Большая игра – 39. Предвоенная схватка

 Майский оторвал взгляд от деревьев за окном, повернулся, закинул руки за голову, развернул корпус влево, затем вправо, прислушался к приятному хрусту в спине, повторил движение несколько раз, после чего вернулся на своё рабочее место, и, поудобнее устроившись в кресле за своим рабочим столом, углубился в чтение свежих английских газет.

Москва «делает свой ход»

17 апреля 1939 года народный комиссар иностранных дел СССР М. М. Литвинов снова пригласил посла Великобритании в СССР У. Сидса в наркомат и лично вручил ему предложение Советского Союза о трёхстороннем соглашении. Оно было основано на принципе равенства трёх сторон, а предусмотренные в нём обязательства носили взаимный характер, что мог отметить любой непредвзятый человек. Основные тезисы этого предложения гласили:

1. Англия, Франция, СССР заключают между собою соглашение сроком на 5-10 лет о взаимном обязательстве оказывать друг другу немедленно всяческую помощь, включая военную, в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств.

2. Англия, Франция, СССР обязуются оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь восточноевропейским государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями и граничащим с СССР, в случае агрессии против этих государств.

3. Англия, Франция и СССР обязуются в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной помощи, оказываемой каждым из этих государств во исполнение § 1 и § 2.

4. Английское правительство разъясняет, что обещанная им Польше помощь имеет в виду агрессию исключительно со стороны Германии.

5. Существующий между Польшей и Румынией союзный договор объявляется действующим при всякой агрессии против Польши и Румынии, либо же вовсе отменяется, как направленный против СССР.

6. Англия, Франция и СССР обязуются, после открытия военных действий, не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трех держав согласия.

На следующий день, 18 апреля, советский посол в Париже Я.З.Суриц  информировал об этих предложениях министерство иностранных дел Франции. А через день советский посол в Великобритании И,М. Майский по пути из Москвы в Лондон залетел в Париж, чтобы лучше ознакомиться с настроениями французского правительства в отношении предложенного Советским Союзом проекта соглашения.

Его коллега, Яков Захарович Суриц, с которым у него были дружеские отношения, невероятно эрудированный человек, обладающий широким политическим кругозором, охотно рассказал ему об обстановке на политическом Олимпе Третьей Французской республики:

– Даладье (премьер-министр Франции) при всех своих недостатках, а их у него очень много, все-таки лучше, чем Чемберлен, он пошел бы навстречу нашим контрпредложениям… К тому же Франция уже имеет пакт взаимопомощи с СССР… По крайней мере, на бумаге… Вот сейчас, например, французское правительство настаивает перед британским, чтобы оно приняло за основу наши предложения о тройственном пакте взаимопомощи, сделанные 17 апреля… Леже (генеральный секретарь французского министерства иностранных дел) даже составил контрпроект тройственного пакта для предъявления Советскому правительству… он более узок, чем наш, но построен на той же базе… Однако Лондон не хочет его принять и продолжает поддерживать своё предложение об односторонних гарантиях Советского Союза Польше и Румынии. Не знаю, чем закончится англо-французский спор, однако настроен я пессимистически.

Суриц вздохнул, демонстративно махнул рукой ту сторону, где расположен Елисейский дворец, показывая тем самым меру своего разочарования, затем продолжил:

– Вся беда в том, что Франция в наши дни не имеет самостоятельной внешней политики, всё зависит от Лондона. Франция наших дней  – это великая держава второго ранга, считающаяся великой державой больше по традиции… И  что странно – французы с этим как-то примирились… Плетутся за Англией… В англо-французском блоке они рассматривают себя как державу № 2 и не возмущаются…

– Ну, а как ведут себя здесь американцы? – поинтересовался Майский, по привычке вышагивая по гостиной посольства, заложив руки за спину.

– Американцы? – задумчиво переспросил Суриц. – Об этом ясно говорит имя их здешнего посла: Уильям Буллит (участник советско-американских переговоров 1933 года в Вашингтоне, первый американский посол в Москве). Он очень интересуется ходом переговоров, дает советы, иногда поучает, ссылается на свое знание СССР и его правительства…  Конечно, его мнение значит очень много для Даладье и Бонне… Ведь Буллит энергично поддерживал их в дни Мюнхена.

 Слова Сурицы соответствовали действительности, Величие Франции осталось в прошлом, в тот период это была слабеющая европейская держава, теряющая своё былое влияние на мировой политической арене.

Глава 7. Переход хода

Париж

Франция, в отличие от Великобритании, не отделенная, от континента проливом, находилась в более уязвимом положении по отношению к германской агрессии, оттого была более склонна к соглашению. Именно поэтому в конце апреля французское правительство сообщило в Лондон,  что для него не представляется далее возможным поддерживать в Москве английское предложение «об односторонней русской декларации о помощи», не сопровождающейся какими-либо взаимными гарантиями.

25 апреля МИД Франции направил Советскому правительству свой проект соглашения. В проекте говорилось:

«В случае, если бы Франция и Великобритания оказались в состоянии войны с Германией вследствие выполнения обязательств, которые они приняли с целью предупредить всякие насильственные изменения положения, существующего в Центральной или Восточной Европе, СССР оказал бы им немедленно помощь и поддержку.

В случае, если бы вследствие помощи, оказанной Советским Союзом Франции и Великобритании в условиях, предусмотренных предыдущим параграфом, СССР оказался бы в свою очередь в состоянии войны с Германией, Франция и Великобритания предоставили бы ему немедленно помощь и поддержку».

Замысловатые тезисы французского предложения на первый взгляд содержали элементы взаимности, но при внимательном прочтении опять содержали односторонние обязательства СССР. Получалось, что если Англия и Франция решили бы воевать с Германией из-за насильственных действий против стран Центральной или Восточной Европы, то Советский Союз автоматически втягивался в войну на их стороне.

Но если бы он оказался бы в состоянии войны вследствие прямой агрессии или агрессии против стран, по отношению к которым Англия и Франция не имеют никаких обязательств (например, прибалтийских республик), то ни на какую помощь со стороны западных держав СССР не мог рассчитывать. Снова никакого равноправия сторон не было. Пришлось советскому послу в Париже Я.З.Сурице прямо сказать в состоявшейся 29 апреля беседе с министром иностранных дел Франции  Ж. Бонне, что  во французском проекте нет подлинной взаимности.

Услышав это замечание, Бонне смутился и объяснил это перегруженностью делами, он, мол, поручил редактирование документа генеральному секретарю МИДа А. Леже, а сам «недостаточно вчитался» в документ.

В тот же день в советское посольство был направлен новый вариант французского проекта, который содержал взаимные обязательства трех держав помогать друг другу в случае вовлечения в войну с целью предупредить насильственное изменение существующего положения, но опять обходил вопрос о взаимной помощи в случае прямого нападения на одну из трех держав.

Лондон

 Понимая всю важность возможных трехсторонних договорённостей, посол СССР в Великобритании Майский посетил главу Форин офиса лорда Галифакса и долго и горячо доказывал ему важность скорейшего заключения тройственного пакта взаимопомощи, настойчиво заверяя его в самом искреннем желании Советского правительства сотрудничать с Англией и Францией в борьбе с агрессией.

Лорд Галифакс выслушал все доводы советского посла со скептической улыбкой на лице, а когда Майский спросил, принимает ли британское правительство контрпредложения СССР, весьма неопределенно ответил, что оно еще не закончило своих консультаций с Францией.

Лишь 8 мая посол Великобритании в Москве У.Сидс вручил назначенному вместо Литвинова народному комиссару иностранных дел СССР Вячеславу Михайловичу Молотову ответ английского правительства. В этом ответе позиция Великобритании была изложена следующим образом:

«Правительство Его Величества, … в свете советского контрпредложения и своего обмена мнениями с другими правительствами пересмотрело свое первоначальное предложение, сделанное Советскому правительству, и оно позволяет себе передать его в следующей форме: Предлагается на усмотрение Советского правительства, чтобы оно огласило по собственной инициативе декларацию, в которой, делая ссылку на недавнее заявление Сталина по общеполитическому вопросу и принимая в соображение недавние заявления со стороны правительства Его Величества и французского правительства, которыми приняты новые обязательства по отношению к известным восточноевропейским странам, Советское правительство обязалось бы, в случае вовлечения Великобритании и Франции в военные действия во исполнение принятых ими обязательств, оказать немедленно содействие, если оно будет желательным, причем род и условия, в которых представлялось бы это содействие, служили бы предметом соглашения».

Даже неискушенному в дипломатических тонкостях человеку понятно, что Лондон в слегка отредактированной форме снова добивался предоставления Советским Союзом односторонней гарантии Польше и Румынии, не принимая при этом на себя аналогичных обязательств по отношению к СССР. Было ясно, что Советский союз на таких условиях соглашение не подпишет. Создавалось ощущение, что англичанам важен сам процесс переговоров, а не результат. Фактически так и было, все последующие события это ярко продемонстрируют.

Глава 8. Шанс спасти мир

Москва предлагает

Москва в своём официальном ответе ясно и последовательно разъяснила, что последние предложения правительства Великобритании не могут послужить основой для организации фронта сопротивления миролюбивых государств против дальнейшего развертывания агрессии в Европе. Мотивы такого заключения были следующими:

1. Английские предложения не содержат в себе принципа взаимности в отношении СССР и ставят его в неравное положение, так как они не предусматривают обязательства Англии и Франции по гарантированию СССР в случае прямого нападения на него со стороны агрессоров, в то время как Англия, Франция, равно как и Польша, имеют такую гарантию на основании существующей между ними взаимности.

2. Английские предложения распространяют гарантию восточноевропейских государств, граничащих с СССР, лишь на Польшу и Румынию, ввиду чего северо-западные границы СССР со стороны Финляндии, Эстонии, Латвии остаются неприкрытыми.

3. Отсутствие гарантий СССР со стороны Англии и Франции в случае прямого нападения агрессоров, с одной стороны, и неприкрытость северо-западных границ СССР, с другой стороны, могут послужить провоцирующим моментом для направления агрессии в сторону Советского Союза.

Советское правительство полагало, что для создания действительного барьера миролюбивых государств против дальнейшего развертывания агрессии в Европе необходимы по крайней мере три условия:

 1. Заключение между Англией, Францией и СССР эффективного равноправного пакта взаимопомощи против агрессии;

2. Гарантирование со стороны этих трех великих держав государств Центральной и Восточной Европы, находящихся под угрозой агрессии, включая сюда также Латвию, Эстонию, Финляндию;

3. Заключение конкретного соглашения между Англией, Францией и СССР о формах и размерах помощи, оказываемой друг другу и гарантируемым государствам, без чего (без такого соглашения) пакты взаимопомощи рискуют повиснуть в воздухе, как это показал опыт с Чехословакией.

15 мая английскому послу Сиидсу было вручено письменное заявление Советского правительства, в котором говорилось, что предоставление односторонней гарантии Польше и Румынии для Советского правительства неприемлемо и что единственной реальной и действительно эффективной формой борьбы с агрессией является только тройственное соглашение о взаимопомощи на базе тех условий, которые были изложены в советском предложении от 17 апреля.

Бойкот советских предложений Лондоном объяснялся просто, на заседание британского правительства 16 мая 1939 года лорд Галифакс заявил, что политические аргументы против пакта с СССР более существенны, чем военные соображения в пользу пакта, а Н. Чемберлен сказал, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами.

Оппозиция поддерживает

19 мая в парламенте Великобритании состоялись прения по вопросам внешней политики. Лидеры оппозиции подвергли острой критике своё правительство, говорили о необходимости немедленного заключения договора с СССР. Одним из первых большую речь произнес Уинстон Черчилль: «Я никак не могу понять, каковы возражения против заключения соглашения с Россией, против его заключения в широкой и простой форме, предложенной Советским правительством? Предложения, выдвинутые советским правительством, несомненно, имеют в виду тройственный союз между Англией, Францией и Россией… Единственная цель союза – оказать сопротивление дальнейшим актам агрессии и защитить жертвы агрессии. Я спрашиваю, что в этом предосудительного?..

Ясно, что Россия не пойдет на заключение соглашений, если к ней не будут относиться как к равной и, кроме того, если она не  будет уверена, что методы, используемые союзниками, могут привести к успеху. Наше правительство должно понять, что ни одно из этих государств Восточной Европы не сможет продержаться, скажем, год войны, если за ними не будет стоять солидная и прочная поддержка дружественной России в сочетании с союзом западных держав.

По существу я согласен…, что если нужен надежный Восточный фронт, будь то Восточный фронт мира или фронт войны, такой фронт может быть создан только при поддержке дружественной России, расположенной позади всех этих стран…Перед нами предложение – справедливое, и, по-моему, более выгодное, чем те условия, которых хочет добиться наше правительство. Это предложение проще, прямее и более действенно.

Нельзя допускать, чтобы его отложили в сторону, чтобы оно ни к чему не привело. Я прошу Правительство Его Величества усвоить некоторые из этих неприятных истин. Без действенного Восточного фронта невозможно удовлетворительно защитить наши интересы на Западе, а без России невозможен действенный Восточный фронт.

Кто-то может спросить: «Можно ли доверять Советскому правительству?» Думаю, в Москве говорят: «Можно ли доверять Чемберлену?» Я надеюсь, что на оба эти вопроса следует ответить утвердительно. Я искренне надеюсь на это7».

С такой же непримиримой критикой правительства выступил один из лидеров Либеральной партии Ллойд Джордж: «Германия и Италия вооружаются не для защиты… Они готовятся не для отражения атаки со стороны Франции, Англии или России. Отсюда им никто не угрожает… Они сами готовятся к атаке против кого-нибудь, в ком мы заинтересованы… Основная военная цель диктаторов – добиться быстрых результатов, избежать длительной войны. Длительная война всегда невыгодна для диктаторов. И для того чтобы не допустить быстрой победы диктаторов, крайне необходимо скорее создать тройственное соглашение против них. Надо также учитывать, что без помощи России невозможно  выполнить наши обязательства в отношении Польши и Румынии.

Почему правительство до сих пор не заключило пакт взаимопомощи с СССР? Видимо, потому, что оно не доверяет Советскому правительству. Но разве Россия не имеет оснований не доверять нам? Ведь начиная с 1930 года мы нарушили все подписанные нами пакты, имеющие отношение к ситуации, подобной нынешней. В нынешних обстоятельствах медлить нельзя, необходимо срочно завершить тройственные переговоры»8.

Критика в парламенте заставила Чемберлена продолжать переговоры с СССР и даже проявлять активность, но не изменила его отношение к возможности заключения тройственного соглашения. Он, по-прежнему пытался получить односторонние гарантии Советского правительства в отношении своих союзников, не беря на себя никаких обязательств на случай агрессии против СССР.

Глава 9. Обманный ход

27 мая народный комиссар иностранных дел СССР Молотов встретился в кабинете предсовнаркома (председатель Совета народных комиссаров – его вторая должность) с послом Великобритании Уильямом Сидсом и временным поверенным в делах Франции в СССР Жаном Пайяром.

После взаимных приветствий стороны, рассевшись друг против друга за длинным, покрытым зеленным сукном, столом, начали диалог. Рядом с Молотовым сидел его заместитель Владимир Потемкин. Первым взял слово Сидс:

– Мне поручено передать Советскому правительству новый проект соглашения между СССР, Англией и Францией об оказании совместного противодействия агрессии в Европе.

Сидс встал из-за стола и с каким-то сдержанно- торжествующим видом вручил Молотову синюю папку с документом. «Даа, вид у него, как у гроссмейстера, поставившего шах своему сопернику, только игра отнюдь не закончена, ваш обманный ход мы разгадали и следующий ход за нами», – подумал Молотов и положил полученную папку перед собой. Сидс же, сев на своё прежнее место, продолжил:

– Проект этот разработан английским министерством иностранных дел со всей тщательностью и с учетом всех пожеланий, сформулированных в последнем ответе Советского правительства на английские предложения. Я выражаю надежду, что правительство СССР оценит значительный шаг, сделанный правительством Англии навстречу пожеланиям СССР, и само пойдет на скорейшее завершение переговоров, в которых британское правительство живейшим образом заинтересовано.

Настала очередь французского посла. Пайяр был невозмутим и спокоен, и со свойственной французам галантностью вручив Молотову от имени французского правительства идентичный с английским проект тройственного соглашения, сказал:

– Я присоединяюсь к оценке этого проекта, данной Сидсом, и, подобно английскому послу, высказываю надежду на согласие Советского правительства с нынешними англо-французскими предложениями и на скорое и благополучное окончание переговоров по этому вопросу между тремя странами.

Молотов заранее прочитал предлагаемый Лондоном и Парижем проект соглашения, вручённый французским министром иностранных дел  Бонне полпреду СССР во Франции Якову Сурице 26 мая и переданный им в тот же день шифртелеграммой в НКИД. Поэтому он решил не медлить с ответом, а сразу высказать своё отношение к этому документу:

– Ознакомившись с англо-французским проектом, я вынес отрицательное заключение об этом документе. Англо-французский проект не только не содержит плана организации эффективной взаимопомощи СССР, Англии и Франции против агрессии в Европе, но даже не свидетельствует о серьезной заинтересованности английского и французского правительств в заключении соответствующего пакта с СССР, а скорее наводит на мысль, что правительства Англии и Франции не столько интересуются самим пактом, сколько разговорами о нем.

Возможно, что эти разговоры и нужны Англии и Франции для каких-то целей. Советскому правительству эти цели неизвестны. Оно заинтересовано не в разговорах о пакте, а в организации действенной взаимопомощи СССР, Англии и Франции против агрессии в Европе. Участвовать только в разговорах о пакте, целей которых СССР не знает, Советское правительство не намерено. Такие разговоры английское и французское правительства могут вести с более подходящими, чем СССР, партнерами.

Молотов выдержал короткую паузу, чтобы сдержать охватившее его раздражение, а затем спокойным голосом продолжил:

– Может быть, оба правительства, уже заключившие пакты о взаимопомощи между собою, Польшей и Турцией, считают, что для них этого достаточно. Поэтому, возможно, они и не заинтересованы в заключении эффективного пакта с Советским Союзом. К такому заключению приводит англо-французский проект, не содержащий предложений о заключении действенного пакта о взаимопомощи между СССР, Англией и Францией и сводящий данный вопрос исключительно к разговорам о пакте.

Удивлённый таким неожиданным поворотом событий, и ожидавший, видимо, совсем других оценок, Сидс озадаченно спросил:

– Скажите, какие пункты нашего проекта позволили Вам сделать такое заключение?

Молотов ожидал этого вопроса, поэтому ответ его был продуманным до мелочей:

– Хорошо, я объясню все по пунктам. Механизм оказания тремя государствами взаимной помощи англо-французский проект подчиняет сложной и длительной процедуре, установленной Лигой наций.

Советское правительство не против Лиги наций. Наоборот, на сентябрьской сессии ассамблеи представитель СССР активно выступал в защиту Лиги, и в частности статьи 16 её Устава, против других делегатов, в том числе и английского, которые, в конце концов, высказались за признание необязательности упомянутой статьи для членов Лиги наций.

Однако процедуру, установленную пактом Лиги наций для осуществления взаимной помощи против агрессии и теперь предлагаемую англо-французским проектом, нельзя не признать плохо совместимой с требованием эффективности этой взаимопомощи.

Может получиться такое положение: в совете будет поставлен вопрос об агрессии против СССР со стороны какого-либо участника «оси». Представитель какой-нибудь Боливии будет рассуждать в совете, имеется ли наличие акта агрессии против СССР, нужно ли оказать СССР помощь, а в это время агрессор будет поливать советскую территорию артиллерийским огнем. Советское правительство не может признать приемлемой подмену эффективной помощи жертве агрессии одними разговорами по данному вопросу.

Кстати, в договорах о взаимной помощи, заключенных между Англией и Францией, а также обоими государствами с Польшей, английским правительством с турецким, нет обязательства подчинить эту помощь лигонационной процедуре, установленной статьей 16 пакта Лиги. Почему же такое подчинение предусматривается в англо-французском проекте договора с СССР?

Непонятно также, что означает обязательство, изложенное в параграфе 5 англо-французского проекта – чтобы поддержка и помощь, оказываемые Советским Союзом, Англией и Францией в случаях, предусмотренных соглашением, не наносили ущерба правам и позиции других держав. Как можно действовать против агрессора, не нанося ему ущерба?

Наконец, в параграфе 4 указывается, что в случае возникновения угрозы агрессии три договаривающиеся государства не действуют, а только прибегают к взаимной консультации. Это вновь подтверждает догадку, что англо-французские предложения эффективному противодействию агрессору предпочитают лишь разговоры на эту тему.

Позиция Советского правительства прямо противоположна. СССР хочет соглашения об эффективной обороне против агрессора. Одни разговоры об этом его не интересуют и не удовлетворяют. Если правительства Франции и Англии видят в таких разговорах какой-либо интерес для себя, то они могут вести их с другими партнерами.

Но всё, что я сейчас высказал, это пока моё личное мнение. Я представлю врученный мне англо-французский проект на рассмотрение правительства. После этого мы сможет дать окончательный ответ на предложенный вами проект соглашения.

Внимательно выслушав Молотова, Сидс, изображая крайнее изумление на лице, принялся разъяснить ошибочность таких суждений:

– Оценка англо-французского документа, данная Вами, основывается на явном недоразумении. Верно, что в англо-французском предложении упоминается о Лиге наций и даже о статье 16 её Устава. Но это сделано лишь для того, чтобы удовлетворить общественное мнение, в особенности в Англии, где всякую международную акцию привыкли связывать с Лигой наций.

 Наши правительства отнюдь не имеют в виду подчинять механизм взаимной помощи СССР, Франции и Англии лигонационной процедуре. Оба правительства признают необходимость немедленной и автоматической взаимной помощи трех договаривающихся государств против агрессии. Об этом мы заявляем вполне официально.

Англо-французский проект предусматривает только то, чтобы тройственное соглашение между Англией, Советским Союзом и Францией было заключено согласно принципам и в духе Лиги наций. В этой формуле не может быть ничего неприемлемого для СССР. Мы заверяем, что она отнюдь не ограничивает автоматизма в осуществлении взаимной помощи, в котором английское и французское правительства столь же заинтересованы, как и СССР.

Пайяр был удивлен не менее Сидса, но вида старался не подавать, поэтому говорил, сохраняя полное спокойствие:

– Недоразумением мы считаем также указание на то, что в параграф 5 англо-французского проекта обязательство «не наносить ущерба правам и позиции других держав» имеет в виду оградить агрессора. Упомянутый параграф стремится лишь сберечь суверенные права слабейших государств, которым Англия, Франция и СССР договариваются оказывать помощь.