Нить судьбы

– Ну, что ж, можно и кваску, – Алексей потянулся, полностью приходя в себя, – про списки не забыл, надеюсь?

– Что ты, барин, как можно, – Семён с лёгким подобострастием подал ему списки рабочего люда третьей бригады.

Алексей положил их возле себя и, отхлебнув квасу, открыл первый лист.

Фамилию Ефимы Шлёпы он увидел сразу, но, чтобы не возбуждать ненужный интерес своих собеседников, он ещё немного почитал и спросил у Семёна:

– А скажи-ка ты мне, Семён, как у тебя Ефим Шлёпа работает и где он сейчас?

– Дак, это, ничего плохого и не скажу о нём. Работает, как и все. Только вот есть что-то в нем такое, чаво я не понимаю. Вот работает он, бывало, и вдруг уставиться так в одну точку и смотрит, смотрит. Или вот на небо часто смотрит. Я его пытался заставить так не делать, а он посмотрит как-то непонятно на меня – и опять работает.

– А с кем он общается, ну разговаривает?

– Дак я как-то и не смотрел за ним особенно последнее-то время. Отработал – спать, утром – на работу.

– Ну а как он часто заглядывает?

– Да ты что, боярин, кабак-то у нас только в деревне, верст пять-шесть отседова, а на самой верфи кого пьяного увидят, батогами забьют! А Ефим-то и не балует этим вовсе, всё больше думает, да читает книги какие-то.

– Ну а где он книги-то берёт?

– В деревню ходит, – Семён потупил глаза, поняв, что сболтнул лишнее.

– Продолжай, Семён, – Алексей сделал грозное лицо, – как это он в деревню ходит, кто его туда отпускает и как часто?

– Не губи, боярин, моя вина. Вижу я, что парень он тихий, а тут как-то попросил он за книгой сходить, ну я и отпустил. А чаво, ночью уходит, под утро приходит. Вроде и убытка никакого, ведь так? – Семён с мольбой смотрел то на Алексея, то на Ивана.

– Ладно, Семён, разберёмся. Ты мне вот чего скажи, сейчас-то он где?

– Дак он вот недавно и ушёл, – при этих словах лицо Алексея окаменело в такой гримасе, что Семён Борзой повалился на пол и заплакал,

– Не губи, боярин, не знал я, не губи …!!!

Алексей застыл: «Ну, как же так, ведь его убьют только завтра ночью, а не сегодня. Что случилось, как это они промахнулись? Что-то здесь не так, но что?» – и тут Алексея осенило!

– А ну-ка скажи мне, Семён, сегодня он сам просил тебя отпустить его в деревню или всё ж было что-то необычное в его просьбе?

– Да, точно, боярин, я сперва и не заметил – занят был – а сейчас вспомнил, – Семен, всхлипывая и размазывая сопли по лицу, встал на колени, – сегодня мужик его искал после вас, а ужо потом и сам Шлёпа с мужиком этим о чём-то судачили, после чего он и подошёл ко мне, значит. Ну а мне не до него было, ну я и отпустил.

– Давно они ушли?

– Дак вот затемнело как, так они и отправились, торопился ешо!

– «Это значит, часа два уже как. Что же за мужик-то такой. Что–то мне это перестает нравиться. Получается, что кто-то знал об операции, а это могут быть только блэки! Во попал, а! Значит, из простенького дельца влип в боевую операцию, да ещё и неподготовленную Советом. Подожди, подожди, а Совет-то, поди, и не в курсе, что здесь происходит. А ведь это шанс вернуть доверие и репутацию! Так, надо действовать!»

– Где мне взять коня?

– Сейчас можно только у Аленки спытать кобылку, да только вот даст ли! – голос Ивана Дюжева был недовольным.

– Не для забавы ради, а для дела государства нужна сия оказия! Идём к этой Алёнке, посмотрим, что она за зверь такой! – голос Алексея был твёрдым и уверенным.

Не мешкая не минуты, все трое направились на поиски Алёнки. На дворе было уже темно так, что если бы не факел в руках Ивана и костры у кораблей, то даже хибарок не было бы видно.

– Слушай, барин, а может утра дождаться, ни зги ведь не видать?

– Некогда ждать, опоздать можно!

Через несколько минут послышался лай собаки и показался мерцающий огонёк.

– Вон видишь, – Иван факелом ткнул в сторону огонька, – вот там она и живёт, Алёнка-то, Шатова.

Подошли к хатенке, постучали. Собака залилась лаем. Через пару минут послышался громкий голос немолодой женщины:

– Кого черти несут в такую пору, щас собаку спущу!

– Ты, Алёнка, давай не груби. Это я, Иван да Семён, да ешо государев человек, разговор у него к тебе имеется.

– И чаво по ночам скачут, утра им мало, – женщина открыла небольшие ворота во двор, – ну проходите, раз уж притопали.

Пройдя по двору, поднялись в хату. Внутри горела лучина и, хоть было и не очень светло, Алексей всё же смог разглядеть хозяйку.

Несмотря на её голос, она была молодой и даже симпатичной девушкой. Невысокого роста, не худа, но и не толста, волосы уложены в косу. А главное – глаза: зелёные, как омуты, в которых Алексей чуть не начал тонуть, если бы не Алёна, которая опять, почему-то громко, спросила его:

– Ну что, государев человек, какое такое у тебя ко мне может дело иметься, да ешо ночью?

Алексей встрепенулся и провел рукой по лицу, как-будто снимаю пелену с глаз.

– А дело, Алёна, к тебе неотложное, так как известно мне, что только у тебе кобылка есть, а мне срочно в деревеньку надо!

Алексей попытался быть грозным, но, похоже, Алёне до этого не было никакого дела. Она усмехнулась и ответила, почти игриво и с насмешкой:

– А знаешь-ка, государев человек, иди-ка ты … спать! Кобылка моя, я сама вольная и твои дела меня не имут. А завтра вот с утречка я тебя свезу, так и быть, как раз по пути.

– Ну вот, я так и знал,– Иван Дюжев, махнул рукой и вышел из хаты, за ним поплёлся Семён.

Алексей поначалу опешил, но затем пришёл в себя и, поскольку не привык отступать, решил добиться своего.

– Послушай меня, Алёна, это очень важно. Мне надо догнать одного очень важного для государя человека, а завтра утром его уже может и в живых не быть. Помоги, пусть не мне, так Ефиму Шлёпе!

– Так тебе Ефимку надоть? Странно, вроде простенький работник, а за ним аж государь прислал! Чудно! Только ведь и ты пойми, дорожки-то у нас, чай, не Московские и фонариков на ней не весит. Я-то ладно, найду, а вот ты смогешь?

Алексей задумался, он ведь и вправду не подумал, что даже не знает, в какую сторону скакать и не то, что ночью, а и днём-то без провожатого вряд-ли нашёл бы дорогу. Решение пришло мгновенно.

– Послушай, Алёна, а ты не могла бы проводить меня, но только сейчас, не то опоздаем, – Алексей надеялся, что она согласиться, тем более этого ему очень хотелось.

Алёна с интересом посмотрела на Алексея, и ее омуты опять потянули его к ней с невероятной силой.

– Хорошо, я помогу тебе, – голос Алёны звучал тише обычного.

Курдо прекрасно понимал, что времени у него не так много, но не переживал: убивать он умел, тем более эта операция сулила ему очень большие перемены в его службе и жизни, а значит, чем быстрее он вернётся после задания, тем раньше начнёт пользоваться плодами этих перемен.

Он не стал откладывать поиски Ефима Шлёпы. Уже на второй верфи ему указали на Семёна Борзого, который и показал ему Ефима.

Курдо подозвал Шлёпу. Ефим подошёл к нему и оба едва заметно вздрогнули. Обоим показалось, что они раньше встречались, но вспоминать одному было некогда, а другому незачем.

– Ты Ефим Шлёпа?

– Да, я Ефим, а ты кто будешь?

– А я – Иван, шагаю вот себе из одной земли в другую, да книги разные изучаю.

– Книги? – Ефим встрепенулся, глаза его заблестели, – а что за книги?

– Разные. Но главное то, что кабатчик из деревеньки просил передать тебе, будто у него появилась случайным образом одна из книг потерянной библиотеки Ивана Грозного!

– Да откуда же?

– А вот этова я не знаю. Меня попросили я – передал. Ежели хочешь, то пошли, так и быть, сопровожу тебя до деревеньки-то. Надеюсь, бригадир тебя отпустит?

– Конечно, конечно, я сейчас, – Ефим, не помня себя от счастья и не о чём сильно не задумываясь, побежал к Семёну.

« – Вот чудак, из-за какой-то книжонки готов с кем попало идти куда-то. Все ещё гораздо проще, чем я думал. Главное не забыть его списки забрать, побыстрее бы только узнать, где он их прячет. Ну да ладно, до деревеньки путь долгий, пока идём – расскажет. А не расскажет – так я его всё ровно грохну!»

Ефим не заставил себя долго ждать. Состояние его было возбуждённым, глаза горели.

– Ну, пошли скорее, дорогой ты мой человек! – Ефим был в таком состоянии, что даже не заметил, как хитро сверкнули глаза попутчика.

– Ну, что же, можно и побыстрей,– Курдо явно нравилась своя роль, да и шло всё как по маслу.

Темнело быстро, и дорога все меньше просматривалась, но Ефим так часто хаживал по ней, что ноги сами несли его в деревеньку, где его ждало самое прекрасное открытие, к которому он давно стремился. Ведь если та книга и взаправду была из той самой пропавшей библиотеки Ивана Грозного, то значит, его теория окажется правильной.

Уже большой период времени, как Ефим узнал через проходивших мимо деревеньки каторжников о том, что якобы именно этим путём, тайно вывезенная из Москвы библиотека, которая являлась, по мнению многих, в том числе и заморских бояр, одним из величайших собраний древности всего мира направилась в Англию, дабы заставить принцессу выйти замуж за Ивана Грозного, показав ей, какие богатства есть на Руси. Но библиотека пропала, и не было обнаружено ни одного следа, куда, она могла деться. И вдруг такая удача!

«– Да я все сделаю, чтобы завладеть этой реликвией, пусть даже мне придется умереть за неё!»

Курдо едва поспевал за Ефимом, который просто летел.

«– Ничего, недолго тебе ещё летать!» – Курдо готов был сейчас же закончить операцию, но списки, которые он должен был захватить у Ефима и про которые шеф так упорно твердил ему перед отправкой, не давали ему покоя.

Курдо знал, что эти списки Ефим хранил где-то в деревеньке, куда они и шли и он надеялся, что достанет их без лишних усилий.

– Послушай, Ефим, ты бы это, не так шибко-то летел, а то я не поспеваю за тобой, – Курдо хотел решить все вопросы поскорее, – скажи хоть, что тебя так гонит?

– О, это ведь необычная книга, – Ефим слегка замедлил шаг, – это исторический раритет, благодаря которому можно будет многое узнать о том, как зарождалась осмысленная жизнь на земле. Главное – это появляется возможность найти все книги, а ведь они не просто книги – это документы прошлого, это разгадки многих тайн, которые до сих пор не постиг человек! – казалось, что взор Ефима освещал ему путь, так горели его глаза.

– Понял, – Курдо пытался изо всех сил привлечь внимание Ефима, доказать, что ему всё это понятно и интересно, надеясь, что Ефим сам начнёт разговор о списках, – только вот тебе-то от этого какая польза?

– Как это какая? – казалось, что Ефим сейчас взорвётся от негодования, – ведь каждый человек является частью мира, истории и именно человек является творцом этой истории и, я надеюсь, ты, Иван, не будешь этого отрицать!

– Дак я что, я понимаю, только вот не задумывался я так далеко и глубоко. Жить одним днём и обязательно сегодняшним днём – вот это по мне. А что будет завтра, так-то нам не ведомо, ну а что было раньше– так какая разница, ведь мне это никак не поможет сегодня. Да и не всегда это безопасно, прошлое – то ворошить!

– Странная теория, – Ефим попытался в темноте разглядеть лицо Ивана, но ему это не удалось, – но ведь говориться, что, не зная своего прошлого человек не способен возвеличить и улучшить своё будущее. Это ведь к чему можно прийти: нам не нужно помнить о своих предках, забыть родителей, ну а наши дети не обязаны помогать нам? Так ведь человек-то и выжил благодаря тому, что организовал племена, чтобы помогать, друг другу, почитали старших, так как они знали, как им можно выжить, а ведь они и были тем вчерашним днём и они уже не могли сами добывать себе пищу, поэтому их обеспечивали молодые, так сказать завтрашнее племени. А если бы они жили каждый одним днём, заботясь только о себе, они бы погибли. Так что следующие поколения, оглядываясь назад, смогли улучшить жизнь, обустроить ее, принять общие законы и с каждым днём жизнь будет улучшаться! И вот что получается: чем больше мы знаем о прошлом, тем лучше мы будем жить в будущем!

– В будущем, – как эхо повторил Курдо.

Ефим опять внимательно посмотрел в сторону Ивана. Именно в этот момент оба увидели позади себя мерцающий огонёк.

– «Интересно, кто бы это мог быть? А вдруг кто-то что-то заподозрил и теперь гоняется за нами?» – Курдо был озабочен и встревожен.

– Смотри, Иван, кто-то скачет позади, – казалось, что Ефим был не очень-то напуган.

– А знаешь, что Ефим, ведь это могут быть и разбойники, так что давай-ка мы сойдём с дороги-то в канавку, схоронимся, а там посмотрим.

– Да откуда ж здесь разбойники, ведь кругом солдаты государевы?!

– Ну, вот подъедут поближе, там и разберёмся, так что давай, прыгай в канавку-то.

Ефим больше не стал спорить и спрыгнул в канаву вместе с Иваном.

Ждать пришлось не очень долго, буквально через минут двадцать мимо них проехала телега, в ней они увидели два силуэта. Люди в телеге молчали, и невозможно было определить, кто сидит внутри. Ефим хотел, было встать и выйти из укрытия, но Курдо положил ему свою руку на плечо и прижал к земле. Телега проехала мимо. Ефим убрал руку Ивана и бросил с некоторой злостью:

– Почему ты мне не дал выйти, ведь это явно не разбойники, глядишь, довезли бы до места.

– Да ты не серчай, Ефимушко, ведь я не впервой на дороге-то, всякого повидать успел. Бывало, думаешь, что друга видишь, глядь, а это вражина какая-нибудь. Ты не переживай, скоро уж дойдём, немного ведь осталось. Вона, кажется, и собачки лают.

И действительно, где-то впереди послышался собачий лай, а ещё через несколько минут вдалеке замерцали огоньки.

Ефим шёл молча, думая о происшедшем.

– « Странный какой-то этот Иван, телеги испугался, мысли какие-то странные. А главное я ему такие вещи говорил, а он даже не удивился, как-будто ему это не внове! Тьфу ты, а может, это я сам себя накручиваю? Вот только что-то явное я не могу уловить в нём, чувствую это, а что именно – не пойму. Ладно, дойдём до места, а там решиться всё, надеюсь!»

Ефим немного успокоился, но всё же был настороже, мало ли что.

Курдо заметил изменения в поведении Ефима, хотел, было даже закончить все одним ударом, но эти окаянные списки не давали ему покоя.

– «Вот ведь, никого рядом, шлёпнуть бы этого Шлёпу (ха-ха) и дело с концом. Так ведь шеф потом порвёт из-за этих списков. Придётся переться до кабака. Курдо тяжко вздохнул, а Ефим это принял как за вздох раскаяния.

Впереди показалась деревня и они оба зашагали быстрее, Ефим, явно зная куда, а Курдо за ним.

Народу в кабаке было немного, хотя по большому счёту, он и работал-то ночью, поскольку посещали его в основном люди с верфи, да пережидали ночь проходящие мимо деревеньки путники. Курдо направился в угол и сел за самый крайний стол, откуда он мог наблюдать за всеми, а Ефим, забыв о ночном путешествии, сразу же направился к хозяину кабака.

Василий, По-прозвищу Скряга, так как не давал взаймы ни денег, ни водки, сидел за стойкой и протирал кружки. Обычно этим занималась жена, Степанида, но сейчас ему не нужны были лишние глаза. Накануне, днём, к нему подошёл мужик внушительного вида и предложил хорошо заработать.

– А что сделать-то надоть? – Скряга считал себе мужичком не глупым и даже за никчёмную услугу хотел выжать как можно больше.

– Дак и делать-то ничего не надо будет, – Курдо уловил в словах Скряги нотки жадности и внутри себя усмехнулся, – ты ведь знаешь Ефима Шлёпу с верфи?

– Этого блаженного-то, который все время что-то пишет или читает? -голос Василия немного потускнел, он понял, что любое дело, связанное с Ефимом, большого навара не даст.

– Точно, его.

– Ну и что тебе нужно, чтобы я сделал. Может книжонку, какую почитать вместе с ним,– своя шутка понравилась Скряге, и он криво усмехнулся.

– Ну да, почти. Только вот не читать, а предложить ему книгу, которая якобы у тебя есть.

– Всего-то,– Скряга уже терял интерес к разговору.

– Да, это всё, а за это ты получишь пять золотых рублей.

– Что-оооо?! – Скряга чуть не задохнулся от радости, – да за эти деньги я сам книгу напишу!

– Ну, вот и договорились. А пока вот тебе два рубля вперёд, остальные после дела получишь, – и Курдо положил на стойку два золотых кругляшка, которые Скряга тут- же сгреб в ладонь и, не удержавшись, все же проверил их на зуб, – не боись, настоящие, – Курдо это рассмешило.

– Да я это так, привычка, – голос Василия стал заискивающим.

– Ладно, ты принеси-ка мне водочки, ну и так что-нибудь, перекусить, договорим …

А сейчас Скряга ждал Курдо и Ефима. Как только они зашли, он схватил кружку и стал ее усиленно вытирать тряпкой. Ефим направлялся прямо к нему.

Алексею недолго пришлось ждать, пока Алена впрягала лошадь. Буквально через пятнадцать минут она пригласила его занять место в телеге, что он быстро сделал, т.к. ему не терпелось что-нибудь делать, а не сидеть сиднем, зная, что кто-то может лишиться жизни, пока он бездействует. Да и Алексею очень понравилась Алёна, вот он и пытался действием отгонять мысли о ней.

Они тронулись. Лошадка видимо уже не раз хаживала по этому пути, т.к. Алёне даже не пришлось подгонять ее, хотя, и было заметно, что особого желания куда-то идти у нее не было.

Вскоре они выехали на дорогу, которая шла через лес, и если бы не уверенная поступь лошади, Алексей подумал бы, что они заблудятся в такой кромешной тьме.

– Алёна, а может нам всё-таки факел зажечь, а то не ровен час…?

– Да ты никак испужался, а?

– Мне главное до места добраться и как можно скорее, поэтому я не хочу лишних преград, – Алексей сказал это с нотками обиды в голосе.

– Да ладно уж, сразу в обидки кинулся, я ведь так, для ради шутки, тебя поддержать, – голос Алёны звучал как бы извиняющее, – там под сеном лежит факел и огниво, разожги.

Алексей нашел факел, но огнивом пользоваться ему не приходилось, и он потихоньку достал зажигалку и поджёг. Светлее намного не стало, но зато стала видна просека и уменьшилась опасность, что они заедут в лес и не заметят этого. Алексей немного успокоился.

Некоторое время они ехали молча, потом Алексей решился и спросил:

– Послушай-ка Алёна, а как ты на верфи оказалась, вроде как не женское это дело?

– Не женское, говоришь, – голос Алёны звучал грустновато, – а что, по-твоему, женское дело? Что вы все мужики понимаете в бабах-то, а? Рожать детей да работать целыми днями, а потом умирать лет в тридцать – это бабская доля? А что уготовано мужикам? Воевать, пить, гулять, а если баба виновата в чём-то, ее и побить можно, а то и вовсе убить! Не страшно, другую найти можно, так ведь?! – голос Алёны стал гневным.

Алексей поначалу даже растерялся, потом ему почему-то стало жаль Алёну, но разговор продолжать ему больше не хотелось. До деревеньки они ехали молча.

Когда показались огоньки деревеньки, Алёна уже успокоившимся голосом, даже с некоторой усмешкой сказала:

– Ну что, государев человек, куда направимся – то?

– Если честно, Алёна, я не знаю. Где вот, как ты думаешь, может быть сейчас Ефим?

– Ну, раз мы его в дороге не встретили знать он уже дошёл. В кабаке ему делать вроде бы нечего, он обычно к отцу Серафиму наведывается, знать тудыть и направимся!

– «Умна, девка!» – Алексею понравилась рассудительность Алёны, а вслух он сказал:

– Ну, знать так тому и быть, командуй!

Алёна направила лошадь в сторону небольшой церковки, купол, который виднелся на фоне просветлевшего от выглянувшей луны на небе.

Батюшка с семьёй жил в пристрое к церкви, в рубленой избе. В это время отец Серафим видимо спал, поскольку не было видно ни одного огонька в его окнах.

Алексей подумал, что если бы Ефим был у батюшки, то вряд-ли успел уже лечь спать, ведь не для этого же он отправился на ночь глядя за шесть верст. Значит, сюда он не дошёл.

– Послушай, Алёна, по-моему, Ефима здесь нет, ты как думаешь, – почему-то шёпотом спросил Алексей.

– Похоже на то,– Алёна тоже говорила шёпотом, – но всё же давай проверим.

Алёна ловко спрыгнула с телеги и направилась к избе. Вскоре Алексей услышал стук. Ещё через пару минут в окне замерцал огонёк то ли свечи, то ли лучины.

Алёна вернулась через минут десять, лица ее Алексей разглядеть не мог, но голос ее звучал тревожно:

– Отец Серафим сказал, что Ефим частенько у него бывает, но сегодня он его не ждал. А если Ефим и пришёл в деревню, то обязательно посетил бы батюшку. И ещё он сказал, что Ефим пишет какие-то списки и что вскоре он собирался их кому-то передать, но не раньше, чем через месяц.

А списки эти хранятся в церкви!

Алексей задумался: «Ерунда какая-то, что за списки может составлять какой-то плотник. Хотя и я здесь не просто так нахожусь. Ведь может же быть такое, что я и должен спасти его как раз из-за этих списков. Тогда почему мне об этом не сказали? Опять проверка или недоверие? Ладно, разберёмся позже, но вот где же сейчас этого Ефима искать?»

– Послушай, Алёна, где ещё можно искать?

– Однако, закавыка, – голос Алёна звучал задумчиво и неуверенно,– остаётся только одно место – кабак, но что он там потерял?

– Да кто ж его знает! Ну, раз других мыслей нет, то поехали до кабака.

– Ну, поехали, государев человек.

– Послушай, Алёна, ты бы звала меня по-другому как-то что ль?

– Так ведь как представился, так и зову, – ехидца Алёны ещё больше смутила Алексея.

– Меня Алексеем зовут, – негромко сказал он.

– Ну Алексей, так Алексей, – сказала как будто безразлично, но голос все же потеплел, что не ускользнуло от Алексея.

Как будто почувствовав это, Алёна уже с твердостью в голосе заявила:

– Ты, Алексей, рассказал бы уже, зачем тебе Ефим? А то я помогаю, а ради чего – не знаю!

– Длинная это история, Алёна.

– Так пока едем, как раз и поведаешь, а я послухаю, глядишь – и время быстрей пройдёт!

Алексей в очередной раз убедился в умственных способностях Алёны. Но вот что именно ей рассказать, он не знал. Если правду – не поверит, обидится, а если врать, так потом совсем запутаться можно, а обманывать ее ему не хотелось.

– Всё не так просто, Алёна. Есть правда, которой ты вряд-ли поверишь, а врать тебе я не хочу. Ты мне просто доверься, а после дела я всё расскажу, обещаю.

Немного помолчав, Алёна ответила:

– Странный ты какой-то, не от мира сего, что-ли? («как она близка к истине!»). Но как я поняла, мне придётся довольствоваться этим! Ну, что-жа, грядущее покажет!

Весь дальнейший путь они молчали, каждый думал о своём …

Кабак оказался не таким, каким его думал увидеть Алексей. Добротная изба, пятистенок, бревна явно подвергаются ежемесячному ошкуриванию. Внутри чисто и, хотя народ всякий сидит за выпивкой и разговорами, нешумно, как в обычных кабаках.

Когда Алексей и Алёна зашли никто даже не обернулся, только хозяин выжидательно взглянул на них. Алёна направилась к стойке, ей побыстрее хотелось найти Ефима и закончить погоню за раскрытием загадок, а Алексей остался стоять на месте, уж больно подозрительным показался ему хозяин кабака («хотя кто здесь не подозрителен?»). Рука невольно потянулась к молекулятору, но он благоразумно отдёрнул руку от нагрудного кармана («всегда успею»). Ещё раз, окинув взором постояльцев, Алексей пришёл к свободному столику, решив, что Алёна сама всё узнает и расскажет.

Алёна почти бегом направилась к столику, и вид ее был очень возбуждённым.

– Значитца так, Алёша («как это у нее ласково получилось!»), Ефим здесь был с каким – то мужиком, который обещал Скряге, так хозяина зовут, пять рублей золотом за то, что он скажет Шлёпе о какой-то книге, которая, как-будто, есть у кабатчика. Он так и сделал, послав Ефима к одному своему приятелю, якобы книжонка эта сейчас у него . Так вот, Ефим со своим провожатым пошли к этому другу, а денежки этот провожатый так Скряге и не отдал, вот он сейчас и злится. И ещё, как он понял – Ефим в большой беде.

Пока она разгорячено говорила, Алексей заворожено рассматривал ее и любовался.

Розовый румянец покрыл ее личико, волосы слегка растрепались и выбились из–под платка, грудь, как два молодых, но весьма спелых яблока, вздымалась и опускалась, вызывая желание помочь им освободиться из темных оков кофточки.

– Алексей, ты меня слушаешь или …? – она проследила за его взглядом и покраснела ещё больше, – ты чаво это, совсем чо ли. Я ему о деле, а он о своем! Эх, вы, мужики! – даже в гневе она была прекрасна.

– Извини, Алёнушка, залюбовался я (ой, что это я?!)

Она взглянула исподлобья пристально и, как показалось Алексею, совсем не враждебно, а как-то оценивающе и тихо произнесла:

– Не до этого нам сейчас, Алёша, надо Ефима выручать, чую я, что важно это, а почему – не знаю.

– Да, Алёна, ты права, это очень важно. Пойдём.