Полная версия
Больше бедным я не буду
Было обидно, что лет через десять от меня ничего не останется. На тот момент бизнес, хоть и успешный, переживший несколько кризисов, был завязан строго на мне. Преемника нет, малолетняя дочь черт знает где, даже жены нет… О том, что у меня только один ребёнок, я тогда жалел особо. А ведь моя близкая подруга, мэр города Волгограда Ирина Гусева, каждый раз при встрече мне говорила:
– Пахолков, плодись, сука! У тебя такая хорошая генетика!
Я всегда посмеивался над её словами. Но когда умирал, безумно жалел, что не прислушивался к совету старших товарищей. А как прислушаешься? Красивых и умных девчонок вокруг много, определиться с одной-единственной сложно – вот и детей заводить не хотел. А сколько было шансов!.. Любопытно, что почти со всеми бывшими девушками я до сих пор в прекрасных отношениях. Нередко помогаю им в воспитании их детей с мыслями: «А ведь это мог быть мой сын…» Короче, все как в песне Данко «Малыш»… Вел бы себя в молодости умнее, возможно, у этих девушек были бы уже мои взрослые дети, и я смог бы их многому научить… Да, тяжело только в сорок лет почувствовать желание стать отцом!
В те минуты, когда я умирал, мне было наплевать на мою
прекрасную жизнь. Страшно было уходить в пустоту; невероятно хотелось, чтобы что-то после меня осталось… Будь в тот момент у меня взрослые дети, они спокойно могли бы продолжить дело отца. Но, увы, их не было…
Коронавирус, хоть чуть не угробил меня, заставил заглянуть в самый-самый последний момент моей жизни, а заодно и в мир, который будет после меня. Ничто, наверное, так не прочищает мозги, как состояние на грани жизни и смерти. И то был еще один мой «личностнообразующий пункт».
В течение года после болезни я принял ряд стратегических решений, как в бизнесе, так и в личной жизни. Мне стало принципиально важно, чтобы после меня осталось всё то, что строил столько лет… Я понял, что нужно снова жениться, нечего тянуть! Тем более рядом со мной была прекрасная девушка… У нас сразу родился сын… Жену я стал учить управлению бизнесом. Сам бизнес выстраиваю теперь так, чтобы он оставался устойчивым не только при кризисах, но и после моего ухода. Да и эту книгу пишу, дабы у моих детей, когда вырастут, осталось руководство – свод проверенных правил, как добиваться, сохранять и приумножать успех.
Загляните в последний день своей жизни. Что там? К какому Маяку вы плывете?
Что такое Маяк?
Возьмите листок и попробуйте представить себя за несколько дней до смерти. Подумайте, кто бы в эту секунду вас окружал? Где бы вы жили? Что в тот момент было бы для вас важно?.. Короче, к чему вы стремитесь прийти в конце жизни. Запишите коротко.
То, что записали, и есть ваш главный Маяк.
Возможно, сначала покажется неприятным представлять себя непосредственно перед переходом в мир иной и не захочется заглядывать так далеко. Но постарайтесь, через силу. Это же естественный процесс, все мы когда-нибудь станем старыми и в конце концов умрем… Так что же все-таки нас будет радовать в последнюю минуту? О чем мы пожалеем? Чем, наоборот, будем гордиться?
Работайте с этим листом, делайте записи, прорабатывайте детали Маяка. И с каждым разом, с каждым годом и десятилетием вы будете чётче и чётче его представлять. От места финального проживания до размеров своего состояния, от количества детей и внуков до лиц людей рядом с вами… И как только в жизни будет возникать необходимость принять какое-то важное решение – устроиться на новую работу, переехать в другой город или страну, расстаться с, казалось бы, близким человеком и т. д. – обращайтесь к этому листку и спрашивайте себя, приблизит ли оно вас к вашему Маяку. Если да, то принимайте решение; если нет – отбрасывайте не задумываясь ни на секунду. Жизненный путь длинный и тернистый; время терять некогда.
Не заглянув в последний день жизни, не найдя Маяка, будешь бесконечно блуждать по лесу жизни, каждый раз начиная всё заново.
Мне много раз приходилось начинать сначала, потому что свой Маяк я увидел ох как поздно. Ещё в школе, например, возникло желание стать фотографом. А почему? Просто я видел, как красиво жили в то время фотографы. У них всегда было много денег, их окружали красивые девушки… Я помню, мы отдыхали с родителями в Анапе, и папа, директор завода, с друзьями обсуждал, что фотографы за месяц зарабатывают столько, сколько отец за год. Хотелось всего того же, и побыстрее!
На первый фотоаппарат «Зенит-TTL» я заработал сам, собирая ягоды бузины. Мешок ягод стоил от 3 до 5 рублей. Чтобы его собрать, я на велосипеде выезжал за 10-15 километров в лес, выгонял палкой из-под кустов бузины змей, нарезал ягоды, взваливал мешок на раму велосипеда и пешком катил велосипед в пункт приёма. Таким способом за лето заработал 270 рублей – большие деньги по тем временам. Столько и стоил фотоаппарат. А после школы отправился учиться фотоделу. Родители были в шоке: они надеялись, что я пойду по их стопам и поступлю в строительный институт.
Окончив училище, стал работать помощником фотографа в студии. По тогдашним законам, после прохождения практики мне полагалось рабочее место. Меня привели в пустую комнату с канализацией, забитой чопиками, и таким же водопроводом. Сказали: «Вот твоё рабочее место. Будешь выездным фотографом. Иди куда хочешь, фотографируй кого хочешь, деньги можешь класть себе в карман – никто за тобой не следит. Но в кассу предприятия ты должен сдавать 600 рублей ежемесячно».
Мне было 18 лет, и мне принадлежали 12 квадратных метров комнаты с обвалившейся штукатуркой и неработающей канализацией. Я закатал рукава. Фотоаппарат, заработанный на бузине, уже имелся, но вот с клиентами было туго. Все сладкие контракты забирали именитые фотографы, которые десятки лет зарабатывали себе репутацию. Так как деньги были реально огромные, все городские клиенты – ЗАГСы со свадьбами, школы с выпускными вечерами, детские сады с бесконечными утренниками – были жёстко разделены за откаты между коллегами. Воткнуться некуда. Старшие товарищи советовали не расстраиваться, мол, все так начинали.
– Не переживай. Лет через десять будешь зарабатывать, как мы. Тогда тоже будешь работать по три часа в день, а вечером попивать дорогой коньяк… А пока купи себе оборудование, наработай связи…
Десять лет! Столько времени жить без денег и красивых девушек не входило в мои планы. Тогда я взял фотоаппарат и пешком пошёл по деревням. В сельские детские сады, школы, дома культуры. Чем дальше было село, тем больше можно было заработать. Некоторые хутора последний раз видели фотографа при царе Горохе. Я приходил в сельский детский сад, стучался к заведующей и рассказывал, как здорово было бы сфотографировать детей её учреждения. Из-за больших расстояний в день удавалось обойти в среднем три садика. И только в одном из десяти договаривался. Меня это не расстраивало. Я просто считал: три дня, десять садиков, одна сделка. С каждой сделки зарабатываю 1000 рублей. Затраты – десять процентов, 900 рублей на карман. Зарплата инженера в Советском Союзе тогда составляла 150 рублей в месяц… Но перемещаться пешком по пятнадцать километров в день, да еще и с тяжеленным фотооборудованием, было нерадостно. И я все время размышлял: почему я так часто получаю отказы? Почему не удалось договориться с той или иной заведующей?..
В результате разложил всех этих тёть по психотипам и уже через год договаривался в девяти садиках из десяти. Я умудрялся так очаровывать сельских матрон, что мне однажды дали отфотографировать даже тот детский сад, у заведующей которого муж сам был фотографом! Через год у меня уже было лучшее фотооборудование в городе и один из самых дорогих фотоаппаратов. Такими владели только кремлёвские фотографы. Это был немецкий «Pentacon Six TL». Как и первый «Зенит-ТТL», сегодня он хранится на корабле «Атаман Платов» в моем личном музее…
В то время я спал по три-четыре часа в сутки. Выходил из дома в шесть утра, потому что в восемь нужно было оказаться уже далеко за пределами города. В радиусе 120 километров от Волгодонска я обошёл все населённые пункты. Коллеги прозвали меня «Ломоносовым»: в это время на телеэкранах как раз показывали фильм про него, где он пешком пришёл из Архангельска в столицу, а потом так же на своих двоих обошёл пол-Европы. Добирался я (не Ломоносов) и на попутках, и на дрезинах, но чаще пешком… Однажды в пургу дико отморозил ноги – вспоминать жутко…
Днем я возвращался к себе в лабораторию и проявлял пленки. Пока они сохли, быстренько обедал, а потом до поздней ночи печатал фотографии. Когда выходил ночью с тысячами мокрых фоток в сушильную комнату, которая была переоборудована нашими именитыми фотографами в личный банкетный зал, у пьющих коньяк старших коллег глаза лезли на лоб. Они недоумевали, где я беру столько работы. Выходило, я зарабатываю в несколько раз больше, чем они!..
Уже в ночи, возвращаясь из лаборатории домой, я встречал припозднившиеся парочки. Они, целуясь, счастливые куда-то шли… Я немного завидовал им, так как тоже хотел встречать с девушками рассвет, но пока было некогда… И так каждый день. А однажды на рабочем месте я просто рухнул. Меня отвезли на «скорой» в больницу, и врач, расспросив о режиме, сказал, что нужно выспаться и неделю побыть дома. Я ничем не болел, просто из-за ритма жизни организм был истощен.
Но я продолжал так же много работать, чтобы стать самым богатым фотографом нашего города и тоже попивать дорогой коньяк в окружении красоток. Но тут рухнул Советский Союз. Цены в результате гайдаровских реформ взлетели в десятки раз; деньги превратились в фантики… Люди перестали фотографироваться от слова «совсем»… И через два месяца простоя я понял, что с фотографией придётся попрощаться.
Это был мой первый кризис в жизни. Казалось бы, только добился желаемого – и оказался у разбитого корыта. Тогда я даже не предполагал, сколько таких корыт еще ждет впереди… Пришлось начинать все с нуля: заново всему учиться, заново стаптывать ботинки, заново доказывать, что я чего-то стою.
Свой Маяк я тогда еще не разглядел, а просто хотел заработать много денег, стать лидером, привлекать внимание красивых девушек… Следующие восемь лет стали гонкой за успехом, как я тогда его понимал. Решения принимались спонтанно, направления деятельности менялись, как в калейдоскопе.
Начал я с того, что можно было легко продать – с продуктов питания. Вместе с другом Александром мы стали ловить рыбу в Цимлянском водохранилище, расставляя сети в ледяной мартовской воде. Всю ночь сидели на страшном холоде, не разжигая костер, чтобы не палиться, и охраняли сети от браконьеров, которые так и норовили их украсть. Собирали сети на рассвете, с радостью, что наши мучения от холода закончились, и сейчас с мешком рыбы мы пойдем домой и, наконец, согреемся… Помню один наш ночной разговор, когда, стесняясь друг друга, мы задумались: «А может, будем ставить сети без трусов?» Сидеть всю ночь в мокрых трусах было невыносимо, а идти в холодную воду без них – стыдно… Решение было принято – холод победил стыд.
В эти восемь лет я работал фарцовщиком, брокером, производил пельмени, разливал подпольно тосол, создал молодежную организацию, проводил конкурсы красоты и многотысячные байк-шоу, выращивал птицу, сажал морковные поля, имел свой ресторан, создал сеть мебельных магазинов, сеть магазинов детских игрушек… Параллельно занимался политикой и даже стал местным депутатом. У меня имелась цель – стать богатым. Но четкого Маяка, увы, передо мной не было, так как о нём я еще ничего не знал…
Поэтому дела приходили к разрушению. Создав титаническими усилиями производство полуфабрикатов («Пельмешки от Олежки»), за год мы вошли в двести магазинов региона. За нашей продукцией стояла очередь. Но, поссорившись с мэром в угоду чужим политическим амбициям, получили «ответку». ОБЭП обошел все магазины города и в ультимативном порядке потребовал убрать мою продукцию с полок. В один день полтора года титанической работы превратились в ничто. Если бы в тот момент я видел конечную цель жизни, свой Маяк, то никогда не дал бы разрушить дело, созданное таким трудом. Возможно, умерил бы гордость, проявил мудрость, терпение, изворотливость. Но тогда казалось, что я крутой и могу себе позволить любую драку. Результат был печален: снова пришлось начинать всё сначала…
Вот почему важно видеть самый дальний свой Маяк при принятии глобальных решений в жизни. Это позволит меньше блуждать и начинать сызнова.
Но, подчеркиваю, Маяк – это не банальный список из автомобилей, замков, банковских счетов со многими нулями и так далее. Это взгляд на себя в точке перехода в мир иной и понимание, что именно к такому результату ты стремился, и жизнь прожита не зря…
А вообще, если у человека всё классно по жизни и он достиг того, чего хотел, то и умирать не страшно. Сколько таких примеров в истории! Последним в жизни словом Рафаэля, например, было «Счастлив!..» Бетховен на смертном одре произнес: «Аплодируйте, друзья, комедия окончена». А Пикассо вообще прикололся: «Выпейте за меня, друзья, я больше уже не могу…» Чехов наш тоже, хоть и умирал в довольно раннем возрасте и весьма мучительно, лишь шампанского перед смертью попросил… Безусловно, все они достигли своих Маяков, раз умирали умиротворенные.
Маяк – это такая правильная цель жизни, которая, будучи достигнутой, позволит вашей душе остаться спокойной даже в последний момент. И тогда вы, оглядываясь вокруг себя в свою последнюю минуту, сможете сказать себе: «Как мне это все нравится. Мне нравится человек, который рядом. Нравится место, в котором я живу. Нравится мой дом, машина. Нравится тот достаток, который я имею…»
Осознание, чего ты хочешь В КОНЦЕ КОНЦОВ, и есть твой Маяк. И найти его – главная задача в жизни любого человека, если он хочет добиться многого и быть счастливым.
Постоянное видение своего Маяка помогает не сбиться с пути. И наоборот. Вот конкретный пример.
Одна моя знакомая – очень красивая девушка – обладала невероятным голосом. Редко когда такое сочетается: и красота, и талант. Сама она уже имела серьезную цель (читай, Маяк) – стать великой певицей. Ее реально ждала большая сцена. И она перебралась с этой целью в Москву.
Но денег у нее было немного; жить приходилось в общежитии. На втором или третьем походе в клуб она знакомится с мелким московским бандюганом. Тот одаривает её цветочками, косметикой, уговаривает переехать к нему домой. Вроде не очень-то он ей и нравится, но жить толком негде, в общежитии неудобно, а тут все-таки квартира. Короче, она идет на внутренний компромисс с собой и соглашается. Он тут же запирает её в клетку, даже не очень-то и золотую. Про карьеру певицы забудь, на конкурсы красоты не ходи – нечего мужикам пялиться на тебя в короткой юбке… В ссорах даже угрожает её убить, если что. Она понимает, что он реально бандит и расстаться с ним будет непросто.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.