Перевал Дятлова. Истории Сергея Соколова. Том 2

Продолжение следует.

История

51.

Лев

Гордо

– 2.

А дальше ещё интереснее. В 1940-1941 годах он работает старшим инспектором комбината "Уралуголь". А это уже должность крупного хозяйственного деятеля. Комбинат "Уралуголь" – это не завод. Это организация, объединявшая 8 угольных трестов в трех областях Урала. Как мог сотрудник НКВД с 8 классами образования инспектировать угольные тресты? Я думаю, в объёме заданий влиятельных людей.

Ну вот и вся довоенная биография Льва Гордо.

Воевал он с сентября 1941 года до конца войны и состоял на действительной военной службе до октября 1945 года. На фронте был сапёром, помощником командира взвода инженерно-сапёрного батальона, а с 1942 года начальником интендантского снабжения батальона, затем начальником продовольственного снабжения штурмовой инженерно-сапёрной бригады.

Может быть, вам кажется, что интендантом быть проще, чем сидеть в окопах под огнем противника? Это не так. Бригада у Гордо была не простая. Инженерно-сапёрная. Штурмовая. И всех надо было накормить, и солдат, и офицеров, и лошадей, и во время штурма тоже. Как сейчас говорят – Вдруг война, а я голодный. Понятно, голодный солдат врага не победит. А бригада Гордо побеждала. Поэтому не случайно Гордо был награждён орденом Красной Звезды.

Вот выдержка из наградного листа:

"В период наступательных операций наших войск в сложных метеорологических условиях бездорожья своевременно и бесперебойно обеспечивал части бригады продовольствием. Не было ни одного случая, чтобы части бригады оставались без продовольствия. Своей инициативой и организованной работой способствовал успешному выполнению всех поставленных боевых заданий перед частями бригады."

Вот так воевал Гордо на фронте. Достойно, героически. В 1942 году на фронте был принят в ряды КПСС. Это тоже о многом говорит.

Что можно сказать? На фронте он приобрёл незаменимый организаторский и жизненный опыт.

В 1945-1946 годах работает старшим инспектором Управления военно-строительных батальонов МВД в городе Рига. Смотрите, снова старшим инспектором. И снова в структурах МВД, бывшего НКВД.

В 1946 году перебирается в Свердловск. Или переводят влиятельные люди?

1946-1947 – начальник снабжения ликёро-водочного завода.

В 1947 году приходит в УПИ и остаётся там на много лет.

Как он сообщает в протоколе допроса, председателем спортклуба он является с 1955 года. А до этого кем был в УПИ? Старшим лаборантом, заведующим спортивными сооружениями и техником-механиком. Необычно, правда? После начальника снабжения завода руководить мячами и матами.

Для чего я всё это рассказываю? Чтобы показать, что Гордо не был случайным человеком, не был разгильдяем и простачком. Он был именно таким товарищем, который был нужен влиятельным людям в качестве своего человека в УПИ. И те, кто делал из него такого человека в течение всех предыдущих лет, могли рассчитывать на его абсолютную лояльность и преданность.

Ну а теперь будем переходить к группе Дятлова.

Кстати, Лев Семёнович Гордо был женат, у него был сын Владислав, в 1959 году ему было 19 лет и он тоже учился в УПИ, и жили они небедно. Смотрите, семья Гордо проживала в доме по ул.Челюскинцев, 92. Я думаю, вы согласитесь, что простой техник-механик УПИ в таком доме получить квартиру не мог. До ж/д-вокзала 9 минут ходьбы, до здания НКВД – 32 минуты. Наверное, он получил её до войны, когда работал комендантом пересыльного пункта.

Кстати, можете посмотреть на яндекс-картах, на станции Свердловск-Пассажирский есть Комендантский тупик. Проходной путь 2 км, рядом дорога, огороженная зона и здания, очень напоминающие колонию. Не там ли и работал Лев Гордо?

Почему Лев Гордо является загадочной фигурой в уголовном деле группы Дятлова?

А вот посмотрите на его действия и его показания.

О чём он говорит в протоколе допроса?

Что туристскую секцию возглавлял Мартюшев, до этого Блинов, в правлении спортклуба за туристскую работу отвечал Дорошенко, маршрут утверждает комиссия во главе с Королёвым, маршрутные листы собирал Мильман, снаряжение выдавал Блинов. То есть Гордо вроде как бы ни при чем и делать-то ничего не обязан был. Ну конечно, хорошая позиция. Не правда ли? Да только дело-то было совсем не так. Это всё люди, работавшие на общественных началах. А Лев Семёнович из всех них был один освобождённым работником и получал за это деньги. Так что отмазка, что он не должен был заниматься походом группы Дятлова, не проходит. И должен был, и занимался. В том же протоколе допроса он говорит, что в УПИ была своя маршрутная комиссия, по разрешению которой выдавалось снаряжение. Кроме того, он говорит, что профком института по представлению спорткомитета финансирует туристские походы. Мог ли Гордо не знать маршрут группы Дятлова? Конечно не мог. Как бы он подавал представление в профком, если бы не знал, куда и зачем идут туристы? Как бы он направил запрос директору предприятия по Слободину, кстати, на фирменном бланке спортклуба УПИ, если бы не знал маршрут похода? Конечно, никак.

И сам он говорит в протоколе допроса:

"В спортклубе, так и лично я, знали, что согласно протоколу группа должна была из пос. Вижай послать телеграмму, но я точную дату не знал."

Ну всё правильно как бы. Точную дату и сам Дятлов не знал. Но дальше Гордо говорит:

"Я знал, что группа Дятлова в гор. Свердловск должна была вернуться 15 февраля."

Все чётко. Он знал. Далее он ссылается на Блинова и Юдина. Но там тоже фигурирует 14-15 февраля. Гордо говорит:

"Поэтому спортклуб причиной невозвращения туристов группы Дятлова начал интересоваться только после 15 февраля 1959 года." То есть Гордо знал, что туристы не вернулись 15 февраля. И знал, что до этого времени от них не поступила телеграмма из контрольной точки.

Почему же он не доложил директору института, не доложил в городской спорткомитет и по его словам начал сам предпринимать какие-то действия? Это кажется странным. Ну ладно, а что он делает сам? Он исчезает.

Сестра Александра Колеватова Римма в протоколе допроса заявляет:

"Родители беспокоились о своих детях и, конечно, звонили и в спортклуб УПИ. Я сама позвонила в институт только 17 февраля, спустя 3 дня после контрольного срока. Зав. спортклубом т.Гордо на месте не оказалось, попытки дозвониться до него были тщетны: его невозможно было застать на работе."

Но вы знаете, что в поликлинике УПИ работала вторая сестра Колеватова, и она могла найти Гордо, если бы он был в институте. Но его там не было. Где же он был и что делал?

По его показаниям, 16 февраля ничего не делал. В ночь на 17-е звонил в Вижай.

Но вот что заявляет в протоколе допроса Уфимцев:

"16-го февраля в комитет позвонил по телефону тов. Блинов и спросил, нет ли каких известий о группе и сразу же заказали телефон Вижая и разговаривали с работником Лага тов. Хакимовым."

Почему Блинов позвонил Уфимцеву, а не пошёл к Гордо? Почему не Гордо звонил Уфимцеву, а студент Блинов? Да потому что Гордо не было на месте, он исчез.

Что же он делал дальше? Он рассказывает об этом так:

"Потом 17 февраля с/г я звонил в Центральный совет общества "Буревестник" и просил добиться разрешения на использование самолёта, но мне отказали. 18 февраля снова звонил в Вижай. 19 февраля 1959 года договорились с аэропортом о выделении для поисков пропавших самолёта и вертолёта, только после этого утром 20 февраля с/г я и Блинов вылетели в г.Ивдель."

Вот как объясняет события сам Гордо в протоколе допроса.

Всё очень странно, не правда ли? Такое ощущение, что Гордо один в этой стране. Он и в Вижай звонил дважды, и в Москву насчет самолёта, и с аэропортом договаривался, и в Ивдель вылетел. И всё сам. Будто начальства нет у него. Или им руководил кто-то другой.

Ладно, есть и ещё странности, вообще странные вещи.

По словам Гордо, насчет самолета он звонил в Москву 17-го числа. Мог он просить самолет и не знать, куда надо лететь?

Не мог.

А ведь Римма Колеватова в протоколе допроса заявляет, что на тот момент в УПИ не был известен маршрут группы Дятлова, и она лично передала его нанесённым Рягиным на карту полковнику Ортюкову только 19 февраля. Не Гордо, а Ортюкову. Получается, в УПИ 17 февраля маршрут не знали, даже заместитель Гордо Мильман, попросивший сестру Колеватова Нину обратиться к Рягину, не знал, и лишь Гордо знал и просил по этому маршруту послать самолёт? Получается, так.

Но и на этом странности не заканчиваются. Вот ещё фрагмент из протокола допроса Колеватовой:

"Возмутителен и преступен некий факт: 18/II т.Гордо информировал партком Политехнического института, что из Вижая получена телеграмма, извещающая о том, что группа задерживается в пути. Таким образом, телеграмму перепутали (телеграмма пришла от группы Блинова)".

Если Римма Колеватова пишет об этом в протоколе допроса, значит, она уверена, что так было. Откуда она могла узнать об этом? А ей мог сказать секретарь парткома Заостровский, когда родственники пропавших туристов, не найдя Гордо, обратились в партком. Но дело в том, что такой телеграммы не было. Если бы она была, она была бы в уголовном деле. Вы думаете, Гордо скрыл бы её?

Ведь это была бы оправдательная улика для всех, кто не спешил с началом поисков. Но Гордо её Заостровскому не показал. Более того, если бы она пришла в спортклуб УПИ, то она бы там была. А её там не было. И ещё более того, она не только не пришла, но и не могла прийти.

В то время вместе с группой Дятлова в том районе находилось пять туристических групп.

Группа Блинова из УПИ на обратном пути не заходила в Вижай, а прибыла сразу в Ивдель. К тому же 11 февраля группа была уже в Свердловске.

Группа Шумкова из 41 квартала поехала в Ивдель без заезда в Вижай. В Свердловске была 12 февраля. К тому же, это группа пединститута, она не могла дать телеграмму в УПИ.

Группа Карелина также на обратном пути не заходила в Вижай, а пришла в пригород Североуральска. В этой группе не было ни одного туриста из УПИ.

Группа Фоменко – группа Ростовского пединститута.

Получается, телеграмму в УПИ о задержке на маршруте физически не могла дать ни одна группа. И значит, её не было. Зачем же Гордо её придумал? Чтобы родственники не осаждали турклуб. И это тоже очень странно.

И

стория

52.

Лев Гордо -

3.

Вот какие вопросы возникают. А вы помните, чем заканчивается протокол допроса Гордо? Не помните? Я вам скажу, и вы удивитесь. Допрос проходил 17 апреля. А события в протоколе заканчиваются 20-м февраля, вылетом в Ивдель. Что было позже, Гордо не рассказывает. Зато в протоколе допроса, единственном во всём уголовном деле, после этой фразы записано:

"Допрос прерван в 15.00". Интересно? Интересно. Кто прервал допрос?

Гордо отказался давать показания дальше? Или кто-то позвонил и дал указание прервать допрос? Согласитесь, это очень странно.

Ещё один интересный вопрос. В Ивделе Гордо летал над Северным Уралом. 21 февраля он не летал, летали штурман, Блинов и Дряхлых. Это понятно. Самолет был ЯК-12М, лётчик и три пассажира. Гордо места не хватило, слетал Блинов. 22 февраля на вертолёте летал уже Гордо. Но интересно не это. Интересны маршруты полётов. А они были проложены строго по местам маршрута группы Дятлова. Не по Лозьве, а по Ауспии. И это говорит о том, что Лев Гордо маршрут группы хорошо знал.

Ну вот пожалуй и все странности. Немало для того, чтобы не быть случайными.

Мы не зря подробно разобрали жизненный путь Льва Семёновича. Человек с таким опытом и житейской мудростью не мог быть беспечным, расхлябанным и безалаберным. Это нелогично.

А если действия людей нелогичны, надо искать этому объяснение. Я его искал. И я его нашёл. И это очень интересно. Наша история уже заканчивается, и поможет нам в этом сын Льва Семёновича Владислав. Он дал интервью корреспонденту. Конечно, он рассказывает не только то, что видел и слышал, но и то, о чём узнал от отца. И вот это-то как раз очень важно, услышать самого Гордо.

Итак, поехали. Сначала история с самолётом.

Из интервью Владислава Львовича Гордо:

"Когда уже стало ясно, что группу надо искать, потому как она не вышла на связь в положенные сроки, отец мой поехал в уктусский аэропорт просить маленький самолёт для облета той территории.

А ему сказали, мы не имеем права туда лететь, там запретная зона. Тогда отец обратился к второму секретарю обкома партии Ештокину – своему фронтовому другу. Ештокин помог через Москву получить разрешение."

Вот видите, Гордо был не простым человеком, если мог поехать в аэропорт и просить там самолёт. Думается, самолёты давали не всем председателям спортклубов. Это значит, что он просил самолёт, пользуясь поддержкой влиятельных людей. Самолёт не дали по понятным причинам. Аэропорт Уктусский был пассажирским аэропортом в черте города, и самолеты с него летали только по установленным линиям, в Ивдель, Бурмантово, Няксимволь. Но не на Отортен. Об этом Гордо и сказали. Но ведь сказали, а не прогнали. И это очень важно.

Ну и куда же пошёл Гордо? Не к директору института, не в городской спорткомитет, а прямёхонько в кабинет к Ештокину. И Ештокин-то его принял, и в Москву позвонил, и самолёты нашел. Стал бы второй секретарь обкома просить самолёт, если бы не знал маршрут, куда лететь надо? Думаю, вряд ли. И значит, Ештокин либо сам знал этот маршрут, либо Гордо ему подробно рассказал, как же иначе?

И вот вопрос – что же связывало Гордо и Ештокина? Сыну он сказал, что это фронтовой друг. Но это сыну сказал, чтобы тот больше не спрашивал.

А мы-то знаем, что не мог Ештокин фронтовым другом Гордо быть. Не воевал Ештокин. Нигде и никак. Всю войну угольной промышленностью занимался. Награжден медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 г.г."

Как же возникла фронтовая дружба? Ну если только на невидимом фронте. На почве общих интересов влиятельных людей. Вот такая история.

Что же ещё рассказал Владислав Гордо о тех далёких временах?

Читаем и удивляемся ещё больше.

"Так я вам скажу, каждое утро моего отца в то время начиналось с похода на улицу Ленина 17, в здание КГБ. А возвратившись оттуда, он выкуривал на балконе множество папирос, одну за одной."

Давайте посмотрим, что же это за здание.

Это огромное здание, расположенное на двух улицах сразу. Это здание бывшего НКВД. Сегодня в нём размещается областное управление МВД и областное управление ФСБ. А в 1959 году, естественно размещались МВД и КГБ. Заметьте, Владислав говорит не "в КГБ", а "в здание КГБ". В огромном здании могли размещаться многие разные структуры, но люди не сильно в этом разбирались, говорили в общем – КГБ.

Вот и ответ, почему Гордо не было на рабочем месте. Вот где он был каждое утро. А потом выкуривал папиросы на балконе своей квартиры.

И вот смотрите, если бы Гордо вызывали в КГБ, то зачем было делать это каждое утро? Ну допросили бы его один раз, ну несколько раз, но не каждое утро. И после этих визитов он не ходил на работу. Его никто не мог найти. Он исчез из поля зрения УПИ. И не боялся, что директор будет его искать, что накажет. Понятно, что так мог поступать только человек, имеющий отношение к влиятельным людям.

Владислав говорит:

"Отец подробности не рассказывал, так как в КГБ с него взяли подписку о неразглашении. Он и нам, своим близким, запрещал про то расспрашивать, потому как по условиям подписки отец обязан был докладывать в КГБ о людях, которые этой драмой интересуются."

Вот как интересно, Гордо должен был докладывать обо всех, кто интересовался группой Дятлова. А интересовались все – и в УПИ, и родственники. И поэтому Гордо исчез и не выходил ни с кем на контакт. Это подтверждает еще одна цитата из интервью:

"Ему, как и другим причастным, там давали инструкции – что писать, что делать. Он тогда мучился, находясь меж двух огней. С одной стороны давят родственники погибших, с другой – КГБ."

А я бы сказал – давят влиятельные люди. Я думаю, это они общались с Гордо. И работали они в этом большом здании. Могли они быть и в составе КГБ, и в составе МВД, почему бы и нет? На них же не написано.

Ну вот, мы и догадались, откуда управляли влиятельные люди. И как ещё одно свидетельство того, что Лев Гордо работал под управлением влиятельных лиц, такая информация из интервью:

"В 1999 году на местном телевидении вышел фильм о перевале Дятлова. Отец уже лежал неподвижно, и ему было плевать на подписку. Фильм его очень растревожил, потому как, по мнению отца там показано всё не так, всё неправда. Он просил меня пригласить авторов фильма, чтобы рассказать им, как оно было на самом деле. Я, говорит, им всё расскажу: кто, в каком кабинете какие указания нам давал. Назову фамилии комитетчиков. Хотя, говорит, и не уверен, что это их подлинные фамилии."

Журналисты не проявили интереса, сыну он тоже фамилий комитетчиков не оставил. Но главное не это. Лев Семёнович подтвердил, что им управляли влиятельные люди, даже фамилии которых могли оказаться ненастоящими. Часто спрашивают, кто такие влиятельные люди. Мы никогда этого не узнаем. По жизни это фантомы, с чужими именами, фамилиями и должностями. И об этом нам еще раз сказал Лев Гордо, который работал с этими людьми.

Владислав говорит:

"Обидно мне за отца, который всю жизнь очень переживал гибель туристов. Он считал себя виноватым, хотя фактически-то какая его вина?"

Почему он считал себя виноватым, мы не узнаем. Но можно догадываться, что он организовывал этот поход. Почему я так думаю? Потому что лучше его в этих вопросах никто не разбирался. Он лично хорошо знал Дятлова.

Из интервью Владислава Гордо:

"По воспоминаниям отца, Игорь Дятлов был очень волевым, энергичным человеком с лидерскими качествами. В этом плане он весомо превосходил студента Бориса Ельцина, которого отец тоже прекрасно знал. Если бы Дятлов тогда не погиб, то его карьера была бы стремительной. Возможно, что эти качества и погубили Дятлова вместе с его группой. Игорь Дятлов по личной инициативе отклонился от намеченного маршрута и привёл группу не в то место. Отец так и говорил: не туда Дятлов пошёл."

Вот как считал Гордо. Скажите – а не туда – это куда? Не туда, куда планировали люди, прокладывавшие маршрут. То есть, Гордо в подробностях знал, куда, когда и зачем посылал Игоря Дятлова. И в подробностях знал, куда, когда и зачем реально ходил Игорь Дятлов.

А чем же закончилась эта история для Гордо?

Влиятельные люди сделали из него стрелочника. Льва Семёновича сняли с работы и объявили ему строгий выговор по партийной линии.

Формулировка:

"За серьезные недостатки в работе туристской секции института и нарушение инструкции О порядке организации и проведения туристских походов, председателя правления спортивного клуба тов.Гордо Л.С. с работы снять и объявить ему строгий выговор с занесением в учётную карточку".

Это решение бюро горкома партии. Тоже немного странно, бюро горкома снимало людей с работы. Но для Льва Семёновича это не было трагедией. Его сняли с должности председателя правления спортклуба, но в правлении-то он остался. И по свидетельствам студентов, он вообще никуда не уходил, просто деньги получал по другой должности.

Влиятельные люди не бросили своего подопечного.

Прокурор Иванов в своей статье пишет, что он считал Гордо виновным в гибели туристов. Но горком партии не исключил Гордо из рядов членов КПСС и не дал разрешения на привлечение его к уголовной ответственности.

Через некоторое время Лев Семёнович был восстановлен в должности, позже с него был снят и строгий выговор. А в конце 1959 года он даже был награждён грамотой спортивного общества "Буревестник" "За хорошо организованную зимнюю деятельность спортивной секции зимой 1958-1959 годов".

Лев Семёнович благополучно доработал до пенсии и прожил в Свердловске до глубокой старости. Ему было присвоено звание "Судья всесоюзной категории". Он был награждён нагрудным знаком "Отличник физической культуры и спорта". Житейская мудрость и влиятельные люди помогли ему на жизненном пути.

Был ли Гордо виноват в трагедии с группой Дятлова? Конечно же нет. Он просто честно и добросовестно выполнял указания влиятельных людей, как и многие, кто был с ними связан.

История

53. П

оиски стрелочника

– 1.

Меня иногда спрашивают, где же мои находки? Сегодня я предлагаю вам историю, в которой сразу три находки.

Сегодня речь пойдет об одном документе из уголовного дела, который никто никогда прежде не разбирал, и это очень интересно. Об этом точно вы ещё не слышали. Погружаемся в уголовное дело.

Начнем не совсем издалека, но всё же. Так будет интересней.

Вы знаете, на первых порах в расследовании принимал участие следователь Ивдельской прокуратуры Владимир Иванович Коротаев, тот самый, который по его словам стоял у самых истоков расследования уголовного дела и был отстранён высшими должностными лицами от проведения расследования, потому что упорно пытался доказать криминальный характер трагедии и отказался поддерживать какую-либо другую версию.

В интернете есть информация о Владимире Ивановиче. В 1958 году он окончил Свердловский юридический институт и на момент трагедии группы Дятлова был молодым специалистом. Бытует мнение, что он был стажёром. Его современники утверждают, что это не так. Положенную стажировку в течение трёх месяцев он проходил в другой районной прокуратуре, а в Ивдель прибыл уже на должность следователя и уже в чине младшего юриста. Так что он был полноценным сотрудником ивдельской прокуратуры.

А давайте посмотрим уголовное дело, кто там вёл допросы свидетелей. Можно сделать вывод, что юристов-то в ивдельской прокуратуре было немного – прокурор Темпалов, помощник прокурора Кузьминых, и всё. Ну и вот молодой следователь Коротаев. И теперь уж совсем всё. Ну там машинистку, писаря, сторожа, уборщицу уж не будем брать. Так что Коротаев конечно же участвовал в расследовании уголовного дела, не могли же старшие товарищи на себя всё взвалить, а молодого сотрудника от забот поберечь.

У Владимира Ивановича после Ивделя сложилась блестящая карьера. Он трудился в Свердловске, с 1973 года периодически вызывался в Москву для участия в группах, проводящих важные расследования, в том числе по громким делам. Имеется документ, подтверждающий его нахождение в Москве.

В Москве он и закончил свой трудовой путь в должности Следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ в чине старшего советника юстиции.

В последние годы Владимир Коротаев дал много интервью, в том числе и по трагедии группы Дятлова. У него был свой архив и свой альбом с фотографиями. Конечно, в такой должности и через столько лет он не мог сказать, что был мелкой сошкой и выполнял черновую работу по указанию прокурора Темпалова. Поэтому в некоторых вопросах он рассказывает о себе, как о ключевой фигуре. Это понятно, и не всему надо верить. Но вот один эпизод из его воспоминаний определенно заслуживает нашего внимания.

Коротаев рассказывает, что после демарша его отстранили от ведения расследования. Но ему не закрыли доступ к уголовному делу, и он прекрасно знал его содержание. Было бы наивно полагать, что ивдельская прокуратура в это время занималась только уголовным делом группы Дятлова, нет, было множество других дел, и видимо ими-то и занимался следователь Коротаев. Кроме того, он говорит, что он работал "по мансям", то есть разыскивал и допрашивал их. Он приводит фамилии этих манси. Это Куриков, Самбинданов и Анямов. И утверждает, что оформлял протоколы допроса этих свидетелей, и что они были в уголовном деле. Причем были не только протоколы, но и рисунки огненного объекта, который видели манси и который по словам Коротаева впоследствии идентифицирован им как пролетающая ракета. Когда дело было ещё не прекращённым, а обычным уголовным делом с номером, учтённым в книге, эти документы в деле были. Однако уже после сдачи в архив прекращённого уголовного дела эти документы были из дела изъяты. И когда через 40 лет дело было рассекречено и люди получили к нему доступ, Коротаев тоже решил его прочитать и вдруг не нашел там документов, которые он оформлял. Это было как бы неправильно, и Коротаев обиделся. Вскоре состоялась встреча Коротаева и Иванова в Казахстане. Оба они занимали солидные должности, оба имели чин старшего советника юстиции, обоим было что вспомнить. И вот за дружеским ужином Коротаев спросил у Иванова, куда пропали из уголовного дела эти материалы. И Иванов ответил, что он их изъял. И когда Коротаев спросил его, зачем он это сделал, Иванов ответил, что в противном случае он не стал бы прокурором области. Вот вкратце такая история. Можно ей верить, можно не верить.

А мы не будем верить и не будем не верить. Мы найдем ответ в уголовном деле, и это и будет первой находкой.

Смотрите, многие задают вопрос, почему не допрашивали манси, которые живут рядом.