Танго против правил

– Понятно, – снова проблеял судья, почесав пальцем в шерстяном ухе. – Защита, у вас есть что сказать?!

– Нет, святой суд, – ответил дремавший до этого бесплатный адвокат. – Меня вообще с обеда выдернули. Я этого типа первый раз вижу!

– Все понятно,– стукнул судья молотком по столу. – Суд даже на совещание удаляться не будет…Виновен. Приговаривается к изоляции на 50 лет в особо строгих условиях. Увести осужденного.

Конвойные схватили Вернона и потащили куда-то. Он и не сопротивлялся. Всё равно, бессмысленно, пока его память не вернется… А она у него так и не восстановилась за время превращения в «средиземного волшебника» и всего дальнейшего балагана сейчас.

Первое что он сделал, оказавшись в тюрьме, с удовольствием дал роботу-машинке сбрить свои порядком поднадоевшие волосы волшебника… Бороду робот отказался брить, сказав, что в его алгоритме про бороду ничего не сказано. И его это не касается.

Вернону было всё равно. Так он и остался в истории этой тюрьмы – мускулистым лысачом со здоровенной седой бородищей. К тому же, то что произошло с ним дальше навсегда внесло его в «зал славы» уголовного мира Гнабии, дав бессмертное прозвище – Чокнутый викинг.

Ко всему, теперь Вернон, действительно, напоминал не сказочного волшебника, а эпичного отвязанного викинга из гнабийских легенд об их славных похождениях и безобразиях. Не хватало немного топора и банды единомышленников, рвущихся на своих утлых суденышках к пиру верховного главаря Одина в Вальхалле.

Началась вся эта заварушка с того, что Вернона «подселили» сокамерником к одному молодому парнишке лет двадцати-двадцати пяти.

Сразу бросалось в глаза, что парень достаточно образованный, умный, из касты ученых. Но, здесь нынче впервые и ему сейчас ох как не привычно среди арестантской братии! Тюремные законы во всех уголках Вселенной одинаковы… Умный и всё понимающий, но, слабый физически, не способный на генном уровне вырвать зубами и руками кадык с мясом обидчику, чтобы захрипел кровью…он обречен на весь тюремный ад, какой только возможен.

Вся собачья голодная свора начинает это ощущать с первых же секунд появления такого бедолаги в шапочке из фольги и без единого угрожающего их здоровью навыка!

А, впрочем, молчаливому Вернону было сейчас не до забот этого мальчишки-соседа. Со своими бы проблемами разобраться, прежде чем с дурацкими советами лезть в чужие дела. К тому же, чего советовать, если сам ни шиша не помнишь о себе?!

Так бы они, может, и мотали бы свой тюремный срок молча, каждый думая о своём целыми днями на пролёт…Но, тюряга есть тюряга. И однажды она внесла коррективу в их арестантское «расписание».

В этот день всё начиналось как обычно. Вернон еще до общего тюремного подъема сделал тысячу отжиманий в три подхода. Зачем «истязать» так себя регулярно, он сам не понимал, но, могучее тело, словно что-то помнившее из прошлой жизни, требовало приличной физической нагрузки.

Вот и приходилось каждодневно удовлетворять свой мышечный голод. Иногда так, иногда полотенцами с изометрией, иногда используя спинку кровати, чтобы ноги придерживала во время сгибаний брюшного пресса.

Сокамерник, которого, звали Бэн Эзор, напротив, отличался субтильной комплекцией, всё время был увлечен непонятными подсчетами и регулярно что-то записывал в свой блокнотик, постоянно высчитывая какие-то цифры. То вслух, то про себя.

Единственное, что признавал из физической нагрузки странный сосед Вернона были бесконечные приседания. Ими он занимался всё своё свободное от загадочных подсчетов время. Быстрые, медленные, статические…Все разновидности этого упражнения, какие только существуют в природе!

Благо, размеры камеры позволяли им не мешать друг-другу заниматься физухой.

На свою беду Бэн был миловидной почти кукольной внешности, с копной ржаных волос и с необычными чёрными просто какими-то космическими глазами, широко открытыми для этого мира…Что, и сыграло с ним дурную шутку в тюрьме.

После обеда на тюремной прогулке Вернон заметил какое-то странное скопление заключенных вокруг Бэна. К тому же, глядя на их кирпичные рожи и здоровенные комплекции в бесчисленных татухах, Вернон отчетливо понимал, что подошли они к Бэну совсем не для дружеской ненавязчивой беседы о науке.

Встав, вокруг него кругом, визитеры явно старались его куда-то оттеснить. Однако Бэн отчаянно упирался, и совершенно никуда не хотел с ними идти, сбрасывая всё время с себя чьи-то руки, пытавшиеся его ухватить в захват.

Вернона заинтересовала такая странность, и он решил подойти ненароком, послушать о чём, собственно, идёт там разговор.

Через секунду-другую вслушивания, ему всё было ясно.

Все тюрьмы везде и всегда одинаковы…Хоть миллион раз потеряй память, он отчетливо осознавал, что на территории этого милого заведения действует простое правило – квн.

Кинут. Воткнут. Нагнут…Если не способен жёстко защититься от этих трех весёленьких атрибутов арестантского бытия.

– Ну, что ты, милашка…– Лез к Бэну какой-то сморщенный питекантроп. – Всего один разик и всё. Мы тебя никому потом в обиду не дадим. Авторитетным пацаном станешь.

– Отвали, я сказал, – отбивался Бэн. – Пока я тебе башку не разбил, кретин.

– Глохни, Моль, – прервал питекантропа ещё один арестант с жесткими и властными интонациями, и приложил демонстративно-угрожающе к горлу Бэна указательный и средний пальцы, обращаясь к нему.– С тобой по нормальному, а ты мохнатой своей крутишь, старичок. Тебя Крыса в карты проиграл. Ты теперь моя собственность. Так что двигай до сортира.

– Я не знаю никакого Крысы, – в недоумении помотал головой Бэн. – Вы что-то путаете. У него и спрашивайте.

– Ты мне за непонятку что ли предъявить решил?! – грозно ощерился этот властный тип, засипев. – Ты у Крысы антимутабор левый покупал здесь?!

– Ну было дело, и что?! – не понял Бэн. – Я рассчитался с ним деньгами нормально. Только он не Крысой представился…Претензий не было, всё ровно.

– А, значит, всё-таки, знаешь Крысу, имел дела?! – плотоядно улыбнулся этот тип. – Тебя уже за гнилой базар можно начать шмакать как фуфел, без лишней болтушки.

Бэн понял, что вляпался в какую-то хитроумную тюремную паутину. А заключенный по прозвищу-Паук уже сплел ее вокруг него, умело обвивая свою жертву, и готовый в любую минуту утащить навсегда в свою нору, откуда уже не будет выхода… На то он и Паук.

Понял это и Вернон.

Бэн перепугано искал глазами вокруг за что бы или за кого-бы зацепиться для своего спасения, когда его поволокли уже до ближайшего туалета.

Единственный на кого впился взор обреченного был его молчаливый сосед по камере.

– Помоги, – лишь глазами попросил Бэн Вернона. – Пожалуйста, помоги!

Вернон хотел отвернуться и сделать вид, что ничего не заметил…так мимокрокодилил, вот и стал случайным незначащим свидетелем. Его голова еще толком не зажила после тех мясников со змеями в яме, и неизвестно, чем всё это в итоге обернется, если он вмешается.

Но, как потом жить с этим?! Вспоминая каждый день этого несчастного уничтоженного умненького парнишку с его формулами. Как потом на самого себя в зеркало смотреть?! Плеваться, разве что, останется каждое утро.

Вернон, конечно, забыл многое своей отбитой головой. Но, главное для настоящего Воина в каком бы месте и в каком времени тот не обитал бы для всех едино. – Просыпаясь каждое утро помни- ты уже мертв. Если сегодня тебе уже не суждено лечь спать, продай подороже свою жизнь пришедшей за тобой смерти. И будь, что будет. Никто другой не может пройти твою дорогу. Только ты сам, как говаривал неизвестный Вернону старый добрый Будулай… А, значит, сумей защитить того, кто рядом и слабее чем ты, и не может сделать этого сам… «Кодекс самурая», «слово офицера», «сам помирай – а товарища выручай» сидели в Верноне крепко.

Он поднял глаза и посмотрел на охрану на балконе. Тем было глубоко безразлично… Еще одним «менеджером» по уборке арестантских нечистот прибавилось, решили они, позёвывая. Что ж поделаешь, раз смотрящему приглянулся этот смазливый черноглазый парнишка?!…Тут тюрьма, здесь по-иному не бывает. Кому-то приходится время от времени примерять женский паричок, принимая в себя чужой агрессивный пар от криминальных самцов с кровавыми статьями. Иначе, бунт… Прощай, малыш. Добро пожаловать в преисподнюю.

Вернон, вздохнув, решительно прошел несколько шагов до процессии с Бэном.

На подходе к смотрящему, он двоих, следовавших за главарем, резко столкнул головами друг с другом, и они осели на пол как кули с навозом.

– Послушай, приятель, – обратился Вернон к Пауку. – Ты не прав. Отпусти парнишку и разойдемся миром. Ищи других себе…наложниц. Это не он себя в карты проигрывал. С Крысы и спрашивай долг.

– Ты страх потерял, что ли, вместе с памятью, кентавр полоумный?!– Осклабился тот. – Ты хоть знаешь на кого ты пасть раззявил?!

И в это же мгновение в сторону Вернона молнией выбросилась чья-то рука с заточкой…Зря нападавший это сделал! Память-памятью, а боевые рефлексы у Вернона вполне остались при себе.

Можно было бы и догадаться, что обычный неподготовленный пассажир вряд ли полезет безоружным в такой опасный тюремный расклад, рискуя здесь же принять жуть смертную лютую, не отходя от кассы!

Предплечье нападавшего громко хрустнуло, переламываясь напополам и обнажая сломанные кости с брызнувшей на хозяина кровью. Тот взвизгнул от неожиданности и выронил заточку на пол.

Её упавший звон стал сигналом к началу драки.

Вся свора налетела на Вернона в надежде свалить его общей массой и поделить затем на части в кровавый ноль… То есть забив до смерти.

Но, не тут-то было! Пудовые лютые удары посыпались градом на их головы, роняя очередного не успевшего увернуться как детскую кеглю на пол.

Нет, среди них, конечно, попались несколько нехилых парней, и Вернона припечатали прилично пару-тройку раз…Но, куда им было до Чокнутого викинга?!

Не будите, как говорится, спящего носорога по своей глупости…

Минут через пять все нападавшие валялись кто как на полу, глотая судорожно воздух, как рыбы, выброшенные на берег.

Но, это был еще далеко не конец!

Словно танк какой-то против мотылька в спину Вернона попер не бог весть, откуда взявшийся невероятных размеров громила с арматуриной в руках, и определенно хотел снести Вернона с ног, а потом размазать ему голову своим прутом.

– Сзади!!! – Успел заорать Бэн Вернону.

Вернон обернулся и, оценивая габариты туши, летевшей на него, выкинул руку резко вперед, выбрасывая мощный поток гравитации перед собой.

И здесь произошло неожиданное для всех. Огромный зверюга, не дойдя метров двух-трех до Вернона, отлетел к противоположной стене и шваркнулся об нее с тяжким гулом, местами обрушив кладку.

Здесь все присутствующие попритихли, понимая, что связываться в лобовую с Чокнутым викингом себе дороже и для здоровья очень-очень опасно, если кто-то не понял еще.

Охрана же орала во всю, взводя курки оружий. – Мордами вниз! Не двигаться, клоуны!

Все арестанты уткнулись молча в пол.

Среди тычков прикладами и пинков по лежавшим, охранники подняли Вернона кверху, и двинув ему в грудь электрическим дезактиватором, прорычали немногословно. – В штрафную. Там начальство разберется.

Вернона поволокли, а Бэн, подскочив с пола, бросил. – Я тоже с ним.

– Серьезно?! – спросил один из охраны, и не дожидаясь ответа, с хохотком саданул Бэну своей плазменной винтовкой под дых…Тот согнулся напополам, тяжело задышав, и хоть немного отставая, но, продолжил идти следом.

Наконец, их обоих забросили в ледяной контур, под названием «карцер»…Тюряга везде тюряга! И карцеры тоже.

– Спасибо, – тихо произнес Бэн.

– Пожалуйста, – ответил Вернон, усаживаясь на пол, придерживаясь за металлические перила, основательно вмурованные в стену.

– Как тебя хоть звать-то?!– Поинтересовался Бэн. – А то после такого…

– Не помню, – перебил Вернон. – Всю голову на допросах отбили. Ничего не помню. Но, один тип называл меня Локки.

– Ну, что ж, – кивнул головой Бэн. – Локки, так Локки. А я – Бэн. Будем знакомы. Я – твой должник теперь.

– Разберемся со временем с долгами,– согласился Вернон.

 И они пожали друг-другу руки.

– Мне вот с первого дня было интересно, – спросил Вернон, – за что тебя такого умного определили в этот гадюшник?! На здешнюю публику ты не похож.

– Ха, – усмехнулся вдруг Бэн. – Это занимательная история… С братиком старшим наследство любимого почившего дедушки не поделили, он и капнул на меня куда надо…Дискредитнул я тут одного хрена от академии наук Гнабии.

 -Это как?!-не понял Вернон.

–А вот так,-пояснил Бэн. -Я как молодой подававший надежды биохимик пришёл в академию наук Гнабии и предложил свой проект.

–Любопытно,-размял привычно плечи Вернон после драки. -И что за проект?!

– Скоро узнаешь,-задумчиво произнес Бэн. – Нам без него теперь никуда…А тогда тот самый хрен и сказал-нет финансирования на твои глупости, иди-хочешь с девочками, хочешь с мальчиками гуляй, а наука не твоё…Ну, я в сердцах и обложил его в три погибели… правда, уже дома. А братик удружил, капнул…У нас же нельзя государственных чиновников обидно обзывать. Статья.

– Весело, это же Гнабия! Здесь по-другому не бывает,-ответил Вернон. – И что дальше?!

– А дальше. -Бэн посмотрел на Вернона. – Бежать нам отсюда, Локки, надо…Иначе, обоим кранты! Или тюремные достанут, такое не забывают, или охрана пристрелит при попытке сопротивления. Паук так просто свой позор не оставит. У нас счёт сейчас на часы идёт. Пока они там решают, чего делать с тобой, у нас есть шанс…Потом всё. И меня порвут, и тебя спящего грохнут ночью с большой вероятностью.

– Допустим,– согласился Вернон.-И что ты предлагаешь?!

– Надо бежать.

– Это я уже слышал. Из карцера?!-усмехнулся Вернон.-А может сразу тюрягу сожжем на радость остальной Гнабии?!

– Было бы неплохо,-согласился Бэн. – Можем, конечно, здесь начать. Но, лучше прорваться к душевой.

– Хорошо, излагай,– кивнул Вернон. – Свой план Б.

– Значит, так, – начал Бэн. -Рассказываю…

Через десять минут из карцера полилась в два голоса отборнейшая брань и оскорбления про охранников такого язвительного характер в их адрес, что даже самый лютый из них начал смущенно багроветь!

И вот когда дело дошло, наконец, до их престарелых мам, по сей день вспоминающих с улыбкой взвод дегенератов, с помощью которых они по-собачьи смогли зачать таких замечательных сыновей где-то под грязным забором…Старший из смены не выдержал, и передернув затвор винтовки, брякнул. -Пойду, пристрелю ублюдков. Достали. При попытке к бегству, скажем.

Их было трое на смене. Они открыли тяжёлую дверь, держа в руках электрические дезактиваторы и винтовки наготове… И это была их самая большая ошибка в жизни. Оружие не помогло.

Сил и скорости реакции Вернона хватило на всех. Вырванная из стены металлическая перила в помощь…Через мгновение-другое охранники все валялись с переломанными руками-ногами, сами не понимая, как это произошло.

Беглецы пулей рванули в сторону душевой.

Заскочив в помещение, они забаррикадировали двери всем тяжелым, чем только было возможно в их ситуации.

–На всё про всё у нас будет минут пять от силы,-проорал Бэн, ища методично что-то в кабинках душа.

С наружи посыпались угрозы, а двери затрещали под ударами и приказами.-Откройте немедленно именем канцлера! Сдавайтесь. Вам будет гарантировано помилование. Одумайтесь!

–Ну да, ну да,-согласился напряженно Бэн. -Уже сдаёмся. Одну минутку.

Здесь он, вдруг, увидев, некий небольшой кусок мыла, подбросил его весело в руках. -Нашел. Ты мой хороший!

Затем он неожиданно потёр себя этим мылом и натертое место на его теле вдруг стало каким-то блестящим.

– Уфф! Работает! -Крикнул радостно Бэн, обращаясь к Вернону, и разламывая кусок мыла напополам. -Скидывай одежду и быстро натирайся.

–Это еще что за «опыты» у тебя такие «научные»?! – С сомнением посмотрел на Бэна Вернон.

–Не до шуточек сейчас,-крикнул уже нервно Бэн.-У нас на всё будет минут 5 от силы, если хочешь свалить отсюда. Ты думаешь, я от нечего делать всё это время ноги качал в камере?!

–Хорошо,-принялся скидывать одежду Вернон.

Бэн делал тоже самое.

Оставшись голышом, и ловко натеревшись кусками мыла, беглецы через минуту стали…невидимыми.

–А вот, собственно, и моё исследование,-раздался голос Бэна.-Преломление лучей на защищенной от него коже… оно такое. Как братская любовь. Становится минимальным, когда надо.

– Вот ни хрена себе! Да ты гений гнабийской фантастики, я смотрю!

– Тоже так думаю иногда! Какая разработка всего из-за одного дурака пропала! А ведь можно было всё довести до ума… Ты сможешь вынести эту стенку на улицу, как того бугая на прогулке?!

–Вполне.

–Ломай.

Треск падающей двери от ударов охраны и грохот проломленной тюремной стенки совпали.

–Прыгай вниз,-раздался голос Бэна.-Там внизу бассейн такой симпатичный с крокодильчиками. Специально для таких как мы оборудовали. Но, рептилии нас не увидят. Не бойся.

С высоты многих этажей от образовавшегося в стене пролома в сторону рва с крокодилами ухнулись две тени-призрака, довольно быстро выскочившие из воды и бросившиеся прочь, стряхивая на ходу с себя прилипшую к ним воду.

Эти двое побежали, что было сил! Подальше от стен тюрьмы…Но, действие недоработанной субстанции Бэна уже начинало заканчиваться. И тела постепенно обретали свои контуры.

На обочине дороги стоял транспортник. У раскрытого капота девушка-водитель сосредоточенно ковырялась в моторе, протирая заботливо губкой его детали…По мелькающим уже фрагментам бегущих тел пущенные следом роботы-охотники успели открыть огонь. Один заряд задел Вернона, и он дышал тяжело как загнанная лошадь. Но, продолжал бежать, истекая кровью.

Бэн придерживал его и буквально тащил к машине.

Подбежав к транспортнику и резко дергая дверь на себя, Бэн заорал. -Поехали. Потом протрёшь.

–Это ещё почему вдруг?!-не поняла девушка, выронив губку от удивления. – Кто здесь?!

–Потом всё…-ответил Бэн, и озвучил скороговоркой правду. –Мы – два особо опасных только что сбежавших преступника, и ты нам поможешь. Я применил принципиально новый способ побега.

–Иначе,-закончил Вернон за своего приятеля, тяжело дыша. -Мы скажем, что ты наша соучастница. Это лет на 50 в этой же тюряге. Нам поверят. Вряд ли кто-то решит, что твой транспортник здесь чистая случайность! Нормально?!

–Нормально…сено косится, молоко приносится, вот и вас принесло, -вздохнула девушка, захлопывая крышку капота. – Куда же от вас теперь денешься?!

К машине уже рвались яростно охотники с металлическим треском. – Водитель-номер суприм 1961, остаться на обочине. Немедленно остаться на обочине.

–Сейчас, притормозила уже,-кивнула девушка, заводя транспортник, и бросила. – Лет 50 говорите?!… Остановилась, называется, пассажира дождаться! Вообще-то, я от них долго не смогу удирать. Сейчас они сюда весь свой парк приволокут для подкрепления. Что прикажите делать дальше, господа уголовники?!

– Разгонись по максимуму, насколько это возможно…– Раздался голос Бэна. – Здесь по траектории скоро должна быть новенькая квантовая точка перемещения. Охотникам туда не успеть.

– Уверен?! – Уточнила девушка-водитель.

– Абсолютно. На 100 процентов.

– Люблю уверенных мужчин…Тогда пристегивайте ремни, мальчики. Поездка начинается.– Она, переключив рычаг, придала машине скорость бомбического Космоса, от чего её пассажиров моментально вжало в сидения.

Транспортник, пустив искры, бешено ушел резко вперед, растворяясь в воздухе, и оставляя роботам-охотникам лишь мимолетный бесплотный дым, с отчетливыми издевательскими очертаниями среднего пальчика.

Глава 6. Война.

Пальчика малюсенького даже не ощущалось в забытье, но, Люсиндея проснулась от пугающего едва слышного шепота. – Вот и лето прошло, а кладбищенской земляники крупнее и слаще нет…

Давно она его не слышала! Ох, как давно этот шепот не приходил к ней!

Открыв глаза, Люсиндея с удивлением огляделась по сторонам.

Было от чего!

Ведь теперь она не многоопытная жрица коварного магического мира Люсиндея, а снова маленькая принцесса Люси. Как это было много-много лет назад.

Совсем в какой-то иной жизни. И верный магический шар ничего вообще по этому поводу не говорил. От слова «совсем».

Рядышком на детской кроватке лежал её верный одноглазый мишка Проша, которого она уже не видела… вспомнить бы сколько воды утекло! Какой-то злой глупый мальчишка вместе со своими дружками в грубом мире выкинул игрушку в лужу за ненадобностью.

А Люси, еще совершенно не догадываясь, что ей предстоит стать верховной жрицей вопреки всему, увидела во сне брошенного несчастного плюшевого бедолагу, смотрящего на далёкие холодные звезды в ночном осеннем небе.

Мимо проезжали железные чудовища, обрызгивая его грязью и сновали туда-сюда разные прохожие, не обращая внимание на косолапого…Какая там в мирской суете милость к падшим?! Поиграли и выбросили… Так мишка и продолжал лежать один-одинёшенек в луже, глядя в одинокое звездное небо.

Утром девочка рассказала папе и маме, что увидела во сне своего нового друга, который сейчас очень-очень одинокий, и она хочет ему помочь и пригласить его к себе в гости, жить в домике принцессы Ландардии.

То случилось в день ее рождения!

Девочке нельзя было отказать в просьбе в такой светлый яркий миг!

Папа и мама – Король и Королева Ландардии. Александр и Анна. Они очень добрые и отзывчивые. Поданные любят их, все без исключения. Ведь на такую красивую, молодую и справедливую пару на престоле Королевства жители не могли налюбоваться! Не каждый день уготовано жить в золотом веке твоей страны – где все друг к другу относятся на равных, каждый делает своё маленькое, но, важное дело, и нет никаких склок. А все вместе, сообща жители Ландардии, подобно пчелиному улью, заботились о будущем своей страны, которую однажды они оставят своим детям.

И маленькая Люси обязательно вырастит в Королеву Люсиндею!

И тогда Король переговорил со своим личным придворным магом Ланом Вайтом, чтобы тот посетил аккуратно грубый мир и забрал оттуда брошенного плюшевого беднягу…Лан Вайт выполнил поручение своего повелителя.

Радости и счастью маленькой Люси не было предела!

Теперь у нее был её верный друг Проша! Она гуляла с ним дни напролет, читала ему сказки, и кормила обедом. К тому же, уже обладая небольшими магическими возможностями с помощью Лана Вайта, она сделала игрушку разговаривающей и живой.

И теперь они вдвоем целыми днями играли и веселились, временами забалтываясь и засыпая прямо во время разговора.

Что еще надо любящим родителям, кроме как видеть, что их ребенок здоров и счастлив?!

Но, увы, всё оказалось несколько не так радужно. Даже совсем не радужно. А скорее наоборот.

Лан Вайт постарался максимально незаметно и тихо проникнуть в чужой грубый мир, охраняемый стражниками- системниками, не испытывающими ни жалости, ни сострадания, ни любви…ничего.

Системники признавали только одно – работа по тотальному контролю за грубым миром, из которого никто и ничто не должно уйти без необходимого разрешения, и никто и ничто не должно в него попасть самовольно.

И подчинялись они только своему командиру – Системе. Более никому… В этом была вся их правда. И ничего другого…Пограничник за мзду пропускающий контрабандистов заслуживает лишь одного «почетного» имени – гнида!

Такая у них была логика!

Договариваться с подчиненными Системы, чтобы они просто отдали Лану Вайту несчастного брошенного всеми мишку-игрушку… было совершенно бессмысленно. Только с разрешения Старейшин магического мира можно было о чём-то подобном начать вести переговоры с этими чёртовыми системниками с их чёртовой Системой, и чёртовой правдой!

А они никогда не дадут на это добро…Ведь всё доставленное из грубого мира…табу.

Частички Бездны оттуда могут оказаться на чём угодно… Кто и что Она такое, и откуда взялась – никто не знает. Но, древнее пугающее предание гласило – придя из ниоткуда, и обманув при помощи правды всех, Тьма породит своих детей, и поглотит всё.

И вот что оставалось делать Лану Вайту?! Сделать копию игрушки, вручить её и обмануть ребенка?! Да ещё будущую Королеву! Очень разумный и безопасный вариант, исключающий всякий ненужный глупый риск?! Заодно нарушить приказ Короля?!

Вот только Лан Вайт не мог себе позволить подобное…Он жил в честном и справедливом мире, а не там, куда ему предстояло нанести «неофициальный» и нелегальный визит. Это там за здрасте «всеобщую гармонию» можно обильно поливать детскими слезинками. Здесь такое никому даже в голову не могло прийти …Никакого другого варианта у Лана Вайта не оставалось.

Обдумав свои действия, Вайт совершенно логично решил обратиться за помощью к своему братишке-близнецу в том самом грубом мире…Их разлучили сразу же после рождения. Биологические родители Вайта даже не догадывались, что у них есть ещё один сын! Ведь ключевые провидцы, зная ход всех событий наперёд, предрекли важнейшую роль для Лана Вайта, который встанет на пути древнего кошмарного предсказания о детях Тьмы.