Жизнь и приключения товарища Сталина от рождения до пядидесяти пяти лет (1878-1933)

– Не ври! Киртава-Сихарулидзе сама пришла, чтобы отдаться! А ты вместо того, чтобы трахнуть ее, развел философию! –возмущались тестостероны.

– Да пошли вы на фиг со своей Сихарулидзе! Я себе получше найду! – огрызнулся Сталин, которому наступили на больную мозоль.

– Ага! Нашел уже! Два года прошло, как тебя бросила Киртава-Сихарулидзе, а воз и ныне там! Смотри, товарищ Сталин! Мы от тебя просто так не отстанем! Скоро подобьем весь твой организм на бунт! И будут у тебя отказывать один орган за другим!

После такого серьезного давления Сталин решил посоветоваться со старшим товарищем, Михаилом Цхакая.

– Ищи женщину, которая будет духовно близка! – посоветовал друг.

– Как это?

– Тебе нужна дама сердца, которая поймет тебя!

– Где я такую найду?! В Африке?!

– Ты в низовых ячейках нашей партии хорошо искал?

– В низовых ячейках я уже обжегся на Киртаве-Сихарулидзе! Будь она проклята!

– Не дала? – с любопытством посмотрел Цхакая.

– Я человек прямой. Поэтому выдвинул ей справедливые требования. Я и другим женщинам буду говорить тоже самое. Жена должна готовить и стирать, а не болтать языком!

– Но без духовной близости тоже нельзя. О чем-то с женой говорить надо?!

– Зачем? – не понял Сталин.

– Допустим, накормила она тебя. Постирала. Любовью позанимались. Что дальше?! Она не стул или комод, чтобы задвинуть в дальний угол и забыть. Она будет вокруг тебя ходить, суетиться, болтать, обращать на себя внимание.

– Какой ужас!

– Так пусть лучше треплется о марксизме, чем о тряпках.

– Получается замкнутый круг! – уныло вздохнул Коба.

– Не узнаю тебя, друг. Ты всегда отличался несгибаемой волей, решительностью и отвагой. Займись женским вопросом серьезно! Уверен, что ты справишься!

Сталин внял совету старшего товарища и стал знакомиться с девушками на улицах, в церквях и других общественных местах.

На первом свидании будущий вождь сразу пускался в длительные рассуждения о марксизме, большевизме, меньшевизме, рабочем движении, революции и прочих вещах, совершенно недоступных пониманию барышень со среднем уровнем интеллекта. Послушав Сталина с полчасика (больше редко кто выдерживал), девушка мрачнела и давала ему отворот поворот.

Только самые терпеливые или некрасивые (примерно одна из десяти) приходили на второе свидание, надеясь на лучшие. Но там их вновь ожидало жестокое разочарование.

– Помнишь я тебе рассказывал в прошлый раз, чем отличается «Капитал» Карла Маркса от трудов его предшественника Адама Смита? Хочу проверить, как ты усвоила! Ответь мне на такой вопрос…

После такого многообещающего начала девушка обычно смущалась, вспоминала о важном неотложном деле, извинялась и убегала в неизвестном направлении.

Лишь одна из девушек (самая терпеливая и ужасно некрасивая) пришла на третье свидание.

Не давая Сталину открыть рот, она сразу попыталась перевести разговор в интересующую ее плоскость.

– Вы как ко мне относитесь?! – взяла она с места в карьер.

– Очень хорошо!

– Я вам нравлюсь?

– Естественно! – Сталин обнял ее за талию и поцеловал в щечку.

– Перейдем на «ты»! – предложила девушка. – Только не надо меня за попу лапать! Я не такая!

– А какая?

– Секс только после свадьбы! – некрасивая девушка решительно освободилась из объятий Сталина.

– Вообще не вопрос! Хоть завтра поженимся! Только не в церкви. Я – атеист. Кроме того, нахожусь в розыске. Мы с тобой поженимся, как вольные люди, в горах путем соития на камнях. После этого разрежем себе вены, смешаем кровь и поклянемся в вечной верности!

– И ты готов посвятить мне всю жизнь?! – продолжала допытываться девушка.

– Что за постановка вопроса?! Я готов, чтобы ты посвятила мне жизнь. Если хочешь жить со мной, ты должна угождать мне. Для этого есть разные способы, первейшие из которых: умение вкусно готовить, хорошо стирать и страстный секс в постели. Кроме того, чтобы угодить мне, ты должна соблюдать тишину, когда я работаю, и уметь поддержать разговор о марксизме, большевизме и меньшевизме, когда отдыхаю!

Дама почему-то обиделась.

– Мне один мужчина сказал, что готов для меня звезду с неба достать! – недовольно проворчала она.

– И что же? Достал?

– Он уехал по важному делу!

– А я думаю, что он тебя сбежал!

– Никто от меня не сбегал. Я просто пример привела. Хочу понять на что ради меня готов мой избранник!

– Другой бы навесил тебе лапши на уши. Но я человек прямой. Поэтому скажу честно: ради тебя я ни на что не готов!

– Почему?

– Потому, что мне смешна сама постановка такого вопроса. Ты – некрасивая глупая баба. Я – умный талантливый мужчина. Почему же я должен посвящать тебе жизнь?!

– Ты че хамишь?

– Потому что возмущен твоими претензиями. Ты себя в зеркале видела?! Звезду ей подавай! Не смеши людей!

Некрасивая девушка хотела ответить какой-нибудь резкостью, но сдержала себя.

– Ты сколько получаешь?

– Ничего не получаю. Я нелегал. Партия дает мне немного денег на личные нужды. Тебе с этого ни копейки не перепадет. Даже не надейся.

– Живешь на капитал родителей?

– У моих родителей нет капитала.

– Богатые родственники?

– Не имею!

– А на что мы с тобой жить будем?!

– Меня волнует?!

– В смысле?

– В том смысле, что ты губешки свои закатай!

– Ты что заканчивал? Где работаешь?

– Ничего не заканчивал и нигде не работаю.

– Тебе сколько лет?

– Сколько надо!

– Первый раз вижу мужика, которому примерно тридцатник, а он сидит без работы, без денег и летает в облаках!

– В каких облаках?

– Возьмись за ум, пока не поздно! Брось всю эту свою хрень и начинай зарабатывать деньги.

– Какую хрень?

– Меньшевизм и второй твой «изм» (забыла, как называется).

– Пять минут с тобой поговорил и уже хоть вешайся! – тяжело вздохнул Сталин. – Надоела выше крыши!

– Хам! Еще к девушкам клеишься! Идиот малахольный!

– Дура!

– Ты чего ко мне привязался?! Секса бесплатного захотелось?

– С тобой? Я лучше удавлюсь!

– Ах ты, подонок! – некрасивая девушка влепила Сталину пощечину и величественно удалилась.

Вечером того же дня Сталин пришел к Цхакая пьяный.

– Все пропало! – заявил он с порога. – Видать, никогда мне не быть женатым и не иметь детей!

– Проходи, дорогой! – Цхакая провел его на кухню, усадил за стол и достал из шкафа бутылку вина.

– Чего я только не делал, чтобы бабам понравиться! – тяжко вздохнул Сталин. – Как только за ними не ухаживал! Каких только комплиментов не говорил! Все без толку!

– Ты успокойся, Коба. Давай лучше накатим! – Цхакая разлил вино по бокалам.

– Я для них все, а они шарахаются от меня, как от чумы! – тяжко вздохнул будущий вождь. –Я уже думаю, что Киртаве-Сихарулидзе прокляла меня!

– Я пью, чтобы ты, Коба, преодолел черную полосу в личной жизни и вышел победителем из схватки с женским полом!

Друзья чокнулись.

– Смотрю на себя в зеркало и не понимаю, что этим бабам нужно! – Сталин закусил сыром. – Такой красивый! В глазах горит отвага! Лик вдохновенен и мужественен! И тем не менее, все бабы меня ненавидят!

– Не переживай! – ободрил его Цхакая. – Будет и на твоей улице праздник! У меня на такие вещи чуйка.

***

В доме № 3 на Фрейлинской улице города Тифлиса снимала квартиру дружная семья Сванидзе, которая состояла из трех молодых сестер (Александры, Екатерины и Марии), их брата, подростка Александра, и мужа Александры (естественно, брата, а не сестры) Михаила Монаселидзе.

Последний был старым знакомым Сталина с семинарских времен, и тот заходил иногда к приятелю попить чайку, а заодно переночевать (с жильем у него всегда была проблема).

После посещений Сталина юный Александр Сванидзе подпал под его влияние и вступил в РСДРП, где получил кличку Алеша.

Теперь вся мужская часть семьи Сванидзе с охотой принимала будущего вождя.

Что касается женской части, то сестры Сванидзе (в отличии от мужчин) целыми днями работали, обеспечивая семью (они были известными в городе портнихами). По месту жительства сестры оборудовали свой собственный пошивочный цех, ориентированный на производство модных женских платьев. Их клиентами была дамская элита города: дочери и жены богачей, крупных помещиков, полковников и генералов. Мужья частенько сопровождали жен к портнихам и терпеливо дожидались в прихожей, пока шла обстоятельная примерка платьев.

Однажды случился казус.

Шпики проследили Алешу (Александра Сванидзе), идущего с партийного собрания, до самого дома. Неопытный юный конспиратор ничего не заметил и привел за собой хвост. Дома он лег спать и проспал все последующие события. А случилось следующее.

Шпики сообщили в жандармерию о подозрительной квартире, в которой скрылся подозреваемый. Жандармы решили действовать немедленно и нагрянули с обыском, но на стук в дверь им никто не открыл.

– Ломаем двери! – предложил один из жандармов.

– Вроде бы это незаконно?! – возразил другой.

– Какая разница? Когда мы их возьмем тепленькими, про закон никто не вспомнит. Победителей не судят. Нас наградят, а самых свирепых еще повысят! – в азарте кричал первый жандарм.

Его мнение победило. Прельщенные будущими наградами правоохранители принялись яростно штурмовать двери.

В это время в квартире находился их собственный начальник, полковник Речицкий, который сопровождал жену на примерку платья.

– Дорогая, может быть, ты меня отпустишь на работу? Дел невпроворот! Все равно я в этих платьях ничего не смыслю! – ныл полковник.

– Я поражаюсь тебе! – крутилась перед зеркалом жена. – У всех мужья, как мужья. Только ты один непутевый! Не можешь ничего посоветовать! Но ничего! Вернемся домой я с тобой разберусь…

– Побегу в туалет! Что-то живот прихватило! – поспешил покинуть ее полковник, опасаясь продолжения концерта (жена любила закатывать истерики на ровном месте).

– Здесь спокойно и прохладно, а жене скажу, что был понос! – размышлял Речицкий, безмятежно развалившись на толчке.

В этот момент жандармы стали ломиться в дверь в квартиры.

– Во как долбятся! – удивился полковник.

Следом послышались испуганные женские крики. Затем грубые мужские.

– Кажись, грабители! – догадался Речицкий, рука его машинально потянулась к кобуре, в которой ничего не оказалось. – Пожалуй, пережду здесь. Скажу потом, что уснул на толчке…

Однако полковник не успел додумать свою мысль. События развивались стремительно. В дверь туалета стали долбиться кулаками, ногами и даже прикладами.

– Занято! – стараясь, чтобы его голос звучал как можно более грозно, проревел Речицкий.

– Выходи, сука, с поднятыми руками! – не менее сурово ответили ему. – Десять секунд на размышления. Потом стреляю!

– У меня понос! – попытался образумить он грабителей.

– Немедленно открой или всю жизнь кровью срать будешь!

– Отстаньте от меня! – чуть не заплакал полковник (его давно так никто не унижал).

– Что с этим говнюком разговаривать?! Ломаем дверь, ребята!

– Прекратите хулиганить! Дайте посрать спокойно! – забывшись от страха, ныл Речицкий, пока его подчиненные ломали дверь.

Он был так потрясен, что даже забыл одеть трусы, когда дверь поддалась. Полковник зажмурился, ожидая, что его будут бить. Несколько секунд ничего не происходило. Когда Речицкий робко приоткрыл один глаз картина, которая перед ним предстала, поражала воображение.

Жандармы, увидев своего начальника без трусов, стояли с выпученными глазами, хватая воздух ртом. На их лицах была написана крайняя степень изумления, через которую проступали смертельный ужас и вселенская тоска.

– Совсем обнаглели! – отойдя от первого шока, проворчал Речицкий. – Ломитесь в туалет без очереди и выгоняете с унитаза собственного начальника! Безобразие!

– Простите нас, господин полковник! – взмолился самый храбрый жандарм (другие лишились дара речи).

– Что вам здесь надо?! – все больше расходился Речицкий. – Я не помню, чтобы отдавал приказ ломать двери в этом почтенной доме! Как вы сюда попали?! Отвечать сию минуту!

Полковник начал входить в свою обычную роль. Его глаза стали метать громы и молнии, а пышные усы, которые совсем недавно позорно обвисли, поднялись почти вертикально.

– Мы думали …

– Ах, вы думали! Мне нетрудно догадаться, о чем вы думали. Вы думали, где посрать, и стали ломиться в первую попавшуюся квартиру! Вы банда засранцев, которая готова на любую подлость лишь бы удовлетворить свои низменные потребности. Теперь я понимаю, почему вас никогда не бывает в кабинетах! Вы постоянно сидите на толчке! Все, что вы умеете – это накладывать кучу за кучей. Что уставились?! Или я не прав?!

– Абсолютно правы! – поспешил заверить храбрый жандарм (остальные только согласно кивали головами).

– Торжествуйте, засранцы, вы добились своего! Согнали меня с толчка! Я ухожу! Туалет свободен! Только помните, что на сей раз вам это даром не пройдет. Скоро мы обстоятельно побеседуем на эту тему на работе.

История умалчивает, как отразилась на карьере жандармов эта история. Зато точно известно, что с этого момента полиция за версту обходила дом № 3 на Фрейлинской улице.

Этим не преминул воспользоваться Сталин, который устроил у Сванидзе штаб-квартиру. Там он не мог не обратить внимание на сестричек Сванидзе. Александра была замужем. Мария (по прозвищу Машо) была слишком юна, глупа и смешлива. А вот третья сестра Катерина (в семье ее звали Като с ударением на последнем слоге) вызвала в будущем вожде неподдельный интерес.

Однажды жарким летним днем Сталин, раздевшись до трусов, лежал на диване, лениво перелистывал «Капитал» Карла Маркса и украдкой с вожделением поглядывал из-под книжки на молодую красотку, которая разгуливала перед ним в коротком платьице, демонстрируя стройные ножки.

– Что это у вас, товарищ Сосо, трусы топорщатся?! Такое впечатление, что они у вас встали! – засмеялась Като, остановившись перед ним.

– Я – человек прямой. Поэтому отвечу, как есть. Это не трусы встали, а кое-что в трусах! – Сталин сделал закладку в книжке и отложил ее в сторону.

– Любопытно! И что вы в трусах носите? – снова прыснула Като. По тону ее голоса нельзя было понять смеется она или в самом деле настолько наивна.

– В этом я не оригинален и ношу там тоже, что все остальные мужчины. Называется пиписька или член! – прямо глядя ей в глаза ответил Сталин.

– А почему пиписька стоит?! – в свою очередь прямо посмотрела на него красавица. – Писать хочет?!

– Бывает, что и так. Но в данном случае она стоит, потому что хочет другого!

– Чего?

– Тебя!

– Вы невозможный нахал, товарищ Сосо! Но мне нравится ваша прямота.

– Если нравится, я продолжу говорить прямо! Будь моей женой!

– Так сразу?!

– А чего тянуть?

– Обычно мужчины сначала ухаживают за девушкой.

– Конфетно-букетный период? На конфеты у меня денег нет. Букет нарву тебе завтра, когда пойду с партсобрания. Хочешь стихи сочиню?!

– А вы разве умеете?!

– Могу прямо сейчас экспромтом:

Я люблю тебя, Като!

Хотя ты совсем не то,

Ты не роза! Не звезда!

Не веселая пизда!

У одной девчонки ноги!

Позавидовали бы боги!

У другой девчонки сиськи

Сытные, как две сосиски!

А у третьей бабы зад!

Витаминами богат!

Но не нужен мне никто!

Только ты, моя Като!

Почему же я влюбился?

Может, это член сбесился?

Может, он, устав в трусах,

Захотел устроить трах?!

Нет. Не член. Не только он!

Я реально в Вас влюблен!

Просто б трахаться не стал,

Хоть по жизни я нахал!

Сладкая моя, Като!

Я тебя люблю за то,

Что душа моя поет,

Видя твои глазки, рот!

Я валялся на кровати!

Ты зашла в коротком платье!

И мои трусы тут встали!

Полюбил товарищ Сталин!

– Какая прелесть! – восторженно захлопала в ладошки Като.

Не в силах больше сдерживать себя будущий вождь накинулся на красавицу и сделал с ней все, что делают настоящие мужчины в аналогичных ситуациях.

Вскоре выяснилось, что Като беременна.

Она уговорила Сталина (ради будущего ребенка) официально оформить отношения в церкви. Вначале все священники отказывались регистрировать брак будущего вождя, который не имел собственных документов, а жил нелегально по паспорту какого-то Галиашвили. В результате долгих поисков, вышли на Кита Тхинвалели, бывшего однокурсника Сталина по семинарии, который согласился провести венчание, но только ночью и с тем условием, что об этом никто не узнал.

В ночь с 15 на 16 июля 1906 года состоялось венчание в церкви Святого Давида. Сталину отметку в паспорте делать не стали, т.к. документ был на чужое имя. Като сохранила свою девичью фамилию и тоже не стала делать отметку о браке в паспорте (ее мужа могли в любой момент арестовать, а ее привлечь, как соучастницу). Так что новая ячейка общества возникла на полулегальных основаниях.

После женитьбы Сталин ничуть не изменил образа жизни. Он по-прежнему пропадал на партийных собраниях, конспиративных встречах и командировках в отдаленные районы Кавказа. Молодой супруге он никогда не говорил, куда он отправляется и когда вернется.

Часто после очередного длительного отсутствия он возвращался не в духе. Не говоря ни слова, быстро трахал жену, на скорую руку ел и уже через полчаса исчезал в неизвестном направлении.

В те редкие дни, когда он сидел дома, он мог тихо сказать какое-нибудь слово (например, спички). Молодая жена должна была ловить его мысль на лету и со всей возможной быстротой бежать в магазин за коробком со спичками (иначе следовал грубый отчет).

Казалось, что при таких исходных данных, брак будущего вождя был заранее обречен на провал и должен был в скором времени погрязнуть в непрекращающихся семейных склоках и скандалах.

Однако ничего подобного не произошло. Молодая жена не только не возмущалась поведением своего избранника, но наоборот с радостью выполняла все его прихоти. Больше того, через несколько месяцев брака, она каким-то образом научилась угадывать его еще невысказанные мысли и желания.

– Тарелку супа! – бросал Сталин, появляясь на пороге квартиры после двухнедельной командировки.

– Уже на столе горяченький только из печи! – ласково смотрела на него Като.

– Как ты догадалась, что я приду?! Ты что следишь за мной?!

– Нет. Я чувствую тебя, солнце!

– Кто тебе сказал, что я появлюсь именно сегодня?!

– Сердце!

Сталин задумчиво присаживался за стол и начинал хлебать суп.

– Сейчас проверим! – отрывал он взгляд от тарелки. – Что я хочу прямо сейчас?! Отвечай, не задумываясь!

– Прочитать новую статью товарища Ленина! – улыбнулась жена.

– Верно!

– Все готово, любовь моя! Статью Ленина подчеркнула в наиболее интересующих тебя местах. Заодно раскурила трубку, чтобы тебе приятней было читать.

Сталин, не говоря ни слова, удобно располагался в кресле и углублялся в статью.

– А что я хочу в данный момент? – примерно через час спрашивал он.

– Ты хочешь секс, мой тигренок. Прыгай на меня! – отвечала жена из постели, зазывно показывая обнаженные прелести.

– Хорошо! – улыбался Сталин после страстного секса. – А что я хочу сейчас?! Держу пари, что ты ошибешься и скажешь, что я хочу на боковую!

– Нет. Ты хочешь еще секса!

– Ты поразительно догадлива!

После множества соитий подряд уставший Сталин подмигнул супруге.

– А что я хочу в данную секунду? Попробуй-ка угадать?!

– Тут и угадывать нечего! Я чувствую тебя, мой львенок!

– Ты мне зубы не заговаривай! Держу пари, что ты никогда не догадаешься!

– Ты хочешь спеть, мой малыш.

– Это чудо какое-то! – приподнялся на локте и уставился на нее будущий вождь. – Как ты это делаешь?! Ума не приложу!

– Я просто люблю тебя!

– Тогда споем!

Сталин запел «Варшавянку». Молодая жена подхватывала. Певческий дуэт разрывал тишину ночи. Они были абсолютно счастливы, обнявшись в постели и выводя мелодию нот. И только соседи слегка портили идиллию, когда начинали долбиться в стену, требуя соблюдать тишину в три часа ночи.

Однако мир так устроен, что все в нем не вечно, а менее всего большое счастье.

Като с детства не могла похвастаться крепким здоровьем. После замужества она стала работать гораздо больше (пришлось увеличить количество заказов, так как теперь нужно было кормить еще Сталина).

В ноябре 1906 года произошло событие, которое разделило жизнь Като на до и после: она была арестована жандармами.

Дело в том, что в октябре того же года провалилась явка большевиков в Москве. Там у одного из задержанных была найдена записка с адресом: «Тифлис, Фрейлинская 3, швейка Като Сванидзе, спросить Сосо». Начальник Московского охранного отделения обратился к грузинским коллегам с требованием о производстве обыска на квартире Сванидзе.

Поскольку дело вышло на общероссийский уровень, жандармы Тифлиса были вынуждены подчиниться. Штаб-квартира Сталина и одновременно его семейное гнездышко подверглось разгрому.

Сам Сталин отсутствовал. Жандармы перевернули весь дом и нашли массу запрещенной литературы.

– Где твой муж, сука?!– наседали они на перепуганную молодую жену.

– Устроила вертеп для революционеров! Ты нам все расскажешь! Иначе по кругу пойдешь!

На Като надели наручники, взяли под ручки (сама она идти не могла) и увели в тюрьму. Бедная женщина была на пятом месяце беременности.

Клан Сванидзе бросился спасать ее.

Сестра Александра упаковала в коробку лучшее эксклюзивное платье, которое до этого висело на стене в качестве рекламы швейной фирмы, и направилась к жене жандармского полковника Речицкого.

– Даже не волнуйся, милочка! – заверила ее мадам Речицкая, получив в руки вожделенное платье (она мечтала о нем больше года). – Считай, что Като уже на свободе.

Однако дело оказалось не таким простым.

– Ты соображаешь о чем просишь?! – отбивался от жены Речицкий. – Дело на контроле в Москве! При обыске у ней нашли кучу запрещенной литературы. Плюс муж у твоей портнихи оказался какой-то сбежавший каторжник! Ты что нас самих хочешь под каторгу подвести?!

– Сегодня ты спишь один на диване!

– Пожалуйста!

– И так будешь спать до тех пор, пока ее не освободишь.

– Это уже слишком!

– Ты еще не знаешь, что такое «слишком». Ты знаешь, что Като беременна?! Если с ней или с ее ребенком что-нибудь случится, я тебе устрою такую жизнь, что лучше сразу удавись!

– Погоди! Я не сказал нет. Я просто думаю, как это лучше устроить. Отпустить ее сейчас – себя подставить. Но и держать подругу моей жены в тюрьме я не имею права. Я запутался! Помоги!

– Чтобы ты без меня делал, дурачок. Короче, делаем так. Официально она будет сидеть в тюрьме…

– Конечно, в тюрьме! Я и говорю, что отпускать ее нельзя!

– Помолчи! В реальности она будет жить у нас дома. В случае проверки мы быстро доставим девочку обратно в камеру.

– Гениально!

– А ты пока замети следы! Уничтожь улики, которые вы изъяли при обыске. Чтобы все было чисто. Надеюсь, этому тебя учить не нужно?

– Этому не нужно!

– Слава богу! Чего расселся? Действуй!

В тот же день Като переехала в особняк под крыло полковника и его жены. Можно было порадоваться благополучным разрешением дела. Но впечатлительность Като сыграла с ней злую шутку. В день выхода из тюрьмы она слегла в постель и несколько дней провалялась в бреду.

Когда вернулся Сталин, его жена уже начала ходить, но все еще была слаба. Их свидание произошло в доме полковника Речицкого.

– Я все придумала, любимый! – прижалась к мужу Като, дрожа, как в лихорадке. – Мы вместе пойдем на каторгу. Вместе будем таскать тяжелые камни на рудниках. Мне с тобой ничего не страшно. Если нас захотят казнить, я буду счастлива, что умру в один день с тобой!

– Брось глупить, малышка. Какая каторга? Какая казнь? Единственное, что нам грозит ссылка в Сибирь лет на пять. Максимум десять.

– Да! В Сибирь! – забилась в истерике жена.

Вскоре Речицкий уничтожил все улики, с Като были сняты обвинения и под новый 1907 год она вернулась домой.

Однако потрясение, вызванное арестом, не прошло даром. Она частенько хваталась за сердце и иногда стала падать в обмороки.

В марте 1907 года у супругов родился сын – Яша. Роды были тяжелыми. Все заботы о ребенке легли на плечи молодой матери. Ей приходилось целыми сутками крутиться, разрываясь между мужем, сыном и пошивом платьев.

Хрупкое здоровье женщины окончательно расшаталось.

– Что-то у меня живот болит, любимый! – однажды пожаловалось она. – Совсем невмоготу.

– Сходи к врачу! – оторвался Сталин от чтения Ленина.

– На этих врачей денег не напасешься! Я лучше тебе летние брюки куплю! А то ходишь в жару в зимних штанах. Ты же потеешь, солнце мое!