(Не)идеальный момент

– Ты ведешь себя странно, – недоуменно произносит он, когда я закрываю дверь, а затем иду с ним рука об руку к лифту.

Может быть, потому, что ты действительно хорошо выглядишь. И от тебя приятно пахнет. И мне кажется, что ты ведешь себя со мной очень по-джентльменски. К такому я явно не была готова.

– Нет, вовсе нет. Разве один друг не может просто сказать другому другу, что тот ему нравится? Разве это преступление?

– Насколько я знаю, нет, но могу загуглить, если хочешь.

Делаю глубокий вдох и вхожу в лифт вместе с ним. Аромат его одеколона такой насыщенный, что у меня странным, сбивающим с толку образом начинает кружиться голова.

Никогда не видела его таким, потому что он всегда скрывал, с кем встречается, с кем ходит на свидания, да и вообще не распространялся о своей личной жизни. Всякий раз, когда я расспрашивала его об этом раньше, он отвечал отстраненно, не углублялся в подробности, никогда не проявлял интереса к теме. Но сейчас, когда вижу его таким, все кажется очень странным.

– Почему ты скрывал это от меня?! – почти переходя на крик, наконец спрашиваю я.

– Э-э-э, что? – удивляется он, отпуская мою руку и поворачиваясь ко мне лицом, пока мы спускаемся в главный вестибюль нашего жилого комплекса.

– Я про свидания. Ты никогда их не обсуждал. Ты никогда ничего не рассказывал мне о женщинах, с которыми встречаешься. Почему?

– Ты о чем, собственно? – уточняет он, когда дверцы лифта разъезжаются. Машина Брейкера ждет у входа, парковщик с ключами наготове.

Я указываю на его костюм:

– Я про это… это не тот Брейкер, которого я привыкла видеть. Я не замечала, чтобы ты так одевался. Чтобы ты был таким обходительным и, знаешь… привлекательным.

Я сглатываю. Он отвечает с глупой ухмылочкой:

– Да, ну, я тоже никогда не видел тебя такой. – Он указывает на меня и говорит: – Разодетой в пух и прах и очень… красивой. Обычно я тусуюсь с леди-троллем, которая живет по соседству и любит поедать зеленые оливки прямо из жестяной банки.

Выпучиваю глаза и отталкиваю его в сторону, заставляя рассмеяться.

– Для протокола, я не леди-тролль. А что касается оливок – да, грешна, и что ты мне сделаешь?

– Твои спутанные лохмы на днях свидетельствовали об обратном. – Он дает чаевые парковщику, а затем открывает мне дверь, но когда я сажусь, он не закрывает ее сразу, а кладет руки на крышу и говорит: – Я не особо распространяюсь о том, как одеваюсь и с кем встречаюсь, потому что говорить особо не о чем. И я не из тех парней, которые бегают к своим лучшим друзьям, чтобы похвастать, как накануне вечером уложили на лопатки прекрасную мисс. Но если хочешь, могу начать.

– И многих удалось уложить?

– Да уж побольше, чем ты можешь представить, но раз уж ты все равно от меня не отстанешь, пока не расскажу, то отвечу, что в последнее время у меня на личном фронте небольшое затишье. Времени не было. Думаю, что в последний раз у меня было с твоей подругой Чариз. Ну, с той, с которой ты познакомила меня на свадьбе Хаксли.

– Подожди, серьезно? – спрашиваю я. – Ты переспал с Чариз?

– Пару раз точно было.

Он подмигивает, а затем закрывает мою дверь, оставляя меня сидеть в ступоре.

Когда он садится на водительское сиденье, я уточняю:

– Пару раз? То есть… больше одного раза?

– Как правило, пару раз значит «несколько раз».

Он заводит машину и отъезжает от дома.

– Но она никогда мне ничего не рассказывала. Ты никогда ничего мне не рассказывал. Откуда мне было знать, что ты встречаешься с моей подругой? И что из этого вышло?

– Появились тройняшки. Не люди, собаки. У нее есть право опеки, а у меня – право на свидания с ними.

– Я серьезно, Брейкер. – Толкаю его в плечо, заставляя рассмеяться.

– Нет, это был просто секс. Ни она, ни я не были настроены на серьезные отношения, к тому же сказать, что нас связывало нечто большее, чем плотские утехи, нельзя. – Он картинно играет бровями.

– Фу, только не произноси слово «плотские». – Я складываю руки на груди и откидываюсь на спинку сиденья, пока Брейкер ведет машину к ресторану в центре города, где Брайан забронировал для нас столик. – Значит, ты просто встречаешься с девушками, хорошо проводишь время и не рассказываешь мне об этом?

– Зачем мне тебе рассказывать? Для того, чтобы ты могла немного потолкать меня и пофукать? – спрашивает он, поддразнивая.

– Ну, да.

Он хихикает.

– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь.

– То есть сегодня вечером ты собираешься дуться… обижаться, чтобы сорвать свидание, да?

– Если ты все это время будешь смотреть на меня задрав нос, то нет. Не уверен, что смогу пошевелиться, если твой осуждающий взгляд будет направлен в мою сторону.

– Осуждающий? Ни капли осуждения.

– Ха! – Он хохочет. – Лия, ты осуждала Берди сегодня утром, когда увидела в ее анкете, что ей нравится смотреть романтические комедии.

– Э-э-э, раньше и ты посмеивался над теми, кто их смотрит. По-видимому, благодаря своим невесткам ты поменял свое мнение. Вопрос на самом деле состоит в том, знаю ли я тебя вообще, Брейкер?

– Это ты мне скажи.

Он держит руль одной рукой, вторая лежит на подлокотнике, и на одно мгновение я думаю о том, как он будет возить Берди. Положит ли он ладонь ей на бедро? Переплетут ли они пальцы? Поднесет ли он их сплетенные пальцы к своим губам и нежно поцелует идеальную кожу на ее костяшках, смазанных кремом для рук? Не могла представить, что Брейкер сделает что-то из того, что я нафантазировала, но как выяснилось, я никогда и не знала его с этой стороны. За все годы, что мы знакомы, я никогда не видела его с женщиной.

– Назови, чего я больше всего боюсь?

– Нам нет нужды этим заниматься, – вздыхаю я.

– Нет, нужно. – Он тычет меня в ногу. – Ну же, мой самый сильный страх? Ты единственная, кто об этом знает.

– Что дом загорится, а ты не сможешь вовремя спасти из огня памятные вещи из фильма «Властелин колец» с автографами звезд. Ты боишься их потерять.

Он поморщился и похлопал себя по сердцу.

– Я до сих пор думаю об этом. Моя очередь. Ты задаешь мне вопрос о себе.

– Зачем мы этим занимаемся?

– Чтобы доказать тебе, что мы знаем друг друга лучше, чем любой другой человек из нашего окружения, и что это навсегда останется неизменным. Так что давай, задавай мне вопрос.

– Хорошо. Мое самое нелюбимое воспоминание из детства?

– День, когда у тебя впервые начались месячные. Ты была у подруги с ночевкой, и у тебя начались месячные посреди ночи на спальном мешке, который ты одолжила у подруги. Вместо того, чтобы помочь, она высмеяла тебя, потому что ты испачкала ее спальный мешок, а потом тебе пришлось ждать, пока мама заберет тебя. Кортни – настоящая сука, которая, надеюсь, будет гореть в аду.

Услышав его замечание, я расплываюсь в улыбке.

– Ей не следовало дразнить меня из-за пятна, это точно.

– Ну да, надеюсь, провидение послало ей большую, болючую мозоль на подошву. Эта болячка доставляет максимальный дискомфорт.

– Остается только надеяться.

– Хорошо, а какое мое не самое любимое воспоминание из детства? – спрашивает он.

Это легко. Я помню день, когда мы говорили об этом. Это был наш выпускной год в колледже. Мы пошли на вечеринку братства, но в итоге проболтали всю ночь на крыльце. Мы немного выпили, но не настолько, чтобы вести бессвязные речи. Тогда-то он и рассказал мне о том дне, когда умер его папа.

– Когда умер твой отец, – мягко отвечаю я. – И как ты жалеешь, что не сказал ему, что любишь его больше, чем он мог бы себе представить. Как ты сожалеешь о том, что нечасто признавался ему в любви. Я помню, как будто это было вчера, потому что я учла твой опыт и после этого при каждой удобной возможности говорила своим родителям о том, как сильно я их люблю.

Он медленно кивает.

– И ты единственный человек, который это знает. Я никогда не говорил своим братьям. Никогда не говорил ни одной живой душе об этом. Поэтому я могу не говорить о таких мелочах, как девушки, с которыми я сплю или встречаюсь, потому что это никоим образом не скажется на нашей с тобой дружбе. Это не касается по-настоящему важных вещей, поняла? Я рассказываю тебе только о значимых событиях.

– Почему ты пытаешься вывести меня на эмоции?

– Я не пытаюсь. – Он протягивает руку и берет мою ладонь. – Просто хочу донести до тебя простую вещь: что бы ни случилось, ты всегда останешься той, кто знает меня лучше всех, и на это есть причина. Ты – мой лучший друг, Лия. Ничто не может встать между ними. Я не позволю этому случиться. А теперь едем в центр города на двойное свидание.

– Ты по-настоящему хороший парень. Тебе ведь это известно, Брейкер?

– Стараюсь. – Он расплывается в широченной улыбке. – А теперь позволь мне включить тебе новую песню, под которую я теперь дурачусь.

– Боже мой, не говори «дурачусь». Это не про тебя.

– Кто сказал? – спросил он с притворной обидой.

– Я.

– А кто решил, что ты имеешь больший вес?

– Я.

– Эх, справедливо.

Он небрежно пожимает плечами. Я смеюсь, когда он включает свою новую любимую песню. Брейкер прав. Ничто не может встать между нами. Абсолютно ничто.

Глава пятая

Брейкер

Фотография Берди была бледной копией оригинала.

Ни капли сходства.

Она сногсшибательна.

И милая. Я немного опасался, что она будет красивой, но заносчивой. Или лишенной индивидуальности. Но это совсем не так. Она кажется очень трезво мыслящей и застенчивой. По крайней мере, именно это я уловил, пока мы ждали, когда нас посадят за наш столик.

Когда мы пришли в ресторан, Брайан уже был здесь и разговаривал по телефону, но как только мы подошли, оторвался от экрана, крепко обнял Лию и отвесил ей комплимент по поводу того, как прекрасно она выглядит. И он прав. Не хочу говорить об этом, потому что это прозвучит банально, но когда она открыла дверь в свою квартиру, у меня перехватило дыхание. Я всегда считал Лию потрясающей, но стоило увидеть ее в этом платье, как я четко это осознал. Разумеется, я тут же подавил мою чисто мужскую реакцию на ее внешний вид, потому что это не принесло бы мне ничего хорошего. Понял это еще в колледже, когда впервые увидел ее разодевшейся на свидание. Я был настолько ошеломлен, что начал влюбляться.

И быстро догадался, что это плохая идея, учитывая, как сильно я дорожил нашей дружбой, поэтому засунул все чувства поглубже, и мне удалось от них отгородиться. Время от времени они поднимаются во мне, но я-то знаю, как будет лучше для нас обоих. Сегодняшний вечер – не исключение. Берди тоже потрясающая, но видно, что она немало поработала над своей внешностью. С другой стороны, Лия красива от природы. У нее проницательный взгляд бездонных, цвета болотного мха глаз и очаровательные веснушки.

Как только Брайан перестал лобызать Лию – за чем было довольно неприятно наблюдать, Берди вышла вперед и поразила меня своей скромностью. Брайан представил нас, и мы перекинулись с ней парой фраз, пока администратор указывал нам наши места.

Теперь мы сидим за столом – четыре стула вокруг квадратного стола. Берди находится по одну сторону от меня, а Лия – по другую.

– Ты уже бывал здесь? – интересуется Брайан.

– Думаю, нет, – отвечаю я. – А ты, Берди?

Она качает головой:

– Это, наверное, самое шикарное место, где мне доводилось бывать.

– Ну, вагю[17] здесь отменная, если вы любители стейков, – советует Брайан, заглядывая в меню. – И пожалуйста, не стесняйтесь, заказывайте все, что вам нравится. Ужин за мой счет.

– О, в этом нет необходимости, – заверяю его я.

Брайан отрывает глаза от меню. Он натянуто улыбается.

– Это была моя идея. Поэтому угощение на мне.

Она прослеживается в его взгляде. Неуверенность в себе. Он знает, чего я стою – легко смотреть на всех задрав нос, и все же он чувствует необходимость доказать, что может быть наравне со мной. Здесь нечего доказывать, так как не может быть и речи о соревновании. Поэтому я просто оставляю все как есть. Если он хочет заплатить за мой ужин, флаг ему в руки.

– Ну, спасибо. Очень мило с твоей стороны, Брайан, – вежливо киваю я и краем глаза вижу, как Лия хихикает, прикрывшись меню. Она всегда смеется над моей манерой высокопарно говорить. Она считает уморительным, когда я перестаю язвить, а вместо этого веду себя как хороший мальчик. Лия утверждает, что со стороны я похож на ребенка, приехавшего погостить к своим дедушке и бабушке. При них дети всегда ведут себя наилучшим образом, следят за своими манерами и никогда не говорят ничего такого, что могло бы вызвать неудовольствие пожилых родственников.

После того, как официант принимает наш заказ, я решаю познакомиться с Берди поближе. Кстати, она заказала салат с заправкой на гарнир, без сухариков, лука и сыра. То есть, по сути, только салат и мясо. Разве она не знает, что сухарики – это самое лучшее, что есть в этом блюде?

– Так откуда ты? – интересуюсь я.

– Родом из Теннесси, но последние десять лет живу в Лос-Анджелесе. Я училась здесь в школе, и мне так понравилось, что я решила остаться.

– Нельзя вот так взять и покинуть Калифорнию, особенно когда пожил здесь. Изучала маркетинг в колледже?

Она кивает и убирает волосы за ухо.

– Изучала. И в магистратуре. У меня всегда хорошо получалось наплести с три короба, чтобы что-то кому-то продать.

Я качаю головой.

– Чтобы работать в вашей сфере, нужен творческий склад ума. Когда мы с братьями только начали строить свой бизнес, нам пришлось хорошенько потрудиться над маркетинговой составляющей. Причем Хаксли, мой старший брат, решил, что я отлично справлюсь с задачей по разработке брендинговой стратегии. – Подношу стакан с водой к губам, отпивая. – Скажем так, не все прошло гладко.

– Да ладно, – вклинивается в наш разговор Лия. – Мне очень понравился логотип, который ты создал.

– Даже не вспоминай об этом. – Я провожу рукой по лицу.

– О боже, – выдыхает Берди, – я просто обязана увидеть его прямо сейчас. У тебя сохранилось фото?

– Сохранилось. – Лия достает телефон из клатча. – У меня есть папка со всеми постыдными вещами, которые Брейкер делал на протяжении многих лет. Она пригодится, когда мне нужно будет приструнить его.

– Что случается не так уж и часто, – замечаю я, пытаясь убедиться, что Берди понимает, что я не мудак.

– Достаточно часто, и наличие этой папки – прямое тому доказательство. – Лия листает содержимое телефона, а затем поворачивает экран к Берди. – Вот, смотри, он объединил вместе с буквой «К» от слова «компания» первые буквы своего имени и имени своих братьев: X – от Хаксли, Д – от Джей Пи и Б – от Брейкер. Подучилось «ХДБК».

Берди сморщилась.

– Смотрится как бессмысленное нагромождение букв.

Лия смеется.

– Он хотел пойти по пути наименьшего сопротивления.

– В свою защиту скажу, что я не должен был заниматься этим. Я никогда не говорил, что у меня есть опыт в дизайне. И мои братья были недальновидны, когда поручали мне это задание. Но я поступил достаточно умно, не справившись с поставленной задачей, так как в итоге нам пришлось обратиться к услугам профессионального дизайнера.

– Умно, – соглашается Берди. – Всегда доверяй важные вопросы профессионалам.

Официант подходит к нашему столику с бутылкой вина, которую заказал Брайан, и пока тот его дегустирует, проверяя, что это именно то, что он хотел, я интересуюсь у Берди, есть ли у нее братья и сестры.

– У меня есть брат. Но он старше меня на десять лет, поэтому мы никогда не были особо близки. Не как лучшие друзья, но мы присматриваем друг за другом. Наверное, мы не так близки, как ты с твоими братьями, вы ведь работаете вместе.

– Очень близки, иногда несносно близки. Мы слишком часто вмешиваемся в дела друг друга. Когда не я, а кто-то другой натворил глупости и что-то испортил, мне нравится наблюдать за разворачивающейся драмой.

– То есть можно сказать, что в вашей семье ты играешь роль посредника.

– Ага, – удивленно киваю я, поворачиваясь к ней. Брайан, должно быть, одобрил поданное вино, потому что официант начинает наполнять бокалы. – Похоже, что я могу выступать посредником?

– Ты крайне спокоен. В тебе есть что-то, что наводит на мысль, что именно ты стараешься поддерживать мир в семье.

– Да, – киваю я, – ненавижу споры.

– Пф-ф-ф, – фыркает Лия рядом со мной.

Я оглядываюсь.

– Хочешь что-то сказать?

– В выпускном классе, во втором семестре, во время чемпионата по «Скрабблу», ты жил ради споров. Вернее, именно ты был тем, кто эти споры затевал. Флиртовал с двумя девушками из одной команды и тем самым устроил переполох, когда они узнали об этом прямо посреди игры.

– Это не любовь к спорам, Лия. Это называется – стратегический подход к игре в «Скраббл». – Я постукиваю пальцем по виску. – Стойкость к психологическому воздействию – ключевая составляющая победы в чемпионате, и если ты можешь как-то подпортить противнику настроение, чтобы лишить его этой стойкости, то ты должен что-то придумать. Так что флиртовал я с двумя девушками одновременно исключительно ради победы нашей команды. – Я поворачиваюсь к Берди и добавляю: – Я никогда так не делаю в реальной жизни. Раз мы затронули эту тему, я должен сказать об этом.

Она мягко улыбается.

– Не похоже, чтобы ты был на такое способен.

– Эй, Лия, почему бы нам с тобой не выйти на балкон, пока готовят наш заказ, чтобы дать этим двоим немного времени поболтать наедине? – пошло подмигивает Брайан.

– Ой, конечно, да, – кивает Лия, поднимаясь со стула и присоединяясь к Брайану. Насколько я могу судить по ее скованности и нерешительности ее шага, последнее, что она хочет сейчас, это дать нам с Берди немного времени побыть наедине. Нет, она как заправский вуайерист хочет наблюдать за нами каждую возможную секунду нашего с Берди общения, хочет подслушивать.

Если бы речь шла о ней, я повел бы себя точно так же.

– Они мило смотрятся вместе, – замечает Берди.

– Так и есть, – соглашаюсь я, хотя мне кажется, что я лгу сам себе.

– Так ты познакомился с Лией в колледже? – уточняет Берди.

– Да, мы с ней были членами Тайного общества «Скраббла», и она показала себя впечатляюще эрудированной особой. После первой совместной игры мы обсуждали, что нам интересно. Это в каком-то роде сблизило нас, и с тех пор мы лучшие друзья.

– Это так здорово. Что же вас так сблизило?

– Э-э-э… – Я отвожу взгляд в сторону, а затем наклоняюсь немного ближе. – Если я расскажу тебе, у тебя может напрочь отпасть желание продолжать это свидание, потому что нам с Лией обычно не нравятся популярные вещи.

– А ты попробуй. – Она подносит бокал с вином к губам, покрытым розовой помадой. – Я могу еще и удивить тебя.

– Хорошо. – Я потираю руки и поворачиваюсь к ней. – Я просто одержим «Властелином колец». Я читал серию книг, когда был моложе, и очень быстро стал ярым их поклонником. С тех пор ничего не изменилось. Я наряжался Гэндальфом на Хэллоуин бесчисленное количество раз. Еще мне нравится строить модели самолетов и наблюдать за тем, как они летают. Для меня это невероятно успокаивающее зрелище. Я заядлый игрок в настольные игры. Я играл во все существующие настолки хотя бы раз. Мне нравятся те из них, где нужно что-то искать. Спортом не увлекаюсь. Смотрю иногда спортивные каналы, но не считаю себя фанатом. Иногда мне нравится полистать какой-нибудь комикс, но не самые популярные типа Marvel или DC. Есть одна серия комиксов о Шерлоке Холмсе, которую мне действительно нравится читать. Считаю себя фанатом-переростком Диснея. У меня приобретен абонемент, по которому я могу до конца жизни посещать вечеринки по случаю празднования Хэллоуина, и у меня болезненная одержимость «Кошмаром перед Рождеством», а еще «Мулан». Та сцена, где она «превращается в мужчину», каждый раз вызывает у меня мурашки по коже. А мой любимый фильм – «Худой человек»[18]. Если быть точным, то таких фильмов целая серия, и поздней осенью в старом кинотеатре в центре города проводится марафон по старому кино. Мы с Лией ездим туда каждый год.

Берди отпивает вина и на мгновение замолкает. Через несколько секунд она наконец, произносит:

– Думаю, сексуальный парень-ботан мне по зубам.

Я издаю смешок и поднимаю свой бокал, мы чокаемся и отпиваем по глотку.

* * *

– Что ты о ней думаешь, чувак? – спрашивает Брайан. – Она великолепна, да?

Берди, извинившись перед нами, удалилась в уборную после того, как официант унес ее тарелку с салатом. Я бесстыдно наблюдал за тем, как она удаляется, нарочито демонстративно покачивая бедрами. Я оценил этот жест по достоинству.

– Да, она крутая, – соглашаюсь я, промокая рот салфеткой, а затем кладу ее на стол. – Похоже, у нас наметились небольшие разногласия в том, что касается увлечений, но она сказала, что любит пешие прогулки, что ей только в плюс.

Лия какое-то время молчит. Ну, вообще-то, она молчала большую часть ужина. Брайан рассказывал ей о своей работе, пока мы с Берди беседовали.

– Ты упомянул, что тебе нравится наблюдать за птицами во время пеших прогулок? – спрашивает Лия.

– Э-э-э, я пропустил ту часть, где упоминаю свой бинокль, панаму и блокнот.

Брайан смеется.

– Держу пари, на это стоит посмотреть.

– Не многим людям удается увидеть эту мою сторону жизни, и не без причины.

– Ну, не знаю. Лично я считаю, что панама выглядит классно, – хихикает Лия, бросая заговорщический взгляд в мою сторону.

Брайан ерзает на стуле и откашливается.

– Итак, могу ли я быть уверен, что сегодня вечером ты отвезешь Берди домой?

– Если ее нужно подвезти, конечно, – отвечаю я.

– И ты пригласишь ее еще на одно свидание? – еле слышно интересуется Лия.

Я пожимаю плечами.

– Понятия не имею. Возможно. Она кажется классной, и более близкое знакомство с ней без навязчивых свидетелей, которые любят делиться фотографиями неловких моментов, стало бы закономерным развитием событий.

– Да, но это лучшие фотографии…

– Что ж, не будем вас задерживать, – прерывает нас Брайан как раз в тот момент, когда Берди появляется в поле зрения. Не могу не отметить, с каким раздражением Лия откидывается на спинку стула. Брайан встает и застегивает пиджак. – Я уже рассчитался по счету. Нам с Лией уже пора, так как до Малибу не близкий путь.

– Да, конечно. – Я встаю вслед за ним.

Нет лучшего способа сделать ситуацию патовой, чем закончить вечер неловким, тупым прощанием. Без каких-либо подводок, просто коротко бросить в лицо «нам пора». Желая убедиться, что с Лией все нормально, я поворачиваюсь к ней и обнимаю на прощание.

– Ты в порядке? – мягко спрашиваю я. Она кивает мне, тыкаясь куда-то в плечо, так что я принимаю это за ответ и желаю: – Хороших выходных.

– Хорошо. Спасибо, – тихо произносит она, ее голос при этом звучит странно.

Собираюсь спросить, уверена ли она, что все в порядке, но не решаюсь, так как не хочу, чтобы Брайан задавался ненужными вопросами. Поэтому я отпускаю Лию со словами:

– Напиши мне о планах на следующую неделю и расписание встреч. Ты же знаешь, что я не пропущу ни одну из них.

– Напишу, – улыбается она.

Брайан подходит и кладет руку ей на поясницу. Он протягивает мне ладонь для рукопожатия.

– Рад был повидаться, Брейкер. Развлекайтесь, вечер в самом разгаре. Может, пригласишь Берди отведать десерт?

Никакого давления, да? Господи.

– Конечно, еще раз спасибо за ужин.

Они уходят, а я поворачиваюсь к своей спутнице. Она стоит там, не зная, что делать, с зажатым в руке клатчем.

– Итак… – Я засунул руки в карманы. – Когда я хожу в походы, то делаю это исключительно ради наблюдения за птицами. – Она смеется. – Просто хотел сообщить это до того, как спросить тебя, не желаешь ли отведать десерт.

– Наблюдение за птицами, да? Кажется, это хорошее времяпрепровождение. Я не так хорошо разбираюсь в пернатых, но с удовольствием бы научилась.

– В таком случае как насчет того, чтобы для начала сходить за десертом?

– С удовольствием.

Берди берет меня под руку, и мы вместе выходим из ресторана.

* * *

– Господи, этот чизкейк просто потрясающий! – довольно восклицает Берди, откусывая очередной кусочек. – Малиновое послевкусие просто обязаны объявить вне закона.

– Я же говорил, что он просто объедение, – смеюсь я. – А ты сомневалась.

– Я не сомневалась. Я просто была в шоке. Не ожидала, что возьму десерт из передвижного фургона с едой.

– Я все еще жив благодаря этим фургонам. – Я откусываю еще кусочек. – Рядом с нашим домом продают лучшее тако с соусом, в который эти тако надо макать. Мы с Лией стараемся ограничивать себя, но это не помогает, так как фургончик припаркован прямо у нас за углом.

– Вы с Лией часто ужинаете вместе?

– Ну, не то чтобы. Может быть, два раза в неделю. Каждый раз, когда она проводит время отдельно от Брайана.