в первых рядах этих наблюдателей находятся полномочные представители королей, родственников последнего русского царя, умученного за верность союзным обязательствам этим монархам.

Но вот перед нами протест Российской православной церкви.

Кто из членов ее, пребывающих в эмиграции, будет не согласен с выраженным ею протестом, кто из русских людей не порадуется тому, что у нас есть объединяющее средство, есть общая наша Святая Мать-Церковь, которая не может безропотно отдать своих детей на истребление?

Человеческое слово бессильно изобразить и пересказать весь ужас совершенных преступлений и зверств. Кажется, не вместить человеческому сердцу даже и малой доли тех сверхчеловеческих переживаний и страданий, которые испытывают в России годами «вси, хотящий благочестно жити о Христе Иисусе»!

«Тягчайшие гонения пережила Православная церковь[23]. Оставил нас сам Святейший Тихон[24], нравственно, а возможно, и физически замученный советскими слугами. Зверски убит митрополит Киевский Владимир…

Воскрешая примеры мучеников первых веков христианства, приял кончину от руки палачей митрополит Петроградский Вениамин. Живым закопан был архиепископ Пермский Андроник. В ледяной столб был обращен епископ Ревельский Платон, обливаемый водой на морозе. Епископ Феофан Соликамский живым был сброшен в прорубь. Посаженным на кол приял мученическую кончину епископ Исидор. Епископ Амвросий был привязан к хвосту лошади и, влекомый ею, скончался. Замучены и убиты были: архиепископ Митрофан Астраханский, его викарий епископ Леонтий Царевский, архиепископы Василий, бывший Черниговский, Иоаким Нижегородский, епископы Никодим Белгородский, Макарий, бывший Орловский, Лаврентий Балахнинский, Пимен Верненский, Мефодий Павлоградский, Герман Вольский, Варсонофий Кирилловский, Ефрем Селенгинский, Мефодий Акмолинский и многие другие, имя их же Ты, Господи, веси.

Десятки тысяч священников, диаконов и сотни тысяч мирян-ревнителей православия прияли мученическую кончину за веру Христову.

Вот перед нами московский академик, преподаватель Воронежской духовной семинарии отец иеромонах Нектарий (Иванов). Его избивают, таскают за ноги по саду; потом переламывают руки и ноги, вырывают половые органы, вбивают в темя, виски и под ногти деревянные гвозди, вливают в уста раскаленное олово, кощунственно высмеивая таинство святого причащения, и, наконец, бросают в котел с кипящей водой! И пока мог шевелиться язык этого величайшего страдальца, пока сознание не покидало истерзанного тела, кровавыми устами он шептал слова молитвы: „Ныне отпущаеши раба твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром“.

Так показало следствие… Жуткая, полная цепенящего ужаса и высокой, недосягаемой духовной красоты картина!

Вот епископ Белгородский Никодим… Его арестовывают на первый день Рождества ночью, потихоньку от паствы… А потом голого, с зияющими кровавыми ранами, выводят на страшный мороз и медленно поливают водой, пока он не превращается в ледяной столб! Пением молитвы „Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас“, пока мог, оглашал темноту страшной ночи невинный страдалец! С перстами, сложенными для благословения своих мучителей, и так, закоченевши, отходил он ко Господу… В таком положении отрыли его потом верующие.

Вот архимандрита Пермского Андроника с выколотыми глазами и вырванными щеками влачат по улицам города Перми перед обезумевшей и оцепеневшей от ужаса паствой! А потом епископа Феофана Соликамского и с ним 40 человек монахов, священников и архимандритов убивают! Кто бы мог предполагать в XX веке такую потрясающую человеческую бойню?!

Вот, на глазах обезумевших жен священников, одного священника, только что совершившего литургию, раздавливают в тисках, а другого распинают на кресте! А епископ Тобольский Гермоген, живым привязанный к пароходному колесу? А десятки тысяч священнического, иноческого и мирского чина, их же имена один Господь ведает, страшную тайну мучений которых хранят мрачные подвалы ЧК?! А недавно расстрелянные в Хабаровске 75 человек православного духовенства, об одном из которых цинично заявлялось, что он в течение 6 лет содержался в таких невыносимых условиях, от которых „даже собака бы сдохла“?!

И это все только маленькие частицы деталей колоссально чудовищной кровавой картины страданий православного духовенства! Все лучшее погублено и, что еще ужаснее, медленными истязаниями приближается к роковой развязке по тюрьмам и в ссылках. Чудом оставшиеся „на свободе“ влачат жалкое, нищенское, голодное, бесправное существование, ожидая ежеминутно ареста и… желанного исхода – успокоительницы и освободительницы смерти…

И только небольшие кучки „живоцерковцев“, „обновленцев“ и приспособленцев, в разное время благословившие палачей, признавшие их радости своими радостями, до удобного момента оставлены извергами в относительном покое, купленном ужасной ценой предательства! Они пока необходимы большевикам ради разрушения единства Православной церкви и ослабления ее внутренней духовной мощи…

Поруганы святые мощи. Издевательство злодеев-большевиков доведено до того, что мощи святителя Иосафа Белгородского выставлены в музее рядом с дохлой крысой. Недавно кощунственному вскрытию и перенесению в музей подверглись мощи праведного Симеона Верхотурского, столь чтимого в Приуралье. Перед этим изъяты были и неизвестно где находятся мощи преподобного Серафима Саровского…

Закрыты Лавры: Киево-Печерская, Троице-Сергиевская, Александро-Невская, используемые широко для учреждений безбожников. Соловецкая обитель превращена в большевистский застенок. Томящимся там во множестве архипастырям и пастырям запрещено совершение богослужений.

Священный Кремль Московский поруган и осквернен. Снесена часовня Иверской Божией Матери. Запрещен звон в Москве. Взорван Симонов монастырь. Храм Вознесения, воздвигнутый на месте пролития крови Освободителя крестьян и славянства, государя императора Александра II, превращен в музей революции.

Советская власть официально („Известия“ от 22 марта 1929 г.) сообщила, что в 1928 году ей закрыты 354 церкви и 88 монастырей, на 1929 год намечалось закрытие 253 церквей. Но конечно, эти цифры давно превышены. Советская печать писала, что к 1 января 1930 года закрыты будут 1000 церквей. Не проходит дня, чтобы печать не осведомляла о закрытии нескольких церквей. Ряд губерний оставлен вообще без церквей. Назревает закрытие всех церквей в России.

И все это происходит в XX веке, на глазах всего цивилизованного, гордого своими культурными достижениями человечества, оправдывающего свое чудовищное безразличие к несчастным русским и свои корыстные расчеты, основанные на гибели России, „невмешательством во внутренние дела“.

Только православные русские цари с подданными своими не считали „вмешательством во внутренние дела“ вставать, когда было нужно, на защиту православия, христиан, попираемой правды и свободы человечества! Теперь последнего русского благочестивейшего царя-мученика, царицу, невинных кротких детей их зверски убили, народ русский убивают, православную церковь добивают… Вчерашние же друзья и защищаемые боятся „вмешательства во внутренние дела“ и не боятся подавать руки палачам…

Правда, есть трогательные и светлые исключения из этого всеобщего морального отупения, но они капля в море человеческого бессердечия и бесстыдства. Вопрос защиты свободы совести, религии от большевиков, защиты самого Бога, боятся поднимать, потому, что он заставит столкнуться… с политикой. Новый страшный кумир, которого теперь боятся больше, чем Бога, и которому приносят страшные жертвы: человеческую порядочность, долг, честь, совесть; перед которым трепещут, увы, и служители церкви, забывая, что во имя правды повиноваться следует „более Богу“ („Деяния апостолов“, 5: 29), нежели сложному политическому моменту»…

Первый период нашей «великой революции», время господства социал-революционеров, не менее безбожных, чем их преемники большевики, но гораздо более лицемерных, никакими резкими антирелигиозными проявлениями не отличался. Но после большевистского переворота картина резко меняется. Это крайнее течение социализма поставило борьбу с религией и даже гонения на нее в число основных пунктов своей программы.

Совнарком декретом 20 января 1918 года объявил об отделении церкви от государства и запрещении преподавания Закона Божия в учебных заведениях. Большевистская администрация усердно принялась за отбирание церковных и монастырских имуществ, закрытие в городах церквей, превращение их в клубы и т. д.

Вместе с тем были объявлены необязательными акты крещения, церковного брака и погребения; но зато установлен гражданский брак, и дело ведения метрических записей и выдачи свидетельств передано целиком в руки гражданской власти.

По мере укрепления советской власти гонение на церковь и духовенство становилось все более систематическим и свирепым, выливаясь в самые разнообразные формы – от грубой кровожадности до утонченной жестокости и злостного глумления.

Что происходит? Систематическая травля в печати, изобилующей кощунственными карикатурами с глумливыми надписями, причем весьма характерным является то обстоятельство, что ни в одной советской газете нельзя встретить ни одной карикатуры или глумливого стиха по отношению к другим религиям, например, магометанству, иудейству или даже протестантизму; налоги на иконы и нательные кресты, отобрание церковного и монастырского имущества, разгон монастырской братии; закрытие церквей и превращение их в клубы, казармы и даже конюшни; бесчисленные убийства священников и привлечение их к самым черным работам, вплоть до очистки отхожих мест в красноармейских казармах и т. д.