Договорились. Цена, которая себе

Войдя в квартиру, Карина почувствовала, как все напряженно замерло. И советский шифоньер, частенько скрипевший, непривычно затих, и холодильник, всегда ворчливый, перестал жужжать, и половицы, которые работали раньше как клавиши старого органа, теперь обеззвучились.

Мама сидела за маленьким квадратным столом на шатающейся табуретке и выглянула в проем кухни.

– Вы что так поздно? – почти шепотом спросила она, хмуря брови на Полину.

Карина глянула на часы в телефоне – с одиннадцати прошло пять минут. Еще даже новый день не наступил, а мама уже переживала.

– Карин день рождения отмечали, – хихикнула Полина.

Они вышли на кухню, где даже двое теснились. Вчетвером они здесь никогда не помещались. Советский, пожелтевший за годы, холодильник снова зажжужал. Лампа накаливания, не обрамленная люстрой, спускала на комнату тусклый свет. В таком цвете все казалось еще более унылым.

– Че не спишь? – без претензии спросила Карина, подходя к пластиковому кувшину с холодным кипятком.

– Вас жду. Подарок тебе подарить хотела, – слабо улыбнулась мама, кивая на маленькую, меньше стандартной фоторамки, икону с изображением седого мужчины в митре с красивыми чертами, но сухим лицом.

Церковные одеяния пестрели роскошью. Сочетание красного с белым придавало всей картине сверхважности и царственности. Церковнославянским шрифтом было написано: «Николай Чудотворец». Карина не сумела сдержать уставшее раздражение и выдохнула его медленно. Мама сотню раз рассказывала им эту легенду о бескорыстной доброте святого, который подбрасывал разорившемуся купцу мешочки с золотом, чтобы тот мог вывести дочерей под венец, а не на панель.

– Возьми с собой на новое место, – мама с трепетом протянула ей иконку в вычурной раме под серебро. – Мне так спокойнее, если ты будешь под его присмотром.

Карина неохотно переняла иконку.

– Спасибо, – в голосе не ощущалась благодарность, но она постаралась улыбнуться.

Холодная вода утопила ком боли на дне желудка. Временно полегчало. Мама долго смотрела на нее с глубокой грустью, будто провожала на тот свет, а потом спросила:

– Ты там одна будешь жить? Не вместе?

– Одна.

Карина взяла наполовину полный стакан и села напротив, положив локти на стол. Мама закивала.

– Жениться, видимо, не собирается. Даже знакомиться с нами не торопится. Хотя вы уже сколько…

– Мам.

Карина хотела сразу пресечь упреки. Та взяла ее за руку.

– Карочка, ты так изменилась из-за него. Все эти шпильки, макияж, мини, в которых и смысла нет, хоть без юбки ходи. Ты ведь не такой была.

Светло-карие глаза к чему-то взывали. Карина не могла понять, к чему именно. В ней этого как будто не было или давно потерялось.

– Он на тебя плохо влияет. Нельзя же все его прихоти исполнять, даже если он платит за твою учебу.

Карина убрала руку и выдохнула.

– Карочка, это ведь неправильно, если так. Как тебе перед богом не стыдно-то? Он купил, попользовался и выкинул. Пошел покупать новое. И ты останешься ни с чем.

– Мам, я и до была ни с чем, так что ничего не потеряю.

Она залпом выдула остатки воды и с грохотом поставила стакан на стол. Полина метала обеспокоенный взгляд от одной к другой, но после громкого звука словно очнулась и воскликнула:

– Мам, смотри, что мы с Карой купили!

Она побежала в прихожую и зашелестела бумажными пакетами. Мама смотрела на нее с сожалением или разочарованием, опять сложив руки треугольником на груди – ее любимый жест смирения и терпения.

– Куртка, смотри, какая! – сестренка приложила косуху к плечам и повертелась с небольшой амплитудой.

– О, явились ночные бабочки, – отец остановился в проеме двери большой комнаты. – А это че такое?

Он кивнул на пакеты и перевел пока еще недоуменный, но уже злой взгляд на Карину, заставив ее съежиться.

– Очередные сто тысяч? – издевался отец. – Сама продалась и сестру за собой тащишь!

Налитые кровью глаза быстро обежали всех троих и остановились на Полине, точнее, на куртке, которую та крепко прижала к себе.

– Ну, ты же не вывозишь, – Карина приподняла подбородок. – Дочери ходить не в чем, а тебе плевать. Только молить о снисхождении и можешь. Хм. Молитвы услышаны. Считай, это божьим даром.

Ей хотелось его задеть и унизить. Первой. Невысокая фигура отца терялась в широком халате серо-черного цвета. Когда-то он казался ей грозным и всемогущим, но теперь она видела только жалкого неудачника, осунувшегося под тяготами жизни, который в собственных бедах винил несправедливость мироустройства и безбожность остальных людей.

– Цыц, стерва! Я свое честным трудом зарабатываю, – отец резко подался вперед, сжав розовые обветренные руки до побеления костяшек, но остановился, не сделав и шага, и отвернулся к маме. – И эта дрянь еще будет меня в чем-то упрекать.

Та опустила покорные глаза и сложила жилистые руки на животе. Полина накинула куртку на плечи и стянула к центру рукава.

– Это я выбросить тебе не дам! Я не надену больше ту драную! – тонкий голос сестренки вибрировал от страха, но решимость укрепляла позу и хмурила гладкий лоб.

– Не драная она вовсе! Подумаешь, дырка. Мать заштопает.

Отец чуть смягчился. В глазах промелькнул стыд, но быстро сменился злобой, когда взгляд опять коснулся Карины.

– Толь, – тихо сказала мама, – старая куртка, и правда, поизносилась.

Он оскалился на секунду, но не нашелся, что ответить, и прошел к холодильнику, чтобы достать открытую ряженку в картонной упаковке.

– Че ты ей всучила? Мать, тут икона уже не поможет. Слава богу, эта шваль завтра отсюда уберется.

– Толь, у Кары же сегодня день рождения, – вступилась она.

– Да будь проклят этот день, – брызгая ряженкой, процедил отец.

Карина почувствовала, как внутри что-то надломилось. Оно ломалось уже не раз, но каждый новый приносило адскую боль пуще прежней. Закрыв глаза, она судорожно выдохнула. «А он еще не знает правды», – проскользнула мысль, то ли насмешливая, то ли опасливая. Стоило лечь спать, чтобы закончить этот день поскорее. Он был испорчен с самого начала. Они встретились глазами с мамой. Та извинялась взглядом, но ничего не говорила. Полина подняла уголки бровей над переносицей, будто молила о чем-то, прижимая пустые рукава к груди.

Карина принесла коробку с макарунами на стол и придвинула к маме.

– Угощайтесь, – сказала в пустоту.

Мама не ответила, только качала головой, закрыв лицо руками. Отец пил ряженку.

В комнате она сразу плюхнулась на раздвижной диван, на котором они спали вместе с Полиной с самого детства. Сестренка прибежала за ней.

– Кар… – начала она, но Карина остановила ее жестом.

– Все в порядке. Давай спать. День был длинный.

Они разделись и легли, прижавшись друг к другу. Карина раньше всегда обнимала сестренку сзади, когда та была мелкой и не могла уснуть. Сейчас обеим захотелось лечь так же. Тепло родного человека, самого близкого, успокаивало. Отогревало сердце и душу. Даже внутренних кошек убаюкивало, хотя, казалось, те царапались в безостановочном режиме.

Закрыв глаза, Карина повторяла себе, что завтра будет ночевать уже в другом месте и одной проблемой станет меньше.

Часть 2. Ориентир, который плохой

Глава 2.1

В субботу Карина брала утренние смены. Как раз у многих из ее зрителей в других часовых поясах разгоралась ночь либо дело уже близилось к вечеру. И родителям легко было объяснить такое раннее отсутствие учебой, хотя на субботу пары почти никогда не назначались.

Летом она работала практически каждый день по вечерам, потому что чем чаще модель мелькала в онлайне, тем больше ее замечали и смотрели. А с началом учебы решила вернуться в прежний режим и выходить по вторникам, четвергам и субботам. Подписчиков ей хватало. Набрался уже костяк постоянных. Доходы приняли более-менее стабильный оборот.

Во всем, что касалось работы, Карина была к себе строгой и тщательно следила за тем, как сама и окружение выглядела на камеру. В ванной она перед каждой сменой проводила по многу времени. Намывалась тщательно, укладывала волосы, делала маски для лица, мазалась кремами и лосьонами. За год успела сделать татуаж бровей и губ, чтобы меньше времени тратить на макияж. Ресницы наращивала каждые пару месяцев. Раз в две недели ходила в салон ногтей. Лазерной эпиляцией вывела волосы на всем теле.

Подкрашиваться все равно приходилось: накладывать тон, румяна, тени, рисовать стрелки, когда того требовал образ, или губам придавать яркие ненатуральные оттенки. А за кожей требовалось ухаживать особенно. Вся ванная была обставлена не столько декоративной, сколько уходовой косметикой. Многие из средств производились компанией матери Зайкина – Карина не брезговала, потому что лучшего сочетания цены и качества не нашла, а она тратила такую косметику тоннами.

Напялив спортивный костюм, Карина отправилась в студию на автобусе. Все наряды и обувь для стримов хранились там в ее личном шкафчике. В этой студии она работала больше года и планировала вскоре уйти в свободное плавание, потому что надоело платить комиссию в половину заработка на сайте. Денежный поток с ее стримов постоянно увеличивался. Жадность больше не позволяла делиться с другими. Сам сайт брал комиссию в пятьдесят процентов от того, что платили мемберы5, а студия забирала еще двадцать пять. Моделям доставалась жалкая четверть. Но без сайта она работать не могла, а без студии – вполне. Для этого предстояло заново раскручиваться и уже на другом сервисе, поэтому Карина, не любившая рисковать, решила пока пахать на два фронта. Для этого и съехала от родителей, чтобы вечерами работать уже на себя, на личный бренд.

Она скопила немного деньжат, помимо отложенного на учебу, чтобы снять отдельную квартиру. Жилье нашла Настена через знакомых. Полина обещала помочь с уборкой и начальным обустройством. Переехать Карина планировала после работы.

Сразу за остановкой находился супермаркет. Карина зашла туда, чтобы купить угощение для коллег в честь своего дня рождения. Там многие следили за фигурой, поэтому она набрала мандаринов, яблок и клубники.

Студия находилась в типовой брежневке. Карина поднялась на пятый этаж и нажала на звонок. Дверь открыла администратор Наталья, сорокапятилетняя женщина с искусственной грудью и узкой талией, всегда носившая в студии шелковый халат в пол. Начинающие седеть волосы она красила в фиолетовый, а щеки румянила натуральной свеклой, чтобы меньше раздражать кожу. Лицо выглядело подтянуто и моложаво, но руки сильно выдавали настоящий возраст, даже опережали его. Кожа на тыльной стороне ладони морщилась, венки разбухали, мосластые пальцы казались кривыми за счет раздутых суставных узлов и тонких фаланг. Когда-то она тоже работала вебкам-моделью. Начала в тридцать восемь. В сорок три стала администратором, и до сих пор ее все устраивало.

– О, Рина, здравствуй, – улыбнулась Наталья, запахнув халат, под которым болтались в кружевном бра каплеобразные груди.

В ладони она сжимала нагревательное табачное устройство со стиком, а между бедер – женский журнал с глянцевой обложкой.

– Здравствуй.

Карина вошла в квартиру, которая когда-то была коммунальной. В девяти комнатах теперь работали модели, а отдыхали на кухне. Хозяин студии даже обустроил полноценную ванную, где они могли с комфортом приводить себя в порядок перед стримами.

В просторной прихожей стояли металлические шкафчики, как в фитнес-клубах, где модели оставляли ненужное для работы. Карина подошла к своему. Из кухни доносился женский смех и звон бокалов. Аля и Коля любили выпить вина в перерыве. Остальные работали за закрытыми дверями. Наталья тоже всегда сидела на кухне, оборудовав себе удобное кресло и столик к нему, на который ставила ноутбук и термокружку с кофе. Последний она пила круглосуточно, потому плохо спала и всегда казалась уставшей. Зато охотно задерживалась, позволяя сменщице приходить попозже и уходить пораньше, потому что у той был муж и двое детей.

– С прошедшим днем рождения, – криво улыбнулась Наталья, затягиваясь стиком.

Она уперлась плечом в соседний шкафчик и смотрела сквозь металлическую дверцу. Карина, расстегивая куртку кнопка за кнопкой, ответила:

– Спасибо. Я вам фрукты принесла. Угощайтесь.

– Обязательно.

Наталья бесцеремонно заглянула в белый пакет-майку, где в сетках лежали плоды.

– О, клубника! Обожаю.

Она облизалась. Сладковато-табачный аромат яблока доплыл до Карининого носа. Ей никогда не нравился запах стиков. Сигаретный дым воспринимался и то легче, потому что не был таким приторным и оставлял как будто меньше кислого послевкусия.

– Ты щас уходишь или наоборот? – спросила Карина.

– И то, и другое. Светка попросила подменить.

– Как обычно.

Она понимающе улыбнулась.

– Да мне-то че, я, баба одинокая, – Наталья пожала плечами и сделала еще затяжку. – Кстати, Руслана от нас уходит.

– В свободное плавание?

Карина прислушалась, копаясь в сумке в поисках расчески.

– Вроде как. С ней Светка общалась.

Обе молчали какое-то время. Карина думала о том, что надо расспросить у Русланы про это самое свободное плавание, пока она еще здесь.

– Лучшие всегда уходят. Я в свое время тоже уходила из студии, – вспомнила вдруг Наталья.

Карина приподняла брови и посмотрела на нее одним глазом из-за дверцы шкафчика.

– Не задалось. Пришлось вернуться.

Настроение явно клонило Наталью в философские дебри. Карине требовалась конкретика.

– А что именно пошло не так?

– Мужика встретила, – разразилась она коротким басистым гоготом. – Сначала дисциплина полетела. Больше с ним отдыхала, чем работала. Доходы резко упали, но влюбленную бабу-то хлебом кормить не надо.

Смеялась она тоже странно, как будто с натугой, но вроде бы искренне. То ли голос настолько осип от сигарет, что каждый звук казался тяжелым.

– Потом пришлось ему признаться. Трудно скрывать свое занятие, когда работаешь дома, знаешь ли.

Карина от интриги даже дыхание задержала и остановила поиски расчески, специально, чтобы дослушать историю.

– Он сначала вроде нормально отреагировал, а потом пошла ревность, – Наталья сделала глубокую затяжку, аж шею напрягла и плечи скрутила. – Я вернулась в студию, администратором стала. Думала, поутихнет.

Затем все замолкло. Карина делала вид, что копошится в сумке, хотя расческу давно нашла, дважды, но Наталья зависла. Взгляд застыл, рот приоткрылся, руки опустились.

– И?

– Бросил меня все равно, блядью назвал напоследок. Нашел себе приличную даму, училку какую-то в женской гимназии.

– Жаль, – выдавила Карина, схватив расческу.

Наталья продолжала виснуть. Воспользовавшись этим, Карина быстро скрылась в ванной, не желая мусолить чужую печаль.

Глава 2.2

На сегодняшний стрим она выбрала белое нижнее белье, сквозь тонкий нейлон которого проступали коричневые соски. Волосы закрутила в пышные локоны. Глаза облепила блестками. Губы поверх намазала матовым красным.

Из ванной модель отправилась на кухню, где Аля и Коля допивали бутылку белого полусладкого. Они были парой и работали вместе. И многим нравилось смотреть, как они любят друг друга, а они, действительно, кайфовали, не стесняясь демонстрировать отношения на камеру. За ними следили, как за реалити-шоу, потому что модели могли поссориться во время стрима и тут же страстно помириться. И все эти любовные перипетии хорошо оплачивались. Карина им по-белому завидовала. Такая гармония казалась несбыточной мечтой.

– Угощайтесь фруктами. У меня вчера был день рождения, – сказала она, поставив коробку с десертом на стол.

– С днюхой! – воскликнула Аля, крашеная блондинка в красном пеньюаре.

– За твое здоровье! – подняв наполненный до краев бокал, добавил Коля, лысый и костлявый, как скелет, в черном кожаном комбинезоне.

Карина улыбнулась и реверансом поблагодарила обоих, а затем развернулась к раковине, чтобы помыть фрукты, предварительно включив чайник. Все плоды перед употреблением она всегда обеззараживала кипятком.

– А у нас свадьба через месяц, – заявила Аля победоносно.

– Вау! Поздравляю! – Карина развернулась обратно, опять широко раскрыв рот. – Где решили?

Коля налил себе остатки вина в бокал и выпил залпом, тут же вытерев губы рукой, как после самогонки.

– Здесь распишемся, а потом в Евротур отправимся. Сам банкет будет в Португалии, – пояснила невеста. – Ты-то замуж не собираешься? Кто там у тебя? Зайкин? Трунов?

Аля подмигнула. Карина опять отвернулась к раковине и с большей силой стала натирать яблоки, пожалев, что когда-то начала делиться с ними своей личной жизнью и не могла теперь остановиться.

– Убейте меня, если я за одного из них выйду замуж.

– Ставлю на Зайкина, – Коля протянул над столом раскрытую ладонь.

– А я на Трунова, – хлопнула сверху Аля.

Они пожали друг другу руки и чмокнулись. Карина только покачала головой, не желая больше комментировать. «Надо найти нормального мужика уже», – решила она про себя, а потом вспомнила Жерара и тут же сообщила:

– А еще у нас препод по французскому новый. Красавчик. Кажись, падкий на студенток. Замутить?

Она оглядела обоих пытливым взглядом.

– А как же Зайкин? – жалостливо протянул Коля.

– А Трунов? – вторила Аля.

– Ой, все!

Карина принялась промывать мандарины. Чайник успел вскипеть.

– Да ладно, мы прикалываемся. Конечно, мути, если понравился, – махнула длинной рукой Аля и перевернула бутылку в бокал, но выпала только капля. Губы ее недовольно сжались, а злые глаза устремились на Колю. – Вот ты, эгоист! Опять ни капли не оставил!

– Да ты до меня выдула больше половины! Я только свою часть допил!

– Я поровну разливала!

Карина уже привыкла к их резким переменам отношений и частым семейным ссорам, поэтому просто молча домыла клубнику, облила все кипятком и, взяв с собой пару ягодок, ушла работать.

Комната была обставлена по минимуму: компьютерный стол, кожаное кресло и такой же диван. В углу кучей валялись пластиковые контейнеры для инструментов. Перед стримом Карина каждый раз доставала секс-игрушки из ящика и расставляла их по столу вокруг ноутбука так, чтобы все находилось под рукой. Это превратилось в своего рода рабочий ритуал, который занимал добрые минут пять перед включением камеры.

Проверив себя и обстановку на видео и поставив латинский танцевальный плейлист фоном, она зашла на вебкам-сайт. Сообщения от постоянных поклонников посыпались сразу. В основном писали на английском. Для россиян Карина заблокировала доступ к аккаунту.

Him: «Моя сладкая, с днем рождения тебя!».

BiBoy: «Ты – лучшая! Заслуживаешь лучшего! С днем рождения, вкусняшка!».

Jo: «Рина, с днем рождения! Люблю, целую».

Steve: «Рина, с днем рождения! Ты мой чертов экстаз».

145Gt: «Ри, с праздником, детка!».

Saiku: «Icy_Q, выходи за меня! С Днем рождения!».

Ali: «С праздником, Рина! Я хочу трахать тебя вечно. Обожаю твои стоны, красотка!».

FuckyLucky: «С днем рождения, крошка! Всегда на тебя стоит».

Pietro_S: «Icy, с днем рождения! Ты самая-самая, мое сокровище!».

Уведомления быстро сменяли друг друга, она не успевала их читать. Цифры на счету тоже заметно увеличились. Подписчики видели список ее желаний в профиле и активно донатили, чтобы она порадовала себя в этот праздник. На загаданный браслет с бриллиантами от «Тиффани» уже набралось, даже с лихвой. Карина довольно ухмыльнулась.

Постоянные поклонники, которые брали ее в приват, поздравили через специальный мессенджер от сайта, где платили за каждое сообщение, и требовали индивидуальных встреч. «Raptor» из Нью-Йорка, которого она никогда не видела, потому что он всегда вызывал приваты без аудио и видео, только с перепиской, прислал открытку. Канадец Руфус признавался в безмерной любви. Калифорниец Стэн сфотографировал свой толстый и короткий член, прифотошопив нелепый бант на головку. Немец Отто желал здоровья и женского счастья. Колумбиец Джо просто задонатил тысячу токенов. А поляк Вацлав не поленился написать целую тираду в своем духе – учил, какой жестокой бывает жизнь и какими несправедливыми люди, потому ей надо быть сильной и ушлой, зато в конце наградил токенами, аж на семь тысяч. Даже для Вацлава, самого щедрого к ней клиента, это было слишком много, особенно просто так. Остальные кидали по мелочи, но вкупе набралась приличная сумма.

Карина всегда начинала с общего стрима. Как правило, первое время просто сидела, улыбалась на камеру и слегка пританцовывала под легкую музыку. Иногда отвечала на интересные сообщения, которые писали в общем чате. В основном, пошлости, а иногда и гадости, и даже рекламу – менее популярные модели искали свою аудиторию или мошенники закидывали удочки.

– Привет, мальчики! – растянула Карина в ласковой улыбке английские слова и послала всем воздушный поцелуй.

Сегодня аудитория набиралась шустрыми темпами. Подписчики как будто сговорились и ждали ее появления. Поздравления поступали в чате одно за другим. Звон монет, падающих на счет, не прекращался. Этот звук больше всего приносил ей радость.

Участники чата приветствовали ее письменно. Многих она узнавала по никам, тех, кто активно закидывал ее токенами, заказывая действия из прайс-листа. В общем, то есть бесплатном, чате она демонстрировала минимум за определенные суммы чаевых. Могла потрогать себя за грудь в белье, облизать пальцы или встать на четвереньки задом для завлечения охотливых в приват. В групповых чатах трогала сама себя за интимные места, танцевала стриптиз, развлекалась с секс-игрушками, хоть с несколькими одновременно, а в приватах уже делала все, о чем просили.

По правилам сайта можно было не выполнять то, что не хочется, и прерывать нежелательные беседы. Она этим не пользовалась. Просто мемберы еще ни разу не требовали делать то, к чему она была не готова. Хотя она порой сомневалась, то ли, действительно, ее ни о чем таком не просили, то ли она сама была готова на все, лишь бы платили.

Постоянники теперь конкурировали за ее внимание и следили за тем, когда Карина заходит на сайт, чтобы первыми взять ее в тет-а-тет, пока она еще была свежа и бодра, оргазм – натуральным, а взгляд – не тусклым, потому что после нескольких часов трансляции она просто физически уставала и не скрывала этого. Хотя частенько все же лукавила – даже первый оргазм далеко не всегда был искренним, особенно в последние месяцы. Но мемберы ей верили или охотно обманывались. Низкий голос давал преимущество – стоны звучали гиперсексуально. Многие признавались, что кончали только от аудиоверсии ее экстаза. Специально для них она продавала отдельно аудиозаписи вместо сказок на ночь.

Глава 2.3

Первым ее ухватил «Raptor». Карина до сих пор не знала его настоящего имени, хотя они общались почти год. На экране высветилась фотография его кумира – звезды американского футбола. Мембер охотно делился своими увлечениями и проблемами, рассуждал о глобальном и локальном, критиковал книги и фильмы, интересовался устройством вселенной, в общем, казался обычным тинейджером, которому не хватало настоящего друга. Карина заменяла ему и друга, и подругу.

Он был слишком юн, чтобы открыть в себе извращенные желания и, насколько она могла судить по его рассказам о собственной жизни, еще ни с кем вживую не спал. Поэтому запросы делал простые. Карина показывала ему стриптиз, игралась с фаллоимитатором, демонстрировала близко к камере интимные места. Ей иногда казалось, что он смотрит на нее больше с научной точки зрения, чем с сексуальной. Она ему рассказывала о том, как устроено женское тело, как работает возбуждение, как мужчины занимаются сексом, в общем, являлась своеобразным учителем по половому воспитанию.

«Хэй, Ри», – он давно стал называть ее так.

Карина представлялась на сайте как «Rina». Она называла его «Эр Пи6». Он всегда писал, а она отвечала ему голосом. Сначала она тоже хотела только переписываться, но мембер просил говорить – ему нравился ее успокаивающе низкий тембр.

«А у меня новость, – заинтриговал Эр Пи. – У меня завтра свидание с потрясающей девушкой!».

Он прислал влюбленный смайл с сердечками вместо глаз. Карина улыбнулась.

– Поздравляю.

«Спасибо. Мне нужна твоя помощь. Как сделать так, чтобы у нас был секс?».

Карина усмехнулась и задумалась. Для решения вопроса требовалось больше информации. Она стала расспрашивать его о девушке, ее интересах и характере. Эр Пи с восхищением рассказывал. Через текст это было сложно выразить, но Карина чувствовала.

– Будь собой. Если она согласилась на свидание, значит, ты ей уже понравился. Нет смысла пускать пыль, которая потом только выжжет глаза. Всем нужно разное. Если вы друг другу подходите, все получится. Если не получится, значит, вы просто друг другу не подходите.